Читать книгу Демонострой. Его нелюбимая жена - Аврора Каэрос - Страница 1

Меня мутило. Я опустила кубок с вином обратно на стол, некрасиво звякнув о край фарфоровой тарелки, но никто не обратил внимания, продолжая вести пустые беседы. Наверное, гостей стоило бы поблагодарить за столь понимающее отношение к будущей невесте дома дей Лютт, но, Сатана их всех побери, как же это раздражало.

Будто я не видела, как плотоядно смотрят те две демоницы-сестры из дома дей Нют на моего жениха. Или как вон та темноволосая дочь семьи дей Морт облизывает ярко накрашенные губы. Все они желали одного – очутиться в постели Самаэля, пока он не провел Ритуал и не связал наши жизни.

А может, и после Ритуала.

В Аду нравы были особые, с зыбкой полупрозрачной чертой дозволенного и запрещенного.

Вот именно эту черту и проводил мой будущий супруг, являясь не кем иным, как Ночным Судьей, чье решение – истина в Аду. Принятый вердикт мог отменить только Люцифер и в редких случаях Ахерон. И такая власть пьянила, дурманила желанием многих демониц, да и демонов в придачу. Лишь я со своей человеческой частью не поддавалась этой жажде: моя демоническая суть была слабее остальных, но в чем-то она была явно сильнее – я не теряла голову настолько легко. А что касалось моего будущего супруга Самаэля дей Лютта, то тут я предпочитала иметь холодный рассудок и крепкую волю.

Иначе выжить не получится.

– Дочка, улыбнись, – шепнула мама и подложила мне мясную нарезку. За столько столетий она прекрасно вписалась в демонический уклад жизни, даже смогла убедить совет не захватывать Землю, а использовать параллельный мир на благо двум расам. Порталы «Око» разработал мой отец.

Для дей Люттов мы были потенциальными изменниками и возможными перебежчиками. Да, родителей принимали в Совете, но лишь потому, что идеи семьи поддерживал Ахерон дей Сатт.

А что будет, когда его милость изменится?

Вот и дей Лютты это понимали и не особо желали связывать Ритуалом своего единственного сына, но Люцифер приказал, а мы подчинились.

– Не вижу смысла играть спектакль, – также тихо ответила я маме и переложила нарезку в тарелку отцу, на что он только хмыкнул, давя улыбку. Будучи чистокровным демоном, его всегда забавляло, как я не реагирую на все эти демонические флюиды и не особо поддаюсь уговорам матери-ведьмы. Да и как-то слишком своевольна для демонического уклада семьи – вот будет сюрприз для Самаэля.

Я подняла глаза на жениха и замерла под его пристальным изучающим взглядом. Этот взгляд… Холодными иглами он протыкал мое напускное самообладание, рвал на мелкие обрывки мое спокойствие и затягивал во тьму. Ту самую, что клубилась лишь у самых древних и высших демонов, чья кровь была чернее ночи.

Самаэль определенно видел меня насквозь и потешался над моей слабой человеческой частью. Я боялась его: стать чьей-то игрушкой мне совсем не хотелось. И оттого я совершенно не понимала маму, которая почему-то была невероятно счастлива, что Владыка взял и соединил наши семьи. Не знаю, как мои родители относились к нашему правителю, но я на дух не переносила Люцифера с его играми и хитрыми уловками. Он ведь сделал нас с Самаэлем парой лишь для того, чтобы посмотреть, кто кого сломает быстрее. Нет, это во мне говорила гордость, а разум же безапелляционно напоминал, что «как быстро меня сломает Самаэль». Не мне тягаться с высшим, особенно с Судьей.

Я опустила глаза, поджав зло губы. Против фактов не попрешь, но и я сдаваться не собиралась, победить демона можно не только силой.

Помолвка подходила к концу, а гости только разогрелись, желая продолжить празднование в увеселительных комнатах или спальнях. По старой традиции считалось, что чем больше демоны отдадут своей энергии и чем веселее они будут в этот день, тем больше счастья ждет молодую пару.

Ерунда это все!

Счастье в Аду так дешево не купить, его лишь можно получить за огромную жертву, которую ты сам готов отдать ради любимого или любимой. Никто тут не может быть счастлив, пока не изопьет свою чашу страданий. Неспроста их до сих пор дарят на свадьбы. Поэтому это безудержное веселье словно пир во время чумы, последний день перед падением, и я, наверное, оценила бы столь острое удовольствие, если бы была чистокровной демоницей, но человек во мне был слишком рационален, и я не желала заниматься самообманом.

Я резко встала из-за стола, но этого никто не заметил – перед гостями уже развернулось шоу танцовщиц и факиров. В приглушенном свете юные демоницы рассыпали сотни алых искр, а факиры, словно древние драконы, управляли огненными всполохами, сплетая все это в причудливый танец дьявольского пламени. Кровь и огонь. Смерть и пепел. Страх подступил к горлу, и я быстро скрылась за тяжелой парчовой шторой, что не пускала лучи заката в зал. За бордовой тканью было большое французское окно в пол, а, нырнув в приоткрытую створку, можно было попасть на большую каменную террасу.

Холодный воздух ударил мне в лицо, разметав волосы и выдернув пару золотых шпилек. Мурашки мигом побежали по моей коже, и я безотчетно обвила себя руками в попытке удержать остатки тепла. Темно-синее платье билось о мои ноги, раздуваясь темным крылом позади, но у меня крыльев никогда не было – человеческое тело не могло создать такое чудо. Иногда я жалела, что полукровка, но чаще – радовалась, ведь я могла сбежать на Землю, хотя матушка строго-настрого запретила эти мысли.

«Ты думаешь, демоны жестоки, поверь, человек может быть намного вероломнее», – говорила она, но я все равно хотела увидеть мою вторую родину.

Теплая ткань пиджака укрыла мои плечи, и я резко вздернула голову.

– Робиус, – скорее удивленно прошептала я, чем сказала нормальным голосом, – ты же говорил, что не сможешь присутствовать.

Старый друг потянул уголок губы и подмигнул.

– Я сбежал, моя сейда. Все ради вас.

Красные огоньки в его глазах искрились смехом, и я не смогла сдержать улыбку.

– Какой же ты невыносимый. Наш Алый Кардинал к тебе слишком мягок.

– То есть ты настолько жестока, что хочешь, чтобы мой сейд хлестал меня розгами? – притворно охнул Робиус.

– Не помешало бы, – смеясь, ответила я и вдруг заметила краем глаза тень около дальнего окна, но повернувшись, увидела лишь колышущуюся на ветру занавесь, которую вынесло порывом ветра на улицу.

– Что такое? – настороженно спросил Робиус.

– Ничего, просто показалось. – Хотя я отчетливо видела мужскую фигуру.

– Угостишь меня деликатесами? Я только за этим и пришел, – деловито спросил Робиус, совершенно не боясь, пойму ли я его слова как шутку или приму за правду. Мы знали друг друга очень много лет и ассистент, бывший раб Ахерона дей Сатта был моим единственным другом в Аду.

В зал пришлось возвращаться, хотела я этого или нет. И вернув пиджак Робиусу, попросила его зайти внутрь минут через пять.

– Не хочу, чтобы опять поползли эти мерзкие слухи, – сказала я старому другу, но он лишь ухмыльнулся и прикрыл глаза.

– Без сплетен и грязных тайн в адском котле плохо горит огонь, ты же знаешь, Кали. Наоборот, чем больше ты будешь подпитывать этот жар, тем проще тебе будет спрятать действительно что-то важное.

– Не умею я врать, Робиус. И актриса из меня так себе. Я чужая здесь.

Настроение, которое и так было не самым радужным в начале вечера, плавно падало до отметки «паршиво». Вот меньше всего я хотела сейчас думать о своей духовной принадлежности. Полудемонов не любили и совсем не за смешанную кровь, кровосмешений в Аду хватало, в конце концов, Земля была не единственным миром, куда наведывались демоны, но именно человеческая кровь совершенно не смешивалась с демонической, не подавлялась ей, не вливалась до растворения. Она всегда заставляла своего владельца сомневаться, желать иного, стремиться к чуждой для демонов гармонии духа. Она оберегала человеческую душу, не давая ей превратиться в демонический огонь.

И именно за это нас и ненавидели – мы были демонами с душой. Почти равными верховным.

– Пожалуй, это хорошее качество для супруги Ночного Судьи, – хрюкнул от смеха Робиус и сразу же поперхнулся, потому что я наступила ему каблуком на ногу. – А вот кровожадность тебе ни к чему.

– Прекращай веселиться за мой счет, дорогой друг. У меня сегодня все-таки поминки свободы, а не разудалый праздник. Мог бы и посочувствовать.

Но договорить Робиусу не дали – моя мама показалась в проеме двери и махнула мне рукой, при этом недовольно поджав губы, а когда я поравнялась с ней, она обиженно прошептала:

– Дочка, скоро ваш танец. Иди, приведи себя в порядок и срочно. Самаэль не любит ждать.

Мама так легко произносила его имя, а я так не могла. Он был для меня господином дей Лютт, Ночным Судьей, верховным, но не Самаэлем. Не представляю даже, как смогу выговорить его имя на Ритуале. Хотя вряд ли это тронет моего супруга, мое имя он вообще еще ни разу не произносил.

Поправив красную помаду на губах и расчесав свои длинные темные волосы, я снова стала похожа на идеальную Калео, женщину, но совсем неидеальную демоницу – у тех не было таких ярких синих глаз.

«Но хоть со спины из-за темного цвета волос можно было перепутать», – Сатана помоги, какая ересь лезет мне в голову!

Снова войдя в зал, я с удивлением обнаружила, что половины гостей нет, а вторая мило беседует о своем, разбившись на небольшие группы и рассевшись на мягких диванчиках. Стол аккуратно сдвинули к стене, оставив лишь закуски и напитки, а большую часть зала оставили для танцующих пар. Кто-то уже вел свою партнершу по паркетному полу, кто-то плавно качался, обнявшись, под приятную медленную мелодию.

– Моя сейда, – низкий бархатистый голос спустился мурашками по моему позвоночнику. Мой жених протягивал руку, желая пригласить на танец. Я, не найдя правильные слова, лишь кивнула и мягко улыбнулась.

Хватка у верховного была крепкой. Не зная, что у Ночного Судьи сжигают эмоции при инициации титула, а остальное он гасит своей магией рода, то подумала бы, что демон обижен, даже зол. Но ведь этого не может быть… Или может? И липкий страх потихоньку пополз вверх, неприятно скрутив мышцы живота.

– Господин мой, понравилась ли вам наша помолвка? – решила я начать разговор издалека. Может, не я причина такого всплеска.

Верховный наклонился ко мне ближе, его дыхание я почувствовала на волосах, что прикрывали ухо, а потом услышала ответ:

– Калео, давайте без формального этикета. Через несколько дней вы станете моей полноправной собственностью, а мне некогда вести эти вежливые беседы, поэтому спросите уже наконец то, что действительно хотите узнать!

Нет, не показалось – Самаэль дей Лютт был в ярости.

Я сглотнула, борясь с приступом страха, который замораживал меня изнутри, не давая трезво соображать. В конце концов, верховный мог устать, ему стало скучно или его ждут дела, а тут помолвка и невеста, которая ему, как котел без ручки. Любой начнет злиться.

– Я хотела… узнать, почему вы сердитесь? – будто со стороны я услышала свой голос и этот вопрос. Сатана великий, неужели я действительно это спросила?!

Верховный резко остановился и перевел тяжелый взгляд на мое лицо.

– Упаси дьявол от глупой жены, – выплюнул Самаэль и помрачнел еще сильнее. – Я не буду отвечать на этот вопрос, раз ты сама не поняла, что наделала.

Наделала? Но что я наделала?! Я судорожно перебирала в голове происшествия сегодняшнего вечера, но не могла найти в них какой-то поступок, который мог бы так оскорбить жениха. Или погодите, я ведь общалась с Робиусом, и та тень, которая, мне получается, не показалась, являлась Самаэлем. Вот что оскорбило верховного – мое плебейское общение со слугой Алого Кардинала.

– Я вас поняла… Самаэль, – с огромным трудом выдавила я имя будущего мужа. – Больше такого не повторится.

– О чем вы говорите, Калео?

Я приблизилась плотнее, стараясь успевать двигаться в такт музыки, и тихо сказала:

– Я больше не буду общаться с Робиусом.

Самаэль резко остановился и сжал сильнее мою руку. Его красные глаза впились в мое лицо, но прочитать его мысли я не могла, пыталась лишь догадаться, о чем мог думать Ночной Судья. Они горели адским огнем, но не обжигали, как бывало ранее при наших встречах. Что-то тлело на дне зрачков, что мой скудный жизненный опыт не мог описать или классифицировать, но именно в этот вечер я подумала, что из всех созданий Ада мой будущий супруг – самое опасное зло, потому что он был лишен даже намека на эмоции, и его холодный, логический мозг с легкостью просчитывал любые варианты развития событий.

Верховный усмехнулся.

– Ты не можешь предлагать мне столь наивное обещание. Я знаю и ты знаешь, что ты не продержишься и недели, ведь полукровка дорог тебе.

– Я не даю пустых обещаний, мой сейд. – Я поджала от злости губы, сдерживая эмоции, что привели внутри меня все в полный хаос. И я действительно не продержалась недели. Я продержалась год. Двенадцать месяцев постоянного самоконтроля. Самаэль сам снял с меня обещание и больше никогда не возвращался к этой теме, но тогда мне казалось, что это будет самым тяжелым испытанием в моей жизни.

Что ж, мою наивность жизнь излечила быстро.