Оглавление
Аркадий Застырец. Онейрокритикон
«Я слышу времени излишек…»
1
Банный день
Старый дом
Керчь
«Мы ждали ёлки, Рождества…»
Знаменитый Гирландайо
Знаменитый Тициан
Знаменитый Коро
Знаменитый Вермеер
Знаменитый Давид
Знаменитый Джорджоне
«Мы с тобой задремали в пути…»
Обморок
Нафталин
Прогноз погоды для Даниила Хармса
«Тепло и тьма и пыль…»
«Через ночь – самолёт, нитка в чёрную бусину вдета…»
«Стук и звон – телега с клетью…»
Русская душа
«Здесь ничего не даст античных стёкол…»
«В частых бурунах опутаны пряжей корыта…»
«Зима наступает внезапно…»
Чук и Гек
«Мне кажется, что детства моего…»
«Раб медной лампы – на свободе…»
«Обогащенье сулит обнищанье…»
«Уже везут в грузовике заиндевелых ёлок…»
«О, тряпками сгущающие тени…»
«И только мысли о пощаде…»
Путешествие местоимения
«Из-под груди под вьюгу кринолина…»
«Призрачен мир: у заснеженных гор переправа…»
«Саяно-Шушенская ГЭС простёрлась на востоке…»
«Скипидар, солдатик, перепонка……»
«В голландском городе зима…»
«Точно в солнечной соломе…»
«За тихой занавеской на печи…»
«Ты видела во сне пожар…»
«Сошли мы с пулковского трапа…»
«Часы тихи и постепенны…»
«За полярным кругом тайны…»
«Снова ночь, и падающим словом…»
«Над Е, над деревом надежда…»
Колыбельная для принца
Скорбная элегия
«На выдумки тоска неистощима…»
Рыба
«В моём представлении грань – это ровная площадь…»
«Ты станешь вольным скалолазом…»
«Вителлий в Нарнии, утративший Кремону…»
«Привольно света пастухам…»
«Так холодно во сне от океана…»
«От ощущений вездесущих…»
«В сновидении кит…»
«Да нет, я не боюсь…»
«Жара приходит из Алжира…»
«Предчувствие луны меня не обмануло…»
«Спасенья нет от белой этой глины…»
«Медсестра отрезала мой страх…»
«В связи с далёким самолётом…»
Museum-II
«Ухожу в цветок, открытый нежным разворотом…»
«Не то на ты, то на вы, но иногда хочется бесстыдно твердить…»
2
«Я могу разглядеть…»
«Тоньше воздуха – путь…»
Анатомия
«Собаки на земле. Их выцветшая масса…»
«Стрижи снесли крылами гром…»
«Сильней от холода охота…»
Pin up
«Наверное душа моя – внутри…»
«Взметая над зеленью моря золу…»
«У меня сверчок под боком…»
«Я знаю всё – как связанный язык…»
«Стоит распасться домам…»
«Сообщений сегодня не будет…»
«Продолжим, моя дорогая…»
«Дальше – дольше, близ – короче…»
«Что там, что там в тонком теле…»
«Да взять и припомнить такое…»
«Морозец ударил не крайний…»
«Утро вечера точно…»
«Операторы всяческой связи наверно мертвы…»
«Нерусского слова «сиеста»…»
«День в синем и белом…»
Няня
Иосиф в Венеции
«Королевская конница…»
«Когда я лечу в Калифорнию, время – вперёд…»
Сонет
«Закаркала, сука, ворона…»
«Благодарю и за то, что нарушен мой сон…»
Воскресение
«Росток решительной любви…»
«О! Не над теменью…»
«Набери себе черт незнакомых…»
Конкорды
«Свет, не меркни. Снег, не тай…»
«Я был в параллельном мiре…»
«Такое уж тут окаянство…»
«Сквозь осени воздух…»
«Не виден и в полдень застывший зенит…»
«Как же я счастлив был, в новую въехав квартиру…»
Цвет снега
«Меса Верде, Колорадо…»
«Во сне перевернуть Верлена – пустяки…»
Новый город
Стимпанк
Фейерверк
«Дым утренней хмари…»
«Я понял о смысле, прижав золотистые клеммы…»
Сибирские стансы
«В самосвале – наша мебель…»
«Семь – девять. За окнами в меру сычужно…»
«Георгий со мною – на дивном и белом своём…»
Девочке в журнал
«Вода нас в тень и тьму смывает…»
Должность в небе
«Воздух пахнет прохладным пределом огня…»
Отрывок из книги
В зрелом возрасте больше всего мы грешим на то, что любили в молодости. Авторы, музыкальные ансамбли, дамы – вы вырастаем из этого – и смотрим на предметы нашего обожания свысока. Такое может происходить и со стихами старинных друзей, но правила для того и существуют, чтобы из них находились исключения. Я не вдаюсь в крайности, но стихи, полученные на днях от друга, утвердили меня в догадке, что в отечестве моем с поэзией все нормально. Стихи Аркадия Застырца застали меня врасплох, напомнили о совместной начальной поре, духовной родине, компании, в которой когда-то зарождалось то, что я пишу сегодня. Я даже не подозревал, что связиэти сохранились, и, если приглядеться, даже упрочились – пусть меня и не было в Екатеринбурге двенадцать лет. Прошлое всегда рядом: оно движется параллельно нашему движению, зачерпывает настоящее или само растворяется в нем. Идеи линейного времени я уже давно не приветствую. И чудо возвращения всегда неожиданно: на этот раз оно случилось благодаря присланным стихам и встрече с поэтом по имени Аркадий Застырец, известным мне, и неизвестным…
Возможно, что-то подобное произошло и с нами, но в разных полях, и на разных подводах. Я очарован этими стихами – и не боюсь ностальгических вздохов. Тексты Аркадия обладают некоторым почти забытым свойством, «щемящей трогательностью». Это несомненное достоинство родной речи прижилось когда-то с нашептанного «неужели я настоящий и действительно смерть придет» и постепенно затерялось в гуле более самоуверенных голосов. Эти пронзительности не выдумываются, а как бы наговариваются, это шепот, детский шепот. Творчество Застырца на такие обмолвки и шепоты крайне щедро. «Где плакал на дереве старый скворец. И слёзы ронял на песок…», «Жара приходит из Алжира. Тебе ли этого не знать», «Заплачешь – а Бог успокоит…Поднимешь – а чаша пуста…», «Прощание с чахлой землёю, Дождинка висит на носу…», «А в руках – пасхальное яичко, да шафранный ломоть кулича», «По снегу шагнув босиком в колокольной рубахе.» Эти детали могут быть интонационны, или изобразительны, но они, на мой взгляд, составляют основу текстов Застырца – именно среди этих вешек и живет его добросердечная философия, и юмор, и жизнеутверждающий лиризм, и праведный гнев, о котором мы поговорим позже.
.....
Многие тексты, собранные в этой книге можно отнести к «снам о культуре». Прекрасно знающий живопись, музыку, драматургию, Застырец, обращает наше внимание на то, что он любит, как бы призывая полюбить вместе с ним. Как ни верти, но современный мир не только арена борьбы добрых духов со злыми, но и – музей (хорошо это, или плохо, но это так). И Аркадий – благодарный посетитель этого музея, внимательный слушатель.
Чудные картинки с выставки в духе романтической поэзии прошлого и позапрошлого веков: такие вещи украшают наш скромный постсоветский быт, а связь с традицией намекает на то, что, может, она и не прерывалась. Коро, Вермеер, Давид, Джорджоне, – автор хорошо погулял по европейским музеям и внес их дыхание в свой мир с «бюстом Наполеона», «яблочным пирогом», «малиновыми шторами». Аркадий – поэт быта, быта строгого, вещественного, обозначенного функционально, он – поэт со своим рабочим кабинетом, что, на мой взгляд, говорит о многом.
.....
