Читать книгу Дело об убийстве без мотива - Андрей Григорьевич Силенгинский - Страница 1

Шасси мягко коснулись посадочной площадки, и солнечные блики перестали гоняться друг за дружкой, замерли, соединившись в равномерно разлитую по кабине позолоту.

На Доршее всегда солнечно. Это не только рекламный слоган, это почти безупречная истина. Если сделать небольшие оговорки – например, исключить из рассмотрения околополярные области планеты, где и люди-то практически не живут, то правдивость утверждения составит процентов девяносто пять.

Ричард Акман слегка искривил тонкие губы в усмешке: отличайся все рекламные обещания подобной достоверностью, потребители чувствовали бы себя болванами куда реже… Но тогда весь рекламный бизнес полетел бы к чертям собачьим.

– Рекламе нужны болваны, а болванам нужна реклама… – пробормотал он себе под нос, после чего выбросил пустые мысли из головы.

Солнце – это хорошо, и Доршея – просто здорово, но он сюда приехал не за этим. По крайней мере, не только за этим. И остальные тоже, пусть даже они об этом пока не подозревают…

Акман был лидером клуба «Эспадрон», объединявшего в своих рядах крупнейших коллекционеров холодного оружия Земли. Лидером неофициальным, клуб не имел какого-либо документально зафиксированного устава и не нуждался в должности председателя. Но после смерти основателя клуба Бориса Ненашева полгода назад, у Акмана не осталось конкурентов в значимости и авторитетности.

Каждый год, в день рождения Бориса, «эспадронисты» встречались в его доме, чтобы провести вместе два дня за выпивкой, праздной болтовней и похвальбой друг перед другом свежими трофеями. Бориса не стало, но традицию решили не нарушать. Оставив неизменным время встречи, по настоянию Акмана перенесли место. Причем сразу за пределы Земли. Впрочем, особых возражений не последовало, если уж отдыхать, то почему бы не на планете-курорте. На Доршее можно чудесно провести время, если у тебя, конечно, есть деньги. У членов «Эспадрона» деньги были.

Клуб был очень немногочисленным и крайне закрытым – место Ненашева-старшего занял его сын, Алекс, и общее число членов – шесть – осталось неизменным. Хорошего всегда мало, а лучшего – предельно мало, говорил по этому поводу Акман. И действительно, коллекция любого из участников встречи могла бы затмить собой экспонаты крупнейших музеев Земли. Если не количеством, то качеством наверняка.

Эта встреча будет особенной… и место проведения имеет к этому лишь второстепенное значение. Губы Акмана вновь тронула усмешка, только на этот раз она напоминала хищный оскал. Он приготовил развлечение! Да, это можно назвать именно так, хотя не все с этим согласятся. Скучно не будет никому.

Акман бросил взгляд на наручные часы, материал платинового корпуса которых составлял лишь ничтожную долю их стоимости. Шесть минут двенадцатого, пожалуй, можно выходить. Все должны собраться в одиннадцать, и Акман умышленно покружил над побережьем, чтобы немного опоздать. Он не имел привычки опаздывать, не было это и – упаси Боже – кокетством. Просто сегодня ему лучше прийти последним…

Посадочная площадка располагалась непосредственно перед маленьким – на восемь коттеджей – поселком, отгороженная от него полосой деревьев с густыми кронами. Два коттеджа будут пустовать; роскошь по меркам Доршеи, но «эспадронисты» привыкли позволять себе роскошь. На уикенд поселок выкуплен полностью.

Акман, уже бывавший здесь ранее, не стал вертеть головой, а уверенно пошел по тропинке, выложенной нарочито небрежно отесанными камнями. Ни жаркая погода, ни неформальный статус предстоящей встречи не стали поводом для легкомысленного стиля одежды. Белая сорочка с элегантной бабочкой, черные брюки, черные же кожаные туфли. Запах моря щекотал ноздри, щепоткой изысканных специй приправляя и без того отличное настроение. Месяц назад, когда Ричард узнал об обмане, его едва не разорвало от ярости. Руки чесались тут же, немедленно разобраться, отомстить, разнести на куски… Но Акман, будучи по природе своей человеком действия, все же всегда сторонился поспешных решений. Месть – блюдо, которое подают холодным, это известно давно, но разве кто-нибудь раньше додумывался приготовить из нее такое аппетитное кушанье? Да еще накормить им своих коллег по клубу… Собственно о мести как таковой сейчас уже Ричард думал в последнюю очередь.

Приятные мысли не успели как следует растечься по сознанию – домик коменданта поселка стоял с краю, ближе всех к посадочной площадке. Поначалу подобные поселки строились с более или менее самостоятельной инфраструктурой – бар, кафе, пара-тройка магазинов… Сейчас от этого повсеместно отказывались. Дорогие, во всех смыслах слова, гости Доршеи в поселках наслаждались исключительно обществом себе подобных, не омрачая свои взоры зрелищем официантов или продавщиц. До ближайшего города со всеми мыслимыми благами цивилизации не больше десяти минут лета, а заказанные через терминал товары доставлялись с похвальной поспешностью.

Комендант был единственным исключением, поблажкой, без которой пока не решались обойтись. Он представлял собой передаточное звено между постояльцами и любыми, истинными или надуманными, проблемами, которые у тех могли возникнуть. Он держал в своих руках нити, ведущие к обслуживающему персоналу, проживающему в городе и появляющимся в поселке только по мере необходимости. Очень незаметно и деликатно.

Разумеется, комендант тоже вполне мог жить за пределами поселка, но… В конце концов, нельзя же отнимать у уважаемых постояльцев право выплеснуть негативные эмоции кому-нибудь в лицо, а не в экран терминала.

Акман открыл дверь без стука и на секунду остановился в дверях холла. Холл в коттедже коменданта был обширен и при необходимости с комфортом вместил бы в себя вдвое больше народу, чем находилось в нем сейчас. Два внушительных размеров дивана, четыре мягких кресла, все обтянуто шелком по последней доршейской моде. По левую руку от Акмана белым шелком, по правую – черным. Стиль «домино» также был веянием моды, веянием почти столь же регулярно повторяющимся, как муссоны и пассаты. У дальней стены – барная стойка, за которой расположился комендант Мартин Макрири, обладатель объемистого живота, куполообразной лысины и солидных мешков под грустными глазами.

Все «эспадронисты» были здесь, конечно. Ричард не без самодовольства подумал, что кого-то другого могли и не дожидаться, разойдясь с полученными ключами по своим коттеджам. Кого-то, но не Ричарда Акмана.

Комендант на мгновение замер в нерешительности, затем набрался смелости подойти к Ричарду и поприветствовать его рукопожатием. Со всей возможной почтительностью, конечно. Акман и не подумал ставить того в неловкое положение столь примитивным способом, не только пожал протянутую мягкую, чуть влажную ладонь, но и удостоил хозяина дома похлопыванием по спине и почти дружеским подмигиванием:

– А ты процветаешь, Мартин… если судить по набранным килограммам.

Комендант прижал ладони к обвислым щекам, словно пытаясь придать им более достойную форму, и выдавил из себя смешок, хотя левое веко его едва заметно дернулось. Как видно, к проблеме лишнего веса он относился с унылой безнадежной печалью.

– Что поделать, мистер Акман, совсем нет силы воли. Примерно два раза в месяц я обещаю себе с понедельника начать новую жизнь, но… до сих пор мне удавалось с собой договориться.

Мартин беспомощно развел руками и поспешил уйти от неприятной темы.

– Вам что-нибудь налить, мистер Акман?

Ричард обвел глазами холл. Из всех присутствующих только Тино Росси держал в руках полупустой стакан с чем-то крепким. Причем, если Тино находится здесь больше пяти минут, этот стакан однозначно не первый. Появление Ричарда Тино встретил вполне безразличным кивком, после чего вновь сосредоточился на стакане.

Алекс Ненашев привстал было с дивана, но, заметив, что никто больше вставать не собирается, уселся обратно. Румянец, постоянно разлитый по его щекам, приобрел более интенсивную окраску и добрался до самых кончиков оттопыренных ушей.

Фил Дикерсон и Рудольф Бунгерт бросили в воздух нечто, напоминающее приветствие, и если Рудольф был по обыкновению добродушен, то голос Фила выдавал легкое раздражение опозданием Акмана.

Лиана Виртанен, единственная женщина в клубе «Эспадрон», это раздражение облекла в слова:

– Если уж кому и позволено опаздывать на встречи, так это мне, не находишь, Акман? Как женщине.

По фамилии она звала Ричарда всегда, даже вставая с его постели в былые времена.

Миссис Виртанен выбрала для себя белое кресло, удачно оттеняющее глянцевый загар ее длинных ног. Согласно общепринятому мнению, сорокалетняя женщина при определенном раскладе способна сохранить девичью фигуру и молодое лицо, но шея и кисти рук будут предательски выдавать ее возраст. Кистям Лианы могли позавидовать девять из десяти юных девиц, шею же она прятать под глухими воротниками или колье и не думала – для этого не было оснований. Если возраст где-то и притаился, то разве что в чуть пресыщенном, с оттенком презрительности изгибе губ, да еще, пожалуй, в глубине серо-зеленых глаз, в которых трогательная наивность появлялась только когда это было нужно миссис Виртанен.

Акман оскалился в улыбке:

– Ты утратила право на эту привилегию, Ли. Женское у тебя только тело. Склад ума, хватка, даже хобби – все мужское.

Лиана смерила его с ног до головы холодным взглядом.

– Сколько из женских категорий ты насчитал у себя, раз уж решил опоздать?

Злость лишь на мгновенье вспыхнула в глазах Акмана. Улыбка же с лица даже не исчезала. Через секунду он вскинул руки в жесте капитуляции и засмеялся.

– Сдаюсь! Прости, Ли, я просто пытался сделать комплимент. Неуклюже, согласен. Спиши на долгую дорогу и усталость. Если я скажу, что ты выглядишь ослепительно, это будет лучше?

Лиана непроизвольным движением оправила волну иссиня черных волос, мягко лежащих на плечах, и стрельнула глазами вниз. Как любая настоящая женщина она умела подчеркнуть достоинства своей внешности, а жаркий климат Доршеи был ее союзником в этом вопросе.

– Немного лучше, – сказала Лиана. – Хотя и банально.

– Мы не виделись несколько месяцев, но ты за это время опять помолодела. – Ричард подошел к креслу женщины, взял в руки ее ладонь и прикоснулся губами к тонким изящным пальцам, продлив поцелуй чуть дольше, чем требовал этикет.

– Ладно, Акман, – голос Лианы потеплел, возможно, против ее воли. – Будем считать, что передо мной ты извинился. Обрати свое внимание на остальных.

Она обвела взглядом холл и добавила с притворным беспокойством:

– Тем более, если ты помедлишь еще чуть-чуть, мы потеряем Тино в качестве члена общества.

Смуглое, с грубоватыми чертами, но по-своему красивое лицо Тино не выразило ничего. В улыбке участвовали только губы, точнее – самые их уголки. Он поставил пустой стакан на журнальный столик и вытянул указательный палец в сторону Лианы. Движения его уже обрели излишнюю размашистость.

– Ты всегда была жуткой стервой, Ли, – сказал Тино почти трезвым голосом, – но я тебя все равно люблю.

Лиана затрепетала ресницами а-ля провинциальная актриса и послала Тино воздушный поцелуй.

Акман заметил, что Дикерсон подался вперед, явно намереваясь внести свою лепту в перепалку, и с шумом прочистил горло. Упускать инициативу не хотелось, а Лиана всегда с легкостью становилась тем центром, вокруг которого крутились все разговоры в их компании.

– Мартин, ты предлагал мне выпить, – он обернулся к коменданту, топтавшемуся неподалеку от входной двери и не знавшему, куда себя деть. – Извини, я отвлекся и не ответил сразу. Плесни мне коньяку, будь добр. Еще помнишь мои вкусы?

Мартин просветлел лицом и рысью вернулся за барную стойку.

– Как я мог забыть, мистер Акман? Кто-нибудь еще желает?.. Миссис Виртанен? Господа?

Пару минут прошло в легкой суете. Заказы были разнообразны, но бар в доме коменданта выдержал бы критику самого взыскательного эксперта. Сам хозяин тоже не ударил в грязь лицом, продемонстрировав недюжинную эрудицию в искусстве приготовления коктейлей. Лишь Ненашев попросил сока со льдом, да Тино, поначалу выбравший виски, передумал в пользу водки, буркнув: «В честь твоего отца, Алекс».

Акман, покачивая пузатым бокалом, пока еще не сделал ни глотка. Садиться он тоже не спешил, заняв позицию в центре холла.

– Друзья, – начал он, дождавшись, пока все успокоится. – У меня есть для вас сообщение… Один досадный момент, омрачающий мою радость от встречи с вами. Мне не хочется об этом говорить, но откладывать я считаю попросту бесчестным.

Он взял паузу. Хорошую, тщательно взвешенную паузу, позволившую всем присутствующим проникнуться тревожной тишиной, повисшей в воздухе, а ему – полностью завладеть их вниманием.

– Дело в том, что я стал жертвой обмана… Обмана столь искусного, что обнаружен он был спустя порядочное время и во многом случайно. Один из вас – я, естественно, знаю кто, но пока не называю его имени – один из вас продал мне безделушку… оказавшейся именно безделушкой. Подделкой. Невероятно умелой, качественной, я не побоюсь этого слова, талантливой. Тем не менее, от этого мошенничество не перестает быть мошенничеством.

Тишина буквально звенела. Разбил ее Тино, опрокинув в себя полстакана неразбавленной водки и с шумом занюхав рукавом, проигнорировав заботливо поставленные перед ним тарелочки с закуской.

– Какая чушь, Дик! Ты или сбрендил, или шутишь. Очень неумно шутишь. Ты хочешь обвинить одного из нас…

– Нет, Тино! – резко перебил его Акман. – Как раз этого я не хочу. Ты же видишь, я не называю имени мошенника, хотя он сейчас слышит меня и очень хорошо все понимает, уверен. Я даю шанс. За те два дня, что продлится наша встреча, этот человек должен подойти ко мне. И просто вернуть деньги… в тройном размере, разумеется, – это мое условие. Тогда его имени не узнает никто, а я буду считать случившееся недоразумением. Ощущаете разницу?

Акман неспешно выпил коньяк, поставил бокал на ближайший столик и покачал руками, изображая что-то вроде весов:

– Мошенничество. Недоразумение. Выбор за вами. За одним из вас.

Он обвел медленным взглядом присутствующих.

Фил Дикерсон, самый старший из «эспадронистов», знающий Акмана уже лет тридцать, сидел с полуоткрытым ртом из которого, казалось, готова была потечь струйка слюны.

Рудольф Бунгерт шмыгал мясистым носом и глуповато улыбался, поводя глазами из стороны в сторону. Во всем только что услышанном он подозревал шутку, в которой участвуют все, кроме него. Бунгерт привык становиться объектом дружеских розыгрышей разной степени безобидности. Его внушительных габаритов тело сочеталось с не столь мощным интеллектом.

Алекс Ненашев сохранял видимое спокойствие. Только стакан с соком, так и не выпитым, он задумчиво перекладывал из одной руки в другую.

Лиана Виртанен с явным удовольствием потягивала через трубочку свой коктейль. Из-под опущенных ресниц она поглядывала на Ричарда, скорее с любопытством, чем с испугом.

Тино Росси встал и подошел с пустым стаканом к барной стойке. Жестом потребовал еще водки. Его спина не выражала ничего особенного.

Рука коменданта подрагивала, наполняя стакан Тино. Мартин выглядел человеком, попавшим не в то время не в то место. И страстно желающим оказаться где-нибудь подальше отсюда.

Акман поднял руку и громко щелкнул пальцами.

– А теперь я предлагаю забыть, что я только что сказал – всем, кроме того, кому мои слова были адресованы. Отдыхаем! В восемь вечера у нас барбекю, надеюсь, не забыли. Морской воздух, закат, хорошая выпивка и мясо прямо с углей… Дьявол, я сам себе завидую! Мартин, к восьми все будет готово? Чудесно. А до того времени каждый предоставлен сам себе. Благо, Доршея предоставляет богатый выбор развлечений.

Для тех, кто поленился заглянуть в местную карту, сообщаю, что ближайший к поселку город называется Маргарита и расположен в десяти минутах лета к западу. Прекрасный во всех отношениях город, искренне рекомендую.

Выбирайте себе развлечение по вкусу, не хотите в город – пляж к вашим услугам. Ну, Тино, полагаю, не будет разочарован содержимым бара в своем коттедже. Мартин, надеюсь, ты оставишь за мной тот же коттедж, в котором я жил в прошлый раз? Номер первый, я правильно помню? Я буду чувствовать себя в нем как дома. Пойду к себе, отдохну с дороги. Заодно посмотрю, что можно выбрать в оружейной лавке Маргариты. На серьезную покупку, конечно, рассчитывать не стоит, но приятный сувенир вполне, вполне…

Закончив говорить, Акман взял у так и не обретшего дар речи коменданта ключ от коттеджа, улыбнулся всем присутствующим и вышел.

Молчание, длившееся около минуты, нарушил Ненашев:

– Почему… – смущаясь и глядя куда-то в пол, начал он. – Почему мистер Акман… ну, если действительно кто-то из вас… я хотел сказать, из нас… Почему он не поговорил с ним с глазу на глаз?

Лиана засмеялась. Смех слегка портил ее образ, был резковатым и, пожалуй, чересчур громким.

– Почему? Ты правда не понимаешь? Бедняжка, ты так плохо знаешь Акмана.