Читать книгу Пламя Колшара. Планета на границе с Периферией - Анастасия Некрасова - Страница 1

Придя с утра как обычно в отсек Биологов – Морин Левченко служила на «Шамане» ксеноботаником, – она обнаружила, что её начальника Дэша Аршана нет в лаборатории. Сначала Морин подумала, что он, вероятно, находится в теплицах, расположенных по соседству, за перегородкой, но окно контроля за персоналом показывало, что колшарец в отсеке отсутствовал.

Это было непривычно: за неполных два года службы Морин не помнила, чтобы старый учёный хоть раз опоздал на службу. Казалось, он вообще жил в лаборатории – что было вполне вероятно, ведь, насколько знала Морин, Аршан не имел семьи. Впрочем, как и других увлечений, кроме растений всех возможных форм и расцветок. Что заставило его в этот раз изменить привычке?

Однако от обязанностей её никто не освобождал. Морин, подавив тревогу, направилась к одному из лабораторных шкафов, вплавленных в сияющую метапластиковую стену корабля, чтобы достать оттуда приборы, которые понадобятся для исследований. Взяв микроскоп, пинцет и предметные стёкла, Морин аккуратно расставила их на одной из секций длинного стола, расположенного посередине лаборатории. Потом настроила лампу, закреплённую над ним, на нужный режим освещения. Теперь дело оставалось за образцами.

Чаще всего при походе в теплицу работники лаборатории надевали маску с дыхательным фильтром, а то и целый защитный комбинезон – чтобы избежать отравления в боксах растений планет с некислородной атмосферой. Но сейчас Морин шла за самым обычным дельфиниумом с Земли, и всё это было ей не нужно.

Точнее, не самым обычным: уже в течение нескольких поколений этот дельфиниум скрещивали с другими цветами, найденными на одной из отдалённых колоний Союза. Результаты превосходили все ожидания, поэтому следующим этапом было принято решение вводить прикорм в виде стимулирующих рост удобрений. Предполагалось, что от них цветы станут ещё крупнее, а лоза – крепче, после этого Delphinium ultra (название для нового вида придумала сама Морин, а Аршан одобрил) станет достойным украшением самых величественных мест Союза, включая, возможно, президентский двор Колшара.

Могло показаться, что эта задача не имела никакого практического значения. Ведь что, по сути, могла дать полезного обществу красота? Однако Морин за время своей службы с колшарцами успела усвоить, что внешняя красота, возможность окружать себя ею и выражать её была для них не менее важной, чем красота внутренняя и мир в душе.

Мир в душе… Со стороны было трудно поверить, что он у колшарцев есть – их порывистость и эмоциональность производили впечатление, что на сердце у них буря, прекращавшаяся лишь на редкие минуты. Однако сами они неизменно утверждали обратное, и понемногу Морин начала в это верить.

Когда Морин, вернувшись из теплицы, размещала на предметном стекле взятый у растения препарат, справа негромко зашипела метапластиковая дверь. Обернувшись, Морин увидела главу биологов «Шамана».

– Доброе утро, аш* Аршан, – поздоровалась она, возвращаясь к работе.

Так и хотелось спросить, почему он задержался, но Морин не стала – решила, что если произошло что-то важное, учёный расскажет ей сам.

– Доброе утро, Морин.

Дэш Аршан подошёл к ней и, присев на край стола, стал наблюдать за её работой. Морин это немного нервировало, но, разумеется, она не могла ничего поделать.

Время шло, а глава биологов не произносил ни слова. От его молчаливого внимания Морин начала нервничать, и у неё никак не получалось сложить то, что она видела, в единую картину. В конце концов, она спросила:

– Что-нибудь не так, аш?

Аршан вздохнул, снял очки и устало потёр переносицу.

Зачем вообще он носил очки? Другой бы на его месте давно сделал коррекцию зрения, для этого на Литании не нужно было даже хирургического вмешательства. Однако вот парадокс – главный учёный «Шамана» не доверял техническим новшествам. Даже лабораторные шкафы у него запирались старомодным замком с биометрическим сканером.

– Я уже стар, Морин, – устало произнёс он.

– Да вы что! – возмутилась она, отрываясь от микроскопа. – У вас энергии ещё столько, что хватит на нас всех и на двигатель корабля сверху!

И она ни капли не кривила душой, говоря это.

Но Аршан лишь улыбнулся и покачал головой.

– Да, но всё-таки годы дают о себе знать. Я уже гожусь не для всех миссий – не то что раньше.

– Мне трудно представить миссию, с которой бы вы не справились, – призналась Морин.

– Тебе и не придётся ничего представлять, – в золотых глазах Аршана блеснула уже знакомая Морин хитринка. – Скоро ты отправишься на задание сама.

Сердце у девушки радостно ёкнуло.

– Что, правда?..

– Конечно! – учёный по-доброму рассмеялся, видя её замешательство. – Я скажу даже больше: сопровождать тебя в миссии будет сам капитан…

Вся радость, которую Морин успела почувствовать, улетучилась так же быстро, как углекислый газ при нагревании карбоната кальция. Её отправляют на миссию с капитаном.

Это было очень круто. Очень. Для кого угодно – но только не для неё.

Неприязнь Морин – и это ещё если выражаться мягко, – к капитану Кхефу Шаду уходила корнями в её самую первую миссию на борту «Шамана». Тогда корабль принимал делегацию с лесной планеты Аркана во главе со всесоюзно известным учёным Рэн Джаном. Морин была без ума от его работ ещё когда получала образование в Учебном Центре Межзвёздного Флота, на Земле, а когда познакомилась с арканцем лично и узнала, что он не только выдающийся исследователь, но и потрясающий мужчина – сильный и властный, каким мужчина и должен быть, – она потеряла себя.

Их связь была стремительной и искромётной – настолько, что Морин даже не всякий раз могла вспомнить, что происходило, когда они оставались наедине. Точнее, она помнила в общих чертах, но как только пыталась сфокусироваться на деталях – всё расплывалось. Да, порой после их встреч на её теле появлялись синяки, и Морин знала, что иногда Рэн бывал с ней груб. Но, в конце концов, разве существуют те, кто никогда не совершает ошибок? Даже после вспышек ярости Рэн Джан неизменно извинялся перед Морин за свои срывы. Она была уверена, что главное – это их искреннее желание быть вместе, благодаря которому они бы преодолели любые трудности…

Но капитан всё разрушил.

Да, разумеется, Рэн тоже не был прав, когда захотел украсть результаты исследований Аршана и когда подбивал Морин ему в этом помочь. Старый учёный не заслуживал такого – это Морин отлично понимала, ведь она видела колшарца каждый день, работала с ним бок о бок. Поэтому она готова была согласиться, что Рэн заслуженно получил наказание и был отправлен в ссылку на Даткари, одну из отдалённых колоний Союза. Но вот с тем, что когда она – добровольно! – решила сопровождать его в ссылке, ей было в этом отказано, Морин смириться так и не смогла.

Прошло уже достаточно времени, чтобы Морин признала: возможно, капитан Шад был прав, и отправиться за Рэном на Даткари было не лучшим решением. Во Флоте у неё было куда больше возможностей, да и на каком-то этапе Морин начала сомневаться, так ли сильно было её чувство к арканцу, чтобы ради него ставить на кон всё. Впрочем, она тут же одёргивала себя: конечно, их чувства были сильны! И стали бы ещё сильнее, если бы не разделившие их время и расстояние. Они бы непременно укрепили их. Вместе.

Нет, капитан не имел никакого права разбивать её мечты жены декабриста. Чем бы он там ни руководствовался.

После того эпизода Морин более чем устраивало то, что она могла месяцами не видеть этого желтоглазого мудака – за исключением, разве что, каких-нибудь больших Всесоюзных праздников, на которых капитан Шад неизменно обращался к экипажу с речью. И уж, конечно, она могла никогда, ни за что и ни о чём с ним не разговаривать! А теперь им предстояла совместная миссия…

Планшет помог Морин сориентироваться с тем, где находится кабинет капитана. Оказалось, что вход на него располагается прямо на мостике.

В этот день была смена Асии Муратовой, ещё одной девушки с Земли, с которой Морин была знакома ещё со времён учёбы в Центре и которую могла бы, пожалуй, назвать подругой. Асия служила как раз на мостике, на посту отдела Связи – она была лингвистом и уже делала уверенные шаги по пути дипломата.

Увидев Морин, Асия улыбнулась и послала подруге вопросительный взгляд. Должно быть, её появление на мостике стало для Асии таким же сюрпризом, как для самой Морин.

Морин никак не ответила Асии – была слишком погружена в свои проблемы. Поэтому она просто прошла мимо всех постов мостика к двери в кабинет капитана, провожаемая взглядом Асии, её синекожего дружка (старшего помощника капитана, между прочим) и остальных присутствовавших офицеров.

Задерживаться возле двери не имело смысла – чем быстрее она разделается со свалившейся на неё напастью, тем лучше. Поэтому Морин быстро провела пальцем по двери слева направо**.

Она никогда раньше не была в кабинете капитана, и теперь удивилась тому, насколько он маленький: напротив стола, расположенного по центру комнаты, смогли бы уместиться, в лучшем случае, три человека.

Зная колшарцев, Морин была уверена, что увидит в святая святых «Шамана» много всего яркого и пафосного. Однако самым пафосным здесь был, пожалуй, гигантский иллюминатор, в который была обращена вся дальняя стена***. В иллюминаторе слева был виден крупный желтовато-серый шар – корабль приближался к планете.

Хотя нет, самым пафосным в кабинете был не иллюминатор. Скорее такое определение подходило его владельцу, стоящему спиной ко входу. Как будто он специально хотел, чтобы Морин оценила его широкие плечи в ярко-карминном кителе и серебристое каре без удлинения. Как у женщины, честное слово.

Конечно, Морин знала, что все колшарцы без исключений носили длинные волосы. Рядом с большинством из своих соотечественников капитан Шад выглядел довольно скромно. Но как бы то ни было, любая деталь в нём – красивая или отталкивающая, привычная или вызывающая – была для Морин триггером. По её мнению, в капитане не было и не могло быть ничего приятного.

– Добрый день, аш капитан, – официальным тоном проговорила Морин, заходя в кабинет.

Обернувшись, колшарец поморщился.

– Достаточно чего-то одного – или «капитан», или «аш». Прошу вас, садитесь, – он указал на стул напротив, а сам опустился в своё кресло.

Морин не хотелось, чтобы этот разговор затягивался, но пришлось подчиниться.

Когда их лица оказались напротив друг друга, капитан пристально вгляделся в девушку, чуть прищурившись.

– Как самочувствие, Морин? Как служба в последнее время?

Господи, ну за что?! На кой чёрт ему всё это сдалось?!

Однако на лице её появилась лишь вежливая улыбка.

– Благодарю вас, аш. Всё хорошо.

– То есть, в текущем положении вас всё устраивает? – капитан не отводил от неё внимательного взгляда.

Морин почувствовала, как кровь приливает к лицу и сердце бьётся сильнее, и осторожно глубоко вдохнула, чтобы успокоиться.

Капитан Шад продолжил прежде, чем она успела придумать сносный ответ:

– Я к тому, что вы, на мой взгляд, засиделись в энсинах, Морин. Возможно, пора начинать продвижение по службе. – Он сел свободнее, слегка расслабив плечи и, наконец, опустив глаза к планшету, лежавшему на столе. – К примеру, ваша подруга, Асия Муратова, уже давно получила лейтенанта…

Морин не знала, что бесит её больше: сравнение с подругой, столь неуместное «не засиделась ли», как будто она была девкой, которую хотели поскорее сплавить замуж, или само её имя в устах этого желтокожего тирана. Хотелось его отобрать и навсегда запретить капитану произносить.

– …Хотя, конечно, она получила повышение после довольно рискованной миссии – у меня нет мысли предлагать вам повторить подобное, – колшарец усмехнулся. Чтобы оценить собственные шутки, ему явно не были нужны зрители. – Но всё-таки достойное задание для вас у меня нашлось.

– Капитан, – осторожно начала Морин. – Я, конечно, ещё не знаю подробностей задания, но… Неужели я подхожу для него больше, чем аш Аршан?

Он вновь поднял на неё глаза, нахмурившись.

– Признаться, я думал, что Аршан вам всё объяснил, – сказал капитан Шад, положив руки на стол и сцепив их в замок. – Дэш стар, ему не по плечу такие миссии, ведь нас ждёт тур по необитаемой планете… Но мне начинает казаться, – он чуть наклонился вперёд, – что вам вовсе не хочется становиться лейтенантом. Я прав, Морин?

Что она творит?! Она хочет быть лейтенантом, хочет! А раз так, значит, должна выдержать эту миссию, во что бы то ни стало…

На лице девушки не дрогнул ни один мускул.

– Нет, капитан. Вы ошибаетесь.

Уголок золотого рта дёрнулся – то ли одобрительно, то ли издевательски.