Читать книгу Поиск - Чарльз Фаррел - Страница 1

Что ищу при свете дня

Чего не вижу в тьме ночной?

1

Официант подошел к столику, за которым оживленно разговаривали две девушки, и поставив на него два бокала вина, незамедлительно удалился.

Девушки эти – Кристина и Мэриан – были полностью поглощены своей беседой; сторонний наблюдатель, случайно обративший внимание на двух молодых и симпатичных девушек, мог бы однозначно сказать – эти девушки были давно знакомы друг с другом. Та атмосфера, которую они создавали при разговоре друг с другом, явно не могла быть результатом поверхностного и мимолетного знакомства. Они шутили, смеялись, рассказывали друг друга разные истории, весело и беззаботно проводя время в обществе друг друга.

– Волнуешься перед предстоящей свадьбой? – спросила Мэриан, слегка загорелая брюнетка, в светлой блузке.

– Немного, – сказала Кристина, девушка со светлыми волосами в простом белом платье. Она сделала легкий выдох. – Но это нормально. Потом понизив голос и поддавшись вперед, словно она маленькая девочка, которая рассказывает своей подруге одну известную ей тайну сказала:

– Знаешь, сегодня Стив мне сделал необычайно красивый подарок. Она широко улыбнулась.

Мэриан слегка наклонила голову, игриво улыбнулась и ответила:

– И что же это за подарок?

– Помнишь я тебе рассказывала про настольные часы, которые недавно сломались, и я отнесла их в мастерскую?

– Да, помню.

– Стив подарил мне новые. Это было полной неожиданностью для меня. Кристина, словно радостный ребенок, даже слегка подпрыгнула на стуле. Она немного отвела взгляд, будто вспоминая их образ и продолжила: – Они такие красивые, белые будто снег… Да чего рассказывать! Я тебе их обязательно покажу.

– С удовольствием посмотрю, – Мэриан томно взглянула на свою подругу. Подняв бокал вина, она сказала:

– Давай, дорогая подруга, выпьем за твое счастье, за Стива, и, конечно, за любовь!

Кристина кивком головы поддержала этот тост и девушки пригубили бокалы с вином.

– Отличное вино, – сказала Мэриан. Она посмотрела на настенные часы. – Пожалуй нам пора идти.

Кристина, сидя на своем стуле, заметно обмякла. Она посмотрела на свою подругу, но слова Мэриан если и дошли до ее сознания, то не произвели в нем никакого действия, она продолжала сидеть, будто и не собираясь никуда уходить. Она подняла одну руку к шее, медленно поглаживая ее, а другую держала на груди. Чем больше она потирала рукой свою шею, тем ниже опускалась ее голова и сильнее раскрывались глаза. Взявшись двумя руками за шею, она раскрыла рот, словно собиралась что-то сказать, но не успев выдавить ни звука она рухнула со своего стула на пол и замерла в неподвижной позе.

Мэриан, как испуганная птица, вспорхнула со своего места и склонилась над телом Кристины.

– Кристина, что с тобой? – глаза Мэриан возбужденно бегали по застывшему лицу подруги. Она провела рукой по ее лицу, слегка хлопнув по нему, но лицо Кристины никак не отреагировала на движения ее рук. Сердце Мэриан начинало учащенно биться, и она рассеяно осматривала тело подруги. Она провела рукой по лбу Кристины, затем перевела ее на шею. Она задержала руку на некоторое время у шеи и ужас застыл в ее глазах – пульс Кристины стремительно угасал, словно спидометр останавливающегося автомобиля, стрелка которого неминуемо и неуклонно должна была остановиться на отметке ноль. Сначала она чувствовала какие-то слабые и едва различимые удары на сонной артерии, но очень скоро они быстро стихли.

Душа Мэриан сжалась, она не могла ничего сказать, крикнуть, позвать на помощь – ее сознание было скованно. Рядом послышались какие-то голоса, шум, переполох, но все уходило куда-то вдаль. Все звуки и внешние раздражители быстро отходили на второй план, сознание Мэриан спешно прекращало свою работу.

2

Темнело. Ночь, словно нежная и заботливая мать, успокаивала развеселившихся детей и начинала подготавливать их ко сну; пустели улицы, смолкал рокот машин, шум и гомон дневной жизни постепенно уступали свое место вечерней красе, покою и умиротворению.

Однако не все дети хотели спать. Одни капризничали, всем видом выставляя напоказ свой протест и нежелание менять веселые игры на скучный и неинтересный сон, они хотели продолжать играть и баловаться. У других детей не было матерей, и они не знали, каково это засыпать в ласковых руках доброй и любящей матери. Третьи не спали и не готовились отдыхать в силу внешних причин, побуждавших их действовать незамедлительно, а иные и вовсе не считали себя детьми.

– Ну, Дэвид, что ты можешь сказать мне по этому случаю? – спросил детектив Альбер. Это был невысокий, коренастый мужчина лет за сорок, в темно-синем пальто и коротко подстриженными волосам.

Дэвид – медицинский эксперт, осматривавший тело молодой девушки подал знак уносить тело.

– Скорая помощь, приехавшая по вызову, констатировала смерть девушки, – сказал Дэвид, снимая перчатки. –Однако они заподозрили смерть неестественного характера и поэтому я здесь. Я более чем разделяю их подозрения относительно причины смерти. Внешние признаки и симптомы указывают именно на это, возможно здесь имеет место отравление. Но пока это все, что я могу сказать. Я взял посуду, из которой они ужинали, а также бокалы с вином. Конкретную причину я смогу сказать после некоторых лабораторных исследований.

– Спасибо Дэвид. Альбер бросил взгляд на тело Кристины, и на некоторое время задержал его на ее лице.

Дэвид складывал вещи в свой чемоданчик.

– Да, и еще кое-что, – он повернул голову и посмотрел на Мэриан, которая сидела в некотором отдалении от происходящих событий. – С девушкой все в порядке. От потрясения она потеряла сознание, и сейчас ей необходим покой и время чтобы прийти в себя.

Санитары подняли тело Кристины и понесли его к выходу. Дэвид, протянув руку Альберу, последовал за ними.

Альбер обвел взглядом небольшое кафе: простое, но чистенькое и опрятное помещение, с несколько тускловатым, и казалось даже затемненным освещением, в котором беспорядочно были разбросаны несколько десятков небольших столиков. Напуганный персонал стоял около барной стойки и завороженно наблюдал за происходящим.

Альбер посмотрел на столик, за которым сидела Мэриан. Мэриан, понурив голову и прижав к лицу платок, была похожа на увядающий или поломанный цветок, который казалось, вот-вот упадет к земле. Будто какой-то хулиган бесцеремонно пробежал по клумбе ярких и красивых цветов, задел ногой один из них, повредив его ствол и основание, а другой полностью придавил к земле и растоптал.

Рядом с Мэриан сидел напарник Альбера – детектив Эрик, высокий мужчина, выглядевший моложе своих сорока лет. Эрик был напористым и целеустремленным, и работая детективом он смотрел на людей как на источник информации, которую они в обязательном порядке должны были ему сообщить. И не важно, являлось ли это лицо свидетелем или подозреваемым, мужчиной или женщиной, он неизменно и беспристрастно выпытывал необходимую ему информацию. И не смотря на его сложный и противоречивый характер его ценили многие, за необходимую жесткость и огнеупорную, несокрушимую силу духа.

Альбер очень надеялся, что в данном случае он сделает исключение, ведь одно дело узнать о смерти хорошо знакомого или близкого человека опосредствованно, через сообщение из вторых рук, и совсем другое находиться рядом с этим человек в его последние минуты и воочию созерцать, и быть свидетелем его скоропостижной кончины.

Однако, Эрик, по-видимому, не стал усердствовать в своем допросе. Он встал, вытянув во весь рост свою статную фигуру и двинулся навстречу Альберу.

Альбер еще раз взглянул на Мэриан. Девушка не изменила своей позы, но рука с платком лежала на коленях, и, казалось, она понемногу начала успокаиваться.

– Девушка сказала тебе что-нибудь? Как ее состояние? – спросил Альбер.

– Она в порядке, скоро успокоится, – сказал Эрик спокойно, будто говорил о погоде за окном. – Кое-что она мне рассказала. Кристина и Мэриан пришли в кафе около шести часов. Они вели светскую беседу, в частности у погибшей намечалась свадьба, и около восьми часов собирались уйти. Мэриан хорошо помнит этот момент, поскольку она взглянула на часы. Выпив по бокалу вина, Кристина упала без чувств. Иными словами, причина смерти скорее всего находится на дне бокала. Что сказал эксперт?

– Примерно тоже самое – есть подозрения на отравление. Завтра мы узнаем об этом точно, отравление это или просто несчастный случай. Альбер покосился на барную стойку и сказал:

– Но кое-что нам необходимо выяснить уже сегодня. Нам нужно провести опознание. Альбер повернулся к Эрику и продолжил: -Собери всех официантов.

Эрик понимающе кивнул.

– Я займусь этим.

Альбер подошел к Мэриан. Девушка подняла свое красное, но несмотря на это милое личико и печально посмотрела на детектива.

– Мэриан вам сейчас очень тяжело, но нам нужна ваша помощь, после чего вы сможете незамедлительно поехать домой, – сказал Альбер, стараясь произносить слова как можно мягче и спокойнее.

Мэриан посмотрела куда в пустоту и произнесла вслух:

– Домой…

– Да, домой. Есть у вас родные и близкие дома?

Мысли о пустой и одинокой квартире, ожидающей ее по возвращении домой наполнило ее сердце тоской, а глаза слезами.

– Нет, у меня никого нет. Никого кроме Кристины. Я сирота, как и она. Мы были как сестры, понимаете? – девушка прижала платок к лицу.

Альбер, разумеется, не мог ее понять, поэтому он попытался резко изменить тему, чтобы отвести от девушки грустные мысли:

– Скажите, Мэриан, вы помните официанта, который обслуживал ваш столик?

Мэриан глубоко вздохнула.

– Я видела его вскользь, но не обратила на него внимания. Мы так задушевно общались, что не замечали ничего вокруг… а это важно?

Альбер опустил вторую часть:

– Если вы его увидите еще раз, то сможете опознать?

– Думаю, что смогу.

Альбер подал знак Эрику, и тот, словно командир подразделения, повел за собой свое войско. Эрик расставил официантов в ряд, на почтительном, но достаточно близком расстоянии от девушки. В ряду было четверо девушек и трое молодых людей. Рядом стоял заведующий кафе – пожилой человек, но обладавший живым взглядом и жестикуляцией. Он беспокойно посматривал то на детективов, то на девушку.

– Итак, Мэриан, скажите, кто из присутствующих молодых людей обслуживал сегодня вечером ваш столик? Альбер сделал шаг назад, уходя в невидимую тень, будто считал, что он мог помешать девушке рассмотреть все лица.

Мэриан рассеяно подняла взгляд. Шеренга замерла. Она превратилась в ряд статуй, которые стояли неподвижно, и лишь их глаза тревожно наблюдали за взглядом Мэриан, опасаясь, как бы перст правосудия не остановился на нем.

– Это был мужчина. Она немного помедлила, потом сказала: -Я не очень хорошо все помню, но, по-моему, его здесь нет.

– Мэриан, вы в этом уверены? Посмотрите, еще раз, повнимательнее.

Она еще раз взглянула на трех молодых людей.

– Нет его здесь нет, – произнесла она более уверенным голосом, чем прежде.

Альбер посмотрел на Эрика. Но тот уже задавал вопрос хозяину кафе своим громовым голосом:

– Здесь находятся все ваши сотрудники?

Старичок, не ожидавший такого неожиданного обращения, растерялся:

– Да, все… Тут он тряхнул головой, хлопнул ладонью по лбу и сказал: -Ах, нет, нет. Есть еще один молодой человек. Он ушел раньше положенного. У него был болезненный вид, и я его отпустил. Он занервничал, потом повторил: -Да, да есть еще один.

Альбер и Эрик оживленно переглянулись.

– То есть он почувствовал некоторое недомогание, и вы отпустили его домой, правильно я понимаю? Альбер разглядывал суховатое лицо старика.

– Да, – ответил он. -Именно так. В создавшейся суматохе и неразберихе по причине случившегося я совсем забыл про него.

– А в котором часу он покинул заведение?

– Около восьми часов. Старик пожевал губами. -Он ушел незадолго до этого трагического происшествия.

– Это очень интересно. Альбер вновь обменялся взглядом с Эриком, и достал записную книжку. –Скажите его фамилию, имя и адрес.

Старик сообщил необходимые данные, от себя добавив следующее:

– Он не так давно здесь работает, около месяца, наверное. Но работает хорошо, никаких нареканий и жалоб на него не было, и за этот недолгий срок зарекомендовал себя как надежный и ответственный сотрудник.

Альбер сделал некоторые записи и убрал книжку во внутренний карман пальто.

– Спасибо за информацию. Ваших сотрудников мы больше не задерживаем. И повернувшись он обратился ко всем присутствующим: – Все свободны.

Эрик одернул пальто и обратился к старику:

– Мы к вам еще заглянем. Возможно и не раз.

Старик покорно кивнул и молча развел руки. Очевидно, его мало интересовало случившееся. Его больше интересовало и занимало то, каким образом это событие отразится на репутации и посещаемости его кафе.

3

Темная завеса ночи, опустившись на город, погрузила его во мрак.

Детектив Альбер неспешно ехал домой. Фары его автомобиля, как два острых ножа, разрезали покрывало ночной тьмы, с которым, казалось, не мог справиться бледный и тусклый свет дорожных фонарей.

На дорогах было пусто. Лишь иногда какая-нибудь машина, словно заблудшая овца, отбившаяся от стада, одиноко проезжала мимо и быстро исчезала в непроглядной мгле.

Подъезжая к своему дому, Альбер обратил внимание на стоящий рядом фонарный столб: опять он не горит. Он припарковал свой автомобиль в теневой полосе, вызвав тем самым некоторое пробуждение: где-то залаяла собака, послышался отдаленный возглас. Завершив это пробуждение звуком закрывающейся двери автомобиля, Альбер направился в сторону дома.

«Наверно, Эви уже спит» – подумал он, бегло осмотрев свой небольшой, но симпатичный домик.

Войдя в дом и раздевшись, он включил свет в проходной и прошел в гостиную, где удобно и с комфортом расположился на своем любимом диване. Несмотря на трудный и тяжелый день спать ему не хотелось. Часть его лица освещалась светом, поступающим из проходной, другая ее часть была сокрыта в темноте гостиной. Он глубоко вздохнул, побродил взглядом по гостиной, но так как большая ее часть находилась в темноте, он остановил свой взгляд на столе, который был освещен достаточно, чтобы на нем можно было рассмотреть фотографию в красивой, золотистой рамочке.

На ней была изображена молодая девушка, со светлыми волосами и веселым, жизнерадостным лицом, которое была заметно даже при слабом освещении и сквозь сумрачные тени, отбрасываемые окружающими рядом предметами.

Альбер слегка повернул голову в сторону окна, но его глаза продолжали смотреть на фотографию еще некоторое время. Он вспомнил погибшую девушку в кафе и свой долгий, но неосознанный взгляд на усопшее тело девушки и подумал: «Будто я увидел тебя во второй раз, Анна». Погибшая сегодня девушка во многом напоминала ему его жену. Он отвел взгляд от фотографии, и неопределенно и рассеяно стал рассматривать темные очертания за окном.

Жена Альбера – Анна умерла во время родов. Это был неожиданный удар колоссальной силы, перед, казалось бы, открывающимися горизонтами новой жизни. Это был тяжелый момент, за которым последовали тяжелые дни, за которыми тянулись безотрадные недели и месяцы. Они были бы еще тяжелее, если бы не одно обстоятельство – ребенок, во время родов которого умерла Анна, был жив и здоров. И этот маленький клочок жизни, появившийся на свет в таких трагических обстоятельствах, требовал внимания и заботы. Альбер быстро осознал, что нужно предпринимать решительные действия и задуматься над будущим своего ребенка.

Родившийся ребенок, а это была девочка, была названа Эвелиной. Это было их совместное желание и решение, которое Альбер исполнял уже в одиночку. Семья Александра и Елизаветы Воулс, с которой Альбер и Анна Стоунз крепко дружили долгие годы, увидев сию перипетию судьбы выразило свою помощь и поддержку, предложив в случае необходимости позаботиться о Эвелине. У Лизы уже был один ребенок, а так как она очень любила детей, то с понимаем и любовью она взяла на себя обязанности матери и по отношению к Эвелине.

Альбер старался как можно больше времени проводить с дочерью. В это время он обычно забывался, так как целиком посвящал себя своей дочери. Но иногда, взглянув на нее со стороны, он вспоминал о прошлом, и боль острая и резкая, пронзала его плоть, задевая невидимые, тонкие и нежные струны души.

Но шло время, девочка росла, и она начала задавать неприятные вопросы о своей матери. В начале он говорил о ней лишь несколько слов, и на том ограничивал рассказы о Анне. При продолжительной осаде он пытался отстраниться от ее вопросов, переводя тему или окольными путями пытаясь быстро уйти в сторону от разбитых и ухабистых дорог. В один из таких моментов, он не смог заставить себя уйти в сторону, он начал понемногу рассказывать дочери о ее матери. И то, что он так долго и усердно держал в себе и пытался скрыть от внешнего мира, выливших наружу принесло ему некоторое облегчение и успокоение. Но это не устранило и не могло никак сказаться на существовании непреложного факта: Анны больше нет и никогда не будет. Казалось это понимала и дочь, которая слушая его рассказы, тихонько плакала, смотря на ее фотографии. Но она не боялась, она хотела знать о своей матери все и продолжала слушать истории отца, каждый раз внутренне сопереживая и одушевляя умершую мать.

Сейчас Эвелина совсем выросла, и Альбер проводил с ней уже меньше времени. Это естественно и закономерно, ведь девочка выросла, и теперь ей нужно уделять время самой себе, собственным интересам и увлечениям. Но главное то, что девочка, при совместных усилиях Альбера и помощи со стороны семьи Вьюновых, выросла хорошо воспитанной, доброй и практичной. Смотря на нее Альбер внутренне ликовал и радовался, что у Эвелины все складывается наилучшим образом, ведь он всегда был рядом и всегда готов был ей помочь.

Альбер отвел взгляд от окна и вновь посмотрел на фотографию жены. Кто-то сказал: «Нет ничего более переменчивого и непостоянного чем красота, и чувств, которые были порождены ею». Звучит несколько цинично, но в тоже время очень правдиво. Любая коммуникация и созидание отношений с кем-либо подобны костру, у которого сидят два человека, попеременно подкладывая туда дрова. У одного человека таких костров десятки, у другого всего несколько. Один смотря на другого, видит в нем некую красоту, некую силу – будь то красота физическая и внешняя, или же внутренняя и душевная – и обнаружив это нечто, он подкладывает ветку. Если другой не отвечает ему тем же, то огонь никогда не будет разведен; один человек будет постоянно приносить материал и подпитку для костра, но один он никогда не сможет его зажечь. В случае если другой также видит нечто подобное и интересующее его лично, и идет навстречу своему партнеру – костер загорается, подпитываясь с двух сторон. Сначала это лишь слабый и нежный огонек, который может сдуть легкий порыв ветра. Чем больше подпитки, тем сильнее горит пламя, обжигая огнем сидящих возле него людей. Но огонь не может гореть вечно. Рано или поздно закончится материал, необходимый для поддержания огня, либо сами участники огонька решат изменить собственное решение, повинуясь внутреннему голосу, который уже не видит ничего того, что он некогда видел прежде, что располагало и сближало, связывая друг друга невидимой цепью. Красота ушла, желание продолжать огонек угасает, и человек, ведомый своему инстинкту, уходит прочь. Или сильнейший ливень, снизошедший с небес на людей, вмиг уничтожает все, что соединяло их прежде.

Альбер пристально разглядывал фотографию. Проходит время, жизнь идет своим чередом. Самые горячие костры уже давно потухли, сменившись новыми, а прошлые оставили после себя кучу пепла и золы, к которым нет никакого желания приближаться. То, что когда-то казалось таким близким и нежным, теперь предстает в виде чего-то холодного, отчужденного и далекого. Красота испаряется, чувства изглаживаются, все забывается и превращается в сухую информацию, кто-то когда-то был, где-то жил, что-то делал. Это та информация, которая бережно оберегается ее обладателем, будто сторож охраняющий секретные владения, готовый дать отпор любому, кто на них посягнется. Каждый день охраняя свои владения в одиночестве, человек привыкает к тому, что он делает, что оберегает и бережно хранит. Он ходит около некогда горящего костра, вокруг которого много снега и постоянно дует холодный ветер, будто напоминая – здесь нечего делать, пора уходить. И значение того или иного костра зиждется на том моменте, когда он был прекращен. Завершен ли он естественно, или же был неким трамплином для пути другого? Или же он был прекращен неожиданно и молниеносно, в силу веских причин и обстоятельств, над которыми не властен человек?