Дело Черных дервишей

Оглавление

АНОНИМУС. Дело Черных дервишей

Пролог. Старший следователь Волин

Глава первая. Наследие великого князя

Глава вторая. Московские гастролеры

Глава третья. Противник не по зубам

Глава четвертая. Жизнь и смерть красноармейца

Глава пятая. Свидетели Пророка

Глава шестая. Рандеву с предателем

Глава седьмая. По направлению к гуриям

Глава восьмая. Суфийская ведьма

Глава девятая. Таинственный английский миллионер

Глава десятая. Собакам – собачья смерть

Глава одиннадцатая. Слабости непобедимого

Глава двенадцатая. Смертельная схватка

Глава тринадцатая. Личная жизнь комиссара

Глава четырнадцатая. Закон, не подвластный науке

Глава пятнадцатая. Планы на жизнь

Глава шестнадцатая. Гость с того света

Глава семнадцатая. Единственный возлюбленный

Эпилог. Нестор Васильевич Загорский

Заключение

Постскриптум

Отрывок из книги

«Дружище Нестор!

Положение мое хуже губернаторского – так, во всяком случае, говорят здешние парацéльсы. Хотя докторишкам я и на грош не верю, но на всякий случай решил привести в порядок свои дела – человеческие и финансовые. По денежной части диспозиция моя известна: вошь в кармане да мышь на аркане, которая от голода пребольно кусается к тому же. Учитывая, что наследников у меня нет, а нажитое с собой на тот свет не возьмешь, это не должно бы меня тревожить. Однако ж, представь себе, тревожит и тревожит сильно. Нажи́тое должно быть величаво, говорил Пушкин, а уж он в этом толк знал, мне можешь поверить. Я же пошел против русской классики: кутил, воевал и начисто не желал приумножать то немногое, что имел. И вот тебе результат – вокруг нас царит благословенная советская власть, а я сижу с голым задом посреди Туркестана, и обуревают меня многообразные болезни, из которых по меньшей мере половина – смертельные. Будь я человеком менее упрямым, я бы уже раза три благополучно дал дуба. Но, однако ж, упрямства моего осталось с гулькин нос, так что, боюсь, вскорости придется мне собирать бренные пожитки.

.....

– Знаю я этих пионеров, – пробурчал китаец. И неожиданно громко продекламировал: – Пионеры юные, головы чугунные, сами оловянные, черти окаянные!

Самая маленькая девочка в тюбетейке, шедшая позади всех, услышав такое, испугалась, шарахнулась прочь и выбилась из колонны. Она пятилась назад, с испугом глядя на Ганцзалина и, в конце концов, едва не свалилась в арык. Но Загорский вовремя ухватил ее за маленькую горячую лапку и улыбнулся, глядя прямо в черно-синие, как спелые сливы, глазенки.

.....