Читать книгу Цыганская иголка колдуньи - Алла Хусейн - Страница 1

Наташка, вздрогнув, проснулась от громкого, как взрыв, удара входной двери квартиры снизу. Следом по коридору подъезда гулким эхом покатился отзвук этого удара. Его трубным басом перекричал сам сосед, выскочивший из той квартиры:

– Конченая ты дура, и твоя мать тоже! А, пошли вы, в рот мне три кило ягод! – громко выругался он.

И, продолжая бормотать какую-то несуразицу, грузной нетвёрдой поступью протопал по лестнице вниз. Этот сосед, даже в редкие трезвые моменты своей жизни, на весь коридор источал запах спиртного перегара, который устойчиво держался после его выхода на улицу. Во второй раз он с силой трахнул внизу входной дверью подъезда, возмущённо взвизгнувшую тугой пружиной.

Моментально на эти содрогания подъезда заливистым колокольчиком заверещала нервная болонка у соседей вверху.

"Так, всё нормально! Все на месте, всё как всегда и утро начинается, как обычно! В офис сегодня не надо, – выходной. Лежать, конечно, хорошо, но надо вставать,"– резюмировала Наташка – айтишница.

Но ей определённо совсем не хотелось вставать и не было ни малейшего желания даже открывать глаза. Она млела от сладкой истомы во всём теле, но сосед и собака разбудили.

" И чего это я буду валяться в постели просто так – надо уже вставать. Ишь, как разнежилась", – сонно уговаривала она себя.

Наташка потянулась из всех сил, испустив стон блаженства. И томно подумала:

"Как же хорошо проснуться в тёплой постельке в своей квартирке рядом с любимым муженьком!"

Вот-вот, со дня на день должен зашевелиться их первый ребёнок. Скоро уже будет четыре месяца, как они с Андреем узнали о радостной для обоих новости. Врачи сказали, что ребёнок развивается нормально. Она чувствовала себя отлично, даже не было токсикоза, которым Наташку пугали подруги. Она погладила свой увеличивающийся животик и ласково пошутила:

– Эй, ты там, шкет, как дела? Доброе утро, нам пора вставать на гимнастику, просыпайся!

Наташка приоткрыла один глаз и покосила им в сторону мужа – не услышал ли он её? Нет, Андрей лежал на животе и ещё пребывал в грёзах, да таких сладких, что у него слюнки текли на подушку.

"И что он только во мне нашёл? Рост у меня "метр с кепкой", как он сам говорит. А бёдра непропорционально широкие, подходящие для фигуры ростом под два метра. Меня легче перепрыгнуть, чем обойти. А он вон какой рослый, спортивный качок – это благодаря физическому труду на стройке. Любовь она такая необъяснимая и загадочная. Приходит без спроса когда захочет и к кому захочет. Вот и к нам пришла так же неожиданно", – заключила Наташка, прерывисто и сильно чмокая мужа в свободную щёку с отпечатками складок от наволочки подушки, и шепнула ему в ухо:

– Подъём, милый.

И уже громче изрекла любимую его шутку:

– Проснись, – ты серешь!

Андрей среагировал и тоже томно, не открывая глаз, протянул:

– Ты повторюшка – хрюшка. Это же моя шутка!

Потом откинул махрушку и, поглаживая свои кубики на волосатом животе, добавил:

– Ф-у-у-у! Как же жарко-то!

И широко буквой "Х"раскидал руки и ноги по "сексодрому". Так он шутливо называл их широченную кровать на которой спокойно можно было спать вчетвером. Потом, совсем проснувшись, осторожно положил крупную и тяжёлую мужскую ладонь строителя на живот Наташке и заботливо спросил:

– Ну, как, мамочка, он ещё не пинается?

– А может "она"? Нет, папуля, видно ещё рановато ему, наберись терпения, – подыграла мужу Наташка.

– Ладно, мамуля, всему своё время, – ворковал он, чмокая Наташку в пузико.

А потом наигранно строгим тоном спросил:

– А ты, красавица моя, чего разлеглась? А кто мужу завтрак приготовит? И ты не забыла, что сегодня первый выходной и мы с Симаковыми договорились ехать сегодня на озеро на рыбалку с ночёвкой? Мне надо ещё все снасти просмотреть и хорошо собраться. Они после обеда заедут за нами. Давай, давай, шевелись! – И нежно шлёпнул жену по попе.

– Ну, ты вставай потихоньку, а я пошёл в ванную попу чистить, зубы мыть, – как всегда пошутил он.

– Вот пустомеля, иди уже! – улыбаясь проворчала Наташка.

Полежав секунд двадцать после ухода Андрея, она села на кровати. Потом без спешки расчесала крупным деревянным гребнем свои длинные светлые русые волосы и встала. Но в ту же секунду, издав громкий вопль, сложилась пополам на корточках возле кровати от пронзившей её боли в животе. День погас.

Очнулась она от раскачивания и завывания сирены "Скрой помощи", которая неслась по улицам города на бешенной скорости. За окном мелькали отсветы сигнальных огней “Скорой помощи”. Вокруг всё плыло и качалось. И она с трудом разглядела в туманной пелене склонённое над собой озабоченное лицо Андрея, который больно разминал ей ладони рук и без остановки твердил, как заведённый:

– Всё будет хорошо, всё будет хорошо…

Не успев ничего ответить, Наташка опять окунулась в тёплое забытьё.

Она с трудом пришла в себя от того, что кто-то сильно и настойчиво дёргал её теперь уже за ногу и тревожно вопрошал:

– Скажи мне где твой ребёнок?

Ничего не понимающая Наташка открыла глаза и диким непонимающим взглядом окинула окружающее. Медленно возвращаясь в реальность, она с трудом поняла, что лежит на столе в оперционной. – Над головой большая круглая лампа, а под спиной липкая холодная клеёнка. С трудом разомкнув спёкшиеся губы она шёпотом спросила:

– Что случилось и что вы от меня хотите? Как это где мой ребёнок, что вообще происходит?

К ней склонилось встревоженное лицо доктора в медицинской маске:

– Мы сразу поняли, что твоя беременность прервалась, так как при не услышали сердцебиения плода при твоём поступлении. Но во время операции, когда останавливали сильное кровотечение, спасая тебе жизнь, мы не обнаружили ребёнка. И предположить можно было только то, что у тебя произошёл выкидыш дома в постели, либо возле неё. Я отправила твоего мужа к вам домой. Но Андрей уже пять минут, как примчался назад на такси и сказал, что дома нет ни капли крови, как нет и ребёнка. Вспомни, может выкидыш произошёл утром в туалете?

Наташку оглушила такая новость:

– Странно, я же только встала, даже в туалет утром сходить не успела. Поэтому сейчас мне страсть, как писять хочется!

И с трудом приподняла голову, пытаясь встать.

– Нет, нет, нет, – тихо и растерянно произнесла доктор, придержав её рукой в резиновой перчатке. – Ты лежи, а акушерка сейчас с катетером поможет тебе и всё будет хорошо.

Наташа только открыла рот, чтобы спросить что с ней и ребёнком случилось, да так и осталась с открытым ртом. Потому что доктор повела себя очень странно. Она словно знала что произошло, но не хотела этого говорить. Она резко отвернулась и вышла, не дожидаясь вопросов, которые бестолковым роем закружились в затуманенной наркозом голове Наташки. Док оставила её в полном недоумении наедине с душедробительным известием.

Когда доктор сбежала, к Наташе подошла акушерка, молча, проделала нужную манипуляцию, убрала всё, потом ещё долго, так же молча, тарахтела железками, убирая хирургические инструменты. А Наташку опять окутал сон.

***

Её возвращение домой из больницы было долгожданным, но безрадостным после странного происшествия. К разговору о потерянном неизвестно где ребёнке супруги ни разу не вернулись. Зачем? Всё выглядело странно и непонятно. Что обсуждать? Тупо успокоились на том, что "случилось то, что случилось" и всё тут.

– Надо жить настоящим, а не бесконечно перетирать то, что покрыто для нас мраком тайны, причиняя друг другу душевную боль. По-моему это прямой путь к безумию, – глубокомысленно подытожил Андрей.

Благодаря мудрости Андрея, Наташке даже не пришлось справляться с депрессией, которая и прийти-то не успела. Он всегда был, а теперь особенно, оптимистичным балагуром и весельчаком и очень любил и берёг свою жену. А после больницы он, видя её бледное осунувшееся лицо, ещё и запретил ей возвращаться на работу в офис под благовидным предлогом.

– Мне дома не нужна измотанная и уставшая от работы женщина-айтишница, ёк-макарёк! Видеть больше этого не могу, – при этом заковыристо ругнулся, – так что манал я твой любимый офис в контент и трёхэтажным трафиком! Мне нужна встречающая меня вечером свеженькая и весёлая жёнушка. И, конечно, вкуснющий дымящийся ароматами ужин на столе. А пожрать я люблю, ты же знаешь. Чтобы завтра к ужину приготовила суп "Шепс плюм пинелло" – вот так! Зарабатываю я хорошо и смогу тебя обеспечить, не думай ни о чём, – уверил её муж..

– Это ещё, что за блюдо такое, дашь мне рецепт? – спросила простодушная Наталья.

– Глупенькая, это не рецепт, а простор для твоей кулинарной фантазии, – со смехом ответил Андрей.

Он заваливал её подарками, цветами и разными вкусняшками и пичкал ими, приговаривая:

– Кушай, кушай, радость моя и быстрее набирайся сил. Вторую попытку нам никто не отменял! Отвертеться тебе не удастся и у нас с тобой обязательно будет малыш!

– Отстань, если я буду так много жрать, то быстро и сильно растолстею и ребёнку места в животе не останется – отшучивалась Наташка.

Андрея с Наташей познакомила сестра Андрея – Галина, когда они случайно встретились на улице весной в конце апреля прошлого года. Потом они втроём долго гуляли по белому туннелю аллеи из высоких цветущих акаций, вдыхая их густой пьянящий аромат. А уже восьмого марта Андрей предложил Наташке выйти за него замуж. Он был настоящий мужик – работяга, поэтому Наташка, долго не думая, согласилась. И не пожалела о своём решении, потому что Андрей стал добрым и верным мужем – опорой во всём. Он любил вечерами сидеть на полу, обняв её колени и смотреть в ей глаза, восхищаясь:

– Натаха, какие у тебя необыкновенные глаза. В натуре, как зелёные изумруды!

– Ага, прям, как в анекдоте про мужика, хвастающегося своей женой: а у моей такие глаза, такие глаза! А остальное? А остальное жопа!

Время шло и боль потери понемногу стала утихать у обоих супругов. Спустя три месяца после того загадочного и трагического события Наташку начало воротить от всего мясного. Её подозрение подтвердилось во время визита в женскую консультацию и вечером того же дня у Андрея слёзы навернулись от радости, что он всё-же станет отцом:

– Я же говорил тебе, что всё у нас будет хорошо. Я тебя люблю, ты моя умничка!

И он, нежно целуя жену и место обитания ребёнка, переполненный счастья, изрёк Наташкиному животу:

– Мы ждём тебя, малыш!

Она чувствовала себя прекрасно, порхала бабочкой и токсикоз проявлялся только по отношению к мясу в любом виде, даже его запаху. Наблюдающий беременность доктор в женской консультации резюмировала:

– Результаты УЗИ прекрасные, определить пол пока не удалось, потому что он повернулся спинкой. Но ребёнок развивается нормально и, судя по анализам, у тебя со здоровьем тоже всё в порядке. Тревожного ничего нет. Но, поскольку первый выкидыш произошёл на этих сроках, то вот тебе, дорогая мамочка, направление в стационар. Полежишь немного, попринимаешь витаминчики и через пару неделек отпустим тебя домой. Сейчас тебе надо перележать критический срок во избежание повторения того, что было. Ты же не хочешь этого, верно? Ну, вот и не возражай! – сказала, как приговорила она.

Наташка совсем не хотела в больницу, но она этой новостью ничуть не огорчила Андрея, дожидавшегося её в коридоре поликлиники. И он ответственно заявил тоном, не терпящим возражений:

– Мало ли чего ты не хочешь! Любимая, не будь ребёнком, – надо, – значит надо! Сейчас соберёшь всё, что тебе там понадобится. Много не бери, ты же только на две недели в больницу пойдёшь, и я тебя отвезу туда сегодня же.

После обеда, он взял собранную Наташкой сумку с необходимыми вещами и отвёз жену в роддом. Ему разрешили донести вещи на третий этаж и зайти в палату. Там он с изумлением наблюдал, как Наташку уложили на высокую функциональную кровать в положении вниз головой:

– А зачем это нужно, чтобы её ноги находились по уровню выше головы? – задал он совсем не праздный вопрос.

– Это необходимо для того, чтобы преодолеть опасность прерывания беременности. Это не на долго, не переживай, но так мы будем более уверены в успехе! – бодро успокоили мужа, суетившиеся вокруг его жены медики.

Андрей пару часов поворковал и посмешил до слёз жену, как обычно, своими прибаутками по поводу её положения в кровати, и ушёл домой холостяковать. За окнами больничной палаты уже опускался вечер.

Ночью Наташку разбудила нарастающая боль внизу живота. Она нажала тревожную кнопку у изголовья кровати. Прибежавшая на звонок с пульта медсестра увидела расплывающееся на простыне бурое пятно и закричала санитарке:

– Соня! Бросай всё и бегом ко мне в четвёртую палату!