Читать книгу Фейерверк на похоронах - Alex Stark-Fox - Страница 1

Я – совершенство человеческой эволюции, сознание, заключенное в технологичном железе. Спектр моего визуального восприятия в разы шире, чем у обычного куска мяса. Скорость обработки информации в несколько раз быстрее, чем у кожаных мешков. Силе моих искусственных мышц позавидует самый генетически одарённый человек. Мне не важна среда, моё искусственное тело приспособлено к множеству смертельно опасных ситуаций. Я – пик человеческой мысли, заключённый в безупречную оболочку.

И вот я, этот самый пик, сижу, спрятавшись в ржавом контейнере, в окружении мусора, как последняя мышь. И прячусь не от кого-либо кто превосходил бы меня, а, наоборот, от жалких гниющих людишек, что хотят позариться на моё добро.

По крайней мере, об этом кричала моя паранойя, у которой было право голоса. Она уже несколько раз спасала меня от засад. Как и сейчас, странный шум поблизости обострил её влияние надо мной.

Очень медленно, стараясь не издать ни единого звука, я достал из кармана небольшой дрон, активировал его и отправил запрос на управление своему скафандру. На экране дополненной реальности появились органы управления дроном и окно с трансляцией изображения с его камеры.

Я разогнал миниатюрные движки до нужной скорости. Не очень большой, чтобы не издавать много шума, но достаточной, чтобы взлететь и набрать высоту.

Дрон под моим управлением медленно вылетел из контейнера и направился вверх. Как только необходимая высота была набрана, я активировал все камеры на его борту. У себя на компьютере скафандра запустил анализатор пространства.

Нейросеть начала обрабатывать данные окружающей обстановки с камер летательного аппарата.

Всё чисто, никакого движения не обнаружено. Мусорщиков на моём хвосте нет. Либо паранойя ошиблась, либо они прячутся в ожидании того, когда я покину свою нору. Вот только я просидел в своём убежище уже около получаса, вряд ли у этих крыс есть столько усидчивости и терпения.

Я дал команду дрону вернуться на исходную позицию.

Летательное устройство в автоматическом режиме прилетело назад ко мне в контейнер. Я деактивировал его, убрал обратно в карман. Включил прибор ночного видения. Нужно выдвигаться.

Аккуратно, не издавая лишнего шума, я покинул своё укрытие. Напоследок оглядел окружавшие меня кучи хлама с включённым анализатором. Убедившись, что кроме моей паранойи здесь никого нет, я направился в путь.

А путь предстоял длинный. Через лабиринты сваленных в кучи ржавых контейнеров, наполненных всяким хламом, до одного-единственного моего контейнера. Он находился в глубине огромного портового склада, который за многие десятилетия превратился в обычную свалку. Подальше от жадных глаз мусорщиков. Подальше от их биологических возможностей. Ведь там почти не было кислорода, температура приближалась почти к минус ста.

Но я знал, что эти крысы при желании и не в такую жопу залезут ради жирного куша. Да и снаряжение для таких вылазок у них точно было. Поэтому, направляясь к своему контейнеру, я каждый раз выбирал разные маршруты, чтобы эти падальщики не вычислили мой схрон или не устроили мне засаду.

А поживиться в моей нычке было чем. За много лет я попрятал в этот контейнер множество ценных вещей, найденных на свалке, которые периодически забираю оттуда и обмениваю в Яме на картриджи с питательными веществами, жизненно необходимыми моему мозгу.

Самое ценное, что там было, это комплектующие для роботов, компьютеров и другого технически сложного оборудования. Ведь теперь никто не производит такие устройства, а остатками былой технической роскоши пользуются. Поэтому я в любой момент мог прийти в город и на одну работающую железяку заправить питательными веществами не один десяток картриджей.

Были и более ситуативные вещи в моём схроне, которые не всегда было возможно обменять на адекватное количество питательных веществ. Такие как, например, фильтры для кислородо-очистительных станций Ямы, которые я однажды нашёл в большом количестве. Большинство из них уже были давно обменяны и служили в устройствах города. Большинство, но не все. Когда потребуется замена, я уйду из Ямы забитый заправленными картриджами. Слишком ценные штуки, но не сейчас. Цена возрастёт, когда появится потребность. Я так и действовал, старался приносить то, в чём есть потребность. Так я выходил в конкретный плюс, а не отдавал за полцены.

Как и сейчас, друг сообщил мне о необходимой железяке, за которую мне отвалят много питательных веществ. А у меня она как раз имеется. Вот я и сорвался на свалку.

Идти совершенно не хотелось, так как заправленных картриджей у меня было в достатке, голод не подгонял. Но последний, решающий, долгожданный мной конец света только через год-два. Поэтому чем больше запас картриджей у меня будет, тем лучше. Как только накоплю достаточное количество питательных веществ, пошлю всё и закроюсь в своей берлоге в ожидании конца. И больше никаких вылазок, контактов с людьми, паранойи.

Главное не сдохнуть раньше. Хочу своими глазами увидеть, как дыра сожрёт Землю. Только эта мысль и раздувала тлеющие угли моего желания жить. А сдохнуть на свалке от рук мусорщиков – раз плюнуть.

Хоть вокруг и было всё относительно безопасно, но паранойя никак не хотела покидать мою голову. Мне повсюду мерещилось движение, которого не было. Сколько ещё раз она заставит играть меня в прятки в одиночестве? Хотя, стоит отдать паранойе должное, несколько раз она спасала мою задницу от серьёзных засад мусорщиков, и я не могу просто так игнорировать её.

Я потёр заклеенное отверстие на груди. Тогда эти крысы всадили мне пулю, повредив основной аккумулятор. Я чудом смог от них отбиться и успеть подсоединить батареи питания от своей электромагнитной винтовки. В тот момент Смерть энергично махала мне рукой, но я решил с ней не здороваться.

Вот и весь прогресс. Я – совершенство конструкторской и инженерной мысли, как мышь шугаюсь разваливающихся на части от воздействия радиации людей. Хотя и мой скафандр уже далёк от былой прочности. Но даже в таком состоянии он на порядок прочнее хрупких человеческих тел.

И снова эти мысли? Какой уже по счёту раз я предаюсь этим бесполезным рассуждениям? Они только подкармливают мою паранойю, делая из меня дёрганого деда. Хотя, какие ещё могут быть мысли, когда весь наш мир стремительно летит в тартарары? Только бесполезные размышления и остаются, ведь само существование потеряло смысл. Смысл посмотреть на пропасть, что сожрёт нас? Ну, такое. Выдуманный мной предлог, чтобы продолжать двигаться. Бесполезный повод, чтобы бесполезно умереть, но попозже.

Я остановился и оглянулся вокруг, чтобы слегка переключить сознание от депрессивных и навязчивых мыслей.

Груды ржавых грузовых контейнеров, наполовину заваленных бесполезными вещами, что не пригодились новому миру, вперемешку с мусором. Тут, как и с мыслями, ничего нового.

Я пристально пробежался взглядом с включенной нейросетью, натренированной на поиск вещей, даже не знаю зачем. Слепая удача? Вдруг кто-то пропустил что-то ценное. Было бы отлично.

Нет. Кроме хлама тут ничего нет. Всё уже давно опустошено до меня. Как и мой картридж с веществами, он уже тоже почти на нуле. Скоро нужно вставлять свежий.

Я выключил программу.

Ничего удивительного, вполне ожидаемо. В этих местах мусорщики прошерстили все контейнеры и не один раз. Но стоит отдать им должное, они даже без специализированных устройств и программ умудряются находить что-то ценное.

Ладно, от навязчивых мыслей я избавился, можно идти дальше.

Шаг за шагом, шаг за шагом, маневрируя среди наваленных друг на друга куч контейнеров, я продвигался вглубь свалки. Каждый новый метр, отдаляющий меня от Оазиса, отдалял меня и от нормального уровня кислорода. Его уровень в том числе служил одним из нескольких ориентиров того, где примерно я нахожусь.

Прошло ещё около часа и впереди, метрах в пятистах, я увидел очертания горы, которая из-за своей высоты сильно выделялась на общем фоне.

Она была хорошо мне известна. Отлично, что я вышел к ней с первого раза. Осталось забраться на этого металлического гиганта и сделать своеобразный ритуал, к которому я уже конкретно прикипел за столько лет.

Дойдя до её основания, я поднял свой взгляд наверх. Эх, вот бы воспользоваться конденсаторами и запрыгнуть на эту гору поставленных друг на друга контейнеров в несколько прыжков. Было бы славно почувствовать прежнюю мощь. Но позволить этого я себе не мог, так как искусственные мышцы на ногах сильно износились и могли повредиться от сильной нагрузки. Поэтому о былой мощи я мог только грезить.

Аккуратно карабкаясь, цепляясь за края ржавых контейнеров, я довольно быстро совершал восхождение. Благо маршрут был давно изучен, я знал каждый его метр. Поэтому без лишних перестраховок и проверки устойчивости ржавых покрытий, подъём занимал мало времени. Буквально спустя пять минут я уже был на макушке этой горы.

Я встал во весь рост, повернулся в сторону Оазиса, отключил прибор ночного видения и активировал кислородные баллоны. Мозг приятно расслабился, мысль потекла более плавно. Остатки паранойи вместе с негативными мыслями растворились, так же, как и недостаток кислорода.

Еле заметный шар Гелиоса, что находился на вершине Маяка, подмигивал из-за горизонта, освещая макушки металлических гор, подобной той, на которой стоял я. Искусственное Солнце, спасительный огонь которого даёт жизнь, свет и тепло в такое сложное время. Здесь его термоядерная сила почти не ощущалась, а вот в самом Оазисе – более чем.

Я поднял голову к небу. Оно было угрожающе чёрным. Лишь небольшое количество звёзд по краям этого мрака слегка украшали эту тьму.

Земля давно остановила своё вращение вокруг своей оси, и именно наш жалкий оставшийся клочок жизни обращён к Чёрной дыре. Это что, шутка такая? Очень несмешная шутка.

Я просканировал небосвод и произвёл сравнение с прошлым снимком, сделанным мной месяц назад. Нескольких звёзд не хватало. Их свет больше не с нами.

Я внимательно всмотрелся в черноту неба, пощёлкал спектры восприятия. Бесконечно чёрный цвет. Небо совершенно не давало какой-либо информации. Была лишь чёрная пустота, что падает сама на себя в бесконечном невидимом танце. И мы с каждым днём стремительно приближаемся к этой бесконечной яме. И участь у нас такая же – стать непроглядной пустой тьмой.

Осталось чуть больше года. Всего лишь год, максимум два. Надеюсь, что не два. Я уже очень устал от ожидания. Как же сильно я жду этого момен…

– …ВРРРАААУУМММ!!! – пронзительно гудящий звук на пару с обжигающе ярко-красным лучом лазера оглушил пространство.

Луч из-за горизонта протянулся по всему небу, заканчивая свой путь яркой вспышкой прямо надо мной.

Я сильно вздрогнул от неожиданности. Давно уорки не проводили тестовые стрельбы, давно эта штука не завывала. Да ещё и прямо надо мной. Всё ещё надеются, фанатики.

Прошло пару мгновений и до меня дошёл звук взрыва. Очень странно. Взрыв? Чему взрываться в пустом пространстве? Астероид? Я посмотрел вверх. Высоко в небе горел небольшой огонёк. Я прибавил зум. Если бы у меня была челюсть, она бы сейчас отвисла.

Этого не может быть! Я прибавил ещё.

– ЭТОГО НЕ МОЖЕТ БЫТЬ! – громко в чёрную пустоту прокричал я.

Это был не астероид, это был небольшой одноместный лунный челнок! Как? Как это возможно?

Один из его двигателей и часть корпуса были полностью сожжены лазером. Он, будто шмель, объятый пламенем, беспорядочно кружа вокруг себя, летел вниз. Судя по вспыхивающим соплам, челнок пытался выровнять полёт оставшимися движками.

Я словно окаменелый стоял и не мог пошевелиться. Я просто не мог поверить в происходящее. Уорки были правы всё это время насчёт Луны? Неужели она всё ещё тут?

Видимо, да! Определённо да! Этот челнок мог прилететь только с Луны! И если он прилетел, значит, Луна ещё в Солнечной системе!

Челнок хоть и подбитый, без части корпуса и без одного основного движка, объятый пламенем, не падал камнем вниз. Тяги одного движка и вспомогательных хватило, чтобы более менее снизить скорость и выровнять беспорядочные кульбиты. Но скорость была всё равно слишком большой для нормальной посадки.

Я взял судно в прицел. Запустил анализ его скорости, динамику её снижения. Сопоставил данные и получил результаты.

Мягкой посадки не будет. Но она будет достаточно ”мягкой” для той крысы, что там сидит. У управляющих Маяком, тех, кто полвека назад выкрутил на полную мощность шар Гелиоса, сожгя половину Оазиса и после этого свалив на Луну, отличные скафандры. Крепкие, с хорошей системой амортизации. Так что даже мозги не пострадают от такого грубого приземления. Есть второй вариант развития событий – катапультирование.

На интерфейс дополненной реальности вылезли результаты второго анализа, анализа примерного места посадки. Моя несуществующая челюсть упала второй раз. Челнок буквально приземлится к моим ногам.

Это был самый настоящий подарок судьбы.

Мой мозг заискрился от нахлынувшей информации. Сознание будто проснулось от долгой спячки и забурлило. Я стал сопоставлять мысли.

– У той крысы, что сейчас камнем летит вниз, определённо есть ключ от Маяка. Ведь не на экскурсию по изменившемуся Оазису она прилетела. Ключ не должен достаться уоркам! Если они им завладеют, то завладеют и самим Маяком, а в последствии и Луной, раз она всё ещё здесь. Этого я им не могу позволить! Их участь – это сгинуть в пропасти и уйти в небытие! Я доберусь до места посадки быстрее, чем прилетят их вооружённые разведчики! – я закончил размышления вслух и тут же сорвался с места, на ходу включив прибор ночного видения.

Забив на безопасность, резко прыгнул вниз. Преодолев треть высоты, приземлился на твёрдую поверхность контейнера. Снова прыжок, полёт. Ноги коснулись, но в этот раз мне не свезло. Я всей своей ускорившейся массой проломил гнилой металл и провалился внутрь контейнера.

– А к чёрту! – злостно вслух крикнул я и активировал конденсаторы.

Мощный прыжок. Я словно пуля вылетел из гнилой развалюхи. Небольшой свободный полёт, и я твёрдо приземлился у основания горы. Мозг слегка тряхнуло, но не критично. Давно не пользовался конденсаторами, уже забыл, насколько сильно они прибавляют мощности мышцам.

Не теряя ни единого момента, я сорвался с места и побежал к примерному месту посадки, которое было отмечено в интерфейсе дополненной реальности.

У меня был план, и он был предельно прост. Добраться до лунной крысы, прострелить ей башку и сжечь всё до прилёта уорков. Сжечь всё! Чтобы остался только пепел, из которого ничего не достать. Хватит уже этой хрени! Нет достойных свалить отсюда! Конец нашего пути у всех один – это яма, что сожрала Солнце.

Я словно бешеный, не замечая ничего вокруг, мчался к своей цели, ювелирно перепрыгивая нагромождения пустых контейнеров и сваленный в кучи бесполезный хлам, что с активными конденсаторами, дающими мне дополнительную энергию, не являлись для меня препятствиями.

В голове искрились мысли, но не те, упаднические, а совершенно противоположные. Я словно почувствовал себя живым. Я уже и забыл, каково это – ощущать эту энергию.

Челнок, объятый пламенем, выровнял свой полёт и стремительно по ровной траектории летел вниз, освещая тёмную округу. Судя по расчётам, я успею к месту ещё до момента приземления.

– Неисправность мышц правой ноги, – проинформировало появившееся на интерфейсе дополненной реальности сообщение от системы скафандра.

Нога отключилась. Я тут же потерял равновесие, обо что-то споткнулся и кубарем полетел вперёд. Мощный удар о стенку выступающего из-под завала хлама контейнера меня остановил. Небольшой пластиковый ящик с инструментами, что был у меня на поясе, треснул от удара, и его содержимое вылетело наружу.

– Вот же мразь! – выругался я. – Запустить диагностику! – дал я команду системе скафандра.

Несколько секунд и компьютер скафандра выдал результат – отказала одна из групп икроножных мышц.

– Старое говно! – выругался я на свой скафандр и злостно ударил кулаком о стенку контейнера. Металлический звук наполнил округу. – Древняя рухлядь!

Надо взять себя в руки! Ситуация плохая, но не фатальная.

Я отрубил подачу энергии на неисправные мышцы, отключил их от общей системы и перезагрузил ногу. Подвигал ей туда-сюда. Вроде работает.

Аккуратно встал, попереминался с ноги на ногу. Немного неустойчиво, но пойдёт. Я посмотрел на валяющиеся инструменты и мысленно попрощался с ними, так как собирать их мне было некогда. Отцепил повреждённый контейнер с пояса и кинул его рядом с инструментами.

Я, уже куда в более медленном темпе, прихрамывая на повреждённую ногу, побежал к цели. Конденсаторы отдали всю энергию и ушли на перезарядку.

До момента посадки я теперь не успевал, но добраться вовремя и прострелить башку лунной крысе я успею. Пока она очухивается от приземления, я буду тут как тут, с оружием наготове.

Её крепкая голова не устоит от напора моей электромагнитной винтовки. Магниты оружия хоть и были в плачевном состоянии, но при полной отдаче батареей заряда урона хватит с достатком. Даже энерго-поле не спасёт.

Один пассажир. У меня пять полностью заряженных аккумуляторов для винтовки. Даже если каким-то чудом энерго-поле лунного скафандра сдержит выстрел, у меня будет ещё несколько на добавку. Накормлю металлом, голодным не уйдёт!

Преодоление препятствий на моём пути с повреждённой ногой стало даваться намного сложнее. Оставшись без возможности прыгать, приходилось оббегать контейнеры, преграждающие путь, а не перепрыгивать их, что было куда быстрее. Да и хромающая нога скорости не прибавляла.

Мой скафандр уже и так разваливался по частям, так как не было должного обслуживания и необходимых запчастей. А тут ещё я решил на кураже задать ему жару, включив конденсаторы. Можно было догадаться, что такая нагрузка приведёт к повреждениям. Хотя, зачем врать самому себе, искать отговорки? Я знал, что так будет, но поддался эмоциям и понадеялся на случайность.

Но это всё лирика. Цель оправдывает средства. Если мне удастся ликвидировать лунатика и оставить уорков без ключа, это будет, несомненно, победа! Даже если это будет моим концом, то меня устраивает такая цена. Обломать этим уродам возможность завладеть Луной стоит того, чтобы отдать свою жалкую жизнь.

Хотелось, правда, посмотреть, как Чёрная дыра пожирает Землю, но это событие не перевешивает на весах возможность дать узреть этот аттракцион воочию тем, кто хочет свалить и спасти свои жалкие жадные жизни после всего того, что они натворили! Тем более, в данный момент у них появилась настоящая, живая возможность это провернуть. Я просто обязан лишить их этого шанса!

И ведь эти твари по итогу оказались правы! Уолтер Уорк оказался прав! Все эти годы я считал его поехавшим. Хотя он и есть поехавший. Но, чёрт возьми, он оказался прав! Вот только откуда он узнал, что Луна не улетела? Почему она не улетела? Разве не в этом был весь смысл: кинуть всех нас, забрав наше время, и свалить со всем добром подальше от Солнечной системы, чтобы тысячелетиями пускать слюни в виртуальной реальности за наш счёт, пока энергия не закончится?

Я понимаю, что ответы на эти вопросы мне не светят. Но это и не важно. Важно то, что у меня есть реальный шанс полностью испортить уоркам десятилетия подготовки к этому самому моменту. После всей той грязи, которую они устроили за всё это время ради своей цели, эти психи не достойны Луны.

Мои размышления нарушил громкий хлопок.

Я посмотрел в сторону падающего челнока. Спасательная капсула транспорта катапультировалась и полетела вверх под небольшим углом в мою сторону.

В голове пробежали мурашки. Удача сегодня явно на моей стороне!

Я тут же выделил капсулу и запустил расчёт места посадки.

Лунный челнок с грохотом влепился в землю в паре километров от меня. Прогремел взрыв. Округу на пару мгновений осветило от яркой вспышки.

Капсула летела прямо ко мне в руки. Её посадочные движки сработали и она аккуратно приземлилась в ста метрах от меня, скрывшись за небольшой горой поставленных друг на друга контейнеров.

Я, всё также прихрамывая, медленно, но уверенно приближался к цели, смакуя предстоящие события. Пассажир пережил посадку, это сто процентов. Какая же будет честь удивить этого счастливчика парой метких выстрелов в голову. Хотя, скорее всего, хватит и одного.

Движки приземлившейся капсулы громко гудели, что было мне только на руку. Они скроют звук моего восхождения. Мне необходимо быстро забраться наверх горы, чтобы занять удобную позицию для стрельбы.

По наваленному хламу я влёгкую заполз до половины высоты контейнерного великана. Дальше были только выступы поставленных друг на друга металлических ящиков. Я, словно паук, перебирая своими конечностями и цепляясь за всё, за что можно уцепиться, лез вверх.

Добравшись почти до вершины горы, я остановился, расположившись на ровной поверхности контейнера. Снял со спины оружие, рюкзак, вытащил из него все пять аккумуляторов для винтовки, зарядил один, а остальные положил в карман плаща. Осмотрелся.

Вокруг была лишь тьма. Это отлично. Значит, уорки ещё в пути.

Двигатели капсулы перестали работать. Вся округа погрузилась в тишину.

Я активировал своего бота Спокки. Эта туша размером с футбольный мяч отстыковалась от моей поясницы и аккуратно спрыгнула на контейнер, на котором я сидел. Все его шесть лапок были прорезинены и обладали отличными амортизаторами, поэтому Спокки не издал никакого шума.

Я взял прямое управление над ним, подключился к его камерам и направил бота на пик горы. Благодаря кончикам лап, которые отлично прилипали к вертикальным поверхностям, Спокки без труда взобрался наверх. Оказавшись на вершине, я наконец смог воочию посмотреть на место посадки.

То, что я увидел, немного сбило меня с толку. Высокая чёрная фигура с обтекаемыми формами, чёрная, как сама дыра, что сожрала Солнце, стояла у приземлившейся капсулы, разбирая её на части.

Такой модели скафандра я ни разу не видел. Это было что-то совершенно новое. Видимо они там, на Луне, зря время не теряли.

Детали скафандра было сложно разглядеть из-за пыли, что поднялась в воздух после приземления. Из-за отсутствия какого-либо ветра она очень медленно оседала вниз.

Я окинул взглядом место посадки. Больше никого не было. Неважно, что это за скафандр, важно, что у меня есть винтовка, которой я сейчас воспользуюсь. Голова есть, значит и мозг есть. Его-то я сейчас и вышибу из этого необычного скафандра.

Я осмотрел вершину горы, чтобы выбрать удобную позицию для стрельбы. Как только определился с местом, сразу же отключился от камер Спокки.

Снял пустой рюкзак и положил его на контейнер. Активировал впрыск адреналина. Время начало замедляться.

Аккуратно, стараясь издавать как можно меньше шума, я достиг нужной позиции, вскинул винтовку и прицелился.

Чересчур чёрная, ни о чём не подозревающая голова была в прицеле. Я выкрутил ползунок мощности на максимум, чтобы вся энергия батареи зарядила выстрел.

– ЛОВИ МРАЗЬ! – во весь голос прокричал я и произвёл выстрел.

Звук электромагнитного ускорителя моей винтовки ярко раскрасил тишину пространства. Пыль на пути снаряда резво разлетелась в стороны.

Голова скафандра медленно повернулась и уставилась прямо на меня через прицел, в который я всё ещё наблюдал. Лицо было пустое, на нём не было никаких устройств. Гладкое чёрное лицо, взгляд которого я очень явно ощущал.

– Сука! – вслух выругался я. – Что за хрень?!

Я резко перевернулся на спину, чтобы перезарядить винтовку. Моментом отцепил аккумулятор винтовки, отшвырнул его в сторону, вытащил из кармана запасной, вставил в оружие, перевернулся обратно на живот. Скафандр стоял передо мной.

– Так быстро? – промелькнула в голове мысль.

Я вскинул винтовку, и, не целясь, выстрелил в стоящее передо мной тело.

В том месте, куда должен был прилететь снаряд, на мгновение появилось сквозное отверстие. Выстрел пролетел через него. Отверстие тут же затянулось.

– Что за хрень?! – непонимающе вслух возмутился я.

Необычный скафандр склонился надо мной, схватил своей рукой меня за шею и с легкостью, словно пушинку, поднял моё тяжёлое тело в воздух.

Лунатик оказался выше меня, так как мои ноги болтались, а лицо было напротив лица незнакомца. Точнее его головы, так как никакого лица не было, только пустая чёрная оболочка.

Скафандр поднял вторую руку и указательным пальцем дотронулся до моего виска. Сильный удар. Темнота…

***

– Кентавр, приём, как слышно? – раздался чей-то голос.

Где я? Что происходит? Мысли сильно путались, представляя собой мешанину вспыхивающих образов.

– Приём, Кролик, слышу хорошо, – прошипел другой голос.

– На месте посадки спасательной капсулы обнаружен скафандр. Это вряд ли гость с Луны. Судя по грязной внешности и износу скафандра, это кто-то из мусорщиков, – незнакомец пнул меня по ноге. – Судя по дыре в его башке, он имел контакт с целью.

С простреленной головой? Я постепенно стал вспоминать, что произошло. Удержать мысль было сложно, сознание так и хотело улететь в пике от бардака, что творился в голове.

– Понял вас, Кролик. Удостоверьтесь, что скафандр мёртв. Деактивируйте его батареи, заберите тело в винтокрыл. Может это и мусорщик, но рисковать не будем. Наберите высоту в пятьдесят метров и оставайтесь на месте. Активируйте анализатор пространства и следите за местностью вокруг капсулы. О любом движении сразу докладывайте. Я уже отправил транспорт, который заберёт скафандр.

– Принял Кентавр, исполняю, конец связи.

Шипение рации умолкло.

Я почувствовал, как меня начал обыскивать уорк. Я лежал неподвижно, не подавая признаков того, что я жив.

Почему Спокки ещё не пристрелил его? А, ну да, я же не отключился от прямого управления.

Основной интерфейс скафандра был недоступен, поэтому я “вручную” залез в системные процессы и начал искать подключение с дроном.

– Слышь цепной пёс, руки свои убрал! – злостно выпалил я, найдя нужный процесс и отключив его.

Он дёрнулся от неожиданности и, судя по лязгающему звуку, схватился за своё оружие.

–Успокойся! – выкрикнул я, и тут же раздался жужжащий звук лазерной пушки моего дрона.

Тело уорка с глухим звуком упало вниз с контейнерной горы.

Как же хорошо, что есть голосовое управление.

Мысль происходящего пыталась от меня ускользнуть. Различные психоделические образы непонятного содержания вспыхивали в сознании, пытаясь увлечь его за собой. Со мной явно что-то не так!

Я активировал перезагрузку системы, чтобы появился основной интерфейс управления. Как только процесс завершился, скафандр пришёл в рабочее состояние. На экране дополненной реальности мигал красный восклицательный знак, указывающий на повреждение целостности мозгового контейнера. Это было ожидаемо, но совсем не хорошо.

Активировав камеру на кончике указательного пальца, я поднёс его к виску. Там зияло небольшое отверстие. Из него тонкой струйкой медленно вытекал мозговой бульон. Через эту дыру было видно мой мозг. Никаких видимых повреждений органа не наблюдалось.

Я перевернулся набок так, чтобы бульон перестал стекать. Рукой потянулся к одному из карманов штанов и достал из него полимерный клей. Скинул крышку, поднёс к отверстию на виске. Выдавив необходимое количество и очень аккуратно нанеся его на отверстие, так, чтобы не попало внутрь мозгового контейнера, я стал отсчитывать необходимое время для затвердевания.

Как только отверстие было ликвидировано, я активировал впрыск нейролептиков. Вспыхивающие образы начали пропадать, ясность мышления стала более отчётливой.

– Как же хорошо, – блаженно пролепетал вслух я и открыл окно с информацией по скафандру.

Объём бульона был на двадцати процентах. Это супер плохо! Неудивительно, что мысли так путались. Удивительно, что я всё ещё жив.

Я медленно покрутил головой, чтобы смазать мозг остатками мозговой жидкости.

Мне срочно нужно в Яму к Парижу, заправить башку бульоном. У меня есть ещё одна доза нейролептиков, но этого не хватит, чтобы добраться до города.

– Так, стоп! – вслух прокричал я и тут же вскочил на ноги, наступив на что-то. Я посмотрел под ноги. Это была моя винтовка, сломанная пополам.

– Эх, старушка, – прошептал я, смотря на сломанное оружие, которое не раз спасало мою жизнь.

Заберу оружие у уорка!

Я подошёл к краю контейнера и посмотрел вниз. Рядом с полуразобранной спасательной капсулой стоял скаут – лёгкий винтокрылый разведывательный самолёт. Там же внизу валялся труп. Я прибавил зум.

Это был не скафандр, это был человек. Он держал в руках огнестрельный автомат. Удивительно, как он не выронил его при падении.

Но более странно было не его слабое оружие и то, что он его не выронил, а то, что на такое важное дело уорки отправили человека, а не пачку тяжело вооружённых военизированных скафандров. Хотя, куда им торопиться? Гость с Луны далеко не уйдёт. Тут не его территория, тут территория уорков.

Я активировал прибор ночного видения и осмотрел округу. В небе творилась настоящая суета!

Несколько скаутов, таких же, как и тот, который был припаркован внизу, кружили в районе посадки челнока. Множество его собратьев летали над свалкой в направлении Ямы. Интенсивный поиск в полном разгаре. Надо сваливать, пока сюда не нагрянул отправленный транспорт, чтобы забрать моё тело.

– Спокки, место! – скомандовал я, и притаившийся в темноте дрон посеменил ко мне. – Хороший мальчик, спас папочке жизнь, – поблагодарил его я, поворачиваясь к нему спиной.

Он зацепился за ногу, по ней заполз под плащ и пристыковался магнитным захватом к пояснице.

Как только дрон занял своё место, я, не теряя времени, прыгнул вниз, на ближайший выступ контейнера. С него на следующий и так до самого низа. На этот раз мне повезло, гнилого металла под ногами не оказалось.

Забрав автомат у уорка, а также запасные магазины с пояса, я пошёл к скауту, вертя головой, чтобы смачивать подсыхающий мозг остатками бульона.

Дверь кабины была открыта, поэтому я сразу же забрался внутрь, активировал питание и запуск двигателей. Лопасти начали быстро раскручиваться, поднимая вокруг клубы пыли, которая уже успела осесть.

Я вытащил из кармана кабель зарядки, один конец подключил к скафандру, второй к панели винтокрыла. Нужно подзарядить свою батарею и батарею Спокки. Выстрелы его лазерной пушки жрут много энергии.

Как только пошел процесс зарядки, я сразу переключился на панель управления самолётом, отключил опознавательные сигналы корабля, связь и всю подсветку. Самолёт не должны увидеть, иначе ничего хорошего меня не ждёт. Хотя я уже и так по уши в говне благодаря своим светлым идеям. Хотя ладно, идея была отличная, а вот обстоятельства немного нагнули меня раком.

Электродвигатели в крыльях раскрутили винты до нужной тяги, и самолёт юрко оторвался от земли.

Я не стал высоко подниматься. Как только корабль достиг высоты чуть выше горы контейнеров, на верхушке которой только что валялось моё бездыханное тело, я тут же потянул джойстик управления вперёд. Движки наклонились, и самолёт начал набирать скорость.

Напрямую было лететь опасно, поэтому я решил двигаться по очень вытянутой дуге, чтобы не попасться на глаза другим разведчикам и на глаза их камер, что анализируют пространство. Если первые меня может и проморгают, то вот вторые с лёгкостью обнаружат моё движение, если я буду рядом.

Мой же анализатор пространства работал отлично и отслеживал все движущиеся цели, которые я наблюдал. Разведчики летали высоко и у них горели опознавательные огни. Поэтому обнаружить эти летающие тушки было лёгкой задачей.

Благодаря выключенным приборам и небольшой высоте полёта, я спокойно и безопасно улетал в сторону, не привлекая внимания разведчиков, что суетились в поисках лунного гостя.

Вскоре я полностью покинул территорию этой тусовки и направил самолёт прямо в сторону Ямы.

С каждой минутой шар Гелиоса смелее выглядывал из-за горизонта, освещая пространство всё больше и больше. Наконец он полностью показался, и остатки тьмы полностью растворились.

Сразу стало отчётливо видно заканчивающуюся впереди территорию бывшего портового склада, который за последние десятилетия превратился в свалку. И этот вид удручал.

Эх, сколько лет я провёл в плаваниях, прежде чем океан покрылся непроходимой ледяной шапкой. Столько мест за то ужасное время я посетил, столько различных грузов доставил в этот порт. Много, очень много. Мы трудились в опасных условиях, каждый поход мог стать последним. Благодаря этим грузам Оазис зацвёл. Мы наладили промышленность, организовали доставку ресурсов и оборудования на Луну. В то сложное время все были поглощены одной идеей – строительством ковчега на Луне. Все вкладывали всё, что у них было. А в итоге всех нас кинули через одно не самое пристойное место.

Эти негативные мысли подкармливал вид свалки с высоты.

До инцидента на Маяке я часто летал на грузовых транспортниках, когда нужно было доставить какой-нибудь важный груз с корабля напрямую в необходимую точку Оазиса. Вид прежнего портового склада сильно отпечатался у меня в памяти. За все эти десятилетия я первый раз поднялся в воздух и этот облик чистого хаоса с высоты создавал сильный диссонанс.

Раньше вся территория склада была раем перфекциониста. Контейнеры стояли ровными рядами, между ними ездили роботизированные погрузчики, перемещая контейнеры по территории. Была строгая система учёта. Каждый доставленный груз был промаркирован и записан в неё. Любую необходимую вещь можно было найти по запросу в компьютере.

А что сейчас? Сейчас это ржавая свалка с кучами хлама. Место, где с трудом, но при должном усердии ещё можно поживиться остатками былых богатств. Место без контроля и законов. Дикая территория.

– Да это же база мусорщиков! – вслух воскликнул я, когда в очередной раз покрутил головой, чтобы смочить мозг остатками бульона, и благодаря этому случайно увидел старое сортировочное здание слева от меня.

Его было сложно разглядеть среди куч мусора, которыми заросло здание почти до самой крыши. А вот крышу было хорошо видно. Она была хаотично заставлена солнечными панелями, направленными в сторону шара Гелиоса.

Давно я не был в этих краях. Неплохо они тут обжились. Интересно, этот мусор навален для защиты от космического излучения? Скорее всего, это просто хлам, оставшийся от разборки очередной партии притащенного оборудования со свалки, который они тут же вываливают, так сказать, не отходя от кассы.

Пролетая мимо, я прибавил зум. Рядом со зданием были люди. Несколько мусорщиков вываливали из мешков хлам в одну из куч. Мои догадки полностью оправдались. Кто-то очень любит жить в окружении мусора. Неудивительно, что их так прозвали.

На меня они не обратили никакого внимания, точнее не проявляли его. Ведь я был на уорковском разведчике. Если бы я просто проходил мимо, давно бы уже словил пулю и пошёл на запчасти. Через некоторое время ненужные детали моего скафандра пополнили бы эти кучи мусора.

Жаль, что на борту этого разведчика нет вооружения. С каким бы удовольствием я сейчас пострелял по этим беспринципным мразям! Ну или хотя бы по их солнечным панелям. Был, конечно, автомат, но это не серьёзное оружие на таком расстоянии. А подлетать ближе себе во вред. Время в моём положении очень ценный ресурс.

Под эти рассуждения я миновал базу мусорщиков и вылетел на холодную, почти безжизненную степь. На много километров вокруг почти ничего не было. Немногочисленная растительность, которая ещё не подохла от холодного климата, радиации и отсутствия влаги, хоть как-то разбавляла этот унылый пейзаж.

Я прибавил зум и внимательно осмотрел пространство впереди. На моё везение, уорков поблизости не было. Видимо все их разведчики суетились на свалке и на прямой до Ямы. Я сделал довольно сильный крюк, как видно не зря.

Мысли постепенно начинали слипаться, стали проявляться визуальные галлюцинации в виде световых вспышек. Это говорило о том, что нейролептики перестали работать.

Я снова покрутил головой, чтобы смочить мозг остатками бульона. Стало немного лучше.

Включив камеру на указательном пальце, я осмотрел отверстие, что оставила мне та чёрная странная хрень. Подтёков не было. Это хорошо.

Зачем она продырявила мне башку? Хотела бы убить, то я бы сейчас тут не сидел и не размышлял обо всём этом. Очень странно. Как и странно то, что мой выстрел не нанёс никакого урона этому скафандру.

В голове промелькнуло воспоминание о втором выстреле. Всё произошло так быстро, что может мне и показалось, что участок, в который должен был прилететь снаряд, разошёлся в стороны, пропуская его насквозь.

Может, этот скафандр состоял из нано-ботов? Чересчур фантастично. Даже если так, скорость их перемещения куда ниже, чем скорость полёта металлической болванки моей винтовки. К тому же я стрелял на полный заряд аккумулятора. Скорость снаряда была максимальной.

Всё это было и вправду странно. И то, что Уолтер Уорк оказался прав, и то, что Луна не улетела, и я до кучи, по совершенно удивительному совпадению, смог вляпался во всё это дело. Жаль, что не получилось ликвидировать лунного гостя. Его, скорее всего, уже нашли. У уорков достаточно ресурсов, чтобы быстро это провернуть.

– Сука! – снова вслух выругался я.

Как же обидно, если это так. Эти мрази получат то, чего никаким образом не заслуживают.

Под мои не самые приятные рассуждения из-за горизонта незаметно выглянула коптящая чёрным дымом труба угольной электростанции, что находилась в центральном комплексе Ямы.

Это отлично. Я был уже почти на месте. Ещё немного и смогу залить мозговую жидкость по самые края.

Чем ближе я подлетал к Яме, тем больше терялась ясность сознания. К визуальным галлюцинациям добавились слуховые. Мозг всё больше начинал подсыхать. Я периодически совершал круговые движения головой, чтобы остатками бульона увлажнить его, но это не сильно помогало.

Я дожидался пика, чтобы влить единственную имеющуюся у меня дозу лекарств, так как мне предстояло пройти пешком через весь город, а это достаточно долгий путь. Если отрублюсь где-то по пути, это будет последним моим путешествием. Как только начнёт накрывать по полной, активирую нейролептики.

Вскоре стали хорошо различимы очертания районов города, что раскинулись вокруг центрального комплекса, который на общем фоне отлично выделяла высокая, коптящая чёрным дымом труба угольной электростанции. Комплекс был не только центром города, но и центром огромного угольного карьера.

Большое чёрное пятно, которое населяли такие же чёрные от угольной сажи люди. Они были черны и снаружи и внутри. Их душа давно потеряла всякий свет. Их жизнь пропитана исключительно фальшивыми иллюзиями. Можно сказать, что они жертвы обстоятельств? Нет, их кинула на произвол человеческая натура, что пожирает сама себя в бесконечном голоде.

Яма становилась всё ближе и ближе. Я уже отлично видел здания трущоб, занимавшие большую часть территории города.

Среди них мне нужно будет совершить посадку и быстро свалить от скаута, чтобы не привлечь лишнего внимания. Если попаду в руки к местным, они разберут меня на запчасти вместе с самолётом. У меня, конечно, есть автомат, но стрельба точно привлечёт ненужное внимание охранников из центра города, а те, в свою очередь, когда всё выяснят, доложат уоркам.

Хотя уоркам сейчас, скорее всего, всё равно на какой-то самолёт и полуразвалившийся скафандр. Они торжествуют.

Я уже почти подлетал к окраине города. Чем ближе я был, тем больше предвкушал, как захожу к Парижу, заливаю полный бак бульона, и мой мозг перестаёт сходить с ума.

Сознание так и норовило вырваться из-под контроля. Вспыхивающие образы мешанины обрывков былых событий начали перетягивать на себя весомую часть внимания. Галлюцинации усиливались, но я старался фильтровать их и не обращать внимания. Сосредотачивался на происходящем, чтобы оставаться в нём.

Да, произошедшее сегодня сильно выбилось из монотонной действительности последних лет. Я был одновременно и рад, так как я уже и забыл, что вообще может что-то происходить в этом заочно подохнувшем мире, и зол, так как не получилось реализовать задуманное. Плюс я был в критическом состоянии из-за своей попытки сорвать планы уорков. Если бы меня не разбудил тот пёс, то я бы уже не очнулся вовсе. Остатки бульона вытекли бы быстрее, чем уорк вытащил из меня батарею. И что это была за чёрная хрень? Какая-то новая разработка? Или старая, но скрытая от общественности? Если судить по челноку, то эта хрень точно с Луны. На спутнике находилась достаточно мощная инфраструктура. Вполне возможно, что эти крысы и создали что-то новое. Только зачем?

Я отвлёкся от рассуждений, так как нужно было совершить резкий манёвр и приземлиться.

У самого края карьера была угольная дымка из-за добычи. Добыча угля не заканчивалась ни на минуту. Это был постоянный процесс. Уголь был кровью этого города, что питала его.

Как только самолёт миновал край карьера, я сразу потянул штурвал, направив самолёт вниз, в район трущоб. Миновав угольную завесу и рабочих в экзоскелетах, что создавали её своей непрекращающейся работой, я начал присматривать более-менее открытую площадку, такую, чтобы на неё спокойно поместился скаут.

Обычно в Яму я попадал через основную дорогу, которая не касалась трущоб. Тут я не был ооочень давно. Надеюсь, люди в трущобах не сильно одичали.

В мозгу резко стрельнуло, да так сильно, что в глазах потемнело. Я активировал впрыск последней дозы нейролептиков, чтобы исправить состояние.

– Действие недоступно! Ошибка! Повреждение питательной системы! – затрезвонило сообщение системы.

Сознание провалилось в пустоту…

***

– Эта железяка целится в меня, иди сам! – послышался чей-то голос. Судя по тембру, он принадлежал ребёнку.

– Что? Дети? – подумал я.

– Она целится в любого, кто подойдёт к скафандру, – уже взрослый, довольно хриплый голос подсказал издалека. – Давай, мелочь, затащите вот этот камень на крышу, скинем его на бота, – голос этого таракана зазвучал уже ближе ко мне.

Видимо посадка прошла не очень удачно. Как ни странно, но память отлично работала. Я помнил все предыдущие события.

По звукам начавшейся суеты пошла реализация плана.

Скафандр был в автономном режиме. Системы работали, но контроль над ними у меня отсутствовал. Было нарушено подключение нейрокомпьютерного интерфейса и скафандра. Я полностью отключился от металлического тела и подключился вновь. Пошла загрузка.

Не знаю, то ли я ударился головой, то ли это сработали переживания за судьбу Спокки, но мой рассудок был довольно трезв. Либо же меня по полной захлестнуло галлюцинациями и всё то, что сейчас происходит – нереально. Детские голоса вполне это доказывали. Откуда в Яме дети? Какой идиот будет плодить малышей перед концом света?

Потом с этим разберусь. Сейчас нужно действовать.

Что я точно понимал, так это то, что эти куски мяса собираются раздавить булыжником моего Спокки. Этого я не могу им позволить.

Как только общая система стала активна, вылезло предупреждение, и скафандр тут же ушёл в безопасный режим. Правая рука отсутствовала, её остатки коротили энергосистему. Чтобы всё заизолировать и перевести питание в обход повреждённого участка, нужно время, а судя по пыхтящей суете рядом, я не успею. Ок, есть запасной план.

Я прибавил на максимум звук и включил заранее подготовленную запись.

– Активирован режим самоуничтожения! Инициализирован подрыв ядерного реактора! – отрапортавал голос из моих динамиков. Недалеко от меня упало что-то тяжёлое, послышались шаги разбегающихся в стороны тараканов. – Просьба покинуть местность в районе ста метров вокруг скафандра! Это не учебная тревога! Повторяю, активирован режим самоуничтожения! – запись доиграла до конца и выключилась.

Я прислушался. Вокруг была тишина. Нужно действовать, пока эти болваны не осознали обман. Я залез в режим отладчика, выбрал энергосистему и начал переводить потоки энергии в обход повреждённой руки.

Как только все манипуляции были завершены, я тут же включил рабочий режим скафандра. Вылезло ещё одно сообщение об ошибке, которое гласило, что повреждена система питания.

Я тут же вспомнил, как перед тем, как меня рубануло, система уже предупреждала меня. Вот это уже супер плохо! Питание в мозг поступает, раз я ещё жив. Но раз есть повреждение, значит, некоторая его часть выливается прямо в остатки мозговой жидкости. Когда думаешь, что хуже быть не может, и вот, пожалуйста, уровень дерьмометра выкручивается на максимум. Нужно как можно скорее мчаться к Парижу!

Я активировал зрение. Мир явил себя мне. Изображение было чёткое, но его болтало так, словно я конкретно приложился к алкоголю. Повреждение зрительной системы? Повреждение мозга?

Я огляделся.

Прямо передо мной из дома, собранного из частей контейнеров, торчал скаут. Он был почти вертикально воткнут в ржавый барак и лениво дымился, готовый в любой момент вспыхнуть. Его нос наполовину ушёл в проломленную крышу. Одно крыло валялось на земле. Судя по следам, его пытались утащить. Лобовое стекло было разбито. На одном из оставшихся острых кусков стекла висела моя рука.

– Мягкой эту посадку точно не назовёшь, – вслух проворчал я.

Аккуратно опираясь на левую руку, я встал на ноги, скинул с себя порванный в лоскуты плащ.

Спокки стоял как вкопанный под этим же бараком, в который впечатался скаут. Он находился в боевом режиме, медленно поворачивая своё орудие из стороны в сторону. Как же хорошо, что его охранные алгоритмы сработали. Если бы не Спокки, мой скафандр уже разбирали по частям, а мой мозг жарили на сковородке.

– Хороший мальчик! – поблагодарил его я. – Место!

Он тут же убрал в корпус свою лазерную пушку и посеменил ко мне. Я повернулся к нему спиной. Он запрыгнул на ногу, прополз до поясницы, пристыковался и ушёл в режим сна. Охранный режим, на случай, если вдруг меня снова вырубит, я пока оставлю включённым.

Я, хромая и слегка качаясь, подошёл к бараку. Одной оставшейся рукой подтянулся за крышу, закинул ноги и взобрался наверх. Сняв со стекла висящую руку, грустно посмотрел на неё, понимая, что уже вряд ли смогу присобачить её на место.

Прицепив её на магнитный захват спины рядом со спящим Спокки, я посмотрел в трещину проломленной скаутом крыши. На полу барака было множество тряпок.

Аккуратно спустившись вниз, я залез в разрушенный дом. Запах был отвратительный. Я сразу же отключил систему обоняния. Судя по антуражу, здесь уже давно никто не жил. Порывшись в куче тряпья, что видимо когда-то давно служила чьей-то лежанкой, я нашёл более-менее подходящую одёжку.

С нескрываемым отвращением я накинул чересчур длинную куртку на себя, закрыл голову капюшоном. В ней я не буду сильно выделяться в трущобах.

Хорошенько поболтал головой, чтобы смочить подсыхающий мозг остатками бульона. Вышел из барака.

– Ты нас обманул, железяка! – прокричал чёрный от угольной пыли мальчишка со здоровой опухолью на башке, что была размером с половину его головы, и пульнул в меня камнем.

Камень звонко ударил меня в грудь и упал к ногам.

Из-за соседнего барака выглядывало несколько грязных детских лиц. Слишком реально. Вряд ли это галлюцинации. Это дети! Реально дети в трущобах! На краю пропасти творить новую жизнь? Тараканы, видимо, на то и тараканы, что плодятся независимо от обстоятельств. Или, может быть, они уже забыли, какая у всех нас участь?

Я резким движением выхватил автомат с магнитного держателя и направил прямо на пацана.

– Забирайте винтокрыл, пока он не загорелся. Там почти полностью заряженный аккумулятор. Хватит, чтобы вдоволь поразвлекаться в Раю, – предложил я, держа пацана на мушке и краем взгляда следя за его дружками.

– Хорошо, железяка, – с довольной лыбой на лице кивнул ребёнок и, не обращая внимание на то, что моё дуло всё ещё было направлено на него, юрко побежал к бараку. Его опухоль при беге стрёмно болталась из стороны в сторону. Было чувство, что она словно как воздушный шарик, при малейшем воздействии на неё лопнет.

Его друзья, такие же чумазые, с такими же довольными лицами, выбежали из-за угла соседнего барака и помчались к своему приятелю.

Их так же нисколько не смущал мой автомат, дулом которого я проводил их до самой крыши. Не смущал и самолёт, который мог вспыхнуть. Видимо, возраст и возможность стащить заряженный аккумулятор перекрывали любые страхи. Их родителям, чтобы заработать столько же энергии, что была в аккумуляторе скаута, придётся не один день долбить уголь. И вряд ли они ей делятся с детьми, чтобы те смогли посетить Рай.

Если пацаны успеют вытащить батарею до того, как загорится самолёт, то всей этой шайке хватит энергии и на поесть, и на оплату немалого количества часов виртуальной реальности в Раю. Так что риск определенно того стоит. Такие щедрые подарки жизнь не часто подкидывает, особенно этим соплякам, особенно здесь, в трущобах.

Хотя тут, наверное, больше дело не в выгоде, а в их детском недалёком мышлении, которое способно на сумасшедшие вещи вопреки режиму самосохранения. Хотя, так ли я ушёл далеко от них? Я дед, который пару часов назад совершил более странную хрень, наплевав на жизнь.

Как только пошёл процесс разборки скаута, я тут же поспешил свалить отсюда.

Под звуки этих голодных коршунов, что трепали падаль, я покинул локацию.

Идти пешком до центра города было долго, особенно учитывая моё плачевное состояние. Плачевным было и то, что из-за повреждённой системы питания мозга я не могу воспользоваться лекарством. Любая вспышка галлюцинаций и до свидания.

Пешком я не дойду. Быстрее будет запрыгнуть на состав, что периодически таскает уголь от мест добычи к электростанции и доехать до нужной мне остановки.

Покачиваясь из-за сошедшего с ума изображения и хромая на полу исправную ногу, поглубже спрятав дырявую голову в капюшон, я направился в сторону железнодорожных путей, прикидывая примерный маршрут.

Ковыляя по узким улочкам ржавых металлических трущоб, я периодически осматривался. Неизвестно, что придёт на ум тем детям. Можно было вполне ожидать слежку и внезапное нападение. Хотя, учитывая количество энергии, что им досталась, они, скорее всего, уже со всех ног бегут в Рай, тратить эту энергию на виртуальную реальность, либо запекаются до хрустящей корочки в пламени вспыхнувшего скаута. Как бы оно ни было, расслабляться не стоит.

Всматривался я и в пустые бараки. Угроза могла легко прийти из глубины ржавых построек.

Большинство домов выглядели так, как будто в них уже давно никто не жил. Заросшие паутиной, обвалившиеся от ржавчины стены, искривлённые от провисшего потолка двери, которые уже не открыть без серьёзных усилий.

– Лживая реальность – это смертный грех! – неожиданно донёсся громкий голос где-то в стороне. – Мрак, который прислан нам за грехи, становится ближе каждый раз, как вы вкушаете запретный плод!

– Всё же не забыли, что мы на всех парах мчимся в дыру, – себе под нос тихо проворчал я.

Миновав длинный барак, что мешал обзору, я смог увидеть того, кто так яростно кричал.

Это был человек в длинной яркой одежде. Он стоял на крыше одного из зданий и вещал немногочисленной собравшейся публике, что слушала его бред. Он сильно выделялся на общей картине. Ржавые бараки, чёрные от сажи люди и он яркий, чистый. Этот “весельчак” в своих одеяниях был словно разноцветной блёсткой на куче говна.

– Единственный способ спастись, это полностью отказаться от этой ереси! – продолжил он свою проповедь, а я прибавил шаг, чтобы быстрее скрыться отсюда и не слушать это. У меня и так мозги плавились от галлюцинаций, а тут ещё бред о правильности бытия.

Недостаточно людям лживых, протухших надежд. Всегда найдётся тот, кто предложит товар посвежее. А уж засрать свою голову очередной чепухой, на эту срань всегда найдутся желающие.

Сознание вновь начало перекрывать вспышками галлюцинаций, поэтому я отбросил эти мысли и продолжил всматриваться в окружение, чтобы фокусироваться на происходящем и не терять связь с реальностью.

Вглядываясь в бараки, в кучи мусора, рассматривая его наполнение, я держал сознание в узде и с каждым шагом становился ближе к цели.

По пути мне периодически встречались редкие взрослые, которым до меня вообще не было никакого дела. Они, так же как и я, с мрачным видом, опустив головы, шли по своим делам.

Недовольство на их физиономиях можно понять. Ты либо колупаешь и грузишь уголь, либо жрёшь безвкусные питательные брикеты, запивая водой. И вишенкой на торте – постоянное космическое излучение и излучение от шара Гелиоса, что ни разу не полезно для здоровья.

Да, тела этих тараканов наполнены био-ботами, что достались им благодаря прошлым технологическим заслугам человечества. Да, боты могут в реальном времени восстанавливать повреждённые излучением цепочки ДНК. Но этого всё равно недостаточно. Ошибки накапливаются и их тела разрушаются. Вылезают болячки, мутации и другие неприятные последствия.

Последний раз, когда я был в трущобах, местных было намного больше. Сейчас же большинство бараков пустовало, на улицах почти никого не было. Время берёт своё.

Но самое удивительное, что несмотря на всю эту жесть, не смотря, что Земля уже почти у пропасти, некоторые из них продолжают плодиться, не обращая внимания на обстоятельства, словно тараканы.

Вот только зачем тратить последние усилия на детей, когда есть Рай. Видимо владельцы мелкой живности были теми, кто слушал того проповедника с его увлекательными лекциями, что правильно, а что нет.

В любом случае это были единицы. Безумные единицы. Зная людей, могу утверждать, что большинство из них обитают в Раю. Особенно если судить по весу тех, кто попадался мне на пути. Видно, что большую часть заработанной энергии они тратят на виртуальную реальность, а не на пищу.

Интересно, какая реальность для них настоящая? Эта, где всё, что они делают – это добывают энергию для оплаты симуляции. Или та, где им доступно ВСЁ?

Под эти рассуждения я незаметно для себя вышел к железной дороге. Посмотрел в сторону добычи и прислушался. Меня встретила только тишина. Состава не было. Я пошёл по дороге в сторону центра города. Ожидая и надеясь на скорейший гружёный транспорт, на который я смогу запрыгнуть.

Галлюцинации из-за моих погружений в размышления стали возвращаться с новой силой. Передвигаться становилось всё сложнее.

Мысль начала убегать, сознание заполонила мешанина образов из прошлого. Я уже почти потерял связь с реальностью, как неожиданный гудок поезда где-то позади привёл меня в чувство. Я поболтал головой, смачивая подсыхающий мозг, остановился и развернулся. Из-за нависающих бараков у дороги и поворота поезд было не видно. Но судя по звуку, состав был где-то в километре от меня. Я остановился и стал ждать.

Через пару минут нос небольшого автоматического тягача показался из-за поворота. Он тянул за собой змейку из небольших вагонов, забитых углём.

Я запрыгнул на первый же загруженный углём вагон. Сделать это не составило труда даже с одной рукой и повреждённой ногой. Так как высота вагонов была всего пару метров.

Настроение сразу улучшилось, ведь я буквально на финишной прямой. Побалтывая головой в разные стороны, чтобы смачивать мозг остатками бульона, я рассматривал трущобы, что были по обе стороны от железки. Редкие люди, что слонялись по узким улочкам, периодически разбавляя этот монотонный пейзаж, также привлекали моё внимание. Концентрироваться на бараках было проще всего. Так как их формы и размеры различались очень сильно между собой. Глазу было за что зацепиться. Удивительно, как из частей контейнеров можно собрать столько удивительных форм.

Сосредоточение мысли на происходящем помогало держать ясность сознания и удерживало меня от пике во власть вспыхивающих образов, что хотели перетянуть внимание на себя.

Что бараки, что люди представляли собой жалкое зрелище. И я в данный момент отлично дополняю эту стрёмную картину.

Хотя, как ещё может выглядеть мир, который одной ногой глубоко в жопе, а вторая конечность всеми силами пытается втиснуться в это очко?

Нет, происходящее вокруг – это не заслуга апокалипсиса, пришедшего к нам. Люди, мы. Мы всё это устроили. Мы своими руками нарисовали эту жуткую картину.

В голове сразу возникли воспоминания того Оазиса, что был до предательства на Маяке и последующего за ним хаоса. Тогда во мне бурлил очередной порыв веры в человечество, в людей как вид. В наше хоть и виртуальное, но будущее. Из сожжённого и уничтоженного мира мы почти создали новый.

Но человеческая натура вновь показала своё истинное обличие. Подсознание заранее предупреждало меня, что случится какая-то очередная срань, но я старался думать, что всё будет хорошо. И когда эта самая срань произошла, я даже не удивился, а только разочаровался.

Если бы не жадность тех крыс, что свалили на Луну, все мы сейчас спокойно бы пускали слюни в виртуальной реальности, а не рисовали серыми красками на сером полотне.

Под эти не самые приятные размышления состав покинул район трущоб и выехал в уже более-менее цивилизованную местность. Я сразу же отключил охранный режим Спокки. Если меня вырубит в центральном районе города, ничего хорошего не будет, если он начнёт на всех огрызаться, охраняя меня. Пристрелят и меня, и его, за компанию.

А вот и вишенка на тухлом торте! Мой личный наркотик, от которого я давно отказался, но который так и манит. Да по правде, и не только мой, а почти всех людей и сейчас, и до Судного дня.

Здание, которое захватило моё внимание, было длинным бетонным пятиэтажным строением без окон. Без них оно выглядело как большой массивный “кирпич”. Окон в центральном районе вообще не было, так как они пропускали излучение. Поэтому все здания были наглухо закатаны в толстый слой бетона.

Пятиэтажка стояла на границе трущоб и центра города. Своими размерами это строение сильно выделялось на фоне других зданий, что были значительно меньше. Больше был только комплекс с электростанцией, что стоял в самом центре Ямы.

Эта “вишенка” была тем зданием, ради которого все тут и живут. То здание, которое своим невзрачным видом нисколько не отрабатывает своё громкое название. Комплекс виртуальной реальности Рай, в симуляциях которого творятся далеко не богоугодные вещи.

Все пять этажей были заставлены кушетками с портами для подключения к симуляциям. Гордостью этого бетонного “кирпича” является серьёзное компьютерное оборудование, что довольно стабильно симулирует фейковые реальности. Удивительно, что со скудными возможностями мы вообще смогли собрать эту систему.

Небольшая часть этого оборудования – моих рук дело. Тогда я выменял много картриджей с питательными веществами. Несколько месяцев мне не приходилось выползать из своей берлоги. В тот промежуток времени я, наконец, смог заняться катером, до которого очень долго не доходили руки. Полностью восстановил корпус, починил двигатель, провёл заново всю проводку. Эх, славное было время.

Образы рандомных событий из прошлого, что не переставали атаковать меня, резко превратились в безумный калейдоскоп состоящий из вспышек. Пространство заполонили громкие звуки. Ясность сознания начала ускользать…

Я резко прибавил зум на лица людей, что входили и выходили из Рая. Звуки и образы так же резко, как резко я прибавил зум, исчезли. Я, чтобы избежать очередного обморока, который мог оказаться последним, сосредоточился на том, что вижу.

Чумазые морды тех, кто входил, были грустными. Грусть – это вообще основная гримаса у тараканов из трущоб. Только дети, которых я сегодня видел, были лишены этой маски, в силу возраста и полного непонимания того, в какой все мы жопе.

Лица тех, кто выходил из здания, были намного печальнее в сравнении с теми, кто входил. Это было неудивительно. Ты только что был в Раю. В мире, который намного красочнее этого серого полотна. В мире, где ты можешь есть, что хочешь, делать, что хочешь, посещать любые места, творить то, что угодно душе. И всё это реально, пока ты там. Мир, где возможно ВСЁ! Если у тебя не хватит воображения, то алгоритмы, основываясь на твоих предпочтениях, развлекут тебя. Очень сложно не уйти во всё это с головой, потерять интерес к настоящему скучному миру.

И вот оплаченное время заканчивается, и ты возвращаешься туда, куда точно не хотелось бы возвращаться. И всё, что тебя ждёт – это работа и безвкусная еда под медленно разрушающим тело космическим излучением.

И никаких бесконечных возможностей, которыми ты буквально только что обладал, до тех пор, пока снова не заработаешь достаточно энергии, чтобы вернуться в Рай.

Всё это даже звучит очень печально.

Хотелось бы посмотреть на лица работников станции и тех, кто живёт в центре. Но все они перемещаются по подземным туннелям, чтобы лишний раз не подвергать себя губительному излучению.

Поезд вильнул в сторону, пятиэтажное здание скрылось от меня.

На смену ему пришли однотипные двухэтажные бетонные коробки, которые составляли основную массу зданий в центре.

Единственное, что сильно выделялось на этом однообразном фоне – это станции по очистке и воспроизводству воздуха, которые то там, то тут возвышались над бетонными коробками. Если бы не эта система станций, Яма давно бы уже задохнулась от недостатка кислорода и клубов угольной пыли.

Многие фильтры, что работают в этих станциях – мои. Как к исправной работе комплекса виртуальной реальности, так и к работе системы очистки я был косвенно причастен. Моя воля, я бы давно позволил этому городу умереть. Но тогда я остался бы без питательных веществ, которыми заряжают картриджи. Поэтому я был обязан помогать городу, чтобы не умереть с голоду.

А вот кто точно не умрёт голодной смертью, так это сотрудники основного комплекса, расположенного в центре Ямы. Там была и электростанция, и химические цеха, и хрен пойми что ещё.

Важными для меня были те, кто работал в химических цехах. Они варили мозговой бульон и заправляли питательными веществами картриджи для уорков. Все эти ништяки через левые руки доставались мне за обмен на всякое рабочее железо.

Хотя и значимость людей, которые десятилетиями поддерживают работоспособность электростанции, имея в распоряжении говно и палки, тоже отрицать сложно. Если бы не они, вся эта отлаженная система давно бы уже загнулась.

Третьими по важности людьми в городе, кто также не испытывал дефицита в еде и энергии, были ремесленники. Они собирали из всякого электронного хлама что-то дельное, рабочее и нужное. Чинили охранных роботов, экзоскелеты для тараканов, что бесконечно колупали уголь. Поддерживали работоспособность очистительных станций, грузовых летательных дронов и других механизмов, что были в Яме.

А вот складские работники, что сортировали притащенные мусорщиками вещи со свалки и распределяли их по местам хранения в противоположной от трущоб части города, уже не особо пользовались уважением. Но, имея защищённый от излучения дом, хорошую прибыль в виде энергии, закрытые тоннели для передвижения – можно спокойно наплевать на уважение в таких условиях.

Но самым важным человеком в этом грязном городе был врач, Париж. У него была собственная бетонная коробка, которая полностью принадлежала ему. В ней была оборудована роботизированная операционная. Он единственный, кто знал и умел, как нужно правильно ковыряться в человеческих телах. Сделать так, чтобы стало лучше, чем было.

Он был единственным человеком, с которым я общался последние несколько десятилетий. Он был единственным человеком, существование которого меня не злило.

К нему-то я и направлялся. Только он и может мне помочь. У него есть доступ к бульону, который делают исключительно для уорков. Плюс он мой старый друг. Очень старый друг.

Мы познакомились с ним ещё задолго до того, как расцвёл Оазис. Я спас его, когда был в очередном походе в старый мир за оборудованием.

Наш корабль прибыл в один важный порт, территорию которого контролировали какие-то упыри. Они напали, когда наш поисковый отряд проверял склад на наличие нужных контейнеров. Как потом рассказал Париж, хотели отжать у нас рабочий корабль, напичканный множеством полезного оборудования. Но у них ничего не вышло. Они были слабы, плохо вооружены. В общем, мы с лёгкостью отбили их атаку, потеряв всего один скафандр, который погиб по собственной глупости.

Париж был одним из напавших на нас. Из-за полученных ранений он так истошно орал, что мне стало его жаль. Если бы не искусственные органы в его теле и не несколько полезных железок в мозгу, он бы не выжил. Я под свою ответственность забрал его на корабль. Как позже оказалось, он отличный врач. Париж полностью сам себя заштопал, пользуясь не самым совершенным медицинским оборудованием, что имелось на судне.

Наблюдая за его потугами, между нами завязался разговор. Который впоследствии стал фундаментом крепкой дружбы.

Париж – один из немногих людей, кто застал Судный день, пережил его и смог дожить до сегодняшнего дня. Всё благодаря искусственным органам, что поддерживали более-менее рабочий функционал его старого дряхлого тела и угрюмому характеру, что отлично подходил для нового мира.

Был момент, когда он почти получил скафандр, но инцидент на Маяке, когда всех нас кинули, испортил все планы. И не только ему, а всем.

Видимо всё то дерьмо, что мы пронаблюдали и ненависть к человечеству, что родилась после всего увиденного, сплотила нашу дружбу.

Как бы друг плохо не относился к людям, ремонтировал он их тела отлично, не впуская ненависть в процесс.

Сознание захлестнула пустота. Реальность происходящего пропала.

– Где я? – задал я вопрос темноте, что окружала меня. Память не давала сигналов, оставив меня наедине с пустотой.

Неожиданный громкий гудок поезда привёл меня в чувство. Мир обрёл черты, суть происходящего вернулась в поток. Спасибо тебе, металлический монстр. Своим криком ты снова спас меня.

Я поболтал головой, чтобы смазать подсыхающий мозг, и сразу после этого осмотрелся.

Моя остановка была уже несколько десятков метров назад. Я тут же спрыгнул с вагона. После тяжелого приземления нога, что была травмирована, подкосилась, и я рухнул на чёрный бетон. В глазах слегка потемнело, но сразу отошло.

Я встал и, прихрамывая, шатаясь, словно заядлый посетитель злачных заведений, заковылял в сторону нужного мне здания.

Людей на этих улицах было куда больше, чем на улицах трущоб. Хотя население трущоб было значительно больше, что вызывало некоторый диссонанс восприятия.

Проходя мимо приёмки хлама, притащенного со свалки, я заметил несколько знакомых лиц. Точнее одно, и не лицо, а культю вместо левой руки. И шмотки. Это рваное тряпьё хорошо засело мне в память.

Я тут же отвернул свой взгляд, чтобы не привлекать внимание. Судя по недостающей руке и одежде, которую я хорошо запомнил, это отряд мусорщиков, с которым я однажды стрелялся. Не они, ни я в итоге не попали друг в друга и просто разошлись в разные стороны. Только один из этой шайки словил металлическую болванку из моей винтовки и лишился руки. Так что осадочек определённо остался. Они точно точили на меня зуб. В центре Ямы мне хоть и не угрожает агрессия с их стороны, но моё драгоценное время они забрать могут. А для меня это стопроцентный смертный приговор.

Мусорщики в Яме были частыми гостями. Они регулярно снабжали город различным оборудованием и запчастями, найденными на просторах контейнерной свалки. Они обменивали найденное на ценную энергию и питательные брикеты.

Их солнечные панели, что я сегодня видел, вырабатывают очень мало по сравнению с тем количеством энергии, которое они могут получить здесь. На то же посещение Рая нужно располагать хорошо заряженным аккумулятором. Оборудование, которое симулирует твои хотелки, очень прожорливое.

Мои размышления прервал дрон, что пролетел надо мной. Я поднял взгляд выше и увидел ещё несколько. Они летали по улицам над головами прохожих. В таких количествах я их здесь ещё не видел. Очень странно. Не меня ли ищут за угон скаута?

Я поглубже спрятал голову в капюшон и повернул за угол.

Из-за того, что смотрел в землю, я чуть не врезался в боевую роботизированную платформу, что своими четырьмя лапами грозно вышагивала по дороге. Встретить этого металлического убийцу было ещё большей неожиданностью, чем дроны. Эти железяки вообще никогда не покидали стен центрального комплекса.

Робот резко остановился, уставившись на меня своим автоматическим орудием.

– Надеюсь, ты не меня ищешь, – проскочила в голове мысль, и в компанию к галлюцинациям со всех ног ворвалась тревога.

Я резко отошёл в сторону, пропуская это охранное устройство вперёд. У этих ботов привилегий в Яме больше, чем у обычных людей.

Как только путь для железяки оказался свободен, она тут же продолжила движение, наполняя пространство постукивающим об бетон звуком своих бронированных лап.

Облегчение накрыло меня. Тревога ушла. Значит не я тот, ради кого на улицы выпустили роботов.

Дойдя до перекрёстка, я остановился, чтобы пропустить пару электро-грузовиков из Роддома, что доставляли в Яму мясо, выращенное в био-реакторах и вещества для картриджей, добытые из растений, произрастающих в закрытых теплицах.

Пропустив машины, я перешёл дорогу и оказался у конечной цели.

Наконец-то клиника Парижа!

Перед домом друга стоял ещё один Роддомовский грузовик, видимо заехали подлататься. Я обошёл его и направился прямиком к массивной входной двери.

– Неужели я добрался, – пробормотал я себе под нос, нажимая на кнопку у двери. Камера, что висела рядом с почерневшей от сажи вывеской “Ещё один день”, зажужжала и повернулась в мою сторону. Как только охранная система меня просканировала, замок двери тут же щёлкнул.

Я с усилием потянул тяжёлую дверь на себя. В меня тут же ударила волна воздуха. Это было избыточное давление, которое не давало проникнуть внутрь здания различному микро мусору.

Зайдя в шлюз и закрыв дверь, я попал под сильнейший поток воздуха, который сдувал с меня уличную грязь.

Как только процесс закончился, входная дверь разблокировалась, и я зашёл в приёмную.

Это было небольшое помещение со стендом электронной записи и несколькими металлическими стульями для ожидающих, на которых сидело пару человек. Вправо уходила лестница, что вела на второй этаж в квартиру Парижа. Прямо уходил коридор, который вёл в операционную и личный кабинет друга.

– Где доктор? – спросил я, обращаясь к двум пациентам, сидящим в приёмной.

Они продолжили сидеть неподвижно, словно не замечая меня.

Судя по защитному от излучения шлему и плотной чистой одежде, это были владельцы грузовика снаружи. Все, кто приезжал из Роддома, были так странно одеты. Защищали голову, но не тело. Очень странная хрень.

Эти ребята были частыми гостями Парижа. Но оно и неудивительно, защищая от излучения только башку, ты станешь частым гостем на операционном столе врача.

Но эти хотя бы тратятся на своё здоровье. Большинство же местных недалёкого ума и просирают всё на походы в Рай. Жизнь настолько сурова, что многим сложно отказать себе в мимолётном кайфе. Они обменивают заработанную энергию на иллюзию, которая на некоторое время вытаскивает их из жопы реального мира. И чем больше они тратятся на иллюзию, тем более стрёмная жопа ждёт их в настоящем. Я лично проходил через этот процесс, мне были хорошо известны эти камни, что тянут тебя на дно.

– Где доктор? – уже более громко спросил я, так как ни один, ни второй не ответили мне и даже не посмотрели в мою сторону.

– В операционной, – тут же гавкнул один из посетителей, повернув ко мне свою голову и просверлив меня взглядом.

– Мне только спросить, – грубо сказал я и сразу похромал прямо по коридору. Сегодня я не мог позволить себе удовольствие сидеть в очереди. Не та ситуация.

Кто-то что-то проворчал в спину, но мне было совсем не до этого.

Крики, металлический скрежет, симфония звуков начала разрывать моё сознание. Изображение болтало из стороны в сторону. Вспышки образов почти заполонили всё видимое пространство.

Я беспардонно, без предварительного стука открыл дверь, зашёл в операционную.

Престарелый Париж за защитным стеклом склонился над раскрытой грудной клеткой пациента и что-то рассматривал там, пока роботизированный инструмент проводил какие-то манипуляции непосредственно внутри. Всегда нравилось наблюдать за тонкой работой таких штуковин.

Внутри этого аквариума было столько различного оборудования, что если не знать, сложно догадаться, для чего все эти железяки.

Я снял со спины правую руку и начал махать ей Парижу.

Друг медленно повернул голову в мою сторону, окинул меня взглядом своих искусственных глаз и тяжело вздохнул.

– Тебя какая жопа пережевала, Рон? – тихо раздался его голос через динамики аквариума. Он внимательно осмотрел мой помятый вид и остановился взглядом на правой руке, которой я ему махал, держа в левой.

– Это была целая компания жоп, – болезненным голосом выдавил я.

Говорить было сложно, так как с новой силой, ещё более жёстко начали накрывать галлюцинации. Я, не способный им больше сопротивляться, под тяжестью их давления тут же рухнул на пол.

– Париж, без лишних слов. Мозговая жидкость. У меня её двадцать процентов. Повреждена система питания. Срочно, я ща сдохну, – из последних сил прохрипел я.

Кричащий калейдоскоп образов заполонил сознание, унося меня в безумном аттракционе прочь от реальности…

***

Вспышка памяти. Мысли заискрились. Сознание мгновенно пробудилось. Я резко пришёл в себя. Интерфейс дополненной реальности показывал, что все системы скафандра активны. Сознание ощущалось чётко, эмоциональное состояние было отличным. Я тут же активировал зрение. Мир явил себя мне.

Париж стоял передо мной и пристально смотрел прямо мне в глаза.

– Нейролептики и нейропротекторы заработали, – сам себе под нос буркнул друг, тут же развернулся и направился к операционному аквариуму, в котором одна рука робота держала сердце, а другой манипулятор находился внутри пациента.

Я осмотрел своё тело. Вонючей куртки на мне не было. Видимо Париж уже избавился от этого биологического оружия. Рядом со мной стоял баллон для перекачки бульона, около него лежала правая рука.

Я открыл параметры скафандра и сразу проверил уровень мозговой жидкости. Система выдала результат в сто процентов. Система питания так же чувствовала себя отлично и исправно работала. Она начала насыщать веществами мой слегка изголодавшийся из-за дефицита мозг.

– Где ты берёшь все эти органы? Неужели тараканов на части разбираешь? – озадаченно спросил я, как заворожённый смотря на операцию.

– Всегда пожалуйста, – проворчал друг, заходя в аквариум. – Даже не представляю, как ты смог добраться до меня в таком плачевном состоянии, – удивлённо сказал Париж, так же как и я, уставившись на то, как один из манипуляторов его робота хирурга медленно погружает сердце в раскрытое тело пациента. – Один из каналов питания был разорван, питательная масса сочилась прямо в остатки мозговой жидкости. Твоё состояние было ужасным, и это я ещё мягко выражаюсь. Если бы ты пришёл ко мне на несколько минут позже, то мы бы сейчас не разговаривали, – он отвлёкся от пациента и внимательно уставился на меня. – Так что случилось? Как ты умудрился продырявить голову и повредить руку? Закусился с мусорщиками?

– Если бы, Париж, – я сделал паузу и посмотрел прямо ему в глаза. – Слышал, сегодня сработал уорковский лазер перехвата?

– Конечно, такое сложно не услышать, – врач ушёл от моего взгляда и снова склонился над пациентом, продолжив разглядывать его внутренности. – А это при чём здесь? Ну, стреляют, ну, надеются. Их дело. Ты мне лучше расскажи, как в твоей голове появилось новое отверстие, и куда не туда ты засунул руку? Не уорковский же лазер тебя потрепал, – проворчал дед.

– Сегодня были не тестовые стрельбы, сегодня был привет с Луны, – взгляд Парижа тут же покинул внутренности пациента и вновь уставился на меня.

– Видимо, нейролептики ещё не до конца выгнали из тебя галлюцинации, – спокойно сказал друг. – Какая ещё Луна? Она шестьдесят лет назад улетела вместе с управляющими Маяком. Тебя уорки покусали, заразив этой идеей?

– Я лично видел лунный челнок! Ему неоткуда было прилететь, кроме как с Луны. Как бы я не относился к поехавшим уоркам, но, видимо, они оказались правы насчёт её! – злостно на эмоциях высказался я.

– Допустим, что так, – не совсем доверчиво сказал Париж, протирая один из манипуляторов робота, который опускал сердце в тело пациента. – А причём тут твоя дырявая голова?

– Ты мне не веришь? – вспылил я.

– Про Луну? Звучит фантастически, но после всего того дерьма, что произошло, всё возможно. Для начала хочу узнать всю историю твоих злоключений, чтобы с холодной головой сделать выводы, – он выкинул салфетку, которой протирал инструмент робота, повернулся ко мне и уставился своим прожигающим взглядом прямо мне в глаза. – Сколько времени ты провёл с низким уровнем мозговой жидкости? Можешь скинуть мне статистику своего бортового компьютера?

– У меня нет повреждения мозга, это было по-настоящему! – уже не сдерживая эмоций, выпалил я.

– Ты же понимаешь, я в первую очередь врач, – будто не замечая моих эмоций, тихо и спокойно ответил Париж.

– Ты не врач, ты убийца! Убийца крутых историй! На, держи! – разразился злобной тирадой я и тут же скинул ему и статистику бортового компьютера, и скриншоты падающего челнока, и изображение чёрного нечто, что продырявило мне голову.

Искусственные глаза Парижа забегали из стороны в сторону. Всегда забавно наблюдать со стороны, как кто-то пользуется дополненной реальностью.

– Интересно, – прошептал Париж. – Любопытно, – его глаза перестали бегать, он внимательно посмотрел на меня. – А теперь по порядку, не торопясь и со всеми деталями, – очень серьёзным голосом сказал он.

– Ну наконец-то! – воскликнул я и тут же, словно пёс, сорвавшийся с цепи, в красках начал рассказывать всё то, что произошло.

***

Прошло около получаса. Париж, сидя в рабочем кресле, молча, не перебивая, внимательно слушал каждое моё слово. Его пациент всё также лежал на операционном столе без сознания. Пересадка сердца закончилась. Один из манипуляторов зашивал его грудную клетку.

Как только я закончил рассказ о своих злоключениях, друг уставился в потолок, почёсывая лысый, уже лишённый остатков седых волос затылок. Видимо, переваривал всё то, что я ему сейчас вывалил. Я также замолчал, ожидая от него комментариев.

– Мне неясно одно, в чём прикол? Если Луна всё ещё в Солнечной системе, и через столько лет один из её обитателей прилетел обратно, – вид Парижа стал ещё более задумчив. – Не могу связать всё это воедино, не могу нащупать мотив. Какой был смысл в их действиях? Угнали спутник, но раз вернулись, значит, угнали недалеко. Вот только зачем?

– Дааа, всё это дерьмо ооочень странно воняет, – протяжно сказал я. – Ещё и уорки оказались правы. Откуда они про это знали?

– Одни вопросы, Рон. Одни вопросы, – задумчиво добавил Париж. – Мотивация уорков мне хотя бы ясна. Они просто хотят отжать Луну и свалить. И на удивление, они дождались своего звёздного часа. Но какая мотивация была у тех, кто кинул всех нас шестьдесят лет назад, спалив половину Оазиса и угнав Луну с орбиты Земли. Ещё и этот технологичный скафандр. Даже не могу понять его природу. Ни Уолтер Уорк, ни его последователи, с которыми я общался, ни разу не говорили, почему и зачем кто-то вернётся с Луны. Они просто слепо в это верили. Всегда считал их поехавшими фанатиками.

– Согласен. Полная хре… – громкий взрыв снаружи прервал меня на полуслове.

Свет моргнул и тут же загорелся вновь. Выстрел. Ещё один выстрел. Длинная автоматная очередь. Взрыв. Снаружи начался интенсивный бой.

Мы с Парижем тут же посмотрели друг на друга, понимая без слов, кто виновник шума снаружи.

– Видимо, уорки не поймали эту чёрную хрень! – радостно прокричал я. – Даю вторую руку на отсечение, что гость с Луны явился в Яму, чтобы вызвать с Маяка подмогу.

Это было очевидно. Ведь на взлётно-посадочной платформе, что находилась на крыше центрального комплекса города, стояла вышка связи, мощности которой хватит, чтобы связаться с Маяком.

– Очень дерзко, – согласился со мной Париж. – Учитывая, что тут довольно много вооруженных ребят.

– И я один из них, – оставшейся в целости рукой я схватил автомат со спины, положил его на пол, снял с предохранителя.

– Ты уже от старости, видимо совсем отупел, – презрительно высказался Париж.

– А что мне остаётся, старче? С такими повреждениями я долго не протяну. Путь на свалку мне теперь заказан. Любой мусорщик наваляет моему поломанному скафандру на раз-два. Нет свалки – нет картриджей. Уж лучше напоследок зажгу, чем умру с голоду.

– Если ту хрень не взяла электромагнитная винтовка, то огнестрел и подавно не справится. Погоди, у меня есть кое-что получше, чем твоя бум палка, – удивительно бодро для своего возраста Париж сорвался с места и побежал в подсобку, что находилась в соседней комнате.

Буквально через минуту он выбежал оттуда с безумной улыбкой и с одной очень интересной штуковиной в руках.

– Ты готов остаться с голой жопой? – это был риторический вопрос, так как по безумию на лице друга всё было понятно.

– Если ты готов расстаться с жизнью только ради того, – он воткнул шнур зарядки в здоровый аккумулятор, в котором были все его накопления и филигранно подсоединил плазменную гранату к этому кабелю, – чтобы дать шанс узреть, как Чёрная дыра пожирает землю тем, кто положил кучу своих соплеменников, чтобы этого не увидеть, – пошла зарядка, свет в операционной замигал. Аккумулятор с каждой секундой гудел всё сильнее, отдавая всю свою энергию гранате, – То это мизерная цена за возможность дать им узреть этот фейерверк!

– Никто не спасётся! – безумно прокричал я.

Свет потух. На мгновение тишина заполнила комнату.

– Никто не спасётся, – тихо прошептал Париж.

Судя по тому, что свет так и не включился, друг выкачал всю свою энергию из аккумулятора в гранату. Я включил прибор ночного видения и дёрнулся от неожиданности. Париж стоял прямо передо мной с ещё более безумной улыбкой на лице, протягивая мне заряженную гранату.

– У тебя пятнадцать минут, прежде чем она самопроизвольно сдетонирует, – под звуки стрельбы снаружи предупредил меня друг.

– Более чем достаточно, – уверенно ответил я, беря в руку гудящую гранату и включая таймер на интерфейсе дополненной реальности. – А это тебе сувенир на память, – я слегка пнул лежащую на полу оторванную руку. – Помахай ей, дыре, когда она начнёт пожирать землю.

– Ну ты, дед, конечно, романтик, – усмехнулся Париж. – Сам помахаешь. Вали, часики тикают, – он крепко обнял меня и похлопал по спине.

Как только прелюдия закончилась, я взял с пола автомат, встал, активировал впрыск стимуляторов, которыми очень давно не пользовался. Сейчас моему старому мозгу нужен пинок для разгона, так как судьба подарила мне ещё одну возможность испортить планы уоркам. Нужно быть на максимуме, третьего шанса не будет.

Сознание дерзко зашевелилось. Можно действовать!

Я молча развернулся и в быстром темпе направился к выходу.

В коридоре уже никого не было, видимо, Роддомовские свалили, испугавшись начавшегося боя. Я подбежал к шлюзу, зашёл внутрь. Началась такая же процедура, что была при входе.

Как только обдув закончился, я прислушался.

Снаружи было тихо. А вот в стороне центра Ямы шла интенсивная перестрелка, стрекотание которой периодически нарушали глухие хлопки гранат.

– Ну, понеслась, – прошептал я, покрепче сжал автомат в руке и медленно отворил массивную дверь.

Выглянув в образовавшуюся щель, я огляделся. Как же хорошо, что я забыл активировать обоняние.

На улице была кровавая баня. В голове сразу всплыли флешбэки из прошлого. Даже с выключенным обонянием до меня доносились отголоски того, насколько здесь сейчас ужасный запах.

По изуродованным телам и их частям, разбросанным рядом, было отчётливо видно работу электромагнитного оружия. Пострадали даже некоторые здания, массивные куски которых валялись на дороге. Я длительное время пользовался электромагнитным оружием и был хорошо знаком с картиной после боя, когда на полную применяешь возможности этого жнеца смерти. Снаряд имел такую мощную кинетическую энергию, что превращал незащищённые тела в фарш. А защищённые – в консервированный в бронекостюме фарш.

Тел уорков не было, только местные. Значит, это та крыса с Луны прошлась здесь со своей косой. Вот только где она взяла электромагнитное оружие? Наверное, его она пыталась достать, когда разбирала капсулу. Скорее всего, раз это чёрное нечто не взяло мою винтовку, а целенаправленно её сломало. Это прямо говорило о том, что в загашнике у этой крысы был ствол.

Я попытался открыть дверь, но что-то блокировало её. Приложив все свои силы и навалившись весом, заставил дверь поддаться.

Как только она открылась достаточно для того, чтобы можно было протиснуться, я аккуратно заглянул за неё и увидел, что блокировало дверь. Это был боевой робот, в которого я чуть не врезался, когда шёл к Парижу. Правда, сейчас от этой опасной железяки осталась только неремонтопригодная груда хлама.

Со стороны центра прогремел мощный взрыв, перекрыв автоматные очереди своим грохотом.

– Веселятся, и без меня? – подбодрив сам себя, я вышел на улицу и направился в сторону боя.

Хромота на одну ногу сбивала темп, но благо бежать было недалеко.

Короткий путь до центрального комплекса оказался полностью свободен. На улице было совершенно пусто. По пути попались лишь несколько разорванных трупов с оружием в руках и отдельно руки с оружием, а также несколько уничтоженных охранных роботов.

Жаль, что всё их оружие было таким же слабым, как и у меня. После электромагнитной винтовки, огнестрельное полностью потеряло силу в моих глазах.

Чем ближе я был к центру города, тем больше стихали звуки боя.

Плазменная граната на моей груди с каждой новой прошедшей минутой усиливала свою вибрацию, предупреждая меня, что нужно торопиться.

Когда я уже был почти у цели, в воздухе воцарилась полнейшая тишина.

Миновав последнее кольцо бетонных монолитов, окружавшее центральный комплекс, мне открылось поле недавнего ожесточённого сражения, что развернулось на подступах к зданию.

Картина была очень нелицеприятной. Судя по количеству тел, металлолома, в который превратились охранные роботы, на защиту электростанции были брошены все имеющиеся силы. И их, как показывал кровавый пейзаж, оказалось недостаточно.

– Как им не хватило боевой мощи, чтобы остановить один, ОДИН скафандр? – удивлённо себе под нос пробурчал я, обегая перевёрнутый электро-грузовик из Роддома.

Мои рассуждения перебили звуки стрельбы, раздавшиеся где-то наверху комплекса.

Я поднял голову, чтобы посмотреть, откуда шла стрельба.

Вечно курящая труба электростанции, как и всегда, не обращая внимания на происходящее, очерняла небо. Чуть ниже, на взлётно-посадочной площадке, где находилась вышка связи, шёл бой. Но, судя по звукам, уже куда менее интенсивный, чем тот, который проходил совсем недавно здесь, внизу. Редкие выстрелы из огнестрельного оружия разлетались с площадки в разные стороны.

Прозвучало несколько ярких звуков работы электромагнитного оружия, и сопротивление тут же умолкло. Второй раунд для вооружённой охраны Ямы, так же как и первый, оказался проигрышным.

Теперь моя очередь показать боевую мощь. Вибрирующая граната на груди так и просилась проявить себя. Её поражающей силы точно хватит, чтобы угомонить эту безумную чёрную хрень с Луны. Главное успеть до прилёта основных сил уорков. У меня появился второй шанс лишить этих уродов возможности свалить с Земли. Я не должен его упустить!

Перепрыгнув на бегу раскуроченного охранного робота, который преграждал путь ко входу в защитное ограждение, я оказался у основания уходящей вверх вертикальной лестницы.

Я примагнитил автомат к спине, чтобы высвободить руку. Не теряя ни секунды, я схватился за перекладину и, резво перебирая конечностями, стал подниматься вверх. С одной рукой это было не очень удобно. Но буквально через несколько пролётов я приноровился. Восхождение пошло быстрее.

Таймер тикал так же быстро, как я совершал подъём.

Когда половина маршрута была преодолена, слева донеслось приближающееся жужжание.

– Надеюсь, это не уорки, – пролетела в голове мысль.

Краем глаза я увидел грузовой дрон, что на всей скорости, словно снаряд, летел в сторону взлётно-посадочной площадки.

Два протяжных выстрела электромагнитного оружия, яркий взрыв.

Сбитый дрон, судя по звуку удара, врезался в площадку. Лестницу слегка тряхнуло. Сильный скрежет. Остов покорёженного воздушного грузовика, объятый пламенем, выбросило с крыши, и он полетел вниз. Его изуродованная туша пронеслась настолько близко ко мне, что языки пламени буквально пощекотали мои подмышки. Пара мгновений и со стороны земли раздался громкий грохот от окончательного приземления дрона.

Я посмотрел на таймер, осталось семь минут.

Продолжая подниматься, я на секунду повернул голову в сторону базы уорков. Чёрная жирная точка медленно плыла в сторону города. Я прибавил зум. Это был Жёлудь. Тяжёлый десантно-штурмовой корабль, флагман, самая совершенная техника, что была у уорков.

– А вот и тяжёлая артиллерия! – вслух недовольно высказался я.

Наконец-то до них дошло, и они отправили то, что изначально должны были послать. Этот корабль – очень серьёзный аргумент в спорах “кто сильнее”. Несколько тяжёлых лазерных орудий, электромагнитные скорострельные пушки, энергетический щит и щепотка военизированных скафандров на десерт. И очень, ооочень вместительный аккумулятор, чтобы обеспечивать всё это добро достаточным количеством энергии.

То, что на борту военизированные скафандры, я не сомневался. Было бы оскорбление брать обычные куски мяса на борт этого красавца.

Ударная мощь Жёлудя в совокупности с отрядом тяжёлых десантников прогнут кого угодно, и даже эту чёрную хрень. Она, может и с лёгкостью справилась с охраной Ямы, но на сопротивление этому крепкому орешку у неё точно маловато сил.

Продолжая взбираться, я взял в прицел приближающийся Жёлудь и запустил анализ. Проанализировав скорость, компьютер выдал время прибытия корабля. Результат меня обрадовал. Уорки не успеют на тусовку! Я буду тем, кто зажжёт на этой вечеринке! И у меня для этого как раз имеется отличная петарда.

Достигнув конца лестницы, я опёрся спиной об лестничное ограждение, чтобы высвободить руку. Активировал камеру на указательном пальце и высунул его за борт, который отделял лестницу и площадку, чтобы оценить обстановку.

Кругом царил хаос и разруха. Человеческие тела, а точнее их части, валялись вперемешку с разбросанными грузовыми ящиками. Посреди этой кровавой вакханалии полыхал ещё один раскуроченный грузовой дрон. Судя по повреждениям, он изначально тут находился и был уничтожен в ходе боя.

Оборудование связи находилось в противоположной от меня части площадки. Из-за полыхающего дрона, что перекрывал обзор, было не видно, что там происходит.

Я отключил камеру, собрался с духом и аккуратно, стараясь не издавать лишнего шума, вылез на крышу. Пригнувшись, дохромал до раскуроченного дрона, спрятался за одним из ящиков слева от транспорта, включил камеру на кончике пальца и выглянул за угол.

– Что за хрень? – пронеслась в голове мысль, когда я увидел, как три четырёхлапых охранных робота с оружием на изготовке стоят спиной к оборудованию связи, в котором копался гость с Луны. Они его охраняли?

– Что за хрень?! – та же мысль, но в уже более эмоциональном окрасе, пронеслась снова.

С хрена ли они его охраняют? Взломать этих роботов можно, но на это уйдёт огромное количество времени. Глава Ямы заодно с этим странным скафандром? Решил под шумок сменить хозяина? Купить билет до Луны? Только он мог приказывать роботам. Если так, то для чего была вся эта бойня? Сегодня и впрямь день загадок.

Моя задача сразу же усложнилась. Единственно место, с которого я могу швырнуть гранату – это то, где я сейчас нахожусь. Если я сделаю этот грубый манёвр, то одна из железяк запросто сможет сбрить её в полёте, и граната сдетонирует, не причинив вреда главному гвоздю этой развлекательной программы.

Я отключил камеру, осмотрел часть площадки, на которой находился. У одного из трупов на поясе висела пара осколочных гранат. Эти петарды не нанесут серьёзного вреда роботам, но повредят как минимум, а как максимум отвлекут внимание.

План в голове потихоньку начал сформировываться. На таймере оставалось две минуты. Тянуть резину было некогда.

Я всё так же пригнувшись, подкрался к трупу, снял с него гранаты. Активировал Спокки, накидал ему примерные алгоритмы действий. По ходу дела нейросеть бота сама подкорректирует нюансы.

Он тут же спрыгнул с поясницы и посеменил к краю площадки, где находилась лестница, по которой я взобрался. Оказавшись у края, он перебрался на стену, что уходила вниз, и скрылся из вида. Путь я ему, конечно, задал длинный, но рисковать нельзя. Его не должны обнаружить раньше времени.

Я, аккуратно и смотря под ноги, направился обратно к ящику, за которым только что сидел.

Мне нужен мощный и ровный прыжок, а одна нога повреждена. Я залез в настройки системы скафандра. Задал компьютеру задачу, чтобы он раскидал активацию заряда энергии конденсаторов так, чтобы обе ноги отработали синхронно.

Положив гранаты на пол, я прижал их ногой и просунул палец сразу в обе чеки. Подключился к компьютеру плазменной гранаты, что уже довольно сильно вибрировала на груди, и выбрал режим подрыва “при ударе”.

Всё готово, время действовать!

Спокки, находясь в безопасной позиции на стене, высунул из-за угла свою пушку и начал беспорядочно стрелять слабо заряженными лучами лазера в сторону роботов.

Раздалась ответная стрельба с их стороны. Я в этот же момент выдернул чеку с обеих гранат, взял их в руку и метнул железякам. Сразу же схватил с груди вибрирующую плазменную гранату.

Как только прогремели оба взрыва, активировав впрыск адреналина и задействовав работу конденсаторов, я словно кузнечик выпрыгнул из своего укрытия прямиком вверх.

Благодаря адреналину время замедлилось, что позволило мне рассмотреть происходящее во всех мелочах.

Одному роботу перебило ногу и, видимо, аккумулятор. Он завалился на бок и не подавал признаков работоспособности. Оставшиеся в строю роботы полностью сосредоточили свой огонь на притаившемся за краем площадки Спокки, не обращая на моё внезапное появление никакого внимания.

Гость с Луны, полностью игнорируя происходящее, продолжал всё так же копаться в оборудовании связи, не проявив никакого интереса к внезапно возникшей перестрелке. Самоуверенность, граничащая с ошибкой! Мне это только на руку.

Пролетев ещё пару метров, я заметил странное, очень странное. Руки чёрного скафандра, словно битум на жаре, растекались бесформенной массой по оборудованию, затекая внутрь. Это нано-боты, не иначе.

Находясь в наивысшей точке прыжка, рассчитав траекторию, я, что есть силы, метнул плазменную гранату прямо в лунного гостя.

Я полетел обратно вниз, а граната прямиком туда, куда надо. Я, не сводя взгляда, в замедленном действии наблюдал, как мой снаряд достигает цели.

В момент, когда граната должна была удариться об скафандр, повторилось то, что случилось на свалке. В спине в момент удара образовалось сквозное отверстие, и та пролетела скафандр насквозь.

Я приземлился обратно на площадку. Обзор тут же перекрыл раскуроченный грузовой дрон.

Жужжащий звук вырвался на свободу. На взлётно-посадочной площадке словно зажглось небольшое Солнце. Свет от взрыва ослепил всё пространство. Через пару мгновений свет погас. Тишина завладела происходящим. Роботы не стреляли. Мои системы лагали из-за электромагнитной вспышки, что последовала после взрыва плазменной гранаты.

– Миссия выполнена, – со спокойной душой прошептал я.

Насколько бы не был крут тот чёрный скафандр, но плазменная граната есть плазменная граната. Осталось дождаться уорков и успеть взглянуть напоследок на их недовольные рожи, прежде чем они пустят пулю мне в лоб. Хорошее окончание долгой и насыщенной жизни. Надеюсь, эти уроды видели фейерверк, который я для них устроил.

Я облокотился спиной об ящик, который за этот короткий промежуток времени уже стал для меня как родной, и запустил перезагрузку всех систем, включая нейрокомпьютерный интерфейс. Мир покинул меня, пока шёл этот процесс. Сознание погрузилось в полную тьму, оставшись без доступа к органам чувств. Можно расслабиться и перевести дух в ожидании автоматического включения нейрокомпьютера.

Процесс завершился. Появился интерфейс дополненной реальности. Я сразу же запустил подключение к скафандру.

Включилось зрение. Мир явил себя мне.

Я вздрогнул от неожиданности. Душа ушла в пятки.

Гость с Луны стоял прямо передо мной!

Цвет его скафандра был не кромешно чёрным, каким был до этого, а каким-то грязно-серым. Даже казалось, что он слегка светится. Благодаря этому можно было рассмотреть детали поверхности скафандра, которые прятал чёрный цвет. Вот только никаких деталей не было. Гладкая оболочка без каких-либо выступающих приборов. Ни глаз, ни антенн, ни каких видимых портов. Ничего не торчало, ничего не выпирало. Сплошная серая поверхность.

– У тебя хобби такое – преследовать и убивать? Ты что, местный маньяк? – монотонный женский голос с нотками недовольства спросил меня. – Надо было тебя сразу ликвидировать, а не оставлять в живых, – она направила на меня свою руку. Та, словно рой насекомых, зашевелилась и в момент трансформировалась в электромагнитное ружьё.

– Я маньяк?! – я окинул взглядом площадку, что была завалена трупами, и меня накрыл истерический смех. Меня уже не волновало ни это странное нечто, ни то, что оно пережило взрыв. Все переживания испарились, осталась лишь истерика, которая вылилась в смех.

– Они представляли угрозу, так как открыли стрельбу первыми. Это сопутствующий урон, не зависящий от моих намерений. В любом случае, моя цель оправдывает эти жертвы, – словно не замечая моего истеричного смеха, серьёзным и полным надменности голосом ответила незнакомка.

– Цель дограбить остатки того, что не дограбили и свалить обратно на Луну, чтобы бесконечно пускать слюни в симуляции? – мой смех сменился агрессией.

– Ты слишком глуп в своих суждениях, челове…

– …ГОВОРИТ ГЕНЕРАЛ СТАЛЬ! – раздался голос из громкоговорителей, висевших по всему периметру центрального комплекса Ямы. – ВСЕМ, КТО НАХОДИТСЯ НА ВЗЛЁТНО-ПОСАДОЧНОЙ ПЛОЩАДКЕ ЦЕНТРАЛЬНОГО КОМПЛЕКСА, СОХРАНЯТЬ СВОИ МЕСТА. ПРИ МАЛЕЙШЕМ ДВИЖЕНИИ БУДЕТ ОТКРЫТ ОГОНЬ НА ПОРАЖЕНИЕ ИЗ ВСЕХ ОРУДИЙ.

– А вот и серьёзные ребята с пушками прибыли, – сказал я, глядя на проплывающий над городом Жёлудь. Злость начала закипать во мне. Я просрал ещё один шанс! – Советую тебе уносить отсюда ноги как можно быстрее, – отогнав злость полным серьёзности голоса, высказался я, глядя незнакомке в то место, где по идее должны быть глаза.

– Из-за твоей выходки я потратила почти всю энергию на щит, – её орудие трансформировалось обратно в руку. Она подняла вверх обе свои конечности, обозначая то, что она сдаётся. – Твоя злость и попытки меня убить поставили на кон существование сознания как явления.

– Ещё один популистский лозунг?! – снова вспылил я. – Извини, но этим дерьмом меня уже накормили досыта, аж тошнит! Оставь свои сказки для уорков, они с удовольствием послушают их, когда будут разбирать тебя по винтикам в поисках ключа.

Никакого ответа не последовало. Гостья с Луны, как вкопанная, пялясь на меня своим пустым лицом, осталась стоять в одном положении, дожидаясь уорков.

Они не заставили себя ждать. Спустя минуту Жёлудь, разрывая пространство звуком своих четырёх массивных реактивных движков, попарно расположенных по бокам передней и задней части корабля, возвышался над нами.

Движки начали перенаправлять свои реактивные струи вниз, чтобы зависнуть над взлётной площадкой и совершить посадку.

Всё то, что валялось под струями газа, вырывавшихся из сопел двигателей, с силой улетало в разные стороны, падая с крыши. Даже пылающий дрон потух от такого сильного напора.

Удивительно, но этот здоровый металлический монстр, несмотря на всю свою массу, очень мягко приземлился на площадку. Как только его посадочные лыжи коснулись крыши и сдержали весь нависающий на них вес, то тут же открылась десантная рампа и наружу выбежали бравые военизированные скафандры, облачённые в камуфляжную форму песочного цвета. У каждого на голове и груди были прицеплены генераторы энергетического поля. Их костюмы были куда массивнее моего раза в полтора. Настоящие бронированные машины для убийств, не боящиеся ответного огня. Мой скафандр был просто игрушкой по сравнению с ними. Старой дряхлой развалиной, без намёка на какую-либо защиту от урона.

Четверо выбежавших скафандров заняли оборонительную позицию по бокам от рампы, целясь в нас из своих сверкающих лазерных винтовок. Подвижные орудия Жёлудя были также направлены в нашу сторону.

Из десантного отсека вальяжно вышел главный гвоздь программы – само величество Сталь. При виде маньяка во плоти, говно внутри меня закипело.

Его военизированный скафандр был облачён в офицерскую форму старого образца. Она была в ходу ещё до Судного дня. Не знаю, как он сохранил её в таком отличном состоянии. Либо он очень бережно за ней ухаживал, либо она лежала у него на такой праздничный случай, как сегодня. Зная этого показушника, а его показушность доказывало то, что в данный момент у него не было ни оружия, ни защитных энергетических генераторов на скафандре, скорее всего второе. Да и генералом он никаким не был, он сам придумал себе этот титул.

Меня без остатка поглотила злость. Как же я ненавидел этого персонажа! Я отлично знал его, меня связывало с ним тёмное прошлое. Я провёл рядом с этим психом не одну сотню часов и лично наблюдал проявление его гнилой натуры. Он командовал группой охраны, которая сопровождала нас в плаваниях за ресурсами. Пользуясь своим положением, он постоянно творил бесчеловечную грязь. Сколько раз он расстреливал выживших людей на старой земле, даже сосчитать сложно. Если вдруг у кого-то возникали вопросы, он всегда находил причины, чтобы оправдать это. Ну или просто запугивал. Но по факту убийства были для него обычным развлечением. И ему всё сходило с рук, так как многие боялись этого психа. А по возвращении в Оазис всем было плевать на то, что он творил там, в старом мёртвом мире. Ведь главное – груз, который мы доставили. И не важно, какой бэкграунд за этим стоял. Сталь – это олицетворение мрази, которая пытается сойти за человека.

Он медленно, совершенно не торопясь, вышагивал в нашу сторону. По одной его походке было видно, что он конкретно доволен ситуацией.

Вид Стали, может и пробудил во мне лютую злость, но ещё больше я сейчас злился на себя. Я! Лично я подарил ему на блюдечке эту странную гостью с Луны, из которой он непременно вытащит ключ от Маяка.

Хотя откуда мне было знать, что плазменная граната её не возьмёт? Нужно поубавить эмоции. Не хочу провести последние минуты своей жизни, плюясь злобной желчью. Я активировал успокоительные, чтобы поубавить действие стимуляторов и нахлынувшие эмоции.

– Добро пожаловать обратно на землю, – словно змея прошипел Сталь и вальяжно приподнял свою фуражку в качестве приветствия. – Я смотрю, вы тут вовсю развлекаетесь? – риторически спросил он, оглядывая площадку. – Браун, тащи клетку! – приказал он одному из бойцов и жестом показал внутрь корабля.

Сталь медленно подошёл к гостье с Луны почти вплотную и уставился ей прямо в лицо. Если пустую оболочку можно так назвать.

– А что ты тут делаешь, Рон? – продолжая нагло пялиться в голову незнакомке, обратился ко мне Сталь. – Всегда бесило твоё имя. Как твоим родителям вообще пришла идея так тебя назвать?

– Понятия не имею. Может моей маме нравились рыжие? – саркастично высказался я, медленно подтягивая руку к спине, чтобы выхватить автомат и прострелить его незащищённую, наглую мерзкую рожу! Хоть его лицо ничем и не отличалось от однотипных лиц других военизированных скафандров, но именно его физиономия сотрясала меня от злости!

– Ты думаешь, твой жалкий автомат пробьёт мою броню? – спокойным голосом прошипел Сталь, продолжая тупо пялиться в пустое лицо незнакомки. – Я бы посоветовал убрать тебе руку со ствола, – он резко повернул свою голову в мою сторону, – ЕСЛИ НЕ ХОЧЕШЬ ЛИШИТЬСЯ БАШКИ!!! – истерично проорал Сталь.

Наш увлекательный диалог перебили потуги Брауна, который небрежно пытался выкатить энерго-клетку из десантного отсека. За ней тянулась толстая плеть из жирных проводов, которая зацепилась за рампу и мешала дальнейшему движению клетки.

– Аккуратнее, солдат! – прокричал Сталь и повернулся к нему.

Тот сразу среагировал. Забежав за клетку, он откинул зацепившиеся провода, вернулся на исходную, и уже с лёгкостью выкатил её на площадку.

– Не проще было загнать гостью внутрь, а не выкатывать клетку на площадку? Что за показуха? – успокоительные начали работать, и мой мозг приятно расслабился.

– Ещё одно слово, ржавый кусок говна, и ощутишь силу гравитации, – злостно прошипел Сталь.

– Всё готово, Сэр! – прокричал Браун.

Генерал повернулся обратно к незнакомке.

– Для особой птички особая клетка, – чуть ли не нараспев от радости сказал Сталь и сделал шаг в сторону, жестом показывая незнакомке на клетку, которая представляла собой каркас в форме параллелепипеда без стен и потолка. Только бронированный пол и перекладины, что при включении образовывали между собой мощное энерго-поле.

Она опустила руки, которые всё это время держала и послушно проследовала в клетку.

Военизированные скафандры не сводили с неё свои стволы. Как только незнакомка вошла внутрь, моментально включилось энерго-поле.

– ПТИЧКА В КЛЕТКЕ!!! – радостно прокричал Сталь и похлопал, видимо сам себе. – Эту развалюху берём с собой, у нас много желающих даже на такой хлам. Браун, вколи ему снотворное!

Подчинённый, который выкатил клетку, подбежал ко мне, достал из разгрузки инъекционный пистолет и воткнул мне в шею, где находился порт для экстренных инъекций. Я тут же провалился в сон…