Читать книгу АРКАНУМ. Дары бесконечности - Арабель Моро - Страница 1

Прошли почти сутки с того момента, как друзья покинули Солнечную систему. Путь их оказался невеселым, так как земляне по большей части молчали и, сидя понурив голову, мало вовлекались в процессы, происходившие на корабле. Им сложно было осознать, поверить в то, что ни их домов, ни их родных, ни даже самой планеты, давшей им жизнь, больше не существует. Понимание этого факта приходило крайне медленно и с каждым новым шагом приносило с собой только лишь все большие и большие страдания. Спустя сутки слез уже не осталось. Они были выплаканы за первые часы. Их сменила только темная пустота, которую, казалось, невозможно было заполнить теперь ничем. Лео и Генри то и дело пытались отвлечь друзей от горестных мыслей, но они и сами понимали всю бессмысленность этих попыток. Молодые люди уже и раньше сталкивались с уничтожением планет, были знакомы и даже дружили с некоторыми чудом выжившими их представителями. Они знали, что только время способно, если не излечить, то хотя бы немного сгладить боль столь серьезной утраты.

Сейчас они подлетали к маленькой одинокой планете, которая находилась так близко к своей звезде, что жизнь на ней казалась невозможна.

– Надо сесть вон на том уступе, – сказал Лео, показывая Генри нужную скалу, очень похожую на голову птицы.

Космический корабль подходил к планете с теневой стороны и этот уступ был едва заметен, но Генри все же удалось его разглядеть. Оба молодых человека в это время сидели в креслах пилотов, готовясь к опасному маневру посадки. Ирина дремала, свернувшись в комочек, на креслах в пассажирском отсеке. Вера сидела рядом с ней, но девушке не хотелось спать. Она бездумно и отупело смотрела в иллюминатор космического корабля на бесконечное пространство, такое же темное и безжизненное, как и ее душа. На ее сложенных в замок руках, тяжело опущенных на колени, сидела бабочка-робот, которую девушка не захотела оставлять на планете порторан. Как бы не был Вере неприятен Одиус, но это его изобретение ей нравилось. Каким бы злым и жестоким не был ученый, девушке все равно казалось, что некое трепетное, искреннее чувство было вложено им в столь изумляющее своей тонкостью изделие. Несмотря ни на что она была уверена в том, что Одиус не так плох, как считают другие, и как полагает он сам. Иногда, прокручивая в голове те или иные события, Вера приходила к мысли о том, что, возможно, Одиус только хотел казаться злым или жестоким, что, может быть, на деле он просто куда более раним, чем кажется. По крайней мере, теперь по сравнению с тем, кто уничижил ее родную планету, даже аморальная деятельность ученого казалась Вере вполне гуманной.

Макс, который некоторое время в тишине сидел рядом с ней, встал и направился в кабину пилотов, желая узнать, сколько времени еще осталось до посадки. Ему ужасно надоело все время находиться в стенах корабля, который, словно холодная темница, пленял его тело и повергал его сознание в отчаяние пустоты и бесконечности. Молодой человек надеялся, что перемена места сможет как-то отвлечь его от неприятных мыслей, но, войдя в кабину пилотов и увидев то, куда они намереваются приземлиться, юноша был ошеломлен. Вид огромной ослепляющей темно-красной звезды и маленькой мертвой планеты, вращавшейся вокруг нее, не на шутку встревожил его.

– Вы что, собираетесь садиться на этой планете? – тревожно откашлявшись, спросил Макс. – Вы же понимаете, что эта планета находится слишком близко к солнцу?

– Да, – спокойно ответил Лео и пояснил: – Планета, действительно, находится очень близко к звезде, и на ней крайне низкие температуры ночью и безумно высокие днем. Все, что попадает под прямые солнечные лучи, сгорает в один миг. Все, что оказывается на теневой стороне, сразу же замерзает. Ты это имеешь в виду?

Макс кивнул, и Лео, снисходительно улыбнувшись, добавил:

– Подобные факторы не означают, что на поверхности планеты нельзя посадить корабль. Передвигаться по этой планете можно, но только по узким полосам рассвета или заката.

– А зачем мы вообще летим на эту планету? – возмутился Макс. – Она же необитаема!

– Вообще-то, кое-кто здесь все-таки живет, – ответил Лео.

– И кто же? – скептически поинтересовался Макс.

– Один психованный старикан, – ответил за друга Генри.

На это замечание Лео только усмехнулся. Космический корабль уже начал медленно спускаться к планете, четко держась линии разделения дня и ночи. Это был трудный процесс, требующий всего внимания и огромного мастерства обоих пилотов. Не желая их попусту отвлекать, Макс вернулся в пассажирский отсек, разбудил Ирину и, сказав девушкам, что скоро им предстоит посадка, сел на одно из пустующих мест, не забыв хорошенько пристегнуться ремнями. Девушки торопливо последовали его примеру.

Огромное темно-красное солнце даже в иллюминаторы пассажирского отсека нестерпимо слепило глаза. Вера крепко зажмурилась, и все ее тело покрылось тревожными мурашками. Почувствовав волнение хозяйки, бабочка перелетела с ее рук на плечо. Вере было очень страшно. Не открывая зажмуренных глаз, она почувствовала, как дрожащая ладонь подруги сжала ее руку, лежавшую на подлокотнике кресла. Сгорая от тревоги, девушки не понимали, как Генри и Лео умудряются в таких условиях управлять кораблем.

Осторожно, словно крадучись, космический корабль подбирался к намеченному уступу, но пилоты не спешили готовиться к посадке. Вместо этого они облетели вокруг похожей на голову птицы скалы, за которой оказалась малозаметная, но крайне глубокая впадина. Вопреки ожиданиям пассажиров, пилоты направили корабль именно туда. Красное солнце вскоре скрылось, заслоненное горным уступом, и кромешная тьма заполнила все пространство вокруг корабля. Теперь пилоты управляли им совершенно вслепую, уводя космический корабль все глубже и глубже в темную бесконечность. Поверхность, лампы и стекла корабля практически сразу покрылись толстой коркой льда. Одновременно с этим послышалось тяжелое гудение и надрывный скрип механизмов. Сейчас в управлении кораблем Генри большей частью полагался на друга, выполняя лишь малые обязанности второго пилота. Лео же вел корабль уверенно, словно знал и видел каждый сантиметр пути, но сквозь заледеневшие стекла ничего нельзя было разглядеть. Впрочем, ему этого и не требовалось. Едва солнце перестало освещать их путь, Лео закрыл глаза и сконцентрировался; в тот же момент Генри почувствовал, как под воздействием неведомых для него сил воздух в кабине пилотов уплотнился и зазвенел. Внутренним взором Лео видел все, что находилось вокруг корабля. Он ощущал каждый миллиметр окружавшей их материи.

Генри, как и людям, вжавшимся в этот момент в сидения пассажирского отсека, казалось, что этот спуск длился целую вечность, но, на самом деле, он не был продолжительным. Спустя пару минут Лео, все еще не открывая глаз, резко потянул рычаги управления, выровнял корабль и влетел в какую-то невидимую глазом пещеру. Корабль двигался еще некоторое время прямо, а затем остановился и приземлился на незримую поверхность.

– Ох, – выдохнул Генри. – Я вроде бы знаю, на что ты способен, но иногда ты меня прям поражаешь.

Он дружески похлопал Лео по плечу. Тот открыл глаза и, усмехнувшись, сказал:

– Рано расслабляться. Кораблю тут ничего не сделается, но нам лучше поторопиться. Воздух в пещере довольно разряженный, но я видел в грузовом отсеке защитные костюмы.

С этими словами он покинул кабину пилотов, и Генри, тяжело выдохнув, пошел вслед за ним. Грузовой отсек следовал сразу за пассажирским. Здесь было много закрывающихся отделов разного размера: от маленьких шкафчиков до больших, похожих на своеобразные ангары отделений. Из ближайшего ко входу шкафа Лео извлек несколько защитных костюмов, и уже через пару минут все пятеро одетых в скафандры людей стояли перед выходом из корабля. Лео взял трос, который также нашел в запасах грузового отсека, и обвязал им всех по очереди вокруг талии.

– Там очень темно. Поэтому, чтобы не потеряться, пойдем цепочной. Я пойду первый, затем – Вера и Ирина. Макс и Генри, вы замыкаете.

Лео говорил все это сухим, несколько приказным тоном, но никто и не собирался возражать. Когда все было готово, Лео открыл люк корабля и уверенно выбрался наружу. Остальные поочередно, медленно и осторожно последовали за ним в непроглядную тьму и холод, царившие за пределами корабля. Дождавшись, когда все окажутся на ровной поверхности, Лео направился в темноту в направлении, знакомом только ему одному. Он двигался так уверенно, что создавалось впечатление, будто бы молодой человек прекрасно видит все вокруг. Тем не менее он не торопился, опасаясь, что идущие за ним люди могут споткнуться и упасть. Так, удаляясь в неизвестную пустоту пещеры, временами сворачивая в незримые туннели, они прошли почти полкилометра, до тех пор, пока Лео не остановился. Перед ними тускло поглядывала сквозь тьму стена, сложенная из белых камней. Они добрались до конца пещеры.

Лео приложил руку к одному из выступающих в кладке стены камней. В темноте послышался шорох, но, что именно произошло, стоявшие позади молодого человека друзья не могли разобрать. Лео тихо пробормотал что-то неясное, а в ответ на это снова раздался шорох, и затем что-то щелкнуло, и каменная стена медленно поползла вверх, ослепляя друзей светом, исходящим от ламп, установленных в открывшемся помещении. Не дожидаясь, пока дверь поднимется полностью, Лео втянул остолбеневших друзей в открывшийся тамбур. Сразу же за ними дверь начала медленно опускаться. Когда же она полностью затворилась, и в помещении установился необходимый атмосферный баланс, Лео отвязал трос, снял защитную маску и костюм. Щурясь от яркого света, друзья сделали то же самое, после чего Лео провел их в следующее помещение. Это был длинный и просторный коридор, вдоль стен которого тянулись искусно вырезанные мраморные колонны, поддерживающие невероятно высокие своды потолка. Несмотря на то, что все это строение находилось глубоко под землей, здесь было много света и воздуха, который казался невероятно свежим и словно бы тихонько звенел в ушах только что прибывших людей. Друзья изумленно озирались по сторонам, пытаясь найти хоть один источник света, но создавалось ощущение, что каменные стены сами по себе излучают мерцающее голубоватое сияние.

Люди, медленно озираясь, почти бесшумно двигались вдоль коридора. Временами между колоннами в боковых стенах встречались деревянные двери, некоторые из которых были открыты, и открывали вид на другие коридоры или на просторные пустынные залы, выполненные в том же стиле, что и тот, по которому они шли теперь. Отовсюду веяло стариной, а во всех залах и коридорах царила абсолютная тишина.

– Ты уже бывал здесь? – благоговейным шепотом спросила Ирина у Генри.

– Нет, – ответил тот также шепотом. – Но много слышал об этом месте от Лео. Он здесь вырос.

– Серьезно? – переспросила девушка у Лео.

– Да, – подтвердил тот и, улыбнувшись, добавил: – И еще: это, конечно, храм, но шепотом здесь говорить совсем не обязательно.

– А как ты здесь вообще мог оказаться? Ты что, родился тут? – спросил Макс.

– Нет. Сюда меня еще ребенком привез мой учитель. Он спас меня во время захвата Цессаром власти. Как я уже как-то говорил, Цессар тогда приказал убить всех детей в стране младше пяти лет, поэтому учитель спрятал меня в этом храме, вырастил и воспитал здесь. Много лет мы прожили тут вдвоем.

– С ума сойти, – восхитился Макс.

– Нам, кстати, сюда.

Неожиданно Лео свернул в один из ответвленных коридоров, а затем сразу же вошел в сравнительно небольшой зал, где прямо на полу на плетенных из чего-то похожего на солому ковриках сидело около двадцати живых существ.

– Ты это тоже видишь? – прошептал Макс на ухо Ирине. – Они ведь почти все не…

– Макс, где твоя толерантность? – одернула его Вера.

Юноша замолчал и притих, удивленно рассматривая тех, кто был в этой комнате. На вскидку можно было сказать, что здесь кроме них находился только один взрослый человек, остальные же были детьми. Взрослый мужчина отдаленно походил на человека, но был намного крупнее ростом – более трех метров – имел по шесть пальцев на руках и массивную круглую голову. На нем были темно-серые свободные штаны из грубого материала и просторная рубаха с запахом, обвязанная плетеным черным поясом. На вид незнакомец казался очень старым.

Что касается детей, которые сидели перед ним, то только четверых из них можно было бы отдаленно назвать людьми, остальные же относились к самым разнообразным расам. Здесь были и существа, покрытые густой шерстью или же чешуей, были и те, у кого оказалось по четыре и более рук, и даже те, кто передвигался на четырех ногах. Но все они независимо от своей расы были одеты в серое одеяние, подобное одежде старца.

Вера положила немало усилий на то, чтобы сдержаться и не глазеть на незнакомых существ, но все же вид их был слишком необычен для земного глаза. Поэтому, чтобы отвлечься, девушка перевела взгляд на Лео, который невозмутимо шел навстречу старцу. Пройдя мимо одного из ребят, того, кто был покрыт зеленоватой чешуей и походил больше на жабу, чем на человека, Лео дружески потрепал его по плечу. Мальчонка звонко засмеялся, вскочил и крепко обнял молодого человека. После чего, заметив прибытие гостя, все остальные дети подскочили со своих мест и, не обращая никакого внимания на строгий взгляд учителя, бросились обнимать Лео. Их учитель нимало не расстроился этим пренебрежением к правилам, и лишь с нежностью наблюдал за встречей детей с самым старшим из своих ныне живущих учеников. Когда, наконец, первая радость от прибытия Лео улеглась, и дети отпустили молодого человека, старец тоже поднялся, что, как показалось землянам, сделал невероятно резво для своего возраста и роста, и сказал:

– Рад, что ты вернулся.

Сложив руки на груди, Лео слегка поклонился учителю, который поклонился ему в ответ, а затем, повернувшись к ученикам, строго и одновременно по-отечески ласково сказал:

– Идите в свои комнаты и займитесь заданиями.

Не прекословя, дети, все, как один, аккуратно свернули плетеные коврики, на которых сидели до этого, и вышли из зала.

– Ты прибыл не один, – заметил старец, снова обратившись к Лео.

– Да. Нам нужен ваш совет.

– Знаю.

Сказав это, старец направился к друзьям, которые все время наблюдали за происходившими действиями в молчаливом и почти религиозном оцепенении.

– Я ждал вашего прибытия, – сказал старец, подходя к ним.

Сами не понимая, что они делают, друзья слегка поклонились ему, так же, как некоторое время назад это сделал Лео.

– Можете называть меня – учитель Фоурд, – сказал старец, улыбнувшись, но улыбка эта была грустна.

Старец внимательно всмотрелся в лицо каждого из гостей, особенно долго задержав взгляд на Вере. Он несколько секунд молчал, а затем, слегка кашлянув, чтобы прочистить горло, сказал:

– Вы, верно, голодны и устали с дороги, но не беспокойтесь. Здесь вы всегда найдете и отдых, и пищу, и, может быть, что-то куда более важное, чем первое и второе, – сказав это, он легонько постучал пальцем по груди Макса там, где должно было находиться его сердце, и прибавил: – Пойдемте за мной.

Друзья благоговейно последовали за старцем к выходу из учебного зала, а затем – по очередному, усеянному колоннами коридору в просторному столовую, где стояли лишь два простых длинных деревянных стола и скамейки. Старец собственноручно принес из соседней комнаты большой чан с горячей похлебкой и разлил ее по тарелкам. Пока друзья насыщались вкусной горячей едой, он сидел рядом и то и дело расспрашивал их о тех событиях, что пришлось им пережить.

– Мне очень жаль, что ваша планета погибла, – говорил он. – Но не терзайте себя. Вы не виноваты в том, что произошло. Вы не знали об этом и не могли бы это изменить. Попытайтесь увидеть в случившемся свет и не храните боль в себе. Постарайтесь отпустить ее от себя. Те страдания, что вы испытываете, направьте на созидание чего-то хорошего, и боль уйдет, превратившись в свет. На самом деле, это очень хорошо, что вы прибыли сюда. Свет Истины, что живет здесь, направит вас к исцелению. Я верю, что очень скоро вы почувствуете его благое влияние.

Сочувствие, выразившееся в словах учителя Фоурда, было столь настоящим и сердечным, что друзьям как будто стало немного легче. Впрочем, возможно облегчение принесла уже сама атмосфера храма и горячая еда.

– Мы планируем задержаться здесь на несколько дней, – сказал Лео, обращаясь к учителю Фоурду.

– Это прекрасно, – ответил тот. – Я уверен, вам здесь понравится.

– А что это за место? – спросил у него Макс, отодвигая в сторону опустевшую тарелку.

– Здесь все кажется таким необычным, – согласилась Ирина, тоже доедая последнюю ложку похлебки. – Уверена, что у этого места должна быть интересная история.

Учитель Фоурд снова с добродушной грустью улыбнулся, и сложив свои большие шестипалые руки в замок на столе, сказал:

– А разве Лео не рассказал вам? – люди в ответ только отрицательно покачали головами. – Это место называется Храм Света. Самый древний из существовавших когда-либо! Многие сотни тысячелетий назад, когда Вселенная была еще сравнительно молодой, храм этот был создан десятью монахами, которые в надежде познать истину в течение тридцати лет вручную пробивали эти залы в монолитной скале. Не стоит смеяться, – учитель Фоурд строго посмотрел на хитро переглянувшихся при этих словах землян. – Вам могут показаться странными их методы, но истину все же они познали. Именно Дар Света призвал их сюда, именно он приказал им построить этот храм. Именно здесь зародилась их религия и их школа. Шли столетия, Учение Света развивалось, и у него появилось множество последователей. Одна за другой на разных планетах открывались новые школы, но этот храм оставался местом паломничества последователей Света со всего мира до тех пор, пока не произошла катастрофа. По вполне объяснимым астрономическим и гравитационным причинам произошло смещение орбиты вращения планеты вокруг звезды. Планета приблизилась к своему солнцу, что привело к непоправимым ее изменениям, в результате которых жизнь на ней погибла. Да, здесь тоже когда-то царила жизнь… – учитель несколько секунд молчал, размышляя о чем-то, но вскоре продолжил: – На многие тысячелетия мертвая планета осталась забыта, и время стерло все упоминания об этом храме и той истории, что хранила в своих недрах мертвая земля этой планеты. Только несколько веков назад легенда о первейшем из Храмов Света вновь возродилась. То и дело в старинных документах обнаруживались указания на то, что он когда-то существовал, но невозможно было уже найти сколько-нибудь подробного его описания или четкого местоположения. Это все были лишь намеки или обрывки фраз, выдернутых из текста писаний. Услышав однажды об этом храме, я загорелся идеей его отыскать. Я был тогда еще почти молод, энергичен и не мог найти себе успокоения, не отыскав его. Теперь я понимаю, что это сам Храм Света призывал меня сюда. Но тогда я не знал этого. Полагаясь больше на книжные знания, а не чувства, я путешествовал по всем существовавшим в то время Храмам Света в поисках ответов на терзавшие меня вопросы. Добывая по крупицам сведения о нем, я прочитал невероятное количество книг и манускриптов, хранившихся в их библиотеках.

– И вы нашли его, – восхищённо взирая на учителя Фоурда, прошептал Макс.

– Не сразу. Прошло много лет, и я даже успел состариться, прежде чем нашел ответ. Когда я собрал воедино все полученные сведения, у меня возникла лишь смутная догадка о месте нахождения первейшего Храма Света. Многие назвали бы это случайностью, но за время своих странствий, я как-то оказался в этой системе. Не помню, что именно меня тогда поразило в этой планете. Может, ее одинокая отстранённость, а может быть, вид единственной маленькой мертвой планеты на фоне медленно умирающей звезды. Не знаю. Тем не менее, просматривая полученные мной из храмовых хранилищ данные, я вспомнил именно об этой системе. Но стремительно развивавшиеся в нашей стране события не оставили мне времени для более точных поисков. В государстве случился переворот, который привел к тому, что правящая династия оказалась свергнута, а королевская семья убита. К власти пришел тот, кто назвал себя Цессар. Последователи учения Света всегда были преданнейшей армией королевской семьи, а род правителей Суириса не только почитал наше учение, но и являлся его хранителем. Из поколения в поколение в этой семье передавался Дар Света, так как их предком был один из десяти монахов, построивших этот Храм. Все Воины Света подчинялись королевскому роду Суириса, и, конечно, когда произошел переворот, мы все до последней капли крови сражались против Цессара. Воины Света погибали, но не отступали и, все же, неравная битва оказалась проиграна. Король Суириса был Воином Света и нашим главнокомандующим. Я видел его гибель и гибель королевы Сарии, последними словами которой была мольба о том, чтобы я во чтобы то ни стало спас ее сына – Лео.

Учитель Фоурд указал на молодого человека, сидевшего рядом с ним. Пораженные и одновременно заворожённые взгляды друзей переместились от лица старца к Лео, по всегда равному и дружескому общению которого невозможно было даже и представить сколь высок на самом деле его род. Только Генри сохранял спокойный, но все-таки заинтересованный вид. Он прекрасно знал, кто такой Лео, но историю его спасения слышал впервые.

– То есть ты наследник престола? – восхитилась Ирина.

– Почему ты раньше не сказал? – спросил Макс.

– Не было подходящего случая, – просто ответил Лео. – И я не наследник престола. В королевстве Суириса, как и во всех других крупных государствах вселенной, испокон веков во главе государства стояли женщины – королевы. Мужчины же выполняли функции защитников государства и хранителей учения Света.

– В день переворота, – продолжил учитель Фоурд. – передо мной встал нелегкий выбор: сражаться с Цессаром в рядах остальных Воинов Света или бежать, спасая мальчика и исполняя тем самым последнее желание своей королевы. Я хотел погибнуть рядом со своими братьями и королем, но и оставить на смерть потомка королевского рода я не мог. Лео тогда еще не было и трех лет, а единственный способ спасти его был в том, чтобы надежно спрятать. Спрятать в таком месте, само упоминание о котором уже не существовало. Я решился на крайне рискованное предприятие. Мне не было известно наверняка, здесь ли находится первейший Храм Света. Это была всего лишь моя догадка, но даже если бы он был здесь, я не был тогда уверен в том, что смогу отыскать его на этой планете, да и вообще выжить здесь. Меня терзали сомнения, но то обещание, которое я дал умирающей королеве, не оставляло мне возможности отступить. Я должен был спасти мальчика, чего бы это мне не стоило. Я думаю, что Дар Света сам привел нас двоих к Храму, указывая путь среди мертвого холода этой планеты. Вместе с трехлетним Лео мы расчистили каменные завалы и сделали это место пригодным для существования. Здесь, в недрах мертвой планеты, снова стала пульсировать жизнь, а мы на несколько лет скрылись от глаз всего мира.

– А что Цессар? – спросил Макс. – Разве он не искал Лео?

– У Цессара было много хлопот, – ответил учитель Фоурд. – Он устанавливал свое правление во всей открытой и развитой части вселенной. Придя к власти, он сразу же приказал уничтожить все остатки прошлых эпох, казнил приближенных, родственников и друзей королевской семьи, Воинов Света и всех тех, кто отказался присягнуть ему. Многие месяцы на всех подвластных Цессару планетах текли кровавые реки, и постепенно, понимая, что помощи ждать больше неоткуда, народ сдавался. Во вселенной устанавливался довольно сносный мир. Но все же кое-что, действительно, Цессару не давало покоя – пропавшие без вести дети королевы Сарии. Конечно, сразу по приходу к власти он приказал убить всех детей младше пяти лет, но, все же, у него оставались сомнения. Тайно он не прекращал их поиски.

– Вы говорите «их»? – переспросила Ирина. – Так Лео не единственный наследник?

– Нет, – подтвердил старец. – Их было двое.

– Но вы спасли только Лео? – уточнил Макс.

– Да. О втором своем ребенке королева Сария сумела позаботиться сама, а воспитание Лео легло на мои плечи. Спустя годы, когда маленький представитель королевского рода вырос, окреп и стал сильным и мужественным Воином Света, я разрешил ему покинуть Храм. Как я когда-то, Лео много путешествовал по вселенной, узнавал ее жизнь и заводил знакомства. Постепенно и мир узнавал о том, что по крайней мере один наследник королевской семьи жив, и маленькие отрешенные группы сопротивления стали объединяться вокруг него. Благодаря Лео в ряды сопротивления начинали вступать все новые и новые добровольцы, и с каждым годом число и возможности нашей армии возрастали. Конечно, этих сил все еще недостаточно для того, чтобы полностью освободить вселенную от ига Цессара, но их уже вполне хватает на то, чтобы создавать его безграничной власти ощутимые препятствия.

– А как к этому отнесся Цессар? – спросил Макс.

– Вполне естественно, что такое положение дел не оставило его равнодушным. За голову Лео и многих других лидеров движения назначена очень высокая цена. Их разыскивают даже в самых малоцивилизованных уголках вселенной. Между войсками Цессара и сопротивлением часто возникают кровопролитные сражения, и многие планеты, где располагались базы сопротивления, были уничтожены. В большинстве случаев сопротивлению приходилось отступать, но пока Лео жив, пока остается надежда на то, что и второе дитя королевского рода может найтись, армия сопротивления не сдается.

Друзья с Земли притихли, осознавая огромную значимость произнесенных слов, а та самоотверженность, с коей сражались и жили солдаты сопротивления, вызывала у них искреннее уважение и невольный трепет.

– А эти дети? – спросила Вера. – Те, что обучаются здесь. Откуда они?

Старец добродушно улыбнулся ей, и девушка заметила, как в его грустных глазах вдруг заплясали озорные огоньки. Он сказал:

– Несмотря на то, что Цессар приказал убить всех последователей Света, существа, обладающие таким даром, все же, время от времени рождаются. Цессар всегда крайне отрицательно относился к любым проявлениям этой древней религии. Любой, кто тем или иным способом проявлял у себя наличие такого дара, оказывался тут же казнен. Чаще всего это были дети, так как они не могли и не умели еще контролировать свои способности. Но путешествуя по миру, Лео иногда встречает таких детей. Особенно на отдаленных от центра планетах, где власть Цессара не столь сильна. Обнаружив одарённых ребят, Лео привозит их в Храм Света, где они могут спокойно жить и постигать свои навыки, не боясь быть за это казненными.

Как и говорил Лео, друзья остались жить в Храме Света. Сроки их пребывания никто не ограничивал, и земляне могли оставаться здесь столько времени, сколько сами желали. Но Лео и Генри надолго задерживаться не могли, так как должны были как можно скорее вернуться на базу сопротивления, где их уже очень давно ждали. Тем не менее, уступив уговорам друзей и учеников Света, молодые люди задержались в Храме на несколько дней.

Живя здесь, сами того не замечая, друзья с Земли стали постигать непривычную для них гармонию. Они жили вместе с учениками Света, много общались и очень быстро подружились с этими детьми. Своей лучистой непосредственностью и безграничным добродушием ученики Света привнесли в их уставшие души радость и спокойствие, и друзья вскоре перестали терзать себя мыслью о погибшей планете, смирившись с утратой. Конечно, они не могли еще простить ее жестокое уничтожение, и вряд ли когда-нибудь смогли бы, но теперь последние земляне могли жить с этой ношей без чувства стыда за то, что по какой-то нелепой случайности они остались в живых тогда, как все их родные, знакомые и незнакомые земляне погибли. Здесь, в Храме, они были почти счастливы.

Однажды вечером, наблюдая за тем, как подрастающее новое поколение Воинов Света тренируется, Макс сказал Лео и Генри:

– Я хочу поехать с вами.

– Что? – удивился Генри.

– Я хочу быть, как вы, – пояснил Макс. – Вступить в войско сопротивления и сражаться против Цессара.

– Ты с ума сошел! – воскликнула Ирина.

– Нет, – ответил Макс. – Просто я не хочу оставаться в стороне. Цессар уничтожил нашу планету. Он разрушил все, что у нас было. И я не вижу смысла просто сидеть здесь или где-нибудь в другом укромном местечке, бессмысленно доживая свою жизнь.

– Да, но жизнь в сопротивлении не из легких, – задумчиво заметил Лео.

– И всегда есть вероятность того, что тебя очень скоро убьют, – без тени шутки добавил Генри.

– Ну и что с того? – ответил Макс. – Лучше пусть меня убьют, но в этот момент я буду сражаться!

Лео и Генри переглянулись, а затем посмотрели на Макса с улыбкой, которой обычно награждают любящие родители своего хорошего, но безмерно наивного ребенка. Этот парень всегда был им по душе, и несмотря на все произнесенные ими до этого предостережения, молодые люди оказались рады тому, что он принял именно такое решение. Они и сами хотели предложить ему вступить в свои ряды, но беспокоились о том, что пока еще слишком рано об этом говорить.

– Я согласна с Максом, – сказала Вера.

С момента прибытия в Храм, как и другие земляне, девушка изменилась, но вместо душевного спокойствия в ней проявилось стремление к уединению. Она стала куда более молчаливой и отстраненной, чем была прежде. Боль от разрушенной планеты томила ее больше всех остальных, так как на ряду со всеми прочими тревожными соображениями у нее в голове господствовала мысль о том, что в какой-то мере она сама может быть связана с причиной разрушения Земли, ведь тот жуткий полудемон по имени Шрабенон охотился именно за ней. Осознание этого было невыносимо настолько, что даже в Храме Света девушка не могла найти успокоения.

– То есть? – удивилась Ирина. – Только не говори, что ты тоже собираешься податься в сопротивление?

– Не вижу другого пути, – ответила Вера. – Я, конечно, мало что смыслю в военно-политических конфликтах, но если я хоть чем-нибудь смогу помочь, то буду счастлива. Думаю, что хоть за кухарку-то сойти смогу.

Лео и Генри, усмехнувшись, переглянулись. Лео сказал:

– Кухаркой – не кухаркой, но я уверен, что ты сможешь принести пользу сопротивлению.

– Ура! Мы будем новичками вместе! – радостно сказал Макс и обнял подругу за плечи.

– Ясно, – проворчала Ирина. – Раз уж вы так решили, то и я с вами.

Так и было решено. Друзья договорились, что через два дня они все вместе отправятся в центральный лагерь сопротивления, где уже давно все с нетерпеливым томлением ожидали возвращения Лео и Генри.