Читать книгу Италия. Путешествие Бродяги в Риме - Алёна Сорокина - Страница 1

Предо мною —

не купола, не черепица

со Св. Отцами:

то – мир вскормившая волчица

спит вверх сосцами!

Иосиф Бродский

2.02.2020

Дорогой друг, вот что со мной происходило после прекрасного дня в поезде и утомительного рывка к Умке на метро (теперь у меня есть сумка, которую я называю «сумка Ницше», потому что она без колесиков и грозилась запросто убить меня или сделать сильнее – не знаю, что такого там было, кроме рубашки, пары маек и штанов, что она с такой натугой с моей стороны преодолевала земное притяжение). Умка плотно меня накормила, мы поговорили, потом я спала на волшебной, принимающей форму тела и охлаждающей голову подушке. Перебросили мои вещи в чемодан на колесиках, который она мне одолжила, открыли принцип работы замка (когда доходишь до чего-то своим умом, есть ощущение, что ты это изобретаешь). Утром можно было обойтись без кофе, он только заводит сердце, но энергии не дает, ты только быстрее тратишь оставшиеся силы (в 7 утра организм функционирует в максимально экономичном режиме), из-за поднявшегося давления еще больше мельтешит в глазах.

Умка наготовила мне бутербродов, кажется, на все дни пребывания в Риме (их пришлось сдать в багаж – не отдельным чемоданом), завернула с собой собственной пасты (путешествие можно считать начавшимся с Умкиной карбонары). Так что по прилете я сразу отправлюсь в хостел, не отвлекаясь на кафе и магазины. Ранним утром в Москве вялое оживление, город в сером, сыром и бодрящем тумане. В метро можно сесть.

Я спустилась на станцию Римская (здесь живет У., очаровательное совпадение), не смотря вниз, там как-то слишком глубоко и хочется ухнуть. Доехала до Котельников с одной пересадкой, походила туда-сюда по автовокзалу («Чего ищешь? Третий раз тут проходишь! Вчерашний день?» – нашлось дело до меня одному водиле). Нашла кассы, узнала, где автобусы, подошла к остановке, сверилась с людьми с чемоданами, что я на правильном пути. Боялась опоздать на регистрацию, потому что долго ходила по Котельникам, но по прибытии в аэропорт на регистрацию должно было оставаться еще 40 минут, а это, говорят, нормально.

В итоге рейс еще и задержали на 40 минут, но я тут ни при чем. Было время, чтобы перекинуться парой слов с другими пассажирами, научиться пользоваться автоматом с едой (кормушка для людей!), а прежде зачем-то на всякий случай купить в дьюти-фри пряник ручной работы. Лететь 4 часа, вполне могло дойти дело и до него. Со мной летят женщина европейского вида в шляпе, которую сопровождает серьезный мужчина в джинсах (они первые пошли узнавать, почему задерживается посадка), девушка с темными короткими волосами, с которой мы столкнулись еще раз уже в самолете, с ней трое веселых девчат.

Думать о взлете было страшно, поэтому я уткнулась в книжку, мгновенно успокоилась и почувствовала только несколько этапов набора высоты и легкий дискомфорт от перемены давления (не как крюком за живот, как было, когда мы летали в Египет). В окошке сначала была убегающая полоса, и я не смотрела, чтобы не паниковать от высоты (выбрала место у окна, как же), потом долгий слой непроглядного белого облака, когда казалось, что полет – имитация, и мы все еще стоим на земле, только шумно (отложенное впечатление от последней книги Пелевина – а как проверить, что мы действительно летим?). Потом показалась синяя полоска чистого неба, и вот под нами 11,6 км, облака уже далеко внизу, и в их просветах можно разглядеть землю, поделенную на квадраты живого коричневого цвета и другие геометрические формы, точки домиков. Первый раз лечу в европейском направлении, жду, что увижу что-то интересное и узнаваемое сверху, знакомое по географическим картам. Проверить, что Земля круглая визуально (к нашему последнему разговору с Р. и А.), кстати, тоже нельзя (никто из нас не сомневается). Мир – большая иллюзия и загадка, в нем не все очевидно, но меня устраивает. Лечу одна (не считая целого самолета людей) – смотреть вокруг, понимать, впечатляться и думать. Планирую писать, подражая Керуаку и Булгакову, которых взяла с собой.

4.02.2020 Писать – ага, какой там!

8.02.2020 Вжух! И вот уже восьмое число, день отлета. Я, задыхаясь и обливаясь потом, влетела в уже почти отчаливающий самолет. Не так драматично, может быть, но на посадку я проходила последняя. Уже ближе к выходам встретила компанию девушек, с которыми летели в Рим, и только тогда немного успокоилась. Это было прямо на грани, спасло то, что получилось зарегистрироваться на рейс в автобусе через Интернет по дороге в аэропорт.

Несколько дней в Риме пролетели чередой ярких вспышек. Около 100 км (примерно 20 км/день) пройдено пешком. Рим – это город, в котором все близко, но придется походить. Единственное, во что мне не удалось погрузиться как следует, – это кухня (тут нужно оговориться, что пасты и пиццы я поела, даже настоящего китайского рамэна в полупустом ресторане, но мало местных вкусняшек типа сыра и печенья Oreo, в супермаркет мы с К. сходили только вечером последнего дня, о чем я теперь немного жалею). Однако деликатесы и «санкционка» у меня с собой, так что послевкусие во всех смыслах меня еще ждет.

***

Последняя существенная запись была 2.02.2020 в самолете (собственно, я снова здесь), потом меня закружил водоворот приключений, да простят мне великие и неподражаемые (Микеланджело и иже с ними) этот скудный язык низкохудожественных штампов.

2.02, выйдя из автобуса, в ту же секунду почувствовала, как меня обступил Рим (это был шаттл из аэропорта, на который я сразу взяла билет до станции в городе и обратно, начав с профессиональной туристической экономии). Уже по дороге глаза начали блаженно щуриться от света, тепла и приятного вида – южная местность, яркая качественная асфальтовая дорога с разномастными нарядными машинками, контрастирующими с домиками и куполами времен Леонардо. В Рим не въезжаешь, а окунаешься. Когда нога отрывается от подножки шаттла, вступаешь не в город, но в историю и атмосферу. Рим раздается во все стороны, и вверх, и вниз, где за решеткой виднеются просторные подвалы канализаций, поросшие влажным зеленым мхом. Магазинчики пестрят едой, которую с непривычки страшно есть, ты стесняешься даже пробовать, будто в этом головокружительном многообразии таится подвох – ты попробуешь, заговоришь по-итальянски и забудешь, что нужно возвращаться домой.

Тепло, красиво, отовсюду льется итальянская речь – это моя первая заметка в телефоне. Так красиво вокруг, что я пожалела, что взяла камеру (всего не снимешь, попытки только отвлекают), и на второй-третий день перестала брать ее с собой. Метро понятное, в нем намного меньше направлений, чем в Москве. Билетики продаются в автоматах и стоят 1,5 евро за поездку (2020 год – за месяц до начала чумной весны). Когда я вышла на своей станции (кажется, Re di Roma), был уже вечер, город был освещен электричеством и утопал в огнях (здесь на фоне почтенного вида стен свет воспринимается отчасти как торжество наступившего будущего), в небе сумерки южной бархатной ночи. Очень тепло.

***

Мой хостел в 15 минутах ходьбы, но навигатор заставляет меня покружить. Чемодан тяжел, везти его даже на колесиках трудно (а в обратный путь, казалось, невозможно – всем нужно привезти вина, и Умка несколько раз напоминала найти макароны анатомической формы для Кати, которые я так и не купила в итоге, и это минус килограмм багажа). Хостел держит Франк – мужичок лет сорока, может моложе, по итальянцам не очень понятно. Встречает меня во дворе, все показывает, дает ключи, проводит мини-экскурсию по карте-вкладышу из местной газеты. У него сын лет 11-13 и маленькая трехцветная кошка, а жена умерла 3 года назад – он немного рассказал мне о себе.

В комнате 6 кроватей (3 двухэтажные), у каждого постояльца по столику с маленькой персональной лампочкой на гибкой металлической ножке, общие стол, пуфик, шкаф, ковер. Я всегда возвращалась поздно (но и выходила не на рассвете) и провела там не очень много времени, но квартира уютная. И только одной ночью почти перед выездом у меня были соседки.

В первый вечер, устроившись, я проложила маршрут в навигаторе (maps.me) до Колизея – 20 минут пешком. Первая наша встреча состоялась, когда он был украшен подсветкой. Большой, величественный, как все вокруг, намного более существенный и продолжительный, чем я. Рядом арка, скромный гей-бар, в котором не закрывается туалет (в заведениях в Риме по закону должен быть туалет для инвалидов и в идеале с пеленальным столиком, если туалет в кафе один – то он одновременно для мужчин, женщин, матерей с детьми и инвалидов) и нет свободных столиков (но для галочки можно считать, что я зашла).

Покружила вокруг Колизея, сунулась в один-два бара – просто посмотреть, разговорилась с таксистом. Он стал спрашивать, чего я, такая распрекрасная, не замужем, предположил, что я еще не встретила right person. Я по Фрейду все время оговаривалась «yes, I need to met the WRONG person», в остальном сложностей в понимании не было – когда английский нужен, начинаешь говорить. Много спрашивал про меня, я избегала задавать ответные вопросы и затягивать разговор, хотя он был вполне себе вежливый. Узнала только, что общительный иностранец будет тут завтра днем и жаждет продолжить со мной знакомство, но я категорично планировала на следующий день подойти к Колизею с другой стороны. Хотела вернуться в хостел на метро, но он сказал, что пешком ближе, и я пошла пешком, по дороге купив ради жеста банку какого-то безалкогольного пива, которая была, в общем-то, совсем необязательной и расслабила меня просто на уровне самовнушения.

Местную еду не сразу распробовала еще и потому, что бутербродов заботливой Умки действительно хватило на несколько дней.

***

День второй, 3.02.2020. Дошла до Колизея днем. По дороге купила карту, открытки, фигурку Колизея за 1,5 евро у старичка в неприметной сувенирной лавке на первом этаже симпатичного двухэтажного дома. Прошла через Форум и площадь Венеции (Мурашечная площадь – здесь находится, как по мне, самое красивое сооружение в стиле барокко в Риме – Vittoriano, самое эффектное и помпезное творение, которое я видела в своей жизни). Перед этим заскочила в базилику святого Франциска, потому что бесплатно, и тебе сначала кажется, что времени достаточно. Там вниз по лестнице от алтаря есть помещение, где лежит скелет, одетый в церковное облачение, а над входом написано «Силенцио» – «Тишина», так, будто человек там просто спит, и его можно случайно разбудить. Поставила свечку бабуле и уже после узнала, что святой покровительствует в основном животным, но не только, конечно. Надеюсь, ТАМ ничего не перепутают.

У Римского Форума туристов развлекает мим, изображающий статую, везде летают чайки и все с ними фотографируются (но чайки, конечно, дополняют атмосферу, особенно когда кружат над Vittoriano, в камне которого отражаются солнечные лучи, а с флагштоков рвутся в небо полотна флагов). Тут, как и у Колизея, к туристам пристают бродяги с сувенирными браслетами и еще мужик в костюме, похожий на Петра I, балансирующий на грани между настойчивостью и открытым нападением на людей.

Афроамериканцы одергивают прохожих, пытаются завести диалог, задают легкие непринужденные вопросы вроде: «

Where

are

you

from

?». Остановившимся, чтобы ответить, уличные вымогатели суют в руки браслеты и другие безделушки вроде бы просто так, на память и от всей души, а потом внезапно начинают просить помочь деньгами больному ребенку, семье, и застигнутые врасплох туристы вынуждены либо быстро сконфуженно ретироваться, вернув «подарки», либо откупаться мелочью (от воротил просто так не отделаться, мои знакомые в итоге так приобрели пару браслетов за десятку или больше евро, один из которых достался мне в качестве сувенира, потому я была предупреждена).

По дороге от Колизея к площади Венеции у Римского Форума стоят статуи императоров как увеличенные фигурки игрушечных солдатиков. Над развалинами рынка и бывшей народной площади, между колоннами храмов и их обрушившимися стенами туда-сюда с нахальной беспечностью тамбовских голубей снуют те же чайки (они же таскаю объедки со столиков в пиццерии Ватикана на открытом воздухе и даже берут кусочки хлеба и печенья из рук, но обретают величие, поднимаясь на крыльях над барочными статуями, составляющими архитектурную композицию Vittoriano на Мурашечной площади, становятся трогательными и поэтичными, как бодлеровские альбатросы).

Когда я ходила по весеннему солнечному и теплому Риму, похожему на рай, как Будда когда-то безмятежно гулял по садам своего дворца, тот старик, у которого я купила фигурку Колизея, выныривая из памяти, как будто говорил мне: «Не обманывайся, и здесь есть старость, болезни и смерть». Но будучи уже даже в преклонных летах и скверном состоянии все равно можно продавать сувенирку.

Впечатления этих шести дней сливаются из-за постоянной беготни в попытках увидеть больше, но несколько моментов остались четкими, есть даже воспоминания с оттенками безмятежности и покоя. Момент величия Рима, по-человечески ожившего в панораме, открывающейся с террасы Vittoriano на Мурашечной площади. Поднимаясь по мраморной лестнице мимо статуй и фонтанов, солдат, несущих караул у вечного огня, портика с чайками, которых туристы фотографируют на фоне флагштоков, шпилей и площади, попадаешь в небольшое кафе. По удачному стечению обстоятельств много мест свободно – можно было бы подумать, что из-за дорогого меню, но нет. Везде за относительно разумную цену можно взять хотя бы кофе с круассаном. На раздаче мальчики-итальянцы предлагают на выбор сэндвичи, рогалики и другую выпечку.

Остановка здесь была точкой сборки, значимым осязаемым узелком моей жизни, моментом, разделяющим ее на «до» и «после», финальной сценой еще одного акта, плодом трудов и наградой за работу над собой последних двух лет. Здесь глаза отдыхали в мягких, уже вечерних сумерках. Колизей, однозначно определяющий город, лежащий передо мной, отвлекал от беспокойства и суеты. Крики чаек и музыка, доносившаяся снизу со стороны Форума, доставляли наслаждение высшего порядка, которое вряд ли поймут охотники на анатомические макароны. Для меня было заслуженной честью быть там, где воздух так сладок, а красота побеждает смерть. Впечатление было столь сильным, что на глазах выступили слезы, которые можно назвать слезами счастья или восхищения, но так же и облегчения оттого, что Рим тебя увидел, это был один из тех моментов, когда чувствуешь, что все было не зря.

Мурашечная площадь выходит на улицу Корсо, усеянную магазинчиками на первых этажах невысоких и тесно стоящих домов. Этот уют малой этажности так приятен мне и в родном городе. Здесь же он будто является проявлением гостеприимства стремящегося тебя обнять города. В сумерках кажется, будто заходишь в лабиринт. Здесь я ненадолго ныряю в магазинчики, прицениваюсь к одежде, присматриваю себе чемодан – небольшой и правильный, с ручкой и на колесиках, который мне будет в радость возить с собой дальше, когда я отправлюсь искать легендарный Олимп в окрестностях Греции (или Турции?), знакомый танцующий дом в Праге и другие интересные места.

Такой чемодан нашелся ближе к вечеру этого дня. Перед этим я свернула в переулок-подворотню в небольшое кафе подкрепиться Маргаритой. В местных кафешках, похожих на наши булочные, можно отведать десятки видов порционной пиццы: с грибами, салями, креветками, овощами, фаршем, морепродуктами, сыром и ветчиной и пр. Хоть эти места и туристические, а о какой-то особой пицце местной кухни я наслышана от К., но и сейчас не знаю, о чем речь, думаю, можно сказать, что дегустация мне в моем путешествии вполне удалась. Почему-то я упорно избегаю еды как цели, и в Риме эмоции настолько переполняют меня, что до гастрономических достопримечательностей дело доходит в последнюю очередь, и часто у меня уже нет сил есть, или эстетическое насыщение начисто лишает меня другого естественного аппетита. Но все же, чтобы набраться сил, когда они уже очевидно иссякают, я забегаю в эти кафешки, когда голод избавляет меня от мук выбора, а усталость – от попыток найти какое-то особенное место (все места в Риме для меня в этот раз особенные).

В кафе высокие маленькие столики и стулья, играет знакомая музыка, деньги принимает автомат, а на «бонжорно» (добрый день) в это время суток иронично приподнимают брови, отвечая «бонсера» (добрый вечер) с игривой улыбкой.

После долгого дня, проведенного на ногах, стоит только расслабиться, усталость наваливается на все тело, придавливая даже веки. После недели в Италии мои скудные жировые запасы превратились в мышечную массу – мы замеряли на Умкиных умных весах. «Подворотня», к слову, тоже оказалась какой-то достопримечательной – пьяцца с колонной, покрытой рельефом и надписями. Нельзя зайти куда-либо в Риме, чтобы не увидеть во дворе арку, фонтан, статую или деревья с красивой кроной. Ж.Ч. говорит, что это ее естественная форма – когда растение получает достаточно света и тепла, оно выглядит так, будто его уложили в барбершопе.

Даже баки для раздельного сбора мусора на обочинах выглядят здесь интересно. И маленькие итальянские разноцветные машинки, похожие на рассыпанные по улицам конфеты M&M, и редкие коты – уличные братья Бродского, и виртуозные музыканты, и даже в меру заинтересованные в вас уличные торговцы. Все здесь приковывает взгляд, очаровывает и будто флиртует с тобой. Рим – вампир, тысячелетний щеголь с замашками лондонского денди, вытягивающий из тебя все силы своим магнетизмом, величием, впечатляющей многовековой архитектурой и несбыточными обещаниями сделать тебя частью вечности.

***

Вечером первого целого дня в Риме (речь все еще о 3.02.2020) мы встретились с К. Она ждала меня в пиццерии на Re di Roma с бутылочкой пива, я ввалилась туда уставшая, но довольная, с тяжелым рюкзаком и новым чемоданом. Усталость уже рубила меня с ног. Пройденные с непривычки километры сказывались на дыхании и походке, вплоть до того, что в кафе, куда мы пошли, чтобы попробовать местное фирменное тирамису, у меня уже голова не держалась прямо, и все хотелось положить ее на скрещенные на столе руки.

И тирамису, несмотря на явное истощение, полностью в меня не влезло, так находилась, что было трудно есть! И последние силы уходили на разговор с К., с которой у нас оказалось много общего и полезного друг для друга. Филолог-переводчик с вредными привычками, она была в чем-то примером для меня, а я – для нее, так как я давно была за ЗОЖ, но на языке, который учила в институте, уже не говорила. Итальянский К. в свою очередь звучал естественно и накладывал отпечаток уже на русское родное произношение. Так, звук «к» у нее звучал мягче и мелодичнее, пресловутого же нашего провинциального «гэ» почти не угадывалось, и зря она за это переживала.

К. была в пальто, небольшого роста, с расслабленным заинтересованным взглядом. Было много интересных тем для разговора и можно было бы проболтать всю ночь, если бы меня так откровенно не вырубало. К. проводила меня до хостела, мы были одни в Риме, говорящие на русском (как впоследствии выяснилось – нет), будто посреди красиво перекатывающегося океана. И мне было радостно, что я добралась так далеко и все же встретила здесь хорошего человека из родных краев.

По вечерам уже не было сил купаться, и я валилась на кровать, сначала даже не раздеваясь. Когда мышцы чуть расслаблялись, доползала в ванную почистить зубы, пила чашку чая на ночь (дурацкая привычка), немного читала, выкладывала несколько фотографий. Ночью становилось прохладно (все-таки февраль), и Франк включал обогреватель, в дополнение к одеялу можно было укрыться пледом. В целом, прохлада, конечно, не серьезная по сравнению с пришедшими в Тамбов метелями. В феврале в Риме бывает прохладно по-весеннему, днем город залит теплыми лучами ласкового солнца, стоит ясная погода, во дворах цветут лимонные деревья.

***

4.02.2020. Второй полный день в Риме.

На завтрак у меня все еще Умкины знатные сэндвичи с зернистой колбасой, сыром, майонезом и солеными огурцами. (Как я глупила! – поняла я впоследствии, ведь под боком были дешевые горгонзола, пармезан, прошутто и бог знает что еще, вот где могли восстановиться мои нездоровые отношения с едой! Но я по привычке упорно доедала московские бутерброды. Они, кстати, тоже были ничего.) Искупавшись и застирав вещи, выяснив, на какую станцию мне нужно, чтобы снова попасть на Корсо и отыскать фонтан ТрЕви, взяв тяжелую и бессильную передать что-либо близко к оригиналу камеру, я снова вынырнула в Римские улочки в своих неудобных (ну что за напасть!), уже начинающих натирать ботинках.