Оглавление
Анри Мартини. Бестелесный враг. Семья
Глава 1. Первый
Глава 2. Новый год
Глава 3. Вспомним всё
Глава 4. Он и они
Глава 5. Клиника. Снежицкий
Глава 6. Клиника. Илья и Лика
Глава 7. Никольский Владимир
Глава 8. Допрос
Глава 9. Лика, друзья и семья
Глава 10. Мёртвые не плачут
Глава 11. Допрос – дубль два
Глава 12. Кратковременный отпуск
Глава 13. Сомнения
Глава 14. Управление. Совещание
Глава 15. Маркус Анна Сенторес
Глава 16. Сергей Блажей
Глава 17. Возвращение домой
Глава 18. Эдик. Граница. Чужая сторона
Глава 19. Костик. Женщины и диски
Глава 20. В западне
Глава 21. Замок
Глава 22. Освобождение
Глава 23. Сюрприз
Глава 24. Владимир
Глава 25. Лесная избушка
Глава 26. Предложение
Глава 27. Дорога в неизвестность
Глава 28. Операция
Глава 29. Клиника. Ночь
Глава 30. Задержание
Глава 31. Семья
От автора
Отрывок из книги
Тишина – таинственная, безмолвная, нежно укутывающая и манящая, особенно соблазнительна после грома петард, салютов, взрывной бури радости и бурлящего потока музыки, несущегося со всех сторон. Благословенная тишина целительна после взрывов хлопушек, криков поздравлений и пожеланий счастья в следующем году. Поцелуи, смех, хруст разбитых вдребезги, на счастье, бокалов, играющие на снегу с молодыми парами Дед Мороз и Снегурочка – всё это, чем нам так близок Новый год, смешались в едином вихре. Последние мгновения трёх двоечного года замерли в смутном ожидании. Бой курантов, сожжённые и съеденные записки, громкоголосые пожелания, сверкнувшая надежда в блестящих от слёз глазах и… Год водяного кролика, вступает в свои законные права. Сквозь несколько мгновений и чистое, тёмно-синее небо, проникающее сквозь густо уставленных многоэтажек, недавно застроенного микрорайона, осветилось разноцветными фейерверками. Безумство праздника продолжалось всю ночь и только к рассвету утихли последние соседи, засыпающего дома. И в квартиру врывается звенящая тишина. Всего на несколько часов город проваливается в открывшийся, пугающий своей глубиной кра́тер. Эти несколько часов самые мои любимые.
Отключив праздничную трансляцию, открываю на ноуте офисный документ. Свет чистейшего, невинного листа, в окружении пробивающихся отблесков ёлочной гирлянды и скачущих по экрану неутомимых «зайчиков» – больно бьёт по глазам. Терплю и вглядываюсь в документ, но выдержать всполохи невозможно. Выключаю гирлянду. Остаюсь наедине со светящимся ноутом и тотчас голову разрывает вопрос: «Откуда такая проникающая в душу белизна?» Помня, что у белого цвета много оттенков, стараюсь придумать название этого безумно проникновенного свечения. Чистота настолько размывает экран, что, кажется, если сделать лёгкое движение, тебя сразу поглотит безупречно белый свет, прогрузит целиком в пушистую пелерину и смоет на ходу все ненужные краски. Глаза медленно закрываются. Ощущается невероятная потребность или отдохнуть, или бежать за антибликовыми очками. Но больше удивляет проникающие из глубины безумной чистоты голоса, вернее, озвученные обрывки мыслей. Да… Мыслей, толпящиеся в мозгу, собирающихся в единый поток, старающиеся вытолкнуть друг друга.
.....
– Но, Илья Евгеньевич! Я не могу этого сделать. Не знаю, как, – причитала Юля. Илья хотел побыстрее закончить этот разговор. Уже по трапу поднималась Настя, раскрыв объятия для обнимашек с папочкой. Как она всегда прекрасно в эти мгновения. Тугие пружинки укладки морскими волнами рассы́пались по плечам дочки. Точно Габи постаралась, причесала, накрутила и уложила пушистые волосики. Кое-где по курносому носику солнышко рассыпало мельчайшие веснушки. С расстояния вытянутой руки их было почти незаметно, но при поцелуе или при смущении они вспыхивали как россыпь огоньков. Ещё пару прыжков и эта егоза повиснет на папочке и будет щебетать про Габи, причёску, праздник и свою любовь. После десятилетнего молчания, отрешённости и болезни, вот уже почти полгода Настя из тусклого заморыша превратилась в яркую, бойкую девчонку. Низкий поклон судьбе, подарившей Илье встречу с профессорами Сергеем Николаевичем Преображенским и Артуром Львовичем Снежицким. Их методики, безграничная любовь Ильи и Габи, Зины и Алины с Сергеем вырвали девочку из лап коварной болезни алекситимии. Её безразличие ко всему окружающему преобразовалось в невероятную любознательность. Она вела себя как маленькая, не останавливающаяся динамо-машина. И как только Эспи появлялась там, где происходили какие-нибудь мало-майские яркие события, возникала Настя.
– Подумаю, перезвоню, – закончил разговор Илья и отключил мобильник. Последние пару прыжков Илье показались, кадрами из замедленного кино. Вот он раскрывает объятия навстречу дочери и в следующую секунду ловит Настюшу, продолжая кружить её. Вот они смеющиеся падают на надувной матрас, расстеленный на полу яхты. Настюша заползает на грудь Ильи, обнимая, целует отца в щёчки и смешно фыркает от щекочущей губки щетины. Рядом со смехом падает Габи и Алёна. Сергей, придерживая под локоток Нину, помогает ей подняться по трапу. Копошение на матрасе длилось до тех пор, пока девушки не повалили Илью и не припечатали его к палубе.
.....
