Читать книгу Папараць-кветка - Анастасия Астра - Страница 1

С детства я была окружена легендами и преданиями. Меня не удивляли ни подкова, висевшая над входом в наш дом, ни маленький чёрный ножик, воткнутый у порога для защиты от проникновения злых духов. А всё это из-за того, что мой отец – уважаемый профессор мифологии. Часто после научной конференции или семинара он рассказывал новые легенды или подробности старых преданий, которые я и моя младшая сестрёнка Нина слушали перед сном вместо детских сказок. Мама поддерживала наш интерес, сама она писала картины и воплощала в них сюжеты папиных историй. Поэтому не удивительно, что к четырнадцати годам я могла рассказать, какие травы отпугивают нечистую силу, а какие обладают целебными свойствами, а также умела готовить кутью на Сочельник и правильно плести венок на Ивана Купала.

Конечно, это отличало нашу жизнь от других людей: частенько я ловила косые взгляды соседей, гости, завидев крапиву на подоконнике и другие странности в доме, предпочитали больше к нам не возвращаться. Но постепенно я смирилась с этим. Хоть я и не так свято верила во все эти предания, как отец, но они добавляли щепотку магии в нашу повседневную жизнь, и мне это нравилось.

Но со временем азарт отца зашёл слишком далеко.

После лекции одного известного профессора он загорелся желанием найти папараць-кветку, что цветёт лишь секунду в ночь на Ивана Купала. Отец день и ночь проводил за книгами в надежде найти новые сведения об этом цветке: где он растёт, как его найти и, что самое главное, какие силы получит тот, кто всё-таки сможет найти этот чудо-цветок. Именно из-за этого цветка два года назад мы переехали в маленькую деревушку на краю дремучего полесского леса.

И вот отец собирается в очередной поход за папараць-кветкой. Сегодня вечером он в третий раз отправится на поиски цветка.

– Нужно бросать эту затею, – мама в который раз пытается отговорить отца. – Это уже не смешно, Игорь. Хождение по лесу в кромешной тьме ни к чему хорошему не приведёт. Я места себе не нахожу от волнения, зная, что ты снова отправишься в эту вековую чащу.

– Всё будет хорошо. Я подготовился, – он трясёт пучком крапивы и полыни, а затем кладёт ещё десяток трав себе в сумку.

– Травы не защитят тебя от медведя. Или кого похуже.

– Милая, не переживай, я буду осторожен, – без тёплых чувств отвечает отец. В последнее время он часто так говорил: сухо и отстранённо.

– Ты разве не боишься волков, папа? – спрашивает Нина. Она устроилась на диванчике рядом со мной и усердно пытается завязать бантик на шее своей любимой игрушки – белого плюшевого мишки. Я усмехаюсь: сестра в этом году пойдёт в школу, но, наблюдая, как она возится с мишкой, едва ли могу представить её с учебником в руках.

– Конечно, нет, – отец взъерошивает волосы Нины, отчего та заливается звонким смехом. Мы с сестрой очень похожи: обе голубоглазые, невысокие, худенькие девочки со светлыми, пшеничного цвета волосами.

– Да и не волков бояться нужно, – продолжает отец, – а леших, кикимор и других существ.

– Сил моих на это больше нет! – мама всплескивает руками. Я, подавляя ухмылку, перевожу взгляд на сумку отца и замечаю, что она объёмнее, чем в прошлый раз. Чеснока, пучков травы и веточек ольхи стало больше.

– Ты пойдёшь не один? – спрашиваю я.

Отец медлит с ответом.

– Ну же, говори, кто составит тебе компанию в этом увлекательном путешествии? – мама смотрит на него прожигающим взглядом.

Отец снова медлит, и в комнате устанавливается гнетущая тишина. Наконец он произносит:

– Вита и Нина пойдут со мной.

– Что?! Не шути мне так! – мама переходит на крик. – Нет, это исключено. Девочки останутся дома!

– Но так нужно, – отец удивительно спокоен, как будто находит свою просьбу вполне обычной, словно предложил сходить утром на пикник, а не ночью в лес. – В одной из версий легенды говорилось, что юным проще найти цветок.

– А мне плевать, что говорится в какой-то столетней легенде. Дети не пойдут с тобой, и это не обсуждается, – мама уже говорит тише. Её ярость сменилась на усталость.

– Тогда идём с нами? – вдруг предлагает отец. Он подходит к маме, берёт за руки и пронзительно смотрит ей в глаза. – Ты представляешь, что нам даст папараць-кветка? – отец понижает голос до полушёпота. – Мы сможем находить любые клады, спрятанные в земле. Мы станем богатыми, – в его глазах промелькнул жадный огонек. – Если мы сегодня найдём цветок, а я уверен, что так и будет, я обещаю тебе: мы покинем эту убогую деревню, уедем обратно в столицу, к нашей прежней жизни. Но уже никто не посмеет считать нас сумасшедшими! Благодаря цветку мы станем влиятельными людьми! – отец делает паузу, давая маме обдумать его слова. – Ну что, милая, ты согласна?

Мама застывает в нерешительности. Но я уже знаю, что она согласится, ведь мама так хочет уехать из этой деревни и начать жить как раньше.

Это желание сильнее страха.

***

Стоило мне замешкаться, как ветка бьёт по лицу, заставляя вскрикнуть от боли. Проливной дождь застилает обзор, и только благодаря частым вспышкам молнии я могу видеть, куда ступаю. Промокшая до нитки, я чуть ли не каждую минуту содрогаюсь от раската грома. В прогнозе погоды на сегодня была гроза, но я надеялась, что она нас не настигнет, но куда уж там. Как только мы вошли в лес, сначала брели в кромешной тьме, так как по легенде нельзя брать фонарь, видите ли, он привлечёт нечистую силу, а то, что мы можем оступиться и сломать шею, отца мало волновало. Поэтому, когда налетела грозовая туча, я была отчасти рада ей.

Отец с мамой идут впереди, высматривая всполохи алого цвета, – они и должны указать дорогу к папараць-кветке.

Мы с сестрой стараемся не отставать. Нина прихватила своего мишку, и сейчас от каждого раската грома она крепче сжимает мою руку, а второй прижимает к груди свою игрушку. В синем дождевике сестра практически незаметна в темноте.

Естественно, цветок я не ищу. Голову занимают мысли, как нам выбраться живыми из этого леса. В такую-то грозу. Интересно, мама жалеет, что не дала отпор и всё-таки пошла на поводу у отца? Сложно сказать, они спокойно идут, словно мы выбрались в лес по ягоды.

– Вита, долго нам ещё идти? Мне холодно и страшно, – спрашивает Нина дрожащим голосом.

– Нет, совсем недолго, – вру я, так как боюсь сказать, что меня саму мучает этот вопрос. – Гроза скоро прекратиться, и тогда будет нечего бояться.

– Обещаешь?

– Обещаю.

Молния ударяет в соседнее дерево, ослепляя нас. После яркой вспышки глазам сложно привыкнуть к тьме, я ориентируюсь на крики родителей, но они тонут в раскате грома. Среди скрипа древесины я отчётливо слышу женский голос, зовущий меня к себе. «Мама», – проносится у меня в голове, и я тяну сестрёнку за собой, но она не двигается с места.

– Нина, бежим!

– Я потеряла Умку, – всхлипывает она.

Дерево в этот момент начинает заваливаться прямо на нас.

Мешкать нельзя, нет времени на раздумья! Я подхватываю сестрёнку на руки, и бегу на зов мамы, совершенно не различая ничего вокруг. Голос отца слышится где-то поблизости, но он приглушённый, словно доходит до меня сквозь невидимую преграду. Ноги скользят по влажной земле, страх подгоняет бежать напролом через кустарники, огибая стволы деревьев.

Поэтому я не замечаю, когда земля исчезает из-под ног.

***

– Вита, Вита, вставай, – голос сестры доносится словно через вату.

Я открываю глаза, с трудом фокусируя взгляд на сестре. Медленно встаю, провожу рукой по саднящей щеке – ничего страшного, жить буду. Нина стоит возле меня, на вид спокойная, но дрожащие руки говорят об обратном. В её длинных волосах застряли комки земли и мелкие веточки, дождевик местами порван.

– Нина, – я внимательно осматриваю сестру с ног до головы, а затем заглядываю в глаза, в которых плещется слегка различимая тревога, – ты в порядке?

Сестра кивает.

Что ж, хорошо. Я осматриваюсь, силясь понять, где мы оказались.

Гроза закончилась. Тихо и безветренно. Светит луна, которую раньше не было видно из-за туч, так что свет, хоть и скупой, но всё-таки есть. Мы в глубоком овраге, склон такой, что наверх самостоятельно точно не забраться. Но, что куда хуже, я даже примерно не понимаю, где мы находимся.

Я же шла на зов мамы, почему её здесь нет?

Меня осеняет догадка, которую я осознаю слишком поздно. Голос мамы звучит иначе, чем тот, что привел нас сюда. У мамы он более низкий и глубокий. Но тогда, до смерти напуганная, я не придала этому факту должное значение.

Я глубоко вздыхаю. На удивление страха нет, голова холодная, а мысли ясные. Будь я одна, то, возможно, меня бы и накрыла паника: шутка ли, находиться ночью в лесу черт знает где. Но сейчас я отвечаю не только за свою жизнь, но и за сестру, так что я отгоняю тревожные мысли, стараясь сосредоточиться на том, как можно выбраться отсюда.

Рядом со мной загорается маленький огонек. Прямо в воздухе. А затем ещё один. И ещё. Вскоре тысяча ярких огоньков заполоняет весь овраг. Далее они стекаются в центр, образуя очертания женской фигуры. Через мгновение перед нами стоит девушка в длинном белом одеянии, расшитом орнаментом. Её белокурые волосы лёгкими волнами спадают до подола платья, шею украшают красные бусы, а на голове большой купальский венок, сплетённый из разнообразных цветов и трав.