Читать книгу Вирус - Андрей Александрович Нарыгин - Страница 1

1 глава. Время возвращаться домой

Старая дверь, скрипя, отворилась. Мужчина вышел на веранду и осмотрелся. Погода сегодня была пасмурная, шел легкий дождь. Низкие темные облака, казалось, слегка задевали верхушки елей. Поправив шляпу, он перевел свой взгляд на кресло-качалку расположенную в углу веранды. Когда он вспомнил вчерашний день, на мгновение его мрачное лицо тронула улыбка.

Вчера он сидел в этом кресле и, слегка покачиваясь, пил пиво. Теплые лучи солнца проникали сквозь прохудившуюся крышу и рисовали на его голом торсе замысловатые рисунки. Шум леса заглушал жалобный скрип кресла. На деревянном столике задребезжал мобильный телефон. Ленивыми движениями герой не сразу нащупал мобильник. Гудок не умолкал. На покрытом царапинами дисплее высветилось имя сестры.

– Да, Лена! – протирая глаза, ответил он.

– Антон! – всхлипывая, назвала она его имя, – Отец…, он, – после недолго молчания ее голос стал еле слышен, – умер…, – наконец, тихо выдавила она.

Обычно потеря самого близкого человека вызывает чувство горести, обиды, печали, утраты, но не у Антона. Прощание с отцом в свое время прошло не очень хорошо, вернее его вообще не было. Он был постоянно занят на работе, воспитанием двух детей в семье занималась мама. А когда Антону исполнилось шестнадцать лет, ее не стало, и это тяжелое бремя легло на плечи подростка. Антон старался быть примером для своей сестры. Все время наставлял ее и обучал всему, что знал сам, и берег от всего, что представляло, как он думал, для нее опасность. Пока он учился в университете, его сестра уже достигла совершеннолетия. После получения диплома Антон перебрался в столицу, но продолжал видеться с сестрой, когда представлялась возможность. Но только не в родном городе. Отец же после смерти жены перестал вообще появляться дома. Был постоянно в командировках, и присылал письма на электронный ящик, хотя их уже давно никто не читал.

После недолгого разговора Антон пообещал сестре приехать завтра.

Воспоминания о прошлом заняли весь день и всю ночь. Наступило утро. Антон, все еще пребывая в раздумьях, начал собираться в дорогу, пришло время вернуться домой. В маленький город под названием Добрино. Где прошло его не лучшее детство, где вопреки воле ему пришлось быть самостоятельным и принимать взрослые решения, где он нашел свою первую любовь, и по глупости потерял ее, место совершенных ошибок, место, куда он никогда не хотел возвращаться. На этих грустных мыслях, воспоминания вчерашнего дня отступили.

Антон поправил воротник плаща, накинул через плечо ремень своей избитой и поизносившейся черной сумки, и посмотрел вдоль тропинки. Она извилисто тянулась от забора его дома, и скрывалась под пеленой тумана в густой траве. Пройдя через небольшой лесок и поле из кустов малины, он вышел к федеральной трассе.

Погода стала чуть приветливее, облака стали постепенно расходиться, но дождь продолжал моросить. Недалеко располагалась автобусная остановка, раз в час к которой подходил рейсовый транспорт. На остановке внимание Антона привлек местный рыбак Гришка. Из его навящевых рассказов он выяснил, что тот сегодня наловил целое ведро карасей и одну здоровую щуку. Хотя в том самом ведре, которое упоминалось в его рассказе, плескалась маленькая щурогайка, Антон возражать не стал. В деревне Гришку всегда называли чудаковатым малым, но зато он знал каждую сплетню на районе, за что ценился у местных. Под эту увлекательную беседу время пролетело быстро, подошел автобус. Вскоре, доехав до города и сделав пересадку, Антон оказался в аэропорту, а потом и в самолете. Он закинул сумку на верхнюю полку, и закрыл глаза в надежде заснуть. Рев реактивных двигателей ознаменовал начало разгона машины. Спустя несколько минут стальная птица поднялась в воздух.

Проснулся Антон уже, когда женский голос по радиосвязи объявил о скором прибытии в аэропорт «Толмачево», город Обь, Новосибирской области. Протерев глаза, он увидел у себя на коленях маленького ребенка. Это была девочка с большими глазами и пухлым носом, которая внимательно наблюдала за ним. От неожиданности Антон только смог помахать ей рукой, и тихо сказать:

– Привет!

Как вдруг раздался заспанный женский голос, исходивший по соседству:

– Катя! Ну, что ты делаешь? Давай, иди сюда.

Антон рефлекторно повернул голову и увидел молодую девушку, очень приятную на вид, с белыми прямыми волосами до плеч. У нее были такие же большие зеленные глаза как у девочки. Красивые полные губы и широкие скулы, оканчивающиеся немного острым подбородком.

– Пожалуйста, простите! – придя в себя после сна и растерявшись, произнесла она. – Вся эта работа просто выматывает, – девушка пожала плечами, – и вот, я уснула…

Но Антон не слышал ее оправданий. В это время что-то ойкнуло у него в груди, такое знакомое и такое близкое. Волнение, от которого ему удалось сбежать во сне, снова возвращалось. Вокруг все остановилось. Вернулся он в реальный мир только после того, как девушка осторожно толкнула его в плечо.

– С вами все в порядке? – с небольшим волнением поинтересовалась она.

– Да, да…, все в порядке, – Антон быстро отвел взгляд от лица девушки, но тут же встретился с прежним любопытным взглядом ребенка. – А она похожа на вас, – вдруг продолжил он, удивившись сам себе.

Теперь девочка уже сидела на кресле между ними, но продолжала внимательно рассматривать бородатого незнакомца.

– А, Катя?! – девушка улыбнулась, и произнесла имя девочки. После этого, ласково потрепала ее за волосы. Катя как по волшебству одарила незнакомца своей совершенной улыбкой. – Она у меня еще та шкода, но у меня есть свои методы, чтобы этот карапуз слушался маму. Хотя в течение этих трех лет мамины методы только ослабевают, – все также с улыбкой продолжала рассказывать она. – А вы в Новосибирск?

– Ам.., да, то есть, нет, – сконфужено помотав головой, ответил Антон, – к сестре, в Добрино!

– В Добрино? – с любопытством произнесла светловолосая попутчица, и немного прищурив глаза, указывая на свою дочь, продолжила, – а мы домой, в Новосибирск.

Вскоре в салоне самолета началось движение – пассажиры стали собрать вещи. Засобирался и Антон. Взяв за ручку свою старую сумку, он встал в очередь на выход из корабля. Двигаясь вперед, Антон непроизвольно оглянулся, чтобы посмотреть еще раз на привлекательную светловолосую спутницу, с которой он только что познакомился. Его взгляд тут же встретился с ее большими зеленными глазами. Она продолжала сидеть на месте, видимо ожидая конца очереди. Мурашки по коже прокатились по его телу. Ее лицо притягивало, и навевало старые воспоминания. Она была так похожа на одного очень близкого человека. Старые далеко забытые чувства начали просыпаться вновь. Встряхнув головой, Антон взял себя в руки. Все о чем ты сейчас мечтаешь, ты давно потерял. Это всего лишь воспоминания, нужно смириться с ними, и двигаться дальше.

Выходя из самолета, все пассажиры начинали морщиться, солнце светило им прямо в глаза. Наморщился и Антон, чуть прикрыв лицо ладонью. «Ну, хоть погода в Новосибе хорошая», – подумал он, спускаясь по трапу.

***

Спустя час автобус остановился на нужной Антону остановке. Парень шагал вдоль знакомых городских улиц. Добрино казался чужим местом, так сильно он изменился за последнее время. Появились четырехэтажные с красивой архитектурой дома и богатые современные коттеджи. Сейчас Антон был как приезжий турист, хотя в его случае можно было сказать и так, но дорогу домой он забыть не смог. На дневном небе не было ни единого облачка, свежего воздуха не хватало, становилось чуточку душновато. На удивление Антона, учитывая, как город расширился, на улицах было не многолюдно. Да и людей, которых он встретил по дороге, никогда не видел. И вот, наконец, перед взором мужчины предстали семейные владения. Красный, сделанный из кирпича, забор изрядно потрепанный временем. В некоторых его местах были видны обрушения, но зато кованная железная калитка выглядела как новая. Кирпичное ограждение в длину было около пятидесяти метров, и растянулось вдоль дороги. Несмотря на то, что город расстроился, место, где стоял дом, все еще было окраиной. Перед тем как нажать на электронную панель, Антон остановился, и прислушался. Где-то недалеко от себя он услышал чьи-то шаги. Но на самом деле оказалось, что кроме ветра, гоняющего по пустынным улицам различные рекламные листовки, никого больше не было. Погода стремительно менялась. Откуда не возьмись, начали собираться грозовые тучи. Собравшись духом, Антон нажал на сенсорную панель. «Отпечаток пальца признан действительным», – электронный голос с небольшими помехами раздался из меленького динамика электронного дверного замка. «Добро пожаловать, Антон Пронин». «Дом, милый дом!», – иронично проговорил про себя Антон, и отворил железную дверь. Через некоторое время, пройдя через небольшой сад, он зашел на крыльцо и постучался в дверь дома. Старое жилое сооружение казалось огромным замком с двумя башнями по краям тянувшимися ввысь. Минуту спустя входная дверь медленно открылась. На пороге с милой улыбкой на лице Антона встречала сестра. Но, несмотря на теплый прием, вид у нее был уставшим. Девушка медленно подошла и обняла брата.

– Спасибо, что приехал, – шепотом произнесла она ему на ухо.

– А ты все такая же худая, – пощупав ее за талию, ответил Антон.

– Да, здесь рядом спортивный зал, иногда провожу там время, – освободив от объятий родственника, ответила Елена, – Ты давай проходи в дом, остальная родня будет только завтра, Артем сегодня скорей всего задержится на работе и придет поздно вечером, ну а Андрюха уехал на сборы.

Антон вошел в дом, разделся в гардеробной и прошел в гостиную. Ничего не изменилось, все тот же средневековый интерьер. Манекен, одетый в доспехи и стоявший в углу, мечи и геральдические щиты, висевшие на стенах возле кованных тяжелых подсвечников. Так же на стенах присутствовали старинные светильники. Двери были массивными из натурального дерева с железными ручками-кольцами. Ну, и камин со всеми своими кованными принадлежности. Для гостей-новичков такое окружение создавало особую мистическую атмосферу средневековой таинственности.

Сестра сидела на диване возле декоративной «каменной стены». На рядом стоящем столике Антона ждала еда: овощной салат, борщ и пюре с котлетой – просто, но вкусно. Елена умела отлично готовить, это знал Антон не понаслышке. Диван располагался напротив великолепных витражей с изображением Александра Ярославовича Невского. Увеличенная копия картины Корина Павла Дмитриевича «Александр Невский». Пронин не спеша обошел столик и сел на диван рядом с сестрой.

– Ты ешь, зря я тебе, что ли готовила?! – шутливо посетовала Елена.

Антон слегка улыбнулся сестре и взял ложку. Он смотрел на нее, и удивлялся молодости и жизнерадостности девушки. Годы идут, а ее тело и внешность остаются без изменений, даже спустя пятнадцать лет. Елена была девушка невысокого роста, с рыжими волосами и со спортивной фигурой, пышными формами не обладала. Зато имела милое лицо с серо-голубыми глазами, прямым носом и тонкими губами.

– Я очень рада, что ты все-таки решился приехать, – произнесла она.

– Как я мог не приехать к своей любимой сестре, Елена! – слегка улыбнулся Антон, – тем более ты его любила, я подумал, что будет правильным поддержать тебя.

– Ты его так и не простил?! – грустно покачала она головой.

– Хм…, – Пронин молча прожевал пищу, – я его даже не знал, – затем тихо продолжил он, – мне не за что на него обижаться или злиться, я просто…, просто не чувствую ничего. Умер отец, а мне все равно… И меня злит, что я ничего не чувствую, потому что я бы хотел чувствовать хоть что-то к своему отцу, когда он умирает, как это делают все нормальные люди во время утраты близкого человека… Но я не могу… Просто не могу, – пожаловался Антон.

– Тогда вспомни свое детство, – успокоительно проговорила Елена. – Насколько я знаю, вы много времени проводили вместе, пока ему не предложили новую работу…

– И в одночасье все изменилось.

– Значит, на то были причины.

– Может быть…, – задумчиво произнес Антон, и сразу откусил половину котлеты. Прожевав, он не мог ее не спросить: «Как он погиб?»

– Взрыв в салоне самолета.

– Как в Голливуде, – сухо произнес тот.

– Точно, – согласилась Елена, – ни останков, ни праха не будет. В церкви совершат отпевание, после – поминальный обед с родней и знакомыми. Будут только самые близкие. Приедут, как я уже говорила завтра, утром.

– Не знал, что отец у нас христианин.

– Недавно Артем сказал мне, что наш отец принял православие. Увидев, что Антон не понимает о ком идет речь, Елена тут же объяснила, – Артем это мой муж, который работает в компании отца его помощником, а Андрей…

– Андрей твой сын, мы виделись прошлым летом, помнишь?

Елена обиженно покачала головой: «Артем не такой как наш отец!»

– Он работает на отца, почти полностью занимается его делами…, – нахмурился Антон.

– Это ничего не значит.

– Посмотрим!

Елена, расстроившись, только развела руками. Антон глубоко вздохнул, и переменил тему разговора: «Андрюха так и продолжает заниматься лыжами?»

– Да, недавно отправила его на тренировочные сборы в Екатеринбург. Да ты и так обо мне все знаешь и о сыне, и о муже, хоть и скрываешь это. Я же тебе звоню почти каждый день по «Вайберу».

– Ага, нашла подружку, – недовольно отшутился Антон.

– Да, нашла, – серьезно ответила Елена, – мои все по разным странам отдыхать разъехались, а у нас в семье горе случилось, так что этим летом мы дома. Ты мне редко рассказываешь как вообще у тебя дела, ты как-то один раз намекнул про то, что дом новый купил, и уволился из правоохранительных органов. Давай рассказывай, что за дом? И к чему ты такую волосатую лопату у себя на лице нарастил?

– Дом как дом, – просто ответил Антон. Рассказывать он ей все, конечно же, не стал, а только преподнес нужную информацию. Из всей истории получилось, что Антон, отработав со всем трудолюбием, ушел из оперативного розыска в интернет-бизнес. И дом он купил новый и большой. А борода? Ну, это потому что он ведет отшельнический образ жизни, проживая где-то в глухой деревне. Последнее было чистейшей правдой. Весь этот обман, как успокаивал себя Антон, был для того, чтобы не расстраивать еще больше сестру. Пришлось приукрасить и не упоминать некоторые существенные происшествия случившимся с ним за последние два года. А именно: в ходе операции по нейтрализации террористов в одном из банков города Антон поссорился с тогдашним своим руководителем, и послал его на три буквы. План по спасению заложников и в правду был никудышным, но начальство есть начальство. Антон спас заложников по своему. Его идея была рискованной, но оправдала себя. Приняв от Президента страны награду за храбрость, последующие полгода он получал от своего начальства только мелкие дела, к крупным же папкам доступ ему был навсегда закрыт, по крайней мере при действующей администрации.

Антон обиделся на весь мир, уволился из полиции, купил в какой-то глухой деревне старый сарай, называемый домом, и осел там, отрастив густую бороду. Можно было сестре вкратце рассказать и так, но Пронин посчитал, что ложь будет привлекательнее, и не создаст ненужных ему оправдательных разговоров.

Наконец, в ходе беседы Антону удалось прикончить все угощения сестры и он начал собираться пройти в свою комнату. За окном уже смеркалось, а от накопившейся усталости смыкались веки. Завтра дом будет полон родни, и с ним наверняка захотят поговорить, а может и заново познакомиться. Хотя он и так и всех родственников знал, но уж больно долго ни с кем не общался, поэтому, как он думал, будет утомительный допрос. Нужно было выспаться. Видя, что брат засобирался, Елена поспешила ему сообщить.

– Слушай, можешь завтра с утра к Михалычу зайти забрать обручальное кольцо матери? А то ты же сам знаешь… Отец всегда брал его с собой, а перед последней командировкой почему-то не взял.

– Конечно! – Антон довольно встал с дивана, наклонился назад – вперед, размял спину. Завтрашнее утро уже начинает складываться как надо – с родными весь день ему общаться не придется. – Адрес только напиши…, и полное имя тоже.

– А, ну да, – быстро сообразила Елена, – некрасиво будет, если ты так обратишься к незнакомому человеку, – слегка улыбнувшись, добавила она. – Найдя в стеллаже обрывок бумаги и ручку, девушка записала нужную информацию. – Вот держи!

Прочитав записку, Антон посмотрел на сестру, и спросил: «Почему отец решил оставить кольцо нашей матери у нашего семейного адвоката?». Елена только пожала плечами.

Закончив все обсуждения, Елена решила проводить Антона до его комнаты. Выйдя в коридор к лестнице, вдруг загорелся свет. Сработал датчик движения. Средневековые потолочные светильники, имитирующие живой огонь, гармонично сочетались с местной обстановкой и техническими достижениями нашего времени. Дойдя до лестничного пролета, Антон остановился, вглядевшись в большое окно напротив.

Снежный свет от Луны осветил детскую площадку и берег реки Оби. И вот, как наяву, маленький мальчик, смеясь и визжа, качается на качелях, а его отец, хлопая ему, стоит рядом. Антон замер как вкопанный, радостные чувства переполняли его. Но вот отец мальчика повернулся, и уже ужас овладел им. У мужчины совсем не было лица, а только глиняная вязкая маска напоминавшее его. Антон отшатнулся, и чуть не упал. Елена успела подхватить его за подмышку.

– С тобой все в порядке?

Обеспокоенный вид сестры вернул сознание Антона.

– Да, – неуверенно, ответил он. – Мне просто нужно отдохнуть, длинная дорога домой утомляет.

Елена, облегченно вздохнув, согласно кивнула в ответ, но тревога за брата осталась. Пожелав друг другу спокойной ночи, родственники разошлись по своим комнатам, готовясь ко сну. Их комнаты как и прежде находились на втором этаже. Антон положил ладонь на дверную ручку, но не решался открыть дверь. Возможность новой вспышки воспоминаний неожиданно нагнало на него страх. Промедлив некоторое время, он приложил лоб к двери, и она не спеша подалась вперед.

– Я сегодня постелила тебе свежее белье и, наверное, забыла плотно закрыть дверь, – Елена не смогла скрыть напряжение в голосе. Она так же стояла у соседней двери не переставая наблюдать за братом.

Положительно кивнув головой, Антон прошел в комнату и закрыл дверь. Спальня, как и все в доме, была выполнена в средневековом стиле, потолок покоился на каменных сводах прямоугольной формы. Открытые изогнутые балки из массивного темного дерева на беленом потолке безоговорочно создавали иллюзию средневекового замка. По центру потолка висела тяжелая кованая люстра с «открытым огнем». Лунный свет, падавший из окна, позволял достаточно хорошо рассмотреть интерьер. Все осталось как прежде. Большая двуспальная кровать, шкаф и рабочий стол в углу. Вдруг что-то мелькнуло. В белом лунном свете сформировался знакомый образ. Опять этот безликий! Пульс начал учащаться, дрожь набирала обороты по всему телу. Еще одно радостное воспоминание, некого мальчика, который сидел за рабочим столом Антона и что-то писал. А безликий мужчина наблюдал за ним. Пронин, тяжело дыша, как будто после пробежки, прислонился спиной к стене. Призраков же не существуют?! Или дом уже настолько старый, что это должно быть его обязательным атрибутом?! Куда бы Антон ни посмотрел, ему приходили разные воспоминания, которые заполонили его разум. Он схватил себя за голову, и зажмурил глаза. Было невозможно пошевелиться, закричать, дышать. Словно в вакуумном пузыре, без кислорода. И вдруг резко все прекратилось. Пронин осторожно открыл глаза. Свет от люстры озарял комнату. Видимо, усилено ерзая спиной по стене, он случайно нажал на включатель. Придя в себя, Антон перевел дух. «В общем, сегодня я сплю со светом!», – пошутил он. Но подбодрить себя не удалось. Антон не мог поверить, что это происходит с ним. Ведь эта поездка на похороны ничего такого сверхъестественного не предвещала. Но, чем ближе он становился к дому, тем сильнее ощущалось волнение, да еще эта девушка в самолете… Все мысли Антона сошлись на том, что ему просто нужно хорошо выспаться, и все возникшие недавно галлюцинации пройдут сами собой.

***

Ночь с включенным светом, по мнению Антона, прошла на отлично. Давно он так хорошо не спал. Протерев глаза после сна, переполненный энергией он быстро соскочил с кровати, и скрылся за занавеской в ванной. Пол и стены в туалетной комнате были сделанные из специального декоративного материала: брусчатки и неглазурованной керамической плитки, тонированные под старину, а унитаз был похож на сундук давно забытых лет. Все эти детали, как думал отец, дополняют атмосферу средневековья. Хотя Антона наоборот, сильно раздражали все эти грубые серые тона, но везде где он жил его комнаты мало отличались от этой. Быстро приведя себя в порядок, переодевшись и спустившись вниз, Антон обнаружил отсутствие гостей. По запаху из кухни он понял, что сестра уже приготовила завтрак или еще готовит. Он прошел на кухню и сел за стол.

– А, ты уже встал, – увидела его Елена. – Скоро все соберутся, так что быстро ешь и иди за кольцом. – Она стояла возле кухонного гарнитура и что-то накладывала в тарелку. – Ну вот, хоть на человека стал похож, – указала девушка на свежевыбритое лицо брата. – Еще постричься и будешь выглядеть прекрасно.

Антон с любопытством оглянулся. Вспышек воспоминаний больше не было. Он сидел за массивным столом на стуле рубленой формы. Но подкладка, как на спинке, так и на сиденье, была довольно мягкой и удобной. Мебель была выполнена из дорогих пород дерева, украшена рельефной резьбой, что при внешней суровости создавало ощущение роскоши и самобытного культового изящества. За пятнадцать лет любовь к средневековью его сестры, как и отца, не изменилась. Поставив на стол перед братом жареный бекон и яичницу с нетронутым желтком, Елена села рядом.

– Елена… не нужно было… зачем? – изобразил смущение Антон.

– Неужели я не могу приготовить завтрак своему брату? – улыбнувшись, ответила Елена. – Да и потом, ты же готовить не умеешь? По крайней мере, по нашему последнему телефонному разговору я поняла так.

Антон только пожал плечами, и кивнул в ответ. Насытив свой желудок домашней пищей, он прошел в гардеробную. Надел плащ, обулся и вышел на крыльцо. Вдоль брусчатой дорожки до забора тянулись десяток кипарисов. Справа все так же находился банный дворик, а слева небольшой цветочный сад с двумя скамейками для отдыха. Антон не спеша прошел до калитки, но открыть ее не успел. В проеме появился высокий крепкого телосложения мужчина. Антон сразу догадался, что это Артем. Сестра рассказывала и скидывала фотографии с ним на телефон. Он был ростом где-то под два метра и широкий как средневековый шкаф у Антона в комнате. Хоть сам Антон был всего на двадцать сантиметров ниже, и поддерживал форму еще с армии, постоянно держа мышцы в тонусе, но до мужа сестры ему было далеко.

– О! Родственник, – расплывшись в широкой улыбке, протянул руку Артем.

– Здорово! – скромно отреагировал Антон, пожав его руку.

– А я вот с работы, – разведя руки в стороны, как на допросе продолжил муж сестры, – всю ночь химичили. А ты кстати куда? Скоро же на похороны выезжать.

– За кольцом. Да ведь еще родственников все равно нет.

– Это хорошо, это хорошо, – задумчиво повторил Артем. – Успею переодеться. Ладно, еще увидимся.

Артем был такой же рыжий как и Елена. Нос с горбинкой, щеки узкие, а волосы кудрявые. «Рыжий рыжего найдет, рыжий рыжего поймет!», – вспомнил Антон дразнилку из детства и сразу же помотал головой. Страх воспоминаний давал о себе знать. Пока Антон шел по почти безлюдным улицам, его не покидало чувство, что за ним кто-то следит. Дом адвоката находился недалеко, в пятнадцати минутах ходьбы. За это время Пронин встретил всего несколько человек. Может быть, народ в этом городе любит поспать?! За перекрестком возник небольшой двухэтажный дом. Подойдя к двери, Антон нажал на звонок. Через минуту ожидания он повторил действие. Но в ответ только послышался какой-то грохот внутри дома. Антон слегка толкнул дверь, и она медленно отошла внутрь. По привычке сунув руку под левое плечо, он резко выругался – кобура с пистолетом осталась в его старой сумке, в комнате. Осторожно, почти без звука он проник в дом. Было немного темновато, рядом, видимо из кухни, слышался звук падающих капель воды, осколки посуды лежали на полу. Почти все ступени на лестнице были сломаны, как будто тащили что-то неимоверно тяжелое со второго этажа вниз. Стон со стороны внутреннего двора заставил Антона полностью мобилизоваться. Взяв с пола лежащую швабру, он стал медленно продвигаться вдоль коридора к выходу во внутренний двор. От звуков исходивших снаружи, было немного жутковато. Заглянув в дверное стекло Антон ничего не обнаружил кроме пустой зеленой лужайки, но услышал треск рвущейся одежды. Открыв дверь и выглянув во двор, справа возле палисадника Антон увидел человеческий силуэт, одетый в черный балахон. Странный незнакомец, склонившись, стоял над бездыханным телом адвоката. Его лицо никак не удавалось рассмотреть, оно полностью утопало в темноте капюшона. Но больше всего Антона напрягли движения незнакомца. Он длинным, широким ножом, что-то вырезал на голой груди Михалыча. Не в силах наблюдать за происходящим Антон, размахивая шваброй, выбежал на крыльцо.

– Эй! – громко выкрикнул он.

Подозреваемый тут же сорвался с места и бросился бежать. Приблизившись к полутораметровому забору, он с легкостью перепрыгнул его, даже не касаясь. Антон, немного замешкавшись от увиденного, начал преследование. Но перед тем как покинуть двор беглец опрокинул бочку с какой-то жидкой субстанцией. Антона это мало волновало, все мысли были сосредоточены только на человеке в черном балахоне. Наступив на разлившуюся лужу, Антон поскользнулся, с криком завалился на левый бок и выкатился на улицу, с треском пробив загнившие доски забора. «Вот дерьмо!», – сгоряча выкрикнул Пронин. «Стареешь, Антоха, стареешь», – с иронией проговорил он. «Ладно, повезло хоть забор, гнилой попался!».

Быстро вскочив на ноги, Антон увидел отдаляющего от него противника и продолжил погоню. Но тот был слишком быстр, даже учитывая, что Пронин в прошлом был чемпионом России среди МВД в беге на четыреста и тысячу метров, такую скорость поддерживал с трудом. Дело даже было не как бежит человек в черном балахоне, а как он набирает скорость. В голове у Антона опять мелькнула мысль о сверхъестественном. «Нет! Это всего лишь человек…, с кровью и плотью, скорей всего, спортсмен», – убеждал себя Пронин. Вскоре, подозреваемый резко свернул на перекрестке вправо. Антон последовал за ним, дорога вела в сторону какого-то старого дома, дышать становилось все тяжелее. Человек в черном балахоне с невероятной силой выбил входную дверь и забежал внутрь. Строение выглядело очень старым и осевшим, здесь точно никто не мог жить. Добравшись до этого дома, Антон успел заметить движения на лестнице, а так же услышать треск прохудившихся досок наверху. Следуя за беглецом, Пронин по ломающимся под ногами ступеням забежал на второй этаж и забрался через чердак на крышу. Уперев ладони в колени, Антон, согнувшись и еле дыша, восстанавливал дыхание, но взгляда с подозреваемого не сводил. Человеческая фигура в черном балахоне стояла почти на краю крыши.

– Ну, все… ты попался… приятель, – еле говоря, переводил дух Антон.

– А, не слишком ли ты быстро почувствовал себя победителем … Пронин, – повернувшись к Антону, голосом похожим на эхо, сказал тот.

Антон слегка опешил. Откуда этот тип знает мою фамилию? Он медленно начал движение к противнику, пристально осматривая его, пытаясь найти хоть какую-то зацепку объясняющее происходящее. Даже при довольно-таки близком расстоянии капюшон продолжал скрывать лицо беглеца. На секунду Антону даже показалось, что под капюшоном и вовсе не голова, а черная дыра, из которой веял холодный ветер, вызывающий мурашки по всему телу. Так как местами черепица выглядела уж совсем прогнившей, Антон вымерял и просчитывал каждый свой шаг. Нужно было приблизится к подозреваемому и задержать, хотя как это сделать, Пронин еще не придумал.

– Мне все равно… откуда ты меня знаешь…, – Антон пытался говорить с позиции силы, но отдышка давала о себе знать, – ты убил нашего адвоката и ты расскажешь мне почему!

– Ты в этом уверен…, – все-то же эхо донеслось из темноты капюшона. – Интересно, как ты заставишь меня это сделать?

Разговор прервала, громко треснувшая черепица под ногой Антона, заставив его чуть присесть. Эта заминка позволила человеку в черном балахоне эффектно покинуть крышу. Встав на край торчавшего бруса, он распустил руки в стороны, и оттолкнувшись, спиной вперед упал вниз. Пронин завороженно смотрел на непонятное для него решение незнакомца. Выйдя из ступора, он быстро подбежал к месту прыжка, но увидел только, как фигура в черном балахоне продолжает бежать дальше, пытаясь скрыться.

– Да, какого здесь происходит!? – с горечью выкрикнул Антон. Внизу он заметил небольшой прицеп, нагруженный какими-то подушками. – Давай, Пронин, ты сможешь! Как в ВДВ только значительно ниже! Он же сейчас уйдет! – с диким воплем бывший полицейский свалился в намеченный прицеп.

С трудом перевалившись за борт повозки, Антон продолжил погоню. Расстояние до беглеца было уже приличным, приходилось полагаться на интуицию. Последнее, что видел Антон, то, как подозреваемый забежал на территорию какого-то заброшенного склада. Место напоминало ангар девяностых годов, такой большой, старый, дряблый, скрипучий и дырявый. А когда Антон оказался внутри помещения, воспоминания нахлынули вновь. Множество детей играют в «перестрелку», прячутся за самодельные ограждения, в некоторых местах даже идут в рукопашную. Дети казались ему очень знакомыми, может быть, он когда-то с ними дружил. Раньше здесь была военная база, но военные ушли отсюда уже очень давно. Но сейчас это было неважно, главное, ангар был ничей; хорошее место для организации «искусственной войны» между детьми. «Откуда я это знаю? Да что здесь происходит?», – Антон зажмурил глаза, и попытался избавиться от очередной галлюцинации. Скрип и хлопок где-то за горой мусора немного помог справиться, и настроиться на поиски мрачного беглеца. Пройдя немного вперед, Антон остановился, ощущения были, что и тогда, когда он приехал, как будто за ним кто-то следит. Вокруг были горы мусора и небольшой самодельный сарай. Положившись на свои ощущения, он резко развернулся, и увидел приближающейся кулак к его лицу. Антон еле увернулся, и попытался контратаковать. Он нанес удар ногой, но подозреваемый с легкостью его парировал, серия боксерских ударов в корпус и в голову были так же без труда отражены. «Эта длительная скоростная пробежка должна же была хоть чуть-чуть его вымотать!», – с удивлением проанализировал Антон. Поза человека в черном балахоне была уверенной и ничуточки не намекала на усталость.

– И это все, Пронин? Я ожидал от тебя большего, – эхо отдало некой вибрацией в голосе противника, как будто он насмехался над своей жертвой.

Антон злобно нахмурился, и принялся атаковать вновь. Но тот, словно предвидя все его движения наперед, резко ушел в сторону, выполнил подсечку и сильно толкнул в спину. Антон с грохотом упал в кучу мусора, засыпавшись разным мелким хламом. После того, как он выбрался из мусора, сразу ощутил прямой удар в живот. Движение было слишком быстрым, уловить его взглядом у Пронина не было никаких шансов. Антону казалось, что он выдохнул из себя весь воздух вместе с внутренностями. Второй удар ожидаемо пришелся в челюсть, ужасная боль охватила все лицо. Антон еле стоял, принять боксерскую стойку не было сил. Зрение так же было нарушено. Черная переливающаяся фигура стояла рядом, все остальное было размыто. «Ты жалок, Пронин!», – металлический голос отозвался в голове Антона.

Третий удар пришелся Антону в грудь. Пролетев несколько метров, он, наконец-то, упал. Антон никогда еще не ощущал таких нечеловеческих ударов. Тело не слушалось его приказов, а голова, казалось, вообще лежит отдельно. Лёжа на полу, он наблюдал, как над ним склонился его противник, достал нож и разрезал его рубаху. Жизнь Антона Пронина подходила к концу, если бы не раздался хлопок похожий на выстрел. Громкий звон и холодное оружие подозреваемого отлетело в сторону, а он сам мистическим образом быстро исчез. Пронин зарыл глаза, ему хотелось, чтобы это все оказалось всего лишь сном. Сейчас он проснется в своей теплой постели, умоется и спуститься вниз на кухню, где ему его сестра уже приготовила вкусный завтрак. Но все это были выдумки, в сочинении которых Антону не было равных.

– А нужно было с утра всего лишь забрать кольцо! В этом же не было ничего особенного, пустяковое дело…, – вспоминая, проговорил про себя Пронин. – Куда на этот раз тебя занесло?! Во что ты опять вляпался, Антоха?!

2 глава. Новые старые знакомые

Проснулся Антон в какой-то белой комнате. Из открытого окна были слышны пение птиц и ветер колышущий листву деревьев. Он попытался присесть, но почувствовал резкую боль в груди, и решил отказаться от этой идеи. Антон поднял руки, и стал ощупывать лицо. На его удивление все с ним было в порядке. Вот только челюсть немного ныла, и в голове стоял небольшой шум. «Хорошо, что хоть лицо цело!», – с облегчением подумал про себя Пронин. Ногами он тоже мог двигать без особых проблем, но вот в области груди и живота боль возникала при малейшем беспокойстве туловища. Повернув голову чуть в бок, он увидел еще несколько пустых кроватей, а в углу стояла капельница. Стало понятно, что он находится больнице. За дверью его палаты происходили какие-то движения и разговоры на повышенных тонах.

– Я его сестра и имею право находиться здесь, рядом с ним!

– Я с вами полностью согласен, но послушайте…, он еще не пришел в…

Дверь распахнулась, и в комнату вошли несколько человек. Первые двое – Елена и ее муж Артем, третий, по-видимому, лечащий врач Антона, а четвертая… одна старая знакомая. Все разом посмотрели на единственного пациента данной палаты. Антону даже стало не по себе от количества желающих навестить его. Елена быстренько подошла к его кровати и села рядом на стул. Ее взгляд был полон горя и переживаний. Она была одета в черное платье чуть ниже колена, а ее волосы были завязаны сзади в небольшой пучок. Елена нежно взяла за руку брата и, немного растерявшись, спросила:

– Ну, ты как?

– По ощущениям, – хриплым голосом начал отвечать Антон, – все в прядке, только туловище все болит. Как будто меня недавно крепко побило десяток мужиков, – улыбнулся он слегка.

– У вас легкое сотрясение мозга! – заговорил доктор, – Сломаны ребра, на грудной клетке сильная гематома. Внутренности чудом не разорвались, будь удар чуть посильнее то…, хм…., – кашлянул он в кулак, – то могло произойти не поправимое.

Все посмотрели на врача, как будто он был виноват в избиении Антона. Повисла короткая пауза.

– Ладно, Пронин! Я вижу, ты уже оклемался?! – рядом раздался звонкий женский голос с довольно дерзкой интонацией. – Мне нужно задать тебе несколько вопросов!

А вот и старая знакомая! Ирина Пушкина. Антон посмотрел на нее снизу верх. Она была обута в лакированные черные туфли, брюки того же цвета скрывали стройные ноги. Классическая белая блузка ложилась точно по фигуре, подчеркивая ее пышную грудь, выглядывающую из декольте. Большие черные глаза, небольшой нос с горбинкой и широкие губы сочного красного цвета. Локоны ее длинных волнистых черных волос спускались до поясницы. «Классическая брюнетка!», – будучи верен своему образу данных девушек, подумал про себя Антон. – «А в летней вязанной белой шапочке она смотрится особенно мило», – для себя отметил он.

– Вы готовы, Антон Александрович, поделиться сведениями о вашем вчерашнем преследовании особо опасного преступника? – язвительно проговорила Пушкина.

– Так официально, – безразлично парировал Пронин.

– Я на работе, в отличие от некоторых.

– Возможно, сейчас тебе надо дать показания своей бывшей коллеге, – вмешалась Елена, – а вечером мы с Артемом заберем тебя домой, – перевела она печальный взгляд на мужа, – врач сказал, что если твои жизненные показатели в течение дня останутся в норме, то это можно будет сделать.

Антон посмотрел на доктора. Тот кивнул головой. А стоявший рядом с Еленой Артем все продолжал показывать свою широкую улыбку, словно гордясь своими ровными белыми зубами. «Выздоравливай, приятель!» – похлопал он по плечу Пронина. Сославшись на некую занятость, сестра с мужем покинули палату.

–Ты так ей и не рассказал? – вопрос Пушкиной звучал как упрек.

– Ей сейчас и так нелегко, не хочу взваливать на нее и свои проблемы, – виновато произнес Антон.

– Антон Александрович, я, пожалуй, зайду после обеда. Анализы будут готовы к вечеру, думаю, будем выписываться, – поправив очки, сказал доктор, и проследовал за ушедшими недавно родственниками.

– Проблемы будут у тебя потом, когда она узнает правду, – продолжила наседать Ирина.

Антон решил проигнорировать данное замечание и принял задумчивый вид, ведь во многом Пушкина была права.

– Итак…, – не дождавшись ответа, сотрудница полиции вздохнула, и задала вопрос, – расскажи, что случилось там, в доме? – она пододвинула стул к кровати и присела на него.

– Лена попросила меня забрать у Михалыча…, ну, у адвоката нашего, обручальное кольцо матери, – Антон посмотрел на бывшую коллегу, та понимающе кивнула в ответ, давая понять, что знает жертву и объяснять кто это, ему не нужно. – Постучался, не помню, два раза что ли, никто не открыл. Потом я услышал какой-то грохот внутри дома, решил зайти, мало ли что. Дома никого не оказалось…

Пушкина вдумчиво слушала рассказ Пронина, но тот прекрасно понимал, что это была лишь маска, на самом деле маловероятно, чтобы следователь поверила в сверхсильного и сверхбыстрого человека.

– Ты пил? – вполне серьезно спросила она.

– У вас здесь жителей почти нет! Куда все делись?

– Сезон отпусков! Еще раз спрашиваю, ты пил?

– Ирина, я бы не стал тебе врать. Зачем мне это?! И я уже давно не пью.

– Ладно! – согласилась она. – Если тебя сегодня вечером выпишут, из города пока не уезжай! Если мне нужна будет дополнительная информация, я маякну тебе на мобильник, – девушка встала и направилась к выходу.

– Как у тебя дела? – вдруг поинтересовался Антон.

Девушка остановилась, и посмотрела чуть в сторону. Пронин попытался всмотреться в ее профиль, понять, изменилось ли хоть что-нибудь в ней за этот последний десяток лет.

– Преступник на свободе, – сухо ответила та, – я приставлю к тебе охрану. Одного человека, думаю, хватит.

– Начальником, значит, стала, – легкая улыбка украсила лицо Пронина.

– Убойный отдел! Так, если до твоей выписки у меня появиться новая информация по делу, то сегодня мы обязательно встретимся еще раз. А пока отдыхай. Если вспомнишь что-нибудь еще, сотрудник полиции у тебя за дверью.

Как только дверь закрылась, Антон сложил ладони под голову, и задумался. Сама лично пришла! Сам начальник отдела опрашивал! В голове Пронина определенно скреблось чувство обиды на поведение Ирины. Но чувство сожаления постепенно брало верх. «Неужели, я для нее до сих пор что-то значу?» После долгих раздумий, Антон решил в очередной раз не зацикливаться на прошлом, а жить настоящим. Дальнейшие размышления были уже о загадочном убийце в черном балахоне. Что же он все-таки нарисовал ножом на груди адвоката? За время наблюдения, пусть и короткого, Антон заметил, что движения подозреваемого где-то были плавными, а где-то приобретали резкость. Он явно оставил какое-то послание, какую-то зацепку. «Все-таки, следователь еще не до конца умер во мне!», – с усмешкой подумал про себя Антон и тут же выругался. Он забыл спросить про этот важный нюанс у Пушкиной. Хотя, учитывая то, как она настроена по отношению к нему, большей информации, чем «идет следствие», он бы от нее вряд ли добился.

Все эти размышления были нарушены приходом медсестры. Время обеда. После, как и обещал, к Пронину заглянул доктор. Рассказав о рентгене грудной клетки и о допустимой двигательной активности ближайшую неделю, он вколол Антону прописанные витамины для восстановления и ушел, не забыв напомнить, что ближе к семи часам вечера будут готовы результаты анализов.

Утолив голод Антон постепенно начал засыпать. Веки становились все тяжелее, сон стремительно наступал. Вокруг становилось все тише и тише. Глаза закрылись. В темной пустоте материализовалась картина, которая медленно подплывала к Антону. Красочное полотно манило, звало к себе. Мужчина взял его в руки и тут же провалился в нарисованный пейзаж, который в одно мгновение стал явью.

Рыбацкий дом на берегу реки, в лесной глуши. Рядом с ним располагался небольшой деревянный причал. Он тянулся от обрывистого берега и незначительно смотрелся на фоне широкой реки. На его конце, рядом со шлюпкой сидели два человека. Один был взрослый мужчина, а второй был совсем еще ребенок, лет девяти. Они сидели рядом, закинув удочки далеко от себя в водную гладь и о чем-то мило беседовали. Антон словно пребывая в невесомости начал махать руками и ногами, чтобы подплыть поближе. Это были его старые знакомые из воспоминаний, Безликий и странный ребенок. Но на этот раз Антон не испугался, он уже начал привыкать к ним. Теперь интерес заменил страх. Откуда взялись эти воспоминания? И как это связанно со мной? Вдруг раздался душераздирающий крик. Он исходил из рыбацкого дома. Антон начал махать руками, стараясь подлететь к нему, но остановился, заметив открытую дверь. Плотная темнота не давала рассмотреть коридор дома. Чем больше Антон вглядывался, тем больше у него возрастала тревога. Неожиданно дверь громко закрылась. Антон открыл глаза, и проснулся.

От рефлекторной попытки сесть боль резко ударила в живот. Он, скривив лицо и зажмурив глаза, лег обратно, обильная испарина покрыла его лоб. По отсутствию освещения в палате Антон понял, что наступил вечер. Свет от уличных фонарей проникал через окно, и хорошо освещал дверь. «Так, который час?», – спросил себя Пронин, – «И врач куда-то пропал». Нащупав кнопку вызова медсестры, он нажал на нее. Обычно, девушка в белом халате сразу «прилетала» со своего поста, а уже прошло пять минут, но так никто и не появился. Из коридора доносились странные звуки. Антон, превозмогая боль, попытался еще раз сесть. Получилось. Ноющие ощущения были терпимые, не такие неприятные и колючие как с утра, организм постепенно выздоравливал. Спустив ноги на пол, Антон приготовился встать, быстро вздохнул три раза, и сделал это. Легкое головокружение слегка качнуло его, но продлилось недолго. Каждый шаг давался с трудом, отдавая тупой болью где-то в животе. «Да, что здесь происходит? Пушкина наверняка знает!», – тихо сказал Пронин. Подойдя к двери, он где-то рядом услышал скрипучий звук, как будто что-то тащили вдоль коридора.

Осторожно открыв дверь, Антон выглянул в коридор, и посмотрел в разные стороны. Освещение было тусклым и постоянно моргало. Странное, какое-то жуткое чувство посетило его. Надев халат и тапочки, он решил выйти из палаты и осмотреться. Медленно выйдя в коридор, Антон поднял железную круглую палку, примерно метровой длины. Кто ее здесь оставил, думать было некогда, но вот то, что она была вырвана откуда-то, говорили ее неровные края. Под ногой что-то хлюпнуло. Антон посмотрел вниз, и отшатнулся. По половым плиткам растекалась большая темная лужа. Он быстро понял, что это была кровь. Нехорошие мысли навязывали самые различные предположения. После убийства жертва лежала здесь еще некоторое время, потом ее тело кто-то оттащил оставляя за собой кровавый шлейф. «Вот же я попал!!!», – сжав крепко палку словно бейсболист, Пронин медленно поковылял вдоль коридора, ведущего в холл больницы.

Металлический звук с интервалом примерно в пять секунд становился все громче. Двери у всех палат были открыты. Оттуда тянулись широкие темные линии, они сливались в одну линию в центре холла, а она в свою очередь уходила дальше за поворот. Антон немного задумался. Было ясно, что убийца вырезал почти всех на данном уровне больницы. Но почему он не тронул его? Вскоре он заметил обляпанный кровью план эвакуации, отпечаток руки был прямо по центру. План висел на стене в конце холла, и полностью расшифровывал чертёж медицинского учреждения. Больница состояла из трех этажей. Судя по схеме, Антон находился на самом верхнем. Здание было новым, недавно построенным объектом. Найдя на схеме эвакуационные выходы, Пронин поспешил к ним. Повсюду царила обстановка самой настоящей бойни, она заставляла его торопливо передвигаться. Все чувства были обострены, боль притуплялась страхом. Всюду была кровь, размазанная или в виде лужи, она была везде. В некоторых местах лежали даже чьи-то внутренности. «Надо отсюда выбираться!», – подумал Антон, и дернул дверь эвакуационного выхода. К его сожалению он был закрыт. Осмотревшись, Пронин увидел разбитое стекло на настенном маленьком щитке. Ключ от замка эвакуационной двери отсутствовал. Кто-то пытался выбраться да не смог. После недолгих раздумий он нанес удар палкой по застекленной половине пластиковой двери. Но удар был слишком слаб, чтобы хоть как-то поцарапать стеклопакет. Антон выругавшись, сел на рядом распложенную скамью. Ему было проще использовать палку как костыль, чем махать ей. Данное действие тут же привело к тяжелому дыханию как после пробежки с поддержанием высокого темпа. Болевые ощущения в области грудной клетки и живота хоть и были терпимы, но все еще оставались очень чувствительными. «Нужно раздобыть что-нибудь обезболивающее», – переведя дух, прошептал Антон. Третий этаж предполагал почти одни палаты, за время нахождения здесь никаких медицинских препаратов он не заметил. На втором этаже находились процедурные кабинеты, шансы найти что-нибудь там были выше. На первом этаже располагались кабинеты различных специалистов, плюс ко всему аптечный пункт, нужный препарат наверняка найдется там. В любом случае, нужно было спускаться вниз. Вниз, навстречу этому ужасному тикающему металлическому звуку.

Держась за перила Антон начал спуск по лестнице. Контролируя каждый свой шаг, он старался обходить размазанные по ступеням человеческие потроха. Можно было воспользоваться лифтом, но Антон подумал, что если его заметит убийца, то в стальной коробке отступать будет некуда. Он и так бы не смог убежать, но ничтожный шанс у него все-таки оставался. Вдруг ладонь Антона резко заскользила вниз по круглым стальным перилам, и сорвалась. Едва не упав, он успел опереться рукой о стену. «Фу! Да чтоб тебя!», – заворчал Пронин, вытирая запачканную кровью руку об свой халат. К горлу подошел рвотный ком. Мужчина держался, как мог, не давая тошноте взять вверх. «Что за псих сделал все это?!», – закрыв ладонью нос и рот, тихо произнес Антон. Он решил больше ни за что не браться и ничего не касаться. Помогая себе стальной тростью, мужчина продолжил спуск.

На втором этаже в холле было еще темнее. Звук стука металла, стал отчетливее, и исходил откуда-то снизу. Трупов так же не было видно, но крови было полно. Разглядеть что-либо вокруг, с помощью разбитой, но все еще еле мигающей лампой, было сложно. Дальше коридор скрывала тьма. Что-либо осматривать здесь было бессмысленно. Зато был заметен перевернутый шкаф в углу, из которого высыпались какие-то коробочки. Антон как мог быстро проковылял до него и с трудом присел. Обнаруженные препараты почти все являлись обезболивающими. «Все-таки сегодня мне должно было хоть как-то повести!», – радостно проговорил вслух Антон. Выбрав самое сильное обезболивающее средство среди найденных, он мельком прочитал показания к применению, и заглотил нужную дозу. Ждать эффекта оказалось недолго, около двадцати минут. За всё это время, звонкий стук метала, продолжал соблюдать интервал, и ни на секунду не прекратился.

Почувствовав долгожданное облегчение боли, Пронин продолжил искать выход. Спустившись на последний этаж, он медленно выглянул в коридор. Освещение было тусклым, но вполне пригодным для того чтобы различить окружающие предметы. Проход между кабинетами врачей был широкий. Пол покрыт половой белой плиткой, а плинтуса и половина стены были выкрашены в синий цвет. Остальная часть стены и потолок в белый цвет. Пронин вышел из лестничного пролета в коридор, и направился в круглый зал, где находилась регистратура, а дальше располагался центральный вход. Но чем ближе он подходил к выходу, тем больше над ним возвышалась черная непроглядная гора. Все кровавые широкие линии, тянувшиеся из кабинетов и темных углов, сводились к одному объекту, горе безобразных трупов сотрудников медицинского учреждения загромоздивших разводную дверь. Половина из них высыпалась на улицу, где уличный фонарь прекрасно освещал заблокированный вход в больницу.

Пронин с ужасом измерил взглядом этот чудовищный барьер и присел рядом на диван, обдумать свое положение. «Походу я здесь застрял! Хотя…», – обратил он внимание на другой конец коридора. Там был выход на служебную автомобильную стоянку. Вдруг яркий белый свет почти незаметно промелькнул перед глазами. Антон встал и заметил между мертвыми телами небольшую дыру. Он поправил свисавшую ногу трупа, чтобы больше освободить места. Внутри проема обнаружилась стеклянная заклинившая створка разводной двери. Кто-то подъехал к входу больницы. Фары светили прямо ему в глаза, разобрать, кто снаружи было невозможно. «Есть кто живой!?» – женский голос звонко отозвался в ушах Пронина.

– Я…, я живой! Ирина?

– Пронин? Антон?

– Да! Это я. Здесь есть маленький промежуток!

– Как…, как это вообще возможно?

– Мне плевать, как это возможно! Походу убийца до сих пор здесь, а в моем состоянии я ему не помеха!

Лицо Пушкиной Пронин увидел, так же резко, как и услышал ее голос. Закрыв нос и рот рукой, девушка была в полной растерянности. Она находилась к нему почти вплотную, и не отводила взгляда от мертвой горы. Видимо, вскрылись какие-то новые зацепки по его делу, иначе она бы не появилась. Что к счастью для Антона, оказалось как никогда кстати.

– Ирина, послушай меня! – голос Антона звучал слабо и отрывисто, – Ирина, посмотри на меня!!! – что есть сил, выкрикнул он.

Пушкина немного вышла из растерянности и посмотрела на Пронина полным страха взглядом.

– Антон…, что это?

– Я.., я не знаю! Вызови подкрепление…, боюсь…, я долго не протяну.

Пронин так привык к металлическому стуку, что перестал обращать на него всякое внимание. И вспомнил об этом странном звуке только сейчас. Он медленно повернул голову в сторону, и увидел человека. Обнаженного и полностью вымазанного в крови. Человек сидел на стуле в кабинке охранника и стучал железной палкой по батарее, неразборчиво напевая слова. Вдруг он остановился, заметив, что кто-то за ним наблюдает. Сердце у Антона заиграло так, как никогда. Скорей всего сейчас на него смотрел с полным безумием в глазах предполагаемый убийца. А самое неожиданное было то, что это был восставший из мертвых адвокат его семьи. Вот он, живой и невредимый, исступленно всматривался в Пронина, и бешено сопел как бык.

– Михалыч? – тихо и неуверенно спросил Антон.

– Чего? Антон, какой Михалыч? Кто там с тобой? Ты кого-то заметил? – начала паниковать Пушкина.

Адвокат сделал первый шаг, потом второй и третий. Он хромал на правую ногу, и очень крепко сжимал стальную балку в руках. Сейчас он напоминал не человека, а свирепую обезумевшую обезьяну готовую напасть в любой момент.

– Ирина! Я постараюсь добежать до конца коридора! – указал он рукой на служебный выход, – я не знаю молитв, так что буду болеть за тебя, что бы ты оказалась снаружи первой! – Антон как-то обреченно посмотрел на девушку и что есть сил, побежал в противоположную сторону от нее. Михалыч заорал и побежал следом, по пути не забыв заглянуть в дыру, возле которой только что стоял Антон. Пушкина поначалу не спешила следовать просьбе Антона, и на мгновение задержалась на месте. Но увидев безумное лицо адвоката, с красными глазами и ртом полным слюнями, разбрызгивающимися в разные стороны, она закричала, оступилась и села на пол крыльца больницы. Быстро перебирая ногами и руками, Ирина немного отползла, вскочила на ноги, и бросилась оббегать здание. Ее сердце сжималось от страха, она была готова убежать далеко, далеко отсюда, но там оставался живой человек, человек который до сих пор ей был не безразличен.

Обезболивающие таблетки хоть и успешно справлялись со своей функцией, но тело Антона слушалось с трудом. Он старался бежать как можно быстрее, но продолжал медленно ковылять. Постоянные запинания тормозили, и без того медленно двигавшегося, Антона. Все нарастающее сопение сумасшедшего преследователя за спиной пробуждало у Пронина чувство неизбежной смерти. Как вдруг на его пути появился второй безумец с пожарным топориком в руках. В рваной одежде и без одного глаза, но с огромной улыбкой на устах. Он, причмокивая, стоял и громко хохотал, настоящий псих. От неожиданности Антон запнулся об свою ногу, упал в лужу крови и покатился прямо в лапы второго безумца. Но в этот момент Михалыч решил схватить свою жертву, прыгнув на нее сзади. Перед глазами Пронина уже не раз прошла вся его недолгая жизнь, но сегодня удача способствовала ему. Адвокат красиво щучкой пролетел над ним и врезался в своего напарника психопата, сбив его с ног. Антон даже не сразу смог сообразить, как он встал на ноги и продолжил движение к заветному выходу. До двери оставалась еще немного, как Пронин услышал глухой звук, замок выпал и ручка повернулась. Дверь распахнулась и на пороге в полной боевой готовности стояла Пушкина.

– Назад! – крикнула она.

– Чего?! – запротестовал Антон, уже задыхаясь от пробежки. – Вали их!!!

Пушкина как будто замерла, остолбенела, всматриваясь куда-то сквозь Пронина. Михалыч вместе со своим другом как трансформеры после падения с хрустом выпрямили свои конечности и резко упали на пол. Теперь они выглядели как тараканы, участвующие в бегах. Ноги и руки двигались так быстро и синхронно, что расстояние до Пронина сокращалось молниеносно. Из их глаз вытекала какая-то черная жидкость, словно потёкшая тушь от слез. А издавали они писклявое мерзкое рычание.

– Какого хрена! – Пушкиной завладел полный ступор.

– Вали их, Ирина, – Антон тяжело вздохнул и кинул в сторону девушки свою стальную трость. А сам поскользнулся и упал на живот.

Палка звонко упала на пол и задела обувь Пушкиной. Это помогло ей чуть прийти в себя. Раздались выстрелы. Один, второй, третий, четвертый. Словно раненые псы запищали нападавшие и забились в конвульсиях. Спустя несколько минут жизнь, наконец, покинула их безумные тела. Антон настороженно поднял голову и посмотрел слева направо. Михалыч и неизвестный убийца лежали с обеих сторон мертвые.

– Ирина?! Ты обалдела, что ли?! – голос Антона был хриплым и вялым.

– Что… это… было? – трясущими губами спросила она его.

Видя, что мужчина не отвечает девушка, кинулась ему на помощь. Перевернув Антона на спину, Ирина положила его голову себе на колени.

– Не смей умирать, слышишь меня? Не смей? – шлепнула она Пронина пару раз по щекам.

– Да, живой я, живой! – захрипел Антон. – Оказание первой помощи помниться мне делается по-другому. Там еще есть процедура рот в рот.

– Да пошёл ты, Пронин! – устало огрызнулась Пушкина и сдержанно добавила, – скоро прибудет помощь, ты потерпи.

***

Очнулся Антон в белой маленькой комнате. Дежавю. Все вокруг было расплывчато, затуманено. Боль в области грудной клетки и живота заметно спала. Рядом, по обе стороны от него, на уровне плеч сидели два человека, и о чем-то оживленно беседовали. Звук от их разговора ударами колоколов отдавал в его голове. Зрение постепенно прояснялось, руки и ноги поддавались двигательным командам. Из вены левой руки Пронина тянулась прозрачная силиконовая трубочка, видимо, поставили капельницу. Предметы, увиденные Антоном вокруг себя, постепенно теряли сдвоенность, но продолжали слабо вибрировать. Голоса навестивших его людей стали узнаваемыми, слева сидела Ирина, а справа (век бы еще его не видеть) сидел Алексей.

– Антоха! Очнулся! Сколько лет, сколько зим! – радостно улыбнулся он.

– Леха! – слабо прохрипел Антон. – Еще бы столько же тебя не видеть, – попытался отшутиться больной.

Капитан и заместитель отдела уголовного розыска (специальная оперативная служба криминальной полиции) Алексей Кобелев по прозвищу «Дикий пес» обычно носил серый тренчкот, под этот цвет фетровую шляпу и брюки, а так же черные лакированные туфли. Не изменил он себе и в этот раз. Всегда пользовался популярностью у дам. Но в последнее время от его былой спортивной фигуры не осталось и следа, забросил тренажерный зал, и заметно пополнел. Хотя его лицо до сих пор осталось привлекательным для большинства представительниц прекрасной половины человечества. Данную информацию Пронин узнал из множества сплетен рассказанных его сестрой во время телефонных разговоров.

Прозвище «Дикий пес» в свое время Алексей получил, раскрыв одно нехитрое дело. Правда, в некоторые детали происходившего никто до сих пор не верит, но Пронин был тогда с ним, в городском центральном супермаркете. Это был их первый день в качестве полноценных кадров поступивших на службу в местное отделение полиции. Недавно по специальному каналу от ФСБ поступила информация, наводка на одного выходца с Кавказа, который со своими подельниками попытается организовать теракт в городском супермаркете, где именно не уточнялось. Получилось так, что рано утром, после бурной ночи с одной из своих поклонниц, Кобелев направлялся на работу, так как времени оставалось до начала несения службы около часа. Остановив свой джип на красном сигнале светофора, он заметил подозрительного мужчину, с огромной сумкой перебегавшего через дорогу. Он словно сошел с фотографии подозреваемого присланного ФСБ. По сути, здесь Алексею несказанно повезло, так как обильная борода, скрывавшая подозрительную личность, могла быть у любого приезжего иммигранта в Россию. Тогда он набрал по мобильнику Антона, своего тогдашнего напарника и старого друга, затем уведомил о наблюдении свое начальство.

Слежка за подозреваемым получилось так себе, Кобелева и Пронина обнаружили почти сразу, завязалась перестрелка. А ведь до этого все шло относительно хорошо. Стояла хорошая, солнечная, осеняя погода, было прохладно. Напарники проследили за кавказцем до большого здания магазина и проникли за ним внутрь. Подозреваемый вел себя раскованно, непринужденно, единственное, что мешало ему идти, так это большая сумка, которую он тащил на своем плече. Пронина за время слежки не покидали сомнения в целесообразности выполняемой работы, и он намеревался покинуть напарника. Но Кобелев всегда находил нужные слова, и товарищ, поворчав, оставался с ним.

Как их обнаружили, Антон помнил смутно, но ему очень хорошо въелся в голову один момент, который в итоге и спас им жизнь. Семь на два, расклад не в пользу полицейских. Бандиты шли цепью и поливали в разные стороны автоматными очередями. У одного из них был даже ПКП «Печенег» (пулемет российского производства). Тогда как полицейские обладали лишь пистолетами «Макаров». Шквальный огонь противника разрывал мягкие гипсокартонные укрытия в клочья. Полицейским приходилось постоянно передвигаться, и отступать. Под плотным огнем между магазинными помещениями двое оперов были прижаты к стенке. Пронин уже начинал готовиться к смерти, а Кобелев просто стрелял наугад. И вот после очередного такого слепого выстрела, пуля попала в крепеж огромной светильной лампы, висевшей на потолке. Позже, вспоминая этот момент, Алексей признал, что возможно это был рикошет. Цепь на одной стороне огромной прямоугольной светильной конструкции оторвалась, и край лампы резко начал падать вниз. Накренившись, цепи, державшие остальную часть лампы, вытянулись в струнку, а пробитый крепеж вывалился из потолка. Светильник, державшийся на последней цепи, со всей своей набранной скоростью врезался в бандитов, и снес сразу пятерых. Тут же оборвался и второй крепеж, обрушив сверху некоторые части потолка. Поднялась пыль, видимость упала, но не критично. Повисла тишина. Воспользовавшись ситуацией, двое полицейских вышли из-за укрытия и провели задержание преступников. Трое были убиты лампой насмерть, двое скончались от ран в больнице, а еще двое теперь сидят в федеральной тюрьме. Во время их допроса, один из них обозвал Кобелева диким псом, за которым обязательно прибудет возмездие. Так в убойном отделе полиции появился герой по прозвищу «Дикий пес».

Воспоминания о прошлом прервались уточняющими вопросами Кобелева:

– Когда ты приехал? А как же звонок старому другу? – недоумевал он.

– Подумал, зачем отвлекать Дикого пса от работы. По-тихому похороню отца и уеду обратно!

– Мы могли стать отличной командой, но один из нас струсил, и свалил в Москву, а потом его сломали и там. Он стал отшельником, живущим где-то в глухой деревне, – поэтично рассказывал вслух Алексей. – На кой хрен ты попёрся туда? Это из-за той бабы? А, знаю, это из того случая на мосту? – подтянув свой большой живот, он наклонился к лицу Антона. – Так, мы были еще зеленые! Ты думаешь, тебе только одному было паршиво в тот день? Мне, например, паршиво до сих пор!

– А, по-моему, тебе, как и тогда, наплевать! – слабо огрызнулся Пронин.

Ирина непонимающим взглядом обвела двух мужчин.

– Вы совсем уже из ума выжили, детство в одном месте заиграло? – закричала на них она.

– Кто бы говорил, – возразил Кобелев. – Ты же до сих пор на него злишься, что он выбрал не тебя. Ты в полицию пошла лишь ради того, чтобы поближе быть к нему.

– Заткнись, Алексей!!! – резко огрызнулась девушка. – Мы будем копаться в грязном белье или попытаемся разобраться, что происходит в нашем городе? Вырезали всех пациентов и персонал больницы, буквально выпотрошили их, а вы херней занимаетесь!

– Он больше не полицейский, – успокоившись, тихо отреагировал Кобелев.

– Он главный свидетель! – парировала Пушкина, – а как бывший служитель закона и неплохой сыщик, он поможет нам разобраться в сложившейся ситуации.

***

Очередное воспоминание катком прокатилось по сознанию Антона. Пятнадцать лет назад. Дождливая ночь. Изредка где-то вдалеке в сопровождении грома сверкали молнии. Перекрытый силовыми структурами с двух сторон небольшой мост соединяющий поселок городского типа Ордынское и поселок Чернаково в Новосибирской области. Большие толпы людей с двух сторон моста собрались в эту беспокойную ночь. Полицейские оцепили территорию, и следили, чтобы никто из зевак не проник, и не помешал ходу операции. Из множества полицейских только двое стояли на краю моста. Недалеко от них здоровый, крепкого телосложения мужчина, прижав к себе девушку, махал оружием, и угрожал убить ее. Холодное дуло пистолета нервно дергалось возле виска Ирины. Еще чуть дальше на крыше автобуса, стоял второй мужчина похожего телосложения. Его тело было обмотано скотчем с закрепленной взрывчаткой. Он держал самодельный пульт в руке, и намеревался нажать на кнопку. Третий мужчина как и первый, прикрываясь заложником, контролировал другой конец моста. У всех троих бандитов лица были скрыты под балаклавами. Между ними стоял автобус, оттуда высыпались гражданские со страхом наблюдая за происходящем. Никто из них не рискнул спрыгнуть в воду, так как испугались предупредительных слов от захвативших их людей о том, что они взорвут автобус, если заметят с их стороны подозрительные действия. С каждой секундой напряжение нарастало, бандиты явно нервничали, требуя переговоров с важным чиновником. Пронин и Кобелев стояли напротив террориста, который держал Пушкину в заложниках. Они были вооружены и готовы открыть огонь на поражение.

– Антон! Сможешь убрать его? – тихо спросил Алексей.

– Я не буду рисковать Ириной! – отверг Антон.

– Она знала, на что идет. Послушай, у них примерно пятьдесят гражданских!

– Ты предлагаешь убить его, и вместе с тем похоронить заложников?

– Я не чего не предлагаю, но нужно решать.

– Нужно дождаться капитана! То, что произошло в магазине, здесь не прокатит, – Антон попытался образумить напарника, и положил руку ему на плечо.

– Антоха, она и мой друг тоже, но нужно принимать решение, – не унимался Алексей, – они просто так не сдадутся, да и начальство не торопиться. Плюс ко всему этот уже начал нервничать. Они здесь скоро все взорвут к едрени фени! И нас вместе с ними.

– Нужно продолжать вести с ними диалог, пока не подъехал переговорщик со штабом!

– Мы уже провели переговоры! – разозлился Алексей, – Вон, полюбуйся, что из этого вышло, – указал он на барахтающуюся Пушкину в объятьях бандита. – Обойдутся! Группа работаем! – передал Кобелев по связи, и сбросил руку друга со своего плеча.

– Нет! Лёха!!!

Проливной дождь усилился, и с нагрянувшими звуками грома раздались выстрелы. Затем прогремел взрыв. Автобус вместе со смертником подорвался, и унес жизни всех заложников, остальные отделались легким испугом. Ирина чудом осталась жива, Антон четким выстрелом пробил голову бандиту удерживающему ее. После трагедии на мосту Кобелеву удалось избежать наказания, сославшись на необратимую угрозу подрыва автобуса, Пронину же пришлось поддержать его версию. Данный случай во многом повлиял на решение Антона о переезде. Так, не проработав и года в местной полиции, разорвав все связи, кроме родственных, он перевелся в столицу. Информацию о происходящем в родном городе он получал от сестры. Пушкина и Кобелев, продолжили работать вместе, но от их дружбы не осталось и следа.

***

– Антон!? Антон?! – голос Пушкиной выдавал волнение.

– Да! Что? – пришёл в себя тот.

– Да что с тобой происходит?

– Призраки прошлого, – усмехнулся Кобелев, просматривая какие-то документы.

«Угадал, засранец!», – вытирая холодный пот со лба, подумал про себя Пронин. – «Здесь есть еще какая-нибудь больница?», – затем вслух спросил он.

– Это тебе не Москва! – поддел его Кобелев.

– Алексей! Успокойся! – произнесла девушка тоном, не допускающим возражений. – Нет, у нас только одна больница, придется тебе прописать восстановление в домашних условиях, – затем ответила она Понину.

– Чего тогда мы ждем?

– Начальство, – коротко ответила та.

– Я только сейчас понял, что мы в скорой, – еще раз осмотрелся Антон.

– Пока, да.

– Послушай Антон, а почему бы тебе не свалить обратно в свою берлогу, откуда ты вылез? – фальшиво улыбаясь, вставил Кобелев. – Мы здесь без тебя как-нибудь разберемся.

– Да пошел…, – хотел было ответить ему Антон. Но тут двери машины открылись, и в салон вошёл руководитель местной полиции.

– Я не помешал? А то я смотрю, вся старая банда в сборе, – мужчина пожилого возраста выглядел устало, но его взгляд отдавал решительностью. – Есть информация? Докладывайте!

Подполковник полиции Сергей Иванович Быстрикин! До сих пор в деле. Антон слегка удивился. Сколько лет прошло, а он не изменился. На работе его зовут просто «Папа». Когда-то он был командиром специальной антитеррористической группы, но после некого инцидента, отряд был расформирован. Папа старается держать себя в форме, ходит в спортивный зал, но так как он любит поесть, от этого проку мало. Подполковник со всей своей внимательностью выслушал показания Пронина и своих подчиненных, а затем о чем-то задумался. Повисла пауза.

– А этот, за кем ты гнался, ты говоришь, он тебя знает? – через некоторое время еще раз уточнил Папа у Пронина.

– Да, Сергей Иванович и притом, как мне показалось, очень хорошо.

– Да мы сами… справимся…, – попытался вмешаться Кобелев.

– Алексей…, разберемся, ты не переживай, – спокойно ему ответил Папа.

– Ну что ж, значит, так. Кобелев, Пушкина и гражданское лицо Пронин, – на последней фамилии подполковник сделал специальный акцент, – вы снова поработаете вместе.

– Предлагаете сотрудничество? – Пронин сосредоточено посмотрел в глаза Папы.

– А у тебя есть выбор? – вопросом на вопрос ответил тот. Ответа не последовало, и он продолжил, – Вот и я так думаю. Получается, ты каким-то образом со всем этим связан.

– Мы сработаемся, Папа, – вмешалась Пушкина, и пристально измерив взглядом своих новых напарников, добавила, – Снова…

– Ладно, скоро к нам пожалуют люди с большой земли, нужно быть в форме. Представляю, как завтра будут пестрить газетные заголовки и телевизионные новостные сводки, – подполковник тяжело вздохнул, – будете докладывать мне лично о продвижении расследования. Целая больница… у нас столько трупов в самых страшных статистических прогнозах не были предсказаны, – озадачено покачал он головой, – в общем, в ближайшую неделю жду от вас только позитивных новостей. После этих слов подполковник встал и быстро ретировался.

– А нужно было с утра всего лишь забрать кольцо! В этом же не было ничего особенного, пустяковое дело…, – вспоминая, проговорил вслух Пронин и закрыл глаза.

3 глава. Пути следствия

Уже семь дней Антона не беспокоили воспоминания. Его организм после недавних ночных событий в больнице быстро восстанавливался. Вкусная домашняя еда и здоровый сон делали свое дело. В один прекрасный день, в девять часов утра прозвенел будильник на мобильном телефоне. Антон нехотя открыл глаза, потянулся и сел на кровати. Болевые ощущения в области живота и грудной клетки почти исчезли. Но иногда, если Пронин совершал резкие движения, чувствовалось болезненное покалывание. Он встал на ноги, потянулся, и не спеша направился в ванную. Во время чистки зубов Антон немного призадумался. Зять постоянно приходил почти в полночь. Вчера он проследил за Артемом, когда тот вернулся поздно вечером домой с работы. Елена в это время уже спала крепким сном. Она рассказывала, что уже привыкла к задержкам мужа на работе, и не придавала им значения. О возможных изменах она не беспокоилась, так как доверяла своему любимому мужчине. Зато ему не доверял Антон, и как вчера выяснилось, не зря.

Артем пришел с работы раздраженный, дерганый. Его глаза отдавали красноватым оттенком. Антон старался быть бесшумным, передвигаясь по темным углам дома. На кухне когда зять размешивал сахар в кружке, добавленный в чай, он заметил его тяжелое дыхание, и это сопение… было таким знакомым. Сначала Пронин подумал о неизвестной инфекции захватившей Добрино, но отмел эту мысль, увидев, что Артем как разумный человек поел, и прошел в гостиную комнату, включив телевизор. Позже он заснул. Тихо пробравшись к столешнице кухонного гарнитура, Пронин обследовал чайные приборы, которыми только что пользовался Артем. Всё было в порядке, кроме серебряной чайной ложки с отметинами от пальцев зятя.

На следующее утро, умывшись, и надев велосипедные шорты с майкой, он сел за свой прежний рабочий стол. Достал деформированную чайную ложку, и стал с интересом ее рассматривать. От неожиданных стуков в дверь, Пронин чуть не выронил столовый прибор из рук, но успел вовремя открыть ящик стола и бросить ложку туда. Дверь открылась, незваным гостем оказалась его сестра. Она всегда могла позволить себе бесцеремонно войти в комнату брата. Елена уловила движение Антона, когда тот торопливо закрыл ящик своего стола.

– Секретики?

– Да, – изобразил неловкость Антон, намекая на интимность данного секрета.

– Ага, – тут же оживилась Елена и села на край кровати. – Давай, – похлопала ладошкой она возле себя, приглашая сесть рядом, – рассказывай, кто она? Я хочу знать все!

– А вот и не скажу, – подразнил ее Антон, – но когда придет время, обещаю, ты обо всем узнаешь первой. Ты мне лучше скажи, почему моя сестра до сих пор не одета подобающе?

– Ладно…, – подозрительно прищурилась Елена. – Можешь не говорить! А по поводу экскурсии нового объекта, у меня есть еще полчаса, – указала она на свои наручные часики.

– Тогда, зная сколько ты прихорашиваешься, у тебя полчаса, чтобы одеться, – слегка улыбнулся Антон.

Вышли они чуть позже, чем через полчаса, Елена забыла надеть велосипедный шлем и, поэтому ей пришлось возвращаться обратно в дом. За время отсутствия сестры, Антон выкатил велики из гаража и встал рядом с ними возле забора. Погода была солнечной и жаркой, но на горизонте маячили черные облака. Смахнув пот со лба, Пронин осмотрелся. С момента, когда он приехал сюда, людей действительно стало больше. Может быть, Пушкина была права, и народ просто начал возвращать из отпусков домой. Да и полицейских патрулей в городе стало намного больше, можно сказать, неприлично много для такого скромного населенного пункта. Но все это последствия недавней резни в местной больнице. Напомнив себе о цели прогулки, Антон начал продумывать план действий. Новый объект, который был построен на средства компании его отца, располагался недалеко от города. Именно там работал муж сестры. И пусть отец не был идеальным семьянином, главным наследником своего бизнеса сделал единственного своего сына, а дочери он оставил только дом. И Антон, основываясь на своих подозрениях и на правах владельца компании, решил осмотреть место работы зятя. «Что-то наши следователи не особо спешат делиться со мной своей информацией! Я же вроде бы как неофициальным сотрудником полиции стал», – думая про себя, язвил Пронин. А после вчерашнего полуночного наблюдения он предложил сестре, посетить подведомственное учреждение теперь уже его компании.

Велопрогулка до нужного здания должна была длиться около двадцати минут, потом предполагалась экскурсия. Они медленно катились по тротуарам, осматривая новые строения и расположенные внутри открытые заведения. Пешеходы и патрули блюстителей порядка мешали им разогнаться до нужной скорости и ехать быстрее. Сухой штиль постепенно начал сменять ветер.

– Похоже, скоро начнется гроза, – заметила изменения погоды Елена.

– Ничего страшного, – поравнял свой велосипед с велосипедом сестры Антон, – успеем.

– Кстати, я слышала Настя приехала с дочерью, – Антон никак не отреагировал, и девушка продолжила, – вообще она уже давно живет в Новосибе, но вот решила вернуться обратно в дом родителей. Говорит, встретила в самолете мужчину, очень похожего на кого-то из прошлой жизни, вот решила, так сказать, поностальгировать, приехать.

От услышанной информации руль в руках Пронина слегка вильнул в сторону. Но он вовремя сконцентрировался и вновь поровнял свой велосипед с велосипедом своей сестры.

– Да, ладно тебе, бородатого она тебя точно не узнала, а вот ты как ее не узнал? Неужели она настолько изменилась? – скромно хихикнула Елена.

– Да уж, много лет прошло с тех пор. Не хочу ворошить прошлое.

– Как ты понял, что мы до сих пор общаемся, поддерживаем связь? – спросила Елена и, не дождавшись ответа, добавила: – Но, если ты не готов говорить об этом, я не буду настаивать.

Она кивнула в ответ, давая понять, что данная тема закрыта.

Свернув с шоссе на проселочную дорогу, Антон и Елена скатились на своих велосипедах с небольшого холма в лесок расположенный рядом. Вскоре, следуя тропинке, они оказались в большом поле, заросшем травой почти в их рост.

– Как хорошо ты помнишь свое детство? – вдруг поинтересовался Антон у Елены.

– Хм…, – задумалась девушка, – я в принципе помню немного, – слегка улыбнулась она, – как давно это было…, сейчас в голову приходят только самые яркие воспоминания, среди которых есть и не самые радужные. А, почему ты спрашиваешь?

– Да так, просто разные мысли приходят в голову, – решил не развивать тему Антон, – не заморачивайся!

Елена пожала плечами, и наклонившись вперед к рулю, начала резвее проворачивать педали. Ее велосипед стал постепенно увеличивать скорость движения. «Ну, что!», – бодро воскликнула Елена. – «Если уж ты спросил о детстве, давай вспоминать о тех временах только приятное?! Кто быстрее до папиной работы!? Может, ты в этот раз меня сможешь, наконец, опередить!?». Антон не запомнил, как он отшутился, как потом он гнался на велосипеде за сестрой, как они на большой скорости пролетели деревянный мост через мелкий пруд и чуть не свалились в воду. Все его мысли были еще в том моменте, где Елена вспомнила об этом глупом детском соревновании на велосипедах. Антон совсем не помнил этих прошлых веселых лет, как будто режиссер отказался от них их и вырезал при монтаже данного фильма.

Тропа, по которой мчались велосипедисты, была шириной около четырех метров, окружена высокой травой и с очень ухабистой поверхностью. Здесь в основном ходили трактора да грузовые машины. Немного подпрыгнув на очередной кочке, Антон все же сумел обогнать Елену и вырваться вперед. Через некоторое время показался финиш и окончание проселочной дороги. Стали слышны звуки проезжавших по шоссе машин. Пронину очень нравилось данное занятие, а особенно это чувство, которое он испытывал сейчас. Оно было для него чем-то новым, как в первый раз, как будто несколько десятков лет назад с Еленой ездил совсем не он, а другой неизвестный ему маленький мальчик по имени Антон. «Почему же я этого совсем не помню?», – озадачился он про себя. И вот, когда Антона до победы отделяли примерно каких-то шестьдесят метров, в просвете, где заканчивалась высокая трава, материализовался знакомый мужской силуэт. Безликий! Его ладони были сжаты в кулаки, а руки были уперты в бока, ноги расставлены по ширине плеч. Незнакомец показался Антону строгим. Обычно такой позой родители охлаждали пыл своих маленьких детей, когда те, по их мнению, начинали безобразничать. Но самым неожиданным для Пронина стало то, что недавно безликое лицо незнакомца стало приобретать очертания. Сначала проявился лоб, потом нос, губы, щеки и глаза. «Отец», – прошептал про себя Антон, узнав, наконец, таинственного призрака из своих воспоминаний. В его глазах резко помутнело, руки стали легкие как пушинки – в них не осталось сил. Руль вильнул в сторону, и Пронин на полном ходу скрылся в густой траве. Шлейф пыли из-под колес его велосипеда отчетливо отразил траекторию схода участника с дистанции.

– Антон!!! – закричала Елена, и зажала оба ручных тормоза на своем велосипеде.

Девушка, не дожидаясь полной остановки велосипеда, спрыгнула с него и бросила на дороге. Подбежав к месту крушения, она обнаружила как ее брат, раздвигая траву, передвигаясь на четвереньках, вылез на обочину дороги.

– Антон!! Все в порядке? – Елена опустилась на колени рядом с пострадавшим, и обеспокоенно осматривала его.

Антон сел и снял шлем. Пот обильно покрывал все лицо мужчины и волосы, прилипшие ко лбу, а его растерянный вид вызывал тревогу.

– Антон! – Елена тихонько толкнула брата в плечо.

– А? Все в порядке! – засуетился Антон, поднимаясь на ноги, но легкое головокружение чуть не заставило его присесть обратно. Елена тут же обняла родственника, удержав от падения.

– Точно все в порядке? – голос Елены не скрывал напряжения.

– Наверное, мне еще рано прогуливаться на велике! – попытался, отшутиться Антон.

Раскат грома звонко раздался над головой, и ветер нагрянул в поле. Словно морские волны трава приклонялась под его сильными порывами. За мгновение небо нахмурилось, поменяв дружелюбный синий цвет на мрачный тёмный окрас. Грозовые облака полностью скрыли солнце, где-то недалеко сверкнула молния.

– Так, похоже, скоро начнется ливень! – взволновано отметила Елена. – Велик рядом с собой вести сможешь? Осталось пройти через дорогу, пешеходка здесь недалеко.

– Ну, это то я уж точно смогу.

– Ты давай не выделывайся, это до добра не доводит!

Антон пожал плечами и поднял свой велосипед. «Ну, командуй», – посмотрел он смиренно на сестру. Та, обеспокоенно покачав головой, направилась за своим брошенным транспортным средством. Когда они миновали федеральное шоссе, перед Прониным и Еленой вырос большой забор, а за ним три огромных здания полусферы с толстыми, высокими трубами. Белые ленты дыма тянулись из их жерл. Рядом с воротами в компании пары охранников их уже ожидал зять. Велосипедисты спустились к обочине дороги и прошли мостик, перекинутый через ручеёк. Артем, как обычно, раскинул руки для объятий, сияя изумительной улыбкой с белоснежными зубами. Антону показались объятья Артема чересчур крепкими. Неужели он обо всем догадался? Или догадывается. В любом случае, решение принято, обратного пути уже нет.

– Как добрались? – после приветствия жены посмотрел зять на шурина.

– Без приключений! – однозначно ответил тот, предпочитая не замечать неодобрительного взгляда сестры.

Молния сверкнула совсем близко, грохотнуло, и начался сильный дождь. Усилившийся ветер подгибал верхушки деревьев и разгонял остатки сухой пыли на земле. Один из охранников Артема оперативно подал ему зонт, и он быстро скрылся под ним вместе с женой.

– Без обид, Тоха! Но дамы вперед! – сыронизировал зять, выглядывая из-под кромки зонта.

«Вот только ты тоже под зонтом, «рыжий валенок»!», – сдержано подумал про себя Пронин, и покатил велосипеды следом за родственниками. Пройдя через пост охраны и через прилегающую территорию, Антон оказался внутри инспектируемого им объекта. Внутренние окрестности за периметром удалось осмотреть только частично, дождь усиливался и заставлял побыстрее укрыться от него. Зато холл здания оказался вполне себе гостеприимным. Пол был покрыт зеркальной плиткой, белые стены и четыре колоны того же цвета выстроились дугой в ряд. Зять вручил оному из своих охранников зонт, другому отдал плащ. Они быстро ретировались в подлестничное помещение.

– Ваш транспорт, Тоха, можешь там же оставить, – с усмешкой обратился Артем.

Антон пригляделся к вывеске над дверью, в которую зашла охрана зятя и прочитал: «Гардероб». «Хочешь от меня избавиться? Поглядеть, что получиться, если за мной не присматривать? Проверяешь, значит? Ну, посмотрим, кто из нас умнее!», – проворчал про себя Антон и, взяв у сестры каску, повел велосипеды в гардеробную. Рядом располагалась регистрация с большой овальной столешницей. Из нее выходила стеклянная стена и впивалась прямо в потолок. Маленькие квадратные окошечки служили для оказания услуг клиентам заведения. Дальше, за большими мониторами расположились две стройные девушки в белых халатах. Они стояли по стойке смирно рядом с креслами, потупив свой взгляд в пол. Словно вернулся шестнадцатый век, когда барин пришёл осмотреть свои владения. От нахлынувшей средневековой жути у Антона по всему телу пробежали мурашки, а на лбу выступил пот.

«Опять я в больницу попал, что ли? Только эта странная какая-то», – в мыслях недоумевал Антон. Он поставил велосипеды возле стенки и оглянулся. Кроме стоек с крючками и вешалками ничего больше не было, не считая вещей, которые только что принесли охранники. Помещение было пустым. Может эта гардеробная для посетителей? Или все же для персонала? Почему то от этих вопросов становилось еще более жутко. Приметив возле двери одного из сторожей зятя, Пронин направился к нему.

– Эй, здоровяк! –дружески хлопнул по плечу охранника Антон.

Тот ничего не ответил, а просто угрюмо посмотрел на своего раздражителя. Пронин прочитал взгляд сразу: «Хоть теперь ты и хозяин всей отцовской империи, но я в первую очередь подчиняюсь своему боссу и, если он выразит неудовлетворение твоим присутствием здесь, не сомневайся, я исполню его приказ» и, поэтому лишнего говорить не стал.

– Где здесь туалет? Как-то не вовремя приспичило.

Охранник отвел руку в сторону, и указал идти вдоль коридора. Артем и Елена до сих пор оставались в холе. Все сотрудники были выстроены в линейку, а их вид мало чем отличался от регистраторов, которых недавно наблюдал Антон. Первый горячо махал руками и представлял персонал своей жене. Вторая все время отвлекалась, и искала своего брата, а когда нашла, тот жестом показал свою потребность отлучиться, и она, немного успокоившись, повернулась обратно к идущему представлению. Этот момент, естественно, не прошел мимо презентатора. Артем тепло улыбнулся и одобрительно кивнул Антону. «Как будто мне требуется твое согласие?», – усмехнулся тот и не спеша побрел вдоль коридора.

Дойдя до нужной двери, Антон посмотрел на камеру наблюдения. Это была маленькая темная полусфера, с медленно бегающей внутри красной точкой, прикрепленная к потолку. Красная точка лениво вращалась по кругу. Пронин празднично помахал камере и вошел в туалет. Досчитав до пяти, он потихоньку вышел обратно в коридор. Камера почти повернулась. Антон осторожно прошёл вперед и, отворив соседнюю дверь, пробрался в прачечную.

«Так, теперь надо действовать быстро!», – проговорил он тихонько вслух и подбежал к окну. Открыв его, Антон сразу ощутил холодный ветер и капли воды хлынувшие ему в лицо. Пронин присмотрелся, Пушкиной и Кобелева нигде не было видно. Только пустая парковая аллея, и недалеко расположенная беседка старой архитектуры. Вдруг из-под подоконника появились знакомые лица.

– Какого хрена мы здесь делаем? Кто-нибудь может мне объяснить? Да еще в такую погоду! – тут же выпалил Кобелев, с трудом влезая в окно.

– Расслабься, Алексей. Мы просто проведем незаконный обыск, – сострил Пронин. – И вообще нужно девушек вперед пропускать, а то ты свою жирную задницу месяц затаскивать будешь, – и, обхватив туловище мужчины, потянул его на себя.

– Дай мне только забраться, и я тебе покажу…, – раздосадовано запыхтел Кобелев.

– Успокойся, Алексей, не начинай…, – возразила Пушкина, – мы здесь неофициально, хотите, чтобы нас заметили? Я думаю, Папа будет не очень доволен. Давайте лучше сосредоточимся на задании, меряться сами знаете чем, будете, когда мы уладим наше дело, договорились?

Пронин с Кобелевым рухнули на пол, как только тело последнего полностью пересекло подоконник. Они оба, тяжело дыша, встали, чтобы помочь своей коллеге, но Ирина одним махом впорхнула через окно и встала рядом с ними.

– Договорились? – повторила она грозно.

Те неохотно подтвердили, положительно кивнув головой.

– Антон, давай выкладывай, зачем мы здесь?

– В общем, отец оставил меня своим приемником…

– Так ты богатенький буратино стал?! – поддел Кобелев.

– Тогда зачем мы сюда вламываемся, ты же можешь…, – заметила Пушкина.

– Не могу, – прервав, парировал Пронин. – Здесь творится что-то… странное. Эти два чуда-юда в больнице, зять вчера…, – поморщившись от резкого порыва ветра, он закрыл окно. – Переоденьтесь, прикиньтесь местными рабочими, – Антон указал на шкафчики для персонала, – сотрудники ведут себя странно… Вчера зять пришел домой вымотанный, тяжело дышал и был похож на тех в больнице, – в этот момент он посмотрел Ирине прямо в глаза. Та зажмурилась и быстро отвернулась, вспомнив тот вечер. Страх напомнил о себе.

– Я думаю, – Пронин продолжил – это какой-то искусственный вирус и производится он в этом здании.

– Ты уверен? – серьезно спросил Кобелев.

– Более чем, вчера зять погнул серебряную ложку, не напрягаясь, буквально оставив на ней свои отпечатки пальцев.

– Так, ладно, ты хочешь, что бы мы прикинулись местными и осмотрелись вокруг, пока ты будешь отвлекать своего зятя? – вмешалась Пушкина.

– Да! Так как игра приобретает серьезный оборот, если этот вирус готовиться здесь, то представьте, если все жители города станут как те два психопата в больнице? Это будет катастрофа и не только для нашего города.

– Тебе не пора? – поинтересовалась у Пронина Пушкина. – Вот, – она ловко сунула ему меленькое устройство в ухо, – будем на связи.

Круглая подушечка в ухе создавала почти незаметный глухой шум. Тот посмотрел на наручные часы. И вправду, Антону нужно было уходить, долгое отсутствие создавало риск, могли заподозрить. Операция началась с быстро переодевшимися сотрудниками полиции. Оказалось вовремя. Послышались шаги в коридоре. Собрание в холле, по-видимому, подошло к концу. Пушкина и Кобелев, в белых халатах, нацепив липовые бейджи, вышли в коридор. Пронин заранее воспользовался услугами своего старого знакомого программиста, чтобы он проник в базу данных работников теперь уже его компании и внес в нее два выдуманных персонажа, что он легко и сделал.

Чтобы не быть замеченным камерой, Пронин быстро проник обратно в туалет и вышел, как только та развернулась в его сторону. «Почти десять минут! Не критично», – подумал про себя бывший полицейский, и направился обратно в холл.

***

Тем временем, Пушкина и Кобелев шли вдоль коридора и, стараясь не подавать вида, внимательно наблюдали вокруг. Свою промокшую одежду они положили в небольшой пакет, который Кобелев сунул себе подмышку. Все сотрудники предприятия были одеты в белые халаты и чем-то занимались. Ни минутных перерывов, ни разговоров, ни какого-либо шума, просто выполняли тупую механическую работу. Алексей даже шутливо предположил, что это новая разработка искусственного интеллекта, а под кожей девушек скрывается всякие разные провода и железо. Главным подозрением в этой шутке Пушкина отметила для себя слово «девушки». Этим гендерным признаком обладали пока все сотрудники, каких они на данный момент встретили. Но самое важное открытие ждало их впереди. Миссия под прикрытием немного затянулась, после того как полицейские для большей конспирации решили воспользоваться телегой полной грязной одежды и белья. Она поддавалась с трудом, поэтому пришлось поднапрячься. Алексей, проклиная про себя Антона, да и себя в частности за подкинутую идею, пыхтя, шел вперед, вытирая со лба обильно выступающий пот. Зато пакет с их одеждой был пристроен и не привлекал внимание. Ирина наоборот толкала груз в пол силы и продолжала внимательно следить за обстановкой вокруг. Ничего, ничего, тебе полезно! С легкой улыбкой иногда наблюдала она за Кобелевым, который уже от усталости склонил голову, но продолжал катить телегу, толкая ее вперед. После, казалось бы, вечно тянущегося коридора последовал поворот направо, где их ждал проверяющий. Мужчина проверяющий. Большой мужчина, который заслонял собой почти всю дверь.

– Номер? – безразлично спросил он.

Быстро приняв смиренный вид (выпрямившись и сделав серьезное лицо), Ирина сняла липовый бейдж и отдала проверяющему. Вдохнув поглубже и задержав выдох, Алексей, сосредоточившись, выглянул из-за тележки и проделал тоже самое. Охранник вынул из-за пазухи устройство для сканирования (похожее на пистолет) и словно в магазине навел красную полоску на штрих коды бейджев. После писклявого звука на мониторе чуть слева под потолком высветились данные проверяемых лиц.

– Новенькие?! Даже мужчину решили задействовать? – нахмурился охранник. – Ну и правильно! Зачем бессмысленно уничтожать дефектный материал, когда его можно применить в другой сфере деятельности?! – легкая улыбка разбавила подозрительность на его лице. Он нажал на зеленую кнопку в стене расположенную рядом с ним и дверь открылась. Миссия продолжилась. «Помещение четыреста двенадцать», – раздался шёпот позади полицейских, как только они прошли дальше по коридору.

Комнату с указанным номером найти оказалось не так сложно – вторая дверь слева с надписью «Прачечная». Проникнув внутрь и откатив телегу в угол помещения, Ирина отошла чуть в сторону и осмотрелась. Вдоль огромной комнаты в несколько рядов стояло много работающих стиральных машин. Усиленный звук стирки закладывал уши.

– А, одежда-то вся детская, – заметил Кобелев, рассматривая содержимое повозки которую он все это время толкал.

– Ты только эту странность здесь заметил? – съязвила Пушкина. – Давай осмотримся здесь немного, обдумаем, что делать дальше.

– Образец сто, образец сто один! Что вы здесь делаете? Сейчас еще не время! Стирка закончиться только через полчаса! – звонко раздался грозный женский голос.

Полицейские тут же нашли взглядом его источник. Стройная высокая женщина, постукивая себе по бедру палкой с плетью, начала движение к ним. Но через мгновение она сменила свой маршрут и углубилась в ряды работающих стиральных машин. Маневрируя, все время меняя свое направление она словно тянула время, присматриваясь к своим непрошенным гостям. Вскоре ее силуэт стал более понятен полицейским. Лицо было скрыто под японской маской «Хання» представляющую собой страшный оскал ревнивой женщины. В остальном она была одета в деловой черный костюм и обута в красные туфли на шпильках.

– Что будем делать начальник? – насторожено спросил Кобелев. – Походу нас раскусила эта дама в маске.

– По ситуации.

– Ты…, мужчина? – голос без сомнения выдал удивление загадочной дамы в маске. – Кто вы? Я знаю всех, кто здесь…, кто здесь работает!

– Мы только что устроились, – уверенно ответила Пушкина.

– Да, неужели?!

Алексей абстрагировался от разговора и стал наблюдать за движениями назначенного противника. Звук стиральных машин помог ему заглушить оправдания Пушкиной, только дама в маске, только ожидание нападения. Кобелеву вдруг стало понятно, что устроится работать сюда, просто придя на собеседование невозможно, и недавний ответ его начальника их целиком выдал. После недолгого разговора с Пушкиной, дама в маске раздвинула ноги на ширину плеч и крепко сжала рукоять палки с плетью. Ее же левая рука медленно сползла в карман брюк.

Начальник убойного отдела полиции, пропустила нападение, и была сбита с ног своим сотрудником. Маленький нож, с легкостью разрезав развивающийся халат Кобелева, вонзился точно в дверь за ними. Пушкина, сначала злобно посмотрев на Алексея, резко перевела взгляд на место торчавшего холодного оружия и заметила рядом в стене небольшую кнопку красного цвета. Затем тут же исполнив прием подножки, свалила даму в маске, когда та в спешке попыталась их перескочить. Та поднялась быстро, но Кобелев уже стоял на ногах. Он с размаху ударил кулаком сильно и точно, попав женщине в челюсть, ненадолго выбив противника из игры. Перевалившись через одну из стиральных машин, Дама рухнула на пол. Ее плеть отскочила в сторону и залетела под телегу с грязным бельем.

– Помочь? – Кобелев протянул руку начальнику.

– Обойдусь! – быстро вскочив на ноги, грозно прошипела та.

– Обычно в таких случаях люди благодарны, когда им спасают жизнь!

– Это ненадолго, – из-за стиральной машины показался силуэт Дамы.

Ее маска сломалась на две равных половинки. Трещина почти незаметными изгибами, змейкой расколола лицо. В голове Пушкиной начали вырисовываться очевидные мысли. Ситуация становилась патовой, драка явно предполагала затянуться. Отступать было некуда. Везде были охранники, плюс ко всему странные работники, ожидать от которых можно было всего что угодно. Но главной задачей сейчас было выживание. Выживание Кобелева. У нее шансы на победу в бою против Дамы, как она считала, были высокие, так как она каждый день посещала секцию рукопашного боя и была в форме. Что не скажешь про Алексея, для которого в последнее время пиво и пицца были лучшей вечерней тренировкой после работы.

Как только Дама перепрыгнула через стиральную машину, Пушкина атаковала. Но элемент неожиданности не сработал. Все нанесенные Ириной удары лишь сотрясли воздух возле ловко уклоняющего противника. Кобелев очень сильно хотел помочь своему начальнику, но понял, что из этого ничего не выйдет. Дама владела превосходной скоростью, у нее было множество шансов контратаковать, но она этого не делала, показывая окружающим свое превосходство, устрашая их. Смотри, как я легко предвижу все твои действия, и это я еще не начала играть с тобой всерьез!

Пушкина после неудачно проведенных атак отскочила к своему сотруднику, и предложила следующий план: «Давай вместе, нападем на нее…, за всеми ей уследить не удаться!».

– Ты думаешь? – засомневался Кобелев.

Та посмотрела на него с еще большим недоверием, и это вселило в Алексея новый заряд решимости. Но не от мотивации или веры в победу, а от страха неповиновения начальству. С другой стороны отступать было некуда, а так может эта стерва в маске их побьет, и сдаст своему боссу, а может и не сдаст, ну, не станет же он убивать полицейских? Получить выговор и продолжить работать в органах, все же лучше, чем остаться безработным.

Дуэт полицейских, не отводя взгляда от противника, начал медленно окружать ее. Та, вытянув одну ногу чуть вперед, еле касалась носком пола. Руки были опущены, голова слегка поворачивалась, едва заметным взглядом следя то за Кобелевым, то за Пушкиной.

Как только началась драка, у полицейских тут же все пошло наперекосяк. Ирина попыталась начать с двойки ударов руками по корпусу и в голову, но цель легко уклонилась и атаковала сама. Движения были резкими и быстрыми. Сначала боль разразилась в районе живота, вызвав спазмы сбившие дыхание Ирины. Потом удар пришёлся в колено, и Пушкина завалилась на спину, жадно ловя ртом воздух. Алексей решил действовать по-простому, вернее как умеет. Размашистые сильные удары никак не могли попасть по постоянно двигающейся Даме. В некоторые моменты казалось, что она даже успевает посмотреть на него и если бы не маска, то он мог бы увидеть ее дразнящую улыбку с еле заметным показанным языком при подмигивании. Но этот фетиш у Кобелева сразу прошел, когда противник при первой же своей атаке сначала ударил ему в челюсть, потом в живот, а когда он встал на четвереньки, пнула его точно по ягодицам.

Пушкина неожиданно навалилась на Даму сзади, и предприняла попытку завести ее руки за спину. Тщетно. Получив затылком по носу, она отшатнулась назад. Затем, от прямого удара в грудь, Ирина ударилась об стиральную машину, стоявшую сзади, и перевернулась через нее. Громкий звук кафеля говорил о болезненном падении девушки. Кобелев с глухим хрипом в несвойственной себе манере провел удар ногой. На его удивление удар пришёлся точно в цель, по одной из ягодиц Дамы. Женщина в маске мгновенно развернулась, даже не заметив пинка. Алексей чуть струхнул, но все же вдохновлённым предыдущим попаданием еще раз попытался повторить. На этот раз ногу ему удалось задрать на уровне живота противника. Но та, будучи сосредоточенной, легко ушла в сторону и ударила полицейского точно по опорной ноге. Алексей, кряхтя, растянулся, и почти было сел на шпагат, да вовремя завалился, накренившись в бок.

С диким воплем Пушкина оттолкнувшись от стиральной машины, двумя ногами пнула Даму в область поясницы. Та не удержалась на ногах и с грохотом упала на пол. Ирина, не давая прийти в себя противнику, сильно ударила ногой по ее голове. Нижняя часть маски откололась и отлетела в сторону. Подбородок, губы, кожа напоминали древнюю старуху. Пушкина остолбенев, позволила странной женщине в маске подняться на ноги. Дама, ощупав лицо, поняла, что маска сломана и резко замахнулась на Пушкину. Неожиданно хромая на одну ногу появился Кобелев. Он словно прибывал в неистовстве. Ярость обуревала его, он не видел ничего перед собой. Сначала сильнейший удар в челюсть получила Пушкина, она упала на спину и потеряла сознание. Следующей, в ту же область лица получила удар Дама, но упав и перевернувшись, она смогла подняться вновь. Пошатывалась, противник намеревался продолжить бой. У Кобелева резко пропал гнев, он устал и был голоден, а женщина со старым лицом никак не хотела проигрывать, да и еще по его вине Пушкина пребывала в бессознательном состоянии. Вдруг где-то что-то пискнуло. У Дамы встряхнулась голова, и она замертво лицом вперед упала на пол.

– Алексей! Ты меня просто удивляешь, неужели ты так ничему и не научился?

Голос Алексею был до ужаса знакомым и… неприятным.

***

Пронин вернулся в холл как раз застав окончание представления Артема. Он знакомил свою сестру с каким-то толстым мужиком в белом халате. Тот широко улыбался, а его бакенбарды смешно прыгали по скулам и щекам. «Приветствую Вас, мисс Елена!», – втянув живот и еле наклонившись, он взял руку девушки и поцеловал. «Ваш муж мне много рассказывал про Вас. Про ваши таланты и красоту», – ухаживая, продолжил он. Елена, смутившись, посмотрела на Артема, ища в нем помощи в сложившейся для нее неловкой ситуации, но тот продолжал стоять как истукан и улыбаться. Спасителем девушки оказался ее брат. Антон, как ни в чем не бывало, подошёл к сестре, одной рукой обнял ее, а вторую вальяжно протянул толстяку для поцелуя. Самодовольная улыбка тут же сошла с его лица. Взгляд толстяка тут же сделал злым, подозрительным. Он быстро измерил глазами Антона и посмотрел на Артема. Зять с тем же радостным лицом только развел руками. Толстяк, что-то бухтя себе поднос, развернулся и ушел куда-то вдоль коридора. Антон, пожав плечами, осмотрелся вокруг. Остальные сотрудники как стояли в ряд с опущенными головами, так и продолжали стоять, как будто ничего не произошло.

– Ну же, Тоха! – Артем продолжал быть позитивным, но было уже заметно, что сдерживаться ему становилось все труднее. – Не будь таким злым! Ты же вроде бы как стал боссом над боссами этой корпорации. А с ценными сотрудниками надо вести себя сдержаннее.

– Прям как ты сейчас?

– Эм…, Да! Прямо как я!

– Ладно. Только ради тебя, – ёрничал Антон.

– Вот и прекрасно! – развернувшись на месте, Артем пошёл дальше вглубь коридора. – Давайте пройдем дальше, время не терпит! – подгонял он родственников.

– Очень странное место, – чуть коснувшись локтя брата, прошептала Елена.

Антон удивлённо посмотрел на сестру, явно ожидая более, развернутого отзыва.

– Я в ужасе! – закатив глаза, догадалась та. – А ты еще под шкуру лезешь, кривляешься! – затем, упрекнула она брата.

– Переживет! Место полный мрак. Ладно, надо заканчивать экскурсию, я достаточно насмотрелся. Надеюсь, они накопали что-нибудь…, – прервался Антон, поняв, что ляпнул лишнего, – вернее, надеюсь, что я накопал достаточно для управления компанией, – изобразив ложную улыбку, посмотрел он на сестру, но та сделала вид, что ничего не заметила.

Экскурсия продолжалась еще тридцать минут. За это время Артем показал основные лаборатории, сотрудники которых трудились над созданием какого-то важного лекарства. В скором будущем, это открытие станет научным прорывом в истории человечества. Затем были посещены раздевалки, столовая, административный корпус, везде чистота и порядок, работники предприятия трудились словно роботы, что нагоняло еще больше жути на Елену. Она, вцепившись в руку брата, шла чуть сзади своего мужа. Наконец тот вдохновенно закончил экскурсию возле двери своего кабинета, – «А вот и скромное рабочее место вашего слуги!».

– Он у тебя всегда такой странный? – шепотом спросил сестру Антон.

– Он просто дружелюбный.

«Да, он издевается!», – недоумевал про себя Пронин, рассматривая просторный кабинет зятя. Все было расставлено аккуратно, книжка к книжке, документ к документу. На рабочем столе красовался белый, большой компьютерный моноблок, рядом с ним находился пенал для канцелярских предметов. Правая стена была заставлена книжным шкафом. Слева, рядом с окном расположился шкаф со стеклянными дверьми. Через них были видны папки с различной макулатурой, все подписаны, и пронумерованы годом заполнения. Большое окно, находящиеся сзади рабочего места должно было хорошо освещать его днем. Хотя настольный светильник изображающий кобру (вид змей) видимо компенсировал хозяину недостающий свет. Вот и сейчас, она своей яркой пастью освещала половину комнаты.

– Располагайтесь, – вежливо пригласил Артем, указывая на черный диван возле его рабочего стола. Убедившись, что гости присели, он продолжил, – «Ну что ж, Тоха, как планируешь распорядиться властью владельца компании?»

Раскат грома в сопровождении вспышек молний донесся с улицы. Барабанная дробь дождя по оконному стеклу и не думала прекращаться. Артем сел за стол и сложив руки под подбородком, посмотрел на Антона.

– Пока не знаю, может, ты мне в это поможешь, так сказать введешь в курс дела?

– Отличная идея, я уверена, Артем не откажет, – вмешалась Елена, настойчиво посмотрев на мужа.

– Почему бы и нет, – пожал тот плечами. – Хм…, тогда нужно начать вот с чего…, – Артем прервался. Сработал аварийный сигнал. – Прошу простить меня, – он быстро встал и вышел из кабинета.

– Что случилось? – разволновавшись, спросила брата Елена.

– Не знаю, – солгал тот, опустив голову. Антон быстро пропускал различные мысли через себя, при этом обдумывая их. Если их взяли, мне срочно нужна легенда! Легенда, в которую зять мог бы поверить. – Ребята!? Ирина!? Леха!? – он нажал пальцем на устройство в ухе, – нужно уходить, слышите меня!?

***

Пятнадцать лет назад, после инцидента на мосту. Дождь без остановки барабанил по плечам Кобелева. Плащ уже промок насквозь, а шляпа от переизбытка воды лениво наклонилась в сторону, чуть не скатившись с головы мужчины. Алексей сидел на краю мокрого асфальта, на обочине дороги и ковырял палкой в грязи. От недавних событий, его грудь была переполнена горечью и так тяжела, что ему было трудно дышать. Мысли отсутствовали в его голове, а тело находилось в невесомости, и только рука слушалась его, направляя палку по грязевым разводам на поверхности земли. Вскоре, рядом с ним присел его напарник. Его лицо было не злым, не печальным, а растерянным. Растерянным от поступка своего уже наверно бывшего друга. Антона обуревали разные чувства, и он не знал какой поддаться первой, а самое главное, что делать дальше? Что делать с этой гребаной ситуацией, которая только что произошла? Смириться или…

– Алексей, что это было? – спросил Антон как-то тихо и безразлично.

После недолго молчания Кобелев ответил, – «Я…, я пытался делать свою работу».

– Ты самолюбивый болван, Алексей! Ирина чуть не погибла из-за тебя…

– Тебя только это волнует? – Кобелев попытался повысить голос.

– Нет! – тут же отреагировал Антон. – Меня волнуешь ты! Твои решения безответственны и опасны для общества. Но самое главное в только что случившимся то, что я верил в тебя, в твое здравомыслие и ничего не предпринял для того, чтобы остановить тебя. В итоге почти все заложники погибли, а ты…