Читать книгу Файролл. Квадратура круга. Том 1 - Андрей Васильев - Страница 1

Прозвучит странно – но не воспоследовало. В смысле – ничего не воспоследовало. Совершенно. От слова «совсем». То есть после того, как я вышел из игры, не зазвонил телефон и никто громко не заорал в трубку: «Ай, красавелла!». Ну или там: «Ты чего натворил, убогий?». В дверь тоже так никто и не постучался, не потребовал ее открыть и не облил меня шампанским.

Вообще ничего не произошло, будто все случилось так, как и должно было случиться. Нет, то есть оно так и есть на самом деле, я всего лишь сделал то, что от меня ждали, но мне казалось, что это некий рубеж, не сказать – новая контрольная точка. Как-то можно ведь обозначить свое отношение к моим стараниям?

Хренушки, никто никак не отреагировал. Разве что только Вика, когда я залез под одеяло, сонно пробормотала:

– Блин, какие у тебя ноги холодные!

– Холодные – не вонючие, – резонно заметил я и заснул в полной уверенности, что, видимо, все лавры я получу утром. Ну или тумаки.

Не-а. Утром тоже ничего не произошло. Я просто проснулся, просто позавтракал и просто отправился на работу, где не увидел сумасшедшей кутерьмы и не услышал криков:

– Боги вернулись! А-А-А-А-А-А-А-А! Теперь начнется!

Ничего подобного. Только ближе к полудню Ксюша лениво сообщила окружающим:

– Вот, написали только что на форуме – какие-то там боги вернулись. Народу интересно, что это за хрень такая?

– Человеком становишься, – заметила Шелестова, вольготно вытянувшаяся на рабочем кресле и холившая ногти посредством пилочки. – Вот уже слово «хрень» выучила. Скоро начнешь, как все мы, фаст-фуд жрать и коньяк без закуси глушить. Нет, пропал во мне великий педагог.

– «Педагог» и «демагог» – это разные понятия, – подала голос Вика. – А что до богов – думаю, новая сюжетная ветка стартовала. Вроде скоро обновление должны накатить, это, скорее всего, подводка к нему. Типа превью.

– Ну можно было бы красивее подать, – громко заявил Стройников. – Забубенить в виде общего сообщения на весь интерфейс, типа: «Ты на стороне добра или зла, тьмы или света? Игрок, реши с кем ты!».

– Фу-фу-фу, – замахала на него руками Вика. – Что за банальщина? Было сто раз. Кому это нужно в сто первый?

– С кем ты? – прорычал вдруг Петрович и изобразил, что он играет на гитаре. – С кем ты? Ты-ды-ды! С кем ты?!

– Мне страшно, – сказала Ксюша, глядя на него. – Я же всего-навсего прочла, что на форуме пишут, а тут такое бурление умов началось!

– Хорошо, что не говн, – рассудительно заметила Таша, ковырявшаяся вилкой в жестянке с ананасами.

– Дикие вы, – прервал свой концерт Петрович. – Это ж «Ария»! Тьфу, потерянное поколение!

– В новый выпуск заметку об этом будем вставлять? – поняв, что конструктива не будет, обратилась ко мне Ксюша. – Может, в хронику новостей? Сообщение строчек на пять?

Я бы и рад был что-то сказать, да только не знал что. Мне как-то даже обидно стало. Ведь столько к этому шел. Сколько разных дел наворотил, воевал, побеждал, проигрывал, интриговал. И все это ради нескольких строчек где-то в «Хронике новостей».

Хотя, с другой стороны – ради чего живет журналист? Ради нескольких строчек в печатном издании он и существует. Нет, лучше бы большой статьи на первой полосе, но можно и так, по-скромному. Так было, есть и будет.

А я – снова он. Не игрок Хейген, а журналист Никифоров.

Хейген is dead.

Теперь, правда, самому бы «из дэд» не стать, в своем телесном воплощении. Как там я сказал? Контрольная точка? Все, она пройдена, и я, по идее, больше никому не нужен.

Впрочем – оно и к лучшему, что все кончилось. Время вопросов, надеюсь, сменится временем ответов. Точнее – ответа.

И вот здесь вышел промах. Никакого ответа не последовало ни в этот день, ни на следующий. Меня по-прежнему никто не искал, телефон молчал, вокруг царила тишь да гладь. Я просто ходил на работу и просто пинал балду вечером. При этом из здания «Радеона» меня с Викой никто не гнал, машина и охрана тоже остались при нас. Разве что Ватутина я в последние дни ни разу не видел.

И это начинало напрягать. Я настолько за последние полгода привык жить на нервах и в состоянии того, что одна головоломная задача сменяется другой, что размеренность бытия выбивала меня из колеи. Да что меня? Вика, в первые два дня радовавшаяся тому, что я не полез в капсулу, в среду опасливо спросила:

– Киф, все нормально?

– В смысле? – уточнил я.

– Ну… – девушка показала пальцем на стоящий в углу игровой девайс. – Ты просто раньше только и знал, что, скрипя суставами, в эту адскую машину лазать. А теперь как отрезало. Не скажу, что это меня печалит, но немного настораживает.

– Так всё, наигрался, – туманно ответил я ей.

На самом деле на третий день у меня рефлексы таки сработали, напоминая, что надо бы зайти в игру. Штрафные санкции по социалке с кланом Линдс-Лохен ведь никто не отменял. Три дня не появился – получай тумаков за леность и недобросовестное отношение к своим обязанностям.

Но я рефлексы эти самые на дно сознания загнал и велел им не высовываться. Знаю, чем все это кончится. Стоит только появиться в Файролле, так на меня кто-нибудь непременно тут же верхом сядет и понукать начнет.

При этом меня все сильнее тяготило молчание работодателей. Ну вот не может такого быть, чтобы им было вообще пофиг происходящее. Или они ждут, пока я сам им позвоню, и на этом строят свои расчеты?

Тут я себя осаживал. Не стоит переоценивать собственную ценность для общества, однако. Как это ни неприятно сознавать, но уровень социальных статусов у меня и моих нанимателей очень уж разный. И не в мою пользу. Так что если бы они хотели меня напрячь, то не стали бы выстраивать сложные многоходовые комбинации, а просто позвонили. Или прислали вон хоть бы того же самого Ватутина с приказом без меня не возвращаться. Без всяких премудростей.

К четвергу все-таки оживился файролльский игровой люд, и началось повторное обсуждение прихода богов на многострадальные земли Раттермарка. Правда, самих богов особо в расчет никто не брал, что, впрочем, и неудивительно. Как в свое время и говорил Валяев, весь прок, что от них был, так это коротенькая, в три квеста, сюжетная ветка, которая позволяла игроку выбрать себе то божество, которое он хочет видеть в качестве своего покровителя. Это если у игрока вообще возникнет желание с высшими силами связываться, тем более что за этот самый выбор никаких особых плюсов вновь уверовавшие не получали. Одна единица к какой-то из основных характеристик – вот и все. Да-да, еще и рандомно. Нет, многие эту ветку все же прошли, получили по вышеупомянутой единице и тут же про это забыли.

Даже титула за прохождение этих квестов не давали, не говоря уж о деянии.

А вот само снисхождение богов на землю, с лестницами, всполохами на небе и смертью Чемоша народ смотрел с интересом, да еще каким! Смотрел, обсуждал и даже поначалу группами отправлялся поглядеть на то самое место, где все произошло. Так сказать – по местам боевой славы. Вот только очень быстро выяснилось, что занятие это небезопасное и неблагодарное. Вся местность, начиная от бывшей «Зеленой», а теперь «Горелой» (я как в воду глядел, предположив, что данное место именно так будет теперь называться) развилки превратилась в зону повышенной опасности. Причем не какую-нибудь рейдовую, где за перенесенные тяготы можно было срубить неплохую выгоду в виде полезного и приятного лута, а совершенно бесполезную в плане дохода. Тамошние обитатели рвали игроков, забредших в их края случайно или нарочно, на британский флаг, причем с особой жестокостью, которой раньше за ними не водилось. Отдельно следует заметить, что были они все как один высокоуровневые и на редкость зубасто-клыкастые. Потому с экскурсиями на место десантирования богов как-то не сложилось. Вспыхнула было версия о том, что не так все просто, что если таки дойти до того места, где ноги богов ступили на почву Раттермарка, то можно обрести там некое Подлинное Счастье, причем чуть ли не для всех сразу и даром, но очень быстро угасла, сразу после того, как клан «Гончие Смерти» проверил это на практике. С трудом проверил, с потерями и тяготами. Добрались они до той заветной полянки в лесу и отыскали только пять кострищ с самой обычной золой. Ни разу не магической. А вот Подлинного Счастья там не обнаружилось. Хотя если прикинуть в мировом масштабе – а где оно есть-то?

Но самым забавным было не это. Ролик – вот что меня крайне заинтересовало. Точнее, то, как он был снят. Еще точнее – ракурс, с которого велась съемка. Мне ли не знать, что там, на поляне, я был единственным игроком? Других не было, это уж наверняка. Ни один рога со мной туда не проскользнул бы. Что Сэмади, что дриадам свидетели были не нужны, а потому они вынесли бы любого, кого учуяли. А они учуяли бы.

И тем не менее ролик был снят так, будто его оператор стоял шагах в десяти от меня. Вывод? Правильно. Ролик слили на сайт прямиком из «Радеона», прикрывшись на форуме одним из левых аккаунтов, которых у администрации игры хватало. И дополнительным подтверждением этой версии было то, что я в ролике не фигурировал. Вообще никак. Ни со спины, ни боком. При этом гнев Месмерты остался, со всеми ее словоизлияниями, которые, кстати, вызвали большой интерес у коммьюнити. Многие сразу смекнули, что тут явно замешан некто, оставшийся за кадром, и этот некто, несомненно, игрок. Не стал бы НПС так злиться на НПС. Точнее – такое возможно, но если там нет игрока, то какой им смысл орать друг на друга? Ясно же, что это все огромный квест, и происходящее прописано в сценарии. Ну а если есть сценарий, то есть и игрок.

Но при этом никакой волны, вроде той, что я затеял прошлой осенью, закинув приманку в виде квеста «Великого Дракона», не случилось. Народ просто пообсуждал, какова была награда за выполнение такого квеста, как неизвестному игроку удалось провернуть это все, не запалившись, и то, какое именно бабло в реале он может получить, скинув полученный за выполнение данной задачи «хабар».

Не более того.

Но оно и понятно. Повторюсь – боги за несколько дней, проведенных на землях Файролла, никак и ничем себя не проявили. Храмы не воздвигли, рай земной потенциальной пастве не пообещали, пятью хлебами ни один клан не накормили. Три дня – и тишина. Да что там – их даже толком никто не видел за это время. Единственное исключение – Витар. Он заявился в один из северных городов и отнял у первого попавшегося ему на пути игрока меч. Точнее – не совсем отнял. Он расплатился за него мелкой медной монетой. Причем, опять же, самой обычной, без каких-то дополнительных свойств. А когда игрок возмутился таким поведением бога, то последний ему морду набил, чуть не отправив бедолагу на перерождение.

Что от них, таких убогих, проку? А нет проку – и обсуждать нечего.

А телефон молчал. Внутри меня все сильнее сжималась пружина нехороших предчувствий, и я уже начинал жалеть о том, что сам не проявил должной инициативы сразу после завершения квеста. Надо было не надувать щеки, засунуть самолюбие куда подальше, сразу по выходу игры набрать Зимина и весело проорать в трубку:

– Ну, каков я молодец?

Но нет, у меня же ничего просто так не бывает. Нужно выпендриться, надо быть умнее других. Ну и чего теперь? Четвертый день не знаю, на каком свете живу и чего ждать от будущности. То ли голову мне прострелят, то ли домой отпустят.

А завтра, между прочим, свадьба у Лоссарнаха, событие знаковое и сюжетообразующее. Если с игрой на самом деле все – то и ладно, пропади она пропадом. Но если нет… Мое отсутствие перечеркнет почти все то, что я создал за время, проведенное в игре. Оборвутся десятки связей, я потеряю рычаги влияния на кучу НПС. И на собственный клан, между прочим, тоже. Репутационный коллективный квест, практически не имеющий аналогов, накроется медным тазом. Такое не прощают. Все будет как в том анекдоте про гусара и муху, которая после выстрела из пистолета летать будет, а вот любить уже нет.

Эйфория – вещь хорошая, на ее волне легко решить, кто «is dead», а кто нет. Но когда она спадает, то ей на смену приходит здравый смысл. К большинству граждан приходит. Есть, разумеется, какое-то количество людей, с которыми он совсем не дружит, но их не так и много.

Так вот. Я, пусть, возможно, и немного самонадеянно, но отношу себя к первой группе, потому не могу не задаться одним простым и очевидным вопросом – с какого перепугу меня нет в том ролике? Почему меня убрали из кадра? Ведь даже голос убрали. Аккуратненько так вырезали мое заявление о том, по чьей просьбе Лилит вернулась в мир. То, которое я проорал напоследок, сдержав данное Сайрусу слово.

И после этого сам же себе могу дать очевидный ответ – меня просто не захотели показывать игровой общественности. Оставили в тени для того, чтобы я и дальше мог спокойно, не размениваясь на разные пустяки, бороздить просторы игрового мира.

Хотя все равно непонятно, почему они меня игнорируют. Даже Костик. Он-то мог бы звякнуть?

Вот интересно – а захоти я сейчас покинуть здание «Радеона» насовсем, меня остановят или нет? К примеру – если я завяжу все свои вещи в узлы, навешу их по-цыгански на плечи себе и Вике, а после в таком виде потопаю через главный холл – какова будет их реакция? Не сомневаюсь, что наверх о данном демарше доложат моментально.

Или я снова себе льщу и тешу собственное тщеславие? Которое, кстати, вообще непонятно откуда взялось, раньше я подобным не страдал. Вредно на меня этот «Радеон» влияет, вредно. Похоже, что у меня потихоньку начинает корона на голове расти, прямо из черепной коробки. Костяная, как у Кощея Бессмертного.

А если говорить о настоящем моменте, то я вообще веду себя как мальчик-старшеклассник, который сидит со смартфоном в руках и думает – позвонить Светке Волошиной, самой красивой девчонке из параллельного «Б» класса, и пригласить ее в кино, или не надо? Что пацаны скажут? А если она откажется? А если откажется и про это всем своим подругам расскажет? А если согласится – и не придет? А если согласится, придет, а потом…

И так до бесконечности. Вот только я давно вышел из пубертатного периода, в котором, кстати, за мной подобных сомнений вовсе не водилось. Как видно, сейчас я таким образом восстановил планетарную справедливость и компенсировал нынешними сомнениями свою тогдашнюю самоуверенность.

В общем, повыедав себе мозг таким образом, я плюнул на все и набрал Зимина. Ясность нужна, тянуть резину до бесконечности мне не хотелось. Нервы не канаты, их поберечь надо.

– Привет, Киф, – с торжеством в голосе почти сразу ответил мне он. – Погоди секунду, я хочу насладиться моментом.

Следом за этим я услышал недовольный вопль Валяева: «Да твою-то мать!!!» и смех Азова.

Ну я же говорил, что я себя переоцениваю. Глупо было даже думать о том, что мои интересы кто-то берет в расчет. Все же очень просто. Проще некуда.

Как всегда.

– Вот теперь я к твоим услугам, – со смехом сказал Зимин.

– На сколько спорили? – спросил у него я. – Надеюсь, сумма была внушительная?

– Намекаешь на процент? – уточнил мой собеседник. – Вот уж нет. В этот раз тебе ничего не обломится, милый друг. Не заслужил. Ибо гордыня – грех, про это даже написано в одной старой книге, которую многие почитают мерилом жизни.

– При чем тут гордыня? – поинтересовался я.

– А что же это, как не она, родимая? – вкрадчиво произнес Зимин. – Ты на службе, приятель. У нас на службе. И, как порядочный сотрудник, ты должен был поставить меня, или вон хоть бы даже Никиту, в известность о том, что данное тебе поручение выполнено. Это входит в число твоих обязанностей. Вместо этого ты нахальнейшим образом плюешь на своих работодателей, ожидая того, что мы прибежим к тебе сами с букетами и подарками. И как это называется? По-моему – гордыня.

Надо было что-то сказать, но говорить было нечего. Меня меньше чем за минуту распластали как лягушку на столе, а после умело и ловко препарировали. Причем я сам не смог бы сейчас ответить, отчего я в самом деле решил, что мне кто-то что-то должен. Как затмение какое-то на меня нашло после того ночного выхода из игры.

– Проникся? – сердечным тоном осведомился у меня Зимин. – Совестно стало? Ну значит, не совсем ты еще потерянный для общества человек. Ты ужинал?

– Нет, – ответил я. – Вика нынче отправилась в парикмахерскую, а самому готовить лень.

– Мы сейчас в столовой на первом этаже, – сообщил мне Зимин. – В той, где мы тогда после медпункта твое благополучное возвращение из странствий по Московской области обмывали. Ну когда ты в виде бомжа в здание приперся, помнишь? Давай, присоединяйся, мы как раз только-только ужинать уселись. Четыре дня отдохнул от нашего общества – и будет. Хорошего помаленьку.

Вот мы все себя считаем стратегами, все мы просчитываем, все предусматриваем. Фигня. Чем многослойней план, чем тоньше расчет, тем больше вероятность ошибки. Наши предки, люди неглупые, давным-давно изрекли: «Где тонко – там и рвется». А у меня, по ходу, везде тонко было. И это я еще молодец, что Зимину позвонил, он из этой компании самый интеллигентный, он надо мной тонко поиронизировал, но все-таки самолюбие пощадил, сказал, что это я от их общества отдыхал. Будь на его месте Валяев, он бы резанул без прелюдий что-то вроде: «Мы тебе чутка поводок удлинили, но и только. Далеко все одно не убежишь».

На что я рассчитывал?

Хотя если совсем уж честно – я начал забывать, какая она, жизнь за пределами двух зданий – «Радеона» и редакции. Нет-нет, я помню, что такое метро, автобус и распродажи в «черную пятницу». Я начал забывать, как оно там эмоционально. И уже не уверен, что хочу туда обратно. Ведь я мог сразу, в понедельник, попросту собрать вещи и рвануть домой. Почему нет? Работа выполнена.

Но не стал этого делать. Отчего? А не знаю. Мне ведь это и в голову не пришло. Наверное, просто я привык быть именно тут. Здесь комфортно, удобно, все под рукой, думать о том, как выжить в этом безумном мире, не нужно. Точнее – думать нужно, но не над бытовыми мелочами, это все решат и без твоего участия. Здесь выживание вынесено на другой уровень, карьерный. И я, кстати, в принципе, к нему уже готов.

Это место не стало моим домом. Но оно мне его заменило.

Все это мелькало в моей голове, пока я добирался до столовой на первом этаже. Очень, кстати, недурственной в плане «поесть от души», насколько я помню.

И троица, сидящая в почти пустом зале, являлась отменной иллюстрацией к моим словам.

Стол, за которым расположились Зимин, Валяев и Азов, был заставлен разнокалиберными тарелками, где имелись и ассорти мясное, и рыбка разная, и овощи. Джентльмены выпивали и закусывали. Надо думать, в ожидании «горячего».

– Вот он, наш затворник, – ехидно возвестил Валяев, завидев меня. – Кержак! Страстотерпец!

– Нет-нет-нет, – помахал вилкой, на которую была насажена бело-розовая редиска, Зимин. – Киф не кержак, ты что. Он от мира не отгораживался, он, напротив, ждал, пока мир вознесет ему осанну по делам его! Не дождался, загрустил, обиделся.

– Садись, Киф, – похлопал по сидению стула ладонью Азов. – И не слушай эту парочку, от них сроду-роду доброго слова не дождешься. Сработал ты тогда почти чисто, я смотрел, радовался. К нам попал телепень телепнем, а вот смотри ж ты, уложился с заданием в отведенный срок! Даже на опережение сработал!

– Не льсти ему, Палыч, – Валяев забросил в рот изрядный кусок розовой сёмги, причмокнул и взялся за графинчик с водкой. – Загордился наш друг, ой загордился. Или того хуже – задумал ноги отсюда сделать. Харитоша, признайся, я ведь прав?

– Отчасти, – подвинул ему пустую рюмку я. Они все предусмотрели – напротив меня имелась пустая тарелка и все остальное, что для ужина полагается – рюмка там, приборы столовые. – Но, согласись, я же выполнил то, ради чего все это затевалось? Боги вернулись, а я свою миссию завершил.

– Если исходить из твоей логики, то ты свою миссию еще в том году завершил, – заметил Зимин, подхватывая рюмку. – Когда Месмерту в первый раз в основной игровой мир вытащил. И что, на этом все надо было бросить?

– Ну тогда другое дело, – возразил я. – Там одно потащило за собой другое. Один квест в другой превратился. А тут-то все, конец сюжетной арке. Дело сделано.

– Не сделано. – Зимин поднял рюмку. – Prost, meine Herren!

– Ваше здоровье, – согласился с ним я, рюмки звякнули, и горло обожгла ледяная водка.

– Так вот, о деле, – перехватил инициативу Валяев, хрустнув маринованным огурчиком. – Оно не сделано. Точнее – одно ты довел до конца, но второе-то так и висит в воздухе. Больше тебе скажу – вот-вот оно сольется воедино с результатом того, к чему ты шел последние месяцы.

– Мне надо еще выпить, – попросил я. – На трезвую голову понять масштабность твоих речей и замыслов я не в состоянии.

– Да? – с сомнением произнес Валяев, но водки мне набулькал. Как, впрочем, и всем остальным. – Ну, аllons boire, messieurs.

Чего их на иноземные речи пробило? Хотя – какая разница? Пусть хоть на чукчинском говорят.

Главное ясно – никто меня никуда не отпустит. Более того – мне вот-вот скомандуют «фас» и натравят на одного неплохого, по сути, человека.

Вот только по поводу «сольется воедино» имеется ряд вопросов. Точнее – один. Что вообще имеется в виду? То, что боги примут сторону Странника? Или наоборот?

Поняв, что ответа самому мне не найти, я немедленно выпил.

– Первая колом, вторая соколом, – ободрительно произнес Азов и плюхнул на мою тарелку изрядный ломоть ветчины, а следом за ней все той же семги. – Давай, закусывай, герой. Нет, ну как тебя тогда огненным шаром в лесу не изжарило, я до сих пор не понимаю.

– Везучий он, – пояснил Валяев и потер руки. – О, «горячее» несут! Киф, мы тебе солянку сборную заказали, как и себе. Она тут хороша – со шпиком, с лимончиком, со всеми делами!

Собственно, на этом разговор минут на пятнадцать стих, задавленный солянкой. Отменной, кстати. Кабы знал, что тут такую вкусноту подают, заглядывал бы сюда почаще.

Но когда ложки отстучали по дну тарелок, а пузатый графинчик на две трети опустел, то беседа возобновилась.

– Итак, внушение нашему другу мы сделали, теперь можно и о делах наконец поговорить, – произнес Зимин, извлекая из внутреннего кармана пиджака продолговатый толстенький тубус, а уже из него – сигару. – Времени осталось в обрез, затишье заканчивается.

– Так оно всегда и бывает перед бурей, – подтвердил Валяев. – Вроде тучи уже над тобой, а вокруг – тишина. Нет ни ветра, ни дождя, только небо низкое над головой да спокойствие неестественное. А потом ка-а-а-а-ак бахнет!!!

И он тоже достал из кармана сигареты. Я последовал его примеру.

– Вот-вот, – подтвердил Зимин и крикнул: – Пепельницу пожалуйста!

– Значит, это все было затишьем? – уточнил я, щелкнув зажигалкой и прикурив. – То-то мне странноватым показалось, что боги себя никак не проявили. По идее, должны были бы. Вон когда Орт Пепельный в Равенхольм пожаловал, так там такое началось!

– Ну так он и заявился туда надлежащим образом, – назидательно произнес Валяев. – Со светопреставлением, с соответствующими громыханиями и спецэффектами. И мешком квестов, деяний и титулов. Как, кстати, и было задумано изначально. Ну почти изначально, правки все же вносились по ходу действия. Эй, уважаемые! Сказали же – пепельницу принести надо!

– Стоп-стоп-стоп, – пробормотал я. – Не сходится задачка. Ладно Орт, возможно так и было. Но боги? Вы же мне еще в том году говорили, что данный квест, точнее целая охапка квестов, были давным-давно задуманы и прописаны. Просто я чуть поспешил и сдуру запустил маховик процесса, сам того не желая.

– И не соврали, – не моргнув глазом ответил Зимин, выпуская кольцо дыма. – Так оно и было на самом деле. Другой разговор, что время – это такая штука, которая ради разнообразия вносит в намеченные планы свои коррективы.

– Любишь ты, Макс, навести тень на плетень, – оборвал его Валяев. – Проще говоря – спасибо Олежке, паскуде такой. Он столько разного всякого в ядре программы накрутил, что хоть в петлю лезь. Киф, да ты же в курсе всего происходящего, чего под идиота косишь?

– Это ты про Ставроса, что ли? – уточнил я. – Ну да, его вроде Олегом звали. Э-э-э-э-э… нет, фамилию не помню.

– Талицын, – наконец-то вступил в разговор и Азов. – Самый мой большой прокол за всю карьеру.

– Не только твой, – хмуро заметил Зимин. – До сих пор мне его Старик вспоминает. Это же я тогда его привел к нам. Ладно, чего о нем говорить? Умер и умер.

– И жаль, что умер, – повысил голос Валяев. – Скоропостижно тогда, конечно, вышло. Лучше бы дальше жил! Я бы с ним о многом поговорить хотел где-нибудь на минус пятом этаже. Палыч, сдал бы ты мне один кабинетик в аренду на пару недель?

– Не имеет смысла мечтать о том, что недоступно, – простучал сигарой о край наконец-то принесенной нам пепельницы Зимин. – Есть дела насущные, про них думать следует. Киф, как уже говорилось, скоро грянет буря. Нынешние клановые дрязги, которые, как вы пишете в «Вестнике», сейчас раздирают континент на части, покажутся всем детской игрой. И виной тому твой приятель Странник.

– Ну, «приятель» – это громко сказано, – заметил я. – Знакомец, да и не очень близкий даже. Я сто раз это говорил.

– А мы тебе сто раз говорили – найди нам его, – просопел Валяев, затушил сигарету и снова взялся за графин с водкой. – Но ты по этому поводу даже не почесался!

– Что мог – то делал, – парировал я. – Выше головы не прыгнешь, ниже задницы не сядешь. И потом – легко сказать: «найди, приведи». Как? Раттермарк огромен, и без подсказки фиг кого ты там найдешь. Одно дело боги – там есть цепочка квестов, мозголомных, большей частью, но все-таки ведущих к цели. Маячок есть, короче. А тут что? Это даже не иголка в стоге сена, там хоть теория вероятности сработать может.

– Да чего теперь друг друга обвинять в некомпетентности. – Зимин благосклонно глянул на рюмку, которую наполнил водкой Валяев. – Опоздали – значит опоздали.

– В смысле? – уставился на него я.

– Какой может быть смысл у слова «опоздали»? – невесело засмеялся Зимин. – Он только один. Странник достиг своей цели, а мы в пролете. Нет, не конечной, но – промежуточной. Той, после которой мы не можем его как минимум технически устранить в качестве игрока. Он стал частью игрового процесса.

– Сейчас непонятно, – обратился я почему-то к Азову. – «Частью игрового процесса» – это как? Он что, оцифровался? Ну типа как в фантастических романах? Там народ то и дело в игру с концами сваливает. Неудачники, как правило. Здесь у них все плохо, а там их все любят и уважают. А еще они богинь на спину укладывают как нефиг делать, драконов дрессируют, а под конец мир непременно спасают. И все это весело, бодро, с пафосными речами на три страницы. И с учетом правильной политической позиции на момент написания книги.

– Какая феерическая ахинея! – повертел пальцем у виска Зимин. – Такого на свете не бывает. Нет, всякое случается, но человек не может стать цифровым кодом по определению. Миллионером – может, покойником – тоже. Даже депутатом, если постараться, тем более что тут первое в большинстве случаев переходит во второе. Но чтобы живой человек стал неотъемлемой частью игры? Бред!

– Так объясни, что к чему? – попросил я, подхватывая вилкой с блюда сразу пару кусков колбасы.

– Сразу после того, как ты открыл двери для богов, этот поганец пробрался в Кузни Богов и сковал воедино клинок Демиургов, – произнес Валяев.

– У меня возникает ощущение, что мы говорим на разных языках, – пожаловался я Азову. – Слова вроде все знакомые, а смысл не улавливаю.

– Хорош резвиться. – Валяев был мрачнее тучи. – Я сам «хи-хи» люблю, но сейчас для этого вообще не время.

– «Кузницы богов» – одна из тех локаций, куда нам хода нет, – сообщил мне Зимин. – Из наследства покойного Олега. Нет, сейчас нам наконец удалось туда попасть, пусть не с администраторским допуском, а только с игровым, но это хоть что-то. Вот только делать там теперь нечего. Странник уже сковал что хотел, то есть один из самых значимых в игре предметов.

– Насколько значимых? – жадно спросил я, изображая любопытство.

Вообще-то я про это меч и так немало знал, меня еще черт знает когда насчет него Орт Пепельный просветил. Штука и вправду козырная, ей можно кого угодно грохнуть в пределах игры. Даже бога.

– Настолько, чтобы он мог стать частью игрового процесса, – рыкнул Валяев. – С этим мечом он теперь точно со дня на день объявит себя Темным Властелином. И тогда такое начнется!

– Да что начнется? – мне даже не пришлось подделывать раздражение в голосе. – Если он провозглашает себя Темным Властелином, то вам это только на руку. Он ведь тогда войдет в зону видимости работников Ильи Палыча. Они пробивают адрес, вы едете куда надо, ну и… Все. Дальше дело техники.

– Он уже был в зоне видимости, два дня назад, когда шастал по левому берегу Крисны, – вступил в беседу отмалчивающийся Азов. – «Пусто-пусто», как в лото. И так пытались пробить, и эдак – закрыт, как щитом.

– И что самое поганое, из игрового процесса его уже не изымешь, – стукнул кулаком по столу Валяев. – Вообще никак. На нем замыкаются такие сюжетные ветки, без которых игра сложится, как карточный домик.

– Говори понятнее, – попросил его Зимин. – Я вот в курсе проблемы, и то тебя не очень-то понимаю. Чего же мы хотим от Кифа?

– Если мы уберем из игры Странника техническим путем, то есть – грохнем его учетку или выкинем что-то в этом роде, то игра воспримет подобное как критическую ошибку, ведущую к непоправимым для нее последствиям, – максимально четко выговаривая слова, сообщил мне Валяев. – А после сделает то, что и положено порядочной программе в таком случае. Она «передернет» сама себя. То есть вернется в первоначальное состояние. В точку «ноль». Ну что ты глазами хлопаешь?

– Перевариваю, – признался я. – А точка «ноль» – это то, о чем я подумал?

– Понятия не имею, о чем ты подумал, – снова начал раздражаться Валяев. – Я не живу в твоей голове. Но чтобы для тебя было понятней – это как возврат к заводским настройкам. Будет уничтожено все, что только можно. Файролл превратится в девственный мир, в который не ступала нога игрока. И мы не сможем все восстановить обратно, вернуться к нынешнему состоянию. Это будет смерть игры. А может, и не только ее.

А ведь я что-то такое уже от них слышал. Правда, тогда все звучало не настолько траурно.

Вот ведь как башка варила у этого Талицина, такое придумать. Но пользы это ему не принесло. Только смерть.

– Беда, – я достал еще одну сигарету. – А от меня в данной ситуации что требуется?

– Нам надо, чтобы ты убил Странника, – твердо и уверенно заявил Зимин. – И чем быстрее, тем лучше.

Из девятнадцатого номера газеты «Вестник Файролла»:

«От главного редактора»

«…постоянность. Мы рады, что наше издание понемногу становится не просто каким-то текстом на вашем девайсе и бумажным листком, а другом и соратником. Для нас это крайне важно. Теперь поговорим вот о чем…»

Из статьи «Великая Река. Лес Крухт»

«…гиблым местом.

Некогда этот лес был одним из красивейших мест в Западной Марке, и всякий, ступивший под его своды, мог не опасаться за свою жизнь. Но во время Второй Войны Скелетов все изменилось, и не в лучшую сторону. Именно это место выбрал для своей резиденции Райан Беспалый, командовавший в той войне ордами орков, которые, по обыкновению, поддержали очередного Темного Властелина, претендующего на мировое господство. Как это всегда и случается, Повелитель Мрака пал, следом за ним в небытие отправился Райан, но вот зло, принесенное ими в этот лес, осталось. Никогда больше Крухт не зеленел весной и не покрывался багрянцем осенью. Про то же, что ни одно живое существо, попавшее сюда, не могло ощущать себя в безопасности, говорить даже и не стоит. Потому всем, кто решил отправиться в это гиблое место, следует помнить о том, что…»

Выдержки из рубрики «Хроники Файролла. Новостная лента»

«Большой весенний бал!

Клан «Свет Запада» совместно с кланами «Витинова» и «Коловорот» уведомляют всех о том, что в первую субботу марта состоится большой костюмированный бал встречи Весны! Конкурсы, танцы, выборы короля и королевы бала, угощения, благотворительная лотерея! И все это действо будет происходить в самом сердце Западной Марки, в городе Эйгене, совсем недалеко от королевского дворца. Принять участие в данном мероприятии может любой, кто приобретет не менее десяти билетов благотворительной лотереи у официальных представителей клана «Свет Запада». Цена одного билета – 2 золотых. Ищите нас на главном рынке Эйгена, павильон 155-М. И помните – нам важно не заработать, а сделать доброе дело!»

«Новости с Равенхольма.

Клан «Первопроходцы» полностью оправдал свое название. Именно он первым смог исследовать все пещеры Аль-Райна, находящиеся под Весенним перевалом, и добраться до наместника Иизекиля, который был отправлен туда самим Горным Королем. Наместник был убит, после чего «Первопроходцы» смогли получить право первыми отправиться в рейдовое приключение под названием «Выше в горы»».

«Клан «Меч и посох» установил рекорд. За две недели они смогли пройти восемь коллективных инстансов на самом высоком уровне сложности, причем последний из них, восьмой, был завершен в пещере самого Клаторнаха. Подобного в игре еще не случалось! Наши поздравления «Мечу и посоху»! Так держать! Нет препятствий для героев!».

Реклама

«Собутыльники на любой кошелек и вкус.

Хочешь выпить, но не с кем? Обращайся к нам! Гномы, люди, гоблины, орки – выбери представителя той расы, с которым нажраться вусмерть будет в радость! Знание и исполнение застольных песен входит в стоимость услуги».

«В следующем номере»

«Большое обновление все ближе. Интервью с разработчиками игры»

«Ах, эта свадьба, свадьба!» Как женятся короли. Репортаж из Пограничья»

«Лучшими стать несложно. Главное ими остаться». Интервью с Седой Ведьмой, лидером клана «Гончие Смерти»