Читать книгу Дом на отшибе - Анастасия Козлова - Страница 1

На дворе стоял серый осенний день. Сейчас уже трудно вспомнить, был ли это четверг или суббота, а может даже понедельник. Главное, что запомнил город – это был день, когда в дом на отшибе въехала новая семья. Скрип ступенек, ведущих к дверям, эхом разносился по узким улочкам провинциального городка, а люди переглядывались. Все знали, что надолго новые соседи не задержатся. Никто не задерживался.

* * * *

Интернет не пестрил информацией о городе А. Маленький, провинциальный городок у морского побережья, промышлявший рыболовством и мелки туризмом – неподалёку было несколько красочных лесных троп, а небольшой пляж часто посещали для свадебных съёмок жители ближайших городов. За неимением лучшего, как мне подумалось тогда.

Разумеется, переезд был незапланированный, а город А был выбран исключительно из-за смешной цены на дом. Мать давно хотела осесть в глубинке, спрятаться от преследования семьи моего отца – у нас оказалось достаточно "родственников" жаждущих объяснить маме, что терпеть домашнее насилие нормально и она не имела права подавать на развод и бежать. Их пример заставлял меня искренне надеяться, что когда-нибудь во мне проснётся любовь к женщинам, а не к мужчинам. Иначе меня явно ждём судьба тетушки Лив с ее тридцатью кошками. Ладно, суть не в этом. Дом стоит смешных денег, а у нас как раз и были "смешные" суммы, поэтому мама не размышляла долго над переездом.

Помню тот день так, будто это было вчера: мы в спешке кидали одежду в чемоданы, забивая их максимально необходимым, а Крис смотрел на нас с мамой, обнимая любимого плюшевого крокодила. Как мама объяснила двухлетнему братику переезд? Никак. Объясним, когда подрастёт.

Несколько небольших чемоданов уместили наши скромные необходимости, меня с Крисом посадили на заднее сидение новенького кроссовера, полученного в процессе развода, разумеется, и мама надавила на газ так, будто за нами гналась армия зомби. Машина аж скрипнула чем-то внутри, возмущаясь маминой резкости с чувствительной техникой. В чём-то я тогда понимала маму, ведь я не раз видела, как отец "воспитывал" ее за те или иные проявления обычной человеческой свободы. Как-то она хотела работать и нашла подработку администратором в салоне красоты недалеко от дома. Стоит ли говорить, что она и дня там не проработала? Вечером, рассказав отцу про подработку, она отхватила таких "нравоучений", что я проснулась и зарылась грудой одеял под столом в гостиной. Через какое-то время появился Крис, и отец стал совершенно невыносим.

Поэтому сейчас мама гнала машину так, будто убегала от бури. Впрочем, почему "будто"? Она и убегала от бури.

Знали ли мы тогда, что бежим прямиком в объятия чего-то более пугающего, чем даже мой отец? Если бы.

* * * *

Дом встретил нас гулким скрипом половиц и свистом ветра где-то на чердаке. Старое здание, стены которого оплёл плющ, находилось на самой окраине города А. Небольшой, явно строившийся "на века" домик с тремя спальнями в глубине и большим залом, объединённым с кухней. Ничего вычурного, ничего странного и ничего пугающего – наши критерии были закрыты, бумаги подписаны и ключи вручены маме в руки на пороге нашего нового пристанища. Здесь был минимум мебели и посуды – только необходимое, чтобы, видимо, сразу заселить людей и сбежать. Хотя об этом я подумаю намного позже.

Небо за окном было серы, но не мрачным. Скорее безразличным. Ветер стих, а город будто вымер. Маме, конечно же, не было дела до мира снаружи – она открыла бутылку белого вина и устроилась в кресле у дивана, где уже дремал Крис. К счастью, пара бокалов в одном из шкафчиков на кухне тоже нашлась. Дом будто приглашал нас устраиваться поудобнее.

– А почему предыдущие владельцы съехали? – мне сейчас не хватало горячей чашки чая, но любопытство всегда брало верх.

– Риэлтор сказал, что они умерли, мол, поэтому и цена такая, вроде как наследников не осталось, а городу лишь бы дом не пустовал, – без особого интереса бросила мама, уже углубившаяся в какую-то дешевую романтическую новеллу, явно привезённую с собой.

* * * *

Не по себе мне стало только ночью – мы спали в одной кровати с Крисом и мамой, потому что комнаты требовали перестановки, уборки, а брату так вообще нужна была кроватка. Мама явно во сне нашла свободу, о которой всегда мечтала, так сладко она улыбалась, а Крис привычно посапывал, прижимаясь к маме и не выпуская из рук своего крокодила. Мне не спалось. Кровать то казалась слишком твёрдой, то я в ней утопала, то было жарко под одеялом, то тонкая струйка холодного воздуха пробиралась прямо под край майки и ползла по спине колющим морозом. Послав сон к чёрту я выбралась из лап спального места, накинула кофту и отправилась на кухню делать чай.

Имея дело с семьёй отца мы часто осторожничали и сразу с мамой научились ориентироваться в темноте и не издавать лишних звуков – поэтому тонкие плакучие скрипы половиц в этом доме меня ситно раздражали, но это дело привычки. Спокойное же перемещение в темноте ни раз нас выручало. Так что я привычно побрела по коридору, даже не подумав включить свет. Ошибка номер один.

Коридор и кухня имели общую стену и, выйдя в зал, я сразу свернула направо, чтобы оказаться на кухне. Всё было тихо, я бы без задней мысли продолжила делать свои дела, если бы краем глаза не уловила тень. В углу зала, у книжной полки, кто-то стоял. Тень зацепило моё боковое зрение, моментально обострив рефлексы.

Обернувшись. Темноте, я действительно увидела сгусток тьмы за книжной полкой. Рука моментально потянулась к выключателю на стене и ладонь приземлилась на него с такой силой, что по дому прокормился эхом сухой "хлоп". Тёплый желтый свет залил гостиную и кухню, а из дальней спальни послышался звук шагов и бурчание мамы. Тень исчезла. Там, где мгновение назад я видела тьму, где явно кто-то стоял, в свете ламп была пустота – обычный угол комнаты, куда следовало бы в лучшие времена поставить куст.

– Мэдди, что случилось? – из коридора показалась заспанная мама с Крисом на руках.

– Ничего… не знаю. Мне показалось, что в углу комнаты кто-то стоял, но сейчас там пусто, – я не вполне понимала, что случилось и почему я вся покрылась холодным потом.

– Милая, всё хорошо, никто не знает, что мы здесь, – мама приобрела меня за плечо, – Пойдём спать, завтра предстоит разобрать ваши комнаты.

Расстраивать маму, впервые за месяцы переживаний, выглядевшую расслабленной, не хотелось от слова совсем, так что я последовала за ними с Крисом обратно в кровать. Свет мы выключать не стали – это скорее было объявлением войны собственной тревожности, нежели попыткой совпадать со страхом. Хотя уснуть я так и не смогла – всю ночь смотрела в потолок, проваливаясь в полудремоту и новь просыпаясь от далеких скрипов, посвистывания ветра и странного глухого хруста где-то под полом. Мама вероятно сказала бы, что дом старый и скорее всего в подвале живет древний род крыс. Такой же древний, как дом, в котором мы теперь живём.

* * * *

Интернет мне в помощь. Широко распахнув глаза с первым утренним полумраком, я направилась заваривать кофе и искать в этой глуши вай-фай. У дома должна быть история и я её найду. Не на ровном же месте вырос дом без истории и без тайн – мы не в дешевом фильме ужасов играем, всему должно быть объяснение, даже моим "глюкам".

В дверь аккуратно постучали, когда я уже ставила на огонь небольшую турку с кофе. На пороге стояла очень аккуратная женщина, морщинки на лице которой были скорее произведением искусства, нежели показателем возраста. Убранные волосы, строгое пальто, горчично-жёлтый шарфик, контрастирующий с серо-чёрными предметами остальной одежды.

– Доброе утро? – осторожно спросила я.

– Доброе, милая. А родители твои дома? – женщина улыбнулась.

– Мама скоро проснётся, я могу передать ей что-то?

– Не стоит, я подожду, – женщина проворно юркнула в дверной проём, чудом обогнув меня и моментально оказавшись на кухне.

Незаметно скинув пальто, она моментально успела очень тонкими пальцами снять турку с огня, видимо заметив, что наш с ней диалог затянулся и кофе мог сгореть. Осторожно и очень элегантно она разлила кофе в две маленькие чашечки, вторую из которых я точно не доставала, и поставив их на остров в середине кухни. Женщина всё время загадочно улыбалась, поглядывая на меня. Она явно что-то знала, да и выглядела как, возможно, одна из первых жителей города А. Может мне и не понадобится интернет? Как там по старинке информацию добывали?

– Извини за вторжение, меня зовут Алиса, – мягко возобновила диалог наша ранняя гостья.

– Зачем Вы тут?

– Ты не бойся, садись. Кофе остынет. Я пришла вас поприветствовать в нашем маленьком захолустье, а ещё про дом рассказать. Никлас наверняка ключи всунул вам и испарился, он тут вырос и терпеть не может долго находиться на родной земле, – Алиса усмехнулась и будто стала моложе лет на двадцать.

Оказалось, что Алиса далеко не всю жизнь провела в городе А. Они переехали сюда с мужем, когда у них родился сын – хотелось глубинки, чистого воздуха и всего того, что так ценят молодые родители. Мама это тоже записывала в список причин нашего переезда именно сюда. Мол, поля, лес, морской воздух, низкая преступность и все друг дружку знают. Только в нашем случае это не было первопричиной, а для Алисы – было. Когда они сюда переехали город А был гораздо более "живым", потому что прошлый мэр больше внимания уделял привлечению туристов. Сейчас городом управляет некто Ингрит и она Алису явно раздражала.

Про "дом на отшибе" Алисе и Генри, её мужу, как-то рассказала заведующая местной библиотекой. История дома началась почти две сотни лет назад, когда в городок переехала молодая пара Лайн. Милли Лайн мечта о большой семье, а её муж собрал все свои накопления и решил открыть небольшую фабрику производства рыбных консервов. Дело шло неплохо, параллельно пара строила дом, разместившись в гостинице. Построили, покрасили, мебель привезли по тем временам очень хорошую – фабрику Эдди Лайн открыл, только в соседнем городе М. Там город больше был, но Милли влюбилась в пляжи и луга вокруг города А. Здесь было идеальное место для семьи, так говорила Милли. Эдди вздыхал, но жену слишком любил, поэтому несколько раз в неделю уезжал проверять производство, а в остальное время знакомился с местными жителями, устанавливал связи с рыбаками и развлекал Милли.

Год, два, пять. Милли будто высыхала, как цветок без воды. Платья больше не развивались на ней, а улыбка с каждым днём становилась всё более натянутой. Эдди привозил докторов, даже парочку знахарок и одну шаманку. Говорят, что все женщины города А выкатились на улицы поглазеть на "мумию в перьях" – так им представилась шаманка, привезённая Эдди из индейского племени в резервации неподалёку. Диковинка. Шаманка тогда даже в дом не зашла – фыркнула, сплюнула табак, зыкнула на Эдди и сказала, что ему бы не о детях волноваться, а как жену спасти от неминуемой гибели. И ушла. Бедняга Эдвард в ступоре сидел несколько дней, даже с мужиками на пристани выпил бутылку бурбона. А ведь Лайн был известен в городе тем, что не пил, хоть и тесно общался с рыбаками.

И вот как-то Эдди оставил Милли на неделю, а сам уехал. Не сказал куда. Милли тогда совсем плохо выглядела, хоть и пыталась беззаботно улыбаться соседям – серая, будто фотография выцветшая, худенькая, вся одежда висела на ней мешком. Девушка тогда почти не выходила на улицу, но местные женщины сами к ней ходили. Уж больно легко было любить Милли – как любить ромашки на летнем лугу, как любить моросящий дождик после недели знойной всепоглощающей жары. Легко, в общем. Так что Милли почти никогда не оставалась одна и всем было интересно, что же с ней происходит.

"Шаманка почему в дом не зашла – потому что дом они построили на святой земле какого-то старого племени, давно уж то ли вымершего, то ли ушедшего куда-то. Да только их святая земля осталась святой землей. В отместку за тревогу, забирала она у нас Милли Лайн по капле, смакуя."

Теорию своей бабули заведующая библиотеки рассказывала Алисе и Генри с придыхание, как будто городу нечем больше было похвастаться, коме как страшной тайной "дома на отшибе". Алиса тогда нервно сглатывала и мяла подол юбки, а вот Генри заслушался – ему всегда мистика казалась чем-то притягивающим, да и время было такое. Всем мистика нравилась. Волшебство, магия – это ж та самая таблетка от всего на свете, главное правильную ведьму найти.

Так вот, Эдди тогда вернулась спустя дней пять с какой-то женщиной. На вид дамочка была очень мрачной и очень древней, кожа будто обтягивала череп, а глаза слегка скатились внутрь глазниц. Она очень долго ходила вокруг дома, не заходя внутрь. Странная, но без всякой атрибутики – даже украшений на ней не было. Эдакая чёрная тень. Никто точно не помнит, сколько кругов эта леди вокруг дома сделала, да только потом она что-то долго говорила Эдди. Милли тогда еле вышла к ней, хоть чаю предложить, а "тень" её завидев взвыла. Возможно, то был плач, а может крик ужаса. Да только старшие говорили, что колдунья тогда на колени как упала, так и продела до самого вечера, что-то бубня, а затем испарилась – будто и не было её. Только долго потом в узких проходах между домами и в тёмных углах слышали тихий неразборчивый шёпот старухи.

После того случая Эдди перестал возить докторов и ведуний, да и на работу не уезжал – постоянно с Милли. Прошло не больше пары недель и цветка города А не стало. Она просто высохла и уснула вечным сном. Это был настоящий сюр для местных женщин, а ещё повод для сплетен. Только вот говорили все шёпотом, не заводя разговор при Эдди. Они были славной парой и город их полюбил, было очень больно видеть, как и оставшийся в одиночестве Лайн стал угасать. Ровно через год после смерти Милли Эдди отправился за любимой женой. Нет, дом его не "съел" – Эдди отчаялся и спрыгнул на скалы в день её ухода из жизни. День тогда был дождливый и "официально" записали происшествие как несчастный случай, но город знал, что Эдди давно планировал воссоединение. Плохо ему было без Милли.

С тех пор никто в "доме на отшибе" долго не жил. Пару месяцев максимум выдерживали – скрипы, стуки, тени. Всём лучших традициях дома с привидениями. Только сам дом никого не "ел" больше. Люди падали с обрыва, травились, пугались до смерти, но не иссыхали. Доподлинно не известно, проклял ли Эдди дом или этому треклятому месту хватило одной жизни чтобы насытиться.

– Так что, Мэдди, не удивлюсь, если вы тоже скоро уедете, – Алиса допивала кофе, когда кухню вышла мама.

– А почему мы должны уехать? Мэдди, милая, кто наша гостья?