Читать книгу Изанаури Напа - Даниил Вадимович Горбунов - Страница 1

Мы все – всего лишь набор случайной информации, запечатлённой в чужих мозгах вперемешку с памятью о местах, событиях и пережитых эмоциях. Весёлый дядька, случайно встреченный нами в вагоне подземки, может оказаться убийцей, скромная отличница из безоблачного детства стать проституткой, а ненавистная чиновница из бюро пропусков вполне может быть добрейшей женщиной, воспитывающей четверых приёмных детей. Не на каждого из нас у подавляющего большинства людей найдётся хоть пара нейронов, готовых создать банк памяти для сохранения информации о таком незначительном событии, как встреча с нами. Камеры слежения в космопорте-лоукостере значительно гуманнее – они нас видят, они замечают наши действия, читают наши эмоции и хранят информацию о нас в своих совершенных ячейках памяти практически бесконечно.

Низенький служащий в блестящей униформе и белых перчатках, стараясь не касаться пассажиров, вежливо направлял их к рядам стерильных сидений. Интересно, они просто дезинфицируют их после каждого рейса или меняют чехлы?

– Простите?.. – я попытался сказать, что не хочу сидеть у аварийного выхода, потому что там не откидываются спинки сидений, но служащий отстранённо заулыбался и затараторил, округляя раскосые глаза и тыкая перчаткой в проход.

В результате я оказался в крайнем правом ряду, ближе к концу салона, как и большинство мужчин. Странно. Хотя нет. Я был наслышан о гендерных условностях в этом секторе Покрова Искусителя, где слишком много переселенцев из бывших азиатских стран. Говорят, дальше Бельфема и Радужного Моря есть вообще какие-то варварские колонии с причудливыми обычаями и непонятными языками. Здесь же просто: женщины сидели слева, семьи с детьми посередине, а одинокие мужчины, типа меня, справа. Уткнувшись в планшет, я спокойно перенёс перипетии орбитальных перемещений и вскоре выходил на промышленном хабе в поясе астероидов. Здесь мне предстоит провести двое суток прежде, чем меня заберёт челнок с обогатительного завода. Зона прибытия кишела людьми, в основном азиатской внешности, и, соответственно, маленького роста. Надписи были сделаны каким-то совсем варварским шрифтом, сочетающим углы, дуги и квадраты. Пьяный паук плёл паутину и не доплёл. Или картина «Глисты под воздействием метамфетамина». Попытавшись найти стойку информации, я проплутал по коридорам полчаса и потерпел неудачу. Что, впрочем, было вполне ожидаемо – ведь я не в туристическом центре, а на служебном спутнике, куда попадают исключительно служащие крупных компаний. В моём путевом листе значилось, что меня заберут в такое-то время с такого-то причала, оплачена гостиница такая-то, и питание по типу «Всё включено» в ресторане таком-то. А, кстати, может ткнуть кому-нибудь из спешащих куда-то мелкорослых людей в форменных комбинезонах мой путевой лист. Вот, так, гостиница «Куро Маро»:

– Эй, простите, – ну да, конечно, с моими способностями к общению, даже не обратили внимания.

Женщина, которой я попытался перегородить дорогу, сначала отпрыгнула, потом натянула на нос медицинскую маску и обошла меня по большой дуге. Кажется, я недооценил силу неприязни местных к личным контактам. Начав оглядываться по сторонам, я заметил семью, маму с папой и двух мелких детей. Девочка таращилась на меня, тыкала пальцем и что-то пищала. Я осторожно улыбнулся, поклонился и протянул путевой лист. Не в меру храбрый отец семейства подошёл ко мне и с расстояния примерно двух метров, щурясь, принялся читать:

– Гасатинаица «Куро Маро». А не знать. Моя другая… Эта. Естя Изанаури. Эта… Туда ходить. Карасная каридора, залатайя арака. Легко нахадить.

– Спасибо.

Я поклонился. Он поклонился. Я поклонился. Его жена поклонилась. Мы поклонились. Девочка запищала. Я решил, что пора пойти.

Красный коридор был самым пустым, если слово «пустой» вообще подходит к местным условиям. Я быстро нашёл вход в аккуратный офис с белыми столами и приятными пластиковыми обоями с золотым тиснением. Высокая, по местным меркам, девушка в бело-золотом костюме встала из-за ближайшего стола, поклонилась, согнув спину, готов поклясться, ровно под сорок пять градусов, и поприветствовала меня. Точнее, судя по интонации, поприветствовала. Я не понял, что она прощебетала.

– Простите, я не могу найти гостиницу.

Девушка поморгала светло-карими глазами, как будто перезагружалась и произнесла:

– Рада приветствовать вас, уважаемый гость, в компании «Универсальный помощник», чем мы можем быть вам полезны?

– Уф. Вы меня понимаете. Я не могу найти гостиницу.

– Хорошо. Если желаете, можете присесть.

Из пола перед её столом выдвинулось сидение, точнее, полоски пластмассы прямо из пола выползли, наподобие футуристических технозмей и сплели для меня кресло. Забавно.

Плюхнувшись в него, я заметил, что несколько камер повернулись и уставились на меня.

Взяв путевой лист, девушка бегло его просмотрела.

– Понятно, уважаемый гость, вы хотите, чтобы вас просто проводили до гостиницы, или мы можем вам предоставить переводчика и проводника на весь период пребывания на пересадочной станции или на весь срок пребывания в нашей солнечной системе.

– Эээ… А насколько это соответствует правилам компании, на которую я работаю здесь.

Девушка замерла на секунду, как будто что-то вспоминала.

– Я связалась с компанией, контактное лицо от имени стороны, пригласившей вас, извиняется за причинённые неудобства и подтверждает, что сопровождение вас переводчиком и гидом будет необходимым в связи с тем, что транспортная система здесь очень сложная и знание иностранных языков работниками находится на низком уровне.

– Так, и?..

– На основании анализа вашего профиля, – конечно, камеры и микрофоны, – мы подобрали для вас наиболее подходящую кандидатуру.

Девушка, спокойно сидевшая до этого через два столика от меня, встала и подошла к нам.

– Здравствуйте, разрешите представиться, Изанаури Напа, ваш персональный гид.

Она была немного выше, чем большинство местных жителей. Красивые светло-русые волосы, стянутые в обычный хвост, тряслись в такт с её словами, казалось, что она еле сдерживает эмоции. Но руки её были прижаты к форменной бело-золотой юбке. Пока она говорила, её голова была наклонена весьма, кстати, упрямым образом, и я не видел её глаз. Ага, ярко-серые. Редко, но я такие видел. Из бокового разреза юбки выставлялась круглая коленка, обтянутая прозрачным чулком. Валики мышц, как будто она занималась танцами, или спортом, кому-то такие ноги не нравятся, но я балдею от атлетичных фигур, сглаженных женственными складочками. Может, только грудь, прикрытая непрозрачной тканью блузы и белыми, с золотой вышивкой лацканами, оказалась малость плоской. Зато голос, слегка хрипловатый, заставил меня учащённо задышать.

– Если вы даёте своё согласие на сопровождение, то компания, ваш наниматель, подтверждает заключение контракта.

Две пары глаз, светло-карие и серые, уставились на меня, как будто хотели навсегда запечатлеть моё лицо.

– Да. Естественно. Я даю согласие.

Изанаури Напа расправила плечи и коротко кивнула, тряхнув светлым хвостиком.

– Какие будут распоряжения, хозяин?

***

Как люди понимают, что подходят друг другу? Ха. В самом этом вопросе уже содержится второй уровень сложности. «Друг» – тот же корень, что и «другой». Другой ты. Каким-то восьмым чувством ощущаешь, что этот человек – тот, кто нужен именно тебе так же, как ты нужен ему. Другая ипостась тебя самого. Когда не нужно объяснять, потому что вы и так понимаете с полуслова или, вообще, даже непроизнесённое. Каким-то непостижимым образом суперкомпьютер, называемый «мозг», обрабатывает миллиарды гигабайт информации – цвета, звуки, запахи, намёки, жесты, невысказанные желания, двусмысленности, состав выдыхаемого воздуха, и создаёт понимание того, что вы друг другу подходите.

Неделю спустя, уже на «Шизеку» – орбитальной карусели, с которой вахтовики обслуживали роботов-проходчиков, – я безумно жалел, что не раскусил или, точнее, не понял сигналы, посылаемые мне Изанаури. Тогда она проводила меня из офиса в гостиницу. Зайдя в просторный по местным меркам номер, она встала рядом с дверью, наклонила голову (я сразу полюбил этот упрямый лоб) и расстегнула единственную перламутровую пуговицу на форменном жакете. Я – не большой эксперт в области отношений с девушками, хотя опыт, причём не самый плохой, у меня есть, но я осторожен и даже, можно сказать, пуглив. Неожиданное предложение меня оттолкнёт больше, чем долгое ухаживание. Так вот, Изанаури тогда просто ждала моих распоряжений, а я, увидев свой багаж, доставленный в номер, оцепенел, потому что некая промежуточная задача была мной решена: я добрался до номера, но я не понимал, как можно использовать Изанаури Напу в перерывах между этими мелкими задачами, но уже хотел, чтобы она оставалась рядом.

Видимо, почувствовав мою нерешительность, она нарушила молчание первой:

– Хозяин, чего изволите?

– Э… А… – такие мысли, к которым подтолкнула меня эта её простая фраза, озвучить я не решился ни тогда, ни потом, – наверное, стоит разобрать вещи и познакомиться с топографией хаба…

– Это рационально. Может быть, вы хотите освежиться, пока я разложу вещи по полкам? Какой порядок вы предпочитаете?

– Но, я имел в виду, что разложу их сам.

– В стандартном контракте прописаны мои обязанности по хозяйственному обслуживанию, то есть вы можете обращаться ко мне со всеми нуждами, связанными с одеждой, питанием, обеспечением информацией и удобствами. При этом, моей обязанностью является создание тех условий, к которым привыкли именно вы, хозяин. Если нечто из ваших привычек будет противоречить местным нормам или законам, я предупрежу вас, а в остальном вы можете распоряжаться мной, как захотите.

– Я понял. Тогда, действительно, я пойду в душ, а ты просто разложи вещи, как считаешь нужным, я спокойно к этому отношусь. Э, только, мне надо взять чистые вещи…

– Насчёт вещей не беспокойтесь, – она раздвинула створки двери, ведущей в ванную комнату, – в сети «Куро Маро» есть банные халаты и наборы одноразового белья, а так же стандартные станционные костюмы для гостей. Их использование гигиеничнее и экономичнее, чем традиционная стирка и прочие манипуляции с одеждой.

– Да, спасибо, – я шагнул в ванную, – но как насчёт размеров?

– Компания передала ваши параметры отелю.

– Хорошо.

Мне не надо много времени, чтобы привести себя в порядок. Я – не сибарит. К тому же часто переезжаю с места на место, поэтому не оброс множеством вещей и связей. Принять душ, смазать лицо депилирующим составом, вытереться. Я даже не использую парфюм – у меня чувствительный нос, поэтому я лучше буду чаще мыться, чем маскировать запах тела ещё более вонючими веществами. Но, выйдя из ванной, я обнаружил Изанаури стоящей рядом с полкой для мультимедиа, она с интересом разглядывала мои накопители с библиотекой и как бы поглаживала их. Моя библиотека, пожалуй, самое ценное, что я собрал за свою жизнь. Копии книг, фильмов, картин, скульптур, всё в отличном, часто молекулярном, качестве. Справочники и энциклопедии. Море информации, иногда я сам удивляюсь, что просто прочитал или просмотрел всё это. Большинству людей достаточно одного накопителя на всю жизнь, у меня же их семь.

– Я уже всё разложила, – она мотнула головой, и я ощутил слабый запах, почти на грани восприятия, нежно-цветочный, который исходил от её волос. – Желаете, я проведу экскурсию по станции?

– Да, неплохо. Только этот костюм, – я похлопал по карманам тёмно-синего комбинезона, – не слишком ли прост для ресторана?.. Ну, если мы туда пойдём сразу.

– Нет, хозяин, ресторан в дневное время работает как пункт питания для служащих. В любом случае, он располагается рядом с отелем, так что вы всегда сможете переодеться.

– Хорошо, пойдем.

Я так устал от сидения в креслах во время орбитальных перелётов, что действительно хотел размяться.

– Разрешите.

Она прикоснулась ко мне, вызвав приступ дрожи, и поправила воротник голубой рубашки-поло. Смотрела она куда-то в уровень моей груди, а я захотел, увидеть её глаза.

– Изанаури, – она глянула на меня, чёрт, я ошибся, или глаза у неё действительно больше, чем обычно бывают у женщин? – До какого времени вы будете сопровождать меня и когда утром начинаете работать?

Она скупо улыбнулась и отвела взгляд немного в сторону.

– Моя обязанность находиться при вас постоянно.

– То есть как? А там, насчёт отдыха, сна, питания? Как это вообще у вас устроено?

Она приподняла брови, отчего её взгляд стал немного лукавым.

– В номере есть всё необходимое для того, чтобы я была при вас круглосуточно. Но, если я вас стесняю, или по другим причинам, для меня не будет трудно провести время в другом месте и приходить по расписанию или по вызову.

– Да нет… – растерявшись, я стал мямлить больше, чем обычно. Всё-таки работать с механизмами проще, они не чувствуют, они действуют исключительно по законам физики, их невозможно задеть и обидеть. Поэтому я провожу больше времени с машинами, чем с людьми. – Просто, если это скажется на вашей зарплате, или, ну, как-то так…

– Это никак не повлияет на меня. Я могу вообще не появляться или лежать на коврике, пока вы меня не позовёте, – она кивнула на длинноворсный ковёр у кровати, – единственная моя задача – оградить вас от проблем и сделать пребывание в этой системе приятным.

– Как-то это непривычно. Ну ладно. Привыкну, – она повернулась, коснувшись меня плечом. Слишком близко. Разве здесь не любят оставаться на дистанции? – Пойдём тогда?

Мы вышли в коридор. В принципе, станция была спланирована рационально, так что, при помощи Изанаури, я быстро разобрался, что к чему, хоть и не научился читать местный забавный алфавит. Кроме чисто утилитарных зон, тут были места для отдыха и развлечений, из которых меня заинтересовал только спортивный зал с роботами партнёрами для игр. Ну и, конечно, рестораны – люблю я посидеть с чашечкой кофе и клавиатурой, что поделать. В конце экскурсии мы вернулись в сектор отеля, но Изанаури повела меня в соседний коридор, в котором располагался, оплаченный компанией ресторан.

– О, весьма приятная обстановка. Изанаури, вы будете обедать?

– Нет, мне не нужен большой объём пищи.

– М. Как бы сказать, я не привык есть в компании один.

– Если вам неприятно моё общество…

– Напротив! – чёрт, это было слишком эмоционально. – Короче, мне было бы приятно, если бы вы присоединились ко мне.

– Тогда. Мне нравится сок манго, если разрешите.

– Без вопросов.

За обедом мы мило пообщались. Не знаю, что на меня нашло, обычно я достаточно молчалив, но тут разошёлся. Она слушала и давала мне говорить, почти не перебивала. Когда говорила она, мне было действительно интересно, я задавал наводящие вопросы, она слабо улыбалась и отвечала. Её заинтересовали мои впечатления от космических перелётов, я обещал ей дать прочитать мои заметки и просмотреть изображения и записи результатов моей работы. Она часто смотрела мне в глаза, немного наклонив голову, но быстро отводила взгляд, если я пялился на неё. Похоже, в такие моменты я краснел, потому что испытывал приливы жара. Потом я заметил, что она теребит пуговицу на форменной блузке, и подумал, что у меня есть шансы. Они были. А я был дураком, потому что упустил время. Потому, что сразу повёл себя как обычно. А с ней всё было по-другому. Как потом оказалось, и у неё со мной всё было по-другому.

***

В тот день я был ужасно рассержен. Точнее раздражён из-за непередаваемого упрямства исполнителей, которые привыкли действовать по примитивной схеме. Изанаури переводила, как автомат, кажется, она успела вникнуть в суть проблемы глубже, чем обычные астероидные инженеры. Я с удовольствием следил за её губами, когда она, отчаянно артикулируя, разъясняла упрямцам основы моей профессии.

– Так! – я не выдержал и прервал спор, который опять затеял главный инженер взрывной станции, – Изанаури, скажи, что я велел всем заткнуться, – она резко крикнула что-то, – сейчас я скажу, что вы ДОЛЖНЫ сделать.

Она стальным тоном повторила это на местном наречии. Видимо почувствовав, что моё терпение лопнуло, инженеры закивали, опустив глаза.

– Слушайте внимательно: экономическая выгода при стандартном подходе кажущаяся. Сейчас атмосфера шестой планеты сильно разрежена, поэтому астероиды, содержащие много металла, лягут плотными массами, которые в последствии будут залегать компактными месторождениями. Одновременно, падая в плоскости экватора, они увеличат скорость вращения планеты, что приведёт к уравниванию ночных и дневных температур после того, как атмосфера станет плотной. Поэтому, все каменные и металлокаменные астероиды запускаем в первую очередь по прямой траектории, с расчётом падения их на шестую планету в течение ближайших одиннадцати лет.

Изанури перевела. Инженеры покивали.

– Теперь, так. Если газовые астероиды мешают прямому движению каменных, мы создаём окно, запуская их на спиралевидную орбиту вокруг газового гиганта, с расчётом такой орбиты, которая должна превратиться в параболическую через одиннадцать лет. То есть астероиды должны лечь на шестую планету в строгой последовательности, сначала твёрдые, затем углекислогазовые и в конце метановые. То есть увеличение массы планеты и атмосферы должны препятствовать выносу водорода солнечным ветром. Вам понятно?