Крамола. Рассказы

Оглавление

Brat Murat. Крамола. Рассказы

Предисловие

Было

Ангел

Вурдалаки

Сошлось, или Правда жизни

До того, как взошло солнце…

Паук и Облако

Аристократы

Притон

Труба дело или Невоспитанный

Фомка и Петух

Смута: Артиллерист и Василиса Прекрасная

Вода

Тьфу!

Ты – невидимка

Базарный день, или Жертвоприношение

Небытие и последний берендей

Отец. Сын. И одиночество

Архетипы

Жизнь, которой не было

Подмена

Живой посреди дороги

В яме

Под кроной Дуба

Порнография

Дедушка Мороз

Они

Сущность

Голова бухгалтера Мухоморова

Недосказанное

Другое мыло

Людоед

Караваев

Йорик и другие

Отрывок из книги

Север. Холодно. Сухой закон…

Не смотря на разницу в возрасте, мы с Муратом нашли общий язык очень быстро. Нас сблизила поэзия. Могу сказать, без всяких напыщенных слов: Мурат – блистательный поэт. И вдруг он приходит и приносит рукопись – рассказы. Я был немного раздосадован, ибо всегда с нетерпением ожидал его новые стихи и, конечно, был заинтригован. Зная, насколько Мурат любит экспериментировать, можно было и здесь ожидать нечто интересное. Он отдал мне рукопись и ушёл, не стал даже, по сложившейся традиции, чаёвничать со мной. Я начал читать рассказы, и был ошеломлен. И воодушевлен. Я быстро «проглотил» рукопись, оделся и пошёл к нему. Я шёл и удивлялся, что я – апологет классической прозы, который ко всяким литературным выкрутасам всегда относился с иронией и недоверием, спешил, сжимая рукопись, в полной уверенности, что в руках у меня истинная драгоценность – настоящая литература. Давать же характеристику манере письма Мурата легко и довольно затруднительно. Потому, что его творчество имеет глубинные пласты, за игрой всегда прячутся подтексты. Насколько я могу судить по его пристрастиям к творчеству таких писателей как Борис Виан, Данил Хармс, Михаил Зощенко и Кафка, все это в нем отложилось. Но, при всем этом, он основательно своеобразен и самобытен. Неожиданные ассоциации, мистика, часто низведенная до обыденности, иррациональное, конкретные голые мысли и тут их допущения, балансирующие на грани разума и безумия, для него не самоцели. Это всё – естественная часть канвы, которая лепят пространство, и не только по произволу автора, но, как бы, по потребности самих героев, делают идеи и мысли более объемными, и как ни странно, более явными. Мурат и в рассказах остается верным себе и ведёт себя как поэт. Поэзии – это мифология личности, а действие – признаки эпоса, он использует только для того, что дать «призракам» личной мифологии плоть, чтобы они могли совершать поступки и всходить на пьедестал для обозрения.

.....

– Давай выходи, – позвал его Иннокентий.

Вася высвободил руку, затем крыло, с трудом одев брюки, поплёлся к Иннокентию.

.....