Оглавление
Борис Юлианович Поплавский. Флаги
Флаги Бориса Поплавского: долгий путь на родину
Dolorosa
Черная Мадонна
Diabolique
Последний парад
На заре
Жалость
«Розовый час проплывал над светающим миром…»
«Пылал закат над сумасшедшим домом…»
Роза смерти
«Смейся, паяц, над разбитой любовью…»
«Восхитительный вечер был полон улыбок и звуков…»
Лунный дирижабль
Рукопись, найденная в бутылке
Гамлет
Флаги
Мистическое рондо I
Римское утро
Мистическое рондо II
Богиня жизни
Смерть детей
Детство Гамлета
«Девочка возвратилась, ангел запел наугад…»
Черный заяц
Hommage à Pablo Picasso
Снежный час
«Темною весною, снежною весною…»
«Скоро выйдет солнце голубое…»
Мальчик и ангел
Гамлет и ангел
В ДУХОВ день
В сумраке
Под землю
Звёздный яд
«Гроза прошла, и небо стало розовым…»
Саломея I
Саломея II
Романс
Розы Грааля
Успение
Жалость к Европе
Дух музыки
Angelique
В отдалении
Зима
Вспомнить – воскреснуть
Остров смерти
Дух воздуха
Lumiere Astrale
Мистическое рондо III
Морелла I
Морелла II
Серафита I
Серафита II
Стоицизм
«Целый день в холодном, грязном саване…»
«Мир был темен, холоден, прозрачен…»
«Тихо в доме, люди вышли к миру…»
Белое сияние
«Солнце нисходит, еще так жарко…»
Дополнение к «Флагам»
«В холодных душах свет зари…»
«Древняя история полна…»
«Луна моя, Ты можешь снова сниться…»
«Голубая душа луча…»
«Мальчик смотрит: белый пароходик…»
«За стеною жизни ходит осень…»
«Нездешний рыцарь на коне…»
«Темен воздух. В небе розы реют…»
«Вращалась ночь вокруг трубы оркестра…»
Галерея
Отрывок из книги
Когда я впервые ознакомилась со сборником «Флаги», автор этих удивительных, завораживающих стихов был мне совершенно неизвестен. Борис Поплавский представлялся как «голый человек, вырванный из земли, как мандрагора». Стихотворения, не похожие ни на что, ранее известное, казались чудом, возникшим вне времени и пространства. Чем же объясняется столь долгое забвение личности и творчества «Монпарнасского царевича», «Русского Рембо», гремевшего в те годы на весь русский Париж? Именно в Париже, который он считал «родиной молодого эмигрантского человека», Поплавский сформировался как личность и как поэт, именно здесь он смог жить и творить свободно, здесь же, после его загадочной смерти, уцелел его архив, сбереженный в тяжелый военный период близкими друзьями – Диной и Николаем Татищевыми. Но всемирный катаклизм, который Поплавский предвидел – не зря почитатели приписывали ему дар ясновидения – положил конец русской эмиграции первой волны. Кроме того, еще при жизни автор «Мореллы» служил мишенью для советской критики. Некий Герман Хохлов, нападая на «молодых покойников» (Божнева, Поплавского, Ладинского), упрекал их в том, что они «тянут в небытие и отравляют своим трупным ядом все живое, что противостоит их социальной обреченности». Немудрено, что «Флаги» вместе со своим автором надолго попали в небытие.
Борис Поплавский родился 24 мая 1903 года в Москве, в довольно зажиточной и культурной семье. Родители Поплавского познакомились в консерватории: мать играла на скрипке, а отец – на фортепиано. Юлиан Игнатьевич Поплавский – человек несколько эксцентричный – был одним из любимых учеников Чайковского. Борис многое унаследовал от отца[1]. Мать поэта, София Валентиновна, приходилась дальней родственницей Е. П. Блаватской и сама увлекалась антропософией, что оказало влияние на интерес Бориса к теософии и оккультизму. В семье, кроме Бориса, было ещё трое детей: старшие – Наталия и Всеволод и младшая – Евгения. Воспитывали их иностранные гувернёры. Старшая дочь Наташа, «авангардная» московская поэтесса, «лихорадочная меховая красавица»[2], позже погибла в Шанхае, приняв слишком сильную дозу опиума. Младшая дочь Евгения болела туберкулёзом. Для её лечения вся семья – за исключением отца – переехала в 1906 году в Европу и прожила три года в Швейцарии и Италии. Италия произвела сильнейшее впечатление на Бориса. Открытие античного мира отразилось позднее на его поэзии, в которой часто встречаются образы римских городов и итальянские пейзажи («Римское утро», «Стоицизм», «Древняя история полна», «Орфей» и т. д.).
.....
Мать Поплавского с сыном Всеволодом воспользовались НЭПом, чтобы вырваться из Советской России, Женя умерла от туберкулёза: вернувшись в Париж в начале 1923 года, Поплавский жил вместе с семьей на улице Барро, в маленьком павильоне под номером 22-бис, примостившимся на крыше огромного гаража фирмы «Ситроэн». На верхнем этаже жила Дина Шрайбман, которая вскоре стала подругой Поплавского.
В эти годы, 1923–1925, Борис сближается со Зданевичем, участвует во всех начинаниях группы «Через», сплотившейся вокруг «Тифлисского футуриста». К тому времени «лирическое величие уже выделяло Поплавского»[6]: он признан тесным кругом друзей и гремит на Монпарнасе, но доступ к «толстым» журналам ему закрыт из-за «левизны» и экспериментов в области языка. Попытка Сергея Ромова издать «Дирижабль неизвестного направления» не удается из-за отсутствия средств, что Борис переживает болезненно. Желая разрушить стену отчуждения и привлечь внимание публики, наконец «войти в жизнь», Поплавский удаляется от Зданевича и начинает свою стремительную общественную карьеру: печатается в разных журналах, завоевывает признание со стороны Георгия Иванова, Адамовича, и в свою очередь становится «учителем жизни» своих Монпарнасских собратьев.
.....
