Каждый, кто интересуется историей и культурой нашего Отечества, найдёт в этой книге малоизвестные факты о жизни известных писателей и поэтов, книгоиздательской деятельности, о книжных увлечениях интересных людей прошлого, о цензурной истории публицистических и художественных произведений и о многом другом. Книга адресована массовому читателю, но будет интересна и для исследователей-книговедов, историков. Особая ценность книги в том, что она написана на основе личного книжного собрания автора.
Оглавление
Борис Константинович Тебиев. Тайны книжных переплётов. 50 почти детективных историй
Из библиотеки – в память. Вместо предисловия
Загадка «Г. С. С. Б.»
Издано Н. И. Новиковым
Философ горы Алаунской
Друзья поэта
Загадочный томик Жуковского
Броневские на службе России
«Молодые якобинцы негодовали»
Реконструктор бессмертной. комедии
«Шекспир комедии», его. продолжатели и подражатели
Великий охотник до книг
Познание России
Тайны книжных переплётов
Памятник таланту
Имя на литературной карте края
По следам одной находки
Праздник книги. на Растеряевой улице
Из портфеля мирового посредника
История одной дружбы
Эти странные Ивановы
Человек, который думал сердцем
Яснополянский провидец. и властелины тьмы
Издано М. К. Элпидиным
По следам берлинских изданий Толстого
По-герценовски, по-журнальному
Подпольные издатели в России
Солдатская памятка
Ко ввозу в империю запрещено
Печатная контрабанда
Свобода была недолгой
Информационная блокада
Опровергатели и пасквилянты
Лев и ослы
О чём напомнил конволют
Первый иллюстратор Л. Н. Толстого
«Толстовский Тютчев»
Историограф кавказских войн
В начале ХХ века
Вересаев-пушкинист
Потомки декабриста
Конёк, да не тот
Пассажир «Философского. парохода»
Пассионария серебряного века
Всё началось с экслибриса
Богом велено любить
Забытый певец свободы и детского счастья
Отверженный
Тот самый Рудаков
О чём рассказал автограф
Лето на поле Куликовом
Храмоздательница Елизавета Хрипкова
И Шереметев благородный…
Они росли из железа
Гибель реального… училища
Рыцари обманутых надежд
Его время пришло
Сокровища усадьбы Уткино
Под псевдонимом. А. Терек
Поющая революция
Загадочный Платон Кусков
Мысливший инако
Возвращение невозвращенца
Краткая библиография
Отрывок из книги
Вышло так, что среди многочисленных высказываний о книгах и библиотеках мне почему-то особенно запомнились два «иноземных», а точнее, доставшихся всему человечеству. Одно из них, принадлежащее «здравомыслящему насмешнику», французскому писателю-романтику и библиофилу Шарлю Нодье (1780 – 1844), я взял в качестве эпиграфа к настоящему изданию своих очерков. Другое высказывание принадлежит Франческо Петрарке (1304 – 1374). Звучит оно так: «Нельзя держать книги запертыми, словно в тюрьме, они должны непременно переходить из библиотеки в память».
Произнесённые в разные исторические эпохи эти высказывания хорошо дополняют друг друга. Смысл эпиграфа ясен и прост: если в твоей библиотеке есть интересная и редкая книга, расскажи о ней друзьям, знакомым, напиши о ней заметку или очерк. Смысл слов Петрарки, при видимой простоте, более глубокий. Задумаемся, что стоит за словами: книга должна «переходить из библиотеки в память»? Конечно же, это не только призыв посредством книги обогащать свою память знанием выработанных человечеством богатств, а нечто большее. Великий итальянец хорошо понимал, что книги, будучи орудием познания мира, позволяющим человеку уменьшить необозримые пространства неведомого, одновременно являются и хранилищами исторической памяти человечества, памяти поколений.
.....
Кстати! Часть этих реляций сохранилась и даже была издана в 1863 году в типографии Московского университета отдельным оттиском и в IV книге Чтений Императорского Общества Истории и Древностей Российских. В моей библиотеке имеется экземпляр отдельного оттиска под названием «Журнал реляций к ея императорскому величеству калужского, тульского и рязанского генерал-губернатора Михайла Никитича Кречетникова в 1782 – 1787 годах», а также экземпляры выпущенных в том же году отдельных оттисков «Дневных записок о движении и действиях войск русских в Великом княжестве Литовском и Польше в 1792 году, находившихся под начальством генерал-аншефа Михайла Никитича Кречетникова» и «Писем к генералу и кавалеру Михайлу Никитичу Кречетникову графа Захара Григорьевича Чернышева и других с 1769 по 1785 год». На 42-й странице «Писем», в документе, датированном 5 июня 1772 года, граф Чернышев просит Кречетникова принять от секунд-майора Батурина челобитную об увольнении от военной службы с тем, чтобы в дальнейшем, после отставки, определить его «в Пост-Мейстеры». По всей видимости, этот эпизод был связан с ранением Батурина при штурме Браилова и положил начало личному знакомству Батурина с генералом Кречетниковым.
Не могу вкратце не остановиться на некоторых подробностях личной жизни генерала Кречетникова. Интересны они, конечно, не столько сами по себе, сколько в связи с биографией великого русского поэта Василия Андреевича Жуковского. Будучи человеком женатым, Кречетников в течение многих лет вёл холостяцкую жизнь. Причиной тому стало рано проявившееся в браке психическое расстройство его жены, которая безвыездно жила в родовом имении и не сопровождала мужа в его многочисленных походах и служебных перемещениях. Свою настоящую любовь Кречетников встретил в достаточно зрелом возрасте. Его избранницей стала сводная сестра Жуковского, дочь белёвского воеводы Афанасия Ивановича Бунина (Жуковский был его внебрачным сыном, рождённым от пленной турчанки Сальхи) Наталья Афанасиевна Бунина (1756 – 1791). Юная красавица, находившаяся в то время на выданье, не только ответила пожилому генералу взаимностью, но и родила ему двух дочерей. В семействе Буниных эту связь тщательно скрывали, до поры, конечно, до времени. В связи с тем, что Кречетников был женат, узаконить отношения с Натальей Афанасьевной он не мог. По довольно распространённому в те времена обычаю Бунину выдали замуж за мелкого чиновника Вельяминова, обеспечив ему в качестве компенсации карьерный рост. Не остался внакладе и помещик Бунин: ему удалось без особых трудов приписать своего незаконнорожденного сына к тульскому дворянству. Трагической развязкой этой непростой истории стала ранняя смерть Натальи Афанасьевны от скоротечной чахотки в возрасте 35 лет.
