Отрывок из книги
… проснулся от острой, резкой, звонкой боли – то ли в глазах, то ли где-то у меня в мозгу, то ли это слишком яркий луч света, предательски пробившийся сквозь слегка распахнувшиеся блэкаут-шторы, то ли что-то внутри меня словно царапало мой мозг – железом по стеклу… Я представил себе вспышку молнии на сетчатке, лезвие, как в «Андалузском псе»1, скрежет тупой иглы по виниловой пластинке – что-то такое дискомфортное, выбивающееся из привычного спектра визуальных, слуховых, осязательных, обонятельных сигналов, как звенящий запах ядовитой железы, колючий секрет, прикосновение к оголённому проводу.
«Айнура, что со мной?» – отправил я мысленно человекораспознаваемый запрос в систему мониторинга основных показателей жизнедеятельности, подключённую к общей шине нейроинтерфейса.
.....
Конечно, английский во всех интерфейсах как язык настройки всё ещё доступен, но он не так хорош и не так популярен. Что до казахского языка, то он так и не стал полноценным цифровым языком ещё тогда, когда мы все пользовались смартфонами, а интернет был плоским интерфейсом с элементами взаимодействия в виде кнопочек. Даже тогда, в такой простой, прямо переводящейся форме, казахоязычными интерфейсами в локальных приложениях вроде Kaspi никто не пользовался, а их декоративная роль быстро утратила своё функциональное значение, – и мы остались фактически наедине с русскоязычным бытием, которое, как известно, определяет сознание.
Мой отец всю жизнь боролся за иной, наш собственный путь развития цифровых маленьких языков, таких как, например, бахаса и иврит, сделавших значительные успехи в собственной цифровизации. Но мой отец был всего лишь лингвистом и, признавая важность развития собственных больших языковых моделей и их практического применения, плохо разбирался в искусственном интеллекте и том, как его использовать для обозначенных им задач, поэтому он вырастил меня, воспитал и обеспечил мне образование разработчика цифровых интерфейсов, специалиста по нейробототехнике, то есть профессионала с гораздо большим практическим применением лингвистики в её современной форме. Однако и я не смог сопротивляться всеобщему проникновению русского языка непосредственно к нам в мозг, и теперь мы имеем то, что мы называем Айнурами, Айданами и Айгулями.
.....
