Читать книгу Воды Аннвна - Бранвена Ллирска - Страница 1

Над голым черепом Кэр Анноэт, похожим на лысую макушку стервятника, верхом на восьминогом Слейпнире, с золочёным копьём наперевес и жемчужными серьгами утренней росы в ушах, скакал в зенит новый день. Четыре пары тяжёлых копыт немилосердно топтали длинную сброшенную шкуру исполинской змеи-ночи. Король-подменыш, что более не был королем, осторожно прихлебывал будоражащий сердце ветерок с мятным запахом утра, наслаждаясь каждым крохотным глотком. Он не знал, кто именно вынес его из слизкого зоба костяной темницы, когда её утроба уже почти начала переваривать заглоченную добычу. Не знал, но намеревался это выяснить. Потому что такие долги нужно платить в первую очередь.

Понятно, что вскрыть костяное брюхо могла только фоморка. Хотя, быть может, и Эрме отчасти приложил к этому руку. Старый волшебник невероятно хорош в своем деле, этого у него не отнимешь. И все же заглавную партию точно играла Эйтлинн. Вот только эта попытка, кажется, едва не убила ее саму, так что завершать начатое определенно пришлось другим.

И ведь их собралось тут несколько сотен! Может быть, даже тысяча фейри – разных: молодых и старых, женщин и мужчин, тех, с кем его пути когда-то уже пересекались (а от тех свиданий у них могли остаться нешуточные шрамы), и тех, кому повезло избежать подобной встречи. И все же они пришли. Пришли, чтобы помочь Этт вытащить его поганую задницу. Он не знал этого наверняка, но чувствовал, потому что групповые мысли такого масштаба читать очень легко. Может быть, конечно, она попросту промыла им мозги, что так превосходно умела делать… В конце концов, он ведь даже толком не знает, на что она способна.

Или…

Если они, в силу какой-то немыслимой и совершенно непонятной ему причины, пришли сюда по собственной воле, и пришли вовсе не для того, чтобы похоронить его, а, можно сказать, напротив – откопать… Ну, тогда ты просто по уши в долгах, Дэ Данаан. Утешает хотя бы то, что это не те долги, какие можно уплатить одной лишь кровью. И ещё…

Это чувство пьянило. Терзало тоже – клеймило раскаленным железом, яростно бичевало, волочило волоком, – но пьянило куда больше. Чувство бесподобной, до преступного прекрасной свободы. Так, должно быть, чувствовал бы себя какой-нибудь никудышный мессия, на которого наконец махнули рукой и… позволили просто жить. Жить, не заморачиваясь, не боясь оступиться на каждом шагу, не думая о том, каких непоправимых последствий будет стоить Вселенной его ошибка. Сделаться крохотной, никому не интересной былинкой, соломинкой, влекомой беспечным потоком…

Эйтлинн прижимала к себе Лу с такой одержимой силой, что Киэнн начинал всерьез побаиваться, как бы фоморка не сломала малышу ребра. Она определенно осознавала, что происходит – что произошло – и уже вовсе не казалась такой решительной и уверенной в своем выборе. В подтверждение этому холодная, чуть влажная ладошка излишне торопливо скользнула по его предплечью, пальцы судорожно сжались. Вопрос застрял у нее в горле, но она сделала над собой усилие и хрипло выплюнула его:

– Ты… разве… не заберешь?..

За что же ты меня так ненавидишь, Этт?.. Киэнн мысленно разжал кулак и выпустил помятого мотылька – блаженное чувство свободы не быть королем.

– Заберу, – как ни в чем ни бывало кивнул он. И внутренне проклял себя за это согласие. – Но не прямо сейчас.

И, в ответ на ее виноватый, но все же требовательный взгляд, нехотя пояснил:

– Понимаешь, Глейп-ниэр… Она очень не любит, когда ее передают из рук в руки слишком часто. А сегодня это и без того случилось уже дважды. Еще разок – и она может сойти с ума. А значит: начать убивать не того, кого следовало. И притом без всякого промедления.

Киэнн перевел долгий просительный взгляд с Эйтлинн на Лу. Собственно, чем мог помочь ему малец, которому от роду-то, небось, пару дней? Но если Этт не поверит ему сейчас, все они окажутся в такой глубокой жопе… А она не спешила верить. Не хотела. И у нее были на то все основания: в конце концов, кости лживых пастушков всегда глодают волки.

И внезапно Киэнн и сам перестал верить себе. Подтвердить истинность его слов не мог никто: все это хранилось лишь в его собственной памяти под грифом «секретно» – потому что ни один уважающий себя Дэ Данаан, не считая бесстыжего подменыша, не стал бы этого разглашать. И никаким неживым носителям информации короли Маг Мэлла также своих знаний не доверяли. Но что, если это и впрямь всего лишь предрассудок? Глупая старая легенда или ничем не подтвержденная гипотеза? И тогда какое он имеет право перекладывать этот гребаный «крест» на плечи младенца?

– Ладно.

Киэнн вдохнул, зажмурился, и в очередной раз протянул руку к тоненькой витой цепочке, которую в народе кличут Серебряной Плетью.

Плеть взвыла. Надо думать, никто, кроме Киэнна, не слышал ее воя, и он им всем сейчас искренне завидовал. Пальцы неприятно хрустнули, колени подкосились, на сгибе локтя расцвел огромный пунцовый волдырь, как от укуса чудовищной осы. Перед глазами поплыли ядовитые радужные разводы. Рот, нос и уши точно набили стекловатой. Сквозь ее рваные клочья Киэнн отдаленно слышал, как кричит Этт, но не мог понять ни слова. Как если бы она вдруг заговорила на незнакомом языке…

Когда в глазах немного прояснилось, он обнаружил, что Лу стоит на земле, справа от него, и смотрит не по-детски сурово и решительно. А Эйтлинн сидит рядом на корточках, и вроде бы пытается привести его самого, лежащего на земле, в чувства.

Киэнн слабо усмехнулся:

– Кажется, он против. – И с одобрением добавил: – Талантливый ребенок.

Разгневанная фоморка обернулась к сыну:

– Ллевелис, сейчас же отдай эту гадость отцу! Тебе она ни к чему! И только посмей повторить то, что только что сделал!

Мальчуган упрямо нахмурился, потом медленно покачал головой и медленно, перекатывая звуки во рту, как полную пригоршню леденцов, но все же достаточно внятно произнес:

– Ни-и-и… хо-о-о… му.

На этот раз Киэнн просто не сумел вовремя стереть с физиономии улыбку восхищения. Так что, в ответ на недоумевающий взгляд Эйтлинн, срочно пришлось подыскивать хоть какую-то более приличествующую ситуации маску.

– Я ему сказал никому не отдавать ее, – усердно имитируя раскаяние, пояснил он.

– Чему ты радуешься?

М-да, очевидно, получилось совершенно неубедительно.

– Послушай, Этт, – уже без обиняков начал Киэнн, – он ведь почти наверняка прав! Давай не будем пороть горячку. Годика через три, когда он подрастет, я поговорю с ним и, если он не будет возражать, заберу Глейп-ниэр.

«А лучше через пять. Или семь…»

– Поверь, за три года ему ничего не сделается!

Он был почти уверен в этом. Почти. Хотя и не полностью. Потому что на самом деле ни один Дэ Данаан не становился королем в младенческом возрасте.

– А за сколько «сделается»? – все еще на взводе, но уже чуть остывая, спросила Эйтлинн.

Киэнн пожал плечами:

– При самом плохом раскладе (предельно плохом, хуже не бывает) – лет двадцать. При самом лучшем – до двух сотен. Разброс большой.

Кажется, она почти успокоилась. «Но ты в любом случае переживешь нас обоих, – вертелось у Киэнна на языке. – И ты знала, что так будет. Это был твой выбор. Твой сознательный гребаный выбор. Ты этого хотела!» Но произносить все это вслух он не собирался.

Эйтлинн окончательно огорошила его, неожиданно хихикнув:

– Ты хоть понимаешь вообще, на что идешь, Киэнн Дэ Данаан? Он же будет вертеть и крутить тобой, как куклой-марионеткой на веревочках, я права?

Киэнн кивнул, немного расслабившись:

– Права. Меня устраивает. Чем бы дитя не тешилось.

Она подозрительно прищурилась:

– А ты не сбежишь? Ну, если он вдруг…

– Станет слишком усердно потчевать меня тумаками? – договорил за нее Киэнн, уже не пряча усмешки. – Будь спокойна, не сбегу. Эка невидаль!

Он подмигнул Лу, и юный король, с довольной рожей, скопировал его жест.

– Я думаю, мы поладим, – поспешил заверить Эйтлинн Киэнн. – Он… хороший мальчик.

Фоморка фыркнула и снова недовольно покосилась на «хорошего мальчика». «Ты снова выгораживаешь засранца, которому следовало бы надрать задницу!» – красноречиво говорили ее глаза. Ох, Этт, боюсь ты все еще ничего не знаешь о настоящих засранцах!

Киэнн перевел серьезный и просительный взгляд на сына:

– Мне можно встать? Я ничего не буду трогать без разрешения, клянусь!

Юный король милостиво кивнул. Киэнн поднялся с колен. Пальцы все еще ломило, ожог болел нестерпимо. Ну, поделом тебе! А ведь это превосходная идея: раздайте всем детям по электрошокеру и ни одна взрослая тварь не решится поднять на них руку!

Эйтлинн неожиданно прильнула к нему, точно ища защиты и утешения. Киэнн бережно обнял ее, наплевав на боль в обожженной руке:

– Никуда я от вас не денусь, моя фоморская властительница! Ну, разве что…

Она подняла на него испуганный взгляд. Не стоило, наверное, об этом говорить. Но он не мог. Не хотел ей лгать.

– Я не отдам ему свою смерть, Этт. Понимаешь? Не могу так поступить. С него и без меня достаточно. Мое останется при мне. Я знаю, как это сделать, и сделаю. Если понадобится – наложу на себя руки. Но моей смерти он не получит.

Как ни крути, а нужно признать, что в безумной одержимости Аинэке был определенный смысл. Жестокий, извращенный, бессмысленный смысл, какой мог произвести на свет только насквозь прогнивший рассудок: чем меньше живых фейри останется в Маг Мэлле, тем дольше проживет его «король». Надеюсь, тебе не придет в голову та же кошмарная идея, Этт. Ты не станешь сеять смерть, чтобы спасти жизнь сыну…

– Есть и другой выход, Киэнн.

Скрипучий голосок Эрме, как всегда, застал его врасплох, вонзившись в барабанные перепонки, как осиное жало.

– Какой?

Пикси предсказуемо задрал нос:

– Ши-Ланэ. Нужно разрушить Кэр Анноэт и выпустить пленные воды Ши-Ланэ в Маг Мэлл. Тогда никому не придется умирать за других.

По коже почему-то прошел холодок. Даже не холодок, а злой, колючий морозец. Киэнн не мог понять, почему именно, но эта идея ему определенно не нравилась. Зато глаза Эйтлинн так и вспыхнули счастливой надеждой! Чтобы немного потянуть время, необходимое для обдумывания происходящего, Киэнн нахмурился и начал с дальнего конца (хотя, безусловно, догадывался, что старый колдун знает ответ на вопрос):

– И как ты собираешься это проделать? Насколько я понимаю, Аинэке уже пробовала разрушить костяную темницу, хотя и с другими целями. И даже отрядила на это задание дюжину ётунов. Кто мог бы справиться с таким заданием лучше их? Или ты хочешь сказать мне, что они и впрямь нагло халтурили?

Эрме тряхнул рыжей шевелюрой:

– Вряд ли. Но это не имеет значения. Ты ведь не можешь не знать, что ваша Глейп-ниэр тесно связана с чарами Кэр Анноэт? Что ее владелец способен перенести любое существо в стены темницы даже из параллельного измерения?

Да, Киэнн знал. Прочувствовал на собственной шкуре.

– Я полностью убежден, – продолжал пикси (и убежденности в его тоне и впрямь было хоть отбавляй), – что король Маг Мэлла способен разрушить эти стены по собственному желанию, может быть даже всего одним прикосновением.

– И почему же Аинэке этого не сделала? – покривился Киэнн. Хотя ответ был снова очевиден.

Эрме наградил его презрительным и одновременно торжествующим взглядом:

– Потому что она не знала как!

– А ты, значит, знаешь?

– У меня есть версия, – твердо заверил рыжий волшебник. – И я более чем уверен, что она верна. Это несложно. Я покажу, что делать. А когда вода вернется…

Щелк! Шар упал в нужную лузу, заклинивший механизм заработал. Киэнн знал, что не так.

– Нет, – оборвал «глашатая светлого будущего» он. И невольно поежился под злым и недоуменным взглядом фоморки. Нужно сказать этим двоим хоть что-то, или они сейчас сожрут его живьем. – Я не король и не могу принимать такие ответственные решения. Но…

– Но ты бы мог с ним… – начала было Эйтлинн, и Киэнн оборвал ее столь же резко и бесцеремонно, как и пикси.

– Нет. Я не стану этого делать. И ты не станешь. – Он зло зыркнул на ошарашенного Эрме. – И, разумеется, к тебе это тоже относится. Пока я жив, этого не произойдет. А устранить меня – твоими стараниями, и за это я тебе от всего сердца признателен, Эрм, – будет уже не так-то и просто.

– Но почему? – наморщил странное безвозрастное лицо пикси. – Я же говорил тебе…

– Ты не видел ее, Эрм! – сорвался Киэнн. – Ты не видел настоящую Ши-Ланэ, какой она приходит в этот мир сейчас! Может быть, в твоих легендах или исторических трактатах она другая, но я очень близко знаком с ней нынешней. Она несет жизнь мертвым, это правда, абсолютная правда! Но она же несет и смерть живым! Ее нельзя выпускать!

Коротышка-волшебник снова брезгливо скривился:

– Ты глуп, Киэнн. Я всегда знал, что ты глуп, но не думал, что настолько. Этот эффект смертоносного прикосновения создает линза купола Кэр Анноэт, а не сама вода. И, к слову, как ты собираешься мне помешать, если я пойду в обход твоего нежелания содействовать?..

Киэнн скрипнул зубами и вновь быстро преклонил колено перед юным королем.

– Лу, могу я просить тебя об одной вещи? – И, дождавшись молчаливого жеста согласия, продолжил: – Никогда и ни за что не подпускай к себе вон того рыжеволосого фейри со скрипучим голосом. И если он подойдет к тебе хотя бы на шаг ближе, чем стоит сейчас – пожалуйста, переломай ему обе ноги!

Тишина болезненно запульсировала. Затем младший Дэ Данаан все же согласно кивнул. И пикси невольно попятился. Красиво же ты платишь своему старому учителю за труд, Киэнн! Но он действительно не хотел рисковать. И он слишком хорошо знал безумного садиста Эрме, знал, насколько низко тот ценит чью бы то ни было жизнь. И не был уверен, что для того и вовсе существует объективная реальность за пределами его идей и теорий.

– Прости, Этт, – поднял он глаза на фоморку. – Я не могу поставить под угрозу весь народ фейри ради шанса на спасение жизни одного Дэ Данаана. У нас в семье так не делают.

Она грустно кивнула и от сердца у Киэнна немного отлегло. Он обвел взглядом несколько сотен других собравшихся здесь фейри.

– Тогда к завершающей части сегодняшнего шоу. Я благодарен каждому из вас (словосочетания «всем вам» в восприятии волшебного народца практически не существовало, они не воспринимали себя как общность) и, по мере возможности, постараюсь уплатить этот долг. И да поглотит меня пучина позора, если я откажусь от своих слов!

Киэнн уловил волну одобрения и еще более воспрял духом.

– Этт, – осторожно покосившись на фоморку, вполголоса спросил он, – ты случайно не знаешь, кому именно, кроме тебя лично, я обязан тем, что все еще хожу по земле? Боюсь, я был немного без сознания, когда… ну…

Она рассеянно пожала плечами.

– Да Хюмир тебя вынес через портал, нянька твоя вечная! – Пикси, конечно же, все превосходно слышал.

– Спасибо, Эрм. – Киэнн нашарил глазами огромного ётуна, и впрямь нянчившегося с ним с самого детства: – Хюм, я даже не знаю, как тебя отблагодарить. Хочешь Бельскернир? Он твой. В конце концов, он по праву принадлежит вам, ётунам. Вы же над ним трудились.

Великан уже было открыл рот, походивший на густо заросший ельником вход в небольшую пещеру, и собрался что-то сказать в ответ, когда Киэнн метнул испуганный взгляд на Лу и Эйтлинн, и поспешил остановить старого знакомого:

– Просто кивни, если не возражаешь, Хюм. А то, боюсь, Этт намылит мне шею за пополнение лексикона короля.

Хюмир расплылся в такой же исполинской ухмылке, и, на этот раз тщательно подбирая слова, коротко сформулировал:

– Идет, Ки. Ты ох… ну, в общем… хорошо придумал.

Киэнн щедро усмехнулся ему в ответ, мысленно услышав все невысказанное ётуном. Затем вдохнул и на секунду задумался.

– Так, что еще? Да, Королевская Охота, как я то и обещал одной, ныне мертвой баньши, отныне и навсегда отменяется. Я не собираюсь учить сына этому дикому обычаю. Семья Дэ Данаан уходит туда, откуда когда-то пришла – в Терновые Холмы. – Он снова обратил извиняющийся взгляд к Эйтлинн: – Надеюсь, ты не возражаешь? Там не так плохо, как можно подумать.

Она спокойно кивнула:

– Я в любом случае не смогла бы остаться там, где… едва не убили моего ребенка.

«Его убили, Этт, – промелькнуло в голове Киэнна. – Убили по-настоящему. Но ты права, так звучит лучше».

– И… В общем, – продолжил он, уже обращаясь ко всему малому народцу, – постараемся никому из вас не докучать. Пожалуй, это то немногое, что я могу обещать. А за сим…

– Киэнн!

Он знал этот тон Эрме. Ничего хорошего за ним никогда не следовало. Он в чем-то оплошал, и значит – предстояло расплачиваться.

– Тебе придется обещать им еще кое-что. – В голосе звучал жесткий, как обломок черного гранита, смешок. – Что ты не воспитаешь из своего наследника вторую Аинэке.

Киэнн порывисто выдохнул и на секунду зажмурился.

– Это удар ниже пояса, Эрм! – Он нервно покусал губы. Как он мог это обещать? Полуфомориан уже показал ему его собственное место, и еще большой вопрос: кто кого из них двоих будет «воспитывать». – Могу сказать только, что мне и самому это не было бы на руку. Ну и еще, поскольку с сегодняшнего дня я вроде как мелкая сошка, меня ведь, в случае чего и, как бы… отстранить можно. Разжаловать.

– Я им разжалую! – Эйтлинн грозно подбоченилась.

И Киэнн благодарно улыбнулся ей в ответ.

– Ну, или, как вариант, можно пожаловаться Этт. И она наведет порядок.