Анна Чайковская пишет о Будапеште как о городе замершего времени. Здешний календарь мог бы остановиться на 1896-м. В тот год страна отмечала Тысячелетие, дела шли отменно, Будапешт был одной из двух столиц Австро-Венгрии, азартно соперничал с императорской Веной и, несмотря ни на какие трудности, разочарования и неудачи, имел основания видеть будущее в светлых тонах. Книга о Будапеште уже поэтому – о временах «прекрасной эпохи», о тех годах, когда ничто не предвещало ни 1914, ни 1920 года, ни того, что за ними последовало. Город бережно хранит следы того времени, не превращаясь, однако, в застывший памятник невозвратимому прошлому. Сегодняшний Будапешт дает множество примеров остроумного решения вопросов, что возникают перед любым большим городом. Он ни в чем и никогда не стремится быть первым и «самым-самым», но часто находит способ сделать жизнь в человеческом муравейнике приемлемой и приятной. Недаром туристы чаще всего из всех эпитетов для этого города выбирают такие: «человеческий город», «город для жизни».
Оглавление
Анна Чайковская. Триумф красной герани. Книга о Будапеште
Из прекрасной эпохи, с любовью. Введение
Вокруг Иштвана
С чего все началось
Торт Отечества
Кофе к торту
Геллерт
Выбор Венгрии. Историческое отступление
Вертикальная Буда и горизонтальный Пешт
Любовный треугольник
Елизавета, Франц Иосиф, Будапешт
Рождение Австро-Венгрии. Отступление в жанре исторического анекдота
Елизавета и Елизавета
Житейское
Сапоги императора
Елизавета, Франц Иосиф, Будапешт. Продолжение
Романтики и зануды
Мальчишки с улицы Пала
Императорская дача
Тысячелетие в центре Европы
Завоевание Родины
Поиск родни. Путешествие монаха Юлиана
Завоевание Родины. Продолжение
Про язык
Наводнение
Австрия и Венгрия
Золотой век
Миллениум
Эклектика
Прогулка по проспекту
Архитектор Будапешта. Миклош Ибл
Частная инициатива
Двор. Основа жизни
Векерлетелеп. Город-сад
Цинциннат, призванный от сохи
Столицу, по крайней мере, украсить
Арх. обл., земля Франца Иосифа
Еще путешественник-венгр. Дервиш-полиглот
Венгрия. Три имени
«Трижды нет!»
Эйфелев вокзал и национальная яма
Старое и новое
Торцы площадей
Межвременье
Шуточки пост-Трианона
Неизвестная страна
О проигрышах и разгромах
Еврейский квартал
История соседства
Зонт святого Петра и госпожа Розалия
История соседства. Продолжение
Синагога и базилика
Сегодня и семьдесят лет назад
Про орла и ангела
Улица акации и окрестности
Мрачное воскресенье, светлый подъезд
Кто спасет одну жизнь
Камни преткновения
Среда обитания
Пиво, герань и купальни
Без луж
Городские стены
Та лавка и эта лавка
Куда уходит прошлое
Дворовая демократия
Третья жизнь вещей
Три лица королевской улицы
Хроника мелкой коммерции
Районное соседство
Ромкочмы Пешта
Будапештская битва подушками
Трамвай: два городских сюжета
Трамвай – мифологический герой
Герань на окне
Темная сторона Будапешта. Заключение
Будапешт социалистический
Столичный вопрос
Дух компромисса
Литература
Отрывок из книги
В Будапеште есть античные руины и фрагменты готики, есть немногочисленное, но милое барокко и совсем скромный, хотя и любопытный классицизм. Но все это – дело десятое, приправа к основному блюду. Главное в Будапеште – наследие Belle Époque, «прекрасной эпохи», следы довоенного времени, и слово «довоенное» здесь имеет только одно значение – до Великой войны, до 1914 года. Скажем прямо: Будапешт интересен не тем, что он столица Венгрии. Ведь и Венгрия, как ни очаровательна, все же не пуп земли, честно говоря. Речь о другом.
Будапешт – это Европа, какой она была бы, если б в 1914 году ничего не случилось.
.....
Святой покровитель. Имя горы – Геллерт, но это уже венгерская форма, Gellért. Католический мир знает его как св. Герарда Венгерского, а изначально его имя звучало как Джорджо Сагредо (ок. 977–1046). Жил он в Венеции, происходил из семьи, стоявшей близко к власти. Соответственно, и его ожидала церковная карьера, однако ничто не предвещало такую! Будучи уже приором бенедиктинского монастыря, он отправился в паломничество в Святую землю. Но случился шторм, корабль прибило к острову, где ему и пришлось провести некоторое время, находя утешение в беседах с такими же бедолагами, среди которых оказался аббат из Венгрии. Это 1015 год: пятнадцать лет тому назад принял крещение король Иштван, и венгерское христианство не насчитывает еще и одного поколения. Аргументацию венгра нетрудно вообразить: страна находится в состоянии первого и самого решительного выбора – «Европа или Азия?»; вчерашние кочевники к усвоению Евангелия не готовы; королю, занятому внешней политикой, налогами и армией, не разорваться, и помощник нужен. Опять же, стать просветителем целого государства – это ли не карьера! Геллерт является к венгерскому королю, становится учителем королевского сына Имре и епископом земель на юге Венгрии, но гибнет без малого семидесятилетним, когда после смерти Иштвана восставшие язычники сбрасывают его с горы в Дунай в бочке, утыканной гвоздями. Так заканчивается его земная жизнь и начинается небесная: канонизирован Геллерт был уже в 1083 году и с тех пор считается покровителем Венгрии.
Статуя Геллерта с крестом в поднятой руке стоит на горе его имени, на фоне колоннады, правее купален, его же именем названных, ниже статуи Свободы. На другом важном месте города, в колоннаде площади Героев, стоит бронзовый святой Иштван, и, если пренебречь разделяющим их расстоянием, можно заметить, что статуи перекликаются, взаимно дополняя друг друга. Король Иштван на площади Героев держит крест в левой руке, а в правой, в той самой Святой Деснице – меч. Иштван прежде всего государь, правитель, политик. Недаром он без колебаний и раздумий – вспомним выбор вер святого Владимира – принимает христианство западного обряда, поскольку оно означает коронацию папой римским, следовательно – признание короля легитимным правителем, а его страны – равноправным участником Corpus Christianorum. Крещение Иштвана, до того носившего имя Вайк, означало вхождение венгров в Европу, а христианство служило входным билетом. Бронзовый Геллерт на горе, названной его именем, крест держит в правой. Меч в правой руке у правителя, крест в правой руке у святителя – логично. Будь статуи ближе друг к другу, взаимодополнительность персонажей прочитывалась бы еще яснее.
