Я дрался в 41-м
Реклама. ООО «ЛитРес», ИНН: 7719571260.
Оглавление
Артем Драбкин. Я дрался в 41-м
Орлов Николай Григорьевич
Мичурин Василий Сергеевич
Котельников Петр Павлович
Петров Алексей Лаврентьевич
Вершинин Николай Петрович
Жуматов Габбас Жуматович
Шаулин Владимир Алексеевич
Бесчастнов Александр Матвеевич
Книжник Андреи Иванович
Щербинин Павел Афанасьевич
Остапчук Григорий Данилович
Буров Тимофей Семенович
Лесин Григорий Исаакович
Гуревич Павел Григорьевич
Смольский Николай Тимофеевич
Белкин Лазарь Абрамович
Седой Александр Степанович
Рыжков Иван Ермолаевич
Смирнов Александр ильич
Лесина (Друзьякина) Мария Степановна
Кам Ефим Исаакович
Полтавец Дмитрий Митрофанович
Патук Иван Иванович
Чернуха Иван Данилович
Фукс Исаак (Илья) Яковлевич
Егоров Иван Викторович
Киняев Александр Петрович
Бурцев Василий Михайлович
Калиш Михаил Моисеевич
Отрощенков Сергей Андреевич
Файзуллаев Якуб Ахметович
Шейнкман Яков Михайлович
Шпиллер Леонид Иосифович
Кирдякин Василий Данилович
Васильева Вера Максимовна
Бабак Виталий Игнатьевич
Алейников Константин Михайлович
Варкки Борис Васильевич
Барышев Геннадий Лаврентьевич
Промышлянский Борис Маркович
Лукьянов Иван Петрович
Гюннинен Эдуард Матвеевич
Осипов Владимир Сергеевич
Биренберг Иосиф Самойлович
Крутских Дмитрий Андреевич
Лубенцов Александр Григорьевич
Отрывок из книги
Буквально перед самой войной, за 10 дней до ее начала, состоялись выпуски во всех училищах всех родов войск наших вооруженных сил, в том числе и танковых училищах – Орловском, Ульяновском и Саратовском. Получив звание лейтенанта и два небольших кубаря в петлицы – хотел я того или не хотел, – вновь попал в учебное заведение. Меня направили в Минское Краснознаменное танковое училище, где я получил взвод курсантов. Из одного училища попасть в другое – это меня не особенно обрадовало. Ведь основная масса моих однокурсников, молодых танкистов, попала прямиком в войска. Но мои переживания оказались напрасны – война уже стояла на пороге…
22 июня 1941 года я находился в учебных лагерях под Минском в должности командира взвода. В воскресенье 22-го числа я заступил дежурным по курсантскому батальону (в училище числилось три батальона). Сначала училище было пехотным, но в апреле месяце наше правительство решило преобразовать его в танковое училище. Набрали новый контингент молодых курсантов. Всем остальным, кто отучился по программе двухлетнего обучения на пехотных командиров, добавили еще один год обучения. Преподавателей набирали из других училищ и, конечно, из центрального аппарата и военных частей. У нас даже был преподаватель, капитан, инженер, который прошел Испанскую войну. Очень опытный человек. Готовил курсантов с позиций приобретенного боевого опыта. Он мог поделиться навыками организации боя и опытом эксплуатации танков в боевых условиях. Нам, честно говоря, просто повезло с этим человеком – легче было осваивать технику. Однако в училище все еще только обустраивалось, еще не была по-настоящему развернута материальная база и спланирован учебный процесс. В общем, как всегда, когда идет перестройка. В такую я попал среду, принципиально новую, и с этого началась моя настоящая служба в Рабоче-крестьянской Красной армии.
.....
Вспоминается один очень печальный случай. Останавливаем машину. Полный кузов солдат. Причем все солдаты из совершенно разных частей – сборная солянка. Конечно, приказали немедленно всех высадить. Они все реагировали по-разному, а один – ну никак, проклинает, кричит что-то, угрожает… Мы полковнику доложили, что есть такой солдат, который не подчиняется. Тот тут же создал какую-то тройку. Они забрали его, отвели метров за 50 и расстреляли, прямо у нас на глазах. Обстановка тяжелейшая, сами представляете.
После того как полковник нас отпустил, нам нужно было двигаться к Смоленску. Училище для отправки на восток грузилось в Рославле под Смоленском. Мы их догнали, когда погрузка уже закончилась. К нашему большому счастью, они еще не уехали. У меня на руках была бумага от полковника, совсем коротенькая. В ней начальнику и комиссару училища сообщалось о том, что мы не дезертиры, а солдаты, образцово исполнившие свой воинский долг. Эта простенькая бумага хранилась у меня очень долго, – я ее берег. Помимо той бумаги он вручил мне еще пакет, который я должен был доставить в штаб западного направления в Могилеве. Но штаб уже переместился в Чаусы. Хорошо, полковник дал нам полуторку. Вот мы на ней до Могилева и добирались. С этой полуторкой связан еще один интересный момент. За нами шла еще одна машина. Ее кузов был доверху забит ящиками с драгоценностями. Мы сопровождали эвакуируемые ценности Минского государственного банка. Хватило с ней приключений…
.....