Читать книгу Игра в Оно - Анастасия Завитушка - Страница 1

– Я же тебе сказала никуда не убегать! – разъярено бросила Ника своей пятилетней неугомонной младшей сестре. Маша, та самая неугомонная младшая сестра, надула щёки, предварительно показав Нике язык, скрестила маленькие ручки на груди (несмотря на то что в одной руке крепко сжимала любимую уже повидавшую виды куклу барби) и стала похожа на обиженного краснощёкого гнома. – А то больше не возьму тебя с собой гулять! – для пущей убедительности всё-таки пригрозила Ника.

– Да, а если не будешь слушаться старшую сестру, то тебя утащит злой клоун прямо в ту большую чёрную трубу, – на выручку Нике подоспела верная подруга Светик.

Маленькая темноволосая девчушка посмотрела на водосбрасывающий коллектор, внутри которого мог пройтись и слон. В больших голубых глазах отразился первобытный страх, и девочка боязливо отошла подальше, прижав куклу с запутанными волосами к груди.

Огромная труба диаметром метра три действительно была жуткой и внушала ужас, к тому же источала нестерпимую зловонию. Даже сами девочки ненадолго застыли, глядя в это непроглядное чёрное око из какого-то другого потустороннего мира, прям как из Кинговских историй. Ника даже не заметила, как сестра спряталась у неё за спиной.

Так уж вышло, что девочки жили рядом с этим местом. Здесь вам и речка, в которую собственно говоря и сбрасываются все зловонные отходы от городской бани, здесь вам и мост на другую сторону города, а ещё железобетонный водосбрасывающий коллектор. И всё это рядом с домом. Красота!

Поэтому местные дети уже с детских лет осваивают близ прилегающую территорию и практически не боятся никаких труб, идущих из-под земли, а находят для этого интересные затейливые игры.

Ника и не заметила, как дотронулась до своего кулона на груди в форме капельки. Такой же был и у Светика. Пурпурные кулоны из янтаря они купили в одной лавке всяких всячин и подарили другу дружке в знак дружбы ещё год назад.

Сегодня девочки играли в игру, которую сами и придумали, насмотревшись фильмов про «Оно», где под славным городком Дерри жил злой клоун по имени Пеннивайз. Ну вы наверняка знаете эту историю.

Девочки переглянулись. Из-за, вечно убегающей то в кусты то под мост, Маши, их интересная игра чуть было не расстроилась, но былой задор быстро вернулся.

– Давай, как будто ты увидела там Джорджи, – предложила Светик с горящим взором.

В прошлом году они точно так же играли в Гарри Поттера. Ника играла за Гарри, потому что он был ближе всего ей по духу, а Светик Гермиону. И между ними была любовь, а не дружба. Правда коллектор в этом никакого участия не принимал.

– Почему я? – замешкавшись спросила Ника, интуитивно нащупав плечи сестры за спиной. Как и свойственно всем детям, Маша слишком быстро отошла от пережитого напущенного страха, выпуталась из рук сестры и отошла в сторонку, чтобы вновь увлечённо заняться игрой со своей любимой куклой, имя которой Каролина. Правда из уст пятилетней девочки звучало оно как Калолина. Почему-то именно сейчас Ника подумала о маме, что будет если она узнает, чем они занимаются, пока она работает? Мама строго-настрого запрещает играть под мостом. Особенно если Ника берёт с собой Машу.

– Ты же играешь за Билла. Забыла? – великодушно напомнила Светик, пожав плечами. Ей же вновь досталась женская роль Беверли Марш. И под стать своему персонажу Светик тоже была рыжей коротко стриженой пацанкой.

– Ну, окей, – протянула Ника.

– Что с тобой? – Светик моментально вошла в образ Беверли.

– Я, кажется, что-то увидел, – промолвила Ника, состроив серьёзное лицо и устремив взгляд в чёрную дыру коллектора, куда не попадал солнечный свет никогда, – Джорджи! – негромко позвала Ника и двинулась к коллектору. Кстати в их версии Билл Денбро совсем не заикался.

– Билл, я с тобой, – уверенно сообщила Светик, двинувшись следом.

– Нет, лучше останься, – Ника выставила руку, преграждая подруге путь. По канону Билл был влюблён в Беверли, как и она в него, поэтому не мог позволить рисковать её жизнью. Нике же совсем не хотелось идти в этот злополучный коллектор, даже прекрасно зная, что внутри никого нет, а отходы сбрасывают лишь по ночам и им вовсе нечего боятся. Но эта темнота внутри лабиринта, уходящего на многие километры под городом, навевала если не ужас, то точно страх, пробирающий до костей.

Яркое Никино воображение действительно нарисовало в чёрном круге образ маленького испуганного мальчика в жёлтом дождевике. Пара чуть несмелых шагов и Никина нога ступила на сырую шершавую поверхность железобетонного круга, местами покрытого каким-то зелёным склизким налётом. Она тут же ощутила прохладу, несмотря на то, что снаружи температура равнялась двадцати семи градусам по Цельсию. Впереди её встречала в свои могильные объятия непроглядная темнота, такая что хоть глаз выколи, а ничего всё равно не разглядишь.

– Джорджи! – протянула Ника, убеждая себя, что бояться совершенно нечего. В этой темноте никого нет и никогда не было, ведь никто нормальный в здравом уме там не станет прятаться. И уж тем более никакого клоуна нет. Но тут её мозг предательски подкинул долю сомнения, а что если ненормальный, скажем? Что если какой-нибудь псих? Притаился и ждёт, пока сюда забредёт какая-нибудь полоумная девка со своей дурной подружкой? Ника сделала шаг и решила; хватит, для их игры этого вполне достаточно. Под ногами что-то омерзительно хлюпало, а где-то в глубине коллектора звонко капало. Только сейчас Ника осознала, она совершенно не дышит и позволила себе сделать неглубокий вдох. Лёгкие наполнил зловонный запах сточных вод городской бани (местные из-за этого прозвали мост «вонючкой»). И здесь в коллекторе он ощущался в стократ сильнее чем под мостом или около, хотя и там порой проходить, дыша полной грудью, было не всегда возможным.

– Ну что? Видно что-нибудь? – послышался голос Светика за спиной. Ника обернулась, испытав острое желание наорать на подругу, ты что ненормальная? Что здесь вообще можно увидеть? Но вместо этого спокойно ответила, что ничего не видит. И только Ника уже собралась выходить, как что-то почувствовала… Она вновь устремила взгляд в темноту, готовая в любой момент дать дёру, схватив свою пятилетнюю сестру подмышку. Совсем рядом раздался звук, и Ника рванула прочь. А Светик отчего-то залилась громким заливистым смехом. Ничего не понимающая Ника устремила на неё озадаченный взгляд.

– Чего ты ржёшь? Там кто-то есть! – возмутилась Ника, поражённая реакцией своей безбашенной подруги.

– Ну да там действительно кто-то есть, – всё ещё покатываясь со смеху вымолвила Светик, – Птичка, смотри.

И в доказательство её слов из коллектора выпорхнул воробей, случайно залетевший не туда. Но легче от этого Ники почему-то не стало.

– Всё, давай потом доиграем, – сказала Ника, почувствовав себя опустошённой. Сердце её всё ещё бешено колотилось от испуга. – Маша, пошли домой, – сказала она, оборачиваясь в ту сторону, где должна находиться сестра и играть с куклой. – А где Маша?

Светик перестала смеяться и начала озираться по сторонам.

– Маша! Выходи! Мы уходим домой! – Ника стремительно направилась в сторону моста. Опять поди ушла искать домик для Каролины. Но и там её не оказалось.

– Маша! – вот теперь Ника испытала ужас, настоящий, который парализует, сдавливает грудную клетку и заставляет волосы на голове седеть. – Где она?! Где Маша?!

– Я… я не знаю, – растерянно развела руками Светик.

Ника пробежала по траве в одну сторону, потом в другую. Девочки поочерёдно выкрикивали её имя.

– О, Господи! – у Ники подогнулись колени, когда на глаза попалась страшная находка, кукла барби со спутанными волосами валялась в траве без хозяйки, что совершенно не могло произойти. Маша никогда не бросала свою любимую куклу. Она даже спала с ней и мылась. Даже когда мама наказывала и ставила в угол, кукла всегда была при ней. И теперь Каролина валяется в траве, а Маши рядом нет, значит произошло что-то страшное. То чего их мама боялась больше всего. Ника наклонилась, словно, не веря своим глазам и подняла барби с земли. Светик подбежала к подруге и тоже увидела куклу.

– Маш! Выходи, пожалуйста! Я не буду ругать тебя честное слово! – Глаза Ники наполнились слезами, ей срочно захотелось отмотать время обратно хотя бы на пять минут, когда её сестра была здесь, что-то балякала на своём языке, который понимала лишь её чёртова кукла. Но Маша не выходила. Понимая, что случилось что-то страшное, Ника бросилась к воде, не мешкая ни мгновения забежала в реку, добравшись примерно до середины, где вода достигала по пояс, принялась смотреть дно. Боясь увидеть там сестру, утонувшую, мёртвую, захлебнувшейся мутной водой. Ника шла по течению разглядывая дно. А что если её уже унесло? И надо искать намного дальше? Течение-то здесь приличное. О, Господи! Только не это!

– Ника!

– Что? – она уже вовсю ревела, слёзы застилали глаза пеленой. И зачем они вообще затеяли эту дебильную игру? И теперь её младшая сестра тоже исчезла, прямо как Джорджи… От этой мысли ей стало совсем дурно. Она увидела Светика из-за всех сил махающую рукой и подзывающую к себе. Неужели она нашла Машу? Ну конечно, по-другому и быть не может. Мы ведь не в фильме ужасов живём, верно? Теперь всё будет хорошо. Только отчего-то радости в Светином лице отнюдь не наблюдалось.

Ника выбралась из воды мокрая по пояс и, хлюпая носом, подошла к подруге.

– Прислушайся, – произнесла Светик и Ника прислушалась, хотя из-за холодной воды зуб на зуб не попадал. Как только до Никиных ушей долетело приглушённое еле уловимое пение, очень тихое и далёкое, но не узнать которое было невозможно.

– Маша? – дрожащим голосом произнесла Ника, не до конца понимая, что происходит. Она всё ещё продолжала держать в руке куклу, только теперь мокрую и грязную в волосах которой запутались водоросли и мелкие веточки.

Девочки уставились на коллектор, без сомнения именно оттуда доносилось пение.

– Маша, что ты там делаешь? Выходи быстро! – на этот раз вышло как-то не особо убедительно. Но делать было нечего. И Ника двинулась прямиком в жерло коллектора. Светик посеменила следом, сообразив зажечь в своём телефоне фонарик. Пусть и бледный лучик, был способен осветить лишь метра два впереди, но это всё же лучше, чем совсем ничего. Про свой телефон Ника и вовсе позабыла, она даже не подумала, что тот в заднем кармане скорее всего промок насквозь и теперь требовал срочной просушки. Но всё это отходило на второй план, главное сейчас это найти Машу.

– Маша, иди ко мне. Мы идём домой. Скоро мама с работы вернётся.

Вместо того чтобы хоть что-то ответить и вернуться к сестре, Маша продолжала петь где-то там впереди, внутри этой темноты. Это была её любимая колыбельная.

Спят усталые игрушки, Книжки спят. Одеяла и подушки ждут ребят.

Пела она, как и свойственно всем детям, медленнее, чем положено. Ещё это леденящее душу эхо.

– Машенька, возвращайся, пожалуйста, – взмолилась Ника. Они прошли уже метров пять. Теперь позади них, как и впереди была темнота. Теперь они были уязвимы со всех сторон. Они всё шли, а голос сестры так и не приближался, казалось наоборот, всё больше отдалялся, словно она и не думала возвращаться. Что это она затеяла?

– Маша!

Шесть метров. Десять. Светлый круг остался далеко позади. Теперь казалось, что круг этот не настоящий, нарисованный и вообще по ту сторону ничего нет. Словно они всегда были в этом коллекторе, и только здесь они могут сосуществовать.

Впереди мелькнула фигура. Точнее фигурка, росточком не более метра. Пение не прекратилось, теперь казалось оно раздавалось отовсюду.

– Маша, возвращайся и я разрешу тебе играть в своём телефоне сколько захочешь и когда захочешь, – снова всхлипнув, пообещала Ника очертанию детской фигурки в светлом платьице.

Даже сказка спать ложится, чтобы ночью нам присниться. Глазки закрывай баю, бай.

– Ника! Ника! Ника!

Девочки разом обернулись на звонкий зов. Маша стояла у самого выхода коллектора, сложив руки рупором у рта и голося во всю мощь своих лёгких.

– Ну слава Богу, – выдохнула Светик, – Я думала с ума сойду здесь, – она двинулась в обратную сторону. А Ника непонимающе уставилась в темноту. Там по-прежнему был силуэт её младшей сестры. Или очень похожей девочки. Правда пение прекратилось. Ника двинулась следом за подругой. Но её по-прежнему не покидало чувство будто там кто-то остался, в этой холодной непроглядной темноте.

Наконец-то они выбежали из сырого коллектора и всё стало на свои места. Здесь реальный мир, здесь всё реально, а там, где темнота, их уже не должно волновать, что именно там обитает.

– Как ты меня напугала! Зачем ты пошла туда?! – Ника схватила сестру за плечи и сразу крепко прижала к себе, словно испугавшись, что та может вновь исчезнуть.

– Я никуда не ходила. Это вы ушли. – Негодуя возразил ребёнок.

– Тогда где ты была?

– Здесь.

Ника посмотрела в глаза сестре, похоже та действительно говорила правду, а если и лгала – плевать, главное, что она жива и невредима. Ника выдохнула и вновь прижала хрупкое тельце.

– Всё. Пойдёмте домой, – попросила Светик. И они ушли оттуда. Ника мысленно пообещала себе больше никогда не ходить туда, ни к коллектору, ни под мост.

Конечно кратковременное исчезновение сестры потрясло Нику до такой степени, что она весь вечер проходила в молчаливой задумчивости. Её ещё долгое время не покидало ощущение, что она действительно видела в темноте коллектора кого-то. Там действительно кто-то был.