Когда Наполеон Бонапарт поинтересовался у Анри Сансона, представителя легендарной династии палачей, как можно спать спокойно, убив без малого две тысячи человек, Сансон на это ответил:
«Если короли, диктаторы и императоры спят спокойно, почему же не должен спокойно спать палач?».
Анри Сансон – самый известный палач в мире, получивший в свое время прозвище Великий Сансон за свое рвение в работе. На протяжении семи поколений Сансоны были королевскими карателями. Автор этой книги избрал себе профессию в самый сложный период истории страны: во времена великой Французской революции. Пока Виктор Гюго писал свои, исполненные гуманизмом, статьи, Сансон день за днем рубил головы с плеч, оставаясь безмолвным и безжалостным свидетелем великих исторических событий. День за днем, час за часом душу его точили сомнения, которые все сильнее беспокоили безжалостного убийцу. Эти сомнения вскоре превратилась в книгу воспоминаний великого палача.
В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.
Часть II. Исторический взгляд на различные роды казней
Предисловие
Глава I. Деградация или лишение прав и достоинств
Глава II. Пилори или позорный столб и каркан или ошейник
Глава III. Публичное признание в преступлении
Глава IV. Бичевание
Глава V. Истязания
Глава VI. Наказания, сопровождаемые смертью
Глава VII. Судебные испытания
Глава VIII. Допрос или пытка
Глава IX. Исполнитель верховных приговоров
Часть III. Записки сансонов, исполнителей приговоров парижского двора
Глава I. Происхождение моего рода
Глава II. Шарль Сансон де Лонгеваль
Глава III. Гороскоп
Глава IV. Проклятая Ограда
Том II
Часть I. Манускрипт Шарля Сансона
Часть II. Приезд в Париж
Часть III. Процесс и казнь госпожи Тике
Часть IV. Памфлеты в царствование Людовика XIV
Часть V. Николай Ларше, мститель своего отца
Часть VI. Вольная община восемнадцатого века
Часть VII. Нищий. Встреча через сорок лет. Невольный братоубийца
Часть VIII. Целламарский заговор
Часть IX. Маркиза де Парабер
Часть X. Система Лоу
Часть XI. Граф де Горн
Часть XII. Картуш, известный парижский мошенник. Процесс его и казнь
Часть XIII. Сообщники Картуша
Том III
Часть I. Франсуа Дамьен
Часть II. Покушение
Часть III. Процесс
Часть IV. Четвертование
Часть V. Лалли-Толлендаль
Часть VI. Кавалер де ла Барр
Часть VII. Полон и парламент
Часть VIII. Дом Жана-Баптиста Сансона
Часть IX. Аббат Гомар
Часть X. Вступление в должность Шарля-Генриха Сансона
Часть XI. Дерю
Часть XII. Дело об ожерелье
Часть XIII. Дело об ожерелье (продолжение)
Отрывок из книги
18 марта 1847 года я возвращался домой, утомленный одной из тех долгих прогулок, в которых я искал лишь уединенных мест, чтобы подавить тяжкие мысли, волновавшие мой ум. Едва я успел переступить порог своего дома, и старая, столь редко отворявшаяся дверь, скрипя своими заржавленными петлями, успела затвориться за мной, как привратник вручил мне письмо.
Я тотчас же узнал большой конверт с огромной печатью, вид которого уже не раз приводил меня в трепет: внутренне содрогаясь, я взял послание и, ожидая найти в нем одно из тех зловещих приказаний, повиноваться которым я был вынужден в виду своей печальной профессии, тихо начал подниматься по лестнице.
.....
В длинном и столь печальном перечне различных наказаний, которые в древние времена произносились над провинившимися, публичное признание в преступлении занимало одно из последних мест. Быть может, это возмутительное наказание должно было бы занимать более видное место, но оно поражало лишь моральную сторону и самолюбие человека и, наконец, не причиняло никаких страданий его материальной части, то есть его телу; историки той эпохи смотрели на него как на легчайшую из тех ужасных мук, которыми наказывался член общества, возмущенный против всего этого. Я должен был смотреть, на этот вопрос, как и они; но я прибавляю, что это наказание, которому обыкновенно подвергались знатные осужденные, должно было быть хотя наименее ужасно – физически, но самое жестокое и мучительное – нравственно; даже скажу, что иногда оно было самым печальным и возмутительным.
Может быть, необходимо сказать несколько слов о позорящем наказании, которое состояло в том, что осужденного везли в тележке. Обыкновенно оно было лишь придатком или предшественником другого, более строгого и жестокого наказания. Однако в позорной телеге возили по городу воров и злоумышленников. «В то время (в средние века) телега была в таком презрении, что кто только побывал в ней, тот терял честь и уважение. И если только хотели кого-либо опозорить, то старались посадить его в тележку, потому что в те времена она заменяла позорный столб». Ехать в тележке было уже позорным наказанием для того, кто ему подвергался, – в этом нельзя сомневаться; и мы точно находим в романе Лансело дю Лак, что: «Один кавалер был лишен прав и звания, возим по городу в тележке, запряженной лошадью, которой были отрезаны хвост и уши; его сопровождал карлик, одетый в засаленную и изорванную рубашку, со связанными на спине руками; щит его был опрокинут. Его ратный конь шел за телегой, и народ кидал в него грязью».
