Политическая история русской революции: нормы, институты, формы социальной мобилизации в ХХ веке

Оглавление

Андрей Медушевский. Политическая история русской революции: нормы, институты, формы социальной мобилизации в ХХ веке

Введение. Феноменология революции: проблемы, методы, источники исследования

Глава I. Старый порядок и революция в России

1. Социальный кризис с позиций теории и методологии когнитивной истории: закон Токвиля и русская революция

2. Консервативная, реформистская и радикально-революционная стратегии разрешения социального конфликта

3. Природа революционного мифа: генезис, структура и формы проявления

4. Фазы революционного цикла как выражение форм когнитивного доминирования

5. Причины крушения российского Старого порядка: социологические схемы русской революции

6. Русская революция в контексте концепции переходных процессов

7. Логика революционного процесса

Глава II. Причины крушения демократической республики в 1917 году

1. Конфликт легитимности и законности: проблема преемственности власти в ходе и после Февральской революции

2. Конституирующая и конституционная власть: деструктивная роль идеи Учредительного собрания в российском переходном периоде

3. Конструкция исполнительной власти: причины слабости правительства переходного периода

4. Каким образом был упущен шанс добиться согласия политических партий принять демократическую конституцию и решить проблему легитимности новой власти

5. Так называемое двоевластие: преодоление предрассудков интерпретации

6. Альтернативные пути преодоления двоевластия

7. Технологии государственных переворотов как решающий фактор определения вектора политической системы

8. Большевистская революция – переворот нового типа

9. Уроки крушения демократии в России с точки зрения современного исторического опыта

Глава III. Учредительное собрание как политический институт революционного периода

1. Конституанты великих революций: критерии сравнительного исследования

2. Кем и каким образом создана Конституанта: от законов Старого порядка к революционному порядку

3. Каков реальный объем полномочий, которыми конституционно располагает учредительная власть: от абсолютизма народной воли к ее самоограничению

4. Каковы степень демократичности и порядок формирования конституанты: нормы, процедуры, интересы

5. Каково место конституанты в системе институтов переходного периода: три модели организации власти

6. Каков порядок разрешения возможных конфликтов: достижение консенсуса, разрыв конституирующей и конституционной власти, ее узурпация

7. Каковы результаты деятельности русской конституанты в сравнительной перспективе

Глава IV. Миф коммуны и становление советского государства: Конституция РСФСР 1918 г

1. Миф о государстве-коммуне как когнитивная основа построения нового общества

2. Коммунистическое общество: государство и личность в переходный период

3. Коммунистическое государство: федерация, суверенитет, структура и функции институтов власти

4. Неразрешимая дилемма: конфликт коммунистического и национального принципов государственного устройства

5. Советский принцип как попытка разрешения противоречия

6. Классовая сегрегация: принципы советской избирательной системы

7. Террор как метод социализации и кровавая круговая порука

8. Уничтожение права: от «революционного правосознания» к политической целесообразности

9. Конституционная комиссия как инструмент социального конструирования: структура, приоритеты, порядок деятельности

10. Причины отказа от коммунистического мифа в процессе разработки и принятия Конституции

11. Смысл большевистского конституционного проектирования

Глава V. Утверждение коммунистического режима: от «советской демократии» к однопартийной диктатуре

1. Советы как институт коммунистического самоуправления

2. Советы как институт представительной демократии

3. Советы как институт революционной диктатуры

4. Советы как институт управления: разделение функций и механизм принятия решений

5. Советы и ликвидация институтов местного самоуправления

6. Однопартийная диктатура как инструмент контроля и социальной дрессировки

7. Противоречия конституционных принципов: дисфункция советской системы и поиск институционального решения

8. Кризис советской системы и консолидация однопартийной диктатуры

9. Советская модель государственности в сравнительной перспективе

10. Итоги институционального проектирования

Глава VI. Создание СССР: Конституция 1924 г

1. Содержание советского интеграционного проекта: конфедерализм, федерализм, унитаризм

2. Почему оказалась недееспособна конструкция федерализма

3. Национальные противоречия и формирование высших органов власти СССР

4. Слияние властей: структура органов исполнительной власти

5. Судебная система: Верховный суд и Прокуратура

6. Политика права: эксперимент судебного конституционного надзора и его эволюция в 1920-х – начале 1930-х годов

7. «Секретное конституционное право»: карательные органы как рычаг централизации

8. Конституционная инженерия: механизмы принятия решений

9. Светская теократия: культ Ленина как выражение крушения большевистского проекта социальных преобразований

10. Тенденции советского государственного устройства

Глава VII. Основной закон тоталитаризма: Конституция СССР 1936 года как инструмент социального конструирования

1. Причины принятия Конституции СССР 1936 г

2. Модель отношений общества и государства

3. Демократия и диктатура: ограниченная конституционализация партии

4. «Советский парламентаризм»: пересмотр структуры институтов высшей государственной власти

5. Номинальный федерализм: советы как институт мобилизационной системы

6. «Разделение властей»: бикамерализм, «коллективный президент» и правительство

7. Судебная власть и прокуратура как институты контроля и надзора за законностью в рамках репрессивно-карательной системы

8. Доктринальный поворот: концепция «социалистического правопорядка» и советское правосудие

9. Конституционная комиссия: механизмы разработки Основного закона

10. Работа над текстом проекта Основного закона: параметры селекции конституционных норм

11. Принятие Конституции «победившего социализма»

12. Консолидация режима единоличной диктатуры: выборы, террор и культ личности

Глава VIII. Номинальное право и социальная мобилизация: «всенародное обсуждение» сталинской Конституции в СССР

1. Конструирование мифа о «советском государстве» внутри СССР

2. Вопросы собственности и основные целевые группы социального пиара

3. Права и обязанности: ограничение и подмена понятий на семантическом уровне

4. «Советский федерализм» как форма национальной и политической интеграции

5. «Советский парламентаризм» – поворотный пункт в политической реформе

6. Оппозиционные мнения: выявление, стигматизация и пресечение

7. Закрепление когнитивного доминирования: стереотипы, символы, семантика в процессе коммуникации

8. Корректирующая акция: концепция «скрытого врага» и способов его выявления

9. Культ личности и его социальные функции

10. Историческое значение кампании по «обсуждению» сталинской Конституции

Глава IX. Создание советского мифа: принятие сталинской Конституции как акция политического пиара

1. Конституция 1936 г.: пропаганда в форме пиар-акции

2. Внешний пиар: как Сталину удалось обмануть Запад в 1936 году?

3. Нейтрализация мнений критиков советского режима и закрепление его позитивного имиджа на Западе

4. В какой мере западный опыт был использован при разработке Конституции?

5. Результаты кампании внешнего пиара

6. Кампания «всенародного обсуждения» Конституции в СССР как внутренняя пиар-акция

7. Организация и методы проведения кампании

8. Приоритетные задачи кампании в СССР и эффективность ее осуществления

9. Дисфункции кампании и способы их преодоления

10. Миф сталинской Конституции и советская политико-правовая традиция номинального конституционализма

11. Исчерпание конституционного мифа и попытки его ревитализации

12. Значение сталинской технологии политического пиара

Глава X. Коммунизм как социальная утопия и юридическая фикция: проект Конституции периода «оттепели» (1961–1964)

1. Поиск институционального равновесия: причины появления конституционного проекта 1964 г

2. Идеология и право: можно ли конституционализировать утопию?

3. Общество и государство: возможности перехода от диктатуры к общенародному государству

4. Права человека и возможности их защиты в условиях номинального конституционализма

5. Фундаментальный конфликт советской политической системы: советы и коммунистическая партия

6. Централизация и децентрализация: капкан номинального федерализма

7. Система обратных связей общества и власти: что думали граждане о разрабатываемой Конституции?

8. Формы политического контроля и социальной мобилизации: выборы, самоуправление, институты непосредственной демократии

9. Конструкция высших органов власти: Верховный Совет, Президиум и Правительство

10. Бюрократия и реформы: кто и как готовил документы по проекту Конституции 1964 г

11. Выводы: причины провала конституционной реформы Хрущева

Глава XI. Конституция «развитого социализма» 1977 г.: общество и государство в юридическом конструировании реальности

1. Логика юридического конструирования: эволюция конституционных приоритетов (1969-1977)

2. Вызов глобализации: идеология прав человека и «социалистическая демократия»

3. Вызов национализма: советский федерализм между интеграцией и дезинтеграцией

4. Вызов демократии: «общенародное государство», избирательная система и административно-политический контроль

5. Структура политической системы: советы и партия в государственном управлении

6. Доктринальные постулаты и реальные изменения в советском обществе

7. Механизм разработки Конституции: с чем связана длительность процесса?

8. Политические реформы в системе социальных ожиданий общества

9. Существо дилеммы: следует ли конституционализировать роль партии?

10. Юридическое определение идеократии: возникновение и историческое значение ст. 6

11. Принятие Основного закона «развитого социализма»: сценарий, распределение ролей и исполнители

12. Конституция 1977 г. как символ правления номенклатуры

Глава XII. Завершение революционного проекта: крушение СССР и формирование постсоветской политической системы

1. Перестройка: масштабы, проекты и методы преобразований

2. Конституционная трансформация: номинальный парламентаризм, партия и государство

3. Собственность и справедливость: поиск новых рычагов мотивации социально-экономического поведения

4. Федерализм и национальное самоопределение: почему не удался поиск новой модели союзного государства

5. Демократия и авторитаризм: парламент, правительство и президент переходного периода

6. Конструирование новой политической системы: борьба за власть и введение поста президента

7. Механизм развития кризиса и упущенные возможности его преодоления

8. Конституционная революция 1993 г.: цели и средства либеральных преобразований

9. Тенденции постсоветского политического режима

Понять русскую революцию. Вместо заключения

Сведения об авторе

Отрывок из книги

Столетие русской революции 1917 г. есть фундаментальный, но не вполне оцененный обществом факт российского национального самосознания, формирования культурной, гражданской и правовой идентичности. Дискуссии по крупнейшим революциям прошлого – английской, американской, Французской, германской, приуроченные к их юбилеям, выполняли роль поиска национального консенсуса в данных странах. Ничего подобного нет в России: во-первых, отсутствует национальный консенсус – социологические опросы показывают сохраняющийся раскол общества (практически пополам) в отношении революции, большевизма, сталинизма и итогов советского эксперимента; во-вторых, не преодолено наследие идеологических стереотипов прошлого, возрождающихся в различных новых модификациях; в-третьих, нет единства в академическом сообществе даже по вопросу о подходах к изучению данного феномена. До настоящего времени в литературе действует система мифов, доставшихся от эпохи революции или сформулированных в последующее время, общая природа которых состоит в подмене доказательных научных выводов метафизическими (идеологизированными) конструкциями.

Весь ХХ век наполнен полемикой сторонников и противников русской революции, а главная тема – идея социальной справедливости, определявшая (в ее коммунистическом понимании) содержание этики, институтов и политики государства. Революция породила социальный миф – т. е. не подлинную, а изобретенную историю происхождения государства, основанную не на знании, но на вере. Мифологическое сознание в отличие от конструкций, выработанных эмпирическим мышлением и критическим разумом, выражает не знание, но систему символов, принимаемых на веру. Миф как символическое явление, говорит Э. Кассирер, становится мистерией: «его подлинное значение и его подлинная глубина заключается не в том, что он выражает своими собственными фигурами, а в том, что он скрывает». Мифологическое сознание, подобно шифрованному письму, «понятно только тому, кто обладает необходимым для этого ключом, т. е. тому, для кого особые содержательные элементы этого сознания в сущности не более, чем конвенциональные знаки для “иного”, в них самих не содержащегося»[1]. Отсюда необходимость толкования мифов – выявления их скрытого смыслового содержания, будь то теоретического или морального. Подобная работа должна быть последовательно проведена в отношении революционного мифа, если мы хотим не просто регистрировать содержание, но понять его смысл. Распространение и длительное существование революционного мифа объясняется тем, что он стал основой советского государства, направленно формировавшего социальный заказ по его поддержанию на всем протяжении своего существования. Содержание мифа определялось постулатами утопической коммунистической (марксистско-ленинской) идеологии, структура была вполне логична (во многом соответствуя структуре религиозного мифа), а функция очевидна – поддержание легитимности однопартийной диктатуры. Динамика развития революционного мифа корректировалась внешними и внутренними системными вызовами.

.....

Источниковедческая база данного исследования включает три основных корпуса документов, отражающих идеологические установки, нормативно-правовое регулирование и социально-политический контекст конституционного конструирования. Это, во-первых, документы политических партий и общественных организаций России (прежде всего программные документы и материалы внутрипартийных дискуссий по их модификации); во-вторых, материалы конституционных и законодательных комиссий – от Учредительного собрания до Конституционного совещания 1993 г.); в-третьих, материалы прессы (русской и иностранной), посвященные обсуждению этих вопросов и отражающие состояние общественного сознания в данной области. Наибольшее значение для ответа на поставленные вопросы имеют материалы конституционных комиссий ХХ в. – высших законосовещательных институтов политической системы, в которых велось обсуждение конституционных проектов перед их формальным принятием органами высшей законодательной власти (Съездами советов или Верховным Советом)[51]. Это – ставшие впервые доступными в полном объеме архивные материалы по подготовке Учредительного собрания и пяти советских конституционных комиссий, обсуждавших и разрабатывавших проекты советских конституций 1918, 1924, 1936 и 1977 гг., а также несостоявшейся Конституции 1964 г. Их материалы отложились в ГА РФ в фондах ВЦИК, Верховного Совета СССР и его Президиума. К этой категории материалов примыкают документы Конституционной комиссии и Конституционного совещания 1993 г. В составе данного корпуса материалов выделяется документация нормативно-правового характера (программно-идеологические декларации, конституции, их проекты, тексты принятых и отклоненных поправок, комментарии к ним); документация, отражающая дебаты по конституционным вопросам (стенограммы заседаний комиссий и подкомиссий разного уровня, раскрывающие как формальную, так и неформальную сторону обсуждения, в частности – роль партийного вмешательства); аналитическая документация (различные информационные сводки, отражающие использование зарубежного и российского опыта); документация, отражающая отношение общества и политической элиты к проектируемым конституционным проектам (от материалов так называемых «всенародных обсуждений» до обзоров иностранной, эмигрантской и российской прессы, включая сводки оппозиционных мнений); документация, направленная на выявление эффективности новых институтов и процедур – избирательной системы, партийных и общественных организаций, отдельных социальных инициатив (экспертные заключения по правовым и политическим вопросам); наконец, это значительная документация, отражающая правовой статус, структуру, состав и порядок деятельности конституционных и законодательных комиссий, включая различные мнения самих разработчиков.

Уникальность данной документации определяется статусом конституционных комиссий, которые для своих целей аккумулировали информацию всех высших учреждений и партийных инстанций, проводили не только правовой, но и политический анализ норм, занимались мониторингом их институциональной реализации, имея при этом определенную свободу обмена информацией и обсуждения вопросов, практически недоступную другим официальным советским учреждениям. По ключевым спорным вопросам нами привлекались мемуарные источники, а также публицистика соответствующей направленности. Этот корпус как опубликованных, так и неопубликованных (выявленных в архивах) документов позволяет полноценно реконструировать содержание и основные этапы истории номинального советского конституционализма, показать, каков был механизм принятия решений, какие факторы оказывались определяющими для выработки стратегии правового развития и его пересмотра на всем протяжении существования советского режима. Это позволяет понять: а) из чего исходили авторы конституций, b) какой смысл они вкладывали в те или иные нормы; с) как соотносились замысел и его реализация на уровне норм, институтов и политических установок. В целом прослеживается смена идеологических установок, норм и их соответствия с практикой политического режима. Обсуждение и принятие конституций – когнитивный момент (обретение смысла), раскрывающий связь номинальных правовых норм с задачами социальной мобилизации.

.....