В книге впервые собраны выступления, интервью и эссе, написанные за последние несколько лет одним из ведущих европейских мыслителей для разной аудитории – от вдумчивых школьников до профессоров философии и политологии. Все тексты связаны между собой общими темами, образуя своего рода гипертекст, который можно читать в любой последовательности. Этот гипертекст открывается «Манифестом философии», радикально пересматривающим роль философского мышления в жизни человека. В книге есть главная тема – наша современность и ее связь с историей, философией, политикой, культурой – от древнего Египта и шумеров до Владимира Путина.
Автор выстраивает парадоксальные, но при этом убедительные связи между, казалось бы, не связанными идеями и событиями мировой истории. Много внимания уделено фашизму и его современным манифестациям, принимающим самые необычные формы. При этом главный вывод автора оптимистический: человек сможет остаться свободным, если превратит свое сознание в сверхсознание, и сделать это не так уж сложно.
Оглавление
Аркадий Недель. Оптимальный социум. На пути к интеллектуальной революции
Предисловие
Манифест философии
Часть I
Тема
More philosophico
Индоевропейский философский класс
Ab ovo
Нарциссы
Часть II
Политика и бытие. Бытие политики
Политический человек
Человек
Вокруг «Манифеста»
Диалог с Анатолием Ахутиным
О знании, смерти и человеке (Продолжение разговора)
О докладе академика А. А. Гусейнова «Философия как этический проект»[7]
Интервью
Парижские тайны. С Александром Гольдштейном
Против течения. С Ириной Гольдштейн
Оптимальный социум. С Ириной Врубель-Голубкиной
Бесконечность. С Ириной Врубель-Голубкиной
Узкий мир. С Ириной Врубель-Голубкиной
Утопии. Беседа Ирины Врубель-Голубкиной с Аркадием Неделем
Европа нашей мечты. Беседа Ирины Врубель-Голубкиной с Аркадием Неделем
Смотреть и видеть. Ислам, образы смерти и политика. Диалог с Еленой Петровской
Дискуссии
Однажды в СССР
Полемика с игорем смирновым. Об эротике, политике и цинизме
Осень 2002 года: продолжение
После Интервью:
Сновидение толкований
Инцест, игра, прорыв. Размышления о книге Габриэля Мокеда «Избранные вариации»
Вдыхать и верить
О коммунитаризме. На перепутье современных идеологий
Библиография
«Тощий народ». Французы против полицейского государства
Дональд Трамп и американский постмодернизм
Эстетика Северной Кореи. Ким #3
Триллер как психоанализ. Заметки о южнокорейском кино
Отрывок из книги
В этой книге собраны тексты, интервью и выступления, написанные в разное время и для разной аудитории, однако их объединяет одна тема – как мыслить сегодня философски? Как сохранить напряжение мысли в наш век, который, как кажется, этого совсем не требует? Вероятно, таким вопросом задается каждое поколение и каждое поколение отвечает на него по-разному.
Существует много способов подружиться с мыслью, сделать ее основой своей жизни. В самом общем – и, строго говоря, не очень правильном – виде мы говорим о западном и восточном путях мышления. Западный – рациональный, предпочитающий логику и доказательство интуиции и откровению. Считается, что по этому пути пошли первые греческие философы, а за ними и все остальные. При всем внешнем мистицизме и эзотерическом отношении к миру, Пифагор, проведший двадцать лет в вавилонском пленении, в глубине души был прежде всего математиком. Основанием всего он считал число, которое не зависит ни от воли властителей мира, ни от человеческих страстей. Платон рассказал человечеству о существовании высших, недосягаемых для нас смыслов, постичь кои мы можем, только, если они отбрасывают на нас свои тени. Он назвал их эйдосами. Его ученик по имени Аристотель разочаровался в эйдосах и стал искать основание всего в самих вещах, вернее, в их незримой сущности.
.....
Следующий аспект: не совершаем ли мы концептуальную ошибку, спрашивая о начале универсума? Не стоит ли за этим вопросом другой – о начале самого сознания? Ведь вопрос о начале универсума отнюдь не физический (или космологический), он исходит из необходимости сознания понять самое себя. На самом же деле мы создаем начало миру, которое есть лишь одна из его возможностей. Является ли универсум результатом лопнувшей сингулярности, либо «отскоком» от другого универсума-родителя, что еще в шестидесятых предположил Хью Эверет, вопрос о начале пространства-времени не может быть решен только в рамках физической теории.
Начало (αρχή/prabhava) – ментальная категория, так же, как и последнее основание – то, из чего сделано все, – возвращает нас к метафизическому вопросу о сущности (оύσία) без уверенности в том, что универсум ею обладает. Самые смелые физические теории, как петлевая гравитация, в основе своей философичны, они, вслед за греческими и индийскими атомистами, исходят из идеи, что первоэлемент есть. «Петля» или замкнутая «струна», с пока еще гипотетическими физическими свойствами, или «адришта» (aḍṛṣta – невидимая сила, несмертное в смертном индивиде), и есть первоэлементы. Но раз есть αρχή, то есть и то «тогда», когда Бог находился в состоянии покоя. Вопрос о начале имеет ту слабость, что уже ставится в рамках существования.
