Читать книгу Дыра - Дарья Викторовна Еремина - Страница 1

– Питер, проснись…

Система не могла войти в сон. Ее ласковый голос прозвучал в ухе, глубоко в слуховом канале, и показалось, что он возник в самом сознании… там, где она оказалась через мгновение, как только Питер Войт включился.

Об этом известили системы жизнеобеспечения. Новая информация, запросы и приказы мгновенно разнеслись по внутренним коммуникациям и внешним информационным каналам. До того, как мужчина в капсуле полного цикла открыл глаза, прошла пара секунд, но все события минувшей ночи, новости и отчеты о выполненных работах уже загрузились в сознание и были проанализированы. То, чего Питер Войт ждал, на что надеялся и чего боялся последние шесть лет, свершилось. Один из кораблей Земной Федерации проследует мимо точки X в ближайший месяц.

«Я хочу встать», – подумал Питер и капсула с тихим ненавязчивым шорохом и жужжанием начала выдвигаться; субстрат засасываться в сливные отверстия; импульсники будить спящие ткани; климат-контроль нагонять комфортную среду в помещении инкапсуляции.

На мгновение Питера посетило сомнение, за ним подступила паника. Система мгновенно подала сигнал микрокапсуле с транквилизатором раствориться в кровотоке. Питер почувствовал уверенность и мимоходом заметил, как на почти забытый телом импульс подняться наниты отреагировали мощной и мягкой поддержкой. Невидимая рука  поддержала его за поясницу и плечи, помогла поднять руку и опереться, поддержала ноги, грудь, лоб и спину. Словно бесплотный дух, невидимые крохи просчитывали и оберегали непривычное к работе человеческое тело, пока Питер не выпрямился. Тогда всесторонним напылением на него легла мягкая и теплая одежда и наниты переключились на другую работу, уступив заботу о поддержке человека уже ей.

Это было ликование. То, что побудило Питера Войта подняться на ноги, вылезти из капсулы полного цикла, что заставило его пожелать выпрямиться во весь рост и мысленно подпрыгнуть от радости. Непривычность обстановки, узкий обзор, заключение в физической оболочке, отвлекающая необходимость управлять непривычным и непослушным телом поубавили воодушевление мужчины, и желание подпрыгнуть растворилось в наступившем неудобстве, как неуместная глупость.

Он почувствовал себя дезориентированным, одиноким, неуклюжим и ущербным. Весь мир свернулся в узкий обзор глаз с мешающим естественному зрению инфооформлением. Голова немного кружилась, хоть система и оповестила о впрыснутых медикаментах. Тело вело себя как чужое. Хотя, оно и было чужим. Забытым, ненужным выростом плоти на сознании не последнего на Земле космолога.

«Зачем я это сделал?» – недоумевал Питер, – «Зачем я вылез из капсулы?»

Он обернулся к ложу, из которого не выходил уже шестнадцать лет, и паника снова пробилась сквозь нагоняющиеся в кровь транквилизаторы. Питер почувствовал дикое, безотчетное желание скорее вернуться и забыть этот постыдный, пугающий опыт. Забыть и никогда больше не выбираться наружу. Тревожно мигающая на периферии зрения надпись о критическом значении наркотика в крови подлила масла в огонь. Включилась тихая умиротворяющая музыка, тем не мене заставившая космолога вздрогнуть. Поодаль сформировалась проекция приятной женщины в очках.

– Питер, – приветствовала она голосом Софии, тем самым голосом, что Питер назначил Системе в далеком, туманном юношестве. – Если ты не против, я составлю компанию.

– Я… – он испугался своего голоса и поперхнулся. – Я… – голосовые связки снова подвели, произнести фразу целиком не получилось.

«Я не против», – не без нервозности подумал Питер и сделал шаг, свой первый за шестнадцать лет шаг вперед. «Я один здесь?»

– В корпусе Медвеста ты единственный человек вне капсулы, – подтвердила София, подходя и протягивая руки к его плечу. Питер почувствовал мягкое прикосновение теплых ладоней Системы. Она оказалась так близко, что на щеке ощущалось дуновение ветерка от ее дыхания.  На мгновение Питеру показалось, что это сон, бред, что он все еще в капсуле. Он нервозно обернулся.

– Это пройдет, Питер, – улыбнулась Система и подбодрила космолога легким пожатием. – Чем ты хочешь заняться?

«Я обрадовался, – признался космолог, – думал, что эта новость достойна, чтобы гордо встать и расправить плечи».

– Конечно, Питер. Так и есть. Позволь, ты не хочешь говорить голосом?

«Я не узнаю своего голоса. Мне неприятно. Странно».

– Мне тоже не говорить голосом?

«Как хочешь».

Система уже давно и никем не воспринималась как программная оболочка, искусственный интеллект. С рождения и до смерти она была с каждым подданным Земной Федерации. С рождения и до смерти лишь ей доверяли любые заботы и тайны. Она была более реальна, чем кто-либо из естественного или искусственного окружения человека любой формы социальной активности, будь он подключенец, или как неандерталец – жил в теле.  У нее были миллиарды имен, голосов и лиц. Она была строгой и милой, с юмором и серьезной, умной и заботливой – любой, как задавали в настройках оболочки Системы для каждой единицы сознания менторы и сама система. Питер Войт звал ее Софией и считал коллегой, хотя около двадцати лет назад она пыталась стать его девушкой.

В принципе, у них не было секретов. Позже, повзрослев, Питер спрашивал Софию, с чего вдруг она приставала к нему со всякими глупостями. Ответ его тогда не сильно порадовал, хотя позже он оценил искренность Софии и стал более открытым, что выразилось в повышении индекса социализации. Проще говоря, Питер стал чаще болтать с Софией и то, что не удалось реализовать в юности с помощью полового влечения, внезапно случилось позже, после того короткого диалога. Питер стал формировать свои идеи, размышления, большую часть потока сознания в связные мысли и мыслеобразы, что позволяло Системе улавливать, понимать, развивать, помогать и участвовать в его умственном труде. В свою очередь это повысило эффективность космолога на сто семьдесят процентов. Если бы система обладала тщеславием и естественной, а не запрограммированной самоиронией, она бы совершенно искренне заметила, что ее ошибка привела к успеху. Питеру не нужна была девушка, его половая активность так и осталась на около нулевом уровне, но зато они стали дружелюбными коллегами и ее участие в Питере, как комплексе различных биологических, механических, интеллектуальных и научных систем,   повышало индекс его удовлетворенности и радости. В общем, София была вовсе не лишней в жизни космолога, что он не сказал бы о неуклюжем бионаросте на его сознании, коим считал свое тело.