Внеклассное чтение

Оглавление

Борис Акунин. Внеклассное чтение

Глава первая. Рассказ неизвестного человека

Глава вторая. Как вам это понравится?

Глава третья. Смерть Ивана Ильича

Глава четвертая. Амур и Псишея

Глава пятая. Истребление тиранов

Глава шестая. Утраченный рай

Глава седьмая. Большие надежды

Глава восьмая. Преступления любви, или Безумства страстей

Глава девятая. Москва и москвичи

Глава десятая. Лекарь поневоле

Глава одиннадцатая. Человек-невидимка

Глава двенадцатая. Несчастья добродетели

Глава тринадцатая. Жизнь взаймы

Глава четырнадцатая. Тщетная предосторожность

Глава пятнадцатая. Гости съезжались на дачу

Глава шестнадцатая. Бригадир

Глава семнадцатая. Кроткая

Глава восемнадцатая. Коварство и любовь

Глава девятнадцатая. Прекрасный новый мир

Глава двадцатая. Опасные связи

Глава двадцать первая. Солнечный удар

Глава двадцать вторая. Много шума из ничего

Глава двадцать третья. Отцы и дети

Отрывок из книги

Глаза же у матушки-государыни оказались светло-серые, лучистые, с хитрыми морщинками по краям. А может, морщинки не от хитрости, а от щек, подумал Митридат. Вон какие щеки пухлые, словно две подушки. Давят, поди, на глаза-то.

Богоподобная Фелица была вся такая: толстая, раздутая, будто едва втиснувшаяся в платье. Ступня, поставленная на резную скамеечку, выпирала из сафьяновой туфельки, как разбухшее тесто из чугунка, подбородок висел складками, и даже под носом, где по физиогномическому устройству вроде бы и не положено, тоже была складка – надо думать оттого, что ее величеству приходится много улыбаться без истинной веселости, по привычке извлек причину из следствия Митя.

.....

Через год Митридат был готов. Хоть сажай в карету и вези прямо к государыне или даже в Академию де сиянс – лицом в грязь не ударит. Дело медлилось за малым – подходящей оказией. Как чудесного отрока государыне предъявить и заодно себя показать? (Маменьку по понятной причине брать с собой ко двору не предполагалось.)

Оказии ждали еще два года, пока в Москву не пожаловал благодетель Лев Александрович. За это время Митя «Великую энциклопедию» всю превзошел и увлекся интегральными исчислениями, что на папенькин взгляд уж и лишнее было. Алексею Воиновичу ожидание давалось тяжело, как отцу девицы-красы, у которой никак не составится достойная партия, а девка тем временем перезревает, застаивается. Одно дело четырехлетний шахматист и совсем другое – почти семилетний.

.....