Андре Моруа – известный французский писатель, член Французской академии, классик французской литературы XX века. Его творческое наследие обширно и многогранно – психологические романы, новеллы, путевые очерки, исторические и литературоведческие сочинения и др. Но прежде всего Моруа – признанный мастер романизированных биографий Дюма, Бальзака, Виктора Гюго и др. И потому обращение писателя к жанру литературного портрета – своего рода мини-биографии, небольшому очерку о ком-либо из коллег по цеху, не было случайным. Эта книга Моруа целиком посвящена английской литературе, специфике ее развития, результатом которого стало появление таких всемирно известных писателей, как Чарльз Диккенс, Оскар Уайльд, Редьярд Киплинг, Герберт Уэллс, Бернард Шоу. Моруа, который написал эти очерки в 1920-х – первой половине 1930-х годов, волновало и влияние английских авторов на всю европейскую литературу, и судьба творческого наследия ближайших современников – Литтона Стрейчи, Кэтрин Мэнсфилд, Дэвида Герберта Лоуренса, Олдоса Хаксли и др. Многие тексты печатаются на русском языке впервые.
В формате PDF A4 сохранён издательский дизайн.
Оглавление
Андре Моруа. Литературные портреты: Волшебники и маги
Английские этюды
Вступительная заметка[1]
Диккенс[2]
I. Жизнь и творчество
II. Жизнь и творчество (Продолжение)
III. Диккенс и искусство романа
IV. Философия Диккенса
Хронология
Мадам Дюдеффан и Хорас Уолпол[65]
От Рёскина до Уайльда[87]
Молодая английская литература[100]
Волшебники и логики
Вступительная заметка[125]
Редьярд Киплинг[126]
I. Жизнь и творчество
II. Героическая концепция жизни
III. Женщина в героическом обществе
IV. Художник в героическом обществе
V. Сочинитель мифов
VI. Искусство Киплинга
VII. Поэт Британской империи
VIII
Герберт Джордж Дэллс[203]
I. Формирование личности
II. Фантастическая утопия
III. Политическая и социальная утопия
IV. Доктрина Уэллса
V
Бернард Шоу[236]
I. Жизнь[239]
II. Идеи Шоу
III. Идеи Шоу
IV. Политика Шоу
V. Метафизика и утопия
VI. Искусство Бернарда Шоу
VII
Гилберт Кит Честертон[262]
I. Жизнь и творчество
II. Магия
III. Еретики[272]
IV. Ортодоксия
V
Джозеф Конрад[278]
I. Жизнь и творчество[280]
II. Певец моряков, а не певец моря
III. Стоический пессимизм
IV. Человеческие достоинства
V. Аристократ-реалист
VI. Творческая манера Конрада
VII
Литтон Стрейчи[286]
I. Произведения и стиль
II. Искусство или наука
III. Три качества историка
IV
Кэтрин Мэнсфилд[304]
I. Жизнь
II. Сюжеты
III. Безыскусный импрессионизм
IV. Женский мир
V. Мистицизм Кэтрин Мэнсфилд
Дэвид Герберт Лоуренс[324]
I. Жизнь и произведения
II. Человек социальный и человек реальный
III. Похвала сумеркам
IV. Чувственная жизнь
V. Безысходный конфликт и выход вне доктрины
VI
Олдос Хаксли[345]
I. Человек и творчество
II. Энциклопедист
III. Наука и поэзия
IV. Его юмор и искусство
V. Рассудок и чувство
VI. Боваризм Хаксли
VII. Концепция мира
VIII
Отрывок из книги
Эти «Этюды» представляют собой сборник лекций, прочитанных не по написанным текстам. Их недостатки характерны для импровизации, а также, возможно, связаны с волнением. Мне представляется, что попытка лишить их этой особенности была бы одновременно искусственной и ненужной.
Четыре лекции о Диккенсе были прочитаны в Лекционном обществе.
.....
При этом, безусловно, очень плохо, когда человек, не способный сочинять романы по определенным законам композиции, хочет этим заниматься, и именно поэтому, защищая Диккенса, я хотел бы выделить два периода в его творчестве. Если говорить о его дебюте, то я безоговорочно встаю на сторону писателя. Мне совершенно безразлично, что «Пиквик» был написан без всякого предварительного плана. «Пиквика» можно, безусловно, отнести к бегемотам, он существует, и это – все, что от него требуется. Личность и характер героя составляют единое целое. Но позже, когда Диккенсу захотелось выстраивать заумные интриги, все сразу испортилось. Дело в том, что Диккенс притязал на владение законами композиции; он выверял мельчайшие детали своих сюжетов; в результате они оказывались настолько механически выстроенными, что, как говорят, Эдгар По, следивший за романами Диккенса и понявший ход его мыслей, смог предсказать развязку одной из этих интриг сразу после выхода первого отрывка романа. Эта сложная и хитроумная машина, оттолкнувшись от случайной встречи и приведя в движение огромное количество персонажей, в конце концов доставляла нас к неизбежному счастливому финалу.
Сохранилось письмо Диккенса Форстеру по поводу композиции «Домби»; из него можно понять, с какой невероятной тщательностью писатель относился к подготовке всех возвращений персонажей, всех описаний чувств, как следил за взаимосвязью событий. Там, где хватило бы одной интриги, он придумывал десять. Каждая описана в мельчайших подробностях. Диккенс не мог полагаться на воображение читателей. Он считал, что все, даже самое очевидное, должно быть сказано. Сегодня мы приходим в ужас от подобной навязчивости, быть может, потому, что современный читатель привык больше читать и, как следствие, ему легче сотрудничать с писателем. Кстати, отметим любопытный факт: у Диккенса остался незаконченный роман – «Тайна Эдвина Друда», и по своей композиции эта книга превосходит все остальные. Многие англичане задавались вопросом, чем мог бы закончиться этот роман, но для современного французского читателя такой вопрос просто не стоит: для него это единственная завершенная книга Диккенса.
