Читать книгу Зануда - Алтана Шойжилова - Страница 1

Одиннадцатый «В» казался новенькой чудаковатым, неорганизованным классом. Кто спал на партах, кто учебники не принес, кто болтал о каких-то несущественных глупостях. Нужно было заниматься и думать только об учебе, чтобы не провалиться на государственных экзаменах и поступить в хороший ВУЗ!

«Это же основа жизни», – думала сидящая за первой партой первого ряда девочка, украдкой поглядывая на своих болтающих о ерунде и дурачащихся одноклассников: вот самая красивая девушка класса рассказала о последнем ее походе в магазин и приобретенной впоследствии юбке, вот ее подруги показали свой новый маникюр, а позже начали хвастаться чем-то, указывая на экран телефона. «Глупо», – думала новенькая, поправляя большие, чуть ли не на половину лица, очки в рыже-деревянной оправе. Коротко подстриженные ногти на маленьких, слегка пухлых пальцах, клетчатая юбка ниже колена, белая рубашка, застегнутая на все пуговицы чуть ли не до самого подбородка, и серая жилетка, чтобы не было холодно осенью. Рядом аккуратно лежали сложенные в стопку учебники, только что взятые с библиотеки, три одинаковые серые тетради – для основного ведения, для заметок и черновик – черный футляр для очков, большой пенал с тремя синими ручками – двумя зелеными и одной красной – с транспортиром, треугольником и длинной линейкой, тремя карандашами разной толщины, точилкой и ластиком.

Девушка легонько отодвинула рукав и посмотрела на время, точно идущие часы никогда не лгали. Прошло уже пять минут от начала урока, а учителя все не было. Плохо. Не только класс, но вся школа в целом уже начинали ее беспокоить. За окном торопились на занятия младшеклассники, лениво подметал опавшие листья старый дворник, медленно вышагивали подростки, ни капли не заботясь о своем опоздании. Где-то в тени по два-три человека осторожно делали очередную затяжку сигареты, оглядываясь по сторонам, чтобы никто из старших не увидел. Город был под стать этой не утихающей школьной суете, именно поэтому он с каждой минутой начинал терять свое очарование в глазах новенькой.

– Привет! – кто-то резко появился в ее поле зрения: он присел на корточки прямо напротив, облокотив локти на парту и склонив голову набок. Она уставилась на незнакомца, который продолжал разглядывать ее снизу вверх. Он смотрел со странным удивлением и любопытством в глазах, чуть прищурившись, как будто стараясь вспомнить. Она напряглась, но виду не подала. Возможно, все дело в том, что слишком неожиданно переводиться в одиннадцатом классе в новую школу.

– Доброе утро, – тихо, практически затаив дыхание, выдавила новенькая.

– Ты… – Он казался ей еще большим чудаком. Самым чудаковатым в этом классе. Подбежал, сел чуть ли не на пол и смотрит так, как будто они знакомы с детства. – Ты новенькая?

Это еще больше смутило ее. Он что, класс свой не знает? Зачем задавать глупые вопросы с очевидным ответом?

– Да. Зуева Валентина Георгиевна, – отчеканила она, не мигая и нахмурив брови. Парень продолжал странно ее рассматривать, неприлично долго и пристально, глядя глаза в глаза. Это чертовски смущало и путало мысли.

– Очень приятно, Валя, – наконец-то сказал он и слабо улыбнулся. – Я Сафронов Дима, зови меня просто Дима. Если что, всегда обращайся.

Валя кивнула, надеясь, что он поскорее уйдет, но Дима все также продолжал разглядывать ее большие очки, ниспадающую на них длинную челку, короткие торчащие в разные стороны ржаво-рыжие локоны, чуть выпирающие из-за них уши и сжатые напряженные плечи. Он смотрел так, словно ожидал чего-то, надеялся на что-то. Валя не понимала, что ему нужно, и просто опустила голову, отводя взгляд за край стола.

– Эй, что за?… – послышался недовольный женский голос, сопровождающийся стуком каблуков. Валя повернула голову. Перед ней стояла, приподняв выразительно подведенную бровь, высокая светловолосая девушка. Она снимала легкую курточку, поправляя длинные волосы и не отводя возмущенного взгляда от новоиспеченной одноклассницы. – Ты вообще кто? Это мое место, если что!

– Марин, это наша новенькая, – ответил вместо Вали Дима и дружелюбно положил только что пришедшей девушке руку на плечо. Она заметно размякла и улыбнулась.

– Привет. Прости, что не заметила тебя, не ожидала, что кто-то сядет за мою парту.

– И тебе привет. Ничего-ничего. Как ты? – Затем они начали довольно милую беседу. Валя почувствовала себя неловко и нерешительно начала стаскивать свой рюкзак со спинки стула, потом также тихо собрала вещи с парты в руки и медленно поднялась с места.

– А, ты не знаешь, куда сесть, да? – отвлекся на нее Дима и тоже одобрительно дотронулся до ее плеча. Видимо, он был весьма общительным человеком и ко всем относился очень мило. Только Вале это не нравилось. Она никогда не позволяла, чтобы к ней так фамильярно относились, нарушая личное пространство. Тем более, почти незнакомые люди. Она вся сжалась.

– У тебя зрение, наверное, не самое лучшее для последних парт, да?

– Д-да, – тихо ответила она, чувствуя себя до предела неловко.

– Так-так, куда же тебя посадить? – он приобнял ее за плечи, прижал к себе и повел вглубь класса. Это заставило ее полностью напрячься и покраснеть до корней волос то ли от смущения, то ли от злости. – Эй, Паштох, ты же один сидишь? Возьмешь новенькую для соседства? – крикнул он кому-то.

– У нас новенькая? – опомнились остальные школьники, совсем не заметившие еще одну ученицу в их классе. Все любопытно стали оглядывать ее, спрашивать имя и увлечения, откуда она и все в этом роде. Девушка молчала. Они так накинулись все разом, что она запуталась, кому отвечать первому. Зато едва знавший ее Дима Сафронов свободно рассказывал о ней другим, как будто знал с рождения.

– А чего она молчит-то? – наконец возмутились остальные.

Дима вопросительно глянул на нее вместе с одноклассниками в ожидании ответа. Валя чуть сжала край юбки и, не глядя ни на кого, заговорила:

– Какая разница? Это последний год обучения. Меньше восьми месяцев осталось до выпуска. Я не собираюсь заводить друзей, вы уже давно вместе. Я просто отучусь последний учебный год и уеду. Не нужно пытаться узнать меня лучше. Это бесполезная трата времени.

В классе повисла тишина. Все шокировано смотрели на нее. Затем разнесся ехидный свист.

– Круто рассуждаешь, ага, – оживился парень, недавно дрыхнувший за партой.

– Мда, «повезло» нам с новенькой, – осуждающе заметила Марина. – Вылитая зануда.

Валя ничего не ответила. Она была уверена в правоте своих слов. Даже доброжелательный Дима на время впал в ступор, резко убрав свою руку и неловко кашлянув. На время все словно потеряли дар речи, и воцарившуюся тишину нарушил тот самый свистевший парень.

– Ладно, садись сюда, тут свободно. – Он лукаво улыбнулся и насмешливо поманил к себе новенькую. Валя посмотрела на него, как на дурачка. Пожалуй, он был еще более чудаковатым, чем Дима. Странно мотал головой, словно слушал музыку или напевал про себя свою любимую песню, стучал пальцами по парте и смотрел то ли куда-то мимо, то ли прямо в глаза. Челка мешала определить точное направление взгляда.

– Э…да, садись сюда, – ступор Димы, очевидно, более-менее прошел, вернув на место маску дружелюбного парня.

Все начали перешептываться и посмеиваться, обсуждая новенькую. Ее странный внешний вид, очки, поведение… Сама же она спокойно села за парту рядом со странным парнем.

Наконец, вошел учитель: молодой мужчина с рассеянным взглядом. Он создавал впечатление нервного и неуверенного человека, то и дело перебирал пальцами пуговицы испачканной в мелу рубашки, чересчур много извинялся и без конца путался в словах.

Валя была разочарована. Она окинула его хмурым взглядом и мысленно поблагодарила бога за то, что гос. экзамен по этому предмету ей сдавать не придется.

– Ты реально зануда, ага? – смеющимся шепотом почти промурлыкал ей на ушко чудаковатый сосед. Девушка тут же вздрогнула и отодвинулась от него. Он все так же смотрел то ли сквозь, то ли прямо-прямо в глаза и улыбался. Она не удивилась бы окажись он просто пьяным.

Когда начался второй урок, то новая учительница понравилась ей куда больше, не только потому, что алгебра была ее любимым предметом, но и за то, что к этой женщине явно испытывали уважение вперемешку со страхом: никто не смел и рта на её уроке раскрыть.

Несмотря на строгость, объясняла она очень понятно, доступно и быстро, а также разделяла материал на необходимое, важное и более-менее ненужное. Валя уже пробежалась по учебнику и самостоятельно прошла эти темы, а потому осталась очень довольна.

Когда прозвенел звонок, ученики одиннадцатого «В» неспешно начали куда-то собираться. Новенькая расслышала среди общего гама, что они собираются в кафе. Ей показалось это странным, ведь закончился лишь второй урок. И даже если учесть длительность большой перемены, разве поход в кафе может занять всего лишь двадцать с хвостиком минут?

Но возможно, там обслуживают быстрее, чем в столовой. Валя невольно вспомнила свою прошлую столовую, где за место в очереди приходилось чуть ли не бороться, не говоря о том, что вереница младшеклассников совершенно не оставляла места для обычных смертных.

Стряхнув с себя неприятные воспоминания, девушка направилась к кабинету физики. Есть она все равно не хотела, а вот физика была очень важна. Ей предстояло сдавать этот предмет, и она надеялась на адекватность нынешнего учителя.

По первому впечатлению учитель физики показалась Вале немного высокомерной. Было сложно объяснить, что во внешности этой совсем молодой женщины отдавало надменностью: говорила ли об этом чуть приподнятая верхняя бровь, прямой ясный взгляд или чуть сжатые в тонкую полоску губы – но девушка не решилась бы ей перечить.

Женщина продолжала сидеть за столом и что-то писать, даже не удостоив вошедшую взглядом. Когда прозвенел звонок, она как по команде поднялась, чтобы закрыть дверь, и застыла в удивлении, оглядывая почти пустой класс. Единственная присутствующая тоже не понимала, где все. Секунду учитель с ученицей молча смотрели друг на друга, не в силах что-либо объяснить. Школьный звонок закончил свой перезвон, с коридора еще слышны были топот и голоса, которые, впрочем, тоже вскоре стихли. Учитель открыла было рот, разведя руки в стороны, но в следующую секунду в класс вошла еще одна женщина: немного сутулая, с приподнятыми плечами и сухим, уставшим лицом. Она, вероятно о чем-то задумалась, глядя строго в пол, даже когда заходила, но подняв голову, вздрогнула от неожиданности – подобной пустоты в классе, видимо, еще ни разу не наблюдалось за все ее пребывание в этой школе.

– Так, какой класс? – нахмурившись, спросила она. Валя логично предположила, что она завуч.

Учительница незамедлительно ответила, но в ее интонациях слышался немой упрек, словно ее не оповестили о причинах массового прогула.

– Простите, Юлия Витальевна, – ответила завуч. – Классный руководитель одиннадцатого «В» больна, и очевидно, не смогла донести информацию до класса. Я сейчас же свяжусь со старостой. Скорее всего, они сидят где-то в фойе.

– Хорошо, если так. Но я не собираюсь тратить время: свое и этой девушки. Мы начинаем урок, а остальные, в таком случае, пусть догоняют сами. Сорок минут – это невероятно мало, непозволительно – отставать от программы!

Вале послышалась некоторая театральность в её тоне. Завуч же виновато поджала губы, хотя по взгляду отчетливо читалось полное безразличие.

– Пожалуйста, проследите, чтобы другие классы пришли на мои уроки.

– Конечно. Прошу прощения.

Когда женщина вышла, закрыв за собой дверь, Юлия Витальевна вздохнула, глядя на единственную присутствующую.

– Первый урок в новой школе – просто отлично, – тихо сказала она про себя, слабо улыбнувшись, и после, обратилась к Вале, – почему же ты вдруг решила прийти на урок, девочка?

Она несколько растерялась от такого странного вопроса, ведь это ее обязанность.

– Я новенькая… – слегка нахмурившись, ответила она.

– Вот как. Впрочем, как и я. Найти учителя по физике было непросто и, очевидно, поэтому ученики решили, что и сегодняшний урок сумеют избежать.

Все вставало на свои места. И одновременно становилось ясно, что вряд ли остальные поспеют в срок. Юлия Витальевна и сама это понимала, поэтому начала урок для одной Вали, которая, впрочем, без одноклассников чувствовала себя даже спокойней.

Никто так и не пришел. Прозвенел звонок с урока, и когда учитель открыла дверь, увидела сидящих в коридоре на скамейках учеников.

– Одиннадцатый «В»? – спросила она. Валя только собирала вещи в портфель, а потому могла лишь слышать невнятные бормотания с коридора. Строгий голос Юлии Витальевны был слышен намного лучше. – Почему не зашли в класс? Оправдания меня не интересуют. На следующем уроке контрольная по третьей теме. Как будете изучать – ваши проблемы, но все оценки сразу ручкой в журнал.

И она ушла по направлению к учительской. Ученики проводили её недовольным взглядом, кто-то махнул рукой, а кто-то серьезно занервничал. Как раз в этот момент из кабинета вышла угрюмая новенькая.

– О, как здорово, что кто-то с класса был на уроке! – Марина, неожиданно мило заворковала с девушкой, подбежав к ней. Видимо, ей тоже был важен этот предмет. – Галя, дай свою тетрадь, я спишу все и отдам.

– Я Валя, – поправила очки Зануда и посмотрела на свою одноклассницу. – Пятьсот рублей.

– Что, прости?… – похлопала глазами та. Все вновь замолчали, еще раз удивляясь заскокам новенькой.

– Бесплатно я давать тетрадь не собираюсь, – отведя взгляд в сторону, промямлила Валя. – Списать конспекты стоит пятьсот рублей. Помочь с домашним заданием – тысячу.

– Ты, должно быть, шутишь, – Марина шокировано раскрыла рот и нервно хохотнула. Валя чуть заметно отрицательно мотнула опущенной вниз головой. Ее сосед по парте, стоявший где-то в углу, снова присвистнул. Марина цокнула, раскрыла свою маленькую сумочку, вытащила большой лакированный кошелек и протянула ей деньги. – Подавись!

– Спасибо. И прости, – тихо сказала Зануда, но та ее уже не слышала, так как повернулась к классу и возмущенно осуждала ее. Валя взяла деньги и протянула свою тетрадь. Марина злобно вырвала ее и небрежно бросила в сумку, после чего пошла на следующий урок, с силой толкнув новенькую в плечо так, что та чуть не упала. Стена позади, к счастью, подстраховала ее от случайного падения.

Весь класс оглядывал ее с головы до ног, пока шел следом за Мариной. Кто-то сказал что-то не самое приятное, но Зануда их не слушала. Она осторожно сложила полученную купюру в свой маленький потрепанный кошелек, затем пересчитала все имевшиеся там деньги и когда закончила, весь класс уже ушел, кроме одного человека. Валя подняла голову и увидела вопросительно глядящего на нее Диму. В его взгляде было осуждение и, казалось, сочувствие. Зануда почувствовала укол совести, но прошла мимо, спешно последовав на следующий урок.

* * *

К концу учебного дня в одиннадцатом «В» бурно обсуждался вопрос о выходе куда-нибудь всем классом. Предложения сыпались со всех углов, ребята перешучивались и предлагали, порой, самые невероятные варианты, включая проникновение в школу на выходных. В конце концов, все сошлись на цивилизованном варианте: кафе и боулинг.

– Эй, Валя, пойдешь с нами? – крикнул Дима уже стоявшей в дверном проеме Зануде. Многие тут же, особенно Марина, начали возникать, мол, зачем она им, но он, казалось, не слышал их и упрямо сверлил новенькую взглядом.

– Я же сказала, – тихо начала она, не оборачиваясь, – нет смысла сближаться. Только потратим время и деньги. Лучше заниматься.

И вышла.

– Реально зануда! – выкрикнул кто-то и тут же вспыхнуло публичное порицание. – Еще такая черствая. Похоже, у нее друзей никогда не было. И вряд ли будут с таким-то характером. Я бы ее пожалела, но…

– А мне она нравится.

Все тут же замолкли и вопросительно посмотрели на того, кто это сказал.

– Ты серьезно? – спросили в раз несколько человек. И все одинаковым тоном – ожидая последующего «Шутка, конечно».

– Ага, – протянул Валин сосед по парте, лежа на двух стульях и упирающийся ногами в стенку. – Дело говорит Зануда. Разъедемся все, и цена вот этой вот дружбы обнулится. Это сейчас все такие улыбающиеся друг дружке, друзьяшки закадычные, а потом… бух – и даже здороваться не будем.

– Необязательно, – возразил ему Дима. – Если хотеть поддерживать контакты, то не станем чужими. А настоящую дружбу расстояние не сломает.

– Меня, знаешь, всегда тошнило от твоего дружелюбия, Сафронов, – поморщился он и закрыл глаза.

– А меня от твоего пессимизма и высокомерия, Корнилов.

– Ух ты, я слышу что-то неприятное из этих уст, – он снова открыл глаза и запрокинул голову, рассматривая «перевернутого» одноклассника. – Вот еще одна причина, почему мне понравилась Зануда – не купилась на твой идиотский шарм и улыбочку.

– Да что с тобой, Паштоха? – разозлился Дима, впрочем, он старательно и удачно скрывал свое раздражение за удивлением.

– Ты всем так мило улыбаешься, бедные девочки в тебя влюбляются, а шансов у них… – он покрутил ладонями в воздухе, – нет. И мне вот за сестру обидно. Ты с ней так жестоко обошелся.

– Какая еще сестра? Как ее имя? Я никогда никого не хотел обидеть.

– Ай, в том то и дело, что обидеть не хочешь, и этим обижаешь.

– Как твою сестру зовут? – серьезно и требовательно переспросил Дима.

– Не помнишь? – подразнил его тот.

– Насколько я знаю, у тебя вообще сестер нет…

– Бинго! И ты снова абсолютно прав. Наш самый очаровательный мальчик Димасик!

– Так, ребят, успокойтесь! – влез кто-то. – Паштоха, мы все знаем, что у тебя шуточки довольно едкие, так что следи за языком, ладно?

Парень жестом показал «ок» и снова закрыл глаза.

– Ох уж эта новенькая. Нашли из-за кого ругаться, – начала Марина. – Не могла что ли в другой класс прийти? Обязательно было именно в наш? Не вписалась совсем, только неловкости прибавляет. Даже Димасика разозлила.

– Да нормально все, Марин, – улыбнулся Дима. – Отчасти Паштоха прав. Не получилось у меня совсем поговорить с ней. Впервые так проигнорили. Мне даже не по себе, признаюсь.

– Да забей на нее. Кому она нужна? Не будем обращать внимания. Подумаешь, перевелась какая-то. Мы все равно останемся самым дружным классом. Без нее. Этой черствой жмотки. Зануды.

– Я не думаю, что она черствая… – Дима смотрел в сторону двери, за которой скрылась новенькая. – Есть в ней что-то нелепое, как мне показалось. Смешное, даже милое. Не бывает людей, которые желали бы жить в одиночестве. Возможно, у нее что-то в прошлом случилось, не знаю. Но… я хочу ее расшевелить.

Паштоха в третий раз за сегодняшний день присвистнул. Кто-то хмыкнул, улыбаясь.

– Ну, посмотрим, сработает ли харизма самого общительного парня школы на зажатой, черствой девушке. Удачи, обольститель, – подмигнул ему Паштоха.