Старорусский детектив. Часть 1

Оглавление

Андрей Евгеньевич Артемьев. Старорусский детектив. Часть 1

Моруна

Езерним

Дриада

ЖЫЖ

Отрывок из книги

Стоял жаркий летний день, время близилось к полудню, солнце светило нещадно, на небе не было ни единого облачка. В городище стояла тишина, на улице не было ни одного человека, хотя в это время суток по дороге всегда кто-то шел или ехал в телеге или верхом, оставляя после себя ядреный запах и не только. В это утро люди боялись даже выйти из дому. Тишина стояла гробовая, даже собаки не лаяли и петухи молчали. Только в одном самом большом доме слышался непрерывный плач, больше похожий на вой, который издавало множество женских голосов, причитающих о смерти. Вой становился все слышнее и слышнее, он был слышен даже на улице за массивными воротами, которые, открывшись, дали возможность людям, сидевшим за окнами соседних домов и наблюдавшими за тем, что происходит, увидеть, что происходит во дворе дома, в который пришло столь нескончаемое горе. Во дворе дома стояло множество людей, окруживших тело человека, покрытое расшитым покрывалом и усыпанное цветами. Тело держали на носилках над головами дюжие мужчины.

Несколько человек открыли до конца ворота и стояли, ожидая, когда скорбная процессия покинет двор, чтобы закрыть ворота. Мужчины, державшие носилки, опустили тело ниже на уровень плеч и, взявшись двумя руками за концы досок, стали медленно выходить на улицу. Впереди процессии шел огромного роста старик с большой седой бородой, а замыкали процессию женщины, которые не переставали причитать и плакать. Выйдя за ворота, старик, возглавлявший шествие, остановился и ждал, пока все выйдут и ворота закроются. Ворота закрылись, и старик пошел по дороге, которая вела на центральную площадь. Пройдя площадь, они свернули в переулок и пошли к воротам, через которые можно было выйти из городища. У ворот стояли стражники, увидев людей, несущих тело, заторопились и стали быстро отодвигать огромное бревно, служившее засовом, чтобы открыть ворота и выпустить людей из городища. Рядом с воротами стояла кузня, в которой, как и везде, была тишина, и даже очаг был потушен, но за стеной слышались шорохи, и люди, идущие за телом, чувствовали, как из каждого дома их провожали взглядами, не смея издать какой-либо звук. Выйдя за ворота городища, мужчины, несшие носилки с телом, поменялись с другими и пошли рядом, тяжело дыша, что могло показаться очень странным, ведь мужчины были по виду очень крепкими и их было четверо, а тело, которое они несли, не было столь большим, чтобы так выбились из сил четверо крепких мужчин. Но это не единственная странность, которая сопровождала этих людей. Выпустив процессию за ворота, стражники быстро задвинули засов и выдохнули, сказав хором:

.....

Она вчера была на пиру вместе с ними, ела вместе со всеми и пила. Если еда была отравлена, почему отравилась только она одна, а все остальные здоровы и даже ничего не почувствовали? Может, хотели отравить не ее, а кого-то другого? Но кого? На этом пиру из чужих было не так уж много народу. Первым, о ком вспомнил Черногор, был сидевший с ним за столом рядом старейшина другого рода Бурьян. Он жил со своим родом в другом городище в трех днях пути в лесу. Его род занимался все больше выращиванием хлебов, чем сбором грибов, ягод или охотой на пушного зверя, и его род постоянно нуждался в новой земле для посевов. Он был плохим человеком, но Черногору пришлось пригласить его на пир, так как нужно было жить с соседями в мире. Бурьян вполне мог решиться на это коварство, сделал вывод Черногор, ведь он помнил, что прошлой зимой на охоте, когда Бурьян сам пригласил его сходить с сыновьями на медведя, и случилось то, что могло быть причиной этого убийства.

Принял он Черногора с сыновьями по-царски, пировали дня два перед охотой и два после, но самое главное – это то, что произошло на самой охоте. Все поначалу складывалось как обычно. После того как сыновья и другие загонщики разбудили и выгнали медведя из берлоги, шатуна погнали из леса ближе к полю, где можно было использовать собак и оружие: луки, копья и т. д. Бурьян, все время пока ехал с Черногором на поляну, похвалялся, что завалит медведя один и всем покажет удаль свою. Вот выехали они на поляну, куда гнали медведя, спешились и стали ждать. Бурьян стоял со своей любимой рогатиной, которую он не выпускал из рук даже на пиру, и постоянно показывал всем, как именно он будет валить медведя, да так, что гости, изрядно устав от него, говорили ему, что он может идти прямо сейчас, что даже медведь все уже сам понял, проснулся и пришел сдаваться. Рогатина была и правда царская: вся резная, украшена лентами, и на самих рогах были наконечники из металла, блестевшие на солнце. Вот услышали голоса загонщиков Черногор и Бурьян, приготовились встретить зверя, у Черногора было копье и булатный кинжал, купленный у заморского купца, за который пришлось отдать лучшего жеребца из конюшни, а у Бурьяна, конечно же, его любимая рогатина.

.....