Читать книгу Николь и Николь - Андрей Александрович Гращенков - Страница 1

Она живёт в каждой из вас…

Над Парижем был вечер.

Выйдя из здания аэропорта, Николь, небольшого роста, миловидная стюардесса лет тридцати, осмотрелась по сторонам. Когда рядом остановилось такси, она, немного помедлив, забралась внутрь и втащила за собой чемодан на колёсах. Повременив, она достала из глубины чемодана опрятного вида, плотный и увесистый бумажный пакет, который легко разместился бы в дамской сумочке, положила его на сиденье и задумчиво отвернулась к окну. Спустя какое-то время такси остановилось у многоквартирного дома, расположенного на улице, носившей имя одного из героев Французской революции. Николь с тревогой посмотрела на тёмные окна четвёртого этажа. Поднявшись, она, едва распахнув дверь, позвала в темноту:

– Кристиан…

Не дожидаясь ответа, она вошла; сделав несколько торопливых шагов, нащупала выключатель. В детской зажёгся свет. Очнувшись ото сна, на кровати уселся подросток. Его ещё детские черты лица с большой вероятностью говорили о том, что он не успел закрыть за собой двери начальной школы.

– Прости, что не дождался тебя, – сказал он, щуря глаза от света. – Я устал и решил лечь пораньше, – объяснил он.

Едва проснувшись, Мари, светловолосая девушка, настороженно потянула носом. В квартире отчётливо слышался запах сбежавшего молока. Накинув халат, Мари еле слышно прокралась в прихожую и прислушалась. Рядом, на кухне, послышалась чья-то не слишком осторожная возня. Обратив внимание на висящие на вешалке знакомые ей плащ и шляпу, хозяйка квартиры, недолго думая, переступила её порог.

– Дядя?.. – удивлённо пробормотала Мари при виде высокого, стройного мужчины с сединой в волосах, который, стоя спиной к ней, ворковал у плиты с закатанными рукавами рубашки и перекинутым через плечо полотенцем.

Это был ни кто иной как Жак Грожан, шеф парижского бюро Интерпола.

– Доброе утро, – спокойно сказал он, не поворачиваясь. – Надеюсь, ни этот ужасный запах разбудил тебя. Прости, если я тебя напугал.

На лице Мари мелькнула тень тревоги.

– Что-то случилось? – спросила она.

– Старому холостяку стало скучно, и он решил позавтракать со своей племянницей, – ответил Грожан. – Как в старые, добрые времена. Я не видел тебя уже больше двух недель. – Бросив через плечо короткий взгляд на девушку, Грожан заметил: – Похоже, ты мне не рада.

– Нет, что ты… – сдавленно возразила Мари.

– Знаю, это против правил, – сказал Грожан. – Но ты можешь не волноваться – о моём визите сюда никому не известно. – Помолчав, он с плохо скрываемым волнением продолжил: – Знаешь, я волнуюсь так, как будто это моё задание. Признаюсь, мне не по нутру задумка ФБР. Но что я могу поделать, если в рамках совместной операции подвергать серьёзной опасности приходится именно тебя.

Мари не знала, что сказать. Она молчала, кутаясь в халат.

– Но как ты вошёл? – спросила она, вспомнив, что так и не вручила дяде ключ от нового замка.

Грожан усмехнулся.

– Удивлена? – спросил он. – Не забывай, что я стал офицером полиции не сразу. Тогда, в послевоенные годы, когда мы начинали бок о бок с твоим отцом, Европа буквально утопала в преступности. И нам пришлось многому научиться, чтобы бороться с ней на равных. Это была хорошая школа… На самом деле, твой замок не очень-то и сопротивлялся. – Грожан повернул рукоятку на плите. – Какао готов. Направляясь к тебе, я вовремя подумал о том, что твой холодильник может оказаться пустым. И, как оказалось, не зря. – Повернувшись с кастрюлей в руках, Грожан сделал шаг к столу и поднял глаза на свою племянницу, которая молча наблюдала за ним. – Надеюсь, ты не против круассанов с клубникой?

На лице девушки появилась трогательная улыбка. Она опустила взгляд на стол, где на блюдце лежали круассаны. На мгновение её глаза стали глазами ребёнка, который смотрел на своё любимое лакомство. Она подняла глаза полные нежности на дядю. Наполнив чашки горячим напитком, мужчина поставил кастрюлю обратно на плиту. Но вместо того, чтобы сесть за стол, пристально оглядел девушку с ног до головы. Почувствовав себя неловко, Мари отвела глаза. Но Грожан не стал долго испытывать её своим взглядом. Неожиданно он потупил свой взор и медленно опустился на стул.

– Ты так похожа на свою мать, Мари… – с грустью в голосе проговорил он. – Жаль, что моя бедная сестра не видит тебя сейчас. – Помолчав, он вдруг устремил свой затуманенный взор вверх и добавил: – Впрочем, я могу ошибаться.

Мари подошла к столу, тихо присела на стул рядом и накрыла своей ладонью руку дяди.

– Я тоже часто думаю о ней, – призналась она. – Порой мне кажется, что она рядом.

Её слова вывели Грожана из оцепенения.

– Прости, мне не нужно было начинать этот разговор, – посетовал он и, наклонив голову, провёл рукой по своим волосам. – Сам не знаю, что на меня нашло. – Немного собравшись с мыслями, он снова заговорил: – У меня для тебя есть новости. Теперь, когда вся преступная цепочка по обе стороны океана раскрыта, операция вступает в свою завершающую стадию. Завтра ты вылетаешь в Лос-Анджелес, где поступаешь в ведение ребят из Бюро, которые и посвятят тебя в детали. Одновременно с арестом Ридлера возьмут Мартена.

Грожан положил на стол билет на утренний рейс и сделал глоток какао. Тут Мари, которая внимательно слушала каждое слово, изменилась в лице.

– А что будет с Вебер? – спросила она.

– Американская сторона дала обещание немедленно передать её нам после полного завершения операции.

Грожан продолжал смотреть на племянницу, словно пытался прочесть мысли в её голове. Умудрённый многолетним опытом полицейского он не мог ни уловить ту интонацию в голосе, с которой она задала свой вопрос.

– Почему тебя так беспокоит судьба этой девушки? – наконец спросил он обеспокоенно. – Ведь ты её совсем не знаешь.

Мари опустила глаза на стоящую перед ней чашку с какао, будто была в чём-то виновата.

– Это так заметно? – спросила она.

– Да, но в этом нет ничего ненормального, – мягко ответил Грожан. – Тебе её жаль, и всё, что с ней происходит, кажется несправедливым, верно? И мне не раз приходилось испытывать такие же чувства. Со временем ты научишься не поддаваться своим эмоциям и руководствоваться строгим анализом фактов. Жаль, что этому невозможно научить в академии. – Грожан посерьёзнел. – Тебе интересно знать, кто за всем этим стоит? Как выяснилось, этот Виктор Ридлер – довольно серьёзная фигура. По сравнению с этим человеком наш Мартен просто ангел, хоть и сумел наладить сеть распространения посредством городских такси. Ридлер хорошо известен полиции всего Западного побережья Соединённых Штатов как тонкий и расчётливый наркоделец со стажем. Его обвиняют во многих грехах, но в основном это махинации с наркотиками. Он является организатором международной преступной группы, которая на протяжении длительного времени занималась контрабандой и незаконным распространением наркотиков не только на территории Франции. Судя по имеющейся у ФБР информации этот человек напрямую связан с влиятельным колумбийским наркокартелем, который и снабжает его кокаином такого высокого качества. Хочешь спросить, почему человек, который скорее всего проведёт остаток своей жизни за решёткой, до сих пор на свободе? Ридлеру всё это время каким-то образом удавалось ходить по грани, постоянно ускользая от правосудия. Он, словно чувствует неладное и уходит от ареста, обходя расставленные ловушки. Ридлер опытен, скрытен и очень осторожен. И всё же на этот счёт у ФБР есть предположение, что в полиции у него имеется свой покровитель. Теперь ты понимаешь, почему ФБР решило разыграть всё до верного с его арестом и взять с поличным. А теперь о самом главном. Ридлер искушён и удачлив. Но принятые руководством операцией меры повышенной секретности беспрецедентны. Так что, если в дело не вмешается случай, и не возникнет ничего непредвиденного, то твоё участие в операции сведётся к роли статистки. Поэтому хочу тебя предупредить… – Грожан не договорил, увидев испытывающий взгляд племянницы. – Никакой самодеятельности! – продолжил он, смягчив тон и подобрев в лице.

– Обещаю, – сказала Мари, устало прикрыв свои глаза.

С тех пор, как дядя потерял всякую надежду переманить Мари из её родного участка под своё тёплое крылышко, ей уже не раз приходилось давать подобные обещания. Удовлетворённый услышанным мужчина вдруг спохватился и взглянул на часы, что были на его руке.

– Ну, мне пора на работу, – сказал он. – Не нужно меня провожать.

Встав из-за стола, он наклонился над девушкой, нежно поцеловал её в лоб и удалился, оставив наедине с её завтраком, к которому она так и не притронулась.

В Лос-Анджелесе был день. Вдали звал океан.

Николь с задумчивым видом стояла у окна своего гостиничного номера. В её распоряжении было несколько часов отдыха, полагающихся ей после долгого перелёта через Атлантику. Но она, войдя в дверь немногим более получаса назад, так и не сбросила с себя тесную форму. Спустившись откуда-то сверху, перед окном повисла площадка мойщика окон. Увидев Николь, человек за стеклом расплылся в нелепой улыбке и принялся старательно натирать его. Задёрнув штору, Николь посмотрела на часы на руке. Они показывали 15.00 местного времени. Николь подошла к кровати, на которой лежал её чемодан. Открыв его, она извлекла из-под аккуратно сложенной одежды тугой бумажный пакет и опустила его на дно сумочки, с которой обыкновенно выходила в город. Снова взглянув на часы, она подхватила её и, ненадолго задержавшись у зеркала, подошла к двери. Она повернула ручку, но дверь не поддалась. Николь ещё раз потянула дверь на себя, но безрезультатно. Дверь была заперта. Достав из кармана жакета ключ, Николь вставила его в замочную скважину. Но тот, кто запер дверь снаружи, оставил в ней свой. Николь прислушалась у самой двери. За ней было тихо. Она громко позвала: «Эй, кто-нибудь!» И постучала в дверь. Потом снова и сильнее. Но ничего. За дверью по-прежнему было тихо. Николь с отчаянием посмотрела на часы. Она вернулась к кровати и сняла трубку телефона на тумбочке возле. Но не успели её пальцы коснуться клавиш, как она отняла её от уха. Телефон не работал. Положив трубку обратно, Николь опустилась на кровать. Вспомнив о чём-то, она в очередной раз посмотрела на часы. Она нервничала. Вдруг, словно разжатая пружина, она решительно поднялась с кровати и твёрдым шагом направилась к окну. Подойдя, она отдёрнула штору. Платформа с рабочим всё ещё находилась на уровне её окна. Николь распахнула его, забралась на подоконник и, не раздумывая протиснувшись в ограждение, вылезла на платформу. Глянув вниз с высоты шестого этажа, она почувствовала, как у неё закружилась голова. Она вцепилась в поручни до белизны в пальцах.