Читать книгу Десятое Пространство - Ана Гратесс - Страница 1

Что это за причудливые звуки попискивают возле моего уха? Почему я в такой странной одежде и что это за место? Очертя взглядом мутное пространство вокруг я возвращаюсь к себе. Маришек, куда же тебя занесло в очередной раз, спроси небеса, о чем ты только думал, когда шел на приключенческий обряд посвящения в «сумму равенств всех углов Гиппократа»?

Потихоньку воспоминания начинают всплывать в смурной голове… Моя дражайшая подруга, Марика, решила, что для моего развития как творческого деятеля будет не лишним узнать пару штучек из оккультных наук, а там и гляди, заинтересуюсь и дорасту до какого-нибудь магистра треклятой геомантики и проплывет мое имя через глыбу тысячелетней истории. О, Космос!

Взгляд упал на странного вида предмет, который поблескивал на поверхности прикроватной тумбочки: диковинная штуковина темного цвета, на первый взгляд, состоящая из хромированного стекла (зеркало?), в который инкрустировано пару-тройку поблескивающих точек. Это амулет со вчерашней магической сессии?

Недоверие ко всему окружающему меня все нарастает, и мрачные, изгвазданные в белом мороке стены, не добавляют радости. Наверно, стоит как можно скорее собраться, и выметаться вон, к свежему воздуху. Ведь всем известно, что прогулка – это ключ к успокоению нервов! Еще раз решил оглядеть помещение, в котором мне посчастливилось обнаружить себя.

Мятая постель, ее бордовые покрывала в заплатах различных по цветам и формам кусочков материи и две пожеванные временем подушки. Окно замотано акриловой пленкой, которой обычно укрывают растения, образовав парник, или используют для защиты покрытий при ремонте и прочим потребным вещам.

Стены темные, это да, в странной мутной жиже, напоминающей не то плесневые грибные соцветия, не то сумрачность неизвестного посетителя, имеющего развлечение в роде марания стен белесой краской. Ох уж эти абстракционисты!

Люстра на потолке медленными движениями раскачивается, ее дряхлое тело состоит из резных деревянных соцветий…

Меня начало пробирать дрожью, и тут я понимаю, что больше не могу выносить это окружение, и выбегаю наружу, благо дверь на месте и ключ в ней торчит. Коридор темно-оливкового цвета, обшарпанные полы, узорчатые ковры, я оказался в каком-то старом отеле?

Тенета электрических фонарей мерцают в тусклом блеске звездной ночи, я бы все отдал, лишь бы наслаждаться ночными небесами всю оставшуюся жизнь. Но делу час, потехе-минуту, пора возвращаться домой и заняться своей прямой работой, а именно – написанием новых музыкальных партий, и сочинительством дневниковой прозы! Немного попишу, а там и спать можно ложиться, а завтра, на свежую голову, буду разрешать возникшее недоразумение с этой оккультной организацией или тусовкой, черт бы их побрал, и с Марикой соответственно.

Ловкими, быстрыми движениями я пошел по залитым светом каменным тротуарам, бросил взгляд на здание, в котором себя обнаружил: старая, дореволюционная громадина сырой избушкой посматривала на меня в ответ. На мгновение почудилось, что от нее веет живым духом и неким томным голодом.

Сызмальства не любил подобные строения, ибо они всегда наводили на меня поволоку глубинного страха, недоверия с кричащими мрачными мыслями об убийстве «снежного вихря», что бы это не значило. В моей голове частенько возникают причудливые вещи, вроде «светящиеся жухи» и «оранжевая снякоть» или вовсе целые абзацы сюрреалистических слововерчений. Собственно, поэтому и решил попрактиковаться в писательстве. И у меня начало получаться!

Я понял, что это в некотором роде похоже на «алгоритм» создания интуитивных картин, где подсознательные токи руководят твоим вниманием и движением рук. До самого конца не известно, что же в итоге получится и именно эта приправа добавляет особого шарма в творчество.

Понял, что мелкие абстрактные вещи во стихе писать проще, чем большие, громоздящиеся сочинения в прозе. Тут пригодилась моя интуитивная тяга к музыкальным формам, и небольшие, стройные ряды рифмованных словес идеальной негой ложатся на виртуозный инструментарий собственных импровизаций. Не иначе, все эти гениальные выкладки из моей чумной головы принесут мне горы славы и парящее золотое богатство! Да, недостатка веры в собственные силы у меня точно нет, сам себе посмеиваюсь порой.

Теперь хочу немного поведать о своих близких друзьях, которые стали прототипами главных героев в моей первой, небольшой по размеру, художественной работе в формате сказки. Велатта, дивная подруга «стекольщица», работает с художественной резкой стекла, витражами, и созданием модерновых картин.

Ее добрый нрав меня всегда удивлял, нежно миловал сердце, и я безмерно радовался, когда встречал ее пеструю натуру где бы то ни было на просторах города. В моей истории образ Велатты перешагнул через человеческий вид, став сияющим цветком лилового сна в искрящихся просторах звездных ландшафтов страны Муар.

Вторым главным героем выступил призрачный образ моего славного мальчугана, музы души моей и художника от Космоса – Орешека. Кой из светлолицего и светловолосого парня приятной наружности превратился в шепчущий город Смар, где инакая геометрия ломала голову, а его звучащая в звездной тишине суть приводила каждого в чувство трепета перед распыленной в воздухе таинственностью. Находилось это изломанное чудо фантастической мысли в стране Муар, как раз недалеко от Цветка лилового сна!

Велатта и Орешек суть мои окна в окружающий мир, они помощники-соглядатаи и моя прочная защита, против скучных будничных дел. Мне уже 17 лет, срединный учебный курс вскоре будет окончен, а в будущем году нужно будет, если я хочу «серьезной» карьеры, где бы то ни было, поступать на высшее отделение вечерней Школы Мысли.

Там происходит подготовка молодых умов к взрослой жизни и собственно специальности, по которой ты, в дальнейшем, будешь или не будешь совершать великие открытия. Я все еще не нашел крепкой веры в институт современного общества, а именно в высшее учебное сословие и потому меня раздирают нешуточные сомнения в правильности подобного шага, который со всех сторон так и норовят запихнуть в глотку. Единственное, чего я желаю сейчас: это выглянуть из окна моего родного дома и громко крикнуть на потеху всему миру: «Я свободный человек, я есть Маришек, меня вырастили игривые коалы!». И в некотором роде – это правда…

Целый рой бунтующих, и не очень, мыслей копошится в моей голове. Да, я хорошо пишу, и мне удаются музыкальные изыскания, но родители не совсем разделяют мое занятие, желая от меня чего-то более серьезного в плане выбора «важной» будущности.

А также они очень часто любят повторять: «Образование важная веха в жизни каждого уважающего себя члена общества» и «Ты знаешь, как сложно пробиться в мир большого успеха и владеть большими богатствами, да тебя же попросту съедят!».

Мне же все это кажется обыкновенной проекцией собственных страхов и неуверенности, которая злостными, острыми клетями ограничивает творческие побеги мысли. Посему я стараюсь пропускать эти и им подобные высказывания. Я правда люблю своих родителей, но иногда они становятся невыносимыми.

В свое время, их сверкающая свежестью молодость подверглась слишком сильному влиянию тлетворной Унификации и, порой, это становится очень заметным грустным фактом, напоминающим о «войне разума», произошедшей в далеком призрачном прошлом.

Хотелось бы немного рассказать об этой самой Унификации, но понимаю, что время еще не пришло.

Ладно, пора прекратить мысленный говор, я уже почти подошел к дому. На фоне ночного неба хорошо просматривается фасад из светлого камня, обогреваемый желтыми огнями фонарей. С той дороги, по которой я сегодня решил возвращаться в свою обитель, отчетливо вырисовывается старая часть Дома, где посередине, цветом «своклой» моркови, ярко бледнеет окно нашей главной комнаты. Надеюсь, что родители спят, иначе они устроят мне очередную скучную выволочку за поздние уличные бдения.

Чем ближе я подхожу к дому, тем большее влияние он оказывает на меня. Ощущаю себя побитой стеклянной статуэткой, готовой вот-вот окончательно развалиться на составные части из песка и слюды, да спуститься в близлежащую замшелую канаву и заснуть там успокоительным сном и больше никогда не выходить из данной комы.

Помимо этой веселой чувственности, у меня возникло мутное ощущение, что время ведет свой ход как-то иначе. Я не смотрел на циферблат часов той темной комнаты, где очнулся (а они там были) и никакого считывающего аппарата, где бы я мог посмотреть течение времени, у меня с собой не оказалось, и все-таки, мое увлечение космическими телами не прошло даром и по движению ночного неба, а так же по положению звезд я смог определить «который час» вышагивает тихой поступью, дыша в спину. Три утра.

***

«… томной росписью балдахины стрельчатых узоров кровель домов, расшитой вязью гремучих змей, выпрастывают смелое отчаяние наружу сонной глади морской. Везде, где бы ни был Мистер Сон, там темнеют острова глухого рассвета!».

Чертыхнулся двадцать раз! О Космос, этот сон вывел мое тело в самое странное положение. Я был низвергнут из черных полостей кровавого рва, где огненным жерлом оказался мой дружек Орешек.

Да, я вернулся домой где-то в третьем часу утра, родители спали, а мое потерянное состояние вместе с усталостью приняли, под окончание пути, уж совсем чудной вид и занялись ворочать моими органами чувств: дом то приближался, то удалялся, мерещились запахи и мерцающие мелкие предметы, внезапно возникавшие в воздухе. На следах заснеженных дорог и в клубах мимо проплывающих передвижных аппаратов, виднелись мглистые абрисы безумных существ. Быть может меня чем-то припоили на той оккультистской вечери, от того и рассудок пошатнулся?

«Странные соцветия странных дней», по пробуждении в голове беспрестанно вертится эта строчка, думаю, ее нужно скорее записать и развить. Вдруг, что интересное родится из недр этой розовой бестии!

Странные соцветия странных дней,

Туманом накрывают остров особой любви.

Металлы и стрелы в вечернем набате звучат тишиной,

Странной оторопью гулкой звезды живой.

О черном трезубце древнего странствия слышу молву,

Что молоком матери сыпет на красные раны

Солью Морской. Чтобы дивную душу свою

Обвенчать мифом и островом стылых безумств.

А получается то вполне себе привлекательно, и при должном усердии и хорошей редактуре из этого славного цветка выйдет великолепный шедевр!

Так, сколько сейчас времени? Циферблат какой-то мутный, весь в пятнах масла, смешанной с пылью… пора бы прибраться в комнате! 11 утра. Интересно, что мои родители не стучат в дверь и не напоминают о том, что мне нужно пойти на собеседование в Школу Мысли, ведь в следующем полугодии уже начнут требовать подробный план о поступлении и фантазм о дальнейшем будущем.

Хоть и я питаю некоторую долю отвращения к данной процедуре, и моя нелюбовь к этой школе с каждым днем возрастает в прогрессии, я все же принял решение, что пойду на встречу и посмотрю на лица тамошних припевал. Быть может в идеальных стенах идеального конгломерата идеальной мысли на меня снизойдет острое вдохновение, и я сочиню истовый шедевр, который разрушит стены вездесущей старой Унификации!

А теперь, отбросив в сторону пространные размышления, нужно собраться и написать Марике, задать пару уточняющих вопросов о вчерашнем «приключении».

«Доброе утро, солнце моей души, как твои дела? Знаешь, похоже, вчера произошло какая-то странное происшествие весьма диковинного толка. Я помню обрывки из оккультисткого ритуала, но все это находится словно под невидимой пленкой, разрежающей фокус зрения. А после этого я обнаружил себя в донельзя непонятном мне темном месте с измазанными белой краской стенами и заволоченными окнами.

Я вышел из той комнаты живым и невредимым, спасибо Космосу, и поплелся домой, где по пути мне открывались причудливые ощущения вроде потери ориентации во времени и пространстве, смешанной с общей угнетенностью. Что это вообще было? Надеюсь, мы не какого-нибудь демона пустоты вызывали, а, Марика? И расскажи, как у тебя дела и что происходило с тобой». Быстро набрав данное сообщение, отправил его по сети.

Ответ не заставил себя ждать:

«Привет, Ма! Да ничего особенного не было на той встрече. Помнишь тему о Гиппократе? Так вот, забудь про нее, по ходу пьесы ее сменили на космологическую теорему «О стройных телах». Мы просто выпили пару «кровавых» коктейлей, потом наряжались в темные рясы, вроде тех, которые носят маги на своих церемониях, поговорили с другими гостями, там находившимся. Ничего заумного-суперсложного, или сверх фантастического. Разве что, мы приняли участие в одном ритуале по гармонизации наших физических оболочек с ритмом космоса, но он не носил особого официального статуса, а скорее напоминал шутовскую игру.

После этого мы с тобой еще немного поговорили, и ты мне поведал, что хочешь пойти прогуляться в одиночестве, так сказать «пригубить соку млечной красавицы уединения», чтобы набраться вдохновения для своих писательских дел. Я не возражала, так как сама хотела пойти позаниматься живописью, да с родительским столом поговорить о вящем и будущем. Ты ведь знаешь, что мои ма и па собираются разъезжаться, и что я остаюсь одна? Очень хочется, чтобы все прошло гладко и по возможности, без особых материальных и ментальных потерь. Спроси своих обожаемых друзей, Велатту и Орешека. Может ты, мечтательно заплутав, решил повидаться с ними, и впоследствии вы весело провели время. Целую!».

Подобную оконцовку и наш с Марикой разговор я совершенно не помню. Предполагаю, что дело в тех злосчастных «кровавых» коктейлях. Определенно, некие типы подмешали зеленого порошку в мой стакан, пока я резвился в нарисованном обрядническом кругу. Теперь припоминаю, что на вечери находились некоторые персоны, которые время от времени бросали на меня странные взоры, с подозрением посматривая. В тот момент я думал, может на какой-либо еще встрече мы виделись и я, по неосторожности, попортил им внешний вид, наступил на ногу или пролил суперградусный бодрящий сок?

Мое нутро потихоньку начинает вскипать от бесконечной круговерти мыслей, превращаясь в какой-то невообразимый шум, терзающий мою голову. Так уж и быть, спрошу Велатту и Орешека, а если и они ничего не смогут толкового рассказать, то чтож, придется либо забыть об этом необычном происшествии, либо смахнуть наваждение и идти дальше в поисках неуловимого «Грааля».

Спросил я моих любимых друзей. Оказалось, что никто из них не ничего не знал об оккультной вечери, что странно, ведь по заведенному обыкновению я им докладываю очень многое из своих намечающихся планов, но видимо этот «раз» стал исключением.

Тут меня из размышлений вывела дивная музыка, которая играла из хрустального приемника в родительской комнате. Это что-то классическое из «породы» барокко, искусно смешанное с современными оперными партиями. Весьма воодушевляюще! Так и манит прикоснуться к сказочным клавишам любимого фортепиано и сымпровизировать нечто совершенно не похожее на окружающую будничность. В книгах по саморазвитию часто говорят о том, что нужно выходить за рамки привычного. Ну вот, видимо мой момент таки настал! Выхожу.

***

«В окнах сияет свечение мрачных, космических сфер. Я был всего-то мальчиком 5-ти лет от роду. Моему нежному взору представилось необычайное действо, которое оставило на восприятии след резного ларца из старого, хрустального дерева.

Родителей в тот момент дома не было, и одиночество самозабвенно облизывало мои румяные щеки. В вечернем саду близ нашего большого дома, мне открывался вид на заходящее солнце и лиловатую дымку, мягко облюбовавшую сочные плоды яблоневых кустов. На столешнице из лакированного дуба (папа часто меня наставлял, чтобы я не черкал по тетрадкам на этом столе, потому что он из благородного дерева и вообще очень дорого сердцу и кошелю) в беспорядке валялись разорванные листы блокнотов и книжек, назначение которых мне было совершенно не известно.

Здесь, в изразцовых пустотах стола, стали возникать туманные очертания некоего предмета, напоминавшего видом шкатулку. С блеском она двигалась в иллюзорной проекции и мне очень хотелось дотронуться до этой сказочной вещицы, но резкий стук в дверь оборвал мое видение и все растворилось в небытии… Наверно, это родители пришли с вечерней прогулки, а ключ позабыли дома, пойду открою!»

***

«Музицирование от строки к строке выказывает предрасположенность к самым известным формам интуитивного творчества, а посему этот пируэт можно отнести к позднему ренессансу двадцать первого века, кои отголоски будут слышны еще целое тысячелетие! О, кого вы воспитали, уникумы человеческой расы? Тот мальчик есть настоящая блистающая звезда истовой гениальности!»

Провалы в памяти ввергают мой разум в состояние туманных мар. Того и гляди, каким-нибудь моментом обнаружу себя в чащобе дикого леса, который, находясь в сонном забвении, попытается меня задушить. Дикое цветение натурных трав близ Дома наводняют мою комнату ароматом пряности и топленого молока.

Сейчас пойду на встречу с Велаттой и Орешеком. Не видел их целых двое суток, и уже успел соскучиться! Ну что за дитя. Погода благоволит к долгой прогулке, значит, мы с ними успеем навестить наши излюбленные волшебные местечки, покуролесить, вдоволь наобщаться. Да, я их обязательно еще раз спрошу по поводу той вечери, уже успевшей покрыться клубами тайны и набить необъяснимые шишки паранормального толка.

Пока еще я не в силах в точности описать происходящее со мной, так как ранее не имел дела ни с чем подобным, но это самозабвенно приводит мое нутро в яркое исступление перед открывающимися возможностями измененных состояний сознания. Нечто невидимое глазу подводит черту между моей прошлой жизнью и жизнью в неизвестной будущности.

Из дум меня вывело появление друзей.

Велатта, как всегда, нарядилась в самые яркие одежды, показывая своим точеным видом несокрушимость идеи об индивидуальности. Временами, меня забирает чувством гордости за эту девушку. В любом случае, выглядит она восхитительно сногсшибательно, и я истово влюблен в ее стиль.

– Привет Велатта-Бахрома, как проходит жизнь художника вне лона родительского тепла? – Надеюсь, что мой голос не выдает волнения, ибо каждый раз, когда я ее вижу, у меня в подкорке нутра начинает дико стучать, а сердце готово выполнять фантастические пируэты.

– Здравствуй, Маришек! Я еще не совсем съехала из родного поместья, точнее сказать, я все еще живу там, так как появились небольшие проблемы с рыжей монетой, но это все решаемо… А как твои дела, Ма? Выглядишь ты довольно задумчивым.

– Да у него наверняка забот полон рот с его Марикой, она человек – летучая мышь, днем отсыпается или варит свои магические зелья, а ночью «выходит на охоту», производя чудаческую волшбу над сознаниями других людей. Уууууу, слышите завывания ветра? Это Марика творит свои темные дела, берегись! – Шутливым тоном говорил Орешек. Он довольно игривый парень и обладает зачатками хорошего интеллекта, но иногда показывает себя с помесью глупой придури, от чего становится либо неловко, либо смешно.

– Орешек, ты слишком много знаешь о ее делах, начинают закрадываться смутные мысли… А не могла она набросить на тебя свои колдовские чары, что ты так внезапно стал сыпать глупчаковой простотой? Будь осторожней, смотри по сторонам! – Тем же тоном сказала Вел, передразнивая парня.

– Девочка, я начал читать книги по эзотерике здоровой мысли и там ясно, белым по-черному, были описаны приемы для заражения окружающей обстановки…

– А ну-ка поделись этими рецептами, очень интересно о них узнать! – Велатта повысила голос, подходя вплотную к Орешеку и тут я решил-таки сменить тему, дабы не нагнетать балаган.

Оба друзей мерили друг друга шутливо-серьезными взглядами, а потом обменялись рукопожатиями и обнялись.

– Так, ладно. К книгам мы обязательно вернемся и собрал я вас здесь по другой причине. В последнее время со мной происходят дивно странные вещи. Ко мне начали приходить мысли: что я нахожусь в тумане глухого забытья, Дом пропал, мое тело превратилось в студенистую формацию, а все вокруг суть сновиденческая пластилиновая реальность… – Своей улыбкой я дал друзьям понять, что тоже могу производить шутовские вещицы.

– Ах ты шалун! – Подруга засмеялась, а потом продолжила, – по сети ты говорил, что вы с Марикой были на оккультной вечере, а потом ты обнаружил себя в весьма необычном месте. Далее, находясь в пространных чувствах, с твоим восприятием начали происходить различные чудачества, и все вокруг покрыл туман неведения. Я все еще уверена, что ты просто перебрал «кровавых» коктейлей, и ничего необычного тут нет. – Она пожала плечами, поглядев на Орешека.

– А я думаю, все дело в энергетических полях, которые сонмом гипнотизма овивают подобные оккультные местечки. Наверняка вам знакомы опыты нашего ученического метафизика Весалисы, которые она проводит в свободные внеклассные часы в собственной лаборатории? – Я и Велатта переглянулись, мы оба пожали плечами. Орешек смерил нас прилипчивым взором и застонал. – Космос… Хорошо, сейчас расскажу.

Не так давно, с месяц назад, она открыла новое завихрение некой вневременной пертурбации особо мистического толка, и названо было это открытие «Десятым Пространством». Как стало известно, его области выходят далеко за пределы человеческого понимания, потому Весалиса чуть было с не съехала в зеленый дом, пока пыталась приручить эти ветры совершенно ирреального свойства. Ей-таки удалось призакрыть воротца в безумное Нечто, но оно продолжало мало по малу выплескивать свою энергию и никуда от оного было не деться.

Также, по наблюдениям, тонкие веяния «Десятого Пространства» особо четко обвивают всяческого рода «магические» предметы из нашего настоящего физического мира, или те вещи, которые имеют прямую связь с различными мистическими культами древних сообществ.

Например, к вихрящимся тонким ветром, открытым воротцам подносили фотографии таких видных магических деятелей как Дюменей Алесса и Крик Крастер. И что вы думаете, наэлектризованный воздух вокруг «десятки» начинал шипеть, а далее извергать радужное сияние! Я думаю, нашей Весалисе в будущем сулит большое вознаграждение и вечная слава за открытие подобного чуда. Многие спецы в исследованиях изломов физической пограничности уже откликнулись на ее первичный доклад. Аве Революции!

– Вау, Орешка, теперь я понимаю, почему атмосфера в нашем учебном корпусе такая сгущенная, и в то же время светящаяся неким флером сказочности. Ты словно подпадаешь под влияние невидимой звездности и твою сущь уносит в гипнотические состояния. Однажды, таким образом, я чуть не слетела с лестницы. – Говорила Велатта, выглядя при этом игривой и мечтательной одновременно, ее фиолетовые волосы немного растрепались на ветру и это смотрелось так мило…

Чтож, подобные темы были моей излюбленной пищей, и я решил влезть:

– Да уж, новизна так и прет со всех сторон. Я сегодня вечером зайду в глобальную сеть и почитаю ее доклад. Может оно прольет свет на мои состояния. Забавно, но я даже не думал, что в наших краях такие чудики здравствуют да вершат всяческие нереальные исследования. – На самом деле я уже кое-что слышал об этом, но говорить почему-то не стал. Не далеко как неделю назад Марика рассказывала мне про будущую местную знаменитость и ее мета-открытие, которое перевернет весь научно-эзотерическо-мистический корпус вместе с оккультным миром.

– Это все прекрасно и самым великолепным образом замечательно, но ребята, давайте пройдемся, а то от ветра я уже совсем замерзла и мои волосы начали превращаться в некрасивую солому! – Вел чуть нахмурилась и подмигнула мне.

Я тут же почувствовал внутри всенарастающее тепло. Как прелестно быть рядом с подобным человеком, который одной только милой деталью может взволновать все твои внутренности!

– Отправимся в дивный новый мир! – Воскликнул Орешек, обнимая нас.

Мы все хором засмеялись и отправились в увлекательное шествие по провинциальным просторам нашего маленького городка.

***

Унификация. Ловкое словцо, такое же ловкое, как прищепка в общественном транспорте или мушка на носу, которая никак не хочет покидать теплой, пропитанной жиром кожи.

Родители Маришека попали в ловушку или деревянную клетку смыслового клише. Такие же деятельные, как и другие родительские сердца, такие же славные, как и стойкое цветение тополя в жаркий июль. «Война разума»? Ничуть. Обыкновенное расстояние от Луны до Земли. Километраж наворачивает железистые кабинки, люди в них дохнут пачками. Задыхаются солнечные лучи, а с ними и мозговые клетки.

– Я такой же, как и вы, я нормальный!

Нормальный ты только в своем маленьком мирке, а у нас тут свои порядки! Унификация важно прохаживается между золоченых полок, важно свежует головы всем подряд. А у кого хватает смелости класть соль в перечницы – тому метлы в руки и вперед, подметать пыльные улицы. Благо здесь таких хватает.

Кристальные пороги, битые кругляшки, стекла взамен испорченных колодок. Под седьмыми небесами важным шагом идет женщина в белых одеяниях, она-то знает толк в «войне разума». Она выступала в роли морской хищницы далекой Лагуны, чей ход наклюнется только в следующих веках. Мадам Р – остывший постамент истории планеты Земля.

Это важный персонаж, которому будет отведена роль властолюбивого управленца и в чьем сознании крепко засядет видение Корабля, выполненного из янтарных пород. На данный момент она выступает тенью Унификации, томной дымкой неважного слепка о слабых духом, провернутых на идеологии мозгах. А что за идеология проповедовалась на собраниях «войны разума»?

Розовым сущам отводилось место крякающих существ.

Синим сущам хвалилось место под сияющей звездой, но те его благополучно теряли, оставаясь недомерками.

Хромосома розовой жити в лабораторных пробирках смешивалась с синевой недомерок и получалось мысленное сгущение, видом чем-то напоминавшим человеческих особей. Из той слизи вышли родители Маришека, и они о том даже не догадывались, лишь заранее прописанный код довлел над их сознательными сполохами, замещая живые ощущения донельзя критическим мышлением.

(Быть может это все записки скучающего художника?) – нет, нет, ну что вы…

Назревает следующий вопрос, а как у таких существ мог родиться нормальный детеныш, увлеченный творческим подходом к бытию? На этот счет существует простая арифметика:

– Сигареты с огоньком будет закурить? – Спрашивает только что развесившийся в прихожей мезоморф.

– Никак нет, мрачный субстрат, вам не положено употреблять вредных дымов, сэр. – Отвечал тому сухопарый человечек в темно-вишневом смокинге.

– Ну если нет, тогда давайте стаканчик прохладной воды с лимоном. – Мезоморф щелкнул пальцами в сторону своей напарницы, – А этой великолепной даме розовой Лагуны.

– Эээй, – Девушка стукнула кулаком по столу, в знак несогласия, – Если я твоя напарница, это вовсе не значит, что меня нужно подчивать слащавыми коктейлями. – Она обернулась к смокингисту, – мне порцию жареного сыра и черный чай, пожалуйста.

Человечек коротко поклонился, – Будет сделано, ждите жижки!

Вот так вот, «ждите жижки», а человечишка так и не вернулся к столику, словно бы посетителей никогда не было. Да и заведения никогда не существовало. Вдохновенный ток истреб клочок отведенной ему земли. Идея рождается, и не успев вкусить ароматного воздуха, умирает под легким нагромождением слов.

Но я сейчас все-таки объясню получившуюся солянку. Мезоморф выступал от роли синего недомерка, а его напарницей была розовая жить. Они оба выступили в заранее прописанной сценке с заранее обгрызенным концом. Их даже человечек в красивом смокинге не обслужил как следует! Что уж говорить об обычной жизни. Тут все куда изворотливее!

Токи Унификации – выхлоп раструба мелкой «войны разума». Кодики и коды – туманный дымок на фоне разворачивающихся событий. Десятое Пространство тоже выхлоп, но его объемы громадны. Они идут в ногу со Временем, все происходит тогда, когда тому требуется. Все герои исключительные умники-молодцы. Ни больше ни меньше. Звезда сердечной привязанности Мадам Р пришлась бы как нельзя кстати, но повествование преступной беготней предвосхитит само себя.

Смысл Унифицирующих ясностей и помутнений в том, чтобы разучиться думать своей головой. Принимаешь синюю таблетку – выходишь на уровень вглубь, к грезам иллюзорного мира, принимаешь розовую таблетку – выходишь на уровень выше, но остаешься все в той же иллюзии. А получается, по сути, что выбора то и нет. За сущностей, подвергшихся «войне смыслов» отвечает прописанный кодик, он же клеит кадры реальностей, где присутствуют разные таблетки. В самой реальности никаких таблеток нет! Только прекрасное лиловое небо и мягкость теплой планеты, вмещающей в себя великое множество творческих голов.

Как хорошо, что «Унификатны» дело прошлого и те из оставшихся, кто еще дышит чистым воздухом Земли, вскоре покинут облюбованные области жития, растворив свое искусственное «я» в пустоте небытия. Время теперь принадлежит свежей крови, художественным смыслам, вымыслам новой искренности!

Да будет сиять Солнце в душах каждого из живущих в Настоящем людей! А теперь свернемся клубком и продолжим наш многоцветный полет.