Оглавление
Д. Ю. Бовыкин. Французская революция
Введение
Глава 1. Причины
«Классическая» интерпретация
Системный кризис, которого не было
Бедное государство в богатой стране
Попытка реформы Машо д’Арнувиля
«Революция Мопу»
Цена независимости США
Социальный резонанс
Просвещенная элита
Глава 2. Предреволюция
Попытка Калонна
Попытка Ломени де Бриенна
Реформа Ламуаньона
«День черепиц»
Поражение министров-реформаторов
Спор об организации Генеральных штатов
«День лямок»
«Аристократический заговор»
«Дело Ревельона»
Глава 3. Учредительное собрание
От Генеральных штатов к Национальному собранию
Появление Учредительного собрания
Бунт 14 июля
История Фулона и Бертье
Новая «жакерия»
«Великий страх»
«Ночь чудес»
Декларация прав человека и гражданина
«Левые» и «правые»
Поход парижан на Версаль
«Партии»
Секуляризация церковных имуществ
Новый политический порядок
Переустройство церкви
Кипящий котел
Бегство короля
Вареннский кризис
Конец Учредительного собрания
Глава 4. Конец монархии
Законодательное собрание
Восстание рабов в Сан-Доминго
Бурная осень
Эмиграция и контрреволюция
«Армия» эмигрантов
Европа и Революция
Революция продолжается
Кризис нарастает
Конец монархии
Глава 5. Жирондисты и монтаньяры
Эхо событий 10 августа
Сентябрьские убийства
Национальный Конвент
«Канонада при Вальми»
Битвы в Конвенте
Победная осень
Суд над королем
«Король умер, да здравствует Король!»
Первая антифранцузская коалиция
За что воевали державы коалиции?
Вандейская весна
Контрреволюция и антиреволюция
Измены и поражения
Падение жирондистов
Глава 6. Диктатура монтаньяров
«Федералистский мятеж»
Упрочение позиций монтаньяров
Слезы «федералистов»
Вандейское лето
На внешних фронтах
Движение в Париже 4–5 сентября
Революционное правление
Перелом на фронтах
Начало Террора
Противоречия в революционном лагере
«Царство Добродетели»
Новые победы
Крах «царства Добродетели»
Глава 7. Термидор
Термидор и термидорианцы
Реорганизация власти
Предотвратить возврат в прошлое
Завершение политики Террора
Амнистия или правосудие?
«Пробуждение народа»
Свобода вероисповедания
Экономические проблемы
Жерминальское восстание
«Хлеба и демократической Конституции 1793 года!»
Смерть Людовика XVII
Мир с Европой
Веронская декларация
Первые шаги Людовика XVIII
Проблема легитимности режима
Разработка новой конституции
Отказ от Конституции 1793 года
Декларация прав и обязанностей человека и гражданина
«Мы должны управляться лучшими»
«Роялизм подступает со всех концов республики»
«Декреты о двух третях»
Восстание 13 вандемьера IV года Республики
Всеобщая амнистия
Итоги Термидора
Глава 8. Революция продолжается
Становление режима Директории
Груз нерешенных проблем
Война или мир?
В борьбе с Австрией
Осада Мантуи и захват папского государства
Развал Первой антифранцузской коалиции
Революционные войны
Республики-сестры
Парижское агентство
Планы роялистов
Окружение Людовика XVIII
Освобождение «сироты из Тампля»
Переговоры с генералом Пишегрю
Неоякобинцы
Заговор «равных»
Изменение тактики роялистов
Разгром Парижского агентства
Роялисты готовятся к выборам
Выборы V года
Монархисты во главе Советов
Директория против Советов
Поход генерала Гоша на Париж
Переворот 18 фрюктидора V года Республики
Глава 9. Крах режима Директории
Религия на службе Республики
На пути к новым выборам
Выборы VI года
«Разгромим Англию»
Египетский поход
Людовик XVIII отправляется в Россию
Франция готовится к продолжению войны
Вторая антифранцузская коалиция
Подготовка к новым выборам
Выборы VII года
Законодательный корпус против Директории
Неоякобинцы переходят в наступление
Реставрация монархии кажется неизбежной
«Мы заставим даже саму революцию послужить ко всеобщей пользе…»
Отказ от Конституции III года Республики
В поисках «шпаги»
Почему Бонапарт?
Главнокомандующий покидает армию
Возвращение Бонапарта
Переворот 18 брюмера VIII года Республики
Завершение переворота
Бонапарт или Людовик XVIII?
Так ли все было плохо?
Причины падения режима Директории
Глава 10. Наследие Французской революции
Когда закончилась Французская революция?
Наследие какой революции?
Единая страна, единая нация
Принципы 1789 года и символы Республики
Современная политическая модель
Уничтожила ли Революция феодализм и абсолютизм?
Сложность подведения экономических итогов
Способствовала ли Революция развитию капитализма?
Развитие науки
Создание «человека обновленного»
Реформа образования
Наука об идеях
Цена революционных преобразований
Всемирная революция
Заключение
Список литературы
Отрывок из книги
То, что вчера еще было жизнью, сегодня уже история, а завтра – легенда. Легенды занимают, развлекают, пугают или восхищают, но их герои неминуемо бесплотны как абстрактные образы и зачастую лишены реальных черт живых людей – людей, которым мы могли бы сочувствовать и сопереживать. Что значат для нас сегодня, скажем, легендарные триста спартанцев? Пожалуй, лишь абстрактное олицетворение идеи самопожертвования. Но как люди – каждый единственный и неповторимый, – ходившие по этой земле, любившие, страдавшие и до срока расставшиеся с жизнью в расцвете лет, они для нас сейчас, увы, не более реальны, чем герои античных мифов Геракл или Тезей. Таковы, хотим мы того или нет, законы коллективной памяти человечества. Большинству событий прошлого и участникам их уготована именно такая судьба. Большинству, но не всем. Есть события, которые упорно сопротивляются переходу в область легенд и сохраняют злободневность для разных поколений, каждое из которых тем или иным образом вновь и вновь переживает их в воображении или в реальности, а их действующих лиц воспринимает едва ли не как своих современников. К таким немногочисленным, но вечно актуальным событиям мировой истории относится Французская революция XVIII века.
В мае 1976 года знаменитый советский историк Альберт Захарович Манфред, выступая на международном коллоквиуме, размышлял над удивительным феноменом непреходящей актуальности опыта этой Революции. Умудренный долгой жизнью человек, видевший две мировые и гражданскую войны, побывавший и в сталинской тюрьме, и на вершинах научной славы, он многие годы посвятил изучению Французской революции. И в его словах звучало нескрываемое изумление и восхищение от того, что дела столь давно минувших дней по-прежнему живо волнуют его современников, вызывая их острые дискуссии, будто все произошло только вчера: «Казалось бы, о чем еще спорить? Что еще изучать? Страсти, когда-то волновавшие и разделявшие участников революционных событий, а позже их сторонников и противников, давным-давно перегорели и остыли; от них остался лишь пепел. За минувшие два столетия мир подвергся таким величайшим изменениям во всех сферах, что ныне время двуконных почтовых дилижансов, гусиных перьев и измеряемого мощью голоса ораторского дара Мирабо представляется нам – людям конца ХХ века – почти такой же седой стариной, как далекие эпохи античной Греции или Древнего Рима». Тем не менее, констатировал ученый, история Французской революции все еще не стала сугубо академическим предметом, свободным от злободневности.
.....
Между тем к концу 80-х годов XVIII века ситуация в сфере государственных финансов из хронически трудной превратилась в критическую. И причиной тому была вовсе не чрезмерная роскошь нарядов королевы Марии-Антуанетты, в чем пытались убедить публику многочисленные пасквили, инспирированные аристократической оппозицией, а серьезные деформации в кредитной политике, допущенные швейцарским банкиром Жаком Неккером, которому в 1777–1781 годах было доверено руководство французскими финансами. В эти годы Французское королевство участвовало в войне против Великобритании на стороне ее североамериканских колоний, боровшихся за свою независимость. Для покрытия военных расходов, которые достигли гигантской цифры в 1 млрд ливров, Неккер использовал принципиально новую, не применявшуюся до него в столь широком масштабе схему. Чувствительный, пожалуй, как никто другой из министров, к реакции общественного мнения, он старался изыскивать средства на ведение войны, не повышая налогов – исключительно за счет займов. Новизна его курса состояла в том, что главными кредиторами государства, в отличие от предшествующих периодов, были не французские финансисты, а швейцарские и голландские банкиры. Столь радикальное изменение основных источников кредитования имело для французской монархии далеко идущие негативные последствия. Раньше – в 1601–1602, 1605–1607, 1623, 1661 и 1716 годах – традиционным способом преодоления послевоенных финансовых трудностей для Франции было так называемое «выжимание губок», то есть расследование совершенных финансистами злоупотреблений и последующая конфискация части неправедно нажитых ими средств, что всякий раз позволяло существенно снизить государственный долг. Но теперь подобные методы оказались неприменимы, поскольку кредиторами были в основном иностранцы. И хотя за время своего министерства Неккер приобрел таким образом репутацию человека, способного доставать деньги из воздуха, он оставил своим преемникам гигантский государственный долг, поставивший страну на грань банкротства. В 1787 году на обслуживание этого долга шло до 50 % всего бюджета. Для сравнения заметим, что военные расходы забирали 26 %, а затраты на содержание двора – любимая тема оппозиционной печати – вместе с пенсиями (в том числе ветеранам) составляли лишь 8 %.
В подобной ситуации альтернативы финансовой реформе уже не оставалось. Но такая реформа по-прежнему наталкивалась на ожесточенное сопротивление со стороны прежних элит, не желавших расставаться с привилегиями. Более того, к концу 1780-х годов экономическая ситуация в стране осложнилась в силу ряда факторов – как долгосрочных, так и ситуативных.
.....
