Читать книгу Чёрное солнце - Борис Юрьевич Борисовский - Страница 1
ОглавлениеПротяжный щёлкающий звук разорвал хрупкую тишину зимней ночи переднего края. За ним второй и третий. Потом тишина.
– Длинными бьёт. Не скупится.
Послышался из темноты окопа ворчливый молодой голос с едва заметным южным акцентом. Голосу ни кто не ответил и над развороченной вокруг окопов землёй, снова повисла тяжёлая, готовая в любой момент взорваться грохотом боя тишина. И снова щелчки. Только теперь одиночные и не такие резкие.
– А теперь одиночными лупит. Куда? Интересно. Не по нам точно. Но где то совсем рядом. Чего молчишь Киргиз? Ты там хоть живой? -
В этот момент тяжёлые зимние тучи ночного неба разорвал налетевший из не откуда порыв ветра, и бледный свет луны осветил кривую нитку окопов, спрятанную в разодранной осколками и пулями лесополосе. Между покорёженных взрывами стволов деревьев с редкими уцелевшими корявыми ветками, в стрелковых ячейках между блиндажами и позициями агэсов и батальонных миномётов стали видны силуэты бойцов боевого охранения. Не далеко от места, откуда доносился ворчливый голос, зашевелился край бруствера и послышался ответ Киргиза.
– Смотреть надо и слушать. А не болтать. Не зря тебя Да – ла – лай прозвали. Шума от тебя много как от балалайки, а сам ни чего не видишь.
– Да ладно чего я там не видел.-
Проворчал в ответ тот кого, по всей видимости, звали Да – ла – лаем.
– Всё одинаковое. Да и через минное поле на вряд ли кто решиться к нам без Змей Горыныча соваться. Себе дороже. А за Балалайку можно и к ответу призвать. Одно дело Да – ла – лай, а другое…..
– Да помолчи ты. –
Прервал его Киргиз.
– Будто ползёт кто – то. Левее второго ориентира, между трактором и оврагом. Вроде люди. Видишь?
– Да кто там может ползти. Я вчера ночью в том секторе озээмок с монками на втыкал. Мышь не проскочит не то, что люди. Да и за каким лядом людям сюда лезть, если есть беспилотники и всякая друга новомодная сволочь.
Откуда среди раздолбанной вражеской и нашей техники взялся трактор «Беларусь» было не очень понятно. Своим мирным контуром он кардинально отличался от БТРов и танков в приличном количестве дополнявшими ночной пейзаж переднего края. Некоторые стояли здесь уже давно ещё до того как подразделение Да – ла – лая и Киргиза пришло в эти окопы на замену подразделению держащему здесь оборону. Но и за это короткое время три БТРа и один танк добавились к картине это ночи. Во время вечерней попытки наступления нациков.
Оно началось по всем законам стратегии. Когда диск солнца подошёл к горизонту. Прицеливаться против светящего в глаза светила не очень удобно. Видимо на это и рассчитывали командиры наступающей стороны. Но какие бы они не были Эльфы, победить Орков им не удалось и в этот раз. Обломавшись в атаке и оставив в грязи между окопов половину техники и личного состава. Эти самые горе – Эльфы вернулись на свои позиции зализывать раны. Грохот артиллерии и разрывы снарядов до поздней ночи сотрясали истерзанную войной многострадальную Донбасскую землю. И только теперь всего лишь пол часа назад установилась хрупкая тишина так безжалостно и беспардонно разорванная пулемётными очередями. Несколько трассеров, огненными шмелями, вылетевшие из противоположной лесопосадки, дали целе указание миномётчикам. И тут – же, участок нейтральной полосы между трактором и оврагом накрыл грохот, пламя и дым разрывов миномётных снарядов шестидесятого калибра. Несколько особо дерзких осколков на излёте натужно прожужжали над окопами.
– Ну, теперь там наверняка ни кого не осталось. Я имею в виду, что всё живое на том месте теперь наверняка мёртвое.
Да – ла – лай привстал со дна окопа и, выставив над бруствером трубу разведчика, сказал в рацию:
– Братка здорова. Координаты я тебе сейчас скину там девчонки с пивом ждут. Просили не опаздывать.
Он ещё раз деловито посмотрел в трубу и не глядя на монитор айпода пристёгнутого к запястью, стал набирать цифры. Затем перечитал написанное, снова посмотрел в трубу и, кивнув сам себе головой, нажал кнопку отправить.
– Вот ты балабол Да – ла -лай. Живой там есть. Сюда ползёт. Да ещё и тащит кого – то. –
Киргиз замолчал, слушая шуршание пролетающих над головой снарядов.
– Три с половиной минуты. Ай да гаубичники. Хоть часы сверяй. Крикнул Да- ла – лай. Давай поможем! За мной! –
Скомандовал он и, по пластунски выскочив из окопа, рванул в сторону взрывов. Киргиз не торопясь вылез и осторожно пригибаясь стал следовать за Далалаем, в точности повторяя его движения. Кусок лесопосадки на противоположной стороне полыхнул огнём и долетевшая через несколько секунд взрывная волна ощутимо толкнула Далалая с Киргизом. – Теперь бегом за мной шаг в шаг. Им сейчас не до нас. – Закричал Далалай и рванул вперёд. Делая неимоверные прыжки зигзаги и остановки за несколько мгновений или минут или часов. Кто наблюдает за временем в таких случаях тот глупец. Он оказался у трактора стоящего возле оврага возле которого Лежали мужчина и женщина в военной форме. Женщина связана по рукам и ногам с кляпом во рту. А мужчина без сознания. И ни какого оружия. И ни царапины. Ни у одного, ни у другого. –
Хватай мужика, а я бабу. –
Крикнул Далалай и, пригнувшись, подбежал к девушке. Но посмотрев как низкорослый Киргиз пытается взвалить на себя огромного мужика. Передумал и с помощью Киргиза взвалил гиганта себе на плечи. Далалай мелко перебирая ногами потащил его в сторону окопов. Он тащил теми же зингзагами которыми передвигался сюда, ни сколько не сомневаясь в том что Киргиз следует за ним. Киргиз хоть и не был слабым малым, но не смог справиться с поставленной задачей. Он честно попытался поднять женщину на плечи и обломался. Хрупкая на вид девушка весила ни как не меньше того великана которого сейчас пёр на спине Далалай. С трудом Киргиз волоком дотащил девушку до трактора и теперь довольный сидел за ним и улыбался, дожидаясь, когда кончится лента у ожившего укроповского пулемёта. Далалай кубырем скатился в окоп и затащил следом свою ношу. Он деловито покрутил головой достал стоящую в углу стрелковой ячейки стереотрубу прижал её щекой к стене окопа, а сам стал чётко набирать пальцами на айподе координаты стреляющего по Киргизу пулемёта. Затем он сел на ящик с патронами и достав рацию деловито сказал: – Привет Братка это опять я. Тут одна девчонка опоздала на сейшен. Просила подобрать её. Так я координаты сбросил. И ещё скажи старшим братьям, что тут люди пришли. На вид как родственники, но сам знаешь, кто их сейчас разберёт.
– Принял. Ответила рация неожиданно женским голосом.
– Привет Сеструха. –
Удивлённо сказал Далалай.
– А где Братан?
– Скоро увидишь.-
Ответил тот же голос.
– Не засоряйте болтовнёй эфир.-
Такие команды всегда возвращают в реальность. А реальность сейчас такова, что по спрятавшемуся за трактором Киргизу лупит почти безостановочно вражеский пулемёт. И если я хоть что – то понимаю в тактике боя, ему не дадут высунуть нос и сейчас будут бить по его позиции из всех стволов благо луна полная и всё поле просматривается как днём. Но у пулемёта в какой то момент нагреется ствол и его надо будет менять. Да там и без пулемёта есть из чего бахнуть. Мысли роем носились в голове Далалая. Было понятно, что без его помощи Киргиз не дотащит женщину. Будить спящих в блиндаже сослуживцев и так навоевавшихся за день тоже не дело. Из за такого пустяка как Киргиз со связанной бабой Можно нарваться на фразу типа: – Твоя смена ты и развлекайся. – Далалай так задумался, что пропустил момент, когда лежащий без сознания мужик пришёл в себя. Он открыл один глаз, потом второй и вдруг резко оказавшись на ногах, зашёл за спину Далалая и, схватив его за горло поинтересовался.
– Я где? –
Далалай помотал башкой, показывая всем своим видом, что с передавленным горлом ответа на поставленный вопрос от него можно не дождаться. Гигант намёк понял и немного ослабил хватку.
– В окопе.
Прохрипел Далалай.
– Ну, это понятно. Окопы то чьи. –
Этот вопрос прозвучал как « Чей Крым».
– Конечно, наши Российские не задумываясь, сказал Далалай.
– Хорошо. –
Гигант отпустил горло Далалая и спросил:
– А где моя спутница.
– Там. –
Сказал Далалай, протягивая трубу разведчика и указывая направление. Гигант взял левой рукой трубу протянул правую и представился:
– Сыч.
– Далалай. –
Ответил Далалай и гигант, сразу превратившись в мужчину среднего роста, стал осматривать поле боя. Как раз в этот момент Братья Далалая пришли забирать отставшую девушку. И на месте рандеву шикарными слепящими люстрами зависли осветительные снаряды сто двадцатого калибра. Стало видно всё. Каждую веточку и травинку, но больше конечно кучи развороченной взрывами земли и поле боя двадцать первого века. Между вечно жадным и лживым западом, так бездарно растратившим свои вековые ценности на возможность безнаказанно предаваться всем существующим грехам. Так ещё мало того агрессивно навязывающих свой греховный образ жизни остальному миру. И нашим миром, люди которого ещё не забыли что такое добро и зло. Короче поле боя с высоты спускающегося на парашюте осветительного снаряда на то время выглядело так. В лесопосадках вернее в том, что от них осталось с двух сторон огромного поля окопы. По бокам дорога и ещё одна выжженная лесопосадка. Выжжена до корней. Некоторые из них ещё дымятся. Дорога ведёт в населённый пункт с названием Бахмут или Артёмовск. Об этом написано, на лежащих возле разбитой автобусной остановки, дорожных знаках. Знаки простреляны и посечены осколками. Посреди поля горят, а где – то уже догорели, остатки техники. Дым стелется в сторону ВСУшных окопов. Хотя там и своего хватает. Дым от разрывов на месте минометной батареи и пулемётного окопа смешиваясь с клочьями прилетающего с поля боя дымом плетёт в полёте жуткие узоры хаоса войны. Не переставая ни на миг меняется картина. Освещение поля боя через разрывы в облаках и плотном дыму рисует жуткие сюрреалистические картины. Убитые люди и поломанная техника. Развороченные взрывами блиндажи и ни какого движения, на том месте на том месте, где остался Киргиз.
– Будь готов. –
Голос Сыча прозвучал так неожиданно, что Далалай чуть не ответил:
– Всегда готов!-
Но поняв, что такой ответ будет не к месту, уточняюще переспросил:
– Буду. А к чему.
– Я сейчас выключу Луну. –
Не отрываясь от стереотрубы, ответил Сыч. И пойду твоего друга с моей подругой вытаскивать. А ты будь готов принять их у меня здесь.
– Ладно. –
Сказал Далалай. А сам подумал:
– Нормально ему так кукушку встряхнуло. Луну он выключит….
Темнота окутала поле боя неожиданно. Просто Луна, осветительные снаряды, стали не важны, просто бессильны перед той мглой что повисла над передним краем. Всепоглощающая и везде проникающая. Как будто действительно щелчком выключателя погасили ночное светило. Ни какой свет не в силах был пробить нависшую над окопами тьму. Даже осветительные ракеты, в большом количестве вылетевшие из окопов противоборствующих сторон не смогли разорвать эту темноту. Сил у них хватило только на то чтобы осветить несколько метров пространства во круг себя и всё. Пока Далалай оценивал возможности осветительных ракет, на бруствере зашуршала земля и посыпались камни.
– Эй, как там тебя? Диньдилинь. Принимай. –
Далалай хотел было возмутиться, но решил отложить это дело на потом. Он протянул руки в сторону голоса и, приняв в них человека, уложил его в стрелковой ячейке. – Держи ещё одного.
– Далалай снова протянул руки в сторону голоса и, в этот момент включилась луна. Приняв на руки безжизненное тело Киргиза, он спросил:
– Что с ним?
– Контузило. –
Ответил Сыч, сползая с бруствера в окоп.
– Надо спрятаться куда-нибудь. Сейчас бомбить будут сильно. –
Добавил он и, прихватив под мышки связанную женщину поволок её в сторону перекрытой щели находящейся неподалеку.
– Не туда.
Остановил его Далалай.
– Сейчас смена будет. В блиндаж пойдем, как люди отдохнём.
И действительно с противоположной стороны окопов прозвучал пароль:
– Девять.
– Три. –
Ответил Далалай. Примостив на закорки Киргиза, он посеменил в сторону выходящих из – за поворота Двух бойцов пришедших на смену в боевое охранение.
– Пост сдал. –
Проворчал Далалай, протискиваясь с ношей мимо пришедших на смену солдат.
– Пост принял. –
Проворчали в ответ ему. В полной уверенности в том, что Сыч следует за ним, Далалай потащил вперёд по окопам Киргиза и вскоре упёрся в сколоченную из досок от снарядных ящиков дверь, ведущую в блиндаж. Тусклое освещение от фонаря, бьющего в стену и равномерный рокот стоящего в углу дизель – генератора с выведенной на улицу выхлопной трубой. Негромкий храп из дальнего угла и сидящий за столом тип, с усталым, небритым лицом прихлёбывающий из солдатской алюминиевой кружки.
– Это кто? –
Спросил небритый, указывая стволом пистолета, на вошедших в блиндаж вслед за Далалаем, Сыча с женщиной на руках.
– Свой вроде. –
Ответил Далалай.
– А там попробуй сейчас разберись кто свой, а кто чужой.
– Вот этим мы сейчас и займёмся. –
Угрюмо – убедительно сказал бородатый.
– Ложи женщину и давай рассказывай.
– Сказал он, обращаясь к Сычу. В этот момент взрыв сверху заставил его отвлечься. – Ты это. Давай Киргиза тоже на нары положи и спать. Через четыре часа опять в окопы. Если пожрать хочешь. Там сам знаешь, где сух пай лежит – вскроешь.
– Есть –
Засыпающим голосом сказал Далалай и уложив Киргиза на нары и проверив удобно ли тот лежит, снял грязные сапоги и завалился рядом.
– А ты присаживайся, рассказывай. –
Предложил Сычу Бородатый, протягивая ему кружку с чаем.
– С чего начинать? –
Спросил классическую фразу Сыч.
– Может сначала? –
Бородатый повертел головой, разминая шею. – Бомбить не скоро прекратят, так что пока за вами прийдут время у нас есть так, что валяй не стесняйся.
– Ну что- же слушай: – Перво- наперво родился значит я. И бабка повитуха которая принимала роды….
– Не надо мне тут знанием классиков щеголять. –
Возмутился бородатый.
– Не хочешь по-хорошему сейчас в наручники одену и чай заберу. И будем в тишине дожидаться конвой который за вами отправили. А можно под душевную беседу к чаю ещё и пряники выкатить и медку надыбать. Тут у нас одному воину посылочка с алтая прилетела. Воин ты же не против гостя угостить.
– Гость святое. –
Раздалось из угла, где лежали Киргиз с Далалаем.
– Ты Сыч не переживай. –
Ели что дальше этого блиндажа рассказанное не уйдёт. Да и не допросить тебя он не имеет права. Так что если хочешь молчи, но если затравишь что ни будь стоящее то весь личный состав будет тебе благодарен.
Сыч уложил женщину. И присел за сколоченный из снарядных ящиков стол.
Тогда слушайте, какая со мной приключилась фантастическая история:
– По опыту предыдущей жизни я приобрёл некоторые навыки боевого мага. И те события, которые привели меня сюда, выглядят настолько не реальными. Что я даже боюсь, что вы не поверите мне, когда их услышите. Потому, что многое из того что расскажу я не смогу доказать. Так как большинство из моих умений или временно заблокированы, находятся в такой рас фокусировке, что я боюсь их применять во избежание непредсказуемого эффекта. Итак, слушайте:
– Сыч осторожно! Снайпер слева на крыше!
Я рефлекторно качнул маятник и, сделав перекат, укрылся за полу раздолбаным сигаретным ларьком. На правой стороне улицы пригорода Мариуполя просто больше не куда было прятаться. Хотя это уже был не пригород, а самый что ни на есть город. Частный сектор через который мы продвигались последние пол часа незаметно сменился типовыми многоэтажками. Как раз между ними, возле разбитой автобусной остановки, и стоял тот самый ларёк с газировкой, сигаретами и другой мелочёвкой, за которым я решил спрятаться от огня противника. Сегодня с самого утра наше небольшое подразделение спецназа выполняло поставленную командованием задачу по зачистке города Мариуполь.
Мариуполь. Интересное название для портового города. Наверняка это или про море у поля или, или про какую ни будь Марию у какого – то поля. Хотя, что должна была натворить эта дама у поля, чтобы так прочно вляпаться в историю? Непонятно.
Вот только, заморачиваться на этой теме, некогда. Потому – что, снайпер на крыше, похоже, не один. Несколько автоматов и пулемёт бьющие из девятиэтажки с противоположной стороны улицы методично и целенаправленно делали из ларька, за которым я укрылся дуршлаг. Для пулемета небольшого калибра и любого из современных автоматов, пробить листовое железо, не составляет ни каких проблем. Но на выходе пули, всё – таки, теряют силу, и вяло стукнувшись о броню «Сотника» с противным стуком ссыпаются мне под ноги.
– Интересно – Подумал я. – сколько у них боеприпасов, что так щедро поливают? И почему не бахают чем-нибудь по тяжелее тоже загадка. Хотя какая разница. Мне от этого не тепло не холодно. Хотя если бахнут тяжёлым мало не будет…..
– Сыч! Ты как там? Живой? – Заговорила рация голосом Башкира.
– А что ему будет? Он же у нас Бэтман. – Ответила она с подковыркой, но уже другим голосом. Было бы удивительно если б Дрон не вставил свои пять копеек.
– Нет, не Бэтман, а Супермен.
– Ни какой не Супермен, а Человек паук.
– Нет не Человек паук, а Человек Сыч.
– Точно. Супер Сыч. – Сделав такой глубокий и тонкий анализ, моей личности, рация замолчала.
Самое интересное, что моего ответа ни кто и не ждал. Это мои так сказать коллеги – Башкир с Дроном развлекаются. Они запустили по ходу движения парочку микро дронов, а сами идут, метров на сто сзади меня, не сильно напрягаясь. Моих дронов уже давно сбили укропы, и теперь сослуживцы корректируют мои действия по рации.
Ладно, шутники ещё – сочтёмся. Представив себя на крыше многоэтажки, с которой бил снайпер и оказавшись у него за спиной не сильно, но всё – таки удивился.
Я, конечно, слышал от других вояк про девушек снайперов, вот только в живую с ними сталкиваться не приходилось.
Убить женщину!? Вот так просто? Даже если она перед этим пыталась убить тебя, не каждому по силам.
Убить мужика другое дело. Мужик это враг, противник, конкурент. Можно придумать ещё кучу всяких мотивирующих слов для того чтобы сделать это без зазрения совести.
Оправдания – же для убийства женщины блокируются подсознанием на уровне инстинктов что – ли. Может у кого – то по-другому, а у меня именно так. Ведь женщина это – Мать, Сестра, Любимая. Пусть не моя. Пусть чья – то. Мне и этого достаточно. Как обычно поступают со снайперами на любой войне ни для кого не секрет. Их в плен не берут. Их просто уничтожают, без суда и следствия. Только сейчас, я поступил по-другому. О чём, конечно, потом пожалел. Но это было потом. А сейчас…
Ударом приклада в основание головы я вырубил ни чего не подозревавшую девушку и, повернув её на спину, просто обомлел. Нет, не обомлел – ОХРЕНЕЛ!!!
На чёрной, гудроновой крыше, типовой панельной многоэтажки, лежала Наталья. Моя жена. Но почему – то, ни это удивило меня больше всего. А, талисман, на её груди. Талисман, которого я не видел раньше. Обычно на том месте, которое сейчас занимал чёрный амулет, месте висел православный крестик. Простое серебряное распятие на серебряной цепочке. Оно не сильно бросалось в глаза. И было всегда как бы частью моей жены. Сейчас – же на этом месте был чёрный круглый амулет на чёрной цепи. Амулет в виде чёрного солнца с переломанными чёрными лучами и Наталья была частью его. Захотелось рассмотреть его получше. Я протянул руку но, тут щёлкнула рация:
– Сыч. Доложить обстановку.
Я покрутил головой и увидел пару микродронов, висящих над моей головой. Можно было, конечно, похамить. Сказать, что-нибудь такое – типа:
– Чего? Сами не видите?
Только Горе – командиру группы, сильно не похамишь. Мигом под арест отправит. И не посмотрит, что я, какой – то там Супер. По этому я решил не борзеть и доложил по форме:
– Докладываю. Снайпер нейтрализован. Начинаю зачистку этажей.
– Почему нейтрализован? Почему не ликвидирован?
– А вы посмотрите сами.
Я отошёл от лежащей девушки, чтобы камера дрона могла рассмотреть её лицо.
– Женя!? Не может быть!
Голос командира был полон удивления.
– Как она здесь оказалась?
– Какая Женя? Это Наталья.
Я взял в руку незнакомый амулет с груди девушки.
– Какая Женя. Медсестра из санэпидстанции не помнишь?
Голос Башкира в рации вдруг прозвучал так противно, что я вспылил. Чего он прикалывается что – ли. Остряк хренов.
– Я, что по-твоему, слепой? Это Наталья моя!!!
Злость на боевых товарищей всё больше и больше захватывала меня. Она накатывала и захлёстывала с головой. Чёрными метастазами проникала в каждую клетку моего организма. Ненависть моё новое имя. Нашли время хохмить – клоуны. Я только что, чуть не убил любимую женщину, а им лишь бы поржать. Появилось огромное желание дать Башкиру в торец. Такое не прощают. Да кто он такой чтобы так прикалываться над моими чувствами? Порву сука.
Я представил себя стоящим рядом с хохмачами и ни чего не получилось. Представил опять. Результат тот же. От захлестнувшей меня злости стало сухо во рту и в ушах появился звон. В ярости я посмотрел на висящие, над головой микродроны и просто обалдел от того, что произошло дальше.
Две синие молнии, вырвавшиеся из моих рук, разнесли в пыль оба аппарата висящие над моей головой. Странно раньше без моего желания ни чего такого сверхъестественного не происходило.
– Сыч охренел что-ли?
Голос Башкира в динамике сферы включил во мне новый приступ ярости. Мало того, что из-за этих деятелей я чуть ни угробил любимую женщину. Эта гнида ещё имеет наглость говорить, что я охренел. Теперь я Ненависть, а не Сыч. Держите меня семеро. В сердцах я выключил рацию и стал искать в объектив прицела своих бывших друзей. Почему, бывших, спросите вы. А я отвечу! Да какие они мне после всего этого друзья? Последнее время только и слышал от них гнилые подколки и подначки. Точно завидуют. Я это заметил сразу же после того как они узнали про мои супер способности.
Специальная военная операция, по освобождению Украины от нациков, шла уже четвёртую неделю. И все четыре недели я участвовал в этом походе в составе деверсионно – штурмовой разведгруппы. Всё это время наша небольшая группа выполняла различные задания. Какие задания могут быть у группы спецназа имеющей обширный боевой опыт, думаю понятно. Так вот. При выполнении почти всех заданий мои сослуживцы вдруг оказались не у дел. Нет ни так. В деле они, конечно, участвовали, только почти всю работу выполнял я. Честно говоря, просто не было сил смотреть как медленно и неуклюже они двигаются. После первой операции пришлось рассказать им про то, что со мной случилось в Киргизии, во время поисков Натальи. Не поверить моему рассказу сослуживцы не могли. На это была веская причина. Они своими глазами видели, как я за десять минут уничтожил девять вражеских снайперов засевших на разных позициях. Немного больше минуты на каждого. Согласитесь впечатляющий результат. Забыл сказать, что при каждом из снайперов, вторым номером, находился автоматчик корректировщик. Круто да? Вот и я о том же. После второй операции по уничтожению укроповского батальона «градов», боевые товарищи, убедили, повторить рассказ про мои приключения. Я в который раз не смог отказать и опять рассказал им про события, произошедшие со мной в Киргизии.
– Вот так просто, попил молочка и все желания стали сбываться?
Спросил меня Дрон, ковыряя в зубах пластмассовой вилкой от сухпайка. Мы сидели у разгорающегося костра, разведённого из разбитой прямым попаданием снаряда мебели. Обломки этой самой мебели повсюду валялись вокруг нас. Небольшой костерок со стоявшими на нём банками тушёнки из армейского сухпайка горел посреди бывшего актового зала. А зал, вернее то, что от него осталось, в недалёком прошлом был частью санаторно – курортного комплекса. Вчера днём его накрыл огнём своих ракет тот самый батальон градов, который наша группа уничтожила два часа назад за десять километров отсюда. Для чего бандеровцы уничтожили, давно не работающий санаторий было не понятно. Ни какой стратегической ценности он не представлял. Скорее всего, этого не знали и те, кто отдавал приказ на поражение цели. Во время бомбежки на территории комплекса не было ни кого. То есть абсолютно. Но как бы там, ни было, наши средства объективного контроля засекли работающие укроповские БМ – 21. Группе поступил приказ на уничтожение цели, и мы его героически выполнили. Вернее снова получилось, что выполнил его я. Когда группа приблизились к уже начинавшей передислокацию колонне автомобилей, мои сослуживцы даже не успели снять с предохранителей своё оружие, как всё было закончено. Уралы оснащённые заряженными пусковыми ракетными системами взорвались почти одновременно. Честно говоря, я тоже не очень – то сильно напрягся. Просто представил себе воспламенение во взрывателях ракет. Всего-то делов. Только как объяснить боевым товарищам элементарные для меня вещи. Эта задачка посложней будет, чем уничтожение, каких – то там ракетных систем залпового огня противника.
– Да просто попил молочка. – В который раз честно сказал я. – Только не простого из-под коровы или козы. А из подземной молочной реки.
– Тебе не кажется, что это звучит как – то не очень правдоподобно? Под землёй течёт река. Та река – из молока. И наверняка с кисельными берегами. А на берегу пряничный домик.
Закончив свой вопрос – прикол, Башкир протянул мне банку разогретой на костре тушёнки.
Я вскрыл её штык ножом и, проглотив несколько кусков мяса, выловленных из банки, устало ответил:
– Кажется. Только другого объяснения у меня нет. Вернее сказать, всё другое будет враньём. Так – то можно было бы приврать и про кисельные берега. И про пряничный домик. Только врать вам, уважаемые коллеги, у меня нет ни какого желания. Да и не правильно это – врать.
Дрон с Башкиром переглянулись. Наверняка в их головах не укладывалось моё объяснение. Но видимо поняв, что другого не будет, решили не нагнетать.
– А чего? Нормально так воевать. Ни чего, не делая всех побеждать. Лично я за. – Выдал Дрон.
– А что ты ещё можешь, если не секрет? Баб с бухлом можешь подтянуть, пока Гора не появился?
– Уже появился.
Из мрачного вечернего сумрака развалин санатория, вышел командир группы и, усевшись у нашего костерка, взял с него банку тушёнки.
– У нас же везде сигналки натыканы. Вы как прошли?
Башкир недоумевающее уставился на командира.
– Значит не везде. Или не так. – Ответил командир и продолжил сосредоточенно заниматься приёмом пищи.
Молча доев тушёнку, он обвёл нас взглядом.
– Я сейчас со штабом на связь выходил. Получена новая цель и время реализации.
Слушай боевую задачу….
Сигнальная мина при срабатывании пускает осветительные ракеты и издаёт пронзительный звук, который, один раз услышав, не спутаешь ни с чем. Мгновение, и возле костра не осталось ни кого из нас. Я аккуратно выглянул из-за старенького пианино, стоящего на сцене актового зала. Удивительно. Пианино осталось совершенно целым. При взрыве снаряда пробившего потолок актового зала всю мебель разнесло в щепки. А ему ни чего. Ни одной царапины. Ночное зрение, дарованное молочной рекой, уловило движение со стороны сработавшей сигналки. Тощая немецкая овчарка, вышла из темноты развалин и, ловя носом запахи, уверенно подошла к костру. Голод во всех случаях сильнее страха. Я думаю, что это ни кому не нужно объяснять. Пачку галет, оставленную мной у костра, собака сожрала вместе с обёрткой. Закончив с ней, она стала усердно вылизывать пустую банку из-под тушёнки. Делала она это с таким энтузиазмом, что даже пропустила момент, когда я накинул ей на шею ремень, снятый с автомата. К моему удивлению животное не испугалось и, продолжив своё занятие, только повиляло хвостом.
– Так-то я слышал, как ты подходил. – Сказал мне пёс закончив вылизывать банку. – Только жрать очень охота. Три дня не ел.
К тому времени вся наша команда уже собралась у костра.
– Прошу прощения, что сразу не представился. Хан.
Пёс сел у костра на пятую точку и протянул мне свою шерстяную конечность.
– Фёдор.
Я в ответ пожал ему лапу.
– Знаю. С молочной реки. – Сказал Хан. – Я чего и пришёл. Уходить вам нужно. Вас выследили бойцы из охранения «градов». Ну тех, которые вы уничтожили. И прямо сейчас это место будут бомбить.
Закончив говорить, пёс побежал к выходу. Он повернул на бегу голову и добавив:
– Поторопитесь.
Скрылся в развалинах.
– Уходим.
С таким криком я стартанул от костра в сторону леса, ни сколько не сомневаясь, что мои товарищи последуют за мной следом.
– Это тебе пёс казал, что нас бомбить будут? – Поинтересовался у меня Гора.
Мы стояли у кромки леса и наблюдали, как вражеская артиллерия делает мелкий щебень из развалин, где мы только что ужинали.
– Ага.
– Это как?
Пришлось ещё раз рассказать про то как.
– Бывает – же. – Не сильно удивился моему рассказу Гора.
– Внимание группа! Слушай боевую задачу.
И тут всё поменялось.
И ТУТ ПОМЕНЯЛОСЬ ВСЁ!!!???
Я сделал очередь в направлении противника и схватив в охапку Любимую. Почему то лежащую у моих ног Любимую. Без сознания лежащую у моих ног Любимую.
Тем более что датчик движения на мониторе показал движение противника. Короче я схватил в охапку любимую. Перебросил её через плечо и, прихватив свободной рукой её снайперскую винтовку, рванул что было сил, в сторону чердака. В приоткрытую дверь, которого, мы с ней благополучно и ввалились. И сделали это, очень вовремя. Прежде чем осколки подствольных гранат, разорвавшихся, на том месте, где мы только что были, продырявили чердачную дверь.
Я и моя любовь. Как мы здесь оказались совсем не важно. Важно, что рядом! Главное что мы рядом. А с врагами справимся. Разберемся, почему они имеют, что-то там, ко всему, что мне так дорого. Память моих предков: Отца! Деда! Прадеда!!! Говорит о том что. Серединными землями, не по праву, владеет кучка наглецов именующих себя Русскими. Это даже не люди. А очень злобные твари. Эти твари захватили власть, и недра пятой части нашей планеты. И на другие планеты, не дают летать за полезными ископаемыми. Потому, что ракетные двигатели делают тоже у них. Ну и всё в таком духе. Героям Слава.
Любимая застонала и зашевелилась. И я сразу – же. Так, на всякий случай, попросил прощения. На что она способна, с томиком Есенина в руках я хорошо знаю. И как-то не хочется знакомиться с тем, на что она способна одетая в военную форму. Экипированная по всем правилам. Форма Натовского образца, как влитая сидела на хрупком теле моей любимой. Экипировка по всем правилам ведения боя в городской черте.
Итак, моя красотка, пришла в себя и, первым делом спросила:
– Ты кто?
– Я муж твой Фёдор Сычёв. Не узнала что ли?
– А я кто?
– Ты моя любимая жена Наталья.
Она взялась рукой за то место на затылке, куда я врезал прикладом.
– Да и не врезал я. Я же знаю, куда бить. Что я самоубийца, любимой женщине врезать. Так ударил куда надо. Но только, чтобы чисто вырубить. А больно тебе любимая сама знаешь, я ни сделаю, ни при каких условиях. – Замямлил я.
– Понятно.
Любимая встала на ноги. В лучиках солнца пробивающихся через пробитую осколками дверь. …..
Такая она классная!!!… Её точёная фигурка и высокая грудь, в этих золотистых лучиках солнца!!
– Слышишь, муж.
Строгий слегка пренебрежительно – командный голос жены вернул меня в реальность.
– Твой сектор три. Вот здесь перехватываешь сектор четыре слева и часть пятого сектора справа страхуешь. Позиция слуховое окно засвечена, значит, будешь контролировать с верхних этажей. Твои запасные точки и координаты сбора в случае отхода сейчас придут тебе на монитор.
Она набрала код на открывшемся мониторе (ай пода), расположенном на предплечье.
– Пришло?
– Нет. Ну, правда, говорю, нет. На сама посмотри.
Не помню, когда я последний раз просил своего ангела, прогуляться со мной. Явно давненько.
– С коварной улыбкой.– Это я понял потом, когда анализировал свой попадос.
– Эта коварная особа. Не поверишь, родная я тогда, правда, думал, что это ты. А тогда как морок, какой – то нашёл. Ты мне веришь? Правда веришь? Ну, тогда пойдём в спаленку….
Что – то я отвлёкся.
Наталья вернула мне шлем предварительно что – то потыкав пальцами на мониторе.
– Теперь посмотри. Должно прийти все, что я тебе отправляла.
Действительно координаты запасных позиций и пути отхода чётко прописались на карте монитора.
Пройдя по пыльному чердаку, мы подошли к люку, ведущему с чердака в подъезд дома. Грохотом десятка перфораторов работающих на разных этажах встретила нас пустота открытого люка. Грохот строительных перфораторов, ударяющих по два три удара в крепкую бетону стену. Пока мы спускались по чердачной лестнице, пару раз, тряхануло, так, что ощущение присутствия на строительной площадке сразу пропало. И пришло чёткое понимание того, что ты попал на поле боя. Причём не того боя который в чистом поле.
– И далеко не в чистом.
Думал я пробираясь вместе с Натальей к окну разбитой и похоже разграбленной квартиры. Пыль вперемежку с дымом вызвали першение в горле. Я прокашлялся и надев респиратор огляделся по сторонам. Валяющиеся на прожженном, тлеющем паласе, ящики шкафа и сброшенные на пол книги с полок. Пустые плечики, для одежды, болтающиеся в шкафу с раскрытыми шторками. И одежда, из этого шкафа валяющаяся в беспорядке на грязном полу. Возможно, конечно, и даже наверняка, что хозяева покидали квартиру в спешке. Но что-то подсказывало мне, в квартире, что-то искали. И возможно нашли. Тем временем Наталья перешагнув через поломанный стул подошла к окну:
– Вот твой сектор. Валишь любого, кто в нём появится. Там в углу ещё три мухи и один шмель. Сейчас скажу Анзору, он тебе ещё пару жевелинов притащит и цинк с патронами. У тебя же 7,62.
Наталья показала рукой на мой любимый автомат.
– Конечно. Ты же знаешь.
Странно, раньше она редко видела меня с оружием. Но когда это случалось, всегда подкалывала меня, за надпись «Оксана», на ручке моего автомата. А сейчас ни чего. Просто развернулась и ушла.
Автомат АКМС достался мне, от одного воина, на одном поле боя. По итогам боя он стал ему уже ни к чему. А мне понравился. На деревянной ручке изделия изготовленного ещё в СССР, предыдущий хозяин, а может и его предшественник – до него, владевший этим замечательным оружием. Выцарапал чем то острым на пистолетной ручке, имя Оксана и, залил его лаком. Мне всегда нравилось делать таинственное лицо и дразнить жену разными прикольными отмазками. А теперь она меня лишила этого удовольствия. Мало того, она вышла из комнаты, даже не обняв и не поцеловав меня. Конечно, удар прикладом в голову не располагает к поцелуям. Но, не до такой, же степени.
Думал я, изучая свой сектор для стрельбы. Он почти совпадал с нанесёнными на карту. Три Д изображения карты отличалось только тем, что дом на карте был целым, а в реальности:
– Вон у пятого углового подъезда пятиэтажки как не бывало трёх верхних этажей. Выбитые глазницы окон и языки пламени, вырывающиеся из нескольких очагов, не были обозначены на карте. И сами улицы на карте не были завалены обломками близлежащих домов и осколками битого стекла. Хаос войны. Обломки мебели, и битый кирпич, вперемешку с какими – то тряпками и, остовами догорающих и уже догоревших машин тоже не значились на чётком рисунке три Д карты. В разбитом окне сгоревшего микроавтобуса стоящего на противоположной стороне улицы торчал покорёженный велосипед. И вдруг из-за этого автобуса вышел пожилой мужчина в грязной, потрёпанной одежде и стал вытаскивать, из него велик. Для чего он это делал было не совсем понятно. Вряд-ли велосипед с закрученной винтом рамой можно было восстановить. Грохот уличного боя совершенно не смущал мужика. С маниакальным упорством он пытался вытащить велосипед из окна микроавтобуса. Когда у него не получилось сделать это со стороны улицы, он зашёл в салон маршрутки и стал выталкивать его оттуда. Бабахнувший над моим ухом выстрел отбросил мужика внутрь салона.
– Пятихатка.
Кавказец, стоящий за моей спиной и сделавши тот самый выстрел, с улыбкой протянул мне руку.
– Анзор. А ты, тот самый новенький?
– Зачем ты его убил?
Похоже у меня в голове на тот момент поменялось ещё не всё. Мне, не было понятно, для чего он убил совершенно ни чем не угрожающего нам старика. А когда я чего – то не понимаю, то руку пожимать не тороплюсь.
Кавказца, похоже, это совершенно не смутило.
– Тебе, что расценки не сказали?
Удивлённо – заинтересованно спросил Анзор, рассматривая в оптику винтовки улицу.
– Мирный – пятьсот баксов. В форме: рядовой – косарь, офицер – две штуки. Не зевай новенький. Так без зарплаты остаться можно. Там в углу боеприпасы. Давай. Не зевай.
Повторил он. Затем хлопнул меня по плечу и вышел из квартиры.
– Расценки? Какие расценки?
Крикнул я вслед скрывшемуся в дверном проёме Анзору.
Шестерёнки у меня в голове со скрипом провернулись. Я плюхнулся в удачно подвернувшееся кресло и, сняв сферу, совершенно точно вспомнил. Я не звал сегодня Ангела с собой.
– Ангел мой лети со мной ты впереди я за тобой.
– Фуф. Я уже думал, что ни вспомнишь. Мне просто не пробиться было через защиту этой колдуньи.
Знакомый голос Лега Фёдора меня немного успокоил. Я попробовал собраться с мыслями. И у меня почти уже получилось. Но тут в дверном проёме появилась она.
– Ты чего?
Девушка в военной форме с закрытым темным стеклом сферы лицом, быстро подошла ко мне и, протянув фляжку, погладила меня по голове.
– Выпей.
Я послушно сделал несколько глотков. Напиток похожий вкусом на чай освежил голову и снова расставил всё по местам.
– Там враги! Здесь свои. Там те, кто хочет забрать у меня все, включая жизнь и любимую женщину. А здесь эта самая любимая женщина, которая сейчас гладит меня по голове и поит таким замечательным чаем.
– Печеньку вот возьми.
Наталья протянула мне пачку, какого-то импортного печенья. Я послушно развернул шуршащую пачку и, разжевав не понятного вкуса печенье, снова запил его чаем из фляжки.
– Анзор про какие-то расценки говорил. Про, что это он? – Спросил я.
– Не слушай его. Он просто пьян.
Сказала Наталья, поглаживая меня по голове. Здорово. Захотелось помурлыкать и прижаться к ней. Но не получилось. Наталья вдруг резко отодвинулась от меня и, показав рукой в сторону окна, резко скомандовала.
– Марш на позицию. И не расслабляться. Мужик из автобуса чуть не лупанул по тебе из шмеля. Если бы не Анзор. Ты бы сейчас лежал здесь в прожарке медиум.
Она подтолкнула меня к окну и вышла из комнаты.
Какого шмеля? Не было там ни какого шмеля, мужик с велосипедом был.
Подумал я и, выглянув в окно, понял, что был не прав. Велосипеда не было. А вот раструб компактного огнемёта шмель, торчащего из разбитого окна микроавтобуса, я увидел чётко.
– Вот суки. Долбаные Ватники. Смотри, продуманы какие. Даже шмель умудрились, под велик закамуфлировать. Ладно, теперь меня не купишь за рубль – двадцать. Загашу любого, кто появится в секторе.
Как только я так подумал, так сразу же и началось. Три микродрона вылетело на уровне верхних этажей на противоположной стороне улицы и с большой скоростью стали приближаться ко мне. Одного я сбил сразу. После короткой очереди из «Оксаны» Он взорвался, превратившись в облако дыма. Второй сделав крутой вираж, скрылся из моего сектора. А третий, изобразив обманный маневр, залетел в соседнее окно и тоже исчез из виду. Появившееся из – за угла бойцы противника, были встречены мной, выстрелом из мухи и, несколькими короткими очередями. Экипировка у них, похоже, что надо. Но одного я всё – таки зацепил. Он схватился рукой за подвернувшуюся ногу и стал отползать в сторону угла дома, за которым скрылись, его товарищи. Раненый двигался медленно. И я, не стал добивать, в надежде, что его станут вытаскивать. Вот тогда я положу и его и, ещё кого ни будь, прихвачу.
Такие кровожадные мысли меня, почему то совершенно не смущали. Хотя ещё совсем недавно они просто не могли появиться в моей голове. Пока я копался в извилинах своего мозга, из-за угла вылетела верёвка с грузом. Раненый зацепился за неё обеими руками. Доля секунды и его не стало в зоне обстрела.
Хрень, какая-то. Раньше мне бы хватило этой доли для того чтобы шлёпнуть его и ещё пяток таких же мишеней. Стоило только захотеть.
Грохот танкового мотора на соседней улице, заставил меня метнуться в угол, где стояли жевелины, которые принёс Анвар. Но вернуться на позицию к окну я уже не успел.
– Отходим.
Голос в наушниках и сигнал отхода, загоревшийся на мониторе шлема не дали мне сделать это. Хотя с таким вооружением, с любым танком я бы справился, на раз – два. Только не выполнить приказ не мог. Тяжёлое вооружение тащить я не собирался и, взяв с собой, только цинк с патронами выдвинулся на точку сбора. На тактической карте, точка сбора, была обозначена, как промзона. Находилась эта самая зона на окраине города, возле морского порта, в нескольких кварталах от этого места. Я выскочил из квартиры и, ломанулся вниз по лестнице перескакивая на ходу через несколько ступенек. Интересно, почему мне с лифтами такая невезуха. И в детстве частенько приходилось на седьмой этаж карабкаться. И сейчас галопом с девятого этажа. Снизу грохнул взрыв, и дом тряхнуло так, что если бы я не схватился за перила, то наверняка бы упал. А падать неприятно, даже если умеешь это делать. Уметь падать и сразу же вставать одно из главных навыков бойца. Не важно, сколько раз ты упал. Важнее чтобы после каждого падения ты мог встать и продолжить бой.
Когда думаешь, на отвлечённые темы психика отдыхает. Отдыхает от ужасов войны. От всего того, что сопутствует этой самой страшной из всех существующих реальностей. На третьем этаже я поскользнулся. И чуть не уткнулся носом в одно из проявлений этой самой реальности. Лужа свежей крови и тянущийся в одну из квартир ярко красный, след заставил меня остановиться. Я переступил, через выбитую взрывом дверь, и сразу же увидел сидящего на полу Анзора. В одной руке он держал собственные кишки, вывалившиеся из разорванного осколком живота. Другой сжимал толстую пачку баксов. Подняв на меня взгляд, он через боль засмеялся и протянул ко мне руку с деньгами.
– Отдай отцу….. – Договорить он не смог.
Рука его упала и взгляд остановился. Рядом снова грохнул взрыв и я, схватив из рук мертвеца деньги, побежал. Лестничный пролёт между первым и вторым этажом отсутствовал, и мне пришлось выпрыгнуть из окна квартиры. На адреналине прыгнуть со второго этажа пустяк. Главное не подвернуть ноги, об какую ни будь хрень и не наткнуться ни на какую железку.
Кто понимает, о чем я рассказываю, наверняка знает, что во время реального боя время меняет свой обычный ход. Причём ни когда не угадаешь, остановится оно или наоборот помчится бешеным галопом. Бывают даже такие моменты, когда его вовсе не существует. Я стоял возле глухого бетонного забора промзоны и оглядывался, пытаясь сообразить, куда мне двигаться дальше. На карте монитора точка, в которой я сейчас находился, была отмечена как место сбора. Как здесь оказался? Да хрен его знает. Оказался и всё. Пробежав через несколько перестрелок и попав под парочку миномётных обстрелов, обойдя краем танковый бой на одной из улиц города, я проскочил через какой – то гаражный кооператив и уперся в этот забор. Сколько прошло времени, с тех пор как я выскочил из многоэтажки неважно. Важно одно. Место сбора я нашёл.
Удар битой не выдержит не одна голова. Удар прикладом автомата будет покруче и тут шансов почти нет. Почти. Только если на эту голову одет шлем тактического костюма «Сотник» голова выдержит. Не выдержит сознание. Когда оно вернулось, я обнаружил себя лежащим со связанными руками в комнате без окон. Снарягу с меня кто-то снял. Полностью. Я лежал на холодном, бетонном полу в одном исподнем. Ну да не смейтесь. В исподнем. Ещё с того времени как в первый раз в учебке надел кальсоны и нательную рубаху, то сразу понял, что исподнее это незаменимая вещь для воина. Ну, во первых, сразу видно, когда пора постираться. Второе – в любое время суток ты одет. Третье в подштанниках реально теплее зимой и, не так потеешь летом. Я бы придумал ещё множество достоинств армейского исподнего белья, чтобы не думать о том отчаянном положении, в котором сейчас находился. Но тут скрипнула дверь.
