Читать книгу Мальчик из Лупанария - Андрей Голицын - Страница 1

От автора

Приветствую тебя, мой дорогой читатель. Прежде, чем ты начнёшь читать мою книгу, хочу предупредить тебя. Во-первых, эта книга ничего не пропагандирует и носит исключительно развлекательный характер. Во-вторых, все герои вымышлены, и любое сходство с реальными людьми является лишь совпадением. В-третьих, прошу заранее извинить меня за своё невежество в области истории Древнего Мира. Также хочу сообщить, что время, описываемое в книге, равно примерному правлению императора Александра Севера.

На этом я прощаюсь с тобой и желаю приятного чтения.

Остров Фарос¹, Греция.

Часть I

Глава I

Стоял безветренный и знойный день. Глядя на голубое небо, казалось, что оно вот-вот треснет от такой жары. Найти спасение от погоды можно было только, спустясь со склона Фароса к морю. Что, впрочем, и сделал юноша, одетый в легкий белый хитон и сандалии. Всё ближе приближаясь к берегу, можно было заметить, как деревья в унисон танцуют экзотический танец. Всё громче доносились крики чаек, шум моря, ветра. Скоро под ногами уже чувствовался горячий песок, вместо травы. Юноша, отгоняя веткой кипариса, назойливых насекомых, перепрыгнул исполинское дерево, которое свалилось сравнительно недавно, когда на остров обрушился гнев Зевса, и скатившись с обрыва, набрал полные сандалии песка.

Адриатическое море волновалось. На горизонте появилась точка одинокого корабля, и тут же скрылась за волной. Изумрудная вода блестела на солнце настолько, что человек, смотря на неё, невольно жмурился.

Молодой грек посмотрел по сторонам и, заметив, сидячую на камне девушку с темными, как уголь волосами и соболиными бровями, медленным шагом направился к ней. Плечи её были оголенными, а молодую грудь закрывал белый пеплос. В руке она держала розовую орхидею.

– Флора, – проговорил юноша, но девушка не откликнулась.

Тогда он подошёл ближе и незаметно, прильнув к ней, обнял её за смуглые плечи. Девушка взяла своими бархатными руками сильные руки юноши и закрыла глаза, испытывая удовольствие.

– Хайре²,любовь моя,-снова поприветствовал юноша девушку и, сев на корточки рядом с ней, обхватил её гладкие коленки.-Ты давно здесь?– Он поднял свою кучерявую, златовласую голову и посмотрел своими голубыми, как небо глазами, на Флору.

Девушка встретилась с влюблённым взором юноши и, смутившись, потупила глаза вниз.

– Ждать тебя истинное наслаждение, Аристон,-немного спустя проговорила она,– я заметила, что чем реже я тебя вижу, тем сильнее растет моя любовь к тебе. -Девушка взяла в свои руки голову юноши и поцеловала в лоб.

Семнадцатилетний юноша, которого звали Аристоном, был сыном крупного купца Аристида и его жены Анастасии, дочери полководца Телемаха. Боги наградила семью прекрасным мальчиком, который с детства был невероятно красив. Его женоподобное лицо, с толстыми, розовыми губами, прямым, греческим носом и голубыми глазами не оставляли равнодушными и жителей Фороса, которые в народе прозвали красавчика Аристона – Ганимедом³. А его мускулистое тело всё время привлекало здешних скульпторов, которые за небольшую плату просили позировать им. Сам он был очень скромен и не признавал в себе красавца, и на льстивые и красноречивые дифирамбы в свой адрес, всегда с неудовольствием махал рукой.

Флора-юная красавица была в свою очередь дочерью лавочника с рынка. Она была очень бедной и, великодушный Аристон, из-за своей любви к ней, постоянно дарил ей небольшие, денежные подарки. Они очень любили друг друга и уже два года втайне ото всех, под разным предлогом, встречались у берега и строили планы на совместное будущее. Но всё рассказать родителям, они так и не решались, хотя те уже давно распорядись их судьбами, и подобрали подходящую партию для обручения своих детей. Но они об этом ничего не знали, да и никогда не задумывались, живя в своём, идеальном мире, где царствует любовь и гармония.

Так они просидели, обнявшись, около часа, молча, наслаждаясь шумом моря, криком чаек… и стуком влюблённых сердец. Пока. Но скоро, их покой нарушил, выбегающий из леса мальчик в гиматии. На бегу он что-то кричал.

– Господин!– Раздался сзади голос мальчика, которому было на вид лет тринадцать. Он тяжело дышал после длительной пробежки.

Аристон оторвался от тела возлюбленной и повернулся к нарушителю спокойствия.

– Антиох?– Удивлённо спросил он, явно не ожидавший увидеть здесь своего раба,– что ты тут делаешь?

– Ваша матушка и отец всюду обыскала вас, и хотят видеть,– ответил раб и, сняв гиматий с головы, вытащил наружу свою черную голову.

– Что-то случилось?– Обеспокоился Аристон.

– Они мне ничего не сказали, но приказали найти вас.

– Ты им не проболтался, где я?

– Нет, я им сказал, что вы в гимнасии⁴.

Аристон облегченно вздохнул и кивком головы поблагодарил своего раба. Наскоро распрощавшись с Флорой, он побежал домой.

Глава II

Всю дорогу пришлось преодолевать быстрым бегом, ибо гимнасий, о котором сказал Антиох, находился ближе, чем берег Фароса. Мальчик вскоре отстал, и Аристону пришлось возвращаться домой одному. Пробегая по знакомым мощеным улицам, он наткнулся на фигуру старика Еврипида, их навязчивого соседа, который всё время навещал их дом и занимал длительным и увлекательным разговором, обычно о войне, и этот разговор приходилось слушать по три часа, а иногда и весь день. Поэтому, зная натуру ветерана Еврипида, Аристон хотел незаметно пробежать мимо того, но сделать этого не получилось и старик, улыбаясь во весь свой беззубый рот, приветливо стал махать рукой и кликать его по имени и, юноше, волей-неволей, в силу учтивости, пришлось задержаться.

– Аристон, куда ты так спешишь, не поздоровавшись со своим соседом?

– Будьте здоровы, Еврипид, но дело в том, что я спешу… -начал объясняться юноша, но старик оставил без внимания его последние слова.

– Вот я помню в своё время, когда я был еще обычным новобранцев на службе у самого Аристарха Корбулона, я тоже бывало, мог не отсалютовать командиру…

– Да-да, всё это конечно очень интересно, но мои родители меня уже заждались.

Старик обиженно вздохнул, явно не хотевший, чтобы его слушатель покидал его.

– Не смею задерживать тебя, передай Аристиду мой привет и скажи ему, что я сегодня к вам загляну,– старик не успел попрощаться, как молодой юноша ринулся стрелой прочь от него, словно от стаи разъяренных фурий.

Добравшись, наконец, до дома и зайдя в атриум, он больше всего боялся увидеть на пороге сердитого отца, но вместо него там был вялый привратник, который в полудремоте , неохотно открыл ему дверь. Он вдруг осознал, что его тайна могла быть раскрыта и тогда родители запретят ему видеться с возлюбленной. И поэтому он шёл в кабинет отца с тем же чувством, с которым идёт на казнь преступник. Лицо его побледнело, отчего сливалось с его белым хитоном, ладони вспотели, а живот предательски вскрутило. Мысленно он молил богов, помочь ему. Они, впрочем, никогда не подводили его.

Он со страхом открыл дверь и увидел в небольшой, душной комнате , сидящего на кресле отца и мать. Аристид пил вино, а Анастасия читала книгу. Рядом также находились двое рабов, которые мыли тряпками большое окно посредине каменной стены. Отец оторвался от вина и взглядом, то ли наполненного гневом, то ли недоверия, то ли с укоризной встретил сына. Но Аристону показалось, что в этом взгляде была ненависть и упрек, словно он говорил сам за себя: " После того, что ты сделал-ты мне не сын". Он кивком указал на рядом стоящий стул и, обречённый на смерть сын, сев на него, увидел добрую и сияющую улыбку матери. Мать всегда была добра к нему, и от этой улыбки на душе становилось немного спокойнее.

– Где ты был?– Начал Аристид, смотря на запыхавшегося и мокрого Аристона,– почему так долго?

– Что ты пристал к сыну?– Возмутилась мать,– мы же не для этого его сюда позвали.

– Верно,– пробурчал Аристид и нахмурился, как делал каждый раз, когда Анастасия ставили его на место, как мальчишку.– Сын наш, уже следующим летом ты вступишь в брачный возраст и мы подумали, что лучше жены тебе не найти, как дочь моего приятеля Диодора прекрасную Елену.

Всё в один миг перевернулось. Такого неожиданного заявления он никак не ожидал. Он знал, кто такая Елена. Это очень образованная, ученая девушка, на пять лет старше его самого. Она уже была дважды замужем и дважды овдовела. Первый был семидесятилетним дипломатом Филоклом, который умер от водянки три года назад. Второй был моложе на десять лет и тоже умер, только от простуды. Все они оставили своё наследство девушке, и теперь богатство её отца Диодора увеличилось в два раза. Он был счастлив, что нельзя было сказать о самой Елене, которую всё время неволили и ради, прежде всего для своих целей, выдавали её замуж, не спросив, что чувствует в этот момент сама девушка. Люб ли ей новый жених или противен.

Аристону было жаль молодую Елену, которая была, по его мнению, очень несчастной. Кроме того, из-за своих суеверий, она была твёрдо убеждена, что её бывшие мужья умерли из-за неё. Но помимо этого, девушка была мила, красива, скромна и кротка. Она нравилась юноше, как особь женского пола, но жениться он на ней не собирался, ибо его сердце уже было занято Флорой.

Вдруг из-за угла появилась женская фигура, завернутая в шёлковый шарф. Аристид встал с ложа и подвёл девушку к Аристону.

– Поприветствуй свою будущую супругу, сынок,– ласково проговорил отец.

Аристон встал со стула и посмотрел на высокую Елену. Её глаза были скромно опущены вниз, а из-за шарфа выглядывала наружу темная прядь волос.

– Приветствую тебя, мой будущий супруг, я безмерно рада нашему знакомству,-девушка оторвала свой взор от деревянного пола и, встретившись со взглядом юноши, смутившись, тут же опустила голову вниз.

Она восхищалась им и часто представляла его в своих непристойных фантазиях. Впрочем, все девушки, увидев красавца Аристона, тут же влюблялись в него, а вернее всего сказать, в его внешность.

– Хайре, Елена, я тоже рад тебя видеть, как отец?– Нежно спросил юноша и от стеснительности и робости девушки, самому становилось стыдно.

– Благодарю, он пребывает в здравии,– быстро проговорила девушка, испытывая неловкость. Она явно хотела побыстрее уйти из этого тесного кабинета и не быть на таком близком расстоянии с прекрасным юношей.

– Елена будет жить здесь, пока я буду пребывать на Кифере,– сказал неожиданно Аристид.

– Когда ты уезжаешь?– Упавшим голосом спросил Аристон, не оттого, что он жениться на Елене, а оттого, что он очень редко виделся с отцом.

– Через два дня,– успокаивающим тоном ответил отец и похлопал по спине, впавшего в уныние сына.

Глава III

Чтобы как-то оторваться от неутешительных мыслей, Аристон пошёл на задний двор, где располагалась небольшая площадка для гимнастический упражнений. Он взял из ящика с соломой длинный меч и направился по песку к деревянной кукле, после чего стал отрабатывать на ней удары. Щепки летели во все стороны, рядом находившееся рабы со страхом наблюдали за своим разгневанным господином и не решались к нему подходить, как к раскаленному железу.

Мысли его были целиком поглощены на недавно состоявшиеся разговор. Он несколько раз проигрывал его заново и вспоминал потупленный взор Елены. Он не знал, что делать дальше, как рассказать Флоре или, быть может, всё рассказать отцу, и тогда он поймёт его и пойдет ему на встречу. Но зная традиционный характер своего отца, в душе он понимал, что этому никогда не сбыться, ибо женитьба на простушке из небогатой семьи не давала никаких выгод его собственной семье, ведь никакого приданого, в отличие от Елены, они не могли им предложить.

Он так был увлечен фехтованием, что не заметил, как подошла Елена и, сев в тени на лавку, стала любоваться им, по совету Анастасии. Когда Аристон, наконец, перестал увечить несчастное чучело, он, вытирая с лица пот, сел на ступень и попросил принести ему воды. Он, полуобнаженный, всего в одной набедренной повязке и сандалиях, по-мужски расселся и закрыл глаза. Когда открыл, то увидел рядом с собой Елену, всё в том же платке. От неожиданности он вздрогнул и сразу вспомнил, что почти голый.

Извиняясь, он нашёл свой хитон и, наскоро и небрежно надев его на себя, снова сел на прежнее место.

– Ты хорошо владеешь мечом,– проговорила она, пытаясь не смотреть на юношу.

– Спасибо,– ответил тот,– что ты тут делаешь?

– Я искала тебя, чтобы поговорить. Мне сказали, что ты здесь, и я решила тебя дождаться,– она немного из-под платка позволила себе улыбнуться.

– Тебя моя мать попросила, верно?– С ноткой недовольства спросил Аристон и, увидев смущение девушки, уже более ласково продолжил,– ну что ж, пошли, поговорим, только не здесь.

Аристон привёл её в цветущий сад, за домом, огороженный забором. Всюду росли плодовые деревья, лозы винограда и цветы. Он повел девушку по каменистой тропинке к фонтану, и когда та уже хотела сесть на мраморную беседку, юноша взял её за руку и, обогнув дерево, остановился под его кроном и указал на небольшой куст с пурпурными розами.

– Смотри, эти розы я выращиваю сам, правда, они прекрасны?– Спросил Аристон и, наклонившись к распустившемуся бутону, вдохнул его аромат.

Елена была тронута. На реснице показалась изумрудная слеза. Она быстро вытерла её и улыбнулась. "Как он нежен, чуток и заботлив к цветам. Так же он обращается с женщинами?" Он взял рядом ведро с водой и бережно полил кустик. Всё это вызвало всё более умиления и симпатию, и Елена ещё сильнее полюбила своего юного будущего мужа. Она всегда со страхом представляла себе, что он избалованный мальчишка, который ничего не знает, кроме забав. И ей придётся служить ему в качестве няньки, но оказалось всё иначе. Чем больше она находилась с ним, тем больше она меняла свое мнение о нём.

А в разговоре, который длился около часа, она узнала, что он весьма образованный человек, с очень ранимым сердцем и невероятно доброй душой. Она с оживлением слушала его увлекательный рассказ из детства, когда он, сбежав от своих учителей, впервые увидел море. Синее, бесконечное и прекрасное. После того случая, он практически каждый день, спускается со склона Фароса и часами смотрит на волнующую, изумрудную воду Адриатического моря, слушая гоготание чаек и представляя себя в роли капитана судна.

Когда он закончил свой рассказ, наступила неловкая пауза и этой минутой воспользовалась Елена. Когда он повернулся, он встретил карие глаза девушки и почувствовал сладковатый аромат её духов. Она взяла своей рукой руку Аристона и наклонившись, прильнула своими губами в закрытые губы юноши. Он с недоумением забрал свою руку и отвернулся. Она заметила это и, смутившись, начала лепетать свои извинения.

– Прости, не знаю, что на меня нашло,– проговорила она.

Аристон что-то хотел сказать, но вместо этого, он махнул рукой и направился прочь из сада. Когда он ушёл на достаточное расстояние, девушка закрыла лицо руками и тихо заплакала.

Глава IV

На следующий день, Аристон хотел снова пойти к своей возлюбленной Флоре, но неожиданно планы его нарушил отец. Он запретил впредь уходить из дома, во-первых без сопровождения рабов, во-вторых невесть куда и на такое длительное время. А в-третьих, ему не нравилось то, что его сын так часто посещает гимнасий и грезит о военной жизни, сам Аристид не переносил все солдатские штучки и никогда не служил, и хотел, чтобы и его сын продолжил его ремесло.

Он часто приглашал его с собой, но тот, под разными предлогам, всё время отнекивался.

– Пойдешь в школу для скульпторов к Изоклу,– сказал отец за обедом и посмотрел на реакцию сына. Тот старался казаться невозмутимым.

– Разве мне пригодиться это в жизни? Я же не сын скульптура,– возмутился Аристон и увидел укоризненный взгляд отца.

– Я уверен, что тебе понравиться. Как раз найдёшь себе там нормальных, тебе под стать, друзей, а не этих грязных рабов.

– Но Антиох…

– Я всё сказал, можешь идти.

Аристон встал из-за стола и, попрощавшись, вышел из мужской половины в атриум. Там его ждали несколько рабов, к неудовольствию юноши, среди них не оказалось Антиоха-преданного раба и друга. Он накинул гиматий на голову и вышел на улицу. Так, в сопровождении рабов, он дошёл до дома Изокла.

Когда он зашёл в открытую деревянную дверь, он увидел большую комнату с мозаичным полом. Вокруг стояло несколько мраморных камней, около двух метров, а далее стулья, на которых сидели люди. Они внимательно слушали говорившего Изокла и поэтому не заметили его прихода. Аристон приказал рабам остаться снаружи, а сам сел на пустующий стул и стал слушать учителя, который, впрочем, по всей видимости, уже заканчивал. Рядом с ним сидели его сверстники, с которыми он вместе учился. Они не нравились ему из-за того, что с детства глумились над его женоподобной внешностью и часто сравнивали с девчонкой. Но теперь, когда он стал мужчиной, они перестали над ним измываться, но зато начали завидовать, поскольку сами они не наделены были красотой.

У Калька – главаря этой группы, было, словно обожженное солнцем лицо, у Диона растопыренные уши, у Деметрия– кривые ноги, и только один из них, Аякс, был более или менее красив собой, но и у него были свои недостатки– он был ужасным пьяницей и дебоширом.

После окончания их совместной учёбы, он старался не попадаться им на глаза, как и сейчас. Он прикрылся гиматием, и отвернулся. Когда Изокл закончил, он стал раздавать своим ученикам по острому скребку, молотку и железному колу. Когда Аристон подошёл за своей порцией, Изокл добродушно улыбнулся ему. Это был грек с черной, короткой бородой и длинными, кудрявыми волосами, убранными в хвост. На вид ему было не менее тридцати, а то и более.

– Ты, Аристон, верно?– Спросил тот, пристальным взглядом рассматривая его, словно интересный рисунок.

– Да, отец заставил меня сюда прийти,– ответил Аристон.

– Аристид сказал, что ты очень талантливый, сейчас я увижу, насколько,– сказал всё тем же ласковым тоном Изокл.

– Он так сказал?– Удивился Аристон,– клянусь богами, что он несколько переоценил меня и сейчас вы в этом убедитесь.

Он встал возле камня и, как и все, смотря на образец, нанёс удар, словно это был меч, а не скребок. Изокл усмехнулся и подошёл к Аристону.

– Нет, нет, ты всё делаешь неправильно,– учитель взял руку Аристона и стал в нужном направлении резать камень.

Это не понравилось юноше и он забрал свою руку.

– Я сам,– выпалил недовольно тот, чем несколько смутил учителя. Он оставил его и пошёл к другим своим ученикам.

Пока он что-то выковыривал из камня, думая, впрочем, о своём, к нему подошла сзади фракция Калька.

– Если ты хочешь изувечить мрамор, то это у тебя прекрасно получается,– сказал Кальки усмехнулся, этот смех, эхом, повторили его товарищи.

Аристон отложил инструменты на рядом стоящий стульчик и посмотрел на бывших одноклассников.

– Это не помне, я привык заниматься фехтованием и греческой борьбой, но ваять скульптуры – это дело настоящего мастера, кем я не являюсь,– ответил Аристон, стараясь не допустить конфликта.

– Глупо всё время упражняться в гимнасии, ведь девочки сейчас любят парней, которые могут их изваять,– сказал Деметрий и все стали соглашаться с ним.

– Эй, вы не слышали?– Удивился наигранно Кальк,– так ведь он уже помолвлен с Еленой, поздравляю тебя, Аристон,– он похлопал того по плечу. Сказал он это нарочно, чтобы уколоть его, ибо они прекрасно знали, кем занято его сердце.

– Так, господа, на сегодня занятие закончено,– оборвал струнку, надвигающегося конфликта Изокл.

Аристон, проводив ненавистным взглядом шайку Калька, тоже собрался уходить, как вдруг его остановил учитель.

– А тебя Аристон, я попрошу остаться.

– Зачем, ведь занятия уже закончились,– возмутился юноша.

– Твой отец разрешил мне тебя изваять, попозируй мне, прошу тебя,– взмолился Изокл и Аристон, вздохнув, повиновался ему.

– Только недолго,– попросил юноша.

Изокл стал готовить новый камень для изваяния. Он вытащил свои инструменты – скребки разных размеров, молоточек и кол. Он затянул покрепче свой хвостик и, взяв льняную, белую ткань, подал её Аристону.

– Разденься и накинь на пояс вот это.

Аристон снова повиновался. Он остался лишь в одной набедренной повязке и по указанию, прикрыл таз тканью. Изокл отошёл назад и, немного посмотрев на него с разных ракурсов, проговорил:

– Нет, так не годиться, разденься полностью.

Аристон рассердился на глупые капризы учителя, но набедренную повязку, он всё-таки снял, привыкший всё время исполнять приказы своего отца.

– Кого ваять будите?– Спросил, прикрывающийся тканью юноша.

– Аполлона,– гордо ответил он, чем несколько задел самолюбие Аристона.

После часа непрерывного позирования, юноша стал ещё сильнее злиться и раздражаться, отчего всё время переменал позу в более удобную. Изокл же очень быстро и профессионально работал, и уже закончил с лицом.

Когда Аристон снова сменил позу, к нему подошел недовольный учитель.

– Простите, но я уже не могу так стоять,– искренне пожаловался юноша.

– Ещё немного, потерпи,– успокоил его тот. Он поставил его в исходное положение и стал щупать мускулы. Он увидел вопросительный взгляд Аристона и ответил,– я запоминаю расположение мускулатуры, мальчик мой.

Ещё через два часа, грек уже принялся за торс, вырезав ему руки и мышцы. Аристон устало зевнул и прикрыл ладонью рот, чуть не скинув с пояса ткань. Изокл снова подошёл к юноше и стал разглядывать его спину. Неожиданно он положил свои руки юноше на плечи и стал делать массаж. Он стал благодарственно стонать от наслаждения.

Затем Изокл, продолжая массировать спину, прикоснулся своими губами к его шее. Он сначала не заметил, но когда тот стал скидывать с него ткань, насторожился.

– Что вы делаете?– Возмутился он и, прикрывшись тканью, отошёл от Изокла.

– Я знаю, что ты тоже этого хочешь, – ответил загадочно учитель и положил свою руку себе на пах.

– Я не такой! Да что вы себе позволяете,– юноша стремительно взял свои вещи и начал одеваться.

– Я заплачу тебе, любимый,– взмолился учитель.

– Да за кого вы меня принимаете? Я не продажная девка из дешёвого борделя! Ноги моей здесь больше не будет,– Аристон быстрым шагом направился к выходу и тогда Изокл осознал, что натворил.

– Прости меня, Аристон, но твоя красота свела меня с ума, я поддался искушению! Грех на мне, но, прошу тебя, не рассказывай Аристиду!

– А это уже мне решать,– ответил он и ушёл, захлопнув за собой дверь. Поэтому он не услышал, как Изокл, упал на пол и, подобно ребёнку, забился в истерике.

Когда он вышел на свежий воздух, он увидел довольные лица фракции Калька и его самого. Они в один голос стали громко смеяться и надрывать животы, всё время повторяя " Любовник Изокла! Любовник Изокла!" В этот момент Аристон чувствовал такой стыд, какой никогда не испытывал. Но одновременно, он был зол на обидчиков, которые, видимо, подслушали и всё видели, теперь они пустят непристойные слухи и запятнают его доброе имя.

Поэтому, ему ничего не оставалось делать, как хорошенько проучить их. Когда они увидели надвигающегося на них Аристона, они тут же ринулись в бегство. Но далеко уйти они так и не смогли, ибо в отличие от Аристона, они не проводили часами в гимнасии.

– Вы всё видели и знаете, что он сам ко мне приставал,– сказал Аристон.

– Мы-то может, и видели, но твой отец и остальные жители Фароса-нет,– усмехнувшись, ответил Кальк.

Юноша в гневе бросился на него и, повалив на землю, стал наносить ярые удары. Сзади на него напали остальные, защищая своего вожака, и тогда он переметнулся на них. Вскоре все обидчики лежали на земле и корчились от боли.

– Вы никому не расскажете, иначе вам не жить,– угрожающе проговорил юноша и в сопровождении своих рабов, двинулся прочь.

Глава V

Когда он возвращался домой, на душе было настолько тошно и противно, что хотелось бросить рабов и убежать. Неважно куда, лишь бы подальше ото всех. Лицо его изредка покрывала гримаса отвращения. Костяшки на руках стали напоминать о себе тупой болью, но Аристон старался не замечать её, всё дальше уходя в свои гнетущие мысли. " Да лучше бы я родился уродом", – подумал он и завернулся ещё плотнее в гиматий, чтобы не привлекать к себе любопытных глаз.

Так он дошёл до дома. И хотел было как можно скорее уединиться с самим собой, как к нему подбежал мальчик-раб Антиох. Увидев недовольное лицо господина, он так и не решился подойти. Но Аристон, немного пройдя, всё же остановился и развернувшись, направился обратно к Антиоху.

– Ты что-то хотел?– Спросил усталым голосом он.

– Ваш отец… снова вызывает вас…к себе,– ответил, запинаясь Антиох, и опустил свой взор вниз, не смея смотреть на своего друга-господина.

Аристон обреченно вздохнул и, похлопав своего раба по плечу, последовал на мужскую половину дома к отцу. Зачем он его вызывает? Неужели всё узнал? О чём именно? О Флоре или о Изокле? Или о фракции Калька, которую он проучил? – Эти вопросы сейчас роем крутились в голове. Он по обыкновению своему, опустил вниз плечи, ссутулился и вспотел, не в силах сдержать того состояние, которое он чувствует и чувствует обреченный на смерть человек.

Дверь была открыта. Набрав лёгкие воздуха, он зашёл в комнату и увидел отца, который стоял возле окна и смотрел на свой сад.

– Здравствуй, отец, ты хотел меня видеть?– Спросил Аристон.

В комнате было так тихо, что было слышно только стук бешеного сердца, которое напоминало сейчас птицу, загнанную в клетку. Затем Аристид, наконец, оторвался от окна и посмотрел на бледного сына.

Он молча указал ему на красное деревянное ложе со спинкой. Когда юноша сел, он поставил напротив него стул и начал свой допрос, пристально наблюдая за каждой мышцей на лице сына. От этого взгляда ему стало не по себе ,и он опустил голову вниз.

– Ко мне приходил отец Калька. Сейчас…– начал он.

– Они сами напали на меня, это была лишь самооборона…– оборвал его Аристон.

– … Не перебивай меня, во имя богов!– Возмутился Аристид и хотел уже ударить своего несносного сына, как увидел его извиняющийся и раскающийся взгляд и тут же остановился.

– Ко мне приходил отец Калька и он сказал мне, что ты избил его сына и других мальчиков-Диона, Деметрия и Аякса, это правда?

– Да, отец,– после длительной паузы ответил он.

– Почему ты их избил?

– Они оскорбили меня.

– Как? Любовником Изокла?

Последние слова как громом поразили итак отчаявшегося Аристона. Он посмотрел на укорительный взгляд отца, пытаясь найти в нем искру доверия, но там он ничего не нашёл, кроме, как ему казалось, отвращения.

– Я не осуждаю тебя,– нарушил гнетущую тишину Аристид,– ты в праве сам выбирать себе сексуального партнера-это твоё дело. Но позорить меня я тебе не дам.

– Но отец!– Не выдержал Аристон и встал с кресла,– ты веришь грязным слухам, даже не выслушав меня? Я не сплю с Изоклом! Этот похотливый развратник велел мне позировать, между прочим, по твоей просьбе, и через некоторое время он начал делать мне массаж, я думал, он просто хотел мне помочь, но после того, что было дальше, я тут же остановил его и выбежал из дома. Мне надо было сразу догадаться…все эти его манерные движения и пристальные, неприличные взгляды…

– Довольно,– остановил его Аристид и задумался, почесывая бороду,– я тебе верю, слухи о том, что Изокл спит со своими учениками, известны всем. Но за драку я тебя всё равно накажу.

Аристон облегченно вздохнул и, не совладав с эмоциями, обнял своего отца.

– Ну всё, всё, хватит,– оттолкнул его Аристид и продолжил, уже более ласковым тоном,– к Изоклу ты больше ходить не будешь, но и в гимнасий тоже. Также я лишаю тебя твоих карманных денег и твоего личного раба Антиоха.

– Но Антиоха– то за что?– Обиделся Аристон.

– Твой друг-раб плохо на тебя влияет,– на этом их разговор закончился, и сын покинул отца.

Глава VI

На следующий день Аристид уехал на остров Киферу. Анастасия очень долго с ним прощалась и не хотела отпускать, словно отправляла его на войну. Она даже уговаривала его остаться и перенести свою поездку, но тот с шутками отнекивался.

– Моё сердце чувствует беду,– повторяла она.

Аристон же был даже немного рад, поскольку теперь он не будет под таким строгим надзором и снова сможет навестить любимую. Но своих чувств он старался не показывать и так же, как и мать, пожелал отцу счастливого пути и обнял на прощание.

Наконец, он остался один, не считая матери. Она жила на своей женской половине и занимались своими делами, вроде плетения ковров и, в жизни сына не принимала участия. Поэтому он, не успел отец ещё сесть на корабль, тут же накинул на себя синий плащ и в сопровождении своего любимого раба Антиоха, направился к дому Флоры.

– Господин,– подал сзади голос мальчик-раб,– буду с вами откровенен, но мне кажется, что Флора вас использует.

– Говори, что хочешь, Антиох, но я люблю её и жить без неё не могу,– Аристон усмехнулся и побежал по мощеным улицам, сшибая с ног прохожих.

– Другое дело Елена,– снова заговорил Антиох, когда они перешли в шаг,– как мила и образована, а главное – она вас очень любит.

– С чего ты взял, что она любит меня? -Фыркнул юноша, которому уже начинал раздражать этот разговор.

– Я слышал, как она вашей матушке про вас рассказывала. Она переживает, что вы не обращаете на неё внимание.

– Антиох, друг мой, я не женюсь на Елене, во что бы то мне ни стало. Да, она красива и начитанная, но необразованная Флора мне кажется во сто крат лучше образованной Елены. С ней не скучно, она веселая и задорная, а что Елена? Только про свои книги и говорит.

– Да, но…

– Хватит, Антиох, довольно о сей материи,– оборвал его Аристон.

Через несколько стадий, они дошли до небольшого, каменного домика, расположенного за агорой⁵. Рядом стояли такие же миниатюрные соседние дома и располагались они настолько близко, что сливались воедино и казалось, что это один, длинный дом.

Аристон открыл калитку, сплетенную из прутьев, и легонько постучал в дверь три раза, условным сигналом. Вскоре послышался скрип открывающейся щеколды и наружу вышел старик в хламиде, с длинной, седой бородой. Он слезящимися глазами посмотрел на фигуру Аристона и недоуменно спросил, кто он.

– Я друг вашей дочери,– ответил тот и стал заглядывать в дверной проём, стараясь найти девушку. Но старик прикрыл дверь и загородил проход.

– Что вам нужно от моей дочери?– Подозрительно спросил старик.

– Я бы хотел пригласить её погулять, только и всё.

– Моя дочь останется дома и никуда не пойдёт.

– Скажите ей, что пришел Аристон,– настаивал он.

– А, Аристон…– старик в задумчивости стал чесать свою бороду,– не тот ли Аристон, который спит со скульптором Изоклом?

Аристон пытался не подавать виду и с невозмутимым лицом ответил :

– Нет. Позовите сюда Флору, прошу вас. Я должен её увидеть.

– Я сказал, что она не выйдет, значит не выйдет!– Рассердился старик и уже хотел закрыть дверь, как сзади появилась Флора и, оттолкнув отца, бросилась в объятия своего возлюбленного.

Пока любовники наслаждались объятиями и поцелуями, старик обреченно махал руками и просил их прекратить, но они не слышали. Через несколько минут они всё же насытились собой.

– Заходите в дом и не позорьтесь,– прохрипел старик.

Когда молодые люди, вместе с Антиохом зашли в маленький домик, Аристон сразу же увидел очень уютную гостиную, с мягким ковром, тёплым камином, на котором стояли фигурки богов, и деревянным столом посредине. Он сел на стул возле стола и тут же получил кружку разбавленного вина, которую поднес старик. Рядом сел Антиох , а напротив-Флора. А старик тем временем поспешил уйти в другую комнату, стараясь не мешать молодым.

– Говорят, ты спишь с Изоклом?– Нарушила тишину Флора.

– Не верь грязным наветам,– бросил Аристон, попивая вино.

– Я сразу же не поверила.

– Тогда зачем спросила?– Подал голос, дотоле молчавший Антиох, и с презрением посмотрел на девушку, словно не он раб, а она. Но девушка пропустила замечания мимо ушей.

– Нам не нужно больше видеться, я обручена с Эвбулидом,– проговорила она и вздохнула.

– Кто такой Эвбулид?– Спустя несколько секунд спросил Аристон.

– Обычный центурион из Италии.

– Из Италии? М-да… – юноша замолчал и задумался.

– Ты ведь тоже скоро женишься… кажется на Елене… верно?– Спросила Флора.

– Я не люблю Елену, любовь моя, как и ты не любишь Эвбулида. Давай сбежим вместе, ты и я, в Ахайю и будем жить вместе?

– Ты в своем уме?– Возмутился Антиох,– какая Ахайя? Какой побег? У вас на носу свадьба!– Но упреки Антиоха влюбленные даже не слышали.

– Я подумаю, Аристон,– ответила Флора и, улыбнувшись, добавила,– а что ты мне сегодня принес?

Юноша порылся в сумке и вытащил оттуда пять серебряных монет.

– Вот, возьми,– он протянул их обрадованной Флоре,– купишь себе ткани и сошьёшь платья.

– Спасибо, Аристон!– Флора вышла из-за стола и, грубо оттолкнув рядом сидящего Антиоха, обняла Аристона за шею и поцеловала в губы.

Мальчик-раб нахмурился и поспешил выйти из дома, оставив влюбленных один на один.

Глава VII

Прошла неделя с тех пор, как отец Аристона уехал на Киферу. За это время практически ничего не изменилось. Аристон снова уходил из дома и в тайне встречался с любимой. Его мать не могла воспрепятствовать ему, но эти постоянные походы беспокоили её и настораживали. Она боялась, что он ходит к своей тайной возлюбленной, а про Елену совсем забыл. Девушка из-за этого сильно страдала и постоянно плакала.

Любые её попытки поговорить со своим будущим супругом заканчивались неудачей. Анастасия успокаивала её, объсняя его действия тем, что он слишком юн и не готов к супружеской жизни. Но сама девушка понимала, что он её не любит.

Знания, что отец должен вот-вот вернуться, заставляли Аристона всё быстрее готовиться к своему побегу. Он уже даже собрал вещи в дорожную сумку, взяв несколько монет, посуду и запасные хитоны с сандалиями. Эта скоропалительная затея вскоре перешла в мономанию и никакие упреки и просьбы со стороны ревнивого раба Антиоха не могли его остановить.

Весь день Аристон просидел в своей комнате один, со своими мыслями и ждал наступление ночи, чтобы сбежать. Антиоха он к себе не пускал, ибо знал, что он снова начнёт его умолять отречься от своих затей. Их отношения немного даже похолодели, и между ними были разбросаны семена назревающей вражды.

Так, не зная за чем скоротать свое время, он вскоре задремал, а когда проснулся, то увидел, сидящего рядом на кровати Антиоха. Лицо его было тучным и грустным, выражающее горе. Он подумал, что он снова начнёт его уговаривать, но случилось, однако , иначе. Вместо этого, он закрыл лицо руками и заплакал.

– Что случилось?– Нехотя поинтересовался Аристон и положил свою руку на плечо раба. Тот прильнул к своему господину и обнял за талию.

– Беда пришла к нам в дом,– проговорил Антиох и ещё сильнее зарыдал.

– О чём ты?– Не понял тот.

– Судно вашего отца…попало под шторм и он…

– Что с ним?!– Насторожился Аристон и, подняв мокрое лицо Антиоха, пристально посмотрел тому в глаза.

–…предстал пред богами,– закончил раб и снова разрыдался.

Он опустил голову Антиоха, словно мяч, и онемел. Эти слова парализовали его. Весь мир в один миг перевернулся. Чувствовалось, что он падает в темную пропасть. Он верил и не верил словам Антиоха.

Мальчик увидел бледное лицо своего господина и посчитал своим долгом, поддержать того. Он обнял голову Аристона и стал покрывать поцелуями, изредка всхлипывая и причитая.

– Я с вами, господин мой, я вас не брошу в этот трудный момент,– говорил он, но Аристон его не слышал.

Он неожиданно встал, отбросив от себя мокрого мальчика, и ничего не сказав, вышел из комнаты.

Всё ближе приближаясь на женскую половину дома, тем сильнее ноги становились ватными и не хотели идти. Сердце забилось так быстро, что казалось, вот-вот выпрыгнет из груди. Когда он дошёл до комнаты Анастасии, он увидел такую идиллию – рабыни обнимали ноги своей госпоже, а сама мать громко рыдала, обнимая тунику мужа. Рядом также сидела Елена. Она тоже плакала и успокаивала свою будущую тещу.

С появлением бледного Аристона, Елена встала со стула и направилась его утешать, но тот отстранил ее и, подойдя к матери, сел возле нее на колени и, взяв ее руку, стал покрывать поцелуями.

– Аристон, сынок мой, что же мы теперь будем делать без нашего Аристида? Как же мы теперь будем жить?– Рыдала Анастасия.

– Всё будет хорошо, матушка, успокойтесь,– отвечал он, но сам в душе сдерживал себя, чтобы не закричать.

– Принесите сюда настойки из ромашки,– велел Аристон и снова начал ласкать руки и ноги своей матери.

Елена скромно стояла в углу и перебирала бусы, не решаясь подойти. Она чувствовала себя в этот момент совсем чужой и лишней.

После настойки с ромашкой ей немного полегчало. Но оставлять одну мать, Аристон не мог, поэтому он просидел с ней весь вечер, обнимая и целуя, пока та не уснула. Он взял её лёгкое тело на руки и положил на кровать. Рабыни же укрыли свою госпожу одеялом и потушили свечи. Он ещё раз поцеловал в лоб свою бедную мать и на цыпочках направился к выходу. В коридоре его встретила белая фигура Елены, всё в том же шелковом, белом, шарфе на голове, как у жрицы.

– Я сожалею,– проговорила она.

– Знаешь,– подал голос Аристон и увидел в свете факелов темные круги под глазами у девушки, что само за себя говорило о её страданиях и бессонных ночах, по которым она всё время плачет. В этот момент ему стало стыдно за себя, за свою эгоистичность.– Ведь он просил меня поехать с ним, на Киферу, но я отказался. Возможно, если бы я был там, ничего бы этого не случилось,– последние слова он проговорил надтреснутым голосом.

– Не вини себя, шторм мог бы настигнуть и тебя,– сказала Елена и положила свою руку ему на плечо.

Он скатился мешком вниз по стене и сел, обхватив руками коленки, на холодный, мраморный пол. Елена присоединилась к нему.

– Я помню, когда я был маленьким, я узнал о прибытии в порт своего отца и тогда, бросив учёбу и скучных грамматиков, сбежал, чтобы встретить его. Тогда мне здорово влипло от этих учителей. Но зато я всё-таки добрался до порта и, увидев высокого, как титана, отца, бросился тому на шею. Он подхватил меня своей сильной рукой и посадил на свои широкие, в сажень, плечи. Было так высоко, страшно и весело,– он улыбнулся и тут же поник головой.

Елена положила свои руки к себе на лицо и заплакала, словно умер её отец, а не его. Она восхищалась его невозмутимостью и философской стойкостью, она снова решилась его обнять, прижать к себе, выплакаться в его сильную , мужскую грудь, почувствовать запах его пота и услышать стук, горячего, молодого сердца.

Когда она прильнула к нему, она ожидала, что он снова оттолкнёт ее, но Аристон, напротив, прижал девушку к себе и начал успокаивать, что у него отлично в последнее время получалось.

– "Слёзы напрасны: бедам не приносят они исцеленья",– процитировал он Гомера и тяжело вздохнул.

Глава VIII

Всю ночь он просидел вместе с Еленой в коридоре и, прижав девушку к себе, так и заснул. Старая рабыня, которая проходила мимо, укрыла их шерстяным покрывалом и ушла. Сон был крепким и без сновидений. Аристон устал настолько, словно из него высосали всю энергию. Так и было. Он был морально истощен свалившимся горем.

Он не знал, что делать ему дальше, казалось бы, жизнь потеряла смысл. Но в то же время он прекрасно осознавал, что никто, кроме него не сможет наладить дело отца и продолжить заниматься торговлей.

Проснулся он только под полдень. Рядом с ним лежала Елена. Сложив свои руки под голову, она положила их ему на колени. Он посмотрел на волнистые, каштановые волосы девушки и впервые за всё время, заметил в них седину. Бедная Елена, она пережила столько горя, дважды овдовев и дважды похоронив своих мужей. Она за всю свою короткую жизнь до сих пор не познала истинного счастья и истинной любви. Вдруг его размышления оборвал стон, доносившееся из комнаты матери.

Аристон отложил голову Елены, отчего та тут же проснулась и смущенно стала приносить свои извинения, но он пропустил её слова мимо ушей и направился к источнику звука.

Он открыл деревянную дверь и зашёл в душную спальню. На кровати лежала бледная мать. Её глаза были опухшими от слёз, а синие, толстые губы дрожали, словно от холода.

Он посмотрел на закрытое окно и не понял причину её лихорадки.

– Матушка, как вы?– Спросил Аристон, садясь возле её постели на стул.

– А Аристид ещё не приехал?– Сказала она и посмотрела на него с улыбкой.

Юноша чуть не закричал. Он прикрыл рот и постарался скрыть свои чувства.

– Нет, не приезжал,– ответил спустя несколько мгновений сын и тоже улыбнулся.

– Обязательно сообщи мне о его приходе,– проговорила мать и, прикрыв глаза, вскоре заснула.

Он встал со стула и остановил старую рабыню Фемиду.

– Что с матушкой?– Шёпотом поинтересовался он, указывая взглядом на спящую Анастасию.

– Ничего особенного, такое бывает. Я ей дала выпить маковую настойку, сейчас ей нужен отдых.

– Ты хорошая рабыня,– проговорил он и, ещё немного посмотрев на свою больную мать, вышел из душной спальни в коридор.

Он снова наткнулся на фигуру Елены, которая с сожалением смотрела на него. Он ей улыбнулся и направился дальше.

– О, Афродита, благодарю тебя, что услышала мои молитвы,– прошептала Елена, когда Аристон скрылся из виду.

Через неделю состояние Анастасии ухудшилось, и никакие снадобья ей не помогали. Сын денно и нощно сидел возле матери и слушал её бред. Она постоянно звала к себе своего мужа и упрекала сына в том, что он якобы скрывает от неё то, что Аристид давным-давно уже приехал. За эту неделю глаза её впали, лицо осунулось, и она была похожа на мертвеца.

Было невыносимо смотреть на умирающую, больную мать, которая к тому же ещё и сходит с ума, но Аристон терпеливо ждал и не мог оставить её одну в таком состояние, решив для себя, что это его долг и будет просто предательством бросить её одну.

На восьмой день, Анастасия внезапно встала и бодрым шагом куда-то направилась. Это происходило ночью. Аристон не услышал её, потому что так же, как и все рядом находящиеся рабы, спал. Женщина вытащила из драгоценной шкатулки красивый, искусный кинжал – подарок Аристиду на свадьбу – и быстро прошептав молитву, ловким движением, вскрыла себе вены. После этого она, всё в том же невозмутимым состоянии, вытерла клинок об свою ночную рубашку и положив обратно в ножны, убрала в шкатулку и снова, как ни в чём не бывало, легла в постель и с улыбкой, ни слова не говоря, стала медленно отходить в мир иной.

Глава IX

Когда юноша проснулся, он в свете утреннего, восходящего солнца, посмотрел на бледное лицо матери, на её длинные, золотые волосы, правильные черты лица и толстые губы. В этот миг она напоминала ему богиню. Он улыбнулся и поцеловал свою мать в губы. Прикоснувшись, он почувствовал, что те были холодными. Аристон испугался. Он не хотел даже думать о том, что его мать умерла, что её больше нет и он никогда более не услышит её нежный, ласковый голос и никогда не увидит её добрую улыбку.

Он прижал свою голову к её груди, мысленно надеясь, услышать дыхание и стук сердца. Но ничего этого не было. Скинув с неё одеяло, он увидел кровавые запястья и засохшие пятна на ночной, белой рубашке. Мать он любил больше отца, и поэтому её смерть привела его в шоковое потрясение. Ему казалось, что кто-то вырвал кусок сердца из его груди.

Он более не мог скрывать своих чувств и беспомощно закричал. Этот крик тут же разбудил весь дом и всю челядь. Они повыскакивали со своих мест и стали рассматривать мертвую свою госпожу. Все рабыни стали в унисон плакать и молиться.

– Вы…– проговорил надтреснутым голосом Аристон и уже с гневом продолжил,– вы должны были следить за ней! А не спать, ленивое отродье!

Он взял со стола длинную палку и хотел уже замахнуться на плачущих и умоляющих о пощаде женщин, как сзади подошла Елена и положила свою руку ему на плечо. Он тут же успокоился. Это прикосновение заставило его прийти в себя. Он отбросил палку в сторону и выбежал из комнаты, в которой ужасно пахло потом, мочой, и кровью– как на войне.

Аристон не добежал до мужской половины и упал на мраморный, жёсткий и холодный пол атриума. Он сел на колени и громко заплакал, не в силах совладать с собой. Поэтому он не заметил сидящего напротив него мальчика Антиоха. Они с ним не виделись уже более недели.

– Всё будет хорошо, господин,– проговорил Антиох.

Аристон услышал его и посмотрел своими красными от слез глазами на юное лицо друга.

– Нет, Антиох, не будет,– ответил он,– не будет! Боги отняли у меня самое дорогое! Сначала отца, затем и мать! За что?! Разве я в чём-то провинился?!– Он посмотрел на потолок, словно искал там ответ.

– Боги послали тебе испытание, – проговорил тихим голосом Антиох. Было видно, что он обижен на своего господина и не хотел с ним разговаривать. Но Аристон вдруг снова увидел в своём рабе – друга.

–Антиох!– Воскликнул он и заключил в крепкие объятия мальчика. Немного спустя, раб тоже прижал его к себе, ликуя, что, наконец, вражда закончилась между ними.

Так они сидели на холодной полу, обнявшись и плача друг другу в хитон, уже несколько минут. Елена проходила мимо и, увидев подобную идиллию, тоже заплакала, вдруг осознав, что она больше не может жениться на внезапно осиротевшем Аристоне.

Глава X

Через три дня на похоронах присутствовали практически все родственники и друзья семьи Аристона. Был назначен небольшой симпозиум, на который были приглашены, в том числе и две взрослые сестры Аристона – Аврора и Зэоклеия со своими мужьями. Они специально для этого случая приехали из Александрии.

Елена также присутствовала на похоронах, хотя и не была членом их семьи. Её волосы были обстрижены под каре, по традициям, что нельзя было сказать о сёстрах Аристона. Они словно нарочно распустили свои длинные, волнистые волосы, показывая своё неуважение и недовольство.

Они всегда не нравились Аристону. Ещё с детства сестры измывались над ним, всё время, подставляя его и посещая в различные неприятности. Но, когда ему исполнилось двенадцать лет они вышли замуж и уехали в Александрию, со своими мужьями – римскими офицерами, состоявшими на службе у Римской Империи.

Аристон сам приложил глиняную лепешку к лицу матери, чтобы затем сделать посмертную маску , и также сам поднес горящий факел к её телу и поджег. Когда оно совсем превратилось в пепел и после только того, как он сложил её прах в красивый, серебряный сосуд, он пригласил гостей в дом, которые уже устали стоять и мерзнуть под, на удивление холодным, июльским дождём.

За столом, на мужской половине дома, сидел Гракх – друг Аристида, который также был купцом и всегда помогал его отцу то кораблями, то гребцами. Он был угрюмым, поскольку сильно переживал внезапную смерть как Аристида, так и его прекрасной жены Анастасии, в которую он был в молодости втайне влюблён.

После часа тихого застолья, он незаметно подошел к впавшему в уныние Аристону, который за всё это время даже не прикоснулся к еде, и положил свою широкую руку ему на плечо.

– Крепись, парень,– проговорил он,– знай, что я всегда готов помочь тебе. Я могу взять тебя на работу, ко мне на корабль…если хочешь, конечно.

– Спасибо, дядя Гракх, я подумаю на досуге,– ответил Аристон.

Ближе к вечеру пьяные гости стали покидать дом и когда уже никого не осталось в зале, юноша вышел подышать в сад. Дождь до сих пор лил, создавая небольшие ручейки и водопады. Сзади подошел Антиох и, ничего не говоря, стал наблюдать, как ударяются об мощеную тропинку капли дождя.

– Аристон, брат, зайди в дом,– подала голос Аврора, вылезающая из окна.

Юноша оставил сад и повиновался. Зайдя в тёплый дом, он увидел своих сестёр, а рядом с ними и их мужей. Они сидели на мягких ложах и пили вино. В их глазах отсутствовала всякая скорбь и сожаление, напротив, они явно ликовали.

– Что?– Спросил без интонации Аристон и неопределенно уставился в деревянный пол.

– Присядь, братик,– проговорила ехидно Зэоклеия и указала пальцем на рядом стоящий деревянный табурет. Сами они возлежали на дорогих ложах, а ему предоставили какой-то старый, весь в занозах, стул, на котором обычно сидели рабы. Он понял их намёк – они хотели его унизить, он снова стал их предметом для забав. Поэтому он не спешил садиться и продолжал стоять на месте.

– Ты что не понял?– Возмутился муж Авроры Луций– грубый солдафон, с обветренным лицом и шрамом на ноге,– быстро сел на стул!

Аристон не хотел связываться с римлянами, которых он, впрочем, никогда не любил, и сел на жесткий табурет. Аврора улыбнулась и поцеловала своего мужа в щёку.

– Поскольку наши славные родители предстали перед Аидом, то дом, который они нам оставили должен, поделен между нами поровну,– сказав это, она стала пристально наблюдать за реакцией брата, но тот остался равнодушным к её словам.

– В силу того, что ты не эфеб и не достиг совершенных лет, ты не имеешь права вступать в наследство. Поэтому мы, по доброте душевной, решили пока тебя отправить на Крит, к родственникам, и до наступления твоего совершеннолетия ты будешь жить у них.

– Что ж, я вам благодарен,– сдерживая гнев, проговорил Аристон. В последний раз, когда он видел стариков ему было в то время четырнадцать лет, а им уже за семьдесят– поэтому он не опровергал того факта, что они могли уже давным-давно умереть. Но он не стал возражать. Хотя и сам догадывался, что его коварные сестры-фурии тут же продадут родительский дом и всё, что в нём есть.

– Вот и прекрасно,– подал голос муж Зэоклеии,– отправляешься завтра утром.

" А это уже не тебе решать, грязный римлянин",– хотел сказать Аристон, но вместо этого он спросил:

– Можно я возьму с собой Антиоха?

– Антиох-это твой раб? – Не поняла сначала Аврора, но тут же продолжила,– конечно бери. Но только его.

– Но ведь по дороге могут встретиться разбойники,– шепотом заметил её муж.

– Ну и пусть, нам это только на руку,– ответила тоже шёпотом хладнокровная Аврора, так, чтобы её не услышал Аристон.

– Можешь идти,– скорее отдала приказ, чем предложила, сестра Зэоклеия.

Аристон встал и распрощался с ними. Выйдя в коридор, он сразу же переменился в лице и процедил, сквозь зубы:

– Ублюдки.

Глава XI

На следующий день, сразу же по восходу солнца, Аристон ушёл из дома. Покидал он его с тем же чувством, с которым хоронил любимую мать. Здесь он родился и вырос, здесь он впервые влюбился… Уезжать на отдалённый остров Крит вовсе не хотелось. Но повиноваться всё-таки пришлось.

Скупые сестры дали ему всего два золотых. На эти деньги он не представлял , как жить. Хорошо, что у него были свои сбережения – двадцать серебряных и один золотой браслет-подарок на день рождения.

Он взял с собой сумку с небольшими пожитками, дорожный, синий плащ-хламиду, с двумя медными застежками, два сменных хитона, широкополую шляпу-петас и две пары сандалий. Также он прихватил с собой короткий меч, на всякий случай.

Антиох сильно расстроился, когда узнал, что его господина, можно сказать, выгнали из собственного дома. Он упрекал Аристона в его мягкотелости и уговаривал остаться, но тот не хотел его слышать. Дом хранил в себе столько горестных воспоминаний, что из него хотелось бежать.

Не дойдя до порта, Аристон завернул за агору и направился к дому Флоры. Антиоху это не понравилось, но он не воспрепятствовал ему.

Дверь на сей раз открыла сама девушка. Увидев усталое и осунувшееся лицо своего возлюбленного, она крепко заключила его в объятия и стала покрывать поцелуями.

– Ты куда-то собрался?– Немного спустя спросила Флора и указала на вещи, которые держал Антиох.

– Да, я уезжаю на остров Крит. Пойдёшь со мной?– Он посмотрел на неё с надеждой и увидел в её глазах разочарование.

– Крит? Что мы будем там делать?

– Не знаю, главное, что мы будем вместе. Женимся, заведём детей– ты же об этом мечтала, я прав?

– Аристон,– чуть не плача проговорила Флора,– мы, что? Будем жить в нищите?

– Нет, но голодать мы точно не будем.

– Прости, любимый, но понимаешь… тут такое дело… мой отец сейчас сильно болеет и я должна…

– Да-да, я понимаю,– перебил её Аристон и неожиданно для себя понял, что это были лишь отговорки, чтобы не идти вместе с ним. Антиох был прав, она и вправду любит не его, а его деньги. – Что ж, не поминай лихом,– он развернулся и вышел за калитку.

– Удачи тебе, Аристон!– Бросила она сзади.

Когда они завернули за угол на агору, Антиох выругался.

– Нет, вы её слышали? Отец у неё болеет, да она когда узнала, что вы…

– Я знаю,– отрезал Аристон,– не продолжай. И прости меня за то, что я тебе не верил,– он остановился и обнял мальчика за плечи,– впредь я буду доверять только тебе.

Вскоре они дошли до порта, там, где располагался на берегу Александрийский Маяк. На синем, адриатическом море, стояло несколько судов разного цвета. Там были и галеры и триеры и пентеры. Некоторые из них были римскими. Аристон поискал торговое судно и, обнаружив моряков, которые везли на деревянной телеге большую бочку, решил подойти к ним.

Как только те загрузили бочку на небольшую галеру и когда они снова пошли за новым грузом, он их вежливо остановил.

– Хайре, господа,– начал он,– куда направляется ваш корабль?

Моряки переглянулись и пожали плечами, явно не владеющие греческим языком.

– Ладно,– проговорил Аристон и пошёл искать дальше.

Он прошёл берег вдоль и увидел одинокую триеру. Она была небольшого роста и поэтому просто привязана канатом ко столбу. На берегу же сидело около двух дюжин людей, видимо, моряков этого судна, и варили на костре похлебку. Они смеялись, переговаривались и пели.

Аристон и Антиох подошли к одному из кострищ и обратили на себя внимание.

– Хайре, вы понимаете по-гречески?– Спросил юноша.

Бородатые моряки стали переговариваться на незнакомом наречии и махать косматыми головами.

– Проклятье,– выругался Аристон, и хотел уже было развернуться, как услышал слева мужской голос.

– Стойте! Я знаю греческий!– Кричал со смешным варварским акцентом он.

Когда он подошёл ближе, друзья увидели огромного, широкоплечего исполина, с длинной, чёрной бородой, заплетенной в косички.

– Я триерарх⁶ этого судна, вы что-то хотели, молодые люди?– Он улыбнулся, обнажив белые зубы.

– Да, – ответил Аристон,– куда вы направляетесь?

– На Эфес.

– Отлично! Подбросите нас до Крита? Мы вам заплатим… десять римских денариев⁷, хватит?

– Ну уж нет,– покачал головой тот и скрестил руки на груди.

– Может, тогда пятнадцать?..

– Нет, ни в коем случае! Мы деньги с путников не берём. Я подброшу вас бесплатно– я с моей командой будем рады видеть у себя на судне таких замечательных и милых греков, как вы,– он улыбнулся и добавил,– вы же ещё совсем дети.

Аристон тоже не смог скрыть улыбку, что нельзя было сказать о Антиохе. Он взял друга за хитон и отвёл подальше от триерарха, чтобы переговорить.

– Какой-то он странный, господин, я думаю, нам не стоит с ним ехать.

– Да брось ты, Антиох, прекрасный чужеземец, очень дружелюбный и гостеприимный, почему бы нам не поехать с ним, причём бесплатно?

– Ничего бесплатного не бывает,– буркнул на него мальчик,– не будь таким наивным, я нутром чувствую, что он что-то задумал.

– Перестань, Антиох, всё будет хорошо, если ты не хочешь – можешь поехать на другом судне. Встретимся на Крите,– он развернулся и ушёл, оставив одного раба.

Тот выругался и, топнув ногой по песку, пошел за господином.

– Ну что? Ваш друг позволил вам поехать с нами?– Усмехнулся триерарх.

– Позволил,-грубо ответил, сзади стоящий Антиох.

– Отлично! А сейчас, прошу вас присоединиться к нашей скромной трапезе и разделить с нами чудеснейшую рыбную похлёбку!– Триерах причмокнул.

– Разумеется!– Улыбнулся Аристон. Это иностранец вызывал в нем симпатию и заставлял на время забыть о своём горе.

Он сел рядом с угрюмыми моряками на песок возле костра, над которым висел котел, а затем почувствовал, как сзади мешком упал и Антиох. Лицо его выражало недовольство и отвращение. Когда весёлый триерарх налил им по чашке горячего супа, он расположился рядом с ними и заговорил:

– Меня зовут – Мазий,– представился он.

– Меня Аристон, а вот его– Антиох,– Аристон подал руку для рукопожатия и получил в ответ недоумевающий взгляд триерарха, но немного подумав, он рассмеялся и принял её.

– Что вы забыли на Крите? – Поинтересовался он.

– Да ничего особенного, просто решили навестить родственников,– ответил Аристон.

– Вы видимо очень любите своих родственников, раз решили отправиться в такую даль, да ещё и без вооружённых рабов,– заметил Мазий.

– А мы и сами можем постоять за себя,– выступил Антиох и набычился.

– Конечно, конечно, особенно ты,– триерарх лёгким движением руки толкнул того в грудь, отчего мальчик сразу же упал в песок. Все засмеялись и Аристон тоже.

– Прости, друг мой,– извиняющимся тоном проговорил Аристон.

Антиох обиженно топнул ножкой и, отряхивая плащ, направился к берегу, подальше от компании Мазия. Аристон же продолжал сидеть и болтать с новыми друзьями, которые, впрочем, не сильно его понимали, но Мазий им переводил. Затем они выпили немного вина и стали петь, начиная с традиционного гимна Артемиде и кончая непристойной, народной песней.

Глава XII

Триера резала своим носом волны Эгейского моря, пока рабы, навалившись всем свои телом на деревянные вёсла и, стирая в кровь свои ладони, под ритмичную мелодию флейты помощника триерарха, гребли.

Чайки и альбатросы садились на мачты корабля и наблюдали за гребцами. Небо было чистым, море тихим и безмятежным, сам Посейдон, казалось, сопутствовал путникам на протяжении всего плавания.

Мальчик-раб Антиох снова перекинулся за борт через ограду галеры и со стоном, прочистил свой желудок. То, что он страдал морской болезнью он и сам не знал и теперь на протяжении всей недели плавания, мучился с больным желудком.

Но уже прошла неделя, а это означало то, что очень скоро их корабль должен был сделать перевал у порта в Ахайи, и это мальчик с нетерпением ждал.

За прошедшие дни Аристон всё больше стал проводить своё время в компании Мазия. Каждую ночь он уходил к нему и распивал вино, после чего пел непристойные песни и мешал всем спать. А днём слушал его истории , из которых он узнал, что он скиф. Кто такие скифы Антиох узнал из книг Геродота⁸. Это варвары, которые считают, что это они свободны, а все остальные-рабы. Скифы издавна считались хорошими рабочими, и у самого отца Аристона имелось пару таких. Но они, однажды сговорившись, тут же бесследно сбежали. Это был промах самого Аристида, ибо никогда не следует покупать более одного раба одной национальности, так говорили ещё древние.

Антиох снова побледнел и перекинулся через ограду.

– Я принёс тебе лекарство,– подал сзади голос Аристон.

– Лучшее лекарство от морской болезни-это оказаться снова на суше,– ответил Антиох, но снадобье всё-таки выпил.

– Мазий сказал, что при такой погоде, мы окажемся в Ахайе уже через два часа.

Антиох ничего не ответил, но, смотря на его зелёное лицо, было видно, что он рад.

Мазий оказался прав. Уже вечером показался остров, и вскоре их галера прибыла в порт Ахайи.

Вся команда спустилась на берег и принялась раскидывать лагерь для ночлега. Бледный Антиох упал лицом в песок и с любовью стал целовать его.

– Мы пойдем прогуляемся по городу,– сказал Аристон Мазию.

–Нет, нет, друзья мои, останьтесь с нами,– быстро проговорил триерарх. Лицо его заметно встревожилось. Когда он увидел вопросительный взгляд Аристона, он ответил,– дело в том, что вот-вот должен прийти сюда мой брат и мне бы очень хотелось, чтобы вы с ним познакомились.

– Твой брат живёт в Ахайи?– Удивился Антиох и насторожился, что-то заподозрив.

– Да, разумеется, мы будем рады с ним познакомиться,– перебил его Аристон и немного толкнул плечом, мол, не позорь меня.

– Вот и отлично!– Воскликнул Мазий, – а теперь, я попрошу последовать ко мне в шатер.

Пока эллины заполняли свои желудки вкусным и обильным ужином, Мазий то и дело, извиняясь, покидал их и тут же возвращался с обеспокоенным лицом. И после очередного похода, он, наконец, вернулся уже в компании незнакомца, с короткой, чёрной бородой и конским хвостиком на голове. Незнакомец был одет в длинное, драгоценное платье, то, что носят обычно купцы, только роскошнее. Рядом с Мазием в грязных штанах он походил на царя. Цвет лица и всё остальное ясно говорило о том, что он приходился братом Мазию.

– Хайре,– дружелюбно поприветствовал Аристон гостя и протянул свою руку для рукопожатия. Тот с дикостью покосился на юношу и что-то забормотал на своём наречии.

Мазий рассмеялся и начал что-то объяснять. Через несколько минут они о чём-то договорились и в шатер вошли четыре крупные фигуры, судя по смуглым лицам-египтяне.

– Господин, мы попали в ловушку,– прошептал Антиох.

– Мазий, что происходит?– Спросил Аристон, стараясь быть спокойным и не выдавать свою дрожь в голосе.

– А вы что думали, что я вас и вправду отвезу на Крит? Бесплатно? Запомни парень, мы скифы, никогда ничего не делаем безвозмездно!– Мазий громкой рассмеялся,– тебе следовало изначально прислушаться к своему другу. Вы, греки, издавна обращали нас , свободных граждан, в рабство, теперь и ваша очередь настала послужить нам,– он отошёл, освободив проход египтянам.

Когда они схватили мальчика Антиоха, Аристон быстро заговорил :

– Стойте! Если мы вам заплатим, вы отпустите нас?

Мазий жестом остановил рабов и стал что-то обсуждать со своим братом.

– Да, вы можете заплатить за себя выкуп. Скажем, три таланта,– он скрестил руки на груди и стал наблюдать за реакцией Аристона, надеясь увидеть там изумление, однако его не последовало, и юноша остался равнодушным.

– Я думаю, три таланта у меня найдётся. Только позвольте отправить за деньгами моего друга Антиоха?

– Идёт,– спустя несколько секунд ответил скиф,– мы всё равно хотели от него избавиться. Но если он не вернется с Фароса с тремя талантами серебра, он останется там, а ты поедешь с нами.

– Договорились,– ответил Аристон.

Мазий приказал отпустить мальчика и тот сразу же бросился в объятия своего господина.

– Не думай обо мне, Антиох, я справлюсь, а ты – спасайся,– прошептал Аристон, плачущему мальчику.

– Нет, господин, я найду деньги и куплю вам свободу,– убедительно ответил тот.

Аристон усмехнулся детской наивности друга, но ничего говорить не стал.

Глава XIII

Через неделю Антиоха на лодке высадили в порте острова Фарос, предварительно предупредив, что он должен управиться до заката солнца. Поэтому, как только он почувствовал под ногами землю, он стрелой ринулся в город.

Пока он бежал, он лихорадочно соображал, где ему достать такую огромную сумму денег. Так ничего толком не предприняв, он добежал до дома, в котором теперь жили сёстры Аристона.

Когда он постучал в дверь, из окошка высунулась седая голова привратника Афинодора. Узнав Антиоха, он незамедлительно открыл дверь.

– Что случилось, Антиох? Разве ты не на Крите?– Удивился старый привратник.

Антиох махнул рукой, мол, некогда объяснять, и стал взглядом искать Аврору и Зэоклиию.

– Твои господа дома?– Спросил мальчик.

– Да, они решили ещё немного задержаться. Но скоро этот дом продадут, а нас, бедных, вышвырнут на улицу,– пожаловался Афинодор.

– Позови, пожалуйста, госпожу Аврору,– попросил Антиох, пропустив жалобу мимо ушей.

Афинодор лениво попятился из атриума и через несколько минут появился вместе с мужем Авроры – Луцием.

– Что тебе надо, грязный раб?– Бросил он с отвращением и фыркнул.

– Аристон! Он попал в беду! Его похитили пираты и запрашивают выкуп!– Залепетал Антиох, с трудом сдерживая слезы.

– Убирайся из нашего дома, нищеброд, знаем мы вас. Сам, поди, и прикончил своего господина, а сейчас требуешь от нас деньги.– Римлянин хотел уже выпроводить за дверь обескураженного мальчика, как сзади появилась Аврора.

– Что здесь происходит?– Спросила она и при виде Антиоха, смешалась в лице,– разве ты не уехал со своим господином на Крит?

– Госпожа! Вашего брата похитили пираты и просят выкуп, помогите!

– Какой ужас,– наигранно начала Аврора,– наш бедный брат попал в беду! Сколько же они просят за него?

– Три таланта, госпожа.

Аврора онемела. Она явно не предполагала, что её "брат-недоумок" столько стоит. Ей стало неимоверно завидно и стыдно , поэтому она ответила так:

– Что ж, ты знаешь, что у нас нет таких денег. Мы бы рады помочь, но пусть простит нас бедный брат и поймёт, в каком мы сейчас положении. Денег едва хватает на еду, а ты говоришь– три таланта. Мы будем молиться за Аристона, принесем в честь него жертву, так и скажи ему, чтобы он знал, что и мы за него сильно переживаем и любим.

Антиоха как громом поразило. Он никак не ожидал услышать отказ. Стало жаль Аристона, прежде всего за то, что у него такие скупые и двуликие сёстры, которые в случае чего, всегда, словно страусы, прячут свою голову в песок, таким образом, избавляясь от проблем. А этот наигранный фарс привел мальчика в гнев. Антиох с ненавистью посмотрел на Аврору и её мужа и , ни слова не говоря, вышел за дверь.

Что делать дальше он не знал. Когда казалось бы всякая надежда на спасение исчезла, Антиох вспомнил про Елену. "Она точно поможет, ведь только она его по-настоящему любит и ценит".

Мальчик побежал в сторону дома несостоявшейся жены своего господина. Мысленно он молил богов помочь ему. Дом, к счастью, находился всего в стадии, поэтому уже скоро Антиох барабанил в их дверь. Когда показался привратник, Антиох попросил его позвать Елену, а не Диодора– её отца. Он так и сделал. Через несколько минут в дверном проеме показалась красивая фигура Елены.

Глаза её были снова опухшими от слез, она явно тосковала по любимому.

– Антиох, хайре,– ласково поприветствовала она мальчика.

– Госпожа! Вы должны нам помочь. Пришла беда! Аристона похитили пираты и просят выкуп!– Заговорил уже заученную фразу Антиох.

Елена побледнела и схватилась за грудь. Когда она пришла в себя от услышанного, она дрожащими губами спросила:

– И сколько же они просят?

– Три таланта, госпожа моя.

Елена задумалась и, попросив немного подождать, зашла обратно в дом, оставив дверь открытой. Не было её довольно-таки долго и когда Антиох уже совсем разуверился в ней и хотел уйти, как на пороге появилась фигура раба с большим, тканным мешком в руке. Он положил свою ношу на пол, отчего Антиох уловил слухом звон монет. Затем появилась и сама девушка.

– Беги, Антиох, и спасай своего господина,– сказала она взволнованным голосом и вытащила белый шелковый платочек, чтобы помахать ему вслед.

– Благодарю вас, госпожа, вашей щедрости нет границ! Мы не забудем вашу доброту.

Когда мальчик перекинул через плечо мешок и побежал в сторону порта, Елена, немного помахав платком, упала на колени и снова заплакала, изредка бормоча слова молитвы.

Глава XIV

Уже возвращаясь обратно, восвояси, в порт Ахайи, Антиох не был таким тучным и унылым. Он даже на время забыл про свою морскую болезнь. Ибо теперь он возвращается не пустым, а с деньгами. Он мысленно проигрывал радость своего господина и думал: "Надо будет сообщить ему, кто одолжил денег". Елену он полюбил еще сильнее и проникся к ней ещё с большим уважением, теперь он её просто обожествлял и сравнивал с Еленой Троянской, которая ради своего любимого готова была на всё, как и она.

Следующая неделя пролетела незаметно для мальчика, и уже скоро вновь показался берег Ахайи. Обнаружив знакомую триеру, Антиох облегченно вздохнул. Также помимо триеры Мазия, там стояли ещё с дюжину других судов.

Однако до берега они так и не доплыли, а остановились напротив незнакомой галеры-пентеры.

Когда Антиох залез на борт, он стал с беспокойством озираться вокруг.

Через несколько минут из трюма вышли несколько фигур – Мазия, его брата, вооружённых рабов и самого Аристона.

Антиох удивился, когда увидел связанные запястья своего господина. Но, несмотря на свое длительное заключение, Аристон оставался бодрым, шагал с горделивой осанкой, стараясь всем видом своим показать, что он не сломлен.

При виде Антиоха Аристон удивился.

– Вот здесь ровно три таланта, как вы и просили, а теперь отпустите нас, – проговорил Антиох повелительным тоном.

Мазий забрал мешок из рук мальчика, а когда развязал его, улыбнулся, обнажив свои белые зубы. Его брат тоже, впрочем, не ожидал увидеть деньги и так же, как и он, был удивлён.

Затем Мазий кивнул одному из своих людей и Аристона, силой, потащили обратно.

– Эй! Мы так не договаривались! Вы обещали отпустить его!– Закричал Антиох.

– Мы никому ничего не обещали, так уж знай… эллин,– усмехнулся Мазий и развернулся, чтобы уйти.

В это время двое вооруженных кривыми, обоюдоострыми кинжалами, крепких рабов двинулись на обезоруженного Антиоха. Аристон увидел попавшего в беду друга, и не теряя ни минуты, сильно толкнув плечом одного из державших его людей , ринулся на помощь к Антиоху.

Никто не ожидал его внезапного побега, поэтому он воспользовался эффектом неожиданности и, сложив вместе связанные руки, подбежал к одному из нападавших и что есть мочи ударил того по голове.

– Беги, Антиох, спасайся!– Кричал Аристон.

Мальчик быстро пришёл в себя и посмотрел за борт, в тёмное море. Пока Аристон отчаянно сопротивлялся и старался всеми силами задержать нападавших, Антиох уже собирался прыгнуть в воду, но увидел, как его господина ударил сзади по голове один из рабов. Он видел, как Аристон, покачнувшись, падает без чувств на жесткий, деревянный пол судна, и видел, как его заметили вооруженные люди Мазия и направляются к нему.

Не мешкаясь, он прыгнул в воду и поплыл в сторону берега.

" Что я наделал?– Думал Антиох, когда сидел вечером на песке и смотрел на удаляющеюся пентеру, – я бросил своего господина? Сбежал, как последний трус! Горе мне." Он схватился за кудрявую голову и в ужасе закричал:

– Аристон!!!

Часть II

Глава I

Уже прошло около двух месяцев с того момента, как Аристон пребывал в заключении у братьев скифов. Брат Мазия Савмак-крупный работорговец, который похищал свободных граждан Эллады и обращал в рабство, после чего продавал Риму. На этом он заработал большое состояние. Сам Мазий хоть и занимался другим ремеслом -грабил торговые суда – все же при удачном случае перепродавал людей брату, которые стали жертвой его разбоя. Чаще всего это были гребцы с судна, а иногда и свободные граждане.

С похищением Аристона он считал, что получит вдвое больше, чем Антиох за него заплатил. Ибо это был не простой эллин, которые часто попадались в руки Мазия. Он был прекрасен, образован, знал два языка – родной, греческий и латинский, причём последним он владел в совершенстве. Также он мог частями цитировать Илиаду и Одиссею. Таких очень ценят в Риме и покупают за огромные деньги, словно те были хорошей, породистой лошадью или драгоценным украшением.

В самой Римской Империи среди знати было популярно иметь у себя любовника. И эта мода возникла ещё со времён самого императора Траяна Адриана, который имел в своём доме прекрасного юношу – Антиноя. С тех самых пор римская знать постоянно занималась поисками подобного мальчика. Разумеется, никто, кроме греков не подходил на роль Антиноя.

Это Мазий и его брат Савмак хорошо знали, и теперь, когда у них есть Аристон, они решили его выставить на аукцион или же предложить самому императору Гаю Тиберию Элию Эмилю августу – молодому, энергичному правителю Римской Империи. Однако, как было издревле в истории Рима, страной управлял Сенат, в то время как император играл чисто номинальную роль. Так было и теперь. Когда "мальчик-император"(Хотя ему уже было 29 лет) использовал своё время для забав, Сенат принимал важные решения, занимаясь внутренней и внешней политикой.

Аристон же не был посвящён в планы братьев-скифов, и вообще перестал что-либо воспринимать. Он не следил за временем. Не знал, когда ночь, а когда утро. В маленькой кладовке, в которой он жил, привязанный к столбу, было очень темно и тесно. Вокруг лежали запасы вёсел, канаты, нефтара, стрел и всевозможного оружия. Но он не мог дотянуться до них, поскольку пираты так тщательно всё продумали, что его веревка была длиной всего в треть римского фута.

За те недели бесконечного плавания в неизвестность Аристон осунулся, похудел, ощетинился, и, в общем, ничем не отличался от бродяги. Кормили его раз в день одной постной лепешкой, но, те, которые носили ему еду, иногда съедали её сами и, тогда Аристону приходилось голодать по два дня. Воду также приносили редко. Когда приносили, то это была какая-то мутная и старая вода, от которой потом болел живот.

За всё время своего заключения Аристон превратился из веселого и жизнерадостного юноши в невозмутимого и равнодушного ко всему стоика. Он так долго ни с кем не общался, что постепенно начал забывать родной язык. Если сначала он строил планы своего побега и грезил желанием встретиться, наконец, с Антиохом, сейчас ему было всё равно.

Когда он думал, то думал о смерти, ибо в ней он видел утешение и покой. Он представлял чудесные елисейские поля, любимых родителей, которых он там встретит . Иногда во снах к нему приходила Елена и с ним разговаривала. Он любил эти сны. Ведь именно из них он понял, что любит её. Хотелось снова обнять эту кроткую девушку, прижать к груди, услышать её тихий голос, вдохнуть запах её волос… Но этому, как ему казалось теперь, не суждено было сбыться.

В один из подобных дней, Аристон почувствовал, как корабль остановился. Он подумал, что Савмак решил в очередной раз закупиться провиантом и пресной водой. Но оказалось всё иначе.

Дверь неожиданно открылась, и в глаза ударил яркий, ослепительный солнечный свет. Аристон зажмурился. Он хотел прикрыться ладонью, но потом вспомнил, что его запястья крепко привязаны к столбу.

– О, боги! – Воскликнул знакомый голос Мазия,– что вы с ним сделали, ублюдки? Безмозглое геттское отребье! Да его теперь и за обол не продашь.

Потом послышалась ругань, брань, чье-то всхлипывание. Всё закончилось, когда донеслось бульканье перерезанного горла и плеск воды за бортом. Судя по всему услышанному только что, Аристон подытожил для себя, что это сбросили труп.

Савмак зашёл в низкую комнатку и с отвращением посмотрел на полуживого пленника. После он начал что-то причитать и жаловаться на своём наречии. Аристон не знал, что происходит, впрочем, его это совсем не интересовало.

Затем последовал треск перерезанной веревки. Он с трудом поднял голову и увидел возле себя двух крупных, бородатых, незнакомых мужчин. Они взяли его за руки и , как мертвеца, поволокли из душной, темной кладовой, в освещенную ярким солнцем борт пентеры. После они остановились и, отпустив его руки, оставили одного лежать на горячем, деревянном полу.

Вдруг солнце загородила чья-то голова. Когда она нагнулась, Аристон увидел лицо Савмака. Он что-то бросил своим людям и отошёл. Что было дальше, он не помнил.

Глава II

А дальше было следующим: его отмыли, побрили, постригли, напоили чистой, пресной водой и одели в белую, новую тунику и сандалии. Кормить не стали. После куска жареного мяса его затошнило, и он выпустил всё содержимое желудка обратно. Он просто отвык от пищи и от самого её вида выворачивало наизнанку.

В итоге, он стал выглядеть более или менее, по сравнение с тем, как он выглядел раньше. Но исхудалое, осунувшееся лицо и тёмные круги под глазами они скрыть не смогли, поэтому им пришлось его вести на общий невольничий рынок.

На протяжении всего пути он шёл на привязи. Шагал с трудом, ибо за всё время, пока он жил в тесной кладовой, привязанный к столбу, ноги совсем затекли. Впрочем, не было сил идти ни моральных, ни физических. Он шёл с поникшей головой и смотрел только себе под ноги. Он не хотел встречаться глазами с ненавистными ему римлянами, которые неприлично тыкали в него пальцами и смеялись. Он хотел что-то сказать им, но тут же передумал.

Яркое италийское солнце светило ему в макушку, отчего его волосы становились золотистыми. От такой жары, однако, становилось ещё хуже. Аристон совсем ссутулился и еле переставлял ноги.

Затем они куда-то завернули, и в голову неожиданно ударил целый букет голосов. Все кричали, о чём-то спорили, ругались, торговались. А от толпы, в разноцветных одеждах, кружилась голова. Чуть выше Аристон увидел небольшую сцену, на которой стояла голая девочка. И тут его осенило– это невольничий рынок. Он понял свою участь и готов был встретить её с распростертыми объятиями.

Вооруженные люди братьев разогнали людей и расчистили себе дорогу. Затем они остановились напротив небольшого, каменного домика, возле стены которого стоял стол, а за ним сидел мужчина. Они подошли к нему и Мазий заговорил на ломаном, режущий слух, латинском :

– Salve⁹, Quinctilius,– поприветствовал он,– Мы привели ещё одного грека. Он очень образован и учтив.

Квинтилий встал из-за стола, вытащив наружу свой круглый живот, подошёл к отрешенному Аристону.

Он стал разглядывать его, как товар, проверяя зубы, щупая мышцы и когда он закончил, удовлетворённо кивнул.

– Всё прекрасно, да только какой-то он дохленький, не помрёт ли?

–Нет, что ты!– Воскликнул Мазий,– он просто устал с дороги вот и всё.

– Сколько ты за него дашь?– Подал голос Савмак.

– Я дам вам за него сто денариев,– ответил спустя несколько минут торговец.

– Всего сто денариев? – Возмутился Мазий,-ты, верно, издеваешься? Он стоит больше! Мы хотим, чтобы ты выставил его на аукцион.

– Воля ваша, но учтите – больше, чем я вам за него предложил вы не получите.

Аристона взяли за веревку и подвели к деревянной сцене. На ней стояло три раба – один старик и двое девушек. За старика просили аж 150 денариев, поскольку он был образованным и обучен грамоте, а необразованных девушек всего по 20. Когда их продали, на сцену вышла следующая партия, в их числе был и сам Аристон.

Ноги его натёрли мелом, а тунику и сандалии сняли, оставив всего в одной набедренной повязке. И он, полуобнаженный, вместе с другими рабами-двумя галлами, предстал перед покупателями.

Глашатай громко заговорил. Сначала он красноречиво рассказывал о галлах и просил за них по 50 денариев и их тут же раскупили. Затем он представил и самого Аристона.

Юноша, испытывая стыд и неловкость, не мог смотреть на людей. Он не слышал, как за него торговались. Начальная его цена была всего 30 денариев из-за его болезненного вида и скифы сильно расстроились, но потом цена быстро выросла и достигла сначала 100 денариев, затем 150, 200… 500, и наконец, все 1000. Те, кто не мог себе этого позволить, разошлись и остались лишь знатные богачи, которые хвастались друг перед другом своим состоянием.

– 1500,– выкрикнул старый человек в тоге всадника.

– Что ж, 1500 ра-аз!– Начал глашатай.

– 2000 денариев!– Подал голос второй.

– Лжец! Нет у тебя таких денег!– Возмутился всадник.

– 3000 денариев и он мой!– Закричал третий.

Покупатели неистовствовали. Ситуация накалялась. Глашатай то и дело от волнения вытирал мокрое лицо платком.

Тут из носилок выкатилась толстая фигура римлянина. Судя по пурпурной полосе на тоге-это был сенатор. Все учтиво склонили перед ним головы и освободили проход. Сзади шёл раб, который тащил мешок. Когда он остановился, он раскрыл мешок, обнажив наружу монеты.

– Здесь ровно 5000 денариев,– проговорил гордо сенатор и все ахнули.

– Что ж, никто не предложит больше?– Спросил спустя несколько минут глашатай.

– Конечно, не предложит, о чём речь?– Усмехнулся сенатор.

Но тут неожиданно из толпы появился высокий, широкоплечий мужчина, с чёрной, кучерявой бородой, которую не носили римляне. Сзади него шагали двое крепких рабов и несли в руках сундук. Когда они поставили его на землю, он открыл его и провозгласил громким басом:

– А вот здесь, господа, 6000 денариев.

Все снова в восторге заохали. Сенатор покраснел от злости и ехидно спросил:

– Откуда у тебя такие деньги? Кто ты такой и откуда взялся?

– Я кто такой?– Удивился мужчина,– я -Дильдар, владелец самого крупного в Италии лупанария¹⁰.

Все знали знаменитый лупанарий Дильдара. Его посещали все знатные люди, вплоть до самого императора. Это был не только самый лучший публичный дом, но и таверна, в которой подавали хорошее неразбавленное фалернское и кампанское вино. Куртизаны там были всегда чистыми и хорошо одетыми. Но там были только девушки.

Сенатор фыркнул и развернулся, чтобы уйти. Он и сам знал этот лупанарий. Но из-за своего скупого характера никогда его не посещал, ибо цены там были "огромными".

– Итак, 6000 денариев раз!– Стал говорить глашатай,– три! Продано!

Все зааплодировали, пораженные впечатляющим аукционом, который они доселе никогда не видели. Мазий вместе с Савмаком обошли сцену и стали перебирать в руках новенькие денарии, в то время как Дильдар разглядывал свою покупку. Когда он остался довольным, он приказал своим рабам надеть на него тунику и обувь, после чего связать запястья. Затем он поблагодарил скифов и зашагал прочь с торга.

Глава III

Два раба из свиты Дильдара– Битан и Брадан, оба братья с двухфутовым ростом, широкими плечами и с белобрысыми волосами, убранными по-варварски в хвост, шли сзади Аристна и о чём-то увлеченно спорили. Верёвку они совсем не держали, отчего та болталась в воздухе. Дильдар шёл впереди и насвистывал мелодию, вроде той, что пел безумный Нерон¹¹, который сидел на акведуке¹² и смотрел, как горит Рим.

Аристон стал оглядываться по сторонам. Всюду были каменные стены многоэтажных домов-инсул. Он никогда не видел таких высоких зданий и, смотря на них, казалось, что они вот-вот упадут на него. Вот из окна кто-то вылил содержимое ночного горшка, а вот и тот несчастный, который оказался жертвой этого содержимого.

Эта была Субурра– римские трущобы, в которых можно было встретить кучу интересного. Например, шайку местных головорезов, которые останавливали носилки богачей и как бы просили плату за безопасный въезд в их район, к тому же могли ещё навязчиво предлагать свои услуги охраны. Также можно было наткнуться на здешних куртизанок из дешёвых лупанарий, которые бесстыдно гуляли полуголые и набрасывались на мужчин, как фурии.

Однако, к радости, уже успевшего испугаться Аристона, они вышли из грязного района, и зашли в чистые Карины¹³. Там стояли богатые дома здешних богачей, а немного дальше, в полмили, и сам лупанарий Дильдара.

Аристон стал лихорадочно выискивать момент для побега, чтобы затем слиться с толпой, которая здесь кишела повсюду. Тут он резко дёрнул верёвку, вследствие чего та тут же выскользнула из рук державшего раба, и, собрав все оставшиеся силы, он оттолкнул широкую фигуру Дильдара и ринулся что есть мочи по мощенной римской "виа" прямо, сквозь толпу.

Так он добежал до небольшого рынка. Там он, попадавшиеся на пути корзины с фруктами и овощами, небрежно бросал на землю, создавая тем самым препятствия для людей Дильдара.

Неожиданно, завернув за лавочку, он наткнулся на фигуру местного вигила¹⁴. Он ударился об его медную грудь и упал на землю.

– Смотри, куда прёшь! -Буркнул вигил.

Аристон посмотрел назад и увидел бегущих Битана и Брадана, поэтому, пока вигил соображал, как его проучить, он быстро вскочил с земли и, повернув направо, ловко перепрыгнул через деревянную телегу с соломой и снова ринулся бежать. По пути ему попадались разгневанные торговцы, которые были недовольны тем, что он делал с их товаром. Они пытались его поймать, но ловкий Аристон, как уж, выворачивался из их рук и, перепрыгивая лавки, продолжал бежать.

Тут он заметил открытую дверь высокого, двухэтажного здания. Тогда он решил спрятаться в нём и найти убежище, пока люди Дильдара его искали.

У входа никого не было и он свободно вбежал в дверь. Встав за угол , Аристон стал лихорадочно глотать лёгкими воздух. Убедившись, что за ним никто не следит, юноша приоткрыл вторую дверь и зашёл вовнутрь здания.

Попал он в просторный вестибюль. Пол был мраморным, а потолок придерживали сапфировые колонны. Дальше вела деревянная лестница на второй этаж. В этой зале были расставлены круглые столы, что говорило об общественном месте, возможно, о таверне. Но для таверны, подумал Аристон, иметь мраморные полы слишком большая роскошь.

У стены стоял длинный стол из тумб, а за ним стоял мужчина и протирал тряпкой кувшин. Он не обратил внимание на Аристона и продолжал лениво заниматься своим делом.

Наконец он заметил, как сильно устал. Силы резко стали покидать его и он тяжело задышал. За те месяцы, пока он пребывал в плавании он практически ничего ни ел и приходилось довольствоваться лишь той грязной и мутной водой. Из-за этой воды желудок до сих пор напоминал о себе резкой болью. Неожиданно закружилась голова, и Аристон, придерживаясь за холодные, каменные стены, стал пятиться назад.

Но тут ему загородили проход Битан и Брадан. Он хотел снова броситься в бегство, но они быстро схватили его за плечи и затащили в здание. Затем зашёл и сам Дильдар. Судя по его мокрому лицу, он тоже бежал.

– Фу-у-у,– протянул устало Дильдар и вытер лицо платком,– ну что, набегался? Впрочем, я не ожидал, что ты спрячешься именно здесь, в моём лупанарии,– он усмехнулся, и братья-рабы стали вторить ему.

Аристон ещё сильнее побледнел. Боги указали ему именно на эту дверь… Словно, это было всё заранее предначертано судьбой. Он расстроился и совсем разубедился в своих покровителях.

– Меня зовут Дильдар, -представился он, ударив в себя грудь,– но ты будешь звать меня господином. Теперь я твой хозяин, а ты-мой раб.

– Ты мне не господин,– наконец заговорил на чистом латинском Аристон и не узнал своего голоса, настолько он долго не говорил, – я– свободный гражданин Фароса, сын Аристида и Анастасии, дочери полководца Телемаха. Вы, римляне, ещё предстанете перед судом за незаконное рабовладельчество.

Дильдар пребывал в недоумении. Он не ожидал, что его новый раб не только прекрасно владеет латинским языком, но и такой дерзкий. Впрочем, он поверил ему и даже немного испугался угроз Аристона. Он не хотел связываться с римским правосудием и знал, что за обращение в рабство свободного гражданина следует суровые наказания. Он мог лишиться самого драгоценного– своего лупанарий. Поэтому, он решил немного снизить участь своего раба и обращаться с ним намного лучше, чем с другими. Но отпускать он его более всего не хотел, поскольку знал, что он-Аристон– слишком хорош для его лупанария и на нём он мог заработать вдвое больше, чем он за него отдал. Также было жаль свои 6000 денариев. Получается, что они были брошены на ветер.

Дильдар прочистил горло. Замешательство Дильдара придало уверенности Аристону.

– Что ж, я тебя услышал, сын Аристида и Анастасии,– проговорил он уже более ласковым тоном,– назови же своё имя, о прекрасный юноша?

– Аристон.

– Ар-и…Арист-он,-проговорил медленно Дильдар чуждое ему имя.– Ты же знаешь, что я тебя не могу так просто отпустить. Я отдал за тебя 6000 денариев-знаешь ли, такими деньгами просто так не разбрасываются. Так что ты должен мне отплатить. Поработаешь у меня и сможешь купить себе свободу. При такой внешности, как у тебя, свободу ты получишь уже через месяц, а то и менее, если, конечно, ты будешь стараться.

Аристон не понял, какую работу именно имел в виду Дильдар, но при слове свобода, он приободрился и с оживлением согласился. Он снова хотел вернуться на Родину и увидеть Елену.

Вдруг со второго этажа показалась женская фигура в короткой тунике, как у мужчин. Девушка была низкого роста, грациозная, худенькая, с большими зелёными глазами и длинными, каштановыми волосами, убранными в хвост. Некоторые, непослушные пряди её волос вылезали из хвоста и ниспадали на лоб. На вид ей было лет 16. На время, Аристон подумал, что это Елена.

Девушка посмотрел на Дильдара и, улыбнувшись, ловко перепрыгнула лестницу и бросилась к нему на шею.

– Отец! Ты вернулся!– Говорила она.

– Дочка, я тебе что-то привёз из Египта,– сказал ласково Дильдар и вытащил из сумки янтарные серьги,– надень их.

– Но отец! Они такие дорогие! Где ты их взял?..

Пока длилась эта семейная идиллия, Аристон почувствовал резкую боль в животе. Ужасно хотелось пить. Чистую, пресную, не болотистую воду. Он увидел стоящий на столе кувшин с водой и хотел уже пойти к нему, но сзади больно держали руки Битан и Брадан. Которые не понимали ни по-гречески, ни по-латински, а говорили лишь на своем галльском.

В зале было душно. Муха залетела в лупанарий и жужжала над тарелкой с хлебом. Казалось, что стены сдвигаются и комната становиться меньше. От резкого запаха пота и вина, исходившееся сзади от галлов, становилось тошно.

Наконец Дильдар закончил со своей дочерью и обратил своё внимание на своего нового раба.

– Пойдём, я покажу тебе твою комнату,– сказал Дильдар.

– Прежде чем вы мне её покажите, позвольте попросить у вас воды,– попросил Аристон и с жадностью посмотрел на кувшин.

Дильдар стал искать раба, чтобы его попросить, но пока он его искал, его дочь уже несла глиняную кружку, полную воды.

– Пей,– сказала ласково девушка и с жалостью посмотрела на Аристона.

Он поблагодарил её и быстро осушил содержимое. Он чувствовал, как вода медленно стекает по стенкам сухого горла и падает в пустой желудок. Вода была неимоверно вкусной, холодной и свежей.

Девушка улыбнулась и пропустила ему проход. Затем Дильдар поднялся на второй этаж и с балкона стал показывать юноше свой лупанарий. Пока Аристон поднимался по скрипучей, деревянной лестнице, в голове зашумело и, переступив всего две ступени, он схватился за виски. Затем вскрутило больной живот. Сзади галлы стали с силой толкать его вперед, но он не шёл.

– Что с тобой?– Спросила обеспокоенная девушка и грубо отогнала галлов. Дильдар же продолжал стоять на балконе и рассказывать историю своего борделя.

– Всё хорошо. Просто устал,– проговорил Аристон и махнул рукой.

Но в глазах уже вовсю играла радуга, а конторы людей приобрели зеленоватый оттенок. В ушах звенело, силы резко стали покидать его и он, схватившись за стенку, повалился без чувств на мраморный пол.

Недоуменные галлы в суеверии стали отгонять жестами зло и пятиться назад.

– Отец! Позови лекаря!– Крикнула девушка и Дильдар с ужасом, причитая и молясь, сбежал вниз и стал отдавать приказания своим рабам.

Девушка наклонилась над телом Аристона и заботливо погладила по спине.

– Он такой худой, как мертвец, где ты его взял?– Поинтересовалась дочь у отца.

– Там где и всегда, на рынке.

– Надо его перенести в спальную,– проговорила девушка, и вскоре юноша уже лежал на мягком, широком ложе, в комнате для посетителей.

Через некоторое время пришёл старый лекарь и стал осматривать больного.

– У него небольшая язва желудка и сильное истощение. Он слишком слаб, и, судя по всему, он не ел уже около месяца, а то и более. Вследствие этого, головокружения и остальные его недуги. Если неделю его правильно кормить и давать пить вот это снадобье,– лекарь вытащил из сумки колбочку с жидкостью и подал её Дильдару,– то силы его восстановятся и он выздоровеет.

Девушка с сочувствием посмотрела на бледное лицо юноши, который, впрочем, уже очнулся и с отрешенными глазами смотрел в открытое окно, которое располагалось посередине комнаты.

Дильдар поблагодарил лекаря и заплатил, после чего тот ушёл.

Комната была тусклой, освещенной одной сальной свечой и окном, из которого падал яркий, солнечный свет. Окно было занавешено пурпурными шторами, отчего комната приобретала красноватый оттенок. Дильдар подошёл к постели и посмотрел на юношу. Руки его лежали на животе, голова повернута направо, взор устремлен в окно.

– Ну как ты себя чувствуешь?– Заботливо поинтересовался Дильдар. И переживания его были искренними. Он не хотел терять такого драгоценного куртизана, на котором он мог заработать состояние.

– Устал,– проговорил слабым голосом Аристон.

– Ну тогда ложись почивать, мы тебя не будем беспокоить, если что-то потребуется, попроси раба. Он будет за дверью,– Дильдар отошёл от кровати и затушил свечу.

У дверей он наткнулся на фигуру дочери.

– Отец, можно я останусь с ним?– Попросила девушка.

– Зачем? Тебе больше заняться нечем?– Удивился Дильдар и, улыбнувшись, добавил,– а-а-а, понял, понял, влюбилась в него, да?

– Нет,-зашипела смущённо девушка и легонько ударила отца по груди,– просто мне жаль его. Кто он? Это же не раб, верно?– Девушка подозрительно прищурилась.

– Ты права, его незаконно продали. Это свободный гражданин из Греции. Но мы об этом никому не скажем.-Он приложил указательный палец к губам.

– Отец! Как ты можешь так поступать? Он не заслуживает такой участи!

– Конечно не заслуживает, именно поэтому я его так жалую. Обещаю тебе, что через месяц я его освобожу,– Дильдар похлопал дочь по плечу.

– Ты хочешь, чтобы он занимался этим грязным ремеслом, работая куртизаном?– девушка фыркнула,– ты-ужасный человек.

– Пойми меня, дочка, я купил его за 6000 денариев,– девушка ахнула, -да-да, вот и я о том же. Будет нечестно, если я его отпущу просто так. Тем паче, если я его отпущу, то ты больше никогда его не увидишь.

Дильдар попал прямо в точку и девушка смутилась.

– Верно, 6000 денариев на дороге не валяются,– уже по-другому заговорила девушка,– пусть остаётся. Но я могу с ним посидеть?

– Ладно, если ты так этого хочешь, можешь остаться здесь,– Дильдар поцеловал дочку и ушёл, оставив её одну в красной комнате.

Она нашла стул и села напротив спящего Аристона. Лёгкий, морской ветерок подул в окно, отчего шторы слегка взлетели к потолку. Девушка облокотилась на тумбочку и стала наблюдать за прекрасным юношей.

Глава IV

Проснулся он только на следующее утро. На улице доносились человеческие голоса и лай собак. Аристон скинул с себя тёплое одеяло, и когда повернул голову, то увидел спящую девушку.

Она сложила свои руки себе под голову и, тихо посапывая, спала на тумбочке. Он не мог оторвать взгляд от юной, смуглой красавицы. В ней было отчасти Флоры и отчасти Елены. Юность и задорность первой и доброта последней.

Он медленно стал сползать с ложа, стараясь не скрипеть деревом, но крик чайки, которая неожиданно залетела в окно, разбудил девушку.

– Куда ты? – Быстро проговорила она,– тебе не велено вставать.

– Всё хорошо, я здоров,– ответил Аристон и улыбнулся, но он когда нагнулся за сандалиями, тут же стиснул зубы от внезапной резкой боли в животе и волей-неволей, лёг обратно.

– Жди здесь и никуда не уходи, я скоро,– сказала девушка и вышла.

Через несколько минут она вернулась с глиняной тарелкой с супом и буханкой хлеба.

– Поешь, тебе нужны силы.

Она бережно подала тарелку Аристону. Когда он принял её, он спросил:

– Как тебя зовут?

– Кисса.

–Спасибо, Кисса, ты очень добра,– сказал он и улыбнулся ей. От этой обаятельной улыбки она покраснела и отвернулась, якобы что-то заметив.

Вскоре он расправился с супом и через мгновение почувствовал прилив сил.

– Передай своему отцу мою благодарность.

–Да, он хороший человек, – сказала Кисса и улыбнувшись, добавила,-через неделю ты переедешь к нам.

– К вам?

– Да, к нам, к девушкам. Ты их только не бойся, они очень дружелюбные и с радушием встретят тебя.

– Не доводилось мне ещё жить вместе с женщинами,– усмехнулся Аристон,– а я вас не буду смущать своим присутствием, я все-таки мужчина?

– Нет, что ты! Они привыкли к мужчинам, как к самим себе.

– Ах да, они же…,– он не договорил и с мольбой посмотрел на Киссу,– ты тоже одна из них?..

– Куртизанка? Да,– гордо ответила она, ничуть не смутившись,– отчасти я подрабатываю у отца в качестве секретаря, отчасти с девушками. И я не вижу в этом ничего зазорного, это вполне естественно. Мне нравиться, это весело и увлекательно.

– Весело и увлекательно?– С ужасом повторил Аристон, как чуждые слова,– как ты можешь так говорить? Это мерзко!

Девушка обиделась.

– Ничего мерзкого, ты тоже будешь куртизаном, так уж и знай!

– Никогда! Лучше смерть, чем бесчестье!

– Да ты не понимаешь, это правда очень интересно, только вообрази себе…

– Молчи!-Отрезал Аристон. Смотрел он на девушку, словно видел её впервые,– уходи отсюда, я не хочу тебя ни видеть, ни слышать. Убирайся!

Девушка хотела что-то сказать в ответ, но вместо этого топнула ногой и, расплакавшись, выбежала за дверь.

Аристон в это время испытывал гнев и отвращение ко всему несправедливому миру. Он усомнился в существовании любимых покровителях, усомнился в надежде на свободу. Усомнился в Дильдаре. Всё было похоже на страшный сон. Лупанарий-это место, где царствует разврат. В душе он надеялся на участь помягче куртизана. Он ударил кулаком в подушку и посмотрел в окно, из которого доносился гогот той же самой чайки. В один момент он подумал, что она смеется над ним.

Глава V

На следующий день Кисса не пришла. И через пять дней тоже. Всё это время Аристон сидел в комнате для посетителей и не выходил наружу, пользуясь всеми удобствами и услугами рабов Дильдара. Рабы ничего не спрашивали и безропотно подчинялись, но в своём кругу думали, что Аристон – это родственник Дильдара, возможно племянник, поэтому они ему всячески угождали.

За прошедшую неделю он окончательно выздоровел физически и заболел нравственно. Всё время он был поглощен в свои неутешительные думы о будущем, о прошлом. О том будущем в лупанарии и прошлом, где были любимые родители и любимый раб Антиох. Изредка он вспоминал Киссу. Она была, безусловно, мила и очень привлекательна, но и бедная Елена тоже заслуживает внимания.

Несколько раз он задумывался над своей участью. Он почему-то верил, что Дильдар не позволит ему опуститься до столь бесчестной и безнравственной деятельности, которой занимаются остальные его куртизанки и , увы, собственная дочь. Он думал, раз кроме него здесь нет больше мужчин, не считая рабов, то он будет заниматься чем-то совершенно иным. Конечно, отблагодарить Дильдара за то, что он его купил и так хорошо обращается с ним, он считал своим долгом и обязанностью. Ведь его мог купить и кто-то другой. Кто знает, что бы сейчас с ним было?

Аристон был так поглощен в свои думы, что не заметил прихода Дильдара. Его он не видел так же неделю и уже начал забывать. Лицо Дильдара сияло от улыбки и от этой добродушной улыбки становилось тепло на душе. Этот египтянин вызывал симпатию у Аристона. Когда он думал о своем побеге, то тут же вспоминал о нём. Он не хотел покидать этот лупанарий, хотя бы потому, что должен отплатить Дильдару. Но и не только из-за этого. В действительности же, он напоминал ему его отца, как внешностью и высоким ростом, так и характером. Отчасти строг, отчасти добродушен.

– Здравствуй, мой мальчик,– поприветствовал Дильдар, лежащего под одеялом Аристона. При виде его он соскочил с ложа и направился, улыбаясь к хозяину.

– Спасибо, Дильдар, вы меня спасли, я не знаю… как вас отблагодарить,– он обнял высокую фигуру хозяина лупанарий, отчего привёл в некое подобие недоумение самого Дильдара. Но усмехнувшись, он похлопал юношу по спине, после чего Аристон отпустил его.

– Ты знаешь, чего я хочу от тебя, мой хороший,– Дильдар загадочно улыбнулся и погладил бороду. На время он напомнил Аристону похотливого Изокла, но он сразу же отринул эту мысль.

– Я вижу, ты уже выздоровел, пора тебе покинуть эту комнату, всё-таки она предназначена для посетителей, а не для тебя, и переехать к девочкам. А завтра я бы хотел, чтобы ты уже приступил к работе,– Дильдар усмехнулся и снова многозначительно улыбнулся.

– Разумеется, без проблем. Я образованный, умею считать, писать, я могу пригодиться вам…

– Я знаю, но у меня этим уже занимается дочка. Я уже подобрал для тебя подходящую работу,– он похлопал Аристона по плечу и указал на дверь.

Когда они вышли из пурпурной комнаты, юноша увидел заполненный людьми зал-таверну.

У стены доносилась мелодия кифариста, барабанщика и флейтиста и под эту ритмичную и приятную на слух мелодию, пел певец, с чёрными длинными волосами и небольшой бородкой. Явно не римлянин. Песня его была весьма непристойной, но веселой, запоминающиеся, складной, отчего многие посетители лупанария бросались в пляс вместе с компанией куртизанок.

Аристон улыбнулся. Он никогда не посещал таверны, тем более никогда не слышал такую ритмичную музыку. Ту, что он слушал дома, была медленной и унылой. А песни всегда заменяли собой скучными гимнами богам.

Апатия и хандра мигом слетели и улетучились, как эфир. Хотелось жить, любить, радоваться, распивать вино, танцевать и петь песни.

Вскоре из шумного зала они оказались на втором этаже в длинной, более похожей на галерею, спальни. На полу были разбросаны матрацы.

На стене около десятка маленький, решетчатых окон. Эта странная комната напомнила Аристону темницу, в которой он, узник, будет теперь жить.

Затем Дильдар распрощался с юношей и покинул комнату. Всюду было пусто. Ни одной души, кроме него. Он подошёл к окошку и увидел сквозь ржавую решётку колесницу Гелиоса, которая уже закатилась за горизонт, оставив после себя кровавый цвет на небе. Внизу был высокий, каменный забор, огораживающий небольшой песчаный двор лупанария.

Так он простоял около часа. Когда открылась дверь, в комнату вбежали пять девушек. Они хохотали и не обращали внимание на Аристона. Одна из них вытащила из-за пазухи монетки и золотые украшения. Другие девушки тоже повытаскивали свои драгоценности и вместе начали их прятать под матрацы.

– Пойдём завтра на рынок и купим платья,– проговорила восторженно одна из них и все подхватили её радость.

Затем вошла Кисса.

– Девушки, а ну хватит валять дурака и живо за работу!– Бросила она центурионовским тоном.

Все тут же залепетали свои извинения и покинули спальню. Когда она заметила Аристона, она собралась уже уйти, но он остановил её:

– Кисса, прости меня,– сказал он и стал наблюдать за реакцией девушки. Сначала она наигранно нахмурилась и сдвинула бровки, но потом немного улыбнулась и от пристального взора юноши даже покраснела и сильно смутилась.

– Извинения приняты,– проговорила немного спустя она, стараясь придать своему голосу суровости, – ты теперь будешь спать вот здесь,-она указала на ложе у стенки.

–Прекрасно.

Она хотела уже выйти, но задержался у двери.

– Кстати, уже неделю я не занимаюсь куртизанством… это так, чтобы ты знал, – и она вышла.

"Эта девушка прислушивается ко мне, как к наставнику, если и дальше так пойдет, то уже очень скоро она станет весталкой¹⁵,"-подумал в этом момент Аристон и рассмеялся.

Глава VI

За вечер он не сильно-то сдружился с девушками. Они смеялись над ним и неприлично приставали. Они говорили, что он куртизан и будет спать с мужчинами. Он, конечно, старался их как-то переубедить и объяснить, что он свободный гражданин и скоро Дильдар его отпустит домой, но всё было тщетно и девушки ещё сильнее глумились и измывались.

" Что ж, какое мне дело до этих необразованных невежд?"– Думал тогда Аристон.

На следующее утро в их комнату зашёл какой-то старик-раб. Он был ворчливым и с помощью пинков, будил спящих девушек. Все неохотно поднимались, кроме Аристона, который только и горел желанием побыстрее покинуть эту комнату и не видеть этих фурий. Киссы здесь не было. Она имела свою собственную комнату и жила там.

После плотного завтрака девушки начали приводить себя в порядок– менять платья, подводить глаза углями , красить губы соком ягод, сооружать невероятные, высокие прически и прочее. Аристон не принимал участия и сидел на деревянном ограждении второго этажа, играя роль надзирателя.

За полдень лупанарий уже наводнился посетителями, и снова заиграла музыка, снова появилась жизнь.

– Так вот ты где,– донёсся из-за спины голос Дильдара,– идём со мной.

Аристон слез с перекладины и последовал за египтянином. Так они, сквозь шумную толпу, дошли до небольшой, светлой комнаты, занавешенной деревянными бусами. Помимо того, что эта комната была и таблиниумом¹⁶ Дильдару, она была также и смотринами. Несколько девушек сидели на скамейке и прихорашивались. Они ждали посетителей.

– Итак, девочки,– заговорил свои баритоном Дильдар, – сегодня к нам вновь пожалует с визитом префект преторианской гвардии Луций Аттикус,– он сделал паузу, чтобы девушки могли обсудить шёпотом его слова,– каждая из вас знает его по его драгоценным подаркам, которые он оставляет вам после проведенной с вами ночи. Так что, вы знаете своё дело – если хотите купить себе новые платья, то не подведите своего папочку и доставьте префекту удовольствие. Ведь затем он порекомендует мой лупанарий и вас, девочки, самому императору и тогда сам Эмилий придёт сюда, чтобы ублажить вас. Вы хотите, чтобы к вам пришёл император?