Читать книгу Дело о невинном убийце - Андрей Силенгинский - Страница 1

1

Люблю я детективы. И книги люблю, и фильмы. Вообще, вопреки сложившимся стереотипам, к детективам неравнодушны многие люди моей профессии. Сквозь иронические усмешки и снисходительное хмыканье – любят. Читают. Смотрят.

– Лозовский!

Ага. Чего я об этом-то заговорил? Возьмем, значит, фильмы детективные. Сколько в них деньжищ вбухивают – в голове не укладывается. И американцы, и европейцы, да и наши в последнее время. Нет, это правильно, наверное. Да что там «наверное», само собой правильно. Я не только о спецэффектах разных говорю, хотя и это тоже важно. Я еще о том, что актерам платить должны нормальные деньги. Чтоб они играли нормально.

– Лозовский!!

У меня зазвенело в ушах. В обоих сразу, так редко, но бывает. Я вам быстренько свою мысль доскажу, ладно? Вкратце. А не то сейчас сюда с других кабинетов народ сбегаться начнет. Так вот. Мне в голову пришло такое соображение, что на зарплате исполнителей кое-каких второстепенных ролей вполне можно было бы сэкономить. Есть такой персонаж почти во всех детективах – Полицейский Начальник. Эдакий, знаете, характерный персонаж – толстый, крикливый… и недалекий. Так вот. Поставьте в кабинет нашего Босса скрытую камеру, пару недель поснимайте, потом все это дело нарежьте, смонтируйте – все! Фильмов на пять точно хватит. Не надо актера, следовательно не надо зарплаты. Это ж какая экономия средств для отечественной киноиндустрии!

– Лозовский, твою мать!!!

Стоп. Я всегда интуитивно чувствую, когда стоит прекратить играть в игры. Я поднял глаза на орущую голограмму в углу и изобразил на лице крайнюю степень удивления, смешенного с почтением и готовностью во что бы то ни стало исполнить свой долг.

– Вы меня, Пал Семеныч?

– Лозовский! – изображение толстого лысоватого мужика немного перевело дух. – Это чей кабинет?

– Мой, Пал Семеныч! – Я нахмурил брови, а-абсолютно не понимая, к чему он клонит.

– Так кого же я еще!.. – Босс шумно выдохнул. – Я тебя пять раз звал!

Между прочим, только четыре. И чего врать по мелочам?

– Да? Надо же, – я сокрушенно покачал головой. – Это все связь. Ведь сколько раз уже вам говорили, Пал Семеныч, давно пора менять всю систему интеркома. Ну, каменный век, честное слово! Вот в двенадцатом отделении…

Говоря все это, я сосредоточенно подкручивал ручки настройки. В чем тут фишка, догадываетесь? Ну, конечно, ваши действия собеседнику видны, а вот их результат остается для него неизвестным. Я довольно хмыкнул, когда рост моего шефа сократился с отпущенных ему природой ста восьмидесяти до полутора метров, а и так не слабая ширина увеличилась вдвое. В качестве завершающего штриха я придал его коже нежный розовый оттенок.

– Да плевать мне на двенадцатое отделение! – грозно прорычал поросенок-переросток из своего угла.

– О! – я поднял указательный палец. – Теперь гораздо лучше. Форма приведена в соответствие с содержанием.

Наверное, я все же немного увлекся. Переборщил. Босс посмотрел на меня с явным подозрением.

– В том смысле, что теперь я вас отчетливо вижу и слышу, – не слишком логично пояснил я.

Чтобы отвлечь шефа от вредных (для меня) мыслей, я вытянулся в струнку и сделал лицо а-ля майор Пронин.

– Слушаю, Пал Семеныч.

В эти простые слова я вложил примерно такое содержание: «Дайте мне точку опоры, о, мой мудрый начальник, и я переверну Землю, дабы стряхнуть с нее в просторы Вселенной весь преступный элемент. Под Вашим чутким руководством». Вот так-то!

– Задание, – коротко бросил чуть успокоившийся Босс.

В принципе, он мог этого и не говорить. Если бы мой дорогой шеф сейчас сказал, что так долго выкрикивал мою фамилию, горя желанием отправить меня во внеочередной оплаченный отпуск, я бы решил, что он где-то по дешевке приобрел подержанное чувство юмора.

Увы, внеочередного отпуска у меня не было… дай Бог памяти… о! Вспомнил! Никогда не было у меня внеочередного отпуска.

– Слушаю, Пал Семеныч, – повторил я со всем возможным служебным рвением. Отсутствие энтузиазма в голосе мне бы все равно ничем не помогло.

– Убийство, – продолжил шеф.

И это, в общем-то, не удивило. Отдел тяжких преступлений, все-таки. Но тем не менее, я чуть подобрался и выпустил из себя часть шутливого настроя.

– Где? – спросил я.

– На заправочной станции. В сегменте 17-36-121, – добавил он почему-то с гаденькой ухмылкой на губах.

В первый момент я ничего не понял. Во второй – тоже. Вообще, этих моментов порядочно прошло, прежде чем мои брови медленно, но неотвратимо поползли на лоб.

– Но это же… – я воздел указательный перст к потолку. – Это же… там!

– Ну, я бы сказал, скорее там, – Босс усмехнулся еще гаже и вытянул руку куда-то в сторону.

Наугад вытянул, готов поспорить. Для форсу. Когда я попытался мысленно представить себе положение галактической оси, а потом отложить углы 36 и 121 градус в разных плоскостях, у меня ум за разум зашел. Что уж говорить о скромном интеллекте моего начальника?

– Объясните мне одну вещь, Пал Семеныч, – вежливо попросил я. – Почему я не видел приказа о моем переводе в «Интерплэнет»?

– Ты его никогда и не увидишь, – фыркнул Босс. – Туда берут только полноценно развитых людей.

– Отлично, – ответил я довольно прохладно. – Будем считать, что я, как и подобает всякому хорошему подчиненному, пять минут хохотал над вашей остроумной шуткой. А теперь, когда я перевел дух, все-таки объясните мне, каким боком болтающаяся в космосе заправка попадает под нашу юрисдикцию?

Этого вопроса Босс явно ждал. Он нажал только одну кнопочку вне поля зрения интеркома, и сразу прямо перед его животом повисли буквы. Изрядно сплющенные, кстати. Но прочитать я все же смог и быстро все понял.

– Вот, – шеф не глядя ткнул пальцем в район своего пупка. – Их юридический адрес.

Наш город. Мало того, что наш город, соседний квартал. Неужели это означает…

– И что, это означает… – начал я, но шеф не дал мне договорить.

– Это означает, что машина тебя уже ждет. Курс заложен в память бортового компьютера. Все известное нам по делу – тоже. В пути ознакомишься. Чтоб через двадцать… нет, через пятнадцать минут тебя на Земле не было!

– Почему через пятнадцать? – капризно спросил я. Больше на автомате.

– Потому что я пять минут потратил на то, чтобы до тебя докричаться, – мстительно ответил Босс.

2

Лететь одному не хотелось. Я попытался было выцыганить себе кого-нибудь в помощь, но шеф просто отключил связь, не озаботившись даже фырканьем, не говоря уже о более вежливой форме отказа. Я и раньше подозревал, что перед тем, как занять место начальника отдела, кандидат обязан пройти тест на хамство. И если в тебе осталась хоть капля чувства такта – извини, друг. Это место не для тебя.

Ну, да ладно. В целом задание мне понравилось. Даже очень. Почему? Сейчас объясню.

Как я уже говорил, люблю детективы. В особенности классические. Шерлок Холмс, Ниро Вульф, Эркюль Пуаро – эти великие (хотя и вымышленные) личности в немалой степени ответственны за выбор мной жизненного пути. Мисс Марпл – та в гораздо меньшей степени. Агате Кристи при написании историй об этой старой леди, на мой взгляд, явно изменило чувство меры. Да вы посудите сами, стоит мисс Марпл приехать куда-либо – там сразу совершается убийство. Если не в этом доме, так в соседнем. Я бы на месте добропорядочных англичан эту старушенцию на милю к себе не подпускал. Для здоровья, знаете ли, очень полезно.

У нас в работе как. Стал человек свидетелем убийства – ладно. Бывает. Не со всеми, но бывает. Но если он же еще по одному такому делу свидетелем проходит – тут к нему очень тщательно присмотреться надо. Весьма странное совпадение. А уж если в третий раз… Тогда его нужно просто брать, везти в отделение и колоть. Последнюю рубашку на кон поставлю – не чиста у него совесть.

Так. Это я отвлекся немного. Едем дальше. Какие дела все вышеуказанные сыщики раскрывали, а! Загляденье! Вагон поезда или небольшой островок, или еще что-то в этом роде – и убийство. Пять-десять подозреваемых и убитый. Такие истории мне больше всего нравятся. Читать. Потому что расследовать еще не приходилось. За все долгие три года службы. Все бытовуха… Убили жену – арестовывай мужа. Ну, в одном случае из десяти потом извиниться придется. Соседа-любовника на его место сажать или одуревшую от ревности соседку. Я утрирую, конечно, но не так чтобы очень.

И вот, наконец!.. На космозаправке бывать приходилось? Если вы не упертый домосед, то вероятней всего да. И что мы имеем? Штат – десять человек от силы. Это если заправка крупная. Ну, плюс, возможно, один-два клиента. Вот вам и круг подозреваемых. Если не брать во внимание таинственного супершпиона, нанесшего смертельный выстрел, высунувшись по пояс из иллюминатора. Я этот вариант на потом оставлю. Когда все другие забракую.

Так что, рад я был заданию. И помощника себе хотел выпросить не для того, чтобы вдвоем дело расследовать. И не для безопасности – полицейского очень непросто убить. Это я говорю без всякого хвастовства, но и без ложной скромности. Просто… Доктор Уотсон, капитан Гастингс, Арчи Гудвин. Улавливаете мою мысль? Нужен, нужен кто-то, оттеняющий блестящие способности гения. На чьем темном фоне и без того яркие таланты сыщика сверкают сильнее стокаратного бриллианта.

Придется обходиться. В крайнем случае, найду на эту роль кого-то из персонала станции. И если он окажется убийцей – тем лучше. Хотя и это уже не оригинально.

Время полета – почти восемь часов. Более чем достаточно, чтобы ознакомиться с материалами. Но я запустил программу практически сразу. Интересно было.

Коронеры вылетели на станцию еще ночью, восемью часами раньше меня. Значит, если не случится ничего непредвиденного, с ними (и с трупом) я разминусь. Информацию мне потом по гиперпочте скинут. Это неплохо. Во-первых, температура на заправке обычно летняя, а морга там, вероятней всего, не предусмотрено. А во-вторых… не люблю я на мертвых смотреть. Так и не привык. Спр #243; сите меня, чего ж тогда на эту работу пошел? Э, если б вы знали, как часто я сам себе этот вопрос задаю…

Досье, значит.

Та-а-к… Насчет «все известное по делу» шеф явно погрешил против истины. Собственно по делу там ничего не было. План и основные характеристики станции, да анкеты на весь персонал, включая убитого. Что ж, с этого и начнем.

Матвеев Сергей Михайлович. Тридцать лет, волосы темные, рост средний, внешность самая непримечательная. Холост.

Оператор обслуживания. По-русски говоря – заправщик. Срок службы на данной станции… Ого! Вот что значит, не повезло парню. Трех недель не отработал.

Оставшиеся скудные данные на убитого я пробежал вполглаза. Место рождения, учеба, предыдущие работы, характеристики… Ничего примечательного. Средний человек. А из этого что следует? Только то, что информации мало. Совсем средних людей не бывает. У каждого есть какой-нибудь скелет в шкафу. В конце концов, за что-то его все-таки убили…

Кто там у нас еще? Начальник смены. Я невольно заглянул на страницу о штате станции. Пятеро. Ну, что за дурость, скажите мне, пожалуйста? Неужели для четырех человек обязателен начальник смены?

А, не мое это дело. Начальник, так начальник. Между прочим, Иван Мигелевич Гарсия. Надо ж так… Хотя, имя Иван, по-моему, и в Испании встречается. Иван Мигелевич был довольно-таки видным высоким блондином тридцати семи лет. Все-таки, среди разных испанцев-португальцев светловолосые встречаются гораздо чаще, чем принято думать. Колумб вот, Христофор который, тоже отнюдь не к вороной масти принадлежал. Лицо умное (это я снова про Гарсию, не про Колумба), глаза выразительные, подбородок чуть мягковат. Слабовольный подбородок, я бы сказал. Чушь это все, конечно. По внешности человека о его характере судить невозможно. Через раз пальцем в небо попадать будешь.

Инженер-техник. Горовенко Эдуард Александрович. Тридцать пять, брюнет, лицо маловыразительное, рост средний… школа, университет… жена, дети… ля-ля-ля. Скучно. Хотя скучно мне быть не должно! Надо все детали в себя вбирать, мелочей в нашем деле не бывает. Университет, кстати, приличный. Обычно выпускники подобных вузов к тридцати пяти годам строят более удачную карьеру, нежели работа на космической заправке. А в данном случае карьеры как таковой не было – несколько раз Горовенко менял место работы без какого-либо повышения социального статуса. Ни о чем это, конечно, не говорит. Не всем же быть успешными.

Следующую страницу читать с интересом мне было легче. Шатенка с роскошной гривой огненных волос и довольно приятными чертами лица. Гарсия Елена Альбертовна. Ага! Жена? Жена. Фельдшер. А по образованию, кстати, врач. Терапевт. Конечно, ничего странного в этом нет – поехала за мужем. А надбавки должны вполне компенсировать потерю в окладе. Романтика опять же. Или нет там никакой романтики? Приеду – разберусь. Двадцать восемь лет. Выглядит, кстати, моложе. Хотя глаза умные. Приятное впечатление, в общем, она на меня произвела. Правда, внешнему впечатлению верить нельзя, я уже говорил…

Ерунду говорил! (Это я уже следующую страницу посмотрел) Вы себе можете думать что угодно, но с этим человеком я на узкой тропке встретиться не хотел бы. Тополев Илья Маркович. Заправщик, сменщик Матвеева. Ничего вроде особенного, обычный крепкий мужик. Ну, рост метр девяносто, тоже не велика невидаль. Улыбается даже на стереографии. А глаза – как два ножа. Вычурно звучит, конечно, но, поверьте, так и есть. И не злые ведь, между прочим, глаза, но не дай вам Бог иметь такого врага. Интересно, не был ли его врагом Матвеев?

Разберемся.

Интересного в анкете Тополева так же было немного. Бывший спортсмен. Но не то, что мне пришло бы в голову в первую очередь, никаких силовых единоборств. Бейсболист. Спортивная карьера не очень длинная и совсем не яркая.

А информация между тем закончилась. Полезных сведений – кот наплакал. Не наплакал даже, а так, вздохнул тяжело. Я тоже вздохнул и тут же, не теряя времени, отправил шефу гиперграмму. «Крайне мало данных. Требуется дополнительная информация об убитом и персонале».

Ответ пришел быстрее, чем я предполагал. Минут через двадцать. «Не считай людей глупее себя, Лозовский. Информация собирается».

Я еще раз вздохнул и лег вздремнуть. Не потому, что очень хотел спать. Просто сейчас заняться больше было не чем, а по прибытию на месте весьма вероятно работать придется в жестком режиме. Быть может, и ночью.

3

Забавные штуки эти самые космозаправки. Как люди искусственную гравитацию освоили, так они разрослись словно грибы после дождя. Выгодно, наверное. Самое интересное – стандартных форм для заправок нет. Каждый хозяин свою строит в соответствии с собственными вкусами, а точнее сказать – причудами.

Эта вот видимо воплощала представление людей о плоской Земле. В миниатюре. Китов, слонов и прочей живности, правда, не было, но блин присутствовал. Только не круглый, а прямоугольный. В центре – посадочная площадка, по периметру – единое здание, включающее в себя и жилые, и служебные помещения, и даже такие роскошества как бильярдная или тренажерный зал. Крупный транспорт здесь не сядет, но ему и заправки, в общем-то, ни к чему.

Сейчас, само собой, станция клиентов не принимала, маяк не работал, и мне по выходу в нужный сектор пришлось подавать запрос. Ответом был кратковременный сигнал, на зов которого бортовой компьютер и направил свои стопы. Точнее, мои. Точнее… Хотя какие у машины стопы? В общем, прилетели мы.

Заходя на посадку, я обратил внимания, что на площадке уже стоит одна машина. Не коронерская точно. Значит, все-таки присутствует клиент? Скоро узнаю. И только пришвартовавшись, я заметил, что машина явно не земная. Биться об заклад, правда, не стоило, бывают люди с, мягко говоря, странными вкусами, которые они зачем-то переносят на дизайн своего звездолета.

Как всегда на заправочных станциях в космосе мне пришлось преодолеть легкий психологический барьер, прежде чем выйти наружу. Очень уж мощно давит ощущение бескрайней пустоты вокруг. Кроме того, у меня в голове никак не укладывается, каким образом они ухитряются задерживать у такого маленького тела воздух.

Вышел, чего там. Нельзя давать комплексам власти над собой. Рассмотрел поближе вторую машину – ну точно не человеческая – и увидел спешившего мне навстречу начальника смены. Что ж, хорошо, будет вполне разумно, если в курс дела меня введет именно он.

Температура на станции поддерживалась самая комфортная – градусов двадцать, пожалуй. Но Гарсия был одет в строгий и очень стильный костюм-тройку светло-серого цвета. Всегда так ходит или для встречи высокого гостя вырядился? На интеллигентном, где-то даже аристократическом лице – вся гамма приличествующих моменту чувств. Облегчение по поводу прибытия долгожданной полиции, проступающее сквозь горечь утраты. Впрочем, мне показалось, что переживал он искренне.