Потомок белых эмигрантов Никита Мещеряков возвращается на Родину в рядах полка «Бранденбург-800». Большевиков он ненавидит больше, чем немцев. – они отняли его дом, лишили семьи и счастливого детства. Он готов мстить.
Только кому? Кто его враг? Советский народ? Женщины, старики, дети? Воины, исполняющие свой долг? Или фашисты, пришедшие завоевать его страну?
Обманутый разум молчит, зато сердце говорит правду. Никита сделает выбор чести.
Оглавление
Даниил Сергеевич Калинин. Выбор чести
Пролог
Глава первая. Жизнь без войны
Глава вторая. Блицкриг
Глава третья. Еще повоюем…
Глава четвертая. Последний бой
Глава пятая. Поворот судьбы
Глава шестая. «Бранденбуржцы»
Глава седьмая. Первая задача
Глава восьмая. Диверсант
Глава девятая. Выбор чести
Глава десятая. Истинный воин
Глава одиннадцатая. Искупление
Глава двенадцатая. Схватка
Глава тринадцатая. Виктор
Глава четырнадцатая. Правда Веры
Эпилог
Отрывок из книги
…Холодный, промозглый воздух заставляет зябко передернуть плечами и плотнее подогнать форму. Ощущения премерзкие, легкий летний комплект совершенно не греет; сырость и ветер пронизывают тело до костей.
Утренний туман недавно рассеялся, открыв взгляду тяжелые, свинцовые тучи, нависшие будто над головой. Вот-вот пойдет дождь, который выбьет из тела остатки тепла. Хочется в сердцах выругаться, помянув и бездарное командование, и проклятый холод, совершенно не типичный для летней Франции. Вот только ребята чуть ли не молятся капризам природы. Ибо в такую погоду нам не ждать воздушной штурмовки…
.....
…Так началась моя учеба и официальная служба. Что больше всего мне запомнилось за эти два года?
Унтера, к которым меня определили, по первости крепко невзлюбили «русского выскочку», «цивила». Командиром отделения я, естественно, не стал, а потому все «лучшие» наряды доставались мне, и заступал я в них через сутки. В увольнения я не ходил (командир отделения ни за что не соглашался подписать листок, откровенно смеясь в лицо), учеба также не могла выпрямиться из-за пропусков занятий (через сутки наряд!). Офицеры не лезли во внутреннюю жизнь курсантов, считая, что «молодой» или «заслужил» наряды провинностями, или вместе с другими не признавали гражданского в артиллерийской школе.
