Читать книгу Морана и сердце Нави - Анатолий Климешов - Страница 1

Воздух здесь пахнет так, будтокто-то попытался поджечь ржавчину и передумал только тогда, когда стало поздно.Жжёный озон, масляная гарь, вековая пыль — всё это липнет к коже, к лёгким, кмыслям. Нижние уровни Аэтриума пахнут именно так. Постоянно. Упрямо. Безизвинений.

Маховик фильтрационной решёткиупивается собственным упрямством. Я тяну, он сопротивляется. Прекрасно. Фильтрведёт себя, как весь Аэтриум: ломается не тогда, когда нужно, и гудит, будтоотрабатывает личную ненависть ко мне.

Город над нами сияет, как витрина.Мы снизу — как грязь под стеклом. Ирония ясна даже тени. Если бы тень умеласмеяться.

Фильтр рычит — вибрация проходитчерез ладони, поднимается по рукам, будто башня хочет напомнить: я живая, и тыздесь — гость случайный.Ну и отлично. Я тоже живая. До поры.

И вдруг — звук ломается.Не меняется, не дрожит — именно ломается, будто кто-то выдернул опору у самойреальности.

Визг рвёт воздух, а за ним —вспышка. Слепящее голубое пламя разрывает темноту верхних конструкций.

Ну прекрасно. Конечно. Микровзрыв.Потому что день был слишком спокойным.

Сгусток Живы выстреливает вниз.Бешеный. Яркий. Красивый — как всё смертельно опасное. И, разумеется, летитпрямо в меня.

Даже выругаться не успеваю. Толькорезко вдохнуть.

Последний?

Время сжимается.Я закрываю глаза.

Жду боли.Жду огня.Жду, что мир станет осколками.

Но приходит — тишина.Такая густая, что будто кто-то вынул звук из мира, как батарею из старогофонаря.

Я открываю глаза.

Сгустка нет. Света нет.Тишина вибрирует вокруг — осторожная, непонимающая, как я.

Моя тень лежит подо мной — слишкомплотная, слишком тёмная. Кажется, она могла бы оторваться и уйти своей дорогой.

Нормально. Всё в порядке, Морана.Чудесный день.

— Само стабилизировалось… — кто-топроизносит дрожащим голосом.

Да. Конечно.У меня всё само. Особенно катастрофы.

Громкоговоритель оживает мерзкимтреском:

— Морана. На проходную. С вещами.

Прекрасно. Вот и ответ. «С вещами»— формулировка, после которой люди либо исчезают, либо возвращаются другими.Если возвращаются.

Я вытираю ладони, которые всё ещёдрожат, и иду через коридоры нижнего уровня к жилому сектору. Там меня ждётЛель.

Он метается по комнате, как будтопространство больше, чем в реальности. Лицо бледное. В глазах — тревога,которая цепляется за меня, как его руки.

— Морана, пожалуйста… не иди! — онхватает меня за запястья, не силой — страхом. — Скажи, что это ошибка. Просто…скажи что-нибудь.

Хочу. Правда.Но Явь не делает таких ошибок. Не для нас.

— Это из-за отца? — шепчет он. —Они опять говорят… «Велес»…

Конечно из-за отца.Имя, которое навешивает на меня чужие грехи. Чужую войну. Чужую судьбу.

Я киваю.

Он всхлипывает. Тихо. Осторожно.Как будто боится сломать воздух между нами.

Я собираю сумку. Несколько вещей —рубаха, старая книга, фляга.И камень.

Ледяной. Всегда ледяной.Подарок отца, который стал тяжелее, чем должен быть предмет такого размера.

Лель снова хватается за моёзапястье.

— Не уходи… пожалуйста… — голоссрывается. — Я переживаю за тебя.

Сердце делает больный, лишний удар.

— Мне нужно, — шепчу я. — Прости.

Он закрывает лицо руками.

Я поворачиваюсь. Потому что если неуйду сейчас — не уйду вообще.

На проходной стоят двое офицеровПрави. Лица — как у статуй. Холодные. Лишённые права на эмоции.

Один протягивает мне планшет.

— Отрок Морана. Призыв по протоколу«Наследственный долг». Подпись. Доступ — немедленный.

Голографический штамп вспыхиваетсиним:

НЕ ПОДЛЕЖИТ ОБЖАЛОВАНИЮ.

Чудесно. Люблю, когда честно.

Сзади — дыхание Леля. Он стоит награнице проходной, будто невидимый барьер держит его там.

— Вернись… — шепчет он. —Пожалуйста. Вернись…

Я смотрю ему в глаза. И это —единственный ответ, который могу дать.Он понимает.

Чёрный транспорт ждёт. Гладкий.Тихий.Опасно тихий.

Я делаю последний вдох нижнегоуровня. Пыльный. Горький. Настоящий.

Шагаю внутрь.

Дверь закрывается. Сталь отрезаетменя от прежней жизни, как нож отрезает нить.

Когда транспорт поднимает насвверх, что-то внутри меня ломается — без треска, без крика.

Тихо.

Отец начал войну, которую никто нехотел.Теперь эта война приходит за мной.

А я даже фильтр сегодня не успелапочинить.