Читать книгу Ангел смерти - Анастасия Сергеевна N_B_ - Страница 1

Глава 1. Не страшно, если тебе нечего будет сказать.

Черный плащ по щиколотку с большим капюшоном накинутым на голову, черные тяжелые ботинки и невинное выражение на немного детском лице. Красные глаза, но не от недосыпа и еле заметная ухмылка. Он часто стоит над кроватями больных, но родственником не является. Он дышит тебе в шею, но ты этого не чувствуешь. Он тот, кем пугают наркоманов и заядлых преступников. Он – Ангел смерти. Иногда он таинственный безымянный персонаж обладающий несомненными чертами дьявола. В конечном итоге каждый из них превратится в демона.

– Тебе разве не говорили, что жирная пища это плохо? – он снова стоит над кроватью очередного умирающего. Страх в глазах мужчины нельзя описать, это страх человека в черном, страх смерти. Борьба за человеческую душу, это его работа, его предназначение и его боль, боль которую он уже перестал чувствовать. Скольких людей он забирает каждый день, каждую минуту. – Кто-то должен умирать. – Парень присел на корточки у кровати больного, но кроме самого виновника его никто не видел.

– Почему я? – мужчина побледнел, губы начали дрожать, а по щекам потекли слезы.

– Мм. – Парень улыбнулся. – Не люблю этот вопрос. – Поднявшись на ноги, он начал расхаживать по комнате из стороны в сторону. – Я пришел за душой, а за ней приходят во время кончины – выдержал паузу. – Не спрашивай, куда ты отправишься, потому что я лишь посредник. Моя задача передать товар.

– Товар?

– Душа – это всего лишь товар, а я в этом случае курьер. – Парень снова опустился на корточки у кровати больного. – Прежде всего, я здесь, чтобы облегчить твои страдания. – пожал плечами. – Считай это моим подарком. – губы больного не переставали дрожать. – Ты хочешь остаться жить? – тот кивнул. – Хочешь быть бессмертным? – парень приподнял одну бровь. – Я могу тебе в этом помочь.

– Помоги. – слабый и еле слышный голос. Бессилие рано или поздно берет верх над человеком и тот ничего не может с этим поделать.

– Ты знаешь первое условие бессмертия? – за спиной парня появились огромные крылья цвета смолы: большие и по – своему красивые. – Первое условие бессмертия – это смерть. – на лице парня промелькнула доля отчаяния за то, что он должен сделать. – Если сегодня не умрешь ты, значит, умрет кто – то из этих людей. – взглядом обвел комнату полную медсестер.

– Дайте мне оружие, чтобы отогнать этого черного человека! – мужчина начал кричать на всю палату и к нему сразу подбежала медсестра.

– Здесь никого нет. – медсестра взяла мужчину за руку и села на стул приставленный к кровати.

– Он здесь! – крики продолжались. – У кровати! У него крылья черные, как смоль! Красные глаза… – мужчина не договорил, начиная задыхаться. – Черный человек.

– Я ангел, а не то, чем ты меня назвал. – его рука потянулась ко лбу больного. – Если хочешь, то можешь помолиться. – парень пожал плечами и пальцем коснулся больного. Мужчина сразу испустил дух, а черный человек исчез.

Ангел смерти – это посланник Неба, являющийся человеку непосредственно перед смертью. Некоторые называют нас существами и это унизительно. Для многих мы демоны уничтожения, а для большинства проблема, сокрытая в самом человеке: комплексы, подсознательные страхи, ощущение неудачи. Кем бы нас ни считали, мы существуем, мы есть на самом деле. Мы видим смерть человека задолго до её наступления, однако не можем её предотвратить. Если мы не забираем предназначенную для нас душу, то на её месте появляется другая, то есть, если не умрет один человек, то умрет другой, образуя за собой череду тяжелых последствий. Что говорят люди, когда видят нас? Что говорят их глаза? Они понимают, что сейчас умрут.

– Вернулся?– голос из темной и дальней комнаты.

– Вернулся. – парень скинул плащ и облегченно расправил крылья. – Нас считают чудовищами. – потянулся и упер руки в бока.

– Так и есть. – из тени вышел человек в черном. – Хотя ты на чудовище не слишком похож. Эйден, кто-то должен это делать.

– Я знаю. – Эйден пожал плечами и опустился в черное кресло. – Это моя работа, мой долг и прочее… – он не смог договорить, потому что был перебит.

– Это твоя жизнь. – парень похлопал Эйдена по плечу.

– Я являюсь смертью. – резко поднялся на ноги. – Я понятия не имею что такое жизнь.

– Ты много раз за ней наблюдал.

– Наблюдать не значит жить, а я хочу это почувствовать. – Эйден начал измерять комнату большими шагами. – Хочу почувствовать жизнь, а не смерть. На смерть я уже насмотрелся и с меня достаточно. – он резко замолчал. – Работа. – взял плащ и вспорхнув испарился в ночи.

Больница. Чаще всего именно здесь я и бываю. Белоснежная, светлая палата, огромное количество мигающих приборов, солнечный свет, пробивающийся сквозь тяжелые занавески и девочка. Стоп. Девочка? Резко подскочил к кровати и начал вглядываться в черты детского лица. Девочке на вид около 12, вся жизнь ещё впереди. Самое страшное, это забирать детей, таких хрупких и наивных, но обычно именно они самые бесстрашные и не задают много вопросов. Бледная кожа, короткие черные волосы, перебинтованная грудь и пятно крови, проступающее сквозь бинт. Судя по приборам, она сейчас в коме и у неё есть возможность бороться за свою жизнь, за свою душу, но раз я здесь, значит, она не хочет этого делать.

– Так вот вы какие? – писклявый голос и я снимаю свой капюшон. – А ты красивый. – мне такого ещё не говорили, но думаю эти слова означают что-то хорошее. – Я знаю, почему ты пришел за мной – я молча опустился на её кровать. – Я умру да? – в детских глазах появились слезы. Я не смог ничего сказать и поэтому просто кивнул. – Папа останется совсем один? – я снова кивнул.

– Если бы я мог все исправить, я бы это сделал, но я не могу. – замолчал. – Извини, это моя работа. Моя работа облегчить твои страдания, моя работа забрать тебя. – девочка начала всхлипывать. – Он справится. Твой отец справится. – я не стану говорить ей о том, что видел и его смерть, это было бы жестоко. – Верь мне. – слегка улыбнулся. Пожалуй, Ангелы это те, кому верить действительно нельзя.

– Почему твои глаза красные?

– Потому что моё имя символизирует огонь. – пожал плечами. – Я Эйден. – только что я совершил то, чего делать не имел никакого права: я не имею права называть свое имя и тем более говорить то, что оно означает. Ещё я не имею права показывать крылья, но это я делаю постоянно, для того, чтобы отвлечь людей и прекратить их страхи. С крыльями мы не так ужасны. – А ты Мари? – широко улыбнулся, прочитав надпись на карточке, которая висит на стене у двери, да, я вижу на расстоянии. Девочка кивнула и невольно улыбнулась. Люблю людей, которые улыбаются, зная, что скоро все закончится. – Я могу для тебя что-нибудь сделать? – потер переносицу.

– Расскажи о том, где ты бываешь? – она приняла сидячее положение, точнее не она, а её образ, потому что её физическое тело приковано к кровати. – У тебя есть твое любимое место? – она спустила с кровати ноги и начала ими болтать. – Вот у меня это была крыша, а у тебя?

– У меня нет такого места. – эта девочка заставляет меня улыбаться. – Большую часть своего времени я провожу в больницах у кроватей…. – запнулся, а она опустила голову.

– Тебе нужно любимое место.

– Тебе пора. – я поднялся на ноги и расправил свои крылья на которых держится груз миллионов душ, душ которые я отнял.

–Ты можешь позаботиться о моем папе? – глаза полные надежды. Я киваю в очередной раз, киваю, зная, что через пару недель вернусь и за ним, вернусь в эту палату, сяду на край этой же кровати и скажу тоже – самое, что говорю остальным. Однако не думаю, что он спросит причину, по которой я его забираю, ведь уйдет по собственному желанию. – Пока Эйден.

– Пока Мари. – я коснулся её руки и приборы тут же жалобно запищали. В палату набились врачи, пытаясь вернуть её к жизни, но я то знаю, что у них ничего не выйдет.

– Время смерти 17 : 00. – произнес вслух и исчез в облаке дыма. Сейчас я не лечу обратно, я должен кое-что исправить, я должен совершить правосудие.

– Добрый вечер. – резко опустился перед полупьяным мужчиной. Нам запрещено появляться перед живыми и мне здорово за это влетит, но я всегда был своенравным.

– Ты кто? – пьяные глаза бегали из угла в угол в поисках здравого смысла, но его нет. Я молча расправил свои крылья и выдавил ухмылку, приподнимая одну бровь, однако капюшона снимать не стал.

– Мари. – выпалил сжимая кулаки. – Так звали девочку, которая умерла несколько секунд назад. – кажется он не понимает о чем я говорю. – 12 лет, короткие темные волосы. Ты проткнул её ножом в этом самом переулке. – начал осматриваться по сторонам. – Теперь я пришел за тобой. – подошел к нему почти в плотную. – Скажи, что ты чувствуешь, смотря в лицо смерти? – он, кажется, до сих пор не понимает, что происходит. Люди такие слабые существа, чуть что, и сразу хватаются за наркотики, бутылку, таблетки, лезвия, летят с крыш домов и прыгают под машины, а нужно всего – то оставаться сильными.

– Почему я? – его голос сковал страх.

– Потому что ты подонок. – коснулся его рукой и тут же оказался прижатым к стене в собственном доме. Сквозь меня разрядом тока прошли тысячи погубленных душ и я готов сжаться в маленький комок, чтобы этого не чувствовать, но не способен на это. Обычно, за то, что я расправил крылья, чувство боли тысячи душ длиться около часа, но учитывая то, что я сегодня наделал, я буду чувствовать ужасную боль. Представьте десятки, сотни, тысячи и миллионы душ, боль которых ты пропускаешь через себя. Сначала пропущенная через тебя боль, затем регенерация, полное отсутствие сознания, превращение в робота, отсутствие желания, желания почувствовать жизнь стремительно текущую среди людей и так бесконечно, потому что я бессмертен.

– Снова. – темная фигура моего наставника. – Ослушался. – длинные когти изо всей силы воткнулись в мое плечо и я вскрикнул. Пусть я бессмертен, но физическую боль чувствую в полной мере. – Служение мне. – рычание в мое ухо. – Вот что должно быть на первом месте. – он слегка прищурился и немного помолчав взял в руки мое перо.

– Аааа! – закричал, когда он начал его вытаскивать.

– Боль это ничто. – он продолжал тянуть, а я продолжал кричать постепенно теряя свои силы. – Подчинение – это все. – выбросил окровавленное перо и отошел. – Люди. – начал широко улыбаться. – Слабые и беспомощные, даже не понимают, что мы делаем для них великое дело, мы избавляем их от боли, а ты каждый раз пропускаешь её через себя, потому что не умеешь слушать, не умеешь подчиняться. – снова подошел ко мне. – Ты всего лишь машина, робот, которого можно исправить. – в глазах уже все помутнело и вместо красных, они стали ярко голубыми. Не знаю причины, по которой их цвет меняется и меняется ли он у других, когда они испытывают адские боли. Хотя, мне кажется, их испытываю только я, потому что никто больше не совершает ошибок. Очередной глоток боли и я уже не ангел смерти, а обмякшая тушка с крыльями. Чувствую всю боль людей и понимаю, что никогда не захотел бы стать человеком. Многие из них такие сильные, что перед ними расступаются целые океаны, однако, эти люди подавляют большинство. Сильные чаще всего одни, потому что не могут позволить, чтобы рядом с ними находился кто-то слабый.

– Эйден, ты как? – ко мне подскочил Маркус и попытался отцепить от стены, но у него ничего не получилось. – В этот раз хуже? – я молча сплюнул на пол черную кровь и поднял на него глаза. – У тебя разве не красные? – он удивленно отошел на пару шагов назад.

– Подчинение. – произнес на выдохе и опустил голову. – Я должен подчиняться.

– Промыли. – Маркус резко дернул меня на себя и мы с грохотом рухнули на пол. Я по не многу начал восстанавливаться, однако теперь ничего не помнил. За что я здесь и почему у меня не хватает пера? Рана на плече начала затягиваться, а перо отрастало заново, позволяя почувствовать острую боль. Когда мои крылья только начинали расти, я сходил сума от боли, которую не мог терпеть, сейчас я к ней привык и чувствую немного меньше.

– Какие люди! – крики из распахнувшихся дверей. – Сто лет не виделись! – в комнату вошел Айрус с широкой и надменной улыбкой.

– Первые 50 я это праздновал. – он ничего не успел мне ответить, потому то я вспорхнул и пулей ринулся вниз рассекая крыльями воздух. Знаете, когда я лечу слишком быстро, то крылья начинают воспламеняться, как феникс. Феникс, люблю этих птиц, когда их срок подходит к концу, они сгорают и на следующий день рождается новая птица, всегда новая и всегда единственная. – Зачем тебе это? – опустился у кровати девушки. На столе огромная куча таблеток и записка, я не стал её читать, это личное и не мое дело. – Ты меня слышишь? – опустился на край её кровати.