Читать книгу «ЛДП-21 Земля» выбывает из игры - Алиса Гольц - Страница 1

Загрохотали рычаги, и диодный свет пронзил пространство. На стенде под стеклом висели, окутанные клубами пара, два серебристых костюма. Они блестели в синем свете, будто фольга, раздувшись под давлением кабины обеззараживания, а по рукавам стекал конденсат.

На грудных накладках выступила эмблема – сине-зелёный круг в золотистых лучах – и сверкнула эмалью покрытия. Машина грохотала, выделяя пар, пока вдруг не умолкла, и тогда костюмы сдулись, став совсем маленькими и неприглядными. Синий свет погас. В комнате включились обычные лампы, которые резали теперь глаза.

– Ничего не понимаю. – сказал Александр. – Сказал же, что нужно ближе к центру. Слева она движения ограничивает. Да и вообще, не нужна она. И так все знают, что Земля теперь на Арене.

– Вы не правы. Символика важна. – попытался возразить дизайнер. – Стыдно вам должно быть говорить так после того, как мы показали такие результаты. Единственные из Млечного Пути! Игры – надежда для всех землян, что мы займём прочное место в Ассоциации.

– В лучшем случае – только поучаствуем. С нашим-то лазером.

– Не будьте так пессимистичны. Они проделали огромную работу. Наш лазер – конкурент как минимум трём командам: J5, Треугольник и… М-100, кажется. Это официально указано в заявке.

– Это просто смешно. Требовать предоставлять списки возможных конкурентов… Это как сразу повесить на себя ярлык: «Участие важнее победы». Особенно с учётом того, что в наших «возможных» самые слабые команды Ассоциации.

– Даже возможность поучаствовать в проекте Ассоциации Лазерного спорта – это то, о чём никто и не мог мечтать. Александр, Земля имеет то, чего нет у других игроков.

– Стыд после поражения?

– Ну что же вы сразу так… Человек по своей природе имеет сострадание. Он готов жертвовать. Земляне испытывают эмоции, такие, каких жители других галактик не могут вынести. Впереди их кораблей летят плакаты с надписью «рационализм». Рационализм жуткий, закостенелый. Ты знаешь, что они говорят про Землю из Млечного пути? Что земляне подвержены заразному вирусу истерии крайней степени. Однако им не понять, что душевная боль – наша сила. Она движет нашими руками, управляет нейронными связями в нашем мозге, направляет к нашей цели. Мы способны пожертвовать самым дорогим, если это поможет спасти кого-то в беде. Галактики нас за это презирают. На первом месте в их жизненном пути – сохранение вида. И пусть технологии их кораблей превосходят наши в тысячи раз, пусть их нейрофизическое бесконтактное наведение точнее нашего – ведь они управляют физическим объектом напрямую через сигналы мозга! – мы стоим далеко впереди. Не бойтесь. Путь начинается с первого шага. А первый шаг никогда не бывает больше самого себя, Александр.

– Я уже такой шаг сделал, когда капитаном избрали. Вот только показать нам будет нечего. Мы – единственные на ручном управлении. Вообще ручном. Вот этими самыми ладонями.

– Не прибедняйтесь, Александр. Вы – самый молодой капитан. Вам сколько лет? Тридцать два, кажется? А у вас уже стаж на ЛДП – почти десять тысяч часов.

– Десять тысяч часов уборки мусора в темноте. Прекрасный опыт, соглашусь.

Дизайнер скрестил руки на груди, и его куртка заскрипела, натянувшись на локтях. Он походил теперь на растрёпанного цыплёнка – такой кудрявый, светловолосый, растрёпанный, но почему-то счастливый.

– Я в вас уверен, Александр. – сказал он и пошёл прочь. – Вы прославите Землю.

– Было приятно познакомиться. До свидания. – проворчал тот в ответ.

Александр развернулся и оказался лицом к лицу с тускло освещённым коридором. Сзади зашумел дезинфекционный аппарат, выпуская наружу излишки пара, и под это ворчание, которое почему-то успокаивало своей монотонностью, капитан вошёл в коридор. Ему хотелось никогда не дойти до конца, где ждала железная лестница, потом лифт, подъём, площадка, презентация корабля, лазера, и, конечно же, очень много людей. Они начнут хлопать по плечу, поздравлять с ещё не достигнутым, да и вряд ли когда-нибудь достижимым, и уверять, что он – настоящий мастер в управлении лазером.

Александру никогда прежде не приходилось вылетать из Млечного пути. Трансляция Игр всегда казалась ему качественным, ярким, поражающим своим размахом фильмом, но никак не тем, в чем он когда-то смог бы участвовать: чёрные дыры поглощали рискованных игроков, вихрь астероидов уничтожал корабли, подошедшие слишком близко, свет и жар разноцветных звёзд озарял игровое пространство и перемешивался со вспышками – взрывами кораблей, управляемых такими существами, которых он никогда не видел.

Теперь картины Игр проносились перед глазами Александра, и он не мог поверить, что они со вторым пилотом окажутся в самом центре событий. Время хотелось тянуть так долго, чтоб этот день никогда не настал. Приближаться к нему, видеть, но никак не иметь возможности дотянуться.

Александр даже не понял, как оказался в лифте, уже несущем его наверх. Представлялся не корабль – единственный в своём роде аппарат, изготовленный на заказ для Игр – не чёрные дыры, не звёзды и даже не астероиды, кружащие на такой скорости, с какой он никогда не работал. В голове только сидел тот дурацкий серебристый костюм. В нём ощущаешь себя голым.

Двери открылись, и перед Александром предстало розово-голубое утреннее небо. Кое-где ещё сверкали звёзды. Те самые, до которых ему предстоит добраться. И даже ещё дальше.

Его сразу же кто-то схватил под руку.

– Пойдёмте скорее. Презентация начинается.

Несколько десятков шагов – и внизу, прямо под самыми ногами, разверзся огромный котлован. Его дно едва можно было разглядеть, а края были уставлены сотнями радиовышек, торчащих отовсюду, точно ежовые иглы.

Под утренним небом в этом котловане просыпался огромный треугольный зверь. Он сверкал своими зеркальными гранями на рассвете, а на спине расположилась, точно всадник в седле, лазерная установка такого размера, какого Александру никогда не приходилось видеть. И как этот плоский, тонкий, хрупкий треугольник корпуса, эти нежные, обтекаемые формы могут удерживать такой груз?