Читать книгу Завещание для внучки - Айлин Лин - Страница 1

«– За Эллорею! За короля! – общий крик готовых к сражению людей, слился в единый клич, и армия ринулась в бой!

Кровь, как же её много…

Михель легко прокрутил в руках тяжёлый меч, лезвие вспыхнуло алым магическим пламенем, и тут же прыгнул со стены вниз, к намеченной цели – вражескому правителю.

Огни смертоносных заклинаний, лязг металла о металл, крики раненых – всё слилось в сплошную какофонию…

– Умри! – прорычал Михель, занося свой клинок над головой для сокрушительного удара по врагу…»

Звонок в дверь вырвал меня из мира, над которым я усердно работала вот уже более полугода. Сроки сдачи моему редактору поджимали и нужно было закончить книгу в течение недели.

– Да что ж это такое? Только поймала музу за хвост! – беззлобно фыркнула я.

Громкая, но мелодичная трель снова привлекла внимание, намекая на нетерпеливость гостя и мне пришлось-таки встать.

Шаркая мягкими тапочками, добралась до двери. Посмотрела в глазок. На лестничной площадке замер какой-то парень в кепке и тёмных очках, такие сейчас буквально заполонили город на своих электросамокатах, скутерах и даже велосипедах. Похоже, курьер.

– Кто там?

– Здравствуйте! Курьер. Вам посылка.

Щёлкнул замок, я приоткрыла створку и вопросительно посмотрела на молодого человека. Нисколько не боялась нападения, во-первых, полдень, во-вторых, от хрупкой женщины сорока пяти лет никто не ждёт "хука справа и апперкота слева".

– Получите. Распишитесь.

– Спасибо, – забрав картонную коробку, захлопнула дверь. – О, какая лёгенькая, – вслух удивилась я.

Вернувшись в зал, спальню и кабинет в одном "лице", поставила её на стол. Кто отправитель не значилось. Было жутко любопытно, от кого и что это? Потому, нетерпеливо подхватив канцелярский нож, вжикнула по скотчу. Затаив дыхание заглянула внутрь, чтобы тут же вынуть на свет божий крафтовый, плотно запечатанный конверт. Задумчиво на него уставилась. Что-то подсказывало, что если я его открою, то пути назад не будет. Моя интуиция почти никогда не давала осечки.

Настороженно отошла от "подарочка", покачала головой и всё же дала себе пару мгновений, чтобы подумать. Прошла на кухню, включила кофемашинку и поглядела в распахнутое окно. Лето красило яркими тонами внутренний двор дома, купая детскую площадку и детей на ней в своих ласковых золотых лучах, подсвечивая тёмно-зелёную листву на раскидистых деревьях так, что они казались изумрудными самоцветами. Я любила это время года, пожалуй, больше всего.

Вернувшись к рабочему столу с ароматным кофе, с тонкими нотками ванили, сделала глоток и, решительно отставив кружку на специальный пробковый коврик, взялась за пакет снова, также ножичком провела по линии сгиба и, наконец, смогла добраться до содержимого – плотный сероватый лист бумаги, сложённый вдвое. От неё (бумаги) исходил едва заметный чарующий аромат яблочного пирога, ох, какое это было дивное благоухание с пряными нотками корицы, словами не передать! Мама любила его печь на праздники, потому каждое важное событие в семье для меня всегда ассоциировалось именно с этим угощением.

Грустные воспоминания нахлынули сокрушительной волной: родители погибли в автокатастрофе, когда мне исполнилось восемнадцать, с тех пор я научилась выживать самостоятельно.

Развернув шероховатую бумагу, вчиталась в строчки послания:

«Дорогая моя Эси…»

Второй раз за несколько секунд дрогнуло сердце, пропустив удар. Дрожащими пальцами прижала письмо к груди и быстро села в кресло – ноги вдруг ослабели. Эси… так меня звала только мама.

«Дорогая моя Эси! Ты наверняка не знаешь обо мне, потому позволь представиться, меня зовут Мишель дэ Монгрэ, я твоя родная бабушка.

Найти тебя в другом мире, где нет магии, оказалось непросто, много лет я искала возможности связаться с тобой и твоей мамой. А когда нити жизни Юлои не откликнулись на мой зов, моё сердце разбилось на тысячи, миллионы осколков! Я молюсь за душу своей единственной дочери каждый день, до последнего своего вздоха. Уверена, она в лучшем мире…»

Я читала и не могла понять и строчки, приходилось перечитывать, чтобы осознать – у меня где-то есть бабушка, и, кажется, она не в своём уме, раз пишет о каком-то другом мире. Или это такая метафора?

«И я уже подошла к той черте, когда душа рвётся покинуть бренное тело, но Дар не пускает, мучает, терзает. Мне нужно успокоение, а его я получу, лишь увидевшись с тобой. Внученька, не откажи старой, прими приглашение. В конверте найдёшь ключ-переходник, воспользуйся им в новолуние. Капни малую толику своей крови на ключик да и сожми его покрепче и не отпускай, что бы ни случилось! С собой можно взять небольшой саквояж, весом не более пяти килограммов, иначе перемещения не случится.

В ожидании скорой встречи,

Всегда твоя бабушка».

Тряхнув головой, задумчиво поглядела на странного качества лист бумаги, очень непривычный. Явно дорогой. Возможно, сделанный вручную, сейчас это модно. Поддавшись порыву, встала и подошла к окну, прижала к нему письмо, и заметила водяные знаки в виде костистой руки по центру. Брр, какой странный выбор.

На дне конверта одиноко лежал крохотный, меньше моего мизинца, серебристый ключик. На ощупь он показался мне необыкновенно холодным, в такое-то время года? Странно.

А ещё с того самого момента, как я взяла в руки письмо, меня неотступно преследовал аромат корицы и спелых сочных яблок. Прикрыла веки. Прошло пять лет, и запах маминого праздничного пирога потускнел, а сама я его не готовила, наверное, чтобы не бередить душу, вот как сейчас. Перед глазами встали улыбающиеся лица родителей. Надо же, как же щемит в груди и застарелая тоска снова разливается по телу.

"Доченька, мир полон тайн и волшебства, просто люди перестали верить в чудеса, а потом и замечать. Но ты другая, ты видишь даже самые мелкие невероятности, а потом и возможности, потому у тебя всё получится!", – всегда, когда я сомневалась в себе, говорила мне мама.

И я вдруг решилась: через пару минут рванула к ноуту и залезла во всемирную сеть в поисках нужной информации.

– Итак, когда же у нас новолуние? О! Десятого марта! Это же, – быстро посмотрела на календарик, – завтра!

Времени совсем нет, надо успеть собрать вещи и купить что-нибудь бабушке. Надеюсь, она всё же существует, и это не записки сумасшедшей. И неважно, что женщина при смерти. Порадовать человека – продлить ему жизнь ещё хотя бы немного.

Главу с финальной битвой придётся отложить, стоит предупредить редактора, что у меня наметился неожиданный короткий отпуск, а по возвращении я всё допишу и сдам свою рукопись в её алчущие руки.

– Боже, что же я делаю! Ну не может это письмо быть правдой! – вдруг остановила я саму себя и лихорадочные мысли. – Ведь даже звучит бредово – перемещение в другой мир!

Сделала ещё несколько глотков уже подостывшего кофе и, удивляясь своему неблагоразумию, покачала головой:

– Ничего я делать не буду. Всё. Точка. Меня ждёт работа и вторая половина гонорара!