Оглавление
Андре Моруа. Литературные портреты: Искусство предвидеть будущее
Часть I. От Жида до Сартра
Вступительная заметка
Андре Жид
Шарль дю Бос
Шарль Пеги
Ромен Роллан
Жан Жироду
Жан Кокто
Роже Мартен дю Гар
Жан Ануй
Симона де Бовуар
Жан Поль Сартр
Часть II
Вступительная заметка
I. От Арагона до Монтерлана
Луи Арагон. «Гибель всерьез»
Валери Ларбо,[340] или Чувственный эрудит
Жан Прево,[356] или Атлет духа
Жюль Руа,[364] или Утраченные иллюзии
Тень Валери беседует с нами вновь
Робер Кемп[375] Дорогая тень
Роже Мартен дю Гар, или Прямодушие
Виктор Сегален,[393] или Стела победителю
Шарль дю Бос. Последние дневники (1934–1939)
Клод Руа[414] Дневник путешествий
Монтерлан,[422] или Мудрость и непринужденность
II. От Шекспира до Черчилля
Речь, произнесенная в Сорбонне 23 апреля 1964 года по случаю четырехсотлетия со дня рождения Шекспира
Посмертная жизнь Джонатана Свифта
Лоренс Стерн, или Сентиментальный путешественник
Генри Джеймс. Новеллы
Хорхе Луис Борхес. Лабиринты
Олдос Хаксли. Литература и наука
Ромен Роллан и Тагор
Бальзак и Толстой
Уинстон Черчилль. Герой и пациент
III. От Монтеня до Франса
Монтень
«Плутарх» Амио[499]
«Наполеон» Бенвиля[514]
Ламенне[533] Выступление в Сен-Мало, посвященное столетию со дня смерти
Эжен Сю
Луи Рейбо[569] Жером Патюро в поисках профессии
Жюль Мишле. Юношеские сочинения
«Дневник» Эмиля Оливье[589]
Поль Верлен. Калибан, который был Ариэлем
Барбе д’Оревильи,[608] или Героический призрак
Анатоль Франс, или Юмор и чувство меры
IV. От Спинозы до Алена
В стиле… Спинозы
Так сказал бы Барух
В стиле… Корнеля. Пятый акт «Сида»
Искусство предвидеть будущее
Жером Каркопино[650] Портреты завоевателей
Геродот. Рождение истории
Сейфы и сердца
Эта гнилая картошка, или Гибельные последствия принципов
Политическая мысль Алена
Отрывок из книги
В предыдущем томе, «От Пруста до Камю», я собрал эссе о некоторых современных писателях. Многие читатели выразили желание, чтобы я продолжил этот ряд, явно неполный. И вот новый блок. Он далек от того, чтобы исчерпать список тех, о ком стоило бы говорить. Толстой каждый вечер, ставя в своем дневнике дату следующего дня, писал: «Е… б… ж… (Если буду жив…)». Третий том позволит мне, возможно, хотя бы частично, заполнить неизбежный пробел в таком начинании. Если буду жив…
Андре Жид, родившийся в 1869 году, принадлежит к знаменательному поколению Клоделя, Валери, Пруста, Алена. Он единственный из них был удостоен Нобелевской премии. Его трудная пуританская юность, прошедшая в борьбе со своими инстинктами, его бунты и нонконформизм, его пристрастие к коммунизму (сменившееся скорым отрешением от него) привели к блистательной старости, подобной старости Гёте. Он не только стал кумиром, но и сохранил дружеские привязанности своей юности, и вызвал интерес у новых поколений. Он не нес им никаких доктрин, никаких новых идей, потому что любую доктрину рассматривал только как защиту своей чувственности. Но может быть, в этом и состояла философия или, скорее, какая-то неведомая методика, которая не знала иной реальности, кроме полной искренности желания. Воспитанный в строжайшей дисциплине, он потряс и порвал ее путы, но при этом «возвел идею принуждения», столь необходимую его натуре, в своего рода артистический аскетизм. По стилю, как и по культуре, Жид был классиком. Он не обладал ни естественной свободой Монтеня, ни точностью мысли Валери, ни гениальностью Пруста, ни глубиной Алена. И однако, он привлекал бесконечной молодостью и горячностью. Трудно сказать, что будут читать из его произведений, но их автор оставит воспоминание об успехе тем более удивительном, что его юность, казалось, сулила только поражение…
.....
Именно в этом соти Жид впервые говорит о беспричинном поступке, совершенном бессмысленно. «Я взывал к человеку, указывая, что только животное способно на беспричинный поступок. А потом я понял, что все обстоит ровно наоборот – это животные не способны действовать беспричинно».
Мы закончили разговор о романтическом периоде Жида, но не коснулись пока иронического его периода и темы сложной натуры Жида.
.....
