Читать книгу Принцесса: найти и обезвре… расколдовать - Анна Наумова - Страница 1

Часть 1. О ПОЛЬЗЕ АЛХИМИИ. О ПОЛЬЗЕ?

Глава 1. Биолокация. Три расы – три образа жизни.

– Йо, браза, давай шевели костылями, а то скоро вааще окочуримся!

– Да не парься, ща найдем какую-нибудь хату, на!

– Оглянись вокруг, браза, какой урод здесь поселится? Ни фига мы не найдем, сдохнет крылатик на улице…

– Блин, погода эта мерзкая, на, ничего не видно, ты башкой вокруг крути, нам бы найти, где пожрать и отоспаться, а там этот мерзкий дождь, глядишь, и закончится, на.

– Ладно, не кипеши, расправь свои серые культяпки на головой, получится прикольный зонтик.

– Чтоб тебе Мозес по башке настучал, юморист хренов!

Погода и впрямь была нехороша. А с чего ей быть хорошей? Обычная осенняя слякоть, характерная для начала ноября. Налицо все прелести климата восточной равнины: мелкий занудный дождик, продолжающийся уже четвёртый день с весьма непродолжительными перерывами, холод, грязь, хорошо ещё, что снег не выпал! Обычно снег не выпадает раньше середины ноября, но год на год не приходится, и для наших путников ранняя зима явилась бы логичным довершением всех свалившихся на них неприятностей.

Впрочем, обо всем по порядку.

Кто такие наши путники? Да никто, если по-честному. Никаких особенных заслуг, положения, денег, профессии, в общем, ни-че-го. Тощий рюкзак на тощем же пузе (естественно, на пузе, а как крылатикам его на спину надеть, сами подумайте?), тяжёлые гриндера на ногах, серая с коричневыми разводами куртка сильно напоминает балахон, в отверстия для крыльев стекает вода, сами крылья похожи на мокрые серые полотенца, которые идеально подошли бы для рекламы какого-либо отбеливателя. Впрочем, отбеливатель бы понадобился в недетском количестве, так как вся экипировка путников приобрела красивый цвет грязи. Единственное, что, вероятно, было не серым, – это их лица, впрочем, таковых не было видно за надвинутыми по самые кончики носа капюшонами, а уши и подбородки они прятали за высоко поднятыми воротниками.

– Йо! – ботинок впереди идущего, видимо, угодил в промоину на раскисшей дороге, он не удержался на ногах и с громким «чвак» плюхнулся прямо в грязную лужу. Попытался сразу вскочить, для чего взмахнул обоими крыльями, но не учёл то обстоятельство, что они насквозь промокли, отяжелели, а концами окунулись в ту самую грязь, в которую он угодил, и на его спутника обрушился хороший фонтан холодной, вязкой, коричневой жижи.

– Ммать! Ты оборзел в натуре? У тебя что, ноги из жопы растут? – возмутился обрызганный.

– А у тебя они растут из другого места, браза? – огрызнулся первый. Вздохнул и понял, что руки помощи он не дождется, поэтому, ругаясь и оскальзываясь, стал подниматься сам. Встал на дорогу, растопырив крылья, одной рукой пытаясь отжать свой балахон, второй потирая вышеупомянутое место, из которого росли подведшие его ноги и на которое он со всего размаха свалился. Место болело.

Парень повернулся, пытаясь стряхнуть грязь с другой стороны, и вдруг замер, не поверив своим глазам. Всмотрелся вдаль и вдруг заорал, показывая в сторону обеими руками и даже пытаясь помочь себе крыльями, отчего на второго обрушился ещё один фонтан грязи, правда, пожиже.

– Йо, я счастливчик, браза! Зырь! Там чётко хата!

***

«Ну почему эта тварь, именуемая верблюд, подохла?» – таковы были мысли другого путника, идущего по той же самой восточной равнине и примерно в том же самом месте, что два предыдущих, только навстречу, с западной стороны. «Говорили мне знающие люди: не суйся на верблюде на восток! Здесь надо покупать лошадь. А где я им у нас лошадь возьму? Можно подумать, у нас лошади в каждом доме водятся! Нет у нас на островах лошадей! Верблюды – есть, тушканчики – есть. Даже змеи и скорпионы водятся, а вот лошадь я только на картинке видел, слуга в книжке показывал, когда папа на неделю дома запер за то, что тайком себе на копыта стальные подковы прицепил, а у папы как раз делегация эльфов верительные грамоты вручала.

И тут папочка такой любезный: «Разрешите вам представить моего сына, в честь которого назван флагман в караване кораблей, что будет направлен в эльфийские земли!» Все расступились, послы надели восторженно-любезное выражение на свои холёные физиономии, и тут выхожу я, весь, разумеется, в черном. И по натёртому мрамору через весь зал до послов «цок-цок-цок».

Как они ржали! Как их проклятые кони, которые только у них на юге да у людей на равнинах водятся!

Нам-то лошади зачем? У нас на островах равнин нет. Горы, долины, вулканы, пустыни есть, и верблюд на суше – самое удобное животное, грузы возить. А чтобы куда-нибудь добраться, я быстрее верблюда добегу, благо, копыта у меня и самого имеются. Даже с подковами. Но по этой проклятой восточной равнине не побегаешь! Грязь, слякоть, дорог нет, как они тут живут? Живут? Да кто, нафик, тут будет жить!

Да и эльфам кони не нужны. Только для понтов: послами ездить в разные страны да показуху устраивать, типа праздников королевского двора. Правда, каждый эльф, считающий себя аристократом (ха, а кто из них им себя не считает?!), просто обязан участвовать во всех церемониях на лошади, показывая, какой он умелый наездник. Как же, только глухой не слышал, что это именно эльфы впервые приручили диких лошадей, поставили их на службу всему роду эльфийскому, а затем облагодетельствовали все остальные народы (читай – варваров, потому что нам эти копытные совсем не упёрлись, крылатикам они вааще не нужны, тем по своим горам и снегам только на лыжах и на снегоходах ездить, только людям этих лошадей и поставляют в промышленном масштабе. Делают, так сказать, бизнес!).

Нет, всё-таки, жаль верблюда! Вёз на себе всё необходимое: складную кровать, походный стул, палатку, резиновую ванну, бронежилет, два меча, копьё, лук, сотню стрел и прочие мелочи. А теперь пришлось кровать, стул, палатку, не говоря уже о ванне, бросить. Броник на себя надел, а это, между прочим, пятнадцать кило живого веса! Но всё не так холодно в одной куртке и свитере. Лук и копьё, правда, уже использовал… Жаркое было дело, хорошо хоть, хвост целым унес и рога не обломали, а то у этих людей рога демонов считаются лекарством для восстановления потенции, и теперь ни одного нашего трупа без надругательств не найдешь! Поубивал бы всех! Ну, правда, всех напавших я и поубивал. Мечи вот жалко. Пулями их раскокало, но если бы не они, раскокало бы меня. И кто только людям огнестрельное оружие продает? Да наверняка те же самые эльфы! Только от них распространяется всякая зараза по нашему миру: лошадей – они вывели, и жалкие людишки стали на глазах расползаться по пустым когда-то центральной и восточной равнине. Год-другой проходит – и, глядишь, на карте появляются новые города, а в них – сплошные люди! Почкованием они, что ли, размножаются? А ещё на потенцию жалуются! Или это им так хорошо наши рога помогают?

Да ну этих людишек, я ж про эльфов думал. Эльфы! Фу, подражатели! Ничего сами придумать не могут, все технологии у нас покупают, а потом используют противно сказать как! Кто электричество придумал? Конечно, мы! А эльфы наделали разноцветные лампочки и развесили их у себя на каждой пальме! Кто двигатель внутреннего сгорания изобрел? Тоже мы! А эльфы себе автозавод построили. Да на кой ляд им машины? Через лес на машине не продерёшься! Нет, лень им до соседней рощи через пару полян на лошади доехать, надо обязательно на КЭМАЗ-7 (королевский эльфийский модельный автомобильный завод, модель, разумеется, седьмая) по вырубленной просеке с развевающимися волосами (и как у них все волосы от ветра не вылезут?). Я ж говорю, дешёвые понты! Надо им ещё асфальт продать…

Погодите, а что у меня из оружия-то осталось, кроме рогов и копыт? Хвост не в счёт, он у меня… Ладно, самому себе признаюсь: без кисточки, пока это – не оружие. И подождать-то всего не больше двух десятков лет осталось, пока кисточка отрастет! Я сам видел – у меня там уже волоски пробиваются. Аж целых четыре! А из оружия у меня осталась плеть. Между прочим, серебряная! Так что даже любую нечисть гарантированно прикончит, не чирикнет.

Таак. Не могу больше пилить по этой бескрайней серой мути. Есть хочу! Высохнуть хочу! Броник в угол поставить и к камину копыта протянуть. Ладно, нет камина, и костёр сойдет. Только дайте мне угол! И тряпочку! И пожрать!»

В животе откровенно булькнуло, потом немного подумало и заурчало.

«Не надо было мне вообще из дома уходить»,– мелькнула ещё одна запоздалая мыслишка, но была с позором вытащена, отпинана и изгнана за трусость и моральное разложение.

Путник пошире расправил плечи, вытянулся повыше, скорчил грозное выражение на морде лица, злобно прищурил глаза, и этим глазам не поверил: дом! «Папа-вождь, выпори меня ещё раз, если это не дом! Да я, да сейчас, да уже бегу!»

***

– Любезный сэр Эрриэль, позвольте напомнить, что вы обещали, что развилка непременно появится в течение часа, максимум, двух, а пошли уже вторые сутки.

– Высокочтимый лорд Доббиэль!..

– Я – лорд Дорриэль! Сколько раз мне тебе повторять, чтобы твоя голова, несомненно, созданная исключительно для того, чтобы носить эту модную еще в прошлом году прическу, вместила хотя бы одну простейшую информацию – меня зовут Дорриэль! Я понимаю, что иной литературы, чем комиксы о страданиях несчастного эльфа, взятого в плен ничтожным колдунишкой Поттером, ты в своей жизни не читал, но не найти возможность запомнить имя единственного своего спутника за последние два месяца – это уже слишком даже для твоей лимитированной памяти. Да самый последний варвар… Кстати, о варварах. Где там наконец эта… самая… развилка?

– Должна быть, – философски ответил названный Эрриэлем. Судя по именам, путники были эльфами, судя по титулам, богатыми, а судя по внешнему виду, не утратившему весь свой лоск даже спустя пары с лишним месяцев блуждания по восточным землям, а блуждали они потому, что карту взять не догадались, да и зачем высокородным карта? Три обоза косметики, платьев и украшений были для них гораздо важнее какой-то там карты.

– Если через несколько минут перед мои светлые очи не предстанет развилка, я разжалую тебя в домовые эльфы! – плаксиво протянул лорд, рассматривая свой новенький маникюр со стразиками. Да-а-а… Действительно, стразики, несколько лет назад изобретённые Лиррэлем-иль-Сваровски, были поистине произведением искусства, а уж как они шли чёрным сверкающим глазам эльфа и его светло-розовым волосам, забранным в высокую прическу! И стоило такое великолепие пару варварских племен.

Варвары. При упоминании о последних лицо молодого аристократа перекосилось. Ему чрезвычайно надоело гулять по этим болотам, надоело ночевать в трехспальной кровати, магическим образом запихнутой в скромненькую, расшитую золотом и бриллиантами палатку, вместо привычной пятиспальной, а вчера он умудрился даже свалиться с неё и сломать ноготь! Свой прекрасный ноготь, который он только недавно нарастил! Нет, правы были предки! Хуже варварских земель может быть только женитьба на демонице, посетившей последний летний бал так не вовремя, да и провёл он с ней одну-единственную ночь. А родители туда же: жениться и немедленно! Как только он узнал об этом, схватил первые попавшиеся под руку вещицы и решил свалить по добру по здорову к братику, он как раз расстался с какой-то там крылатой принцессой! Его размышления прервала прозрачная капля, упавшая ему прямо на кончик носа.

– И ещё мой зонтик протекает! – возмутился лорд. – Эрриэль, надо немедленно что-то делать!

– Пресветлый Дорриэль, если мои очи не обманывают меня, то там вдали я вижу некое строение, и нам лучше поскорей поторопиться туда, иначе дождь смоет хрупкую преграду вашего зонтика.

– И что? Мне ли бояться какого-то дождика?

– Вам-то нет, но вот, боюсь, он смоет все три килограмма вашей косметики…

– Немедленно веди меня к этому дому!

***

– Эй, впустите нас! – два грязевых столбика с мокрыми полотенцами за спиной заколотили в дверь так кстати появившегося строения.

Сначала не было слышно никаких звуков, кроме монотонно шумящего дождя и чмокающих капель отваливающейся грязи, но вот затем послышались какие-то шаркающие шаги, и, о счастье, они приближались!

– Вам чего? – послышался дребезжащий старческий голос.

– Йо, открывай, братан, у тебя самый классный дом у вас на районе!

– Даже не знаю…

– Вот щас не понял!

– Ладно, ладно, открываю.

Послышался вожделенный лязг отодвигаемого засова, дверь открылась, и двое крылатиков буквально внесли хозяина обратно в его теплую, сухую (!) комнату.

– Куда! – запоздало закричал старикашка вслед рванувшемуся к горящему очагу одному из пришельцев, но его опередил второй, ухвативший того за мокрое крыло.

– Совсем оборзел, на! Стой, брат, сначала разденься.

– Ты точно хочешь, чтобы я разделся, браза? У меня трусы – не Кельвин Кляйн.

– Кончай прикалываться, на, развезешь грязищу по хате – своим языком её убирать будешь!

– Понял, брат, стриптиз уже стартует.

Когда двое стянули с себя мокрые хламиды, грубые ботинки с налипшими килограммами грязи, и заляпаные штаны, оказалось, что внешность у них самая прозаичная, правда, для расы вингнордов, то есть «крылатых, живущих на севере», за исключением, пожалуй, чрезмерной худобы. Впрочем, последнее было неудивительно, если учесть, что никаких городов в радиусе пары недель пешего пути не было, а иных средств передвижения, кроме своих конечностей, у этих двоих не наблюдалось.

Кстати, о конечностях. На вид они были – люди как люди, за исключением крыльев. Судя по висящим на плечах толстовкам и труселям до тощих колен видно было, какие они хрупкие. Но костлявые плечи были раза в два шире бедер, а на грудной клетке угадывались нехилые мышцы, что неудивительно, так как сзади чуть ниже плеч у крылатиков (как их называли все другие расы, да и сами они почти всегда) росли большие, почти до самой земли, крылья, а полый костяк и хрупкое сложение давало возможность этой расе летать, правда, не совсем летать, а скорее планировать, ловя потоки воздуха, но несчастных случаев, связанных с падением с крыши, им можно было не бояться.

Старик запер дверь, подобрал грязные тряпки, свалил их в большую стоящую у двери кадушку и не терпящим отказов голосом произнес:

– Сейчас грейтесь, а потом зальёте водой и постираете. Мыло я вам дам.

– Не гони, папаша, за лохов нас держишь?

– А чё, ты один тут живешь, на, тёлки никакой нет, чтобы вещички простирнула?

– Живу один. Прислуги нет. Проходите к очагу, грейтесь. Поесть сейчас накрою. И вот ещё – выбирайте выражения, парни, я в своём доме ругани не потерплю.

– Чё, типа наехал, на, рамсы попутал, на…

– Да ладно, браза, его правда, отвечаю, не гони. Всё, папаша, реально кончаем базар. Щас погреемся, вещички простирнем, съедим что-нибудь от твоих щедрот и конкретно свалим. Только нам бы переночевать, а то на улице ночью темно и страшно даже таким крутым парням, как я и браза.

– Переночевать можно, комнат, слава Моране и Мозесу, хватает. Да вы и вправду братья, что ли? – Старик подслеповато вгляделся в стоящую перед ним парочку повнимательнее. Ребята действительно были похожи как горошины из одного стручка. Кожа – как снег, глаза – серые до прозрачности, на головах – пепельно-грязный ёжик, у обоих характерно широкие скулы и пухлые розовые губы. Рот, правда, великоват, прямо, как два лягушонка, подумал старик, но вот левый из братьев улыбнулся, от чего лицо стало совсем детским и очень милым.

– Типа того. Ну, то есть, да, братья. Я – Норд, он – Фрейр.

– А лет вам сколько, братья?

– Хватает.

– А поточнее?

– Девятнадцать. Будет. Скоро.

Старик улыбнулся. Эти птенцы, по сути, только-только вышли из подросткового возраста. И как их из гнезда-то отпустили? Одних, без взрослых, без наставников, без родителей, наконец! Странно. Очень странно.

Крылатики сели прямо на пол перед открытым огнем очага печки, повернувшись к нему спинами и расправив крылья. Надо отдать им должное, подсохшую грязь, которая скоро скатилась с их перьев, они сами убрали, взяв стоявшую недалеко от входа метлу и ведро. Старик тем временем достал из буфета несколько тарелок, хлеб, сыр, заварил чай, потом подошёл к печке, снял с шестка томящийся горшок, в котором явно что-то булькало, кряхтя, дотащил горшок до стола, приоткрыл крышку, и на братьев пошёл такой вкусный дух картошки с тушёнкой и травками, что рот сразу наполнился горячей слюной, и в голове не осталось ни одной мысли, кроме как пожрать. Наперегонки пацаны бросились к столу.

Старик недовольно посмотрел на них:

– А руки кто мыть будет?

Братья посмотрели на свои руки с недоумением. «Мыть? А зачем? Никогда не мыли. Или у этих варваров обычаи такие?» – настолько явно было написано на их физиономиях, что старик только возмущённо крякнул и подтвердил:

– Руки вымоете вон в той раковине – он указал направление, а потом вытрете полотенцем. Братья послушно повернули голову сначала в одну, потом в другую сторону, затем неохотно вылезли из-за стола, подошли к раковине, отвернули кран, пошуровали под водой, завернули кран и в четыре глаза уставились на полотенце.

– Что такое? – не выдержал старик. – Чем вам полотенце не нравится?

– Оно, типа, белое…

– Ну? А какое оно должно быть?

– Эээ… А может, они сами высохнут? – стирать ещё и полотенце явно не входило в планы наших путников.

– Ага, а потом отвалятся.

Старик подошёл поближе, придирчиво осмотрел порядком исцарапанные, со сбитыми костяшками, в цыпках и заусенцах руки, покрытые живописными разводами плохо смытой грязи, вздохнул, открыл воду ещё раз, выдал братьям кусок мыла и минут десять следил за тем, как парни пытаются привести свои ладони в более-менее чистое с точки зрения старшего поколения состояние. Наконец старик удовлетворенно хмыкнул, и братья с явным облегчением прекратили экзекуцию. Вытирание полотенцем они вытерпели стоически, и теперь с решимостью, что должны быть вознаграждены за потраченные усилия и нервы, направились к столу. Старик только взялся за ложку, чтобы разложить содержимое горшка по мискам, как в дверь резко постучали.

Братья мгновенно подобрались и резкими прыжками помчались ко входу, встав по обе стороны двери. Слегка ошеломлённый старик помотал головой, положил ложку и медленно направился туда же. Стук повторился.

– Кто там? – банальнее вопроса, конечно, трудно было придумать.

– Я!

– А кто это – я?

– Вам полный титул докладывать или всё-таки внутрь сначала запустите?

– А стоит ли запускать в дом неизвестно кого? Вдруг ты – нечисть какая?

– Да порядочная нечисть под такой ливень носа не высунет! Ей в фамильном склепе сейчас тепло, то есть холодно, и сухо! Или сыро! В общем, совсем вы меня запутали! Откройте, вам что – глотка воды для путника жалко?

– А тебе там воды, что ли, мало? – изумились братья, но старик положил руку на засов и совсем собрался его открыть, когда крылатики наперебой начали его удерживать.

– А вдруг там отряд ассасинов?

– Да не ходят ассасины отрядами.

– А нам и одного хватит.

– До сих пор ко мне ассасины не приходили, – заметил старик. – Им есть, кого здесь искать?

– Не-не, что ты, папаша, но когда он тебя зарежет, нам не жалуйся!

– Не буду, – усмехнулся тот и открыл, наконец, засов.

– Йо, лучше бы это был ассасин! – простонал первый крылатик, глядя, как в проём втискивается мокрая фигура ростом за два метра, вся затянутая в чёрную кожу. Ноги фигуры заканчивались массивными копытами, оставляющими нехилых размеров грязные пятна, отчего старик рассержено забулькал, проворно вытащил откуда-то большую тряпку и бросил её прямо перед копытами.

– Вытри ноги.

– Ноги? – вошедший недоумённо вытаращился на тряпку.

– Ты что, тупой? Кто за тобой убираться будет? – встрял тот же крылатик. Старик уже начал их различать: первый был побойчее, второй – более молчаливый. Остальные параметры на первый, второй и последующий взгляды пока совпадали.

– А что – слуг нет? – недоуменно спросил вошедший, внимательно разглядывая ярко-алые трусы одного крылатика, а потом зачарованно переведя взгляд на сине-бело-полосатое нижнее белье второго.

– А что – у тебя руки отвалятся? Или ты слуг с собой притащил? – ехидно поинтересовался бойкий крылатик. Кажется, его звали Норд.

– Неет, я один, – ответил визитёр. – Я… в общем, без сопровождения.

– Надо думать, с официальным дружеским визитом в страну варваров? – поддался общему ехидному тону старик.

– Да нет, говорю, я инк… инкогнито, вот!

Тут старик поймал смутную мысль и решил тут же её проверить.

– Скажи-ка, сколько тебе лет, уважаемый инкогнито?

– Да это не имя такое, это когда никому не говоришь, – снисходительно пояснил вошедший. – Ну мне уже… уже семнадцать. С половиной!

– Детский сад, младшая группа, – с готовностью пояснил Норд. – Пусть вытирает копыта, моет руки и молчит в тряпочку. Если будет себя хорошо вести, выдадим корочку хлеба.

– А что, кроме корочки ничего больше нет? А тряпочку побольше дадут? А…

– Всё! – закричал старик. – Всем молчать! Вы, двое, – к столу и сидеть молча. Я сказал – молча! Ты, если не ошибаюсь, демон? Копыта вытер, марш мыть руки! Руки помыл – иди сюда! Садись за стол и ни звука! – Он вынул ещё одну миску из буфета, поставил её на стол, взялся за большую ложку, чтобы разложить содержимое горшка, и тут опять в дверь застучали.

***

– Ты хочешь чтобы я ночевал в этом?! – возмущению Дорриэля не было предела, он рассматривал довольно крепкий двухэтажный деревянный дом со смесью брезгливости и презрения. А всё начиналось очень даже неплохо. Погода с утра была не такая отвратительная, как обычно, сквозь серые тучи облаков на равнину неохотно, как только что разбуженная девица, посмотрело солнце, но тут же опять спряталось в тёмные тучи, решив попросить у природы дополнительные пять минуточек сна, растянувшиеся на очередные сутки, в общем, повела себя некультурно, по разумению эльфа.

– Если вы так хотите, то можете ночевать снаружи – ехидно пропел Эрриэль, стараясь закутаться в когда-то дорогой и красивый, а сейчас уже порядком выцветший и полинявший плащ. Ливень, продолжавшийся довольно долго и успевший порядком надоесть, грозил перейти в настоящий ураган, как будто небо собиралось утопить своих неразумных детей в нескончаемом водопаде. – Только я не поручусь за то, что вас не унесет потоком воды вместе с вашей палаткой!

Эрриэля уже порядком начал доставать сволочной характер его подопечного! Первое время молодой эльф думал, что лорд так скучает по светлому лесу и родным, что не может сдержать свои свой острый язык за зубами, но всё оказалось гораздо проще: просто поведение избалованного придворной жизнью эльфа оставляло желать лучшего!

Порой Эр ловил себя на мысли, что, когда Дорриэль был особенно невыносим, его руки невольно тянулись к тонкой шейке лорда, дабы прекратить свои мучения и избавить прекрасную высшую расу от такого позорного её представителя. Тем более, что юный Дорриэль был самым отвратительным мечником за всю историю светлой империи, так что сомнений в исходе этого противоборства не было. Как тайком объяснили Эру, в обучении Дора больше внимания уделялось наукам, помогающим в наиболее выгодном свете представить племянника правителя: таким, как искусство макияжа, моды и как правильно соблазнить придворных дам. Важнейшие качества в пути, несомненно!

Кое-как уговорив строптивого лорда облагодетельствовать хозяина данной «халупы» своим светлооким ликом, перед Эром встала очередная проблема. Видимо, юный эльф в чем-то очень сильно провинился перед госпожой судьбой, раз впал у неё в такую немилость. Неизвестно, о чем думал лорд, когда собирался в дальнюю дорогу, но три обоза совершенно ненужных… «Как ненужных?! Самых нужных! Какой же уважающий себя путешественник, отправляясь в путь, не возьмет с собой личный маникюрный набор, состоящий из сорока четырех предметов первой необходимости, а уж как необходим в пути замечательный гарнитур разноцветных пуфиков! Разве ты не понимаешь, глупый эльф?!» …вещей надо было хоть как-нибудь пристроить около дома. Можно, конечно, устроить их в качающемся на ветру сарайчике, но если, точнее, когда хлипкая крыша сарайчика рухнет на весь их скарб, то обязательно его перепортит, и Дор приложит все усилия, чтобы превратить и так далеко не счастливую жизнь Эра в кромешный ад. Но это ещё полбеды и даже самая маленькая её половина, самым главным будет убедить варваров (а кто ещё может жить на территории восточных земель да притом в подобном доме?) не убивать Дора сразу, а понять и простить. Лучшим решением было бы связать Дора и заткнуть ему чем-нибудь рот, но, к его величайшему сожалению, если он так поступит, то потом должен будет совершить ритуальное самоубийство и вовсе не из-за какой-то там непременно священной традиции, просто Дор его тогда со свету сживет. Ну, да ладно, была не была…

Эрриэль забарабанил в дверь, предварительно морально подготовив себя к тому, что ему придется объяснять недалеким варварам, что именно здесь забыли два эльфа, и, скорее всего, на языке денег.

Дверь резко распахнулась, и перед его взором предстало нечто, отдаленно напоминающее крылатика обыкновенного.

– Йо, браза, ты смотри, кто к нам подвалил!

Тут перед глазами порядком шокированного непонятной фразой Эра предстал второй крылатик, как две капли воды похожий на первого.

– И правда ушастый! Ты глянь, какие он себе ухи поотрастил!

Эр выпал в прострацию. И чем его уши им не угодили? Обычные эльфийские ухи, тьфу ты, уши!

К откровенно разглядывавшим его близнецам, сильно припадая на правую ногу, шаркающим шагом подошел пожилой, скорее даже, древний старикашка.

– Проходи, молодой человек, располагайся.

– Человек? – угрожающе начал эльф.

– Все мы дети Божьи, – смиренно начал проповедовать старик.

– Так мы можем войти?

– Йо, браза, да их там двое!

– Ничё себе блондинок расплодилось, на! Скоро мир захватят, патлатые!

– И не говори, – при этих словах близнецы переглянулись и разразились зловещим смехом в лучших традициях жанра, правда, тут же замолкли и удивленно вытаращились на вошедший в дом промокший розовый комок с ужасающей маской растёкшейся косметики на худом лице. Рассмотреть комок получше не дал старик, потащивший того к раковине.

– Спорим, он его тем же полотенцем будет вытирать? – громким шёпотом спросил Норд у брата. Брат неопределенно хмыкнул, в упор рассматривая второго эльфа. Тот в свою очередь разглядывал странную компанию. Очень странную, надо сказать, компанию.

Во-первых, крылатые. Странно, что они оказались так далеко на землях людей. Крылатые, в основном, официально от гильдии разведчиков нанимались в войска какого-либо правителя в качестве наёмников, с выплатой положенного процента от жалования в гильдию, но в этой глуши не было никаких городов, тем более, правителей. Возможен второй вариант: крылатые, имеющие магический дар, поступали на службу правителям в людские герцогства, опять-таки, по направлению соответствующей гильдии. В последнем случае на посвящённых должен был обязательно присутствовать магический браслет с гербом академии, подтверждающий полномочия адепта. Браслетов на этих двоих не было, по правде говоря, были только трусы и майки, да и магической ауры над ними не наблюдалось. Конечно, ауру можно было замаскировать, но тогда под обликом двух пацанов должны скрываться великие волшебники, а великими среди крылатых могли быть только боги. На богов данная парочка не тянула, а предположить, что Моране вдруг пришло в голову принять облик противоположного пола, было ещё и кощунственно, так что эту мысль Эрриэль отбросил за ненадобностью.

Во-вторых, в комнате за столом сидел демон. Реальный островной демон: два метра роста, кожа цвета воронёной бронзы, мокрая чёрная грива до лопаток, заплетённая в косички, из гривы отчётливо торчат ослепительно-белые рожки. Рожки очень узнаваемо закручивались, ошеломлённый Эр насчитал ровно два с половиной изгиба. «Не может быть!» – пронеслось у него в мозгу. – «Откуда он здесь? Может быть, и она тоже вместе с ним?» Эльф вытянул шею, оглядываясь, но, кроме старика, больше в комнате никого не было. Эльф ещё раз обежал взглядом демона, его чёрные кожаные штаны, чёрную же кожаную куртку с бахромой и заклепками, кожаную повязку, скрывающую лоб, кожаные браслеты на запястьях, щетинящиеся шипами, особенно отметил серебряный хлыст за спиной. «Надо же! Серебряный, не дешёвая штучка. Правда, если он тот, кого я подозреваю, то удивляюсь, что возле дома не стоит караван вьючных верблюдов. Впрочем, верблюды точно должны были сдохнуть по дороге».

Компания в свою очередь рассматривала эльфа. Эрриэля, впрочем, это не смущало. Всем своим видом он давал понять, что им можно либо любоваться, либо сразу восхищаться. Демон, конечно, был слегка повыше, но на всех остальных в этой комнате он глядел сверху вниз, золотые волосы (ни капли краски! Любая краска только испортила бы такой оттенок!), пронзительно-синие глаза, морской глубиной которых была сражена не одна придворная дама, умопомрачительная фигура (да-да, все группы мышц тщательно проработаны, и фехтованием, и тренажёрами, и массажем, и водорослевые обёртывания тоже помогают).

– Бооже, найдется в этой лачуге какая-нибудь еда? – послышался умирающий стон, и на ближайший к столу стул плюхнулся чисто вымытый Дорриэль. Впрочем, плюхнулся, видимо, не совсем правильное определение. С точки зрения окружающих действо выглядело как грациозное вознесение седалища на предварительно протёртую вытащенным из кармана платком поверхность. Эр даже не сразу узнал Дора. Он никогда не видел племянника правителя без макияжа и даже не предполагал, что на наследника без слез не взглянешь: длиннющие чёрные ресницы, которым завидовали все придворные дамы, на деле оказались накладными, с особым усердием выкрашенными шестью разными типами тушей, а настоящие ресницы Дора были белёсыми и жиденькими, без намека на хоть какой-то объём. Ресницами дело не ограничилось, выбеленная разнообразными средствами кожа оказалась вовсе не свежего слегка загорелого тона, а белой, без малейшего намёка на румянец, из-за чего лорд стал похож на не очень свежий труп. Образ восставшего из могилы умертвия довершали глубокие впалые щеки, доведённые диетами до изнеможения. Да и глаза, манящие своей непередаваемой чернотой, на проверку (точнее, на отмывку от теней) оказались вовсе не чёрного, а болотно-зелёного цвета. Даже розовые волосы эльфа были всего лишь париком, умело вплетённым в причёску. Когда Дорриэль снял парик, под ним обнаружилась весьма тонкая коса, чем-то напоминавшая крысиный хвостик, слегка рыжеватого цвета.

– Ты глянь, Фрейр, не, ты глянь, это ещё что за уродец? – близнец ткнул брата острым локтём под ребра, указывая на угрюмого лорда.

– Ххе, да он весь фальшивый, на, как наша тетка Памела, ну помнишь, та, что себя этим, как его, си-ли-ко-ном, кажется, накачала!

– Я, когда её увидел, потом неделю заикался! – Норд передёрнул плечами, явно вспоминая не самый приятный свой опыт столкновения с «прекрасным».

После этих слов Дорриэль прожёг испепеляющим взглядом обоих близнецов, кося одним глазом на Норда, а другим на Фрейра, и, грозя заработать себе расходящееся косоглазие, ядовито пошипел пару ругательств на эльфийском.

– Ты чего это там бормочешь на своём эльфячем, а? – угрожающе начал Фрейр, – давно не получал, на? Так мы ща это в раз устроим, только пискни!

– Да ты хоть знаешь на кого ты посмел открыть свой рот! Я прекраснейший (смешок со стороны близнецов), прекраснейший, – с нажимом повторил эльф, вызвав этим ещё порцию смеха, – лорд Светлого Леса, я – зелёный клинок императора, я – гроза сердец женщин любого возраста, я…

– Я – чёрный плащ! – вставил свою реплику и так слишком долго молчавший демон. – Ой, простите, я просто думал, что сейчас главный супергерой по законам жанра должен был произнести своё имя, вот я и не выдержал…

Под красноречивыми взглядами всех собравшихся воодушевлённая речь демонёнка как-то быстро и скомканно закончилась. Дорриэль выдержал долгую многозначительную паузу, облил каждого из присутствующих уничижительным взглядом, и, никого не удостоив дальнейшим своим вниманием, развернулся к столу.

– И это всё, чем можно насытиться в этой глуши? – Дорриэль брезгливо разломил хлеб, отщипнул корку, кинул на ближайшую тарелку. – А что это за сыр? А где благородная синяя плесень? – Он ковырнул ногтём сыр. Атмосфера заметно накалилась.

– А что у вас в этой посудине? – Когда он одной рукой сбросил крышку с уже остывшего горшка, а другой взял большую ложку с намерением погрузить её в содержимое, демон мгновенно перехватил его руку и сжал так, что ложка громко брякнула об стол. Старик подхватил ложку и, не помедлив и мгновения, звонко стукнул ею эльфа по лбу. В комнате повисла зловещая тишина.

***

– Как ты думаешь, дорогая, когда они начнут убивать друг друга? Вот прямо сейчас или дать им ещё пару минут?

– Что там у тебя? Мне некогда, у меня предвыборные дебаты на пост главы Непотопляемой Армады начинаются. От того, чей рейтинг окажется выше, зависит политика второго по величине острова, а от выборов в целом – образует ли флот демонов единую коалицию или перейдет в стан оппозиции. Мне не до твоих мелочных разборок между второстепенными персонажами!

– Ни чего себе – второстепенными! Ты посмотри, кто принимает участие в разборках! Между прочим, один имеет прямое отношение к грядущим выборам вождя твоих любимых демонов!

– Да? А с кем он там разбирается?

– Скорее, с ним сейчас будут разбираться два эльфа. Один, к твоему сведению, племянник правителя, а второй – его телохранитель, глава дворцовой стражи, на минуточку!

– Ага, и два крылатика. А эти-то что здесь делают? На вид – шпана шпаной. Ещё какой-то мерзкий старикашка, но этот не в счёт. Ладно, даю им пять минут, с учётом наличия эльфов, которые, прежде чем начать убивать, как раз минут пять будут объяснять всем, как они были неправы, связавшись с высшей, по их мнению, расой.

– Пари? Согласен!

***

В гнетущей тишине подозрительно громко раздался возмущённый писк лорда, но от неминуемой расплаты всех спас Эр, быстренько одной рукой лишивший Дора возможности двигаться, а второй резко зажав тому рот, дабы предотвратить, казалось, неминуемое кровопролитие.

– Мы, наверное, спать, – спокойно, как будто он каждый день только и делает, что удерживает мокрого лорда, всеми силами старающегося вырваться из стальных клещей Эра.

– А сказку? – все перевели удивленный взгляд на демона, неторопливо выстругивавшего на столе какие-то слова острым, покрытым серебром когтём. – Мне папа каждую ночь сказку рассказывал…

– А кто у нас папа? – как бы между прочим поинтересовался старик.

– Он – верховный вождь всех островов, – самодовольно выпятил грудь демонёнок и растерянно подумал, не сболтнул ли он что-то лишнее. Эльфы переглянулись.

– Ладно, – старик вымученно вздохнул – будет вам сказка…

– А пожрать? – возмутились близнецы. – Ты держи своего зелёного друга (Эрл понимающе хмыкнул, Дор возмущённо чирикнул, демон одобрительно угукнул), а папашка нам еду разложит, пока этот свои грабли опять не распустил.

В последующие несколько минут тишину нарушали только чавканье, сопение, стук ложек и, наконец, звуки вылизывания тарелки малолетним демоном и последующей затрещины, прилетевшей тому по затылку.

Дальше все ждали сказку, но старик, проявив неожиданную твердость, сначала погнал близнецов стирать грязную одежду, эльфов – принести необходимый для распаковки багаж, демонёнка – мыть посуду, сам быстренько подбросил в печку дров, расчесал бороду, зачем-то достал колоду карт, раскинул непонятный пасьянс и надолго задумался. Уже братья развесили мокрые куртки и штаны на ближайшие стулья, уже эльфы заставили три из четырёх углов «вещами первой необходимости», уже демон, сняв броник и куртку, исписал всю свою половинку стола руническими письменами, смысл которых примерно переводился как «пока острова едины – мы непобедимы» и «П – значит папа», а старик всё сидел, глядя в пространство, машинально поглаживая карты и, кажется, о чём-то с ними разговаривая. На миг всем показалось, что карты даже ему отвечали, но тут Норд громко спросил:

– А что, у нас теперь пенсионеры за базар не отвечают?

Глава 2. Сказка о пропавшей принцессе.

– А! Что? Кто здесь? – вздрогнул старик.

– Папаша, – постучал пальцем себе по голове бойкий крылатик. – Мозги включи! Братва заждалась, гони сказку, раз обещал!

– Сказку? Кому обещал?

– Да вот ему, – крылатик указал на «писателя», тот смущённо кашлянул и приосанился.

– А кто это?

– Ты чё гонишь-то, старик! Ну сам ему скажи! – обратился спрашивающий к демону.

– Меня зовут Шшарракс де… неважно, мне семнадцать с половиной лет,– послушно забубнил детина, глядя в исцарапанный стол, – я тут один, я это… путешествую… Я с островов.

– А поконкретнее? – старик метнул пронзительный взгляд из-под бровей. Мальчишка ещё больше смутился и заковырял копытом в полу.

– Я с Асстерры, но вообще я не хотел бы излагать мотивы моего здесь пребывания, это – вторжение в мою частную жизнь! – выдав явно заученную фразу, демонёнок решительно поджал губы, всем своим видом показывая, что продолжать он не намерен. «Во дает!» – восхитились братья. Эльфы ещё больше помрачнели. Старик понимающе улыбнулся: из сказанного уже можно было сделать однозначный вывод.

Асстерра – крупнейший остров западного архипелага Шшиисса. На Асстерре находилась теперешняя официальная столица всех островов, и, хотя должность верховного вождя была выборной, на последних выборах уверенно победил представитель этого острова, располагавшего, как и следовало ожидать, самым большим флотом, самыми богатыми природными ресурсами, самыми крупными городами и, соответственно, населением. Надо ли говорить, что все административные органы также находились в столице, и верховная власть проводила политику, устанавливаемую верховным вождем, полностью контролируя свои представительства на остальных островах? В соответствии с конституцией Шшиисса, выборы проходили раз в пять лет, верховный вождь имел право только на два срока, обычно свои два срока он и правил, после чего обязан был уступить высший пост вновь избранному вождю, но никто не мог помешать ему выставить свою кандидатуру ещё раз. Сохранение стабильности на островах зависело в первую очередь от того, успеет ли за два срока вождь подобрать себе преемника, а далее всё решала грамотно проведенная избирательная компания. Исторически каждый вождь стремился к тому, чтобы его преемником стал старший сын, который спустя один-два срока уступит место папе, и так до тех пор, пока папа не решал, что ему пора удалиться от государственных дел и вести жизнь обычного морского пирата в своё удовольствие.

Пацанёнок проговорился, что он – сын верховного вождя, следовательно, потенциальный верховный вождь. Неудивительно, что его с детства натаскивали на участие в государственных мероприятиях, учили, что говорить на предвыборных дебатах и как отвечать на каверзные вопросы. Ну что же, мальчонка неплохо усвоил уроки! Зачем он, правда, забрался так далеко от дома и что могло понадобиться демонам на людских территориях – неясно, и явно пахло политикой, впрочем, сам он мог об этом не догадываться, а быть просто пешкой в папиной игре. Хотя не похоже: парень явно любил папу, и здесь оказался либо случайно, либо против своей воли.

– Ладно, Шарик, не хочешь, не рассказывай, – великодушно согласился крылатик.

– Как ты меня назвал? – демонёнок сжал кулаки, размером не меньше, чем половина причёски Эрриэля, и, набычившись, начал воздвигаться из-за стола.

– Да я твое погоняло ни в жизнь не запомню, так что привыкай отзываться на новый ник.

– Так Ник или Шарик, – не понял демонёнок.

– Спокойно, чувак, щас всё объясню. Шарик – это твоё сокращённое имя, а сокращённое имя – это ник. Понял?

Демон затряс головой так, что все его косички разметались по плечам.

– Как жаль, что в магазинах не продают мозг! – прокомментировал Дорриэль. – Так хочется иногда сделать кому-нибудь подарок! Тебя теперь зовут Шарик, это коротко, звучно и не требует особых умственных усилий для запоминания окружающих. Конечно, к нам, эльфам, это не относится.

– А ты, вааще-то, что за хрен с горы? – повернулся к нему крылатик. – Он – Шарик, я – Норд, этот молчаливый кекс – мой браза Фрейр. А за тебя, блондинко, ещё никто ничего не рассказал!

Дорриэль повернулся к своему спутнику и не терпящим пререканий тоном объявил:

– Эрриэль, представь меня!

Телохранитель поправил растрепавшиеся локоны, принял торжественную позу, откашлялся, чтобы голос звучал мелодичнее, картинно выставил вперед правую ногу, потом, подумав, левую…

– Интересно, он своих тёлок, прежде чем в постель затащить, тоже сначала два часа конфетами кормит? – не выдержал Норд.

– Да они у него так диабетом заболеют, – фыркнул Фрейр.

Эрриэль не счел нужным обращать своё внимание на этот хамский выпад и звучным голосом произнёс:

– Разрешите вам представить племянника правителя Светлого Леса, властителя первородного народа, хранителя древнего знания, его императорского величества Вирэллона, высокочтимого лорда Дорриэля, почтившего своим присутствием земли восточных варваров, в сопровождении своего верного советника и первого меча империи сэра Эрриэля. Для особо безнадёжных случаев поясняю: моё имя – Эрриэль, я сопровождаю лорда Дорриэля.

– Эрри и Дорри? – спросил Шарик.

– Ну уж нет! – возмутился лорд. – Мы вам что – жалкие людишки? Извольте запомнить, хотя судя по вашему умственному развитию…

– Его кто-то укусил или у него характер такой? – поинтересовался Норд у Эрриэля.

– Нормальный у меня характер! Это у вас нервы слабые! – заверещал Дорриэль.

– Тихо-тихо, – вмешался старик. – Мы постараемся запомнить, хотя некоторым (он бросил взгляд на крылатых. Те откровенно усмехались. Он посмотрел на демона. Тот отвёл глаза) это будет нелегко. Благородные Эр и Дор (эльфы подавились воздухом, глаза их полезли на лоб). Моё имя ничего не скажет вашему высокому вниманию, я уже привык отзываться на «эй, старик», так что не буду утомлять присутствующих его запоминанием. Мы теперь знаем, кого именно занесла судьба в моё скромное жилище, поэтому прошу всех воспользоваться моим ненавязчивым гостепреимством. Время позднее, все вы утомлены дорогой, наверху для вас найдутся отдельные комнаты, сейчас разойдемся и отдохнём, а завтра…

– Как завтра, старик, ты чё нас, за лохов держишь? Сказку гони, в натуре! – не унимался Норд.

– Эээ, да из меня такой расказчик… – заканючил старик.

– Не отмазывайся, не в армию забираем, сказку расскажи и вали себе спать! – поддержал Фрейр.

– Сказку-сказку… «Жила-была девочка. Папа её был главой Красных Бригад, и его дочка всегда носила красную бандану под цвет кроваво-красных крыльев, за это её прозвали Красная Шапочка. Послала её однажды мама…»

Слушатели переглянулись. Эльфы заткнули уши, близнецы воодушевленно вздохнули, Шарик недоумённо посмотрел на старика: – Это мне папа ещё в пятилетнем возрасте рассказывал. Я хочу новую сказку!

– Ладно, а вот ещё: «Быть иль не быть? Вот в чем вопрос!..»

– Ты что, издеваешься? – завопили уже со всех сторон. Эльфы, кажется, громче всех, видимо, из-за того, что творение великого Шепирэля заставляли учить во всех эльфийских школах в шестом классе, и, по-честному, забывали сразу же после урока. Но тут не прокатило. – Слушай сюда, старик, мы не хотим слушать заунывные баллады, мы не хотим слушать детские страшилки, ты можешь рассказать нормальную историю, чтобы там был драйв, экшн, любовь, приключения, ну неужели ты ничего такого не слышал за свою долгую жизнь?

Старик поднял голову и пристально посмотрел на собравшихся.

– Хорошо, я расскажу вам историю, в которой будет всё: и принцесса, и благородные крылатые правители, и интриги, и тайны, и расследования, и…

– И голые демоницы? – с надеждой спросил Шарик.

– Ладно, пусть будут и голые демоницы, – покладисто согласился старик.

– А почему демоницы, а не крылатые? Не нравимся? Не тот загар? – перебил язва Норд.

– Да будут вам и крылатые! – завопил вконец замороченный старик. – И прекратите меня перебивать!

***

– Дорогая, тут старик сказку про принцессу рассказывает, не хочешь послушать?

– С ума сошёл? У меня два клана эльфов наследников потеряли из-за несчастной любви, и мне надо что-то срочно придумать, чтобы кланы друг друга окончательно не вырезали, а ты ко мне со сказками пристаешь! Не знаю, эльфы так любят мелодрамы, может, надо шепнуть сценарий местному барду Шепирэлю, пусть сочинит очередную душещипательную балладу о том, что во всём виноваты лорды кланов? Если в стихах, должно сработать, – озабоченно нахмурила брови Морана.

– Ну и пусть поубивают, – легкомысленно махнул рукой Мозес. – Подумаешь, у них там этих кланов…

– Ты что, не понимаешь? – повысила голос Морана. – Именно эти кланы контролируют юго-западную часть Светлого Леса и ведут торговлю с верховным вождём Темного Двора, а основной статьей экспорта является…

Дальше Мозес предпочел не слушать.

– И вообще, всех истинных принцесс мы с тобой знаем, сказок про них, слава нам, ещё никто не сочинил, а называть принцессой дочку мелкого местного князька? И слушать про её похождения? Нет уж, мне некогда заниматься пустяками. Люди – твоя сфера деятельности, так что без меня, пожалуйста.

«А ведь когда я на ней женился, она ещё не была такой занудой», – подумал Мозес.

– Не вопрос, сам так сам, – Мозес предусмотрительно переключил звук на наушники и сделал погромче.

***

– В некотором царстве, в крылатом государстве… – начал старик повествование.

– А нельзя ли поконкретнее, – поморщился Дор. – Всем известно, что царство, вернее, королевство, у крылатых – одно, мы даже знаем имя королевы. Так что давай уже называть вещи своими именами!

– Договорились, но если ты меня ещё раз перебьешь, то будешь рассказывать свою сказку и не факт, что там будут голые демоницы.

– Вот как раз голых демониц там будет предостаточно, – захихикал Эр, но, под ледяным взглядом Дорриэля, обеими руками закрыл рот и закивал, что, мол, молчу-молчу.

– Итак, всем вам хорошо известно, что государственная власть в крылатом королевстве сосредоточена в руках королевы-бабушки Виллавины, и что у неё есть две внучки, младшая из которых, Алина, учится в королевском лицее, и не о ней сейчас пойдёт рассказ, и старшая, Джелина, которой этой зимой должно было исполниться девятнадцать лет.

Джелина росла доброй и послушной девочкой, не доставляя особых хлопот ни нянькам, ни бабушке, училась она с легкостью, закончила лицей и, обнаружив к концу школы магические способности, поступила в МГИМО.

– Куда, простите? – вытаращил глаза Шарик. Народ снисходительно поглядел на демонёнка: ему, кроме капитана флота имени папы, другой карьеры не светило.

– В Магический государственный институт медиумов и оккультизма, так как девочка получила милость Мораны, ей открылся замечательный дар, – старик любовно погладил карты, и рубашки на них приобрели фиолетовый оттенок, – принцесса стала одной из посвящённых богине, стала общаться с духами и богами.

Она легко заводила друзей, любила проводить время в шумных компаниях и на вечеринках. На вид девушка была мила: стройная, не высокая и не низкая, с длинными тёмными волосами, с изменчивыми, словно северное небо, глазами. Когда она смеялась, глаза её были ярко-голубыми, когда сердилась, темнели, будто небо заволакивалось тучами. Крылья, как и подобает особе королевского дома, у неё были белоснежными, и она часто гоняла в институт, прыгая с утеса на утес, вместо того, чтобы быть торжественно доставляема в общественной карете, мотивируя своё поведение постоянным отсутствием карманных денег. Куда при этом девались эти деньги, принцесса никогда не уточняла.

Наша история началась, когда Джелина готовилась к первой сессии. Надо сказать, что сидение на лекциях не сильно привлекало непоседливую особу, и она частенько проводила учебное время либо в храме Мораны, где послушницы должны были развивать свои способности, проводя время в медитациях и практических занятиях с полученным при посвящении магическим предметом, и я не скажу, что Джелина уделяла особо много времени первому, скорее, практиковалась со вторым, либо в студенческом буфете, причём последнее место было лидером по популярности.

Сессия, как говорится, подкралась незаметно. Ладно, первые две дисциплины – история королевского рода и риторика – были сданы левой пяткой, так как уж историю собственной семьи, благодаря бабушкиным постоянным рассказам, Джелька знала с такими подробностями, о которых даже преподаватель не имел представления, а, если бы имел, то уже давно лежал бы где-нибудь хладным, а главное, молчаливым трупом, а уж риторика – это вообще не предмет для особы, которую с детства натаскивали на то, чтобы говорить на любую тему долго, красиво и ни о чём. Вот и расслабилась. Пошла с группой отметить успешно сданные экзамены, и наотмечалась, да так хорошо, что на следующее утро с трудом разлепила глаза и попыталась сообразить, что за гад сидит у неё на голове и лупит по ней кувалдой? Ах, это всего лишь будильник? Поубивала бы того, кто этот прибор изобрел!

Джелина попыталась перейти из положения лежа в положение сидя, но сразу поняла, что это движение придется производить в несколько этапов. В такие минуты она резко пожалела, что у неё всего лишь способности медиума, а не банального лекаря. Сейчас бы раз, щелкнула пальцами, плюнула, крякнула, прошептала десяток неразборчивых слов, и та-та-та-там! Ни следа вчерашнего веселья. Да, если наутро чувствуешь себя ужасно, значит, вечер удался. Неудивительно, если вспомнить, сколько вчера уговорили элитного как-там его? Баран? Нет, там какое-то более благородное животное было на этикетке. Антилопа? Нет, так бы никто пиво не назвал, его на нетрезвую голову и не выговоришь. А, вспомнила! Козёл там был! Видимо, так производитель намекал на утреннее состояние не в меру употребившего вышеуказанный продукт. Очень тонкий намек!

Предаваясь философским воспоминаниям о смысле жизни и в очередной раз давая себе зарок не пить, принцесса начала запихивать себя в форму. Если с блузкой все прошло без особых проблем, те перья на крыльях явно были лишними, то вторые девяносто отказывались втискиваться в узкую модель (я бы этим дизайнерам руки-то поотрастила!), а процедура застегивания десятка крючочков вызвала зубовный скрежет. Ну почему нельзя надеть банальные джинсы? Нет, девушки должны носить юбку, причём строго установленного для факультета цвета. Убивает это слово – должна! Ха, то, что я должна, записано в налоговом кодексе, а то, что не должна – в уголовном. Всё остальное – на мое усмотрение. И вообще, может, мне розовый вообще не идет! Хорошо хоть, не белый, как у спиритиков, а то была бы похожа на бледную моль или на привидение, с которыми эти спиритики общаются, не сразу и поймёшь, кто – студент, а кто – вызванный дух. Незаметно петельки закончились, Джелина перевела дух и быстро всунула ноги в угги. Никаких каблуков с похмелья! Ноги даются только раз и ломать их не входило в планы принцессы.

Шубку на плечи и всё, теперь оставалось только схватить сумку с конспектами и шпаргалками и можно бежать в институт. Помимо шпаргалок и конспектов в сумке присутствовал обязательный набор молодой девушки: полкило косметики, обереги и амулеты для концентрации и улучшения памяти, магические карты, немного денег, выпрошенных у сестры, так как выданные бабушкой вчера благополучно скончались (и откуда у Альки всегда есть деньги? Печатает она их, что ли? Не похоже – на вкус, цвет и ауру – обычные денежные знаки королевского монетного двора), носовые платки, плеер, наушники, кристалл для связи, ключи, пара шоколадок, рецепт заварного крема, в общем, всё только самое необходимое. Сумочка весила килограммов семь и могла отлично служить как средством для поддержания рук в хорошей физической форме, так и в качестве средства самообороны в случае встречи с не особенно сексуальным маньяком.

Путь до института не занял много времени. Естественно, он был проделан быстрыми и немного неровными прыжками, но зато на свежем морозном воздухе с девушки слетели остатки похмельного состояния, и в институт она впорхнула бодро и резво, на ходу снимая шубку и протягивая её гардеробщице.

Джелька спрыгнула с лестницы, завернула за угол и, постепенно наращивая скорость на прямом отрезке коридора, устремилась в дальнюю аудиторию. Не учла она одного – того, что из левой двери при этом кто-то захочет выйти. Не получилось – девушка аккурат вписалась вышедшему в живот, и дальше она обнаружила себя лежащей на чём-то, наощупь напоминающем дорогой эльфийский шелк. «Видимо, я упала на матрасик», – решила она.

– Я, конечно, понимаю, что обычно все девушки падают к моим ногам, но всё-таки не на сами ноги! – возмущённо проговорил матрасик. Или не матрасик?

– А, поэтому мне так жёстко лежать, – догадалась Джелька. – Сейчас встану.

Матрасик возмущённо фыркнул, спихнул девушку и поднялся сам. Судя по зелёному цвету, он был с факультета оракулов, самого многочисленного в институте. «Конечно, – мстительно подумала девушка, – чтобы учиться на этом факультете, особенных магических способностей не надо, достаточно обычного дара чувствовать природные потоки, эльфам он дается с рождения». Вот и поступала на оракулов обычно эльфийская «золотая молодежь» из верхушек кланов, чтобы красиво излагать «волю Светлого Леса». В переводе на нормальный язык это примерно означало: «мы все спинным мозгом чувствуем, что скоро что-то произойдет, и только я, такой умный и красивый, могу это непонятно изложить».

Всё равно в первый экзаменационный поток она опоздала, и Джелина решила по крайней мере рассмотреть виновника задержки. В общем, там было на что посмотреть: рыжеволосый, буквально, огненный эльф с ярко-зелёными глазами был бы очень ничего, если бы не одно «но». Зелёный наряд, предписанный факультетом, явно являлся творением сильно модного стилиста, и растительный орнамент в сочетании с вставками из бахромы разных оттенков изумрудного должен был, видимо, создавать иллюзию листвы, но, скорее, делал его владельца похожим не то на бешеного попугайчика, не то на мохнатый фикус. Нда, чувство вкуса – это как талант: либо он есть, либо уже не пришьёшь. Джелька пожала плечами и тут же выкинула эльфа из головы, пора было идти на экзамен.

– А извиниться? – вопрос догнал ее уже у двери в аудиторию.

«Он ещё и тормоз», – подумала девушка. – Ничего, я тебя уже простила!

Она даже не обернулась, чтобы не видеть возмущённо округлившиеся глаза эльфа, и в прекрасном настроении нырнула за дверь. Впрочем, когда она взяла билет, настроение её резко ухудшилось. Ни философия, ни экономика никогда не были интересны Джелине, а информация выветривалась из головы сразу же после прочтения. Девушка, стараясь не паниковать, достала кристалл-переговорник, вставила наушник в ухо, замаскировав длинными волосами, и начала шепотом вызывать подругу. Преподаватель сделал ей замечание, чтобы она не разговаривала на экзамене, и Джелина поняла, что надо попробовать достать шпаргалку. Но тут по рядам прошли ассистенты и забрали все сумки на отдельный столик, она только и смогла, что вытащить какой-то амулетик. Деваться некуда, надо было вызывать духа.

– А столько подробностей для сказки – это нормально? – братья-крылатики уже откровенно зевали, Эрриэль занялся маникюром, Дорриэль – наращиванием ресниц, и только демонёнок с интересом впитывал информацию, так как про жизнь за границей ему дома никто не рассказывал.

– Не вопрос, – откликнулся старик, – Вот вам сокращённый вариант: духов принцесса вызывать не умела, а амулет высвободил энергию стихий. Не сильную, но всем хватило: половина намокла, половину засыпало песком и заляпало грязью, билеты запылали синим пламенем, а преподавателя воздушным потоком вынесло через окно, благо, со второго этажа было не так больно падать.

Конечно, начались разборки, виновную обнаружили сразу же, так как злых медиумов была в наличии вся группа. Испугавшись, принцесса сказала, что нашла амулет в столе в аудитории, и вообще не представляет, как он туда попал. К её глубокому удивлению, вину на себя взял недавний тормознутый эльф, заглянувший на грохот, сказав, что вечером практиковался в предсказаниях, а амулет ему прислал дядя. После того, как эльф как бы между прочим уточнил, что вышеупомянутый дядя является правителем Светлого Леса, вопрос о наказании спустили на тормозах.

Тут Дор отложил косметичку, благо ресницы уже приняли надлежащую двухсантиметровую длину, и спросил: – Так это был Рандиэль? Решил завести полезное знакомство?

Старик разозлился. – Ничего он не решил! Принцесса сама предложила ему пойти попить кофе. И вообще, они ещё месяц просто кивали друг другу при встрече, ничего больше!

– Ага, как же, а потом весь город заговорил о помолвке принцессы с наследником эльфийского престола, – встрял непоседа Норд.

– Надо же, а весь народ её жалел, думал, что причина – типа политика и интриги бабки-королевы, – протянул Фрейр.

– Да о чём говорить? – фыркнул Дорриэль. – Сначала – попили кофе, потом – сходили пару раз на каток, потом он ей помогал рассылать приглашения на весенний бал, потом выступал партнером по танцам на балу, всё равно кроме эльфов никто грациознее не станцует, и последующие пару месяцев их уже привыкли видеть вместе! Мне Рандик писал, что они уже планировали, куда ехать отдыхать летом, спрашивал, как дядя посмотрит, если они приедут вдвоём, не слишком ли это будет неприлично и надо ли делать какие-либо официальные объявления? Правитель лично связывался по мобильному кристаллу с королевой, они там вместе уже перспективы на будущее строили. Дядя чуть на священный баобаб не полез от радости, что наследник остепенится и перестанет ходить со мной по борделям.

– А у вас есть бордели? – спросил демонёнок с загоревшимися глазами.

– Конечно же, нет! – ледяным голосом отрезал Дорриэль. – Так что там случилось? Насколько я в курсе, брат явился на каникулы в Светлый Лес в гордом одиночестве, а что там у него с принцессой произошло, он даже мне не рассказал.

– Ну, бабушка уже совсем сложила лапки выдать внучку замуж и породниться с эльфийским двором, но в один прекрасный, то есть, ужасный для Джелины день произошла очень неприятная история. Рандиэль клялся, что любит принцессу, дарил ей цветы, водил на модные показы, обнимал, целовал… – старик так расчувствовался, что зашмыгал носом и смахнул слезу.

– Да что он такого сделал-то! – закричали вконец заинтригованные слушатели. – Да говори же скорее!

Джелина утром постучалась в дверь покоев принца, но тот всю ночь играл в карманный шуттер-симулятор, заснул только под утро, и разбудить его можно было только физически. Принцесса прошла в комнату, а на кровати у эльфа лежал раскрытый журнал с голой демоницей во весь разворот! Что тут началось! В общем, помолвка была расторгнута, принца в двадцать четыре часа выставили из дворца, принцесса, естественно, никуда не поехала и стала искать, чем ей заполнить каникулы и как выкинуть из памяти недостойного жениха.

– А потом она исчезла, – не удержался Норд.– И никто не знает, как и куда.

– Как раз об этом я и собирался рассказать, – строго заметил ему старик. – Причем к её исчезновению причастны как неизвестные шпионы, так и сама королева!

– Не может быть! – ахнули крылатики.

– Неудивительно! – заявили эльфы.

– А голые демоницы ещё будут? – спросил Шарик и огрёб очередной подзатыльник.

Надо рассказать, что королева-бабушка, до того, как стала королевой, закончила Магический Государственный Университет. МГИМО, конечно, среди прочих институтов считался самым престижным, но, если уж быть честными, специализация его была сильно узкая: медиумы, оракулы, спириты и межрасовые коммуникации. Ничего больше. А МГУ давал фундаментальную подготовку по всем магическим дисциплинам, таким как управление силами стихий, воздействие на живые организмы, вмешательство в сознание. Бабушка закончила факультет алхимии и лет тридцать посвятила трансмутации элементов, пройдя по всем ступеням научных степеней, сделав не один десяток открытий и заслуженно получив положенные премии, которые не сдала в королевскую казну, а растратила в своё удовольствие на путешествия, увеселения и покупку драгоценностей. В кавалерах у неё не было отбоя, и крылатая особа с удовольствием меняла одного красавца-ухажёра на другого, благо, с мужем она развелась буквально через два года совместной жизни, родив одну дочку. Но, когда дочь и зять покинули этот мир и королевство крылатых, ей пришлось вернуться к венценосным обязанностям, тем более, что на её попечении остались две малолетние внучки, которых надо было вырастить и дать соответствующее их положению образование и воспитание.

Сейчас, когда девчонки уже подросли и не требовали особенного внимания, бабушка вернулась к любимой алхимии. В западном крыле дворца она оборудовала лабораторию, поставив туда новейшие приборы и реактивы, и в свободное от исполнения королевских обязанностей время старалась изобрести разные интересные препараты, чтобы потом либо пустить их в производство у себя в королевстве, получая в дворцовую казну солидные дивиденды, либо тайком продать патенты эльфам, которые готовы были платить любые деньги за косметические препараты или таблетки для похудения.

– Неправда! – оскорбился Дорриэль. – Мы, эльфы, не прибегаем к каким-то таблеткам! Мы просто сидим на диете и сокращаем потребление калорий.