Читать книгу АРКАДИЙ ДВОРКОВИЧ - Беседовала Надежда Агеева - Страница 1

Аркадий Дворкович с 2018 года является председателем фонда «Сколково», с октября того же года – президентом Международной шахматной федерации (ФИДЕ).

Родился 26 марта 1972 года в Москве. В 1994 году окончил экономический факультет МГУ и Российскую экономическую школу с дипломом магистра экономики. Занимал руководящие посты в Министерстве финансов и Министерстве экономического развития и торговли. В 2008 году был назначен помощником президента РФ. С 2012 по 2018 год – зампредседателя правительства РФ. В сентябре 2018 года включен в состав правительственной комиссии по модернизации экономики и инновационному развитию России.

Глава фонда «Сколково» рассказал в интервью РБК, что тормозит развитие новых технологий в России, нужно ли нам министерство инноваций и каковы перспективы догнать и перегнать по разработкам Кремниевую долину

При создании фонда «Сколково» его миссией было объявлено формирование в России «экосистемы, благоприятной для развития предпринимательства и исследований». Другими словами, целью было создание аналога Кремниевой долины в США – места, где рождаются инновации. Однако Аркадию Дворковичу не нравится слово «аналог». Он обещает, что «Сколково» будет лучше Долины, просто на это потребуются годы, а возможно – десятилетия. За это время должна измениться как сама культура предпринимательства в России, так и отношение к бизнесу со стороны государства и правоохранительных органов. И когда владельцы и топ-менеджеры компаний будут уверены, что в результате экспериментов они рискуют потерять деньги, но не свободу, инновационная почва в России даст ожидаемые плоды. РБК Что такое инновации лично для вас? Это что-то новое, чего еще никогда не было, или это улучшение уже существующих продуктов или процессов? Один из моих собеседников утверждает, что теперь вместо «инновации» говорят «высокие технологии»… А.Д. Что ж, инновации – это действительно что-то новое, то, чего еще никогда не было, причем не только в стране, но и во всем мире. Но и улучшения – это тоже новое, потому что, если улучшение является качественным или это выгодная интеграция уже существующих вещей, которая дает им новое качество, то это тоже инновация. А вот если речь идет лишь о повторении пройденного, то это не инновация. Высокие технологии могут быть как новыми, так и старыми, поэтому эти термины пересекаются, однако они не на ходятся в одном ряду, потому что, когда высокие технологии являются только что изобретенными, тогда это инновации, но когда они становятся общераспространенными – уже нет.

Неудача = преступление? РБК В одном из интервью вы сказали, что в мире только 20% людей ведут инновационный бизнес, а в России и того меньше – 10%. Почему у нас этот показатель вдвое ниже? А.Д. Почему? В силу традиций. Да, у нас есть сферы, где люди придумывают, изобретают, создают новые технологии. Можно привести в пример военно-промышленный комплекс, атомные технологии, да и в ряде других направлений мы сильны. Но из-за структуры нашей экономики, из-за того, что финансировались в основном проекты, связанные с госпрограммами, мы отстали в других направлениях. Мы точно не на первых ролях в медицине, хотя именно по борьбе с инфекционными заболеваниями находимся на хорошем уровне и наша репутация в мире высока. Но по другим заболеваниям мы, к сожалению, отстаем в части инноваций. Мы сильны в ряде информационных технологий, и наши программисты очень ценятся, но в основном мы оказались впереди в том, что касается информационных технологий для бизнеса. А вот для массового использования, для сотен миллионов людей мы пока мало что смогли предложить. Если же говорить о людях, то у нас просто нет культуры принятия рисков на себя. А инновации связаны с риском: ты рискуешь своими деньгами, чтобы добиться чего-то большего.