Читать книгу Жена нарасхват - Борис Поспелов - Страница 1

Рассказ

– Татьяна, да не расстраивайся ты так! – успокаивала подругу Ирина. – Ну ушел муж и ушел, слезами-то горю не поможешь.

– Да как не расстраиваться? Мы столько лет с ним прожили, а он взял и ушел.

– А что он сказал?

– Сказал, что хочет пожить отдельно.

– Что значит «пожить отдельно»? Зачем?

– Не знаю.

– Да как он только мог?!

– Наверное, я сама виновата… мало внимания ему уделяла.

– Что? – на лице подруги отразилось недоумение. – Ты себя-то слышишь? Мало внимания она ему уделяла. Да он у тебя как сыр в масле катался! Подожди, а у него что, кто-то появился?

– Не знаю. Он про это ничего не сказал.

– Значит, у него кто-то есть. Мужик так просто с насиженного места не сорвется, – сделала вывод Ирина и, чтобы успокоить подругу, продолжила: – Ну ушел и ушел. Ты на себя-то посмотри: какая красавица! Да мужики за тобой табунами ходить будут!

Татьяна подняла на нее удивленный взгляд и в отчаянии запричитала:

– Какие еще мужики? Ты о чем? Мне вот больше делать нечего, как только о мужиках и думать!

– Да я о другом: нечего тебе грустить и страдать. Жизнь-то не закончилась! Вот я о чем! Тебе всего-то тридцать с хвостиком!

– Уже тридцать восемь, почти сорок – кому я нужна?

– Ну ты, подруга, даешь! Это сейчас ты измотана работой, замучена домашними делами и совсем забыла о себе. Ты вообще когда в последний раз в салоне красоты была?

– Да какой еще салон красоты? – удивилась Татьяна, вытирая нахлынувшие слезы. – Зачем я туда пойду?

– Я смотрю, ты вообще крест на себе поставила! От этого у тебя и все проблемы.

Татьяна слушала подругу и постепенно соглашалась: да, Ирина в чем-то права. Неужели в том, что ее Петр ушел к другой? В это просто не хотелось верить. И чтобы развеять возникшие сомнения, она решила объясниться с мужем и выяснить причину его ухода из дома. Татьяна взяла телефон и набрала номер супруга. Вскоре в трубке послышался его недовольный голос:

– Да.

– Петя, ты когда вернешься домой?

– Я же сказал, что нам надо пожить отдельно, – как-то неуверенно начал муж. – Подумать…

– А что думать-то? Приходи домой, спокойно поговорим и во всем разберемся.

– Давай не будем, не сейчас, – раздраженно пробурчал Петр.

– У тебя что, кто-то появился? – прямо «в лоб» выпалила Татьяна.

Супруг замялся и с тем же явным недовольством в голосе произнес:

– Никого у меня нет. Просто хочу пожить отдельно в квартире родителей.

– Зачем?

Эти прямые вопросы были неприятны Петру, и он отвечал на них неуверенно, старательно подыскивая нужные слова:

– Надо кое-что осмыслить, подумать над нашими отношениями, попытаться в них разобраться.

Далее Петр пустился в какие-то туманные рассуждения об особенностях мужской природы и внутреннем духовном кризисе. Ничего конкретного, что раскрывало бы причину его ухода из семьи, Татьяна так и не услышала.

– Ты от меня ушел? Да? Бросил? – прервала она поток непонятных мыслей супруга и настойчиво продолжила: – Ты мне прямо скажи, а не ходи вокруг да около.

– Нет, не ушел, – с явным раздражением произнес Петр. – Все, я больше не могу говорить, у меня важное совещание.

На этом разговор закончился.

– Что он сказал? – спросила подруга.

– То же самое: хочет пожить отдельно и разобраться в себе.

– Что значит «разобраться в себе»? – Ирина сделала удивленное лицо, а затем уверенно произнесла: – С ним все ясно: у него есть другая женщина.

– Он сказал, что никого у него нет, – возразила Татьяна, стараясь прогнать страшную мысль об измене мужа, но избавиться от нее не получалось.

– Давай собирайся, пойдешь со мной! – прервала ее размышления подруга.

– Куда? У меня дел по горло. В школе идет аттестация, надо планы составлять, тетради проверять да и платье дочери на выпускной вечер хотела подровнять.

– Успеешь. Пойдем на занятия по йоге. Тебе сейчас надо отвлечься, а не сидеть дома, грустить и тосковать. Посмотри, как хорошо на улице! – Ирина отдернула в сторону занавеску и посмотрела в окно.

– Я даже не знаю, – растерянно произнесла Татьяна.

– Давай собирайся, – продолжила уговаривать ее подруга. – А кстати, где дочь?

– Кристина ушла с классом на каток.

– А она как отнеслась к уходу отца?

– Конечно, расстроилась. А я не знаю, что ей сказать. Хотя она допускает мысль о другой женщине, но прямо об этом не говорит. Видно, не хочет меня расстраивать.

– Ну вот, видишь, даже дочь разобралась, что к чему.

– Да нет, все не так! – возразила Татьяна, – Петя, наверное, обиделся на меня и хочет побыть один… Не было у него другой женщины.

– Ладно, не будем об этом, – закрыла тему Ирина. – Давай собирайся, идем на занятия, у нас осталось полчаса.

Возражать Татьяна не стала. У нее давно было желание заняться йогой – практикой, позволяющей не только укрепить физическое здоровье, но и обрести внутреннее спокойствие и душевное равновесие. А это сейчас ей было нужно, как никогда. Татьяна быстро собралась и с подругой направилась в находящийся поблизости фитнес-центр, где проходили занятия по йоге.

А ее супруг Петр хотя и сказал, что проводит важное совещание на работе, на самом же деле был совершенно в другом месте: на лестничной площадке перед дверью своей любовницы. В одной руке он держал букет цветов, в другой – пакет с вином и продуктами, всем необходимым, чтобы отметить его уход из семьи – пусть пока временный, не окончательный, но все-таки дающий ему большую свободу. Жене он не сказал о разрыве отношений, оставив небольшую лазейку, чтобы в случае чего иметь возможность вернуться домой.

С Жанной, так звали любовницу, Петр уже третий месяц тайно встречался, все больше проникаясь впечатлениями от внезапно возникшей страсти. И хотя телефонный разговор с женой остудил его пыл и сбил накал сладкого предвкушения от ожидания свидания, Петр не расстроился. Он прервал роящиеся в беспорядке мысли и нажал кнопку звонка. Через пару секунд открылась дверь, и на пороге появилась молодая немного полная женщина лет тридцати, в ярком цветастом платье. Это была Жанна. Соблазнительно улыбаясь, она впустила Петра в квартиру, нежно обняла и томно поддалась его ласкам. От пьянящего аромата духов и косметики у Петра закипела кровь, а в голове пронеслось: «Нежные объятия, горячие поцелуи и всепоглощающая страсть – вот что мужчине надо!». Он снял пальто и в проеме двери увидел накрытый в комнате стол. «Мне здесь рады!» – мелькнула мысль.

– Ты останешься? – провокационно прошептала на ухо Жанна, обнимая его.

– Конечно, я ушел от жены и теперь свободен.

– Какой ты сегодня! – с показным восхищением воскликнула любовница.

– Какой? – спросил Петр, расплываясь в улыбке от осознания собственной значимости.

– Неотразимый! – прошептала Жанна, нежно прижимаясь к нему.

От близости женского тела и ласковых слов у Петра вспыхнул огонь похотливой страсти, и он бросился, словно в омут, в этот плотский сад соблазнов и искушений. Его пьянил вид обнаженного женского тела, податливого и послушного, а горячие ласки кружили голову. Любил ли он Жанну? – Петр не знал, но, как говорится в подобных случаях, голову от чувств не терял. Да, ему нравились ее пышная фигура, манящая сексуальная раскрепощенность и легкие, необременительные отношения. Что же касается недостатков Жанны, возможно, они и были, но в порыве своей увлеченности он их не замечал.

Вечер и ночь пролетели быстро, как одно сладостное мгновение. Неумолимо наступило утро. Петр встал с кровати. Вокруг было непривычно; казалось, он попал в новый для него мир, где все, вплоть до мелочей, отличалось от его прежней жизни. Жанна приготовила ему завтрак и все утро порхала вокруг него – радостная и довольная.

«Жена готовит лучше, – непроизвольно отметил про себя Петр, – но тут же, прогнал эту мысль, – все это мелочи!» Еще было несколько моментов в быту, что ему не понравилось, но какое это имеет значение, когда рядом такая страстная и соблазнительная женщина!

А Татьяна в то субботнее утро проснулась одна. На душе было по-прежнему неспокойно. «Да, Ирина права, – подумала она, – я вся растворилась в домашних хлопотах и совсем забыла о себе. Но почему тогда Петр не оценил это?». Пытаясь найти ответ, Татьяна не допускала мысли, что ее отношения с мужем разрушились окончательно: «Это временный период, ведь жизнь идет, люди меняются, и их отношения заходят в тупик». Поверить в окончательный уход супруга она не могла, поэтому искала причины, оправдывающие его, и даже винила себя. Но прошло несколько дней, и она поняла, что у мужа есть другая женщина, а все его туманные рассуждения о том, что ему надо пожить отдельно и разобраться в себе, были лишь прикрытием обычной измены. В этом Татьяна убедилась, узнав от бдительной соседки, что Петр в родительской квартире не живет, а лишь ночевал там пару раз… с какой-то женщиной.

Все прояснилось, и пусть эта новость не стала для Татьяны неожиданностью, она все же заставила ее поверить в то, во что ей меньше всего хотелось верить. Тяжелее было с другим: с осознанием полной неопределенности ее дальнейшей жизни и страхом одиночества. И именно он – страх одиночества – беспокоил ее больше всего. Дочь не в счет. Через пару месяцев она окончит школу и поступит в институт, а там, выйдет замуж и навсегда упорхнет из родительского гнезда.

Татьяна подошла к зеркалу и посмотрела на себя. То, что она увидела, – ее огорчило. В отражении на нее смотрела молодая женщина с потухшим взглядом и бледным лицом, измученным тоской и печалью.

«Нет, так нельзя! Надо что-то менять в жизни, – подсказал внутренний голос. – Но что? Не пойму».

Она собралась и пошла в школу, где пробыла до обеда. В субботний день у нее было три урока. Закончив их, Татьяна натолкала полную сумку тетрадей и как-то непроизвольно задумалась: «Выходные дни, дома одна». От этой мысли нахлынула грусть, и на глазах появились слезы. Внезапно за спиной она услышала мужской голос:

– Татьяна Алексеевна, как вы относитесь к тому, чтобы съездить на экскурсию в Тобольск с нашими классами? Там есть что посмотреть.

Голос учителя географии, Андрея Викторовича, Татьяна узнала сразу. Полноватый мужчина с добрым лицом, он был явно неравнодушен к ней. И сейчас его взгляд говорил о симпатии, а может, и скрывал нечто большее. Татьяна это чувствовала, но на подобные знаки не реагировала. Она замужняя женщина, у нее есть семья и любимая работа, и портить репутацию легкомысленной интрижкой ей не хотелось. Тем более географ был не в ее вкусе и к тому же моложе на десять лет. И пусть внешне это не было так заметно, но партия с молодым мужчиной Татьяну не устраивала. Нет, если бы она вспыхнула к нему неудержимой страстью, тем более сейчас, когда муж ушел к другой, это было бы вполне возможно. И тогда бы все сложилось удивительно просто: ей тридцать восемь, а значит, чуть за тридцать, ему двадцать восемь – почти тридцать, а в итоге – обоим, около тридцати. Довод убедительный для тех, кто любит, хотя злопыхатели выводят иную формулу: через два года ей будет сорок и пойдет пятый десяток, а у него еще только закончится второй десяток. А это уже совсем другой расклад – грустный и печальный. И хорошо, что в жизни все условно и относительно: Татьяна не раз слышала истории о счастливой любви, где возраст женщины не был помехой, ведь у семейного счастья много дорог, и дело, в конце концов, не в возрасте, а в самих людях и в том, насколько крепки их чувства. Жить-то им, а не злопыхателям, которым бы со своим счастьем разобраться, а не лезть в чужое с советами.

Поэтому о других отношениях с Андреем Викторовичем, кроме как рабочих, Татьяна и не помышляла. В любом состоянии она всегда и везде держала ухо востро и решительно пресекала попытки молодого ухажера соблазнить ее. Однажды в школе, на вечере по случаю Международного женского дня, от выпитого шампанского и комплиментов Андрея Викторовича у нее закружилась голова. Таких приятных слов Татьяна не слышала уже давно, даже от мужа. Да и вино не позволило сомневаться в искренности произнесенных в ее честь прекрасных слов. Татьяна ослабила бдительность, чем тут же воспользовался Андрей Викторович. Он невинно поцеловал ее в щеку, а затем в учительской, где непонятно как они оказались наедине, поцеловал в губы. Татьяна почувствовала, как одна рука Андрея Викторовича медленно поползла по ее ноге к плавкам, а другая, скользнув по бюстгальтеру, умело расстегнула его и похозяйничала там, отчего одна грудь вывалилась из платья и обнажилась.

«О боже!» – пришла в ужас Татьяна. Ей стало неудобно и стыдно. Она отвернулась от страстного ухажера и стала приводить себя в порядок, но вдруг почувствовала, как по спине суетливо забегали мужские пальцы, и молния на ее платье поползла вниз.

«Он что, подумал, я специально повернулась к нему спиной?» – пронеслось у нее в голове. Алкоголь хотя и раскрепостил Татьяну, но на следующий шаг она не решилась: аккуратно освободившись от мужских рук, она все перевела в шутку. Татьяна и представить не могла, чтобы у нее возникли близкие отношения с мужчиной, коллегой вот так, просто, на пустом месте, без страсти и обоюдных чувств.

Тем более в школьном коллективе поступки молодого географа были предметом всеобщего женского внимания. Один раз его видели в супермаркете с какой-то полной женщиной лет тридцати, властно помыкавшей им. В другой раз он засветился в кинотеатре с симпатичной молодой девушкой: они сидели в обнимку на последнем ряду и подозрительно прижимались к друг другу. А пару месяцев назад Андрей Викторович гулял совсем с другими женщинами. Учителей интересовала личная жизнь молодого коллеги, поэтому все его похождения детально обсуждались, а затем следовали соответствующие выводы. Учитель математики исходила из того, что Андрей Викторович очень тщательно выбирает себе невесту, ведь женитьба – это ответственный шаг, требующий серьезного подхода. Она даже предлагала познакомить его с дочерью соседки по даче. «Девушка умеет шить, вязать, играет на фортепьяно, любит театр и балет, в общем, невеста – что надо, настоящее золото, а вот замуж не берут! – вздыхала учительница, задаваясь извечным женским вопросом: – И куда только мужики смотрят?» Предложение было заманчивым, но Андрей Викторович смотрел совсем в другую сторону, поэтому знакомиться с очередной невестой отказался.

Учитель русского языка и литературы имела свой взгляд на отношения Географа с разными женщинами, полагая, что он излишне копается, а это не очень-то хорошо, исходя из смысловых различий слов «копается» и «выбирает». В первом слове она усматривала потребительское отношение к женщине, что нисколько не красило Андрея Викторовича. В чем-то с ней была согласна и учитель обществоведения – сухая, строгая на вид женщина пенсионного возраста. Она прямо заявила, что если мужчина одновременно встречается с несколькими женщинами, то он кобель, а им, кобелям, только одно и надо.

В подобных обсуждениях Татьяна участия не принимала; она не любила говорить о коллегах «за глаза» и слушать разные сплетни. В таких случаях она просто уходила из учительской.

«Неужели Андрей Викторович такой ходок? – однажды подумала Татьяна. – Встречается сразу с несколькими женщинами да еще и ко мне успевает проявлять внимание». Его предложение о поездке со школьниками в Тобольск на экскурсию застало Татьяну врасплох, и она не знала, что ответить. По большому счету сейчас ей было не до поездки – голова забита другим. Поэтому, стараясь не смотреть на Андрея Викторовича, Татьяна ответила, что пока не знает. Он же, уловив в ее голосе нотки горечи, понял, что она чем-то расстроена. Подойдя ближе, Андрей Викторович увидел, как Татьяна утерла накатившуюся слезу, и обеспокоился:

– Что-то случилось?

– Нет, все нормально.

Но Андрей Викторович не успокоился, предложил помощь, в общем, повел себя по-мужски, но Татьяна вежливо отказалась, сообщив, что у нее небольшие неприятности, и перевела разговор на другую тему.

«Не делиться же с ним личными проблемами», – подумала она, поблагодарив коллегу за проявленное сопереживание. Но дальше общение не клеилось, и Татьяна, сославшись на дела, попрощалась и пошла домой. Выходя из класса, она видела, как Андрей Викторович смотрит ей вслед. Казалось, позови его, и он бросится к ней со всех ног. Это хотя и воодушевило ее и придало уверенности в себе, но нисколько не успокоило.

По дороге домой, у парикмахерской, куда Татьяна захаживала иногда, чтобы сделать укладку или прическу, она замедлила движение, разглядывая на ходу большую красочную вывеску, извещающую, что теперь здесь салон красоты.

«Может, зайти?» – мелькнуло у нее в голове. Она остановилась и в нерешительности задумалась: «А зачем? Для кого?». Но следом пришла другая мысль: «А почему бы и не зайти?» И причина нашлась подходящая: она – помощник депутата, а в понедельник будет прием избирателей, и надо выглядеть соответствующе. Но внутри опять послышался протест: «Ты и так нормально выглядишь. Да и не перед кем тебе красоваться!»

В конце концов, Татьяна развеяла внутренние сомнения и решительной походкой направилась к входной двери. «Посмотрю, что за процедуры. Может, прическу поменяю, ведь надо что-то в жизни менять».

– Что для вас? – обратилась к ней стоящая за стойкой молодая ухоженная женщина с тщательно подобранной прической и эффектным макияжем. Узнав о цели визита, она пригласила мастера, и та отвела Татьяну в зал, где методом компьютерного моделирования ей подобрали новую прическу.

– Вам так идет! – по-доброму улыбнувшись, произнесла мастер, приступая к работе.

Через несколько минут, когда обозначился новый образ Татьяны, женщина отошла в сторону и воскликнула:

– Вашему мужчине обязательно понравится ваша новая прическа!

Татьяна внешне согласилась, но в голове у нее было совсем другое: «Никто это не оценит. Муж где-то ходит, точнее, к кому-то ходит. А у меня никого нет, и никто не будет впечатлен моим новым образом».

Чтобы отвлечься от грустных мыслей, Татьяна стала рассматривать в зеркале новую прическу.

– Какая вы красивая! – с добрыми нотками в голосе произнесла мастер, заканчивая работу.

Татьяне было приятно слышать эти слова, особенно сейчас, когда она, как никогда в жизни, нуждалась в них.

Новая прическа Татьяне понравилась. Расплатившись за работу мастера, она вышла из салона и направилась домой, замечая на себе мужские взгляды – оценивающие, а порой и многозначительные. «Нет, жизнь не закончилась! – улыбнувшись, подумала Татьяна. – Она продолжается, и есть в ней не только беды и печали, но и женское счастье. Обязательно есть, просто оно сейчас где-то заплутало!»

Татьяна подошла к подъезду вместе с мужчиной, проживающим на первом этаже. Это был недавно избранный председатель товарищества собственников жилья Виктор Максимович. У входных дверей он засуетился, пропуская Татьяну вперед. Она поблагодарила его, невольно оценив взглядом. Раньше подобного за собой она не замечала, но сейчас обратила внимание, зная, что председатель – мужчина неженатый, бывший военный. Вся служба у него прошла по гарнизонам, с бесконечными бытовыми трудностями и воинскими лишениями, и на каком-то этапе жизненного пути от него сбежала жена, познакомившись в социальных сетях с иностранцем. Их дочь к тому времени окончила школу и уехала в столицу, где поступила в университет. А Виктор Максимович новую семью не создал. Пару лет назад он вышел в отставку и поселился в доме, где проживала Татьяна. Из-за его активности и деловитости жильцы избрали его председателем товарищества. Женщины постарше судачили о нем: «Мужчина серьезный, порядочный, пусть и немолодой, далеко за пятьдесят, но жених завидный». Татьяну эти разговоры не интересовали: она замужем, и какое ей дело, как обстоят дела у него на личном фронте? Тем не менее однажды на собрании собственников жилья она видела, как полная дама явно пенсионного возраста навязчиво обхаживала председателя. Но бывший военный оставался холодным как лед и на попытки соблазнения не реагировал. А сейчас, увидев Татьяну с новой прической, он словно растаял. Председатель смотрел на нее, не отводя глаз. Было ясно, что женские чары если и не сразили мужчину наповал, то серьезно повлияли на него; он хотел выразить восхищение и сказать что-то приятное, но, как говорится, бравый военный не знал слов любви и поэтому, не найдя ничего подходящего, произнес:

– Татьяна Алексеевна, не забывайте про собрание. Явка всем обязательна. Будем разбираться с должниками и решать вопрос с ремонтом подъезда. Кто-то в тамбуре на стене написал краской плохие слова.

Затем, поняв, что в такой ситуации нужно говорить о чем-нибудь другом, Виктор Максимович собрался с духом и, очевидно, рассчитывая на продолжение разговора, искренне воскликнул:

– Как вам идет эта прическа!

– Спасибо! – поблагодарила его Татьяна, сдерживая эмоциональный порыв в выражении благодарности. Ей были приятны слова и внимание мужчины. Поднявшись по ступенькам на площадку первого этажа и подойдя к лифту, она повернулась к Виктору Максимовичу и произнесла: – Я, обязательно приду!

– Буду очень рад! – ответил председатель с довольным выражением лица, словно речь шла не о собрании, а о первом свидании.

Татьяна попрощалась с ним и проехала на свой этаж, открыла дверь и зашла в квартиру. Не успела она приготовить обед, как позвонила дочь и предложила сходить на каток.

«А что, неплохо, – подумала Татьяна. – Я уже лет десять не каталась на коньках».

Вечером они с Кристиной пошли на каток. В раздевалке, сдавая коньки в пункт проката, Татьяна подошла к зеркалу, чтобы поправить прическу. Увидев себя в отражении, она удивилась произошедшим с ней переменам: на ее лице, украшенном румянцем, светилась улыбка, а хорошее настроение, отражающееся в глазах, не оставило и следа от прежней печали.

…Прошел месяц. Время на самом деле оказалось неплохим лекарем. Душевная боль, поначалу мучавшая Татьяну, постепенно утихла, стало легче, и даже пришло осознание того, что жизнь с уходом мужа не закончилась. Она просто перешла в иное качество, оказавшись не такой уж плохой, чтобы сидеть дома у окна, страдать и ждать возвращения блудного супруга. Театр, выставки, концерты, занятия йогой и даже танцами заполнили ее досуг, не оставив и следа от былой грусти. С мужем Татьяна не встречалась и не считала это нужным, как и выяснение с ним отношений. «И так все ясно», – решила она. Дочь иногда виделась с отцом и рассказывала, что и как с ним, но Татьяну это не интересовало. Ее больше волновало, как расторгнуть брак и выйти из существующей неопределенности в их семейных отношениях. И лучше, если это произойдет тихо и спокойно, без излишней нервотрепки. Решившись на этот шаг, Татьяна поняла, что последние десять лет жила жизнью, где все было заранее предопределено: работа, отпуск, гости, праздники. Как у всех людей. Только оказалось, что в повседневной суете она не заметила, как изменились их отношения с мужем: из них исчезли нежность, теплота и искренность чувств, а с ними – слова внимания и восхищения. Даже близость утратила яркие чувственные краски и из праздника для двоих превратилась в обыденную привычку – своеобразную дань физиологии.

Но теперь, Татьяна уверенно шла в новую жизнь, удивляясь происходящим переменам, в том числе и на личном фронте. А там обстановка складывалось так, что поначалу Татьяну даже взволновало количество внезапно появившихся у нее ухажеров. Среди них был учитель географии, давний ее воздыхатель. И хотя Татьяна однажды сказала ему, что между ними ничего не может быть, мужчина не отступал и продолжал искать подходы к ее сердцу. Возможно, он догадывался, что в личной жизни у нее проблемы, и думал, что в какой-то момент она откликнется на его любовный порыв. Ведь ей уже под сорок, а в этом возрасте мужчинами не разбрасываются, тем более такими, как он. Но у Татьяны на этот счет, был свой взгляд, исключающий какие-либо близкие отношения с молодым коллегой. «Ничего, вода и камень точит», – не расстраивался Андрей Викторович.

Вторым кандидатом стал председатель ТСЖ. Непонятно откуда он узнал, что Татьяна проживает одна, без мужа, и стал проявлять к ней повышенное внимание.

«Он, наверное, в разведке служил!» – подумала Татьяна, когда Виктор Максимович как бы между прочим, деликатно намекнув на отсутствие в доме мужских рук, предложил проверить у нее в квартире систему водопровода на предмет протечек. Бегло осмотрев трубы, он напросился на чай и за разговором уверенно нахваливал себя, очевидно, набиваясь в женихи.

Дочь тоже заметила неслучайный интерес мужчин к матери и даже пошутила насчет множества кавалеров, сказав, что она – прямо нарасхват. Еще, отметила Кристина, у матери появился какой-то непонятный мужчина, звонивший ей по вечерам. «Это депутат, – развеяла сомнения дочери Татьяна, – и он звонит по делам». «Но какие могут быть дела в девять вечера? – подумала тогда Кристина. – И что за приглашение в ресторан?» О нем она узнала из разговора матери с депутатом. Хотя, возможно, народный избранник приглашал ее в ресторан, чтобы там поговорить о городских проблемах. «Кто их знает, депутатов? – размышляла дочь. – Ведь они люди непростые: говорят одно, делают другое, а думают третье. И попробуй разберись, что ему надо на самом деле. Вроде говорил о работе, а приглашал в ресторан, а что в мыслях у него – непонятно. Но ничего, мама его быстро раскусит!»

А тем временем мать продолжала удивлять ее все больше и больше.

– Знаешь, Кристина, я пойду учиться в автошколу. Хочу получить права и купить машину. Какую-нибудь маленькую и недорогую. Будем вместе ездить на дачу.

– Фу, дачу, – недовольно заворчала дочь. Она терпеть не могла поездки на дачу и, как могла, протестовала против такого отдыха на грядках.

– Там же у нас баня! – уговаривала ее Татьяна.

– Не люблю баню.

– Там рядом лес. Такая красота вокруг! А какой воздух! – Татьяна приводила все новые и новые аргументы в пользу отдыха на даче, но убедить в этом дочь не смогла.

Но что касается приобретения автомобиля, Кристина была только «за», оценив по достоинству его потребительские свойства.

Возможность для учебы в автошколе у Татьяны появилось только летом, в период отпуска. Самое подходящее время, чтобы выучить правила дорожного движения, освоить навыки вождения и получить заветные корочки. Да и все остальное складывалось как нельзя лучше: автошкола находилась недалеко от дома, а самое главное, они с дочерью уже присмотрели понравившийся им отечественный автомобиль. Вообще-то, мужчины советовали Татьяне приобрести недорогую иномарку с пробегом, но ей хотелось новый автомобиль, имеющий гарантию. Исходя из финансов, это могло быть только детище российского автопрома, что Татьяну нисколько не смутило.

Учеба в автошколе шла своим чередом. За неделю Татьяна освоила техническую часть автомобиля, конечно, так, поверхностно – все-таки женщина и ей с этими клапанами, цилиндрами и прочими болванками не возиться, достаточно общих знаний, что и где находится.

Следующую неделю у Татьяны были уроки практического вождения с инструктором. В назначенное время она пришла на автодром, где проходили занятия. Быстро нашла по номеру свой автомобиль – вазовскую десятку. У него стоял парень лет двадцати пяти. Он щелкал семечки, показывая своим видом, что все ему надоело и здесь он только из большого одолжения к обучающимся. Это и был инструктор по вождению.

– Здравствуйте, я, наверное, к вам… на вождение, – произнесла Татьяна и с ходу получила в ответ:

– Ты чё на каблуках припёрлась? – буркнул парень таким тоном, будто разговаривал с непутевой подругой на танцах в профтехучилище. Похоже, подобное обращение к женщинам у него было нормой. Татьяна даже обиделась. Вот тебе на – ни здрасти, ни до свидания, сразу на «ты», будто знакомы сто лет. «А парень однозначно не прав, – подумала она, – нельзя хамить женщинам». К тому же с собой у нее были кроссовки, приготовленные для вождения. Татьяна хотела сразу поставить парня на место, но из педагогических соображений решила не создавать конфликтную ситуацию, а поучить парня манерам.

– У тебя девушка есть? – спросила она у инструктора и оценивающе уставилась на него.

– А тебе чё? – удивился молодой человек.

– Да так присматриваюсь!

– Ко мне, что ли? – парень опешил от такой навязчивости и не знал, что сказать.

– Да не к тебе… успокойся, а к автомобилю!

Парень еще не успел прийти в себя, а Татьяна перешла к его воспитанию:

– Ты со всеми женщинами так разговариваешь? Или только со мной?

– Я это… извините, вы на каблуках пришли, – было видно, как парень смутился.

– У меня кроссовки в пакете. А на каблуках я ходила в мэрию. Не пойду же я туда в кроссовках и юбке?

Парень извинился, а Татьяна села на заднее сидение автомобиля и стала переобуваться.

– Почему на каблуках нельзя? – как бы между прочим поинтересовалась она. – Может, мне так удобнее.

– А как педали будете нажимать? Вдруг каблук между ними застрянет, возникнет аварийная ситуация, и тогда ДТП.

– А в валенках можно? Я зимой видела, как мужчина ездил в них за рулем.

– Как в валенках? – удивился парень.

– Однажды мы с мужем подъехали на заправку. И рядом остановился автомобиль, из него выскочил мужчина-водитель в валенках и побежал в павильон. А автомобиль у него был с механической коробкой, а не с автоматом.

– Да ну, как в валенках ездить! – усмехнулся парень. – Да еще и на механике? Хотя сейчас всяких чудаков хватает.

Несколько дней Татьяна практиковалась в вождении под руководством своего молодого наставника. От него она узнала много необычного, в частности то, что на дорогах сейчас полно дураков, гоняющих как угорелые, а еще больше – ворон, не умеющих ездить, а нормальных водителей, как он, мало.

Через неделю занятий Татьяна почувствовала себя уверенно за рулем. Теперь ее не пугали проезды сложных перекрестков с интенсивным движением и парковка задним ходом между двумя автомобилями. Довольная своими успехами, Татьяна пожелала напроситься на комплимент, поинтересовавшись у инструктора, как она ездит? Тот немного скривился, покачал головой и ответил: «Ну так… пойдет». Но оценку за курс практического вождения поставил хорошую.

– Ты, главное, там не гоняй и педали не путай, – напутствовал он на прощание Татьяну.

– Да какая из меня гонщица! – рассмеялась она, а сама подумала: «Нет, парень – оригинал. В принципе, неплохой человек, только как с таким жить? Где она, та женщина, которая возьмет его в ежовые рукавицы и научит себя уважать?» Но, как ни странно, такая была. Однажды, во время учебного вождения, когда их отношения стали более-менее доверительными, Татьяна из любопытства поинтересовалась, есть ли у него девушка.

– Есть одна подруга, – с серьезным видом ответил парень, – но мы недавно поссорились, и она выставила меня из квартиры.

– Да ты сам, наверное, виноват! – произнесла Татьяна. – Прояви к ней внимание: подари цветы, поговори по душам, попробуй ее понять – и все наладится.

– Не знаю, она всем недовольна, только и пилит меня!

Татьяна хотела сказать, что пилит – поделом, но решила помочь советом:

– А ты узнай, что ей надо. Женщина так просто капризничать не станет.

Парень задумался, и было понятно, какие мысли бродят в его голове.

Наверное, своей открытостью Татьяна расположила к себе молодого человека, так что через пару дней он неожиданно поделился с ней личной тайной:

– Узнал, что ей надо.

– Что? – с любопытством посмотрела на него Татьяна.

– Замуж она хочет.

– Ну вот, видишь. Все просто!

– Ничего не просто… Я не хочу жениться. Рано еще.

«С ним все ясно», – подумала Татьяна и сменила тему разговора. Ей ли давать советы, когда у нее самой в жизни все разладилось? Но неожиданно парень ее удивил:

– Мне бы такую, как вы! – разоткровенничался он. – С вами легко и просто, можно обо всем поговорить. Жаль, что у вас есть муж!

Татьяна тогда удивилась сказанному. Конечно, ей льстило, что едва знакомый молодой человек разглядел в ней какие-то особенные внутренние качества и проникся симпатией. В книгах она читала, что мужчины хотя и ведутся на внешнюю красоту, но ценят в женщинах совсем другое: верность, душевную чуткость, умение понять, поддержать, а где-то и похвалить. Это как универсальный ключ к сердцу любого мужчины.

На следующий день, успешно сдав экзамены, Татьяна получила водительские корочки. И теперь ее ожидали совсем другие хлопоты, более приятные: получить кредит и купить заранее выбранную модель автомобиля – «Лада Х-рей» бронзового цвета. Чтобы при продаже автомобиля ей не подсунули не бог весть что, она попросила председателя товарищества помочь с его осмотром. Скорее, тот сам напросился, узнав, зачем Татьяна интересуется местом для стоянки автомобиля у дома.

Пока в автосалоне Татьяна занималась оформлением автомобиля, Виктор Максимович его внимательно осматривал.

– Да вы не беспокойтесь, – тараторил стоящий рядом представитель автосалона, – автомобиль новый, хороший, имеет гарантию.

Но Виктор Максимович был не лыком шит, и в ответ рассказал менеджеру, что несколько лет назад его знакомый офицер купил в автосалоне автомобиль. И продавец тоже говорил, что все нормально. А потом оказалось, что при разгрузке автомобиль упал с автовоза. В салоне его подлатали и продали как новый. А владелец об этом узнал случайно, через год, когда судился со страховой компанией после дорожного происшествия.

– Нет. Что вы! Мы такими делами не занимаемся, – категорически возразил продавец.

– Ну и хорошо, – успокоился Виктор Максимович.

Через час Татьяна приобрела желаемое чудо отечественного автопрома и пополнила ряды автолюбителей. Вечером у нее были танцы в местном Дворце культуры, но на них Татьяна не пошла, а занялась постановкой автомобиля на учет. Когда она вернулась домой, то узнала от дочери, что приходил отец, забрать летнюю одежду. За два месяца после ухода Петр пришел впервые. Дверь ему открыла Кристина.

– Папа, здравствуй, – сдержанно воскликнула она, не проявляя особых эмоций, – проходи. Мамы дома нет.

По отцу она соскучиться не успела, так как пару дней назад ходила с ним покупать обещанный ей к окончанию школы смартфон.

Узнав, что Татьяны дома нет, Петр поинтересовался, где она.

– Уехала с дядей Витей покупать машину, – ответила Кристина.

– А дядя Витя – это кто? – спросил Петр. Его больше удивило не то, что жена решила купить автомобиль, а то, что она поехала покупать его с кем-то. У него даже возникла мысль, что этот дядя Витя, наверное, и есть новый ухажер Татьяны. «Быстро она…» – пронеслось у него в голове.

Увидев, что отец изменился в лице, услышав про мужчину, Кристина поспешила развеять его сомнения насчет помощника мамы в выборе автомобиля.

– Дядя Витя в нашем доме живет, он главный. Мама попросила его помочь купить машину.

– Понятно, – произнес Петр, хотя ничего ему понятно не было. И это не понравилось, как и дальнейшее известие. Оказалось, что этот дядя Витя обещал поучить Татьяну парковаться в тесной обстановке. «В тесной обстановке… поучить? – подумал о своем Петр и эта мысль вызвала у него нехорошие ассоциации. – Да… видно, дядя Витя – жук еще тот!»

Настроение испортилось. А тут – новый сюрприз. Выяснилось, что Татьяна может сегодня задержаться с дядей Мишей.

– А это еще кто? – удивился Петр.

– Он мамин партнер, – ответила дочь.

Так прямо и сказала. У Петра даже сердце екнуло в груди, но вскоре отошло. Оказалось, что супруга увлеклась танцами.

«Это в ее-то возрасте!» – отметил про себя Петр.

А дочь спокойно продолжила:

– Она по вечерам ходит во Дворец машиностроителей и там занимается танцами.

– А ты не ходишь? Ведь тоже танцы любишь? – поинтересовался Петр в надежде прояснить сложившиеся отношения супруги с так называемым партнером по танцам.

– Нет, не хожу. Там скучно, одни взрослые да и пенсионеров полно. А ты сам не хочешь пойти? – вдруг спросила дочь. – Мама говорила, что там мужчин не хватает.

Петр отрицательно покачал головой и подумал: «Какие еще танцы?»

А Кристина тем временем нахваливала мать:

– Она сказала, что неплохо танцует вальс с дядей Мишей. А сейчас разучивает румбу. Очень зажигательный танец!

Еще Петр выяснил, что Татьяна занимается йогой у какого-то Руслана.

– Что за Руслан? – поинтересовался он.

– Он мамин тренер. Я его видела пару раз, когда он приходил к нам в гости после занятий.

Петр нахмурился и мрачно произнес:

– Я только ушел, а здесь уже всяких мужчин появилось.

– Вчера еще Андрей Викторович заходил вечером.

– А это кто такой?

– Он учитель в нашей школе, географию ведет.

– А, вспомнил, – успокоился Петр, но ненадолго – услышал продолжение.

– Они с мамой собираются куда-то ехать, – огорошила его дочь.

– Вдвоем? – выпалил удивленный Петр. Такое поведение супруги, явно не вписывалось ни в какие ворота.

– Да нет, они собираются ехать со своими классами, – успокоила его дочь. – Сейчас решают куда. Или в Тобольск на экскурсию, или сплавляться на катамаранах по Чусовой. В общем, пока не определились.

– Ну и дела! – воскликнул Петр. Он и раньше замечал, как географ на праздничных вечерах пытался приударить за Татьяной: крутился рядом, оказывал ей знаки внимания, приглашал танцевать – в общем, заставлял его держать ухо востро. И только видя сдержанное отношение супруги к коллеге, успокаивался. «А теперь он пронюхал, что к чему, и кинулся в атаку. Надо же, что творит!» – подумал Петр, доставая из шкафа одежду и складывая ее в пакет. Случайно, его взгляд упал на фотографию Татьяны, лежащую на трюмо. Сначала он ее даже не узнал: на него смотрела привлекательная женщина с модной прической, похожая на известную киноактрису. Петр взял фотографию и стал ее рассматривать, отмечая в супруге что-то новое – то, чего раньше не было в ее образе.

Стоявшая рядом дочь, обратив внимание на отца, с искренней улыбкой заметила:

– Какая мама у нас красивая! Правда? Она сейчас совсем преобразилась! Первое время грустила, что ты ушел… – и вдруг, глядя ему в глаза, неожиданно спросила: – А ты к другой женщине ушел, да?

Петр не нашелся, что ответить. Обманывать дочь он не мог, а говорить правду не хотелось. Уйдя от прямого ответа, Петр стал объяснять ей, что в жизни не так все просто, и когда она подрастет, то все поймет. Кристина действительно ничего не поняла из его рассуждений, но дальше расспрашивать отца не стала.

– Ладно. Я пойду, – произнес Петр.

Попрощавшись, он направился в свое новое семейное гнездышко. А жизнь в нем за два месяца внесла свои коррективы: праздник и беззаботная жизнь закончились, пришли будни, с их суетой, хлопотами и проблемами. И теперь Петр прозрел, осознав, что многое в его отношениях с Жанной складывается не так, как хотелось, и это раздражало, вызывая в нем внутреннее недовольство. Порой он готов был вспылить, но вынужден был мириться и привыкать к новой для него жизни. От этого у него возникла тень сомнений: а не ошибся ли он, когда ушел от жены? Ничего странного в этом не было, ведь по статистике треть мужчин впоследствии жалеют, что ушли к другим женщинам, оказавшимся ничуть не лучше, а где-то и хуже. И Жанна теперь не казалась Петру тем нежным и благоухающим цветком, каким она была в начале их знакомства. У цветка появились шипы, и они порой кололи, да и сам некогда прекрасный цветок в обыденной повседневности неожиданно утратил свою привлекательность и поблек. Что говорить, Жанна оказалась не такой, как представлял ее Петр в своих мечтах. Однажды она стала упрекать его: «Почему я должна тебя обслуживать и обстирывать?» И пусть это было сказано в сердцах за то, что он ходил к жене, но неприятный осадок у Петра остался. Вообще-то, он ходил за вещами, но Жанна тогда устроила ему истерику на пустом месте: «Опять к своей бегал!» – упрекала она его.

Возможно, обиды у Жанны были от несбывшихся ожиданий и каких-то разочарований, ведь она строила планы на их совместную жизнь, а она почему-то не складывалась. Её не устраивало то, что Петр тянет с разводом, постоянно находя какие-то несерьезные причины и отговорки. Да и про обещание жениться в последнее время стал забывать. Все это Жанне не нравилось, и она, как могла, воспитывала его соответствующим к нему отношением.

Теперь Петр сам занимался домашним хозяйством, когда Жанна спала: готовил себе завтрак и тут же, на кухне, гладил брюки, – а потом выслушивал ее упреки в том, что он гремит посудой, громко ходит и мешает ей спать. Через некоторое время появились новые причины недовольства:

– Ты почему не купил продукты? Зачем в грязной обуви прошел в коридор? В воскресенье поедем к моей маме.

– Я не поеду. Мне некогда.

– Что значит, некогда? Нет, поедем вместе. Я уже об этом ей сказала, – и в дополнение к сказанному: – Опять ты смотришь всякую ерунду по телевизору, – это она про любимый Петром футбол.

«Еще не жена, а уже достала, – с грустью подумал тогда он. – И зачем я обещал ей жениться? Вчера снова истерику устроила, что тяну с разводом и бросаю слова на ветер».

Петр попробовал поставить Жанну на место, но услышал в ответ, что и он не подарок, а она такая, какой мужчина рядом. Что имела в виду Жанна, Петр так и не понял, посчитав это очередным проявлением ее тяжелого характера. Тогда у него возникли серьезные сомнения в правильности выбора второй половины, и они заставили его задуматься о жизни.

«А может, я просто ушел со своими внутренними проблемами в новую жизнь, и поэтому все не так, как хочется?» – мелькнула у него здравая мысль, но он пропустил ее мимо, не желая оценивать свои действия и поступки.

После очередного выяснения отношений с Жанной желание вернуться домой и помириться с супругой у Петра стало крепнуть день ото дня. И в конце концов он решился на этот шаг. Петр полагал, что придет домой, поговорит с Татьяной, выслушает ее упреки и попросит прощения, она немного поворчит, а на следующий день отойдет и простит его. Но с самого начала все пошло не так, как хотелось. На кухне у Татьяны сидел незнакомый ему мужчина и пил чай, на столе стоял торт.

Петр поздоровался с женой и прошел в комнату к дочери, чтобы узнать у нее, что за тип сидит на кухне.

– Это мамин знакомый из мэрии, – ответила дочь.

Пришлось несколько минут подождать, пока неприятный гость уйдет. После его ухода Петр сообщил Татьяне о своем решении вернуться домой, но услышал в ответ, что никто его здесь не ждет. И вообще, она была холодна с ним и немногословна. Конечно, Петр понимал, что на шею Татьяна ему не бросится и радоваться его возвращению, как празднику, не станет, но и на категорическое «нет» он тоже не рассчитывал. Хотя знал, что жена после его ухода не только не грустила и не сидела у окна в ожидании его возвращения, но и жила на полную катушку. Даже автомобиль купила. И одеваться стала по-другому, как-то ярко и стильно. И при всем этом – полное отсутствие к нему внимания и интереса. Как он, что с ним – даже и не спросила. А у него, между прочим, от такой неопределенности в жизни вчера весь день болела голова и «прыгало» давление. Когда же Петр поинтересовался ее делами, Татьяна ответила мимоходом, что хорошо, и на этом разговор закончила. Она куда-то собиралась: крутилась у зеркала, рассматривала себя и поправляла прическу.

– Ты куда? – спросил Петр.

– А тебе какое дело? – ответила Татьяна и, взглянув на Петра, с самодовольным видом произнесла: – Иду на свидание… имею полное право!

Петр хотел сказать ей что-то обидное, полагая, что она этого заслуживает, но решил промолчать, чтобы окончательно не порвать ту тонкую нить, еще связывающую их отношения. Развернувшись, он вышел из квартиры и пошел к любовнице. Жанна встретила его с недовольным видом. Узнав, что он ходил к дочери, стала допытываться, была ли там жена. Услышав, что была, устроила скандал. «Опять к своей бегал» – эту мысль Жанна облекала в самые разные слова и произносила их вслух в течение нескольких минут. Во избежание скандала Петр вышел на кухню, чтобы перекусить; дома у жены его не покормили и даже не предложили.

Он спросил у Жанны, что на ужин, прервав поток ее оскорбительных упреков, но в ответ услышал:

– Приготовь сам – у тебя что, рук нет!

И так то одно, то другое. Петр не спорил, не пытался что-то доказывать, осознав, что теперь – это чужая для него жизнь, где все, даже небольшие мелочи, вызывает у него раздражение и недовольство. И в один из дней, окончательно разругавшись с Жанной, он собрался и ушел в свое одинокое жилье, доставшееся ему от родителей. Считая его временным, Петр стал пытаться восстановить отношения с женой. Но Татьяна его к себе не подпускала и радости от встреч с ним не испытывала.

А друзья Петра, узнав, что он ушел к любовнице, допытывались до него:

– Когда свадьба?

– Какая еще свадьба? Все… я ушел от нее, – имея в виду любовницу, отвечал Петр, осознавая с грустью, что уйти-то он ушел, вот только жена не пустила его обратно. И это тяготило его, и однажды, будучи с друзьями в сауне, он разоткровенничался: – Не знаю, как вернуть жену? Со мной она не разговаривает, вся изменилась: купила машину, одеваться стала по-другому, появились новые увлечения, ухажеры.

Тема настолько увлекла мужчин, что общими усилиями они стали думать, как помочь другу. А чтобы лучше соображалось, выпили спиртного.

– Эх, Петя, сейчас загнать ее домой будет сложно! – мудрено произнес один из друзей.

Если бы в компании были женщины, они бы сформулировали фразу иначе: «Это Петру теперь будет сложно вернуться домой, а не Татьяну загнать туда», но, в отличие от женщин, мужчины особого значения словам не придавали – им и так все было ясно и понятно.

– Здесь главное – не делать резких движений, – заплетающимся языком, с видом знатока в семейных делах произнес один из друзей. – Женщин, особенно брошенных, так просто не возьмешь. В них обида сидит, и здесь другой подход нужен.

– Какой еще подход? – с надеждой в голосе спросил Петр.

– Слушай.

Вся компания затихла. А мужчина продолжил:

– Ты, главное, не суетись, начинай потихоньку ее обхаживать, проявляй внимание и возьми в союзники дочь. Тебе сейчас надо зацепиться за отношения.

– Все правильно! – загалдели мужчины, разливая по кружкам пиво.

– И еще, – подключился сосед Петра слева, – ты только на жизнь ей не жалуйся. Запомни: женщины не любят слабых. Надо дать ей понять, что ты ошибся и в голове у тебя того…

– Что, того? – не понял Петр.

– Ну, типа, того… замкнуло. И ты заблудился по жизни.

– Все правильно! – поддержал его первый мужчина – знаток в семейных делах. – Пусть она увидит, что ты измучился и не можешь жить без нее. И, самое главное, понял, что она лучше всех.

– Она и так лучше всех! – произнес Петр.

– Ну вот, видишь! Мы плохого не посоветуем.

– Да я понял. А что делать-то?

– Слушай сюда. Ты должен прийти к ней с цветами и сказать, что, если она тебя не простит, ты застрелишься под ее окном.

– Я не хочу стреляться!

– Ну тогда уйдешь в монастырь.

– И в монастырь не пойду!.. Мне что, делать нечего?.. Я стреляться не буду и в монастырь не пойду!

– Да и не надо. Это я так, к слову. Чтобы она поняла, что ты уже все – дошел до кондиции. И тогда она тебя пожалеет. Но это будет уже не та жалость, а что-то другое. Ты как бы сыграешь на ее чувствах. Понимаешь?

– Ну да, – кивнул головой Петр.

– А если ты кинешься к ней в ноги и начнешь вымаливать прощение – ты здорово рискуешь, потому что будешь выглядеть смешным и жалким. Вот тогда она тебя точно не простит, а прогонит!

– Все правильно! Лично проверено, – подключился к разговору кто-то из мужчин.

Петр задумался: «А что, мысль интересная». Но тут услышал голос соседа слева:

– Подожди, ты вначале сказал, что у нее ухажер появился? Кто такой? Тут надо разобраться.

– Кто конкретно – не знаю, но какие-то мужики около нее крутятся и в гости ходят,– с грустным видом произнес Петр, опуская голову.

– Мужики? В смысле, не один, что ли? – наперебой заголосили друзья, возмущаясь. – Вот женщины! Ты только за порог, а они уже хвостом крутят! А что за ухажеры?

– Один – учитель с ее школы. Другой – председатель нашего товарищества, бывший военный. А еще, дочь рассказывала, что вечерами ей звонит какой-то депутат, и она подолгу с ним разговаривает.

– Что-то многовато ухажеров! – послышались недовольные мужские голоса. – А ну, наливай.

– Это еще не все, – продолжил Петр.

– В смысле, не все? Еще, что ли, есть? – удивились мужчины.

– Да, дочь говорила, что зарегистрировала мать, ну Татьяну, на сайте знакомств, и там она переписывается с каким-то мужиком из Америки.

«Смотри, как бы мама в Америку не уехала!» – эти слова тогда добили Петра окончательно. Он осознал, что может потерять что-то значимое в своей жизни – то, что раньше не ценил, принимал как должное.

– А еще она ходит на танцы и занимается йогой, и там тоже какие-то мужики к ней клеятся.

– Ну ничего себе поворот! – загудела компания. И тут же посыпались советы. Кто-то из мужчин предложил:

– Ты, короче, это… не тяни, иди к ней и извинись.

– Подожди, – остановил его сосед справа, – это будет выглядеть несерьезно: ушел, пришел, извинился. Да она его с ходу пошлет с таким извинением! Здесь не извиняться надо, а просить прощения и каяться, что был не прав.

– Я уже пробовал, приходил вчера с цветами.

– Ну и как?

– Не получилось. Даже не стала со мной разговаривать. И сейчас не знаю, что делать?

Петр не стал рассказывать неприятные подробности вчерашнего разговора с женой, когда он пришел домой, подарил ей цветы и попросил прощения. Татьяна взяла их с равнодушным видом и сдержанно его поблагодарила.

– Я хочу вернуться, – произнес Петр, – прости меня. Давай начнем все сначала!

– А ты ничего не получил по почте? – Татьяна холодно взглянула ему в глаза.

– Нет, – растерянно ответил Петр. Он вспомнил, что уже давно не открывал почтовый ящик. Да и зачем его смотреть? Он только что вселился в родительскую квартиру и никакой корреспонденции для него там быть не должно.

– А… все понятно! Ты ведь живешь по другому адресу и почту не смотришь, – едко уколола его Татьяна.

– Я живу в родительской квартире, но в почтовый ящик не заглядывал, – начал оправдываться Петр. Но Татьяна его остановила:

– Я подала на развод.

Петру показалось, что его ударили палкой по голове. Он пришел с цветами, мириться и никак не ожидал, что разговор перейдет в такое неприятное для него русло.

– Ты хочешь… развестись? – с удивлением произнес он.

– А что ты хотел? Ты ушел к другой женщине и живешь с ней. Ну и живи. Женись на ней. Будь счастлив! Желаю удачи! А сейчас, извини, мне некогда, надо идти. Встретимся в суде.

– Подожди, подожди, – запричитал Петр, – не надо суд. Я…

– У меня дела, – перебила его Татьяна.

– Какие дела?

– Это тебя не касается, – ответила Татьяна и, открыв дверь, выпроводила Петра из квартиры.

Оказавшись на лестничной площадке, он присел на ступеньку. Все в его голове смешалось. Не зная, как поступить, он встал и позвонил в квартиру.

Дверь открыла Татьяна.

– Ну что еще? – спросила она.

– Прости. Я хочу, чтобы все было как раньше.

– Хотеть мало, – закончила разговор Татьяна и захлопнула дверь.

Вот так закончилась его вторая попытка примирения.

Ну а на следующий день с друзьями он сидел в сауне, где мужская компания общими усилиями искала выход из непростой жизненной ситуации, сложившейся у Петра. И, как водится в таких случаях, житейские советы сыпались один за другим. Но толку от них, к сожалению, было не много. Если вначале что-то дельное в советах еще и проскальзывало, то через пару часов мужские разговоры превратились в обычный бред по пьяной лавочке. Кто-то из друзей вспомнил своего деда, рассказав, что когда он входил в избу, то бабушка вставала и вытягивалась по струнке. В доме был идеальный порядок: полы подметены, на столе стоял приготовленный обед, а на печи сохла постиранная одежда.

– Вот так и должно быть! Женщин надо держать в кулаке! – одобрили историю мужчины. А дальше тема разрослась настолько, что заслонила собой семейные проблемы Петра.

А через две недели состоялся суд. Татьяна настаивала на расторжении брака. И судья бы расторг его, если бы не отчаянное возражение Петра. Мировой судья пошел ему навстречу и отложил рассмотрение дела на два месяца, предоставив супругам срок для примирения.

– А дальше что? Развод? – с растерянным видом спросил Петр у мирового судьи.

– Если хотите сохранить семью, то миритесь, иначе через два месяца брак будет расторгнут. Таков закон! – единственное, что ответил ему судья, покидая зал судебного заседания.

«У меня есть два месяца. Я все равно ее добьюсь», – подумал Петр.

А Татьяна вышла из здания суда, села в свой автомобиль и поехала в школу. По дороге на посту ГИБДД ее остановил сотрудник полиции.

«Наверное, я что-то нарушила? Но что?» – подумала Татьяна.

К ней подошел офицер, мужчина лет сорока. Он представился и вежливо попросил предъявить документы. Пока он их проверял, Татьяна спросила:

– Я что-то нарушила? Ехала вроде не так быстро, как все.

– У вас нечитаемый регистрационный знак – забрызган грязью, – спокойно ответил мужчина.

Татьяна вышла из автомобиля и увидела, что это действительно так.

– Я ехала и номер забрызгала, – начала она оправдываться, – вы только не наказывайте меня, я сейчас его очищу.

Полицейский улыбнулся, а затем произнес:

– Хорошо, обойдемся устным предупреждением. Но в следующий раз будьте внимательнее. Счастливого пути!

В это время к ним подошел другой сотрудник полиции и что-то сказал своему коллеге. Тот кивнул головой и обратился к Татьяне:

– Извините, вы не могли бы задержаться на несколько минут? Сейчас остановили пьяную девушку. Она отказывается пройти медицинское освидетельствование, и нужны понятые для оформления протокола. Это ненадолго.

Татьяна, вообще-то, торопилась на уроки в школу, но отказываться не стала. Тем более инспектор ГИБДД ей явно импонировал: в рамках делового общения он был вежлив и учтив, а главное – поступил с ней по-человечески. А ведь мог подойти формально: отчитать и составить административный протокол.

– Да, конечно, – согласилась Татьяна.

Вместе с сотрудником ГИБДД она прошла в помещение стационарного поста, где за столом оформлял документы дежурный офицер. Напротив него сидела размалеванная девица лет двадцати.

– А ты, мент, – тыкала она пальцем офицеру, составляющему протокол, – завтра вылетишь отсюда! Понятно тебе! Ты, вообще, знаешь, кто мой отец?

– Да мне без разницы, – отвечал полицейский. – Почему пьяная садитесь за руль?

– Я не пьяная. Так, немного выпила… с друзьями.

Вела она себя вызывающе, даже отвратительно.

Сотрудник полиции сообщил Татьяне и мужчине в гражданской одежде, стоящему у входа, что они понятые и должны удостоверить отказ девушки от прохождения медицинского освидетельствования на состояние опьянение.

– Я никуда не поеду, вот тебе! – задержанная показала кукиш дежурному офицеру и начала угрожать сотрудникам полиции неприятностями. Потом достала телефон и стала кому-то звонить, а не дозвонившись, продолжила хамить всем находящимся в помещении. Для Татьяны, учителя и воспитателя молодежи, такое поведение обнаглевшей девушки было верхом неприличия.

Расписавшись в документах, Татьяна направилась к автомобилю.

– Спасибо вам, Татьяна Алексеевна, – поблагодарил по имени-отчеству остановивший ее офицер.

– Не за что, – ответила она, – ну и работа у вас! Прямо, как у нас.

– Нормальная работа, мужская, – и неожиданно поинтересовался: – А вы где работаете?

– Учителем в сорок седьмой школе.

Мужчина улыбнулся, пожелал ей счастливого пути и пошел в сторону поста.

Татьяна поехала в школу, где провела три урока и вернулась домой. После обеда ей надо было идти на избирательный пункт, помогать депутату – директору их школы вести прием избирателей. Домой она забежала ненадолго, пообедать. А там ее ждал Петр, пришедший в очередной раз добиваться прощения. Для этого он успел заручиться поддержкой дочери – уже взрослой девушки, поступившей на первый курс института экономики в местном университете.

Татьяна открыла дверь своим ключом. Увидев Петра, сдержанно с ним поздоровалась и обратилась к дочери:

– Кристина, что у нас на обед? Я поем и пойду.

– Я сварила суп, – ответила дочь.

Петр со своим сердечным разговором решил не торопиться. «Голодный человек – злой человек, – трезво рассудил он, – пусть поест».

Пока Татьяна обедала, Петр ждал, мысленно обдумывая предстоящий разговор.

А когда она вышла из кухни, то он, сделав грустное выражение лица, начал:

– Татьяна. Прости меня. Я ошибся и хочу все исправить.

– Ты опять начинаешь.

– Дай мне шанс.

– Все, оставь меня. Я занята. Мне надо идти.

– Куда идти? Сегодня же суббота.

– Я помощник депутата и иду на прием избирателей.

Татьяна оделась и ушла. Петр быстро собрался, попрощался с дочерью и пошел следом. Он хотел догнать жену и по пути поговорить с ней. Но у подъезда его окликнул мужчина. Это был председатель их товарищества. Петр остановился, полагая, что обращение к нему вызвано жилищными делами.

– Послушайте, вы ее бывший? – поинтересовался мужчина, провожая взглядом удаляющуюся Татьяну.

– В смысле, бывший? – искренне удивился Петр, не ожидая такого вопроса.

– Вы с ней разводитесь или нет?

Петра это возмутило:

– Слушай, а почему я должен отчитываться перед тобой? Ты кто такой?

Почувствовав неловкость, мужчина извинился и отошел в сторону.

«Ну и дела!» – подумал Петр. Он хотел догнать Татьяну, но она уже скрылась за домом. Преследовать ее Петр не стал; спокойным шагом он направился к себе в квартиру, осознавая с грустью, что назначенный судом срок для примирения истекает в понедельник, уже послезавтра, а он так и не смог наладить с Татьяной отношения: то у нее дела, то работа, то еще что-то. Получалось так, что для всех она свободна, а для него – постоянно занята.

Когда Петр проходил по центральной площади, где находилась общественная приемная депутатов районной Думы, ему пришла мысль, что здесь он оказался не случайно – возможно, сама судьба дала ему шанс помириться с женой. И решительной походкой Петр направился в сторону здания, где сейчас находилась Татьяна. На входе охранник поинтересовался целью его визита; узнав, что на свободный прием, пропустил, показав рукой вглубь коридора, где у последнего кабинета находилось несколько человек. Петр подошел к ним, присел на одну из лавочек, стоящих вдоль стен, и стал наблюдать за происходящим. Люди заходили и выходили из кабинета. Было видно, как после приема они преображались: на лицах появлялись улыбки, а в глазах – надежда. Хотелось верить, что все у них будет хорошо. Это настроение передалось и Петру. В какой-то момент он увидел Татьяну. Она вышла из кабинета и пошла по коридору. Деловой вид и привлекательная внешность супруги произвели на него особое впечатление. Сердце в груди неистово заколотилось, глаза заблестели, а на лице появилась добродушная улыбка.

Но Татьяна радости от встречи не испытывала; остановившись, она строго спросила:

– Зачем ты здесь?

Выяснять отношения в присутствии посторонних людей, да еще и в таком неподходящем месте, Петр не стал. Он просто сказал, что пришел на прием к депутату по своему делу.

Татьяна недовольно покачала головой, зашла в канцелярию, расположенную рядом, взяла там какую-то бумагу и возвратилась в приемную.

Когда вышел последний посетитель, Петр открыл дверь и решительно зашел в кабинет. Там за столом сидела женщина пенсионного возраста, напоминающая своим видом директора школы. Так оно и было. Депутат Зоя Федоровна работала директором школы, где учительствовала и Татьяна.

– Здравствуйте, проходите, – Зоя Федоровна вежливо поздоровалась и предложила Петру сесть, показывая рукой на стул, стоящий у бокового стола, за которым располагалась и Татьяна. Увидев мужа, она уставилась в бумаги, делая вид, что его не знает.

Петр поздоровался и, приняв приглашение, присел на стул.

– В чем проблема у вас, молодой человек? – вежливо поинтересовалась депутат.

– Вы знаете, – волнуясь, начал Петр, – я люблю одну женщину, а она меня игнорирует, даже не хочет со мной разговаривать.

Возникла пауза. Зоя Федоровна сразу сообразила, что вопрос к депутатской деятельности не имеет никакого отношения. Но выпроваживать мужчину, не дав ему жизненного совета, ей не хотелось, ведь он пришел со своими проблемами, даже с болью на душе и явно нуждался в помощи и поддержке.

А Татьяна тем временем заполнила возникшую паузу.

– А вы найдите другую женщину, а от нее отстаньте, – сухо отрезала она.

– Татьяна, подожди, – прервала ее Зоя Федоровна, – зачем ты так категорично! Человек пришел к нам со своей бедой. Надо его выслушать и постараться помочь, – и, обращаясь к мужчине, продолжила: – Если вы действительно любите женщину, вам надо объясниться с ней и рассказать о своих чувствах.

Татьяна перевела взгляд в окно, явно не желая все это слушать.

– И еще,– рассудительно продолжила депутат, – вам не только надо сказать женщине о своих чувствах, но и сделать так, чтобы она вам поверила. Понимаете, о чем я говорю?

– Да, конечно, – произнес Петр.

– А если не секрет, почему женщина обиделась на вас и не хочет видеть? – поинтересовалась Зоя Федоровна.

– Я немного запутался… ну как бы вам это объяснить… – Петр замялся и стал подыскивать нужные слова, надеясь расположить к себе женщину.

В это время вмешалась Татьяна:

– Так и скажите, что обычно говорят мужчины в таких случаях: изменял жене или ушел к другой, а сейчас нагулялся и хочу вернуться, или что-то в этом роде…

– Татьяна, – снова прервала ее депутат, – ну зачем так резко! В жизни всякое бывает. Может, мужчина совершил ошибку.

– Да, да, ошибку, – закивал головой Петр, почувствовав поддержку.

– Ну вот, видишь. Мужчине тяжело…

Татьяну аж передёрнуло: «Видите ли, ему тяжело. У него горе. А каково ей было полгода назад? Он об этом думал?» Ей хотелось всё высказать Петру и выгнать его из кабинета. «Надо же, набрался наглости, явился на прием и устроил здесь цирк!» – кипятилась она. Но, не желая выставлять обиду напоказ, Татьяна справилась с эмоциями, понимая, что если Зоя Федоровна все поймет, то точно будет их мирить, заняв, без всяких сомнений, сторону Петра, ведь он уже вызвал у нее жалость и сочувствие. Чтобы успокоиться, Татьяна взяла список посетителей и сделала вид, что внимательно его изучает.

А Зоя Федоровна тем временем, как опытный педагог, своими наставлениями внушала Петру уверенность в своих силах, пытаясь убедить его в том, что все в жизни можно исправить. Их разговор даже перешел в доверительное русло.

– Вы знаете, молодой человек, я живу с мужем уже сорок лет. И у нас всякое было. И ссоры и обиды. А однажды мы даже хотели развестись. Муж ревновал меня к учителю физкультуры. И всего лишь за дружеский поцелуй. Дело чуть до развода не дошло. Представляете – мы тогда могли расстаться!

Ненароком взглянув на Петра, Татьяна заметила, что в его глазах засверкали огоньки надежды. В нем проснулась уверенность: он поднял голову, расправил плечи и, видно, хотел что-то сказать. Но она его опередила, плеснув свою ложку дегтя:

– Ну у него-то явно был не дружеский поцелуй, а, скорее всего, измена или предательство.

Петр снова поник головой. Ему будто влепили пощечину. Вспыхнувший в его глазах блеск и обретенная им уверенность – все исчезло в одно мгновение.

А Зоя Федоровна сразу отреагировала:

– Ну да, это серьезно, но в жизни всякое бывает. Иногда и женщина сама дает повод, – произнесла она, переходя на новый виток своих рекомендаций по сохранению семьи. И положение Петра стало постепенно выправляться.

Услышав спасительные слова, он поднял голову и перевел вопросительный взгляд на Татьяну.

Поняв, куда Зоя Федоровна начинает поворачивать в своих наставлениях, Татьяна, чтобы не вспылить, решила выйти в коридор.

– Я пойду, проверю, не подошел ли еще кто-нибудь, – сказала она и выглянула в коридор. Там в ожидании приема находились два человека. Татьяна закрыла дверь и сообщила Зое Федоровне о количестве посетителей. Та отвлеклась от разговора, посмотрела список граждан, записавшихся на прием, после чего, отложив его в сторону, закончила давать Петру житейские советы, выразив уверенность, что все у него будет хорошо.

– Большое спасибо, Зоя Федоровна! – поблагодарил ее Петр. – Вы так просто и понятно все объяснили. Вот только у вашей помощницы совсем другое мнение. Она настолько категорична. Наверное, так нельзя?

Сказал это Петр по-доброму, но с небольшой иронией.

Зоя Федоровна слегка улыбнулась и ответила:

– Возможно, Татьяна Алексеевна и была немного резковата с вами. Но и вы поймите, в таких вопросах многие женщины категоричны; но, как опытный педагог, она права: вы должны понять, в чем неправы, прочувствовать свою вину и начать работать над собой. С педагогической точки зрения, это правильно. Так ведь, Татьяна Алексеевна?

– Да, так, – мгновенно отреагировала Татьяна. У нее даже мелькнула мысль: «Уж не догадалась ли она, что это ее муж?» Но Зоя Федоровна такой мысли не допускала. Она только подумала: «Какой-то странный сегодня прием. Один – несусветный жалобщик, уже который год с переменным успехом сражается с коммунальными службами города. А у этого печаль покруче: пришел с разбитым сердцем и просил дать ему житейский совет». И может, Зоя Федоровна широко раздвинула границы депутатской деятельности, но именно в помощи людям она и видела свою главную задачу.

А Петр поблагодарил ее за добрые слова и разумный совет, сказал отдельное спасибо Татьяне, задержав на ней взгляд, и покинул кабинет.

Татьяна вышла следом. В коридоре, недовольная, она сразу накинулась на него:

– Ты чего здесь цирк устроил?

– Я хотел…

– Все, уходи, – перебила его Татьяна, – не хочу тебя видеть.

Спорить с ней Петр не стал. Если до прихода сюда в нем еще жила мысль спасти семью, то после такого колючего отношения к нему Татьяны он передумал провожать ее и, махнув рукой, направился в свою наполненную одиночеством квартиру.

А Татьяна закончила прием избирателей и тоже пошла домой.

В понедельник, после уроков, она сидела в своем тематическом классе и составляла планы занятий. Вдруг в проеме двери появился мужчина в полицейской форме. Татьяна его узнала сразу. Это был тот офицер из ГИБДД, остановивший ее недавно за нечитаемый регистрационный знак на автомобиле.

– Здравствуйте, Татьяна Алексеевна! – поздоровался мужчина. – Меня зовут Сергей Анатольевич. Как хорошо, что я вас застал! – произнес он, глядя ей в глаза.

«К чему это?» – подумала Татьяна, но полицейский развеял ее сомнения: вопрос был чисто служебным.

– Нужны ваши объяснения по тому делу с пьяной девушкой, помните?

– Конечно помню? – ответила Татьяна, приглашая мужчину присесть за стол.

– А в чем дело? – поинтересовалась она.

– По ее жалобе проводится служебная проверка законности действий сотрудников ГИБДД, остановивших ее.

– А что там проверять? Они все правильно сделали. Пьяная девушка вела себя ужасно: оскорбляла ваших коллег, хамила и угрожала им. Ее надо было еще и за хулиганство привлечь. Я даже удивилась вашему терпению. Вам бы в школе работать.

– А я работал в школе.

– Да? – удивилась Татьяна. – А где?

– После окончания педагогического института три года работал учителем истории. А затем пошел служить в полицию. И вот уже более десяти лет работаю в ГИБДД. За это время окончил наш университет и получил юридическое образование.

Татьяна слушала, а полицейский тем временем достал из служебной папки бланк объяснений и стал его заполнять. Сначала он спросил ее личные данные: число, месяц, год и место рождения. Татьяна сидела за столом напротив и отвечала на вопросы.

– Семейное положение? – продолжил Сергей Анатольевич, склонившись над бланком объяснения.

– Разведена, – как-то неуверенно ответила Татьяна.

Она и на самом деле сегодня в девять часов утра стала свободной. Назначенный судом срок для примирения истек, и мировой судья, несмотря на возражение Петра, вынужден был расторгнуть брак. Но если с ролью свободной женщины Татьяна уже фактически освоилась, то к юридическому статусу разведенной женщины еще не привыкла. Отсюда и неуверенность в ответе.

А Сергей Анатольевич, мельком взглянув на нее, продолжил:

– А адрес, домашний адрес?

Татьяна сообщила место жительства, а дальше рассказала о происшедшем случае с пьяной девушкой на посту ГИБДД. Записав ее показания, Сергей Анатольевич протянул Татьяне заполненный бланк с ее объяснениями, чтобы подписать. Она взяла его, бегло пробежала глазами свои личные данные и увидела, что строки о семейном положении в документе не было.

Татьяна подписала свои показания и взглянула на Сергея Анатольевича, пытаясь найти в его глазах ответ, зачем он интересовался ее семейным положением. «Для дела это не требовалось, – подумала она, – да и в бланке объяснения не было такой графы. Выходит, просто так? Из любопытства? Или здесь что-то другое?» Их взгляды встретились, и на две-три секунды возникла пауза. Почувствовав неловкость, Сергей Анатольевич ее прервал:

– Я был рад вас увидеть.

Татьяна улыбнулась, давая понять, что и ей эта встреча была приятна.

Поблагодарив за помощь, Сергей Анатольевич попрощался и вышел из кабинета. Татьяна хотела приступить к работе, но зачем-то встала и подошла к окну. Во дворе школы она увидела идущего Сергея Анатольевича и проводила его взглядом; он же, словно почувствовав его, повернул голову и посмотрел в окно. Их взгляды встретились. Татьяна смутилась, а Сергей Анатольевич приветливо помахал ей рукой, сел в припаркованный неподалеку автомобиль и уехал. Татьяна вернулась за стол, взяла планы занятий, но сосредоточиться на работе не смогла. Ее мысли были о только что состоявшейся встрече с мужчиной, вызвавшим у нее интерес, да такой, что захотелось увидеть его еще. И эта, внезапно вспыхнувшая увлеченность лишила Татьяну спокойствия. Она попробовала освободиться от навязчивых мыслей и избавить душу от томящего состояния, но не смогла. А потом и не захотела, так как кроме душевного терзания было в этом состоянии и что-то чарующее, вызывающее радостные чувства и неповторимый всплеск волнительных эмоций.

С таким раздраем в душе Татьяна прожила три дня, то и дело пытаясь разобраться в причине своих волнительных переживаний. «А ведь я его совсем не знаю, – думала она. – Может, он женатый? И внимание его ко мне – еще ничего не значит».

От этой мысли Татьяна немного успокоилась, и жизнь вернулась в привычный для нее ритм. Помогла развеяться и поездка со школьниками и Андреем Викторовичем в Тобольск на экскурсию. Весь день они осматривали местные достопримечательности, посетили музей, а вечером, полные впечатлений, вернулись в гостиницу, где Андрей Викторович попытался приударить за Татьяной: приглашал в ресторан, а когда она отказалась, позвал на шампанское в свою комнату. Но Татьяна согласилась только на небольшую прогулку по вечернему городу.

Утром автобус со школьниками в сопровождении патрульного автомобиля ГИБДД выехал из Тобольска. На границе с соседней областью водитель автобуса свернул с трассы и остановился для отдыха на площадке у небольшого придорожного кафе. В окно Татьяна увидела, как к автобусу подъехал полицейский автомобиль сопровождения. Из него вышел инспектор. Татьяна узнала его сразу: это был Сергей Анатольевич. Он подошел к водителю автобуса и начал что-то объяснять ему, показывая жестами рук в направлении движения.

Татьяна вышла из автобуса, чтобы размять ноги, хотя, на самом деле, ей хотелось пообщаться с Сергеем Анатольевичем. Едва их взгляды встретились, он закончил разговор с водителем и направился к ней.

– Как тесен мир! – произнес он с улыбкой. – Рад видеть вас, Татьяна Алексеевна!

Татьяна поздоровалась и хотела сказать, что тоже рада его видеть, даже очень, но не смогла, посчитав это нескромным. А Сергей Анатольевич, воспользовавшись паузой, спросил ее:

– Как вам экскурсия?

– Хорошо, детям понравилось, – ответила Татьяна и, в свою очередь, поинтересовалась, как закончилась история с пьяной девушкой, грозившей полицейским неприятностями.

– Все нормально. Вчера суд лишил ее прав на два года, и теперь она будет ходить пешком.

В это время Татьяна услышала голос Андрея Викторовича, стоящего в дверях автобуса.

– Татьяна Алексеевна, надо ехать, – произнес он, внимательно разглядывая инспектора ГИБДД.

Сергей Анатольевич, мельком взглянув на коллегу Татьяны, произнес:

– Приятно было встретиться.

– Мне тоже, Сергей Анатольевич.

– Можно просто Сергей.

Пару секунд они смотрели друг на друга в полном молчании. Татьяна пыталась понять, что значили эти слова, затем, улыбнувшись, произнесла:

– Еще увидимся.

А Сергей Анатольевич внезапно осмелился:

– А вы не против?

– Я – нет, – тут же ответила Татьяна, почувствовав, как внутри у нее вспыхнул пожар, ведь сейчас произошло то, чего она так ждала. Но поговорить им не удалось. Андрей Викторович, как назло, стоял неподалеку и не отрываясь смотрел на них.

Татьяна попрощалась с Сергеем, зашла в автобус и села на заднее сидение. И здесь ее охватила душевное смятение.

«О боже, что со мной?» – подумала она о зарождающейся страсти. Ее неумолимо тянуло к этому человеку, ставшему ей небезразличным, однако и разум не бездействовал, уповая на то, что она совсем его не знает. Но голос сердца твердил другое: «Он настоящий, добрый, необыкновенный…» Было ли у Татьяны что-то подобное с другими мужчинами? Да, было, но давно: первый раз в школе, в десятом классе, когда ей понравился парень – ее одноклассник. Тогда на нее нашло какое-то затмение, изменив все в ее жизни. Но с окончанием школы закончился и роман. Затем в институте она встретила Петра – мечту многих девчонок на курсе. А он выбрал ее и добился своего, вскружив ей голову. Тогда Татьяна была на седьмом небе от счастья. Но с тех пор прошло двадцать лет, и все изменилось. Они стали чужими. И теперь Татьяна старалась не вспоминать прошлое, а жила с извечной женской мечтой – найти любимого человека и обрести с ним счастье.

Автобус ехал уже час. Татьяну укачало; погрузившись в сладкие грезы своих мечтаний, она задремала. В какой-то момент сквозь сон до нее донесся резкий визг тормозов. Ее бросило вперед, но от падения в проем между кресел удержала спинка пассажирского сидения. Не понимая, что происходит, Татьяна приподнялась и услышала глухой удар, сопровождаемый металлическим скрежетом. В этот момент буквально в метре от автобуса пронесся большой грузовой автомобиль. Потеряв устойчивость, он опрокинулся на бок и слетел с трассы в кювет. В автобусе творилось что-то невообразимое: слышались детский плач, крики и визги.

Татьяна поняла, что произошло дорожное происшествие с большим грузовиком; по непонятной причине он выехал им навстречу и, каким-то чудом разминувшись с их автобусом, слетел в кювет. Водитель автобуса снизил скорость и свернул на обочину, где, проехав несколько метров, остановился.

Татьяна взглянула в заднее окно, и то, что она увидела, – напугало ее, вызвав в душе щемящее чувство боли. Слева в кювете на боку лежал большой грузовой автомобиль с прицепом. Чуть дальше, тоже в кювете, колесами вверх Татьяна заметила еще один грузовой автомобиль. Но самое страшное было не это, а то, что поперек проезжей части стоял весь искореженный автомобиль ГИБДД – тот, что сопровождал их автобус…

У автомобиля суетились люди, пытаясь открыть неподдающуюся переднюю дверь.

Татьяна почувствовала себя плохо. Ей не хватало воздуха. Она вышла из автобуса и направилась к поврежденному патрульному автомобилю. Рядом с ним находилось несколько мужчин. Двое из них безуспешно пытались открыть заклинившую переднюю дверь, еще один мужчина, склонившись над капотом, убирал осколки лобового стекла, освобождая проем.

– Врач есть? Быстрее врача, – кричал один из мужчин, обращаясь к находящимся поблизости водителям.

Движение по трассе уже прекратилось, и водители, припарковавшись, спешили на помощь пострадавшим. Татьяна тоже хотела подойти к автомобилю и чем-нибудь помочь людям, но ее оттеснили двое мужчин, сообщившие, что они врачи. Один из них подошел к водительской двери, и, не имея возможности ее открыть, просунул руку в разбитое окно, и вскоре произнес:

– Он мертв.