Семилетняя война. Как Россия решала судьбы Европы
Описание книги
Военный конфликт 1756-1763 годов Уинстон Черчилль называл «первой мировой войной». Семилетняя война шла как в Европе, так и за океаном: в Северной Америке, в странах Карибского бассейна, в Индии, на Филиппинах. В войне приняли участие все европейские великие державы того времени, а также большинство средних и мелких государств Европы и даже некоторые индейские племена.
Для нашей страны это была странная война, в которой Российская империя, освобождая от немецкой власти старые балто-славянские земли, проявила себя как вершительница мировых судеб, а потом отказалась от всех завоеваний, когда императрицу Елизавету сменил поклонник политики прусского короля Фридриха Великого Пётр III.
Андрей Тимофеевич Болотов – русский писатель, мемуарист, философ-моралист, учёный, ботаник и лесовод, один из основателей агрономии и помологии в России. Граф Иоганн Людвиг Гордт – шведский аристократ. Сын сенатора-колпака – представителя «партии мира», лояльной к России. Профессиональный военный. Участник Семилетней войны – воевал на стороне противников России.
В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.
Оглавление
Андрей Болотов. Семилетняя война. Как Россия решала судьбы Европы
Арсений Замостьянов. Семилетняя война. Контуры
Предвоенный пасьянс
Фермор
Салтыков
Кольбергская операция
Андрей Болотов. Из записок Андрея Болотова
Письмо 54-е
Вход в Кенигсберг. Письмо 58-е
Письмо 59-е
Описание Кенигсберга. В Кенигсберге. Письмо 60-е
Берлинская экспедиция. Письмо 84-е
Письмо 85-е
Письмо 87-е
Письмо 90-е
Из мемуаров шведского графа Иоганна Людвига де Гордта (1720–1785), участника Семилетней войны, сражавшегося под знаменами Фридриха Великого
Отрывок из книги
Безусловно, это одна из странных войн в истории России. Безусловно, не оборонительная. Но и не ради имперской экспансии. После мирных десятилетий императрица Елизавета решила продолжить политику отца – в меру собственного понимания. Это означало активное участие в дипломатической борьбе, которая развернулась в Европе. А дипломатическая борьба порождает непреодолимые противоречия, из которых выход один – война.
Принято считать Фридриха Прусского инициатором всеевропейского острого противостояния армий и дипломатий. Это ему стало тесным родное королевство, это он ощущал в себе силу духа и полководческой сноровки, это он недооценивал противников, фанатически верил в свою звезду. Это ему нечего было терять, а перспектива приобрести пол-Европы не давала крепко спать.
.....
Проницательный князь Михаил Щербатов писал о фельдмаршале: «Пронырлив, роскошен, честолюбив, всегда имел великий стол, гардероб его из многих сот разных богатых кафтанов состоял; в походе все спокойствия, все удовольствия ему последовали. Палатки его величиною город составляли, обоз его более нежели 500 лошадей отягчал, и для его собственного употребления было с ним 50 заводных, богато убранных лошадей». Такой главнокомандующий подчас обременительнее открытого врага. Он и думать не желал, что государственная казна и так мелеет от военных затрат.
Расточительностью нашего барина и происками интендантов проблемы русской армии не исчерпывались. Одно из распространённых определений тех кампаний – «война в кружевах». Армия шагала по Курляндии как на параде – а у некоторых генералов не было не только боевого опыта, они и серьёзными учениями никогда не командовали. «Весёлая царица была Елисавет» – вот и не воевала Россия почти полтора десятилетия. Отсюда и неопытные генералы. Молодой Румянцев на этом фоне выглядел бывалым воякой – всё-таки участвовал в нескольких походах, дрался со шведами, осаждал Гельсингфорс. Скоро он и пудре объявит войну – но до поры терпел всю эту противоестественную солдатскую парфюмерию. К тому времени он уже не давал себе поблажек, полностью посвящал себя армии. Почти все русские офицеры уважали Фридриха – и Румянцев не был исключением. Но многие Фридриха попросту боялись – только не Румянцев! Он вступил в войну с твёрдым намерением бить пруссаков, не вспоминая про их непобедимость.
.....