Оглавление
Анатолий Андреев. Лишний Пушкин
Предисловие
1. Культурный архетип лишнего человека (роман в стихах А.С. Пушкина «Евгений Онегин»)
2. «Женское» как структура персонажа в литературе (на материале романа в стихах А.С. Пушкина «Евгений Онегин»)
3. Читатель как литературоведческая категория (на материале романа в стихах А.С. Пушкина «Евгений Онегин»)
4. Шутливый дискурс как художественно-эстетический феномен (на материале романа в стихах «Евгений Онегин»)
1
2
3
4
5
6
5. Концепция судьбы в романе А.С. Пушкина «Евгений Онегин»
1
2
3
4
5
6. Философская структура художественного текста
1
2
7. Восприятие текста как взаимодействие ценностных парадигм (о том, как пророк Достоевский интерпретировал пророка Пушкина)
8. Недоброжелательность Пиковой Дамы
1
2
3
9. «Маленькие трагедии» А.С. Пушкина: Маленькие трагедии
1
2
3
10. Умные чувства. Поэзия А. Пушкина и А. Рембо: опыт сопоставления
1
2
11. Закон красоты, или Диалектика гения и злодейства
Отрывок из книги
Человек – велик.
Человек – комичен.
.....
И тем не менее мы, в свою очередь, попытаемся рассмотреть «Онегина» в таком ракурсе, который даёт возможность обнаружить «зерно» целостного произведения, ту «программу программ», которая определила духовный состав и поэтическую структуру (в широком смысле – форму) романа в стихах, и, далее, заложила потенциал эффективного воздействия на все стороны и уровни личного и общественного сознания.
Пушкин счёл необходимым предпослать роману эпиграф, в котором заинтересованный читатель мог бы отыскать много любопытного: «Проникнутый тщеславием, он обладал ещё той особенной гордостью, которая побуждает признаваться с одинаковым равнодушием как в своих добрых, так и дурных поступках, – следствие чувства превосходства, быть может мнимого. Из частного письма (франц.)». [9] Во-первых, он написан по-французски – на языке страны, славящейся своей рациональной культурой и высоко чтущей ее. Во-вторых, прозаический отрывок пронизан аналитизмом, направленным на выявление неоднозначного характера соотношений разных, даже противоположных качеств и свойств личности: тщеславие в сочетании с особого рода гордостью (следствие чувства превосходства, быть может мнимого), порождающей равнодушие в оценке своих как добрых, так и дурных поступков. Перед нами образец того, что можно назвать вмешательством ума в дела сердечные, или, как выразится чуть ниже романист, «ума холодные наблюдения». Иначе говоря, смысловой подтекст основан на разведении функций «ума» и «души». В-третьих, важно, чтобы сочинённый эпиграф был якобы извлечением из частного письма, что свидетельствует об исключительном внимании автора к частной, личностно ориентированной жизни (своеобразному культу личности), единственно достойной просвещённого интереса читателей. В-четвёртых, отметим духовную доминанту анонимно разбираемой анонимной личности (но по закону художественного сцепления ситуаций, эпизодов и фрагментов переносимой на героя одноимённого романа): чувство превосходства. Выделенность, суверенность личности – вновь на первом плане. В-пятых, проникновение подобных характеристик в частную переписку – свидетельство укорененности обозначенного типа личности в жизни, распространенности его и невымышленности. В-шестых, предпослание французского текста русскому роману наводит на целый ряд «сопоставительных» ассоциаций, среди которых выделим погружение «Онегина» в общеевропейский культурный контекст, связывающий главного героя частными, глубинными нитями с духовных климатом эпохи (эти ассоциации будут поддержаны и развиты в романе: вспомним, например, круг чтения, формировавший духовный кругозор Онегина, Татьяны, Ленского).
.....
