Читать книгу Как изменить жизнь за один год, или добро пожаловать в Америку - Анна Артуровна Вахитова - Страница 1

я

нварь

глава 1

За окном было морозное и зимнее утро нового года и вместо больной головы и позднего подъёма первого января, меня ожидало вполне бодрое и доброе утро.

За последние лет пять, этот новый год был первым, когда в новогоднюю ночь я осталась совсем одна. Моя единственная и по-настоящему близкая подруга Лина, без которой не обходился ни один мой праздник, встречала начало года со своим парнем и это была их первая новогодняя ночь вдвоем.

Меня не смущало мое одиночество. Напортив, я была искренне рада тому, что в последний Новый год, проведенный в этой стране, я встречу одна, наедине со своими амбициями и целями.

Как и полагается по традиции, я загадала своё самое заветное желание под бой курантов и теперь с полной уверенностью того, что оно исполнится ждала результатов.

Первое января -отличный день, чтобы смело посмотреть на своё будущее, составить планы и начать жизнь с чистого листа. Теперь у меня всё будет хорошо.

За последний год много хорошего случилось со мной. Во-первых, мы с моим парнем наконец обручились. Во-вторых, у меня появилась постоянная работа, возможно не самая любимая, но все же деньги за неё платили мне без задержек и каждый месяц. И самое главное – я получила визу на три года с билетом в один конец, в город моей мечты Лос-Анджелес.

Ещё с детства, глядя на эти крутые американские фильмы, в девяностые годы, я воображала себя героиней тех картин, где красивые мужчины, красиво ухаживают за красивыми женщинами в красивом и богатом городе, расположенного на берегу Тихого океана.

Но шли годы и средний достаток моей семьи возвращал меня в суровую реальность, где красота и комфорт уходили на второй план, сразу после выживания.

Со временем мечты менялись, менялись взгляды. Детские наивные мечты вскоре приравнялись к иллюзиям и благополучно были запрятаны в дальние слои памяти, туда же, где и оставались мои грезы о замужестве с известным актёром, двадцатиэтажном особняке, идеальной освоенной техникой кунг-фу, а также богатом родственнике королевских кровей, который непременно послужил ключом ко всему перечисленному.

Раннее утро было мягким и снежным. Белые снежинки плавно падали с неба и тихо приземлялись на белоснежный пушистый покров. В России первое января – это день, когда у большего половины население, наступает не самое доброе утро. Моё же напортив. Ясные мысли, ясный взгляд и невероятный оптимизм во взгляде на свое будущее.

На столе уже были сделанные бутерброды с красной икрой, чашка с горячим кофе и недопитая бутылка советского шампанского. В моей небольшой съемной квартире сегодня тихо, но повсюду витает запах фантастических перемен.

По телевизору в восемь утра первого дня нового года, почти по всем каналам крутят зимние сказки или мультфильмы, что существенно облегчает утро тех родителей, которые большую часть новогодней ночи провели с игристым напитком и традиционными салатами.

Другие каналы, которые до самого утра крутят караоке с ретро песнями, заботятся в основном о «самых стойких» своих зрителях. Они самоотверженно выдержали всю праздничную ночь и сейчас отчаянно подпевают давно забытые песни своей молодости, возможно в полном одиночестве, с нескрываемым чувством превосходства, глядя на спящих и не таких крепких, по их меркам, друзей.

Наверняка одним из таких «крепышей» и был мой сосед сверху. Демонстрируя свои навыки пения, он старательно придерживался мотива бандитской песни, популярной в те года, когда моё появление на свет, было только в проекте моих родителей.

Со временем концерт одного певца стих и моя квартира снова превратилась в уютное тихое место и я, с внутренним наслаждением, принялась составлять очередной список вещей, которые ни в коем случае нельзя оставить здесь. Я жила в каждой строчке своего списка. Моё воображение рисовало новую жизнь, которая наступит уже в следующем месяце. Я счастлива.

глава 2

Январь в России можно смело назвать самым ленивым месяцем в году. Выйдя на работу после новогодних праздников, люди далеко не сразу вливаются в рабочий ритм. Многие берут отпуск на остаток рабочего месяца, что на мой взгляд только усугубляет ситуацию и концентрацию лени, а кто-то вообще уходит с работы в попытках начать новую жизнь с новой работой. Такие поступки заслуживают похвалы, но для того чтобы полностью изменить свою жизнь – мало сменить работу, надо её изменить, делать то, чем не занимался до этого, измениться самому, тогда и всё остальное изменится.

После продолжительных праздников сложно приучить себя к работе, особенно если последние полгода ты только и ждал тех самых праздников и каждую неделю жил в ожидании выходных. Но ещё сложней пытаться заново приучить себя вставать каждый день в пять тридцать утра и идти на нелюбимую работу, когда ты знаешь, что скоро твоя жизнь изменится.

В детстве у меня не было четкого понимания того, кем я хочу стать, когда вырасту. У меня не было мечты стать доктором или учителем. Я росла обычным ребенком, родители которого не задавались целью вырастить из меня гения или суперспециалиста. Моя мама не изучала тонны новомодных книг из серии «Мой ребенок станет знаменитым». Целью моих родных в первую очередь было мое здоровье и счастье за что я им благодарна.

Мои профессии, в которых я себя видела, были настолько фантастичными, что порой граничили с моими детскими мечтами. Начиная от суперагента и заканчивая известной балериной, я видела себя в совершенно разных сферах.

Тем не менее, несмотря на отсутствие мотивации и четкого понимания о своем будущем я поступила на журфак. Мне нравилась идея зарабатывать словом. Мне нравилось то, что моя профессия связана с самовыражением. Но спустя время я охладела и к журналистике, решив, что нашла своё дело, которому хотела бы посвятить жизнь – я занялась фотографией.

В отличие от своих родителей и близких родственников – я не видела ничего плохого в том, что я примеряла разные профессии. Возможно, мне не хватало упорства, а может и немного везения, но вскоре мои мечты о журналистике были разрушены ещё до того, как я с огромнейшим трудом закончила журфак, уже тогда одержимая фотографией.

Мой преподаватель говорил, что мои тексты пусты и в них нет моей правды, стиля и многого всего, что сделало бы их читаемыми. Еще он говорил, что если я хочу рассчитывать на место, хотя бы в маленькой газетке, которая печатается для продуктовых супермаркетов – то мне необходимо стараться в пять раз больше, чем сейчас, а ещё лучше оставить письмо и заняться чем-нибудь другим.

Я дала обещание маме закончить свой институт и не растрачивать попусту энергию на фотографию, оставив это дело в рамках хобби. Мои родители не поощряли мое новое увлечение, а мне ничего не оставалось как самой заработать себе на курсы фотографа, устроившись на работу в одну фирму по переводу текстов и подрабатывая фрилансером, пишущим статьи для сайтов.

Денег я получала немного, но и их вполне хватало, чтобы оплачивать автокредит и кредит на фототехнику.

Затем мои планы во что бы то ни стало стать фотографом так же угасли. Я хотела получить всё и сразу. Я не была готова к неудачам, с которыми я конечно же столкнулась, сделав только первые шаги.

Со временем я смирилась. Мои мечты стали вытесняться арендной платой за квартиру, необходимым постоянным заработком на еду и оплату счетов. Но я не перестала стремиться к фотографии. Меня конечно огорчало то, что моё хобби не приносило мне больших денег, а было всего лишь слабым утешением и поощрением моих стараний. Но я не перестала фотографировать. Для меня это было своего рода медитацией, которая вносила в мою жизнь особый смысл.

Да и не всё в моей жизни было унылым и невезучим.

Контора, переводы которой я развозила, находилась на пятьдесят восьмом этаже известного бизнес-центра столицы. По началу меня захватывал вид, который каждый раз мне открывали панорамные окна нашего офиса. С такой высоты, вся Москва напоминала один большой макет, выстроенный аккуратными зданиями и украшенный игрушечными деревьями.

Однозначно – вид летом был намного лучше. Зимой город все больше нагонял тоску даже с высоты пятьдесят восьмого этажа. Москва река была заполнена разломанными льдинами, которые медленно плавали по черной студеной воде, а остальной город был словно погружен в спячку, укутанный белым снегом и утопающий в бесконечных пробках.

Этот вид открывался сейчас, из окна офисной столовой. На часах начало четвертого, а на улицы уже опустились вечерние сумерки. Город зажег свои вечерние огни, а я задумавшись смотрела на темнеющий город, пока мой холодный обед в контейнере разогревался в микроволновке.

– Мыслями ты уже вся в Америке, – послышался голос из-за спины. Это была Ангелина.

Моя единственная и лучшая подруга. По моим меркам в жизни ей повезло намного больше, чем мне. Везение, искренняя тяга к учебе, способность отстаивать свое мнение и добиваться своего. В ней были все те качества, которыми я хотела обладать и которых, на мой взгляд мне не хватило, чтобы добиться того же, чего и она.

– Просто задумалась.

– Да ладно тебе, – ответила она, насыпая в свою чашку ударную дозу кофе. – Я вижу, что ты дни отсчитываешь до дня икс.

Я невольно улыбнулась на её слова.

– Ты уже отдала заявление?

– Сегодня отдала Виктору, – кивая ответила я, доставая свой обед из микроволновки. – Через две недели мой последний рабочий день и всё. Прощай отечественный работодатель.

– Значит теперь всё готово к отъезду, – проговорила она, занимая место за столом.

– Почти. Остались некоторые нюансы с обменом валюты, но это мелочи.

– Мне будет не хватать тебя, – грустно проговорила она.

Я знаю. Её слова были искренними. Ещё с первого курса института, мы стали очень близки с ней. У нас было одно время, когда мы начали взрослеть и становиться теми, кем являемся сейчас. С Линой была связана значимая глава моей жизни, и, наверное, именно благодаря этому человеку я никогда не буду вспоминать о том времени с сожалением.

– Я знаю, – ответила я. – И мне тебя.

– Грустно осознавать, что проходит еще одна эпоха.

– Ты так говоришь, будто я на луну улетаю. Мы же останемся на связи, будем ездить друг к другу в гости или может быть ты с Артёмом решишь всё-таки перебраться туда на совсем?

– Это вряд ли, – ответила она, откусывая бутерброд, принесенный из дома. – Слишком многое придется бросить, ради переезда. А вот провести у вас несколько отпусков я только за, – шутливо добавила она.

– Я всегда буду рада тебе.

– Я знаю.

После окончания рабочего дня, я заскочила в кофейню и заказала большой кофе с собой. Домой мне идти не хотелось. Ближе к шести часам вечера, утраченные было силы вновь появились и мне нестерпимо захотелось напоследок окунуться в атмосферу Московской зимы.

В этом году зима была просто сказочная. В воздухе витал запах прошедшего праздника и волшебства. Новогодние украшения и праздничные огоньки ещё долго будут напоминать жителям о праздниках, скрашивая зиму и скверное настроение народными гуляньями и украшенными улицами.

Вечер был на редкость теплым и по зимнему уютным. Крупные снежные хлопья тихо накрывали улицы белым одеялом, укутывая деревья и резные ограждения вдоль тротуара. Я любила такую зиму.

Гуляя по Пресненской набережной, укутавшись в свое пальто, я рассматривала огни высоких башен утопающих в снегопаде. Справа от меня выстроилась приличная автомобильная пробка, которая дежурно появлялась каждый будний день, ближе к концу рабочего дня.

Снег заметал город сильней и сильней и пройдя насквозь ближайший парк, я смирилась с тем, что мягкий снегопад вот-вот готов перерасти в снежную бурю. Домой мне идти пока не хотелось и наткнувшись на уютное с виду кафе, я не раздумывая проскочила внутрь него, словно изначально, целью моей поездки являлось это место, украшенное мерцающими лампочками и декоративной хвоей.

– Вас ожидают? – мягким голосом, спросила девушка хостес, приветливо улыбаясь.

– Нет, я бы хотела столик для одного, – проговорила я, заглядывая в зал и высматривая свободные места.

Ресторан был полупустым. Для аншлага, который бывает в хороших заведениях в пятницу вечером, было слишком рано. Я заняла место у окна, которое выходило на заснеженную улицу, по которой укутавшись в воротники то и дело проходили мимо люди.

Сама атмосфера заведения была очень располагающей и давала сильный контраст домашнего тепла внутри и непогоды снаружи. Массивные деревянные столы и стулья грамотно сочетались с зимними украшениями и желтыми лампочками гирлянд, разбросанных на подоконниках, вдоль широких окон. Создавалось ощущения домашнего уюта, тепла и защищенности.

К тому времени, пока мне принесли меню на выбор, я успела проголодаться и опрометчиво, предоставила сделать выбор блюд, своим голодным глазам. Впервые в жизни я сидела без компании в кафе в пятницу вечером и единолично устраивала себе настоящий праздник живота.

К концу моей трапезы я с приятной усталостью посмотрела на бокал красного вина. «Комплимент от заведения» – проговорил молодой человек, наполняя мой бокал напитком рубинового цвета, который подвёл черту этого вечера, под очевидным выводом «Я счастлива».

Как много надо человеку, чтобы понять, что его счастье окружает его повсюду? Или возможно только перед самой точкой невозвратимости или потери, человек способен ценить те мелочи, которые окружают его и делают счастливым. Например, вид непогоды за окном, хруст снега под ногами, запах гвоздики в зимнем алкогольном напитке, тепло от горячей чашки чая или горячего шоколада на морозе, шелест бумажных страниц читаемой книги. Всё это окружает нас каждый день, но каждый день мы настойчиво игнорируем это принимая такие дары как само собой разумеющееся.

Так может дело в нас самих? Если брать конкретно мой случай, то могу с уверенностью сказать, что я мало, когда останавливалась вот так и восторженно смотрела на падающий снег за окном. И только после того, как я ощутила контроль над своей жизнью и искреннюю веру в то, что я могу все изменить, я ощутила баланс, который позволил мне посмотреть на мир под другим углом. Выходит, что для того что бы видеть счастье, замечать его повсюду, нам достаточно иметь гармонию и веру в душе?

Допивая бокал красного и рассуждая о счастье, я ощущала тепло, которое разливалось внутри меня, где-то в груди. Я посмотрела на часы и отсчитала десять часов назад. В Лос-Анджелесе было начало десятого утра и у Егора рабочий день начнётся только через пол часа. Отличное время, чтобы поболтать с любимым, тем более мне просто необходимо было сейчас услышать его голос и ещё раз сообщить ему о том, что я безумно его люблю.

Гудки в телефоне были настойчивыми и где-то к восьмому сигналу я поняла, что Егор не ответит. По крайней мере сейчас. Мне стало немного не комфортно и часть того волшебного настроения, незаметно померкло.

«Ему просто некогда» – подумала я и огляделась по сторонам на постепенно заполняющийся ресторан.

Молодежь приходила парами или большими компаниями. Они усаживались за свободные столики и вели дружеские беседы. Постепенно зал уютного ресторана начал заполняться дружеским смехом и звонкими голосами. А мне вдруг нестерпимо захотелось в свою опустевшую квартиру, где меня ждала Герда.

глава 3

Наверное, это лучшее начало года. Первая рабочая неделя пролетела также незаметно, как и новогодние каникулы. Встав пораньше, я первым делом открыла свой ноутбук. Заданий и заказов у меня не было, новых писем в социальных сетях тоже, а вот на электронной почте было одно непрочитанное сообщение.

Наверняка это очередной спам, который каким-то ухищренным способом пробился в папку «входящих», но открыв письмо я пришла некоторое замешательство на пару тройку секунд.

Здравствуйте Вероника!

Наша команда, благодарит вас за проявленный интерес к нашей редакции. Высланные вами примеры работ, показались нам очень интересными. Мы хотели бы пригласить вас на интервью. Перезвоните, пожалуйста в рабочее время по телефонам, указанным в контактах на нашем сайте или свяжитесь по электронной почте.

Спасибо,

С уважением «Московские известия».

– Что ты им ответила? – серьёзным и нетерпеливым голосом спросила Ангелина.

– Я пока не знаю, что им ответить, да и в письме же сказано, что звонить надо в рабочее время. И если честно, то я сомневаюсь, в том, что они будут читать рабочую почту в субботу, – ответила я по телефону на громкой связи, параллельно натягивая джинсы.

– Тоже верно. А что ты планируешь делать?

– Я не знаю, – ответила я и услышала повисшее молчание в трубке. – Верней знаю, что тут и думать. Я улетаю в Лос-Анджелес к Егору, он ждёт меня там, да и здесь уже практически все мосты сожжены. Поэтому, обратной дороги нет.

– Ты уверена? – спросила Лина, словно подозревая меня в чём-то.

– Конечно я уверена. Столько сил было брошено на этот переезд. Одно только получение визы, чего стоит. Я ждала встречи в посольстве почти год! Повторно я не смогу это всё пережить.

– Но может ты все-таки подумаешь? Пока ты ещё не уехала. Может быть это знак, что у тебя и здесь всё не так и плохо и уезжать не нужно? – не унималась Ангелина, – во всяком случае у тебя есть время все обдумать до понедельника. Ведь это довольно престижное издание.

– Я знаю, но всё-таки я уже сделала свой выбор.

– Всё же как следует обдумай их предложение. Какие планы на сегодня?

– Сегодня еду к родителям, верней уже собираюсь, – ответила я, собирая волосы в хвост.

– Мама созвала все семейство?

– Надеюсь нет, по крайней мере, мне было сказано, что мы посидим в узком кругу.

– Ну это понятие тоже растяжимое, особенно, если оно касается твоей семьи.

– Это да, – ответила, смеясь я.

На самом деле, слова Лины по поводу моей семьи были обоснованы. Всегда, когда моя мама созывала наше семейство на обед, она говорила, что никого лишнего не будет. Будут только родители и возможно заедет дедушка с бабушкой.

Пять человек – это обязательный минимум, который собирался на маленькой кухне в трехкомнатной квартире. Впрочем, именно на это я и рассчитывала, когда обещала маме приехать к ним.

Зайдя в родительскую квартиру, я сразу ощутила родной запах воспоминаний. Как всегда, стояла сумасшедшая суета и беготня.

– Привет мам, привет пап, – громко проговорила я, снимая с себя своё пальто и вешая его на переполненную вешалку возле двери.

– Ника, – обрадовавшись, протянула моя мама, выходя из кухни и быстрым шагом спеша в коридор.

За ней последовал папа, откручивая по пути банку с шоколадной пастой, не желая выпускать её из рук.

– Как ты доехала, быстро? – торопливо спросила мама. – Согласись, что на метро ездить намного быстрее?

– Может быть, – растерянно отвечаю я, пытаясь подсчитать, сколько времени я затрачивала на дорогу в выходной день на своей малолитражке.

– Ну это ничего. Тебе как раз привыкать надо к общественному транспорту, я читал, что у них в Америке все ездят на метро из-за пробок.

– Это только в Нью-Йорке, – одергивая папу, тихо проговорила мама. – А в остальных городах у всех свои машины есть. Мы же смотрели по телевизору, помнишь?

– А что с твоей машиной? – проговорил дедушка, выходя из гостиной, услышав интересную для себя тему.

– Она продала её, чтобы купить там машину, – ответила мама и вскоре, спор и разговор о моей машине, перестал касаться меня и всецело перешёл в тему обсуждения моих родных.

Вскоре, дед вернулся обратно в гостиную, продолжая тему о жизни в Америке, и я услышала новые голоса, которые подключились к разговору.

«Только не это» – подумала я и внутри у меня словно что-то упало. Нельзя сказать, что мне не нравились родственники со стороны моего папы, но узнав их голоса из гостиной, я почувствовала некоторое разочарование.

Сложив нога на ногу, папин брат – Олег, расположился в удобном кресле и подперев рукой подбородок, слушал очередной рассказ о неубиваемости и преимуществах отечественного автопрома времен молодости деда. Рядом, как и полагается настоящей леди, расположились его жена и две дочка, Саша и Настя.

Выглядели они, просто сногсшибательно. Все трое сейчас больше походили на модели, сошедших с страниц, какого-нибудь модного глянцевого журнала, рекламирующего стильный декор известного дизайнера. Их безупречность была в тех же пропорциях, что и их высокомерие или небрежность, которые они без зазрения совести показывали при любом удобном случае.

Не успев занять свои места за столом, Саша несколько разумела сделать замечание по поводу того, что столовые приборы не гармонируют со столовым сервизом и скатертью. И раз уж тема разговора зашла о сервировке и сервизах, она не упустила возможности рассказать о фарфоре, который они привезли недавно из Парижа.

– Безумно дорогие вещицы, скажу я вам, – как бы, невзначай проговорила она, делая акцент на слове «дорогие».

– А вы недавно были в Париже? – вмешалась в разговор бабушка, с восторгом глядя на Сашу.

Безусловно бабушка была без ума от своей второй невестки. Утонченная, начитанная, грациозная и что самое главное очень богатая. Она была из тех женщин, для которых, желание всеми командовать – было основной целью жизни. Она словно была рождена для того, чтобы помыкать всеми.

Сначала это были её родители, которые не чаяли в ней души и бежали наперегонки к ней, выполняя все её прихоти, потом появился мой дядя, который без сопротивления покорился её диктатуре, а затем и светловолосый ангелочек, который скорее был похож на бесёныша, который тщательно маскировался под святошу.

Именно такая жена была просто необходима моему дяди, в момент, когда он был на грани того, чтобы связать свою жизнь с музыкальной карьерой и закончить где-нибудь в переходе метро, играя на скрипке. По крайней мере бабушка с дедушкой были такого мнения о его творчестве.

«Женщина делает своего мужчину победителем» – гордо заявляла она своим подругам и родственникам, когда Саша уговорила своего будущего мужа, пойти работать на своего отца.

После череды успешных сделок их небольшая риэлтерская контора возымела определённый успех, после которого они вполне комфортно могли поддерживать определенный статус. Саша очень любила говорить о бизнесе и особенно о бизнесе своей семьи.

– Конечно, – отозвалась Саша. – Мы были в гостях у друзей моих родителей. Правда не долго, всего пару дней, не очень-то любим на долго уезжать далеко от дома и на долго. Другое дело Ника.

– Я? – неуверенно переспросила я, надеясь, что меня не коснётся этот разговор.

– Да, ты для нас настоящий герой. Я даже на своем тренинге рассказала о тебе.

– Серьезно? И о чем же вы рассказали?

– О твоей смелости, – тут же ответила Саша. – О том, что не нужно бояться идти вперед и пробовать новое, даже если жизнь сейчас – беспросветная жизнь неудачника.

Я почувствовала, как мои щёки налились красной краской, а Настя с издёвкой издала едва заметный смешок.

– Надо сбрасывать баланс и идти к новому, – продолжала лепетать Саша, не унимаясь.

– Она даже машину продала, – вписался в речь Саши, дед.

– И правильно сделала, – тут же подхватила бабушка. – По телевизору такие страшные аварии показывают.

– Но вообще – то, решение улететь в Америку, далось мне не так легко, – выдавливаю из себя я, возвращаясь к разговору о моей жалкой жизни.

– Ах, ну да. Отъезд от родителей, тем более на такое расстояние. Но если подумать, то кроме этого тебя здесь же ничего больше не держит. Не стоит цепляться за то, что разлагает тебя как личность и тормозит твоё развитие.

– Вы правы, но мне недавно предложили место в крупной редакции, – не ожидая от себя самой, перебила её я, выпалив эту фразу на одном дыхании.

На миг за столом, воцарилось молчание.

– Неужели? – радостно проговорила мама, – И какое?

– «Известия Москвы» – как можно равнодушнее, почти небрежно говорю я, – Но меня уже не интересует их предложение.

– А туда тебя тоже курьером позвали? – послышался тонкий голос Насти, после чего та получила порцию недовольного взгляда бабушки.

– Нет, помощником редактора, – продолжила я.

– Помощником? – так же наигранно удивляясь, как иногда это делает её мать, спросила Настя, – В двадцать семь лет? Уж лучше работать разнорабочим в Америке, чем девочкой на побегушках здесь, за копейки.

Мы никогда не ладили с двоюродной сестрой. Ещё в детстве, когда мы вместе играли или, когда её привозили к бабушке, я понимала, что она самая настоящая выскочка. Она всегда, как бы невзначай, подчёркивала, что её игрушки и одежда привезены откуда-нибудь из заграницы и что их достойны только самые-самые. Она никогда не упускала шанса, как бы между делом, упомянуть, что вещи, которые принадлежат ей ну очень дорогие и к ним необходимо особое отношение.

– Ну это не совсем начало карьеры. Всё-таки помощником редактора, абы кого не возьмут. Да и большинство всех руководителей, в прошлом обычные работники, – спокойно проговорила мама, расставляя десертные тарелки.

Вскоре споры о работе заполнили родительскую квартиру. Дед начал рассказывать о работе на заводе, бабушка о своей давней работе на телеграфе, но а вскоре, разговор плавно перерос в практические советы от знающих людей, о том, как улучшить свою жизнь. Вскоре, Саша уже под диктовку начала диктовать мне названия тренингов и конечно называя их заоблачные цены, говоря, что на своём развитии экономить нельзя.

Тема обсуждения накалялась, вскоре к разговору подключилась даже моя мама. Дебаты шли нешуточные и так, за бурными обсуждениями прошел день и вскоре наступил тёмный зимний вечер.

Из гостиной доносились голоса уставших гостей, расслабленных горячим глинтвейном. И избегая очередного сравнения моей жизни с жизнью неудачника нашего времени, я прокралась на кухню, где мама доставала очередную партию посуды из посудомоечной машины.

Вся кухня была пропитана запахом горячей выпечки, апельсина, корицы и имбиря. На окнах, вдоль гардины были развешаны гирлянды, которые быстро переливалась синим, красным и зелёным светом, окрашивая полупрозрачную белую тюль в соответствующие цвета.

– Почему сразу не сказала о «Московских известиях»? – спросила она ласково.

– Мне пришло приглашение только сегодня утром, – с наигранной легкостью ответила я, рассматривая чистую чайную чашку.

– Надо было сразу мне рассказать, о таких новостях не стоит молчать, – улыбаясь сказала она.

– Ну ведь это ничего не меняет.

– Неважно, мы с папой все равно очень гордимся тобой.

глава 4

Редакция была такой, какой я её представляла в своих мечтах. Шумная и динамичная, она была битком набита сотрудниками, которые словно муравьи в большом муравейнике сновали туда-сюда. Все находилось в непрерывном движении и даже сидя на своём рабочем месте, сотрудники, репортёры или журналисты энергично стучали по клавиатуре, непрерывно обрабатывая полученную информацию.

Большой двухъярусный офис вмещал порядка сотни рабочих мест. По всюду были развешаны экраны телевизоров, которые вещали новости со всех стран одновременно. Голоса ведущих программ, смешивались с голосами сотрудников редакции и перемешиваясь, выливались в один, непроницаемый гул.

«Боже, я в раю» – обомлев проговорила я едва слышно, только зайдя в открытый офис. Я находилась в самой гуще всех новостей и ощущала, как одно из моих давних желаний, стирая грани, плавно перерастает в реальность. Сердце моё залилось теплотой и благодарностью за то, что я нахожусь здесь.

Я не могу дать точное объяснение своим действиям, а также обьяснить, чем я руководствовалась, записываясь на собеседование в «Московские сезоны», но ожидая в условленное время своего интервьюера, меня переполняло дикое чувство восторга и страха одновременно.

Ожидание было не долгим, но и этого времени хватило, чтобы немного успокоиться и взять себя в руки. В переговорную вошла молодая девушка, возможно даже моложе меня. Одета она была очень стильно, на ней была белоснежная рубашка необычного кроя и расклешенная, чёрная кожаная юбка ниже колена. Весь образ был дополнен алой помадой и объемными аксессуарами с ярко-зелёными камнями.

Несмотря на возраст, она была настоящей профи. За все время нашего разговора я ни разу не почувствовала себя скованно. Напротив, мое стеснение постепенно улетучивалось и чувствуя себя уверенней я рассказала о том, как я мечтала работать в редакции, о попытках реализовать свой писательский талант через копирайтинг, о своей неподдельной любви к фотографии, да и вообще ко всему, где твоя работа заключается в том, чтобы показывать мир таким, каким видишь его ты.

Я сама не заметила, как вновь разыгралось мое воображение. На этот раз я уже представляла себя членом команды «Московских известий». Как иду на работу и захожу в этот замечательный центр каждый будний день. Как сажусь за своё рабочее место, на котором стоит моя чашка с ароматным кофе. Ну и конечно же как выходят статьи, под которыми написано мое имя. Мои родители будут гордиться мной, показывать мои статьи и ставить меня в пример моей двоюродной сестре. Ещё, обязательно, вся та «суперуспешная семейка» заткнется со своими советами и потом, может даже Саша расскажет на своём очередном тренинге про свою родственницу, которая стала суперуспешной журналисткой и доросла до должности главного редактора.

Я сильно увлеклась своими размышлениями. Счастливая и улыбающаяся, я вернулась домой и посмотрела на свою квартиру. Герда подбежала ко мне радостно виляя хвостом и заглядывая мне в глаза. Тут я осмотрела свои собранные вещи и аккуратно запакованные коробки и проснулась из своего мечтательного забытая. Предложение поступило слишком поздно, и я не стану ничего менять, даже если мне поступит предложение из редакции.

Первый месяц нового года подходил к концу, а до моего отъезда оставалось несколько дней. Я взяла Герду на руки и подошла к окну, за которым с неба, не спеша высыпалась очередная порция снега. В свете вечерних фонарей, застланный белым покрывалом переливался снег. На душе стало грустно и уютно одновременно. Я взяла в руки телефон и набрала номер Егора.

– Алло, – послышался в трубке родной, сонный голос.

– Егор привет! – взбудораженным голосом выпалила я.

– Ника? Почему… Почему ты так рано звонишь? Что-то случилось?

Я так сильно хотела поговорить с ним. Хотела, услышать его голос там и лишний раз убедить себя, что этот мой верный путь и верный шаг. И я совсем забыла о разнице во времени в десять часов.

– Я просто хотела услышать твой голос. Мы с тобой в последнее время так редко общаемся, и я совсем забыла, что ты ещё спишь, – боже, что я говорю? – В общем, давай потом созвонимся?

– Ника подожди, – спешно проговорил Егор, в тот момент, когда уже было положила телефон. – Что случилось? У тебя все хорошо?

– Да, – как можно увереннее проговорила я. – Просто…

– Просто, что?

– Просто до моего отъезда осталось несколько дней и я

– Нервничаешь?

– Не совсем.

– Тогда в чем дело?

Я не знала, как сказать Егору о моем собеседовании в «Московских известиях». У меня было такое чувство, словно этим я предавала его. Предавала наши совместные планы и поставила их под сомнения. Мне было стыдно признать, что я до сих пор, хоть и немного, но сомневалась.

– Мне пришло приглашение от «Московских известий» на должность помощника редактора, – выдавила из себя я и к моему ужасу, на том конце в телефоне повисло молчание.

– И я была у них сегодня. Егор, там так здорово, прям как в зарубежных фильмах. Мы мило пообщались с интервьюером и мне кажется я им понравилась. Она сказала, что перезвонит мне на следующей неделе.

– Ты решила остаться? – наконец ответил Егор.

– Нет, – резко и как можно уверенней ответила я. – Я конечно мечтала об этом и это мой шанс стать настоящим журналистом, но все же я решила уехать.

– Ничего не понимаю. Тогда зачем ты ходила на собеседование?

– Не знаю. Я так долго хотела стать кем-то и добиться чего-нибудь большего. В общем, я просто хотела посмотреть, что будет дальше. Действительно ли они могут меня позвать к себе? Действительно ли я могу стать журналистом или это просто очередная моя навязчивая идея. Я хотела узнать, стою ли я такого места.

– Ника, – мне кажется с облегчением, проговорил Егор. – Конечно стоишь. Ты стоишь намного большего, чем все эти редакции. Просто я думаю, что зря ты распыляешься по таким мелочам. Ты переживаешь, это понятно. Но ты не одна. Ты не едешь в пустоту, в чужой город, в чужую страну. Я жду тебя здесь. Снял нам жильё и даже договорился о тебе с местным агентом. Она помогает найти работу эмигрантам и быстро сможет найти работу тебе.

– Серьезно? – расслабленно и успокоившись переспросила я.

Я была немного тронута заботой Егора обо мне. Он с кем-то разговаривал обо мне. Переживал. Нет, там, с ним и есть мое будущее, а остальное – всего лишь ложные сомнения.

– Да и она уже начала подыскивать для тебя место.

– Но только… ты же знаешь, на счёт моего разговорного английского.

– Не переживай на этот счёт, здесь мало, кто знает английский в совершенстве. Со временем научишься говорить свободно, а пока ты мало, чем будешь выделяться в здешнем квартале.

После разговора с Егором мне стало намного легче. Осознание собственной важности и понимание того, что тебя ждут, переживают за тебя, заботятся и готовятся к твоему приезду – вот, что на самом деле главное. Быть кому-то необходимым стоит намного большего, чем сомнительные волнения.

февраль

глава 1

«Паспорт, билет, деньги, переноска с Гердой и багаж». Я повторяла по несколько раз эти слова, проверяя наличие этих вещей перед собой.

В мой чемодан вместилось не много вещей. Большую часть из разрешенного веса на человека составлял мой ноутбук, мои объективы и фотоаппарат.

Наверное, надо было упаковать чемодан в пленку, хотя если у меня будет перевес, то мне надо что-то вытаскивать из багажа. И это перед стойкой регистрации, когда сзади меня будет длиннющая очередь? Боже нет. От одной только мысли об этом мои ноги становились ватными.

Так. Надо успокоиться, иначе обязательно забуду что-нибудь важное и моим родителям придётся пересылать это за океан, что будет неудобно им. Хотя смысл переживать о том, что я могу что-нибудь забыть, если я уже еду в такси. Я же не разверну машину обратно? Нет конечно. Это же Америка. Там можно купить все, что я могу забыть здесь.

Ника надо взять себя в руки. Через пятнадцать часов все закончится, я увижу Егора и все пойдёт так как надо. В конце концов, улетаю не на луну.

Посмотрев на мой весенний наряд в феврале при минусовой температуре, таксист остановил машину перед самым входом в аэропорт. В Лос-Анжелесе сейчас двадцать градусов тепла и если бы я тащила на себе все тёплые вещи, то по прилёту туда я просто на просто взмокну, выйдя из самолета.

Моя кожаная куртка и белые кроссовки едва согревали на десятиградусном морозе, но все же меня грела мысль о том, что это, наверное, последнее мое пребывание на таком холоде в ближайший год. Для меня зима заканчивается на довольно продолжительное время.

Взяв чемодан в одну руку и переноску с Гердой в другую, я направилась ко входу, где нас ждал первый пропускной пункт. На автопилоте и сильно нервничая, я прошла в международный терминал и отыскала свои стойки регистраций с заветным обозначением «Москва – Лос-Анжелес», под которыми уже начали образовываться змейки из очередей.

Приятное волнение охватило меня. Я всегда любила аэропорты. То ощущение, когда ты стоишь перед чем-то новым, будь то отпуск, переезд или поездка к родным. Все это даёт шанс какой-то ментальной перезагрузки. Для меня самолет – это способ начать все заново, обнулить счётчик своих потрясений и неурядиц. И каждый раз проходя регистрацию я ощущала предвкушение какого-то неописуемого удовольствия и детского восторга.

Пройдя ветеринарный контроль, мы встали в очередь, которая, медленно начала продвигаться вперёд. Я осматривала багаж пассажиров, стоящих впереди меня, в надежде, что у них не будет в ручной клади небольшой переноски, ведь иначе, авиакомпания может отказать мне взять Герду с собой в салон.

– Доброе утро, – проговорила я девушке, сидящей на регистрации.

– Доброе, – взяв мой паспорт и документы Герды, ответила она. – Вы путешествуете вдвоём?

– Да и мне сотрудники компании подтверждали то, что мне не обязательно сдавать собаку в багаж. Могу ли я взять её с собой в салон? Я уже доплатила за дополнительное место ручной клади. – с надеждой протараторила я, что по всей видимости, вывело девушку из цикличного сценария её рабочего процесса.

– Мы сейчас посмотрим, что можно сделать, – проговорила она и её пальцы быстро забегали по клавиатуре.

Она не была очень то и сговорчивой и никак не реагировала на мое добродушие. В душе я было расстроилась, подумав, что мне все-таки придётся отправить мою Герду в багажный отсек, что для меня было просто немыслимым. Мне не хотелось, чтобы она весь полет была одна и переживала, от чего переживать начала я и внутри у меня начинало что-то сжиматься.

– Вам необходимо будет доплатить за нестандартный багаж, чтобы взять собаку в салон.

С облегчением, я открыла свой бумажник.

– Сколько? – спросила я, доставая кредитку.

глава 2

Одиннадцать часов полёта дались мне, на удивление легко. Самолёт преодолел половину мира и сейчас готовится к посадке на другом материке нашей планеты. Само осознание происходящего воодушевляло меня и вселяло неописуемый восторг. Казалось, что вся моя прежняя жизнь сейчас так далеко и так позади, что словно и не было у меня иной жизни, кроме как этой.

Я ничуть не нервничала, даже когда самолёт садился, напротив я была в предвкушении. Я стояла со своим рюкзаком и переноской, в проходе салона, вместе с остальными пассажирами и ожидала открытие дверей самолёта. И вот оно. Стюардесса получила разрешение на открытие двери и любезно улыбаясь начала прощаться с пассажирами, расторопно выходящими из самолёта.

Казалось, что воздух здесь совсем другой. Он непривычно тёплый и сухой. Идя по лабиринту трапа, мне встречались местные сотрудники аэропорта и постепенно в русская речь понемногу начала разбавляться английским языком. Идя по коридору, я приближалась к последнему пропускному пункту, за пределами которого, меня ждала моя новая жизнь.

Несколько вопросов о цели приезда, потом внимательное изучение моего заграничного паспорта и прилегающей визы, подробный осмотр Герды, подобие улыбки и вот оно, мое заветное Welcome to the USA.

На ватных, от волнения ногах, я направилась к выходу из аэропорта сжимая в одной руке ремень переноски и волоча свой чемодан, другой рукой. Выйдя наружу, меня вновь обдал тёплый воздух, и я закрыла глаза от наслаждения. В Лос-Анджелесе было около семи часов вечера и небо сейчас было похоже на расплавленный янтарь, сквозь который местами прорывались последние лучи заходящего солнца.

Оглядевшись по сторонам, я увидела Егора. Он стоял неподалёку от входа на парковку и разговаривал с кем-то по телефону. Он был очень красивым. Такой родной и только мой. Мне захотелось кинуться ему на шею и вжаться в него до невыносимости, всем своим телом. Но я конечно же так не сделала. Вместо этого я улыбнувшись, подошла к нему, как раз в тот момент, когда он закончил свой разговор.

– Привет карамелька, – проговорил он и поцеловал меня так, что мои ноги невольно подкосились.

Боже, как же сильно я по нему скучала. Вот оно счастье. Ведь бывают такие редкие моменты, когда ты понимаешь, что здесь и сейчас ты абсолютно счастлив и что такой момент больше никогда не повторится. Ты понимаешь это и стараешься ухватиться за этот момент, прочувствовать его и максимально впитать его в свою память. Вот сейчас был такой момент.

Взяв все сумки, Егор повёл меня к машине, которую он купил здесь. Старенький форд красного цвета, стоял между другими новыми и не очень, автомобилей.

– Это наша машина, – гордо проговорил он, видя мое изумленное лицо. – Как ни странно, но здесь совсем не налажено такое понятие, как общественный транспорт. Поэтому, без личного автомобиля здесь никак. Тебе тоже потом купим машину.

Я открыла заднюю дверь, что бы положить переноску и немного удивилась порядку, который царил в машине.

– Вот это да, – протянула, уставившись в чистый салон автомобиля. – А я и подумать не могла, что у тебя есть скрытое стремление к педантизму. Давно это у тебя? – спросила я, вспоминая о его захламленном автомобиле в Москве.

– Всего лишь готовился к твоему приезду, – тепло ответил он.

Пока Егор вёз меня на своей машине в наш дом, я старалась по максимуму пропитаться этим моментом. Держа на руках Герду, я рассматривала город под рассказы Егора о жизни здесь.

Город был беззаботным и пронизан такой Америкой, какую я видела в своём представлении. Оранжевая разметка на гладких дорогах, тротуары, магазины, американский язык и конечно же, тёплый для февраля воздух – всё это погружало меня в совершенно новую, непривычную для меня среду. Меня словно затянуло в один из тех американских фильмов, которые я смотрела по телевизору, и я была рада оказаться его героиней.

Тем временем солнце уже зашло за горизонт. Квартал, куда ловко завернул автомобиль не был похож на те районы, которые были рассыпаны по городам России, даже несмотря на то, что здесь была сконцентрирована большая часть русскоязычного населения Лос-Анджелеса.

– Мы приехали? – спросила я, когда Егор выворачивал руль и становился на свободное парковочное место, возле небольшого дома в пару этажей.

– Да, это наш дом, – ответил он, приглушив двигатель.

Это был одноэтажный, небольшой дом из белого камня с миниатюрным двориком и калиткой.

– Только… – помедлив, проговорил он.

– Только что? – напрягаясь спросила я, замерев с полуоткрытой дверью машины.

– Дело в том, что несколько дней назад, у моего друга случились неприятности с жильем и он попросился перекантоваться у меня несколько дней, ну до того, как ты приедешь.

– И за это время, он конечно же ничего не нашёл, – с некоторым облегчением, продолжила я.

– Да, но он вполне адекватный как сожитель. Завтраки готовит и убирается.

– Ну тогда это объясняет, такой порядок в машине. А я уже было подумала, что у тебя кто-то появился здесь, пока меня не было.

– Дурочка. Это последнее, о чем тебе стоило бы переживать.

глава 3

Как и говорил Егор, его друг – Алекс или Саша, действительно любил готовить. Ему было тридцать шесть лет. У себя на родине он был су-шефом в одном из ресторанов Новосибирска, а по приезду в Америку по началу был разнорабочим, затем устроился к одному армянину в сервисный центр, по обслуживанию и ремонту автомобилей и вот теперь, обзаведясь связями он решил открыть свой автосервис. Нужно было финансирование, но это, как он говорит отдельный бизнес разговор, а подобные разговоры он предпочитает вести только со своими бизнес-партнерами.

Было немного непривычно слушать о таких вещах от человека, расхаживающего в фартуке и накрывая миниатюрный стол в гостиной. И несмотря на табу касающегося разговоров о бизнесе, которое он сам же и поставил, у них с Егором не раз завязывался разговор о сервисах, запчастях и предполагаемых конкурентах. Как мне объяснил Саша, данную долю сервиса в Лос-Анджелесе, как бы не парадоксально это не звучало – держали в основном армяне или русские, эмигранты из СССР, которые после распада страны эмигрировали за океан.

Юридические конторы, которые пестрили обещаниями о получении заветной для всех эмигрантов Зелёной карты, автосервисы по ремонту автомобилей, магазины и рестораны. Весь это спектр услуг предоставляли такие же эмигранты, которые смогли обосноваться здесь раньше и которые смогли построить здесь свой бизнес.

Эти разговоры о возможностях были настолько воодушевляющими, а планы такими амбициозными, что усталость, которая накатила на меня в аэропорту, сошла на нет, а на её место пришла какая-то неописуемая радость, сменяющаяся восторгом, хотя возможно дело было в энергетике и роме с колой, коктейлями из которых ребята решили отпраздновать мой приезд.

Мы пели, танцевали и много смеялись. У меня словно открылось второе дыхание. Я чувствовала себя превосходно. Бодрой, смелой и очень уверенной. Определенно, лучше и счастливее меня не было никого.

Алекс много рассказывал о своих планах, о том, что он хотел бы открыть свой сервис, вместе с Егором, о его опыте и связях. Вначале эти планы для меня были субъективными, не имеющими ничего общего с моим настоящим, а потом Алекс предложил нам двоим вложиться в бизнес, который, по его словам, сможет обеспечить нас и наше будущее.

Меня настолько воодушевила эта идея и представленный Алексом бизнес план, что я ни на минуту не сомневалась, в своём решении. У нас будет свой бизнес. Мы будем самой настоящей командой. Связи и опыт Алекса, мастерство Егора и мои инвестиции от проданной машины позволят нам открыть здесь свое, успешное дело.

Эти мысли опьяняли меня сильней, чем виски. После обсуждения нашего бизнес плана, я мало, о чем могла думать. Алкоголь во всю захватил не только мое тело, но и мое сознание. Потом, отрывки о том вечере все же всплывали в моей памяти, но все же целостная картина отсутствовала.

Следующее утро было жестоким для всех. Егор и Алекс уехали раньше, чем я проснулась и весь дом был полностью в моем распоряжении.

Первый день моего пребывания в США был крайне болезненным. Головная боль немного прошла, после того, как я вышла из душа, но остаток её давал о себе знать ноющей болью в висках. Сделав кофе покрепче, я открыла свой ноутбук и тут же принялась искать любую информацию о Лос-Анджелесе. Мне было интересно всё.

Конечно, в теории я знала об этом городе многое. Когда я была дома, я при любом удобном случае просматривала форумы русских, эмигрировавших сюда, читала информацию об Америке и следила за новостями об этой стране. А теперь я тут, да еще и почти со своим бизнесом. Теплая волна восторга и удовлетворения от своей изобретательности, прошлась по мне, заглушая остатки моего похмелья.

«Как же всё-таки хорошо» – думала про себя я, выходя на придомовую территорию и устроившись на деревянных ступеньках нашего дома. Погода была теплой и даже солнечной, что до сих пор было для меня еще одним поводом для радости.

Глубоко вдыхая аромат горячего кофе, я смотрела на оживленную улицу, одарённую теплом полуденного солнца. Лонг-бич – так назывался наш район. Алекс рассказал мне, что здесь проживает очень много русских эмигрантов и что наш бизнес, как ни странно, будет ориентирован именно под них. Ведь почти все ездят здесь на автомобилях.

До этой поездки я никогда не была в Америке. В своих фантазиях я рисовала идеальные дома на идеальных зеленых улицах и склонах. Я представляла, что мы будем жить в одном из тех домиках с бассейном и прекрасным видом. В реальности же мы обосновались на Лонг-бич, в районе русских эмигрантов, где улицы не такие уж и зеленые и дороги, как ни странно, не такие идеальные. При дневном свете все выглядело немного иначе, чем вчера, когда Егор привез меня сюда, но и этого было вполне достаточно, чтобы почувствовать себя ближе к своей мечте идеальной жизни. Здесь будет моё начало новой жизни.

По дороге проезжали автомобили, по тротуарам люди бодрым шагом, спешили по своим делам. То тут, то там слышался русский язык – от прохожих, идущих по тротуару, мимо нашего дома, из открытых окон автомобилей, притормозивших на светофоре. Не ясные слова смешивались со звуком улиц, но всё же они были знакомы и так забавно переплетались в единый фон.

Это был мой первый день в Америке. И даже несмотря на дикое похмелье, я была безмерно счастлива. Я словно попала в другой мир, на другую частоту приёмника, где велась трансляция счастья. Меня переполняла радость от того, что я здесь, что я просто живу и могу наблюдать жизнь, сидя на крыльце нашего дома и попивая свой кофе.

До вечера было далеко. Приведя в порядок свои волосы, я закрутила на голове модный пучок, надела белую рубашку, голубые джинсы и свои любимые белые кеды. Потом запихнула свой фотоаппарат в сумку я отправилась на встречу приключениям.

Мне не терпелось увидеть Лос-Анджелес. Прогуляться по той самой знаменитой аллее славы, посмотреть кинотеатр, где каждый год мирового масштаба звезды, собираются за вручением заветной статуэтки, поесть мороженного и конечно же увидеть океан.

Планы на день были грандиозные, пока я не столкнулась с одной проблемой – транспортное сообщение в Лос-Анджелесе просто ужасное. Я открыла свой ноутбук и посмотрела маршрут до Голливуда. Ехать на общественном транспорте мне предстояло полтора часа на двух автобусах и еще на метро.

Было немного страшно и приятно одновременно. Я вышла на улицу и ощущала себя местной, почти американкой. Дойдя до остановки, я дождалась автобуса с заветным номером. Ехать мне предстояло четыре остановки, чтобы пересесть на следующий автобус.

Я очень боялась пропустить свою остановку и поэтому внимательно отсчитывала каждое торможение автобуса. Но все оказалось не таким ужасным. После десятиминутной поездки я немного расслабилась и вышла на нужной мне остановки, чтобы тут же пересесть на следующий автобус до метро.

Как бы абсурдным это не прозвучало, но в Москве с автобусами и общественным транспортом было намного проще и удобнее. Лонг-бич не считался какой-то дикой окраиной, но транспортное сообщение с другими районами было просто ужасным. Теперь я полностью поняла это всеобщее помешательство на счет автомобиля, ведь в Лос-Анджелесе он был действительно необходим.

Мне нужно было пройти минут десять до метро от автобусной остановки, до которой меня довёз автобус. Ещё в Москве, я читала о местном метро и узнала, что их метро соорудили на замену трамваям и что на подземное метро в Лос-Анджелесе, приходится всего две линии: красная и фиолетова, остальные же линии находятся над землёй и представляют собой что-то вроде нашего монорельсового, наземного метро.

С паникой в глазах и с трясущимися руками, то и дело открывая переводчик, я все же смогла самостоятельно купить проездной билет. Пройдя через турникеты, я вышла к поездам.

Размах местного метро не был таким колоссальным, как дома и если говорить откровенно, то я даже немного разочаровалась в увиденном. На вид, сам вестибюль был обит какой-то дешевой выгонкой, а пол маленькой платформы выложен коричневой и желтой плиткой, что придавало вид пожелтевшей старины. Всё было не таким праздничным, как например на наших центральных ветках в Москве. Я не особо задерживалась здесь и сделав пару снимков, отправилась дальше.

Дождавшись поезда, я была на финишной прямой. Нужно было проехать всего восемь остановок до Голливуда, а затем немного пройтись пешком до той самой аллеи славы. Выйдя из метро меня обдал прохладный ветер. Солнце светило неумолимо и на небе не было ни облачка, но сильные порывы ветра, безжалостно сбивавшие мои волосы, были довольно прохладными и довольно непривычными для меня.

Выйдя на улицу, я оказалась сердце Лос-Анджелеса. Здесь уже почти не слышалась русская речь и на встречу мне проходили уже местные американцы или туристы, фотографируя всё вокруг. Наверное, я тоже была похожа больше на туриста, гуляющую с огромным фотоаппаратом и пытающегося отснять всё вокруг, чтобы хоть как-то остановить чудесное время отпуска.

Эта часть города была шумной. Золотой солнечный свет залил самую главную улицу Голливуда. По обе стороны дороги раскинулись магазины и кафе. Если быть честной – то где-то в глубине души, я была немного разочарована аллеей славы. Её низкими и довольно однообразными постройками, сувенирными лавками на каждом шагу, забитыми однообразными товарами с звездной символикой. Все эти многочисленные бургерные, чередующиеся с магазинами для туристов медленно убивали во мне тот трепет, с которым я собиралась в свою первую индивидуальную экскурсию. Аллея славы, показалась какой-то обычной и совсем не примечательной, не масштабной и совсем не захватывающей дух.

Вывески, баннеры и туристы сменяли друг друга, как и бледно-розовые звезды, на сером граните под ногами. Казалось им не было ни конца, ни края. Иногда, на этих розовых звездах, я встречала имена знаменитых людей, о которых я никогда не слышала, а иногда это были имена людей, которых я видела там, за океаном у себя дома по телевизору, журналах или на просторах интернета.

Вся аллея была оживлена людьми, а пройдя здорово дальше я увидела небольшую толпу туристов, окруживших уличного музыканта. Худощавый человек с загорелым лицом и словно выцветшими голубыми глазами, весело играл на гитаре и напевал какую-то песню в стиле американских ковбоев, не забывая подмигивать туристам.

Одет он был как типичный американец, которого мое воображение рисовало при одном упоминании Америки. Светло-коричневая шляпа с широкими и слегка завернутыми полями дополняла клетчатую рубаху и светло-голубые джинсы такого же цвета, как и его глаза. Выглядел он очень символично, но совсем не маскарадно, примерно также как выглядят музыканты вечером на старом Арбате.

Его песни и веселый мотив заставили меня ненадолго остановиться и с его разрешения сделать пару живых снимков, после чего отправилась дальше.

Аллея славы – не единственное место в Лос-Анджелесе, где я хотела бы побывать сегодня. Еще одна немало важная цель, которую я преследовала своей экскурсией сегодня был Тихий океан. В своей жизни я не видела еще ни одного океана. И прибыв в Америку, в город, который находится рядом с океаном, я не могла не увидеть этого в живую.

Стрелки наручных часов указывали на цифру три, что говорило о том, что мне пора поторопиться, если я хочу сегодня увидеть океан. Я уже прошла немало. Попутно разглядывая людей, магазины и розовые звёзды, плотно впечатанные в серый и гладкий тротуар, и словно губка впитывала в себя атмосферу Лос-Анджелеса. Я наслаждалась городскими запахами и видами того, что представало перед моими глазами шаг за шагом.

Одевшись максимально комфортно и удобно, я решила, что часть пути до океана я пройду пешком. Дорога до пляжа Санта-Моника, на автобусе занимала чуть больше часа и маршрут её проходил через знаменитый район Беверли-Хиллз. Да, да. Тот самый Беверли-Хиллз. И раз уж я решила устроить себе день экскурсии по легендарным местам Лос-Анджелеса, то я смогу еще пройти примерно час-полтора на своих двоих.

Планы были весьма амбициозными, но для их осуществления, мне просто необходим был привал и завтрак, даже несмотря на то, что на часах был уже почти вечер.

Я не хотела засиживаться на одном месте, но в тоже время, меня совсем не прельщало поедание еды на ходу. Сойдя с аллеи славы и пройдя немного, я оказалась в жилом районе, который так же не вызвал того самого эффекта «вау», ради которого я и отправилась в это путешествие. Всё такие же низкие постройки в высоту не более трех этажей занимали квартал за кварталом.

В своём пешем путешествии, я наткнулась на одну невзрачную кафешку с быстрой едой, где и решила устроить привал.

Устроившись со своим подносом за столиком на летней веранде, я рассматривала маршрут до пляжа и после плотного обеда жирным бургером, я понимала, что пешком я больше не захочу продолжить свой пеший поход. Усталость и лень, после плотного завтрака взяли свое и вот я уже сверялась со временем прибытия очередного автобуса.

Поездка заняла не больше часа. Я с интересом рассматривала проплывающие улицы города, кабриолеты на дорогах, которые здесь были скорее нормой, чем исключением, с тайной и наивной надеждой увидеть какую-нибудь мировую знаменитость. Но это были всего лишь детские фантазии, в которых мне было стыдно признаться даже перед собой.

Тем временем, автобус прибыл на конечную остановку, которая находилась отнюдь не в шаговой доступности от пляжа. Но я всё же ощущала запах моря. Сверившись со своим навигатором, я лениво и не торопясь пошла вдоль улицы, которая должна была меня вывести к песчаному пляжу.

Сердце мое непроизвольно начинало биться чаще, с каждым шагом, который приближал меня к океану. Я слышала его. Когда береговая линия оказалась в поле моего зрения, я значительно ускорила свой шаг, почти перебегая последний пешеходный переход, на пути к песчаному пляжу.

Океан был грандиозен. Глядя на него, я ощущала себя Магелланом, открывшим новую землю. Мои глаза еще никогда не видели такой красоты. Непрерывный шум волн огромного океана, сильный ветер, приносящий с воды запах морской соли и рыхлый оранжевый песок. Я влюбилась в эту красоту с первого взгляда. Непроизвольно улыбаясь, я гуляла вдоль берега, наблюдая как волны то и дело выталкивали новую порцию воды и закипали белой пеной на берегу.

Вокруг было очень мало людей, что меня удивляло больше всего. Ведь придя сюда, я поняла, что самая главная достопримечательность этого города – это океан. Никакая аллея славы с её многочисленными громкими именами, никогда не сможет сравниться с этим необъятным великолепием, которое сейчас предстало перед моими глазами.

Ветер спутывал мои длинные, растрепанные волосы, которые красным цветом переливались в свете заходящего солнца В этот момент я ощущала невероятное счастье и любовь ко всему меня окружавшему, но самое главное, любовь – к себе.

Мне хотелось петь и танцевать от радости, когда я зашла на пирс. Здесь людей было чуточку больше. Навстречу мне, прогулочным шагом по пирсу шла пожилая пара, держась за руки. На их лицах были умиротворённые улыбки, а в размеренном взгляде читалось тепло. Я не удержалась и сделала, как мне показалось один из лучших моих снимков с первой же попытки.

Я ощущала себя наедине с безграничным океаном. У нас с ним, словно возникла особая и интимная, душевная связь, которую никто не видел и о которой никто и никогда не узнает. Все внутри меня было словно пропитано необъяснимым восторгом и радостью. Я ощущала свои чувства к океану, свою любовь и ощущала, что эти чувства словно были взаимными. В тот момент я словно разговаривала с Богом.

Я долго смотрела на волны. На то, как вечерни лучи играли на беспокойных водах. Я закрывала глаза и подставляла лицо прохладному ветру, наслаждаясь каждой минутой и каждым спокойным вдохом.

глава 4

В тот вечер, домой я пришла без сил. Долгая прогулка и обратная дорога, вымотали меня, но всё же я спешила поделиться своими открытиями с Егором.

На улице уже стемнело, но в окнах нашей гостиной горел свет и доносились голоса Егора и Алекса. Войдя в дом, я ощутила резкий контраст свежести вечернего воздуха улицы и духоты, которая была в доме. Сдавленный запах еды из микроволновки и алкоголя моментально отбили мой аппетит. Навстречу мне выбежала Герда и приветствовала меня громким, радостным лаем.

– Ника это ты? – прокричал из гостиной Егор, перевешивая голову через диван.

– А вы ждете кого-то ещё? – неуверенно ответила я вопросом на вопрос, заходя в гостиную.

На маленьком журнальном столе стояли грязные тарелки, в окружении полупустых бутылок пива. Алекс сидел напротив и высыпал себе в рот остатки крошек от чипсов прямо из упаковки. На полу возле журнального столика стояла миска Герды, наполненная, той же едой, которая оставалась в тарелках на столе.

– Где ты была весь день? – беззаботно спросил меня Егор, ненадолго отрываясь от телевизора, по которому шло одно из тех глупых шоу, в котором не обязательно понимать хоть какой-либо язык. В таких шоу, главную роль играет через чур наигранная мимика актеров и их обнаженная глупость, а моменты, когда зрителям необходимо смеяться, будет любезно обозначен закадровым и весьма ненавязчивым смехом.

– Да так, – гуляла по городу, фотографировала.

– Значит провела день продуктивно?

– О да, я сделала за сегодня пару очень удачных кадров, хочешь взглянуть? – спросила я, устраиваясь на кресло рядом с Егором.

– Давай в другой раз, у нас тут сейчас будет кульминация.

– Ну ладно, – убирая камеру обратно, проговорила я. – Ты покормил Герду разогретой едой из микроволновки? – спросила я, глядя на миску с остатками ужина.

– Ах да. У неё закончился корм, что ты привезла из дома. Вот я и решил поделиться с ней нашим ужином, – ответил Егор, глядя на Алекса, словно ожидая, что тот поддержит его, – Кстати мы так и не обсудили наш бизнес план. Алекс накатал несколько вариантов, все хороши. Нам необходим твой свежий взгляд на всё это.

– Я сегодня так сильно устала. Давай завтра всё обсудим. Я с ног валюсь, как спасть хочется, – ответила я идя в нашу спальню.

Ребята не докучали меня расспросами. И да, я действительно валилась с ног в этот вечер. Приняв горячий душ, мое тело окончательно расслабилось, и я погрузилась в один из самых крепких и сладких снов в своей жизни.

На часах было три пятнадцать ночи, когда лай Герды оторвал меня ото сна. Виляя хвостом, она непрерывно лаяла на окно, выходящее на улицу. Снаружи доносился звук подъезжавшей машины и приглушенная музыка. Посмотрев на место рядом с собой, я поняла, что Егор не ложился спать. От этой мысли, внутри меня что-то сжалось от обиды и взяв на руки Герду, я вышла на улицу.

К сожалению, моё предчувствие было оправдано. Егор вышел из машины покачиваясь и заметив меня заулыбался своей улыбкой школьника, которого поймали на мелкой пакости. Алекс же был пьян намного сильнее и что-то бормоча на английском и борясь с гравитацией, он повис на двери автомобиля, явно ругая толи её толи свои ноги.

– Почему ты не спишь? – спросил Егор, заплетающимся языком.

Я оторопела от ужаса и гнева. Стоя ночью, посреди улицы я заметила, что моё тело и голос дрожит не от холода, а от волнения. Громкая музыка разбудила наших соседей и в окнах дома, который стоял рядом с нашим зажегся свет. Я с ужасом ожидала недовольства, которые мне предстояло выслушать, но на мою удачу, всё обошлось только любопытными взглядами, то и дело наблюдавшими за развернувшийся сценой.

– Ты что пьяным садился за руль? – в ужасе, почти крича, спросила я.

– Да ладно тебе Ника, мы выпили совсем немножко, и Алекс вдруг сделался таким пьяным, что его пришлось везти домой.

– Так вы же на ногах едва стоите! Как у вас ума хватило за руль сесть?

– А что ты предлагаешь? Как бы мы дошли в таком случае? – ответил монотонно Алекс, после чего они оба разошлись громким смехом.

– Брось Ника, – остановившись, ответил Егор, – Здесь не такие жесткие правила. В Америке можно садиться пьяным за руль.

– А тебя только это раньше останавливало? Да и с каких пор ты пьешь по вторникам?

– Ты приехала меня осуждать или поучать?

После этих слов, на несколько секунд, в воздухе повисла тишина. Я ничего не ответила на это. Мне было обидно. Не желая продолжать разворачивать сцену, какие бывают в тех самых глупых шоу, которые показывали накануне вечером, я растеряно развернулась и только выдавила из себя одну фразу:

– Ты прав.

После, разворачиваясь и изо всех сил, стараясь не расплакаться, я пошла обратно в дом.

– Вот и закончилось веселье, – послышался тихий голос Алекса.

В этот вечер, мы впервые поругались с Егором. Он не пришел спать ко мне. Я слышала, как они тихо разговаривали с Алексом в гостиной. Их голоса были монотонными и едва различимыми. Я не слышала, о чём именно они говорили, но знала, что Егор находится близко ко мне и даже несмотря на то, что мы находились в ссоре – меня успокаивал его голос. Я всё равно ощущала его и то родное и теплое чувство, которое я испытывала к этому человеку.

март

глава 1

Март в Лос-Анджелесе выдался солнечным и теплым, но ночи были всё такими же прохладными. Алекс по-прежнему жил с нами и никуда от нас не переехал. По началу, мне было не комфортно, но затем я начала привыкать к жизни втроём. Это было дело привычки. Я научилась смотреть на это с другой стороны и старалась замечать только хорошее. Конечно, это было немножко не тем, что я ожидала, когда представляла нашу с Егором совместную жизнь в Америке, но мысли о том, что этот человек поможет нам встать на ноги меня немножко утешала.

Егор устроил меня на работу в один цветочный магазинчик к одному армянину по имени Арам. В Лос-Анджелесе он с семьей прожил довольно долго – целых тринадцать лет. Его жена держала частный детский садик для деток наших соотечественников и к моему удивлению сосем не знала английский язык.

Но всё же Карина была очень тёплым человеком, даже несмотря на свои необдуманные высказывания и чрезмерную любознательность.

– В этом не было никакой нужды, – с непринужденностью, отвечала она на мои вопросы, – вот ты здесь работаешь, так?

– Конечно

– И много у тебя здесь американских посетителей побывало за две недели?

– Ну совсем немного, может быть пара человек.

– А, – махнув рукой в мою сторону, ответила она, – это были те же русские, ну или в крайнем случае белорусы. Не принимай это за чистую монету. Наверняка они решили похвалиться перед молодой девушкой.

– Зачем им это? – спросила я.

– Смешная ты, – беззлобно ответила она, – Затем, что здешние девушки очень любят американцев.

Мне было неприятно понять, на что намекнула Карина. После того разговора, я впервые задумалась о том, что, переехав сюда, я стала таким же нелегалом, который приехал на заработки в более развитую страну, покинув свой дом. Я стала одной из миллиона, кто решился на переезд из-за денежной выгоды, хотя мой переезд был связан не только с тем, чтобы повысить свое материальное положение. Я приехала сюда из-за любви. У меня дома есть свой дом, семья и я не могу сказать, что там, в России у меня были сильные затруднения с финансами.

Да. Именно так и обстоит мое дело. Я поехала за своей личной реализацией, за любовью и своим счастьем. Не важно, что мои жилищные условия стали немного ограниченнее, учитывая мою любовь к личному пространству. И совсем неважно, что я работаю продавцом в магазине Арама. Это только начало, а начинать всегда тяжело. Главное, что я с Егором и в следующем месяце, у нас уже будет своя автомастерская. Просто нужно немного потерпеть.

глава 2

Время шло. Я понемногу осваивалась в русском квартале. У меня был стандартный восьмичасовой день с нестандартными, выходными, которые обычно выходили на будни. Перед тем, как приехать сюда, я была уверенна, что буду получать не менее четырех тысяч долларов в месяц, работая не на высокой должности, какого-то менеджера. Но на деле, работая полную неделю и периодически брав дополнительные часы подработок, я, за месяц работы получила около двух тысячи долларов.

Это не мало, но и не столько, сколько я ожидала. За дом, мы платили в складчину с Егором. Алекс был сосредоточен на открытии нашей автомастерской. Ему понадобились срочные деньги, чтобы быстро расплатиться со своим знакомым, который с недели на неделю, должен поставить нам оборудование, почти за пол цены.

По началу, меня такой ход удивил, но затем Алекс меня убедил, что его знакомый закрыл свою автомастерскую на западе города и сейчас готов отдать ему оборудование за пол цены. Единственное, что ему было необходимо, так это время – не более двух недель, чтобы привезти нам наше оборудование, как обещал сам Алекс.

Признаться, даже после таких невнятных объяснений, я не прониклась доверием к этой ситуации, но затем Егор подтвердил, что тоже знает того парня, и что тот действительно распродает свой бизнес из-за переезда в Сан-Франциско.

Егору я верила безоговорочно. Мне кажется это одно из важных составляющих крепких и гармоничных отношений. Тем более, Алекс вложил в то оборудование все свои деньги, а за дом мы в любом случае бы платили с Егором, если бы Алекс с нами не жил. Так что с финансовой стороны, от этого срочного заказа мы с Егором никак не рискуем, напротив, когда у нас будет оборудование, то мы уже сможем запустить наше дело и потом разойтись деньгами.

В свободное от работы время, я усиленно учила язык. Я поскорей хотела разговаривать на английском языке, на уровне носителя. Проблема состояла только в том, что практиковать мне его было не с кем. Вот серьезно, живя и работая в русском квартале у меня было больше шансов заговорить на армянском, ежели потренироваться в английском, как бы парадоксально это не звучало.

Мои страхи перед языковым барьером, с которым я боялась столкнуться после переезда в чужую страну полностью развенчались. Жизнь здесь, конечно отличалась от жизни в Москве, но только не в том, что касалось местного менталитета или социума. Здесь, за океаном от дома, русских, белорусов, армян или грузин было не меньше, чем в столице нашей Родины.

Я конечно знала, что я переезжаю в русский квартал, я знала, что здесь много эмигрантов из России, но не думала, что это будет в таких масштабах, что живя в чужой стране, я смогу спокойно изъясняться на своем родном языке и даже решить большую часть текущих вопросов.

Ведь всё, от собеседования до работы, от покупок до аренды, обо всем можно не переживая, договориться на моём родном для меня языке. Переехав сюда и живя здесь вот уже почти месяц я с уверенностью могу сказать, что переживала и боялась я зря, потому что, если не считать смену часового пояса и климатической особенности этого полушария, переехав в южную часть Лос-Анджелеса, я словно оказалась в соседней области своей родной страны.

Если говорить об общем моем состоянии и настроении, то я была всецело довольна. Я жила рядом в городе, который располагался на побережье океана, у меня был прекрасный молодой человек, погода меня радовала, как никогда; у меня была работа и совсем скоро у нас с моим любимым появится свой бизнес в Америке. Ну разве не сказка?

Я совсем забыла о холоде и зимних или весенних вещах. В марте, в месяце, когда болеет каждый человек в городе из-за ослабленного иммунитета и недостатки солнца, я наслаждаюсь жизнью, попивая прохладный лимонад, возвращаясь домой с работы.

За время моего пребывания в Лос-Анджелесе, моё удивление по поводу этого города переросло в обыкновенность. Не скрою, я большего ожидала от города, в пределах которого, выходят одна за одной мировые кинопремьеры. Сам город оказался весьма обычным и совсем без эффекта «Вау!»